Текст книги "Торнадо (СИ)"

Автор книги: Vulpes162

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Из-за шторок вышел стюард с конфетами на подносе. Я взял одну в ладонь. Торнадо сгреб сразу несколько. Его зубы стучали, а руки судорожно хватались за подлокотники.

– Успокойся, я же рядом, – сказал я, хоть это и не был слишком успокаивающий довод.

Обозначилось какое-то движение самолета. Я выдохнул и закрыл глаза. Самолет медленно выезжал на взлетную полосу. Торнадо вцепился мне в руку.

– А ты знаешь, что самолет назад ездить не может и его везет машина, которая в три раза его меньше?

– Да ну? Врешь, – не поверил Торнадо.

– Правду говорю. Вон, смотри, – я показал в иллюминатор. Еще один самолет выходил на другую полосу. Его в самом деле везла желтая машина, намного меньше самолета. У Торнадо отвисла челюсть.

– Как это так?

Я лишь улыбнулся.

Наш самолет тем временем выехал на взлетную полосу и остановился. Мимо иллюминатора проехала такая же желтая машинка, как и та. Торнадо затрясся в ознобе и уткнулся лбом в мое плечо. Загорелась табличка «пристегните ремни».

Щелкнув ремнем, я проделал то же самое с ремнем Торнадо. Самолет ощутимо вибрировал, разогревая двигатели.

– Я боюсь, – шептал Торнадо, открывая глаза.

– Не бойся, – я провел рукой по его лбу.

Самолет поехал по взлетной полосе, увеличивая скорость. Торнадо сжал мою ладонь. У меня было такое ощущение, что самолет сейчас врежется в стену.

Шасси оторвались от земли.

– Посмотри, посмотри в иллюминатор, – сказал я Торнадо, разворачивая его лицо к окошку. Он заворожено следил за тем, как самолет удаляется от земли.

– Обалдеть, – пробормотал он, прилипнув носом к стеклу. Я развалился в кресле. Под ложечкой сосало. Это было неприятное ощущение. Да и уши больно закладывало. Вспомнив о конфете, я засунул ее в рот. Отлично, теперь до конца полета можно не париться.

Торнадо вскоре привык к самолету и не вздрагивал от каждого потряхивания. Я задумчиво гладил его по руке, лежащей на моем колене. Я лечу в Шанхай. В Шанхай! Кстати, надо было отправить Дугласу смс: «Пошел нахер, сам пиши свою статью, Торнадо – моя любовь». Улыбаясь, я закрыл глаза. Какие же у него тонкие пальцы… Даже не верится, что эта рука могла пролить столько крови. Я гладил его по выступающим под кожей венам. В Торнадо объединились сталь и нежность. Конечно, это гремучая смесь, но она притягивала. Боже, держите меня семеро. Я влюбился. Я вспоминал ту самую ночь. Столько эмоций сразу я никогда не испытывал. Кто бы мог подумать. А ведь он отдался мне. Весь. Полностью. Терпел невыносимую боль. Интересно, насколько это больно?

Мягкие губы Торнадо прижались к моей щеке, выводя меня из полусна. Я улыбнулся.

– От тебя вкусно пахнет, – сказал Торнадо мне на ухо.

– Чем? – полюбопытствовал я.

– Лекарством. И чем-то сладким, – он принюхивался к воздуху.

Табличка «пристегнуть ремни» все еще горела, а мне до жути хотелось обнять его. Но с ремнем на поясе это было сделать проблематично.

– А от тебя пахнет шампунем и персиками, – я поцеловал его в ямку за ухом. Торнадо посмотрел куда-то за мою спину. Я повернулся. Пожилая женщина, сидевшая через проход от наших мест, глядела на нас с раскрытым ртом. Я тихо засмеялся, прикрывая рот рукой. Торнадо отвернулся к иллюминатору. Его плечи сотрясались от почти беззвучного смеха. Я повернулся обратно к старушке. Та уже читала книгу и на нас не обращала никакого внимания.

Табличка про ремни погасла, на ее месте зажглись буквы «не курить». Интересно было бы посмотреть на того идиота, который рискнул покурить в самолете. Я расстегнул ремень и вздохнул. Торнадо смотрел на облака. Я же откровенно скучал. Не зная, чем себя развлечь, я выглянул из-за кресла, стоявшего передо мной. Неподалеку сидел рыжеволосый парень и листал журнал. Так, проведем психологическое исследование на мою голубизну. Переспал бы я с этим парнем? Нет, пожалуй, я бы даже его не поцеловал. Фу, какой он мерзкий.

Я перевел взгляд на девушку-брюнетку, сидевшую в самом хвосте. А она ничего. Но в ней не было того, что я нашел в Торнадо.

Я посмотрел на него. Он облокотился на спинку кресла и, кажется, дремал. Я улыбнулся и тоже закрыл глаза. Лететь нам еще долго, надо попытаться заснуть. Но это было проблемой. По салону разнесся чей-то громкий плачь. Я открыл глаза и выглянул в проход. На полу сидел маленький мальчик и плакал. К нему уже спешил мужчина, видимо отец. Отлупив малыша, он потащил его на место.

Снова закрыв глаза, я попытался представить себе, как прилетаем в Шанхай, как мы распаковываем вещи, как мы едем в такси. Мы. Он же не кинет меня в аэропорту без денег и знаний языка. За это я был спокоен. Надо будет как-нибудь ему сказать, что я его люблю. Может быть даже сейчас?

Я приоткрыл один глаз. Торнадо спал. Лицо спокойное, черты разглажены. Ладно, будить его не стоило. Потерплю немного. Я никому не говорил эту фразу, кроме родителей и Марты, поэтому меня начало точить волнение. Вдруг он отнесется к моим словам как к шутке? Ну или не придаст этому никакого значения? Эх, мысли как у бабы. Тряпка ты, Томас, тряпка. Но с другой стороны… Таких чувств я никогда не испытывал, поэтому меня можно понять.

В школе я всегда защищал Лу. Да-да, учились мы в одной школе. Вообще, если надо было кому-то дать сдачи, я ее давал, причем в полном объеме. Природа наградила меня силой, которую я и использовал для защиты моих друзей и себя. Торнадо по своей комплекции явно не обладал такой силой, но он брал другим. Гибкостью, проворством, коварством. Необыкновенный человек.

Я выплыл из объятий сна под вечер. Мимо сновали стюардессы. Торнадо снова смотрел в иллюминатор. Облака и небо стали оранжевого цвета.

– Я хотел сказать тебе кое-что, – вдруг произнес он.

– Что же?

– В Шанхае меня ждет невеста.

У меня отвалилась челюсть.

– Какая невеста?

– По порядкам Шанхая я должен жениться на девушке из другого клана, чтобы продлить свой род.

– Девушка хоть красивая?

– Я ее еще не видел. И увижу только за неделю до свадьбы. Знаю, что ее зовут Лули Юэ Фэй.

– Я в шоке.

– Свадьбы не будет.

– А что ты скажешь учителю и ее родителям? Они вообще знают, кто ты такой?

– Нет, они ничего обо мне не знают, кроме имени и моей громкой фамилии Фа. Их семейство не было наслышано о тех временах, когда воевали три клана. Мое второе имя дал мне учитель, когда привлекал меня к учению Дао.

– И как же тебя зовут полностью?

– Билл Джанджи Чонган Фа.

– А я просто Томас Трюмпер, – засмеялся я.

– Я не хочу жениться на ней, – он нахмурился.

– Мы поговорим с твоим учителем. Я уверен, он нормальный мужик и нас поймет.

Торнадо ничего не ответил.

Стюардессы тем временем принялись разносить еду. Меня всегда радовало меню в самолетах. Салатик, ветчина, картошка, лук. Лук здесь был вообще не в тему, поэтому я отложил его в сторону.

Поужинав, я заскучал.

– Мы прилетим утром, часов в 8, – задумчиво сказал Торнадо, складывая салфетку на столик.

– Рано, – ответил я. – И чем мы будем заниматься все это время?

– Я даже не взял с собой никаких книг, – грустно сказал Торнадо, отворачиваясь к иллюминатору.

Я устроился поудобней в кресле. Необходимо было уснуть, чтобы хоть как-то скоротать время.

Часть

Кто-то больно пихнул меня в бок. Я подпрыгнул.

– Ну ты и соня, – сказал Торнадо.

– А что? Я заснул? Сколько времени?

– Через 10 минут будем в Шанхае.

Я уставился на него. 10 минут? Это что, я проспал всю ночь?

Сходив в туалет, я сел на свое место. Зажглась табличка «пристегнуть ремни». Женский голос сообщил температуру за бортом и то, что мы снижаемся. В ушах тут же неприятно кольнуло.

О том, как мы выходили из самолета и получали багаж, переругавшись со всем персоналом аэропорта, я промолчу. Но то, что я увидел, когда вышел из аэропорта….

Я увидел большую автостоянку. Прямо за ней виднелся парк. Шанхай представлял собой просто невероятное зрелище уже здесь, у аэропорта.

– Добро пожаловать в жемчужину Востока, – сказал Торнадо, подходя к такси. Из окошка автомобиля высунулся толстый таец. Торнадо о чем-то разговаривал с ним. Затем таксист вышел из машины и открыл багажник.

Когда мы сели на заднее сидение, я спросил:

– Куда мы едем?

– Сначала в дом моего учителя. Что-то мне подсказывает, что он там.

Я с восторгом осматривал улицы Шанхая. Здесь кипела жизнь. Люди что-то несли, куда-то спешили. Здания поражали своим архитектурным размахом. Рекламные щиты были оборудованы по последнему слову техники. Вдоль дороги стояли необычные деревья с розовой листвой.

– Да, это точно не Гамбург, – вздохнул я, рассматривая дома. Торнадо тем временем рассматривал фотографию в телефоне, видимо, пытаясь хорошо запомнить лицо своей очередной жертвы.

Скоро мы подъехали к небольшому деревянному дому, видневшемуся через дырявый деревянный забор. Я выгрузил вещи и, взвалив их на себя, отправился за Торнадо.

Тот уверенно открыл калитку, прошел по тропинке и начал стучаться в дверь.

– Еще рано, может он спит? – выдвинул предположение я.

– Ты плохо знаешь моего учителя, – Торнадо еще раз ударил кулаком в дверь. Створка со скрипом приоткрылась. Я увидел стоявшего на пороге старичка лет 70. Длинные седые усы, на голове пучок из волос. Одет старичок был в цветастый халат с вышитым красным драконом на груди.

– Джанджи… – тихо произнес старец, щуря и без того косые глаза.

– Учитель… – Торнадо склонился в поклоне.

– Ты вернулся. Ты выполнил свою миссию?

– Нет, я вернулся потому, что конверт здесь, в Шанхае.

– А это кто? – учитель перевел взгляд на меня.

– Это мой друг.

– Друг? Из Гамбурга?

– Да, он поживет у нас некоторое время.

– Пусть живет. Проходите. Джанджи, покажи гостю его комнату.

Учитель окинул меня взглядом с ног до головы и ушел. Торнадо махнул рукой и пошел по направлению в комнату. Я потащил вещи.

Комната была маленькая и темная из-за густой растительности под окном. На кровати красный плед, к стенам прибиты полки.

– Пошли, я тебе все покажу, – сказал Торнадо. Я положил вещи на кровать и отправился вместе с ним.

Экскурсию мы начали с кухни. На кухне сидел учитель и держал в руках чашку.

– Осматриваетесь? Молодцы, Джанджи, как закончите подойди ко мне. Нам необходимо поговорить.

Я осматривал кухню. На потолке все те же китайские фонари. В углу полка со статуэтками. Торнадо подошел к полке и взял в руки одну из них.

– Бай-Ху, – сказал он. Я взял статуэтку. Белый тигр, одетый в ярко-красный балахон.

Поставив статуэтку, мы направились дальше.

– Комната учителя, – Торнадо толкнул дверь. – За порог заходить ни в коем случае нельзя.

На полу махровый ковер. В углу висела чаша с драконом. В ней лежали жженые палочки. На стене ружье. Резная деревянная кровать, застланная зеленым покрывалом. Пахло черникой.

– А это моя комната, – Торнадо открыл очередную дверь. Кресло, кровать, столик – вот и вся мебель. На кровати сидел обгорелый мишка. Шерсть почернела и скаталась в твердые шарики, одного глаза-пуговки не хватало. Я подошел к кровати и взял его в руки. Мишка печально смотрел на меня одним глазом.

– Это с пожара? – шепотом спросил я.

– Да. Учитель вынес мне его, когда разгребал завалы вместе с пожарными.

Я внимательно всматривался в игрушку. Внезапно перед глазами пронеслось пламя. Я заморгал, пытаясь отогнать наваждение.

– Вот это да, – только и мог сказать я. Торнадо взял из моих рук игрушку, прижал к себе, затем положил обратно на кровать.

Мы вышли из дома.

– Хочешь, я покажу тебе дом нашего клана? Он совсем недалеко отсюда. Конечно, если мы перейдем через мост, то намного сократим путь.

Я радостно закивал.

Пока мы шли до моста, я пытался разговорить его.

– А как же духовой камень? Он там так и остался?

– Конечно нет, учитель тайно перенес его к себе. Мы проходили мимо него, ты просто не заметил. Он стоял под кустом шиповника.

– Значит, другие считают, что он разбит?

– Да, и осколки захоронены.

– Вот вы аферисты.

– Это было необходимо. Учитель сказал, что этот камень будет стоять до тех пор, пока не оборвется наш клан, но что-то мне подсказывает, что я так и останусь последним.

– Почему?

– Потому что жениться на этой Лули я не собираюсь.

– А что ты скажешь учителю?

– У меня еще полно времени, чтобы обдумать разговор с ним.

Скоро мы подошли к реке, через которую был перекинут деревянный мост. Река бешено бурлила. За мостом начиналось просторное поле. В одной части поля паслись лошади. Их было штук 20, все разных цветов, от пегого до вороного. Я вопросительно посмотрел на Торнадо. Тот кивнул.

– Да. Это то самое пастбище. За столько лет все осталось неизменным. Здесь недалеко есть парк Юйюань – Сад Радости. Мы с братом часто ходили туда. Там есть Нефритовая Скала. Говорят, если зажечь у ее подножия свечу, то сбудется любое желание.

За разговором мы перешли пастбище и вышли к красивому дому. Дом был построен по типичной китайской планировке. Я с восхищением осматривал фасад дома.

– Внутрь, к сожалению, мы не зайдем, я забыл ключи. Но на территорию проникнуть можно. – с этими словами Торнадо повернул ручку калитки. Калитка медленно открылась.

Во дворе росли деревья с причудливо завитыми стволами. У самого дома распускался куст белого жасмина. Я обошел дом. На заднем дворе чернели деревья. Точнее, стволы. Обугленные стволы.

– А почему не убрали эти деревья?

– Учитель оставил их в знак того, чтобы мы всегда помнили о случившемся.

Когда мы вернулись, было уже поздно. Торнадо сразу ушел в свою комнату. Видимо, собираться. Я аккуратно сел на стул в комнате, которую мне выделили. Учителю либо было некогда обхаживать гостей, либо я ему не понравился. Я взял в руки блокнот. Да, писать уже не хотелось. Да и Дуглас меня все равно уволит, зачем лишать его удовольствия?

Я встал и подошел к окну. Боже, во что же я ввязался…?

POV Торнадо

Сегодня. Да, по-другому уже и быть не может. Этот чертов конверт пригнал меня обратно на родину. Ты отдашь мне конверт, Джон.

Я взял длинную льняную ленту и стал вплетать ее в косу. Почему-то сегодня хотелось сделать все так, как я сделал тогда, когда совершил свое первое убийство. Кажется, тогда это был мелкий бизнесмен, который предлагал мне все конверты, что были у него в барсетке, кроме того, что был мне нужен.

Я надел кимоно и посмотрел на себя в зеркало. Затем вогнал катану в ножны и прошелся по комнате. Осталось проскользнуть мимо учителя.

Крадучись, я прошел по коридору и уже взялся за ручку двери, как вдруг…

– Удачи, – услышал я голос мастера.

– Учитель, – я повернулся к нему. – Я должен, просто должен взять сегодня этот конверт.

– Куда ты идешь?

– На набережную Вайтань. Там сегодня состоится встреча по передаче конверта. Я пошел, – с этими словами я покинул дом и бесшумно побежал по направлению к набережной. Бежать было далеко, а время поджимало.

Как же давно я здесь не был. Но из памяти ничего не стерлось. Забежав за поворот, я побежал по проспекту, периодически прячась за углами, если видел впереди идущего человека. Люди здесь немного успокоились, убийств не было три месяца. Да, это не Гамбург с его пугливыми жителями.

Наконец, вот и набережная. Я спрятался за рекламным щитом и стал высматривать. Очень скоро недалеко от рекламного щита остановилась машина. Фары погасли. Мотор стих. Набережная снова погрузилась в темноту и покой. Я неотрывно следил за автомобилем. Значит, сейчас должен появиться второй. Значит, мне осталось чуть-чуть. Главное не оплошать. Я сильнее сжал рукоять катаны. Если их будет двое, не проблема, я смогу с ними справится. Оружия они наверняка не взяли.

Подъехала вторая машина. Из обоих автомобилей вышли двое мужчин. Один из них был Джон Энтон, как раз тот тип, у которого за пазухой был конверт. Я подался вперед, чтобы лучше видеть. Джон поздоровался с мужчиной. Его рука скользнула за пазуху и вытащила… Мое сердце сжалось. Я уже не мог сдерживать себя.

Я тихо вышел из-за рекламного щита. Мужчины обернулись на меня.

– Что это? Маскарад на тему самураев? Мальчик, ну или девочка, иди домой, – ласково сказал Джон.

Я вытащил катану из ножен и поднял над головой. Мужчины явно не ожидали никакого подвоха.

– Торнадо? – внезапно спросил незнакомый мне мужчина, прищуриваясь. Я вытянул катану, пытаясь не спускать с обоих глаз.

– Конверт, – сухо потребовал я, протягивая руку ладонью вверх.

Мужчины переглянулись. Мое терпение исчерпало свой лимит. Я сделал красивое движение рукой. Джон поправил отрезанный катаной ворот рубашки.

– Я не отдам тебе его, – сказал он.

Я сделал резкий выпад вперед, насквозь проткнув его лезвием. Второй мужчина бросился к машине, но я поймал его и, прижав катану к его горлу, прошипел:

– Со мной опасно спорить.

Разделавшись с ним, я вернулся к Джону. Тот лежал на земле и держался за дыру в животе. Я присел рядом.

– Убивай, чего уж медлить. – сказал он, ненавидяще глядя на меня. Я пожал плечами, взял его за голову и резко повернул в сторону. Раздался неприятный хруст.

Я вернулся к другому мужчине и дрожащими руками вынул из его кармана конверт. Тот самый, бледно-желтого цвета, который снился мне почти каждую ночь на протяжении нескольких долгих лет. Я столько ждал и вот…

Я отряхнул кимоно, бережно положил конверт за пазуху и направился к дому. Необходимо было поговорить с учителем. Он должен присутствовать при вскрытии конверта. Но сначала надо помолиться Бай-Ху за души двух убитых мною людей.

Часть

POV Том

Я проснулся непривычно рано. Снова закрыл глаза. И вскочил как ошпаренный. Интересно, Торнадо достал тот конверт, о котором так бредил? Быстро одевшись, я кинулся в ванную.

Кое-как приведя себя в божеский вид, я двинул на кухню. Закипал чайник. Учитель, повернувшись ко мне спиной, стоял у окна. Я кашлянул.

– Янь-ди уже давно зажег солнце, – ответил Цзиан Ву, поворачиваясь ко мне.

– Кто? Что? – не понял я.

Мастер кивнул на стену. Там висело изображение человека, держащего в руках солнце. С минуту подумав, я дошагал до истины. Еще одно китайское божество, скорее всего покровитель солнца.

– А где Б… Джуанджи?

– Не Джуанджи, а Джанджи, – поправил меня учитель. – Тебе, европейцу, не понять всей красоты этого имени.

– Да, именно это я и хотел сказать. Так где же он?

Учитель указал взглядом на стол. На столе лежал разорванный старый конверт.

– Он пошел… мстить? – выдавил я из себя.

– Нет, он ушел очищать свой разум, что и тебе бы не мешало сделать. Твоя глаза светлы, и я вижу через них твою душу. Дао примет и тебя.

– Где я могу найти Джанджи? – повторил я. Учитель явно любил читать проповеди и наставлять на пусть истинный.

– Он спустился к реке. Пойдешь 200 шагов к югу, повернешь направо. Там стоит большой дуб. Пройдешь под его кроной 10 шагов и найдешь его. Только не мешай ему очищаться, впереди у него большой бой.

– Что за бой?

Но учитель уже вышел из дома. Через окно я видел, как он пошел по направлению к пастбищу.

Выйдя из дома, я пошел к реке. Было прохладно. По небу бродили тучки. Свой приезд в Шанхай я представлял по-другому. Не знаю, но чего-то не хватало. Я ощущал себя ребенком, которому дали фантик от конфеты. Не случилось чего-то такого знаменательного, на что я рассчитывал.

Я спустился к реке и огляделся. На небольшом холмике сидел Торнадо. Глаза закрыты. Одет легко, несмотря на прохладу: хлопковая рубашка и брюки. Волосы распущены. Их кончики доставали до земли. Я поднялся на холмик и сел рядом с ним. Он не открыл глаз. Вообще, создавалось такое ощущение, что он спит.

– Зачем ты пришел? – вдруг спросил он, не открывая глаз.

– Соскучился.

– Не ври.

– Ну да, да, мне интересно. Про какой бой говорил Цзиан?

Он открыл глаза.

– Сегодня ночью я пойду биться. Как я и говорил, это клан Куй. Полюбуйся на списочек – он достал список и отдал его мне. Я развернул хрустящую бумажку.

Первые 5 имен были явно европейские. Остальные – китайские. Я обратил внимание на последние два. Донгмей Куй и Тай Сан Куй.

– Они – убийцы твоего клана?

– Да, – с ненавистью в голосе отозвался Торнадо. – Я отомщу, все равно в аду гореть.

– Возьмешь меня с собой?

– Нет. Ты не обучен даже элементарным движениям клинка в руке.

Я взял катану, лежавшую у дуба, вытащил ее из ножен. Лезвие заблестело на солнечных лучах.

– Ну давай, гений, покажи мне, на что ты способен, – Торнадо встал с травы и поднял с земли длинную толстую палку. – Давай, сделай катаной из этой палки деревянное произведение искусства.

Я повертел катану в руках. Она оказалась не такой легкой, как ожидалось. Торнадо выставил вперед палку.

– Ну чего же ты медлишь? Атакуй.

– А вдруг я пораню тебя?

– Ты? Меня? Это невозможно.

Я взмахнул катаной и нанес удар. Торнадо сделал какое-то движение и… Я не удержал рукоять. Катана мягко упала в траву.

– Здесь главное не сила, здесь главное – добиться соединения с оружием, чтобы катана стала продолжением твоей руки. Ты должен чувствовать ее, даже стать ею.

– Стать катаной? Спасибо, у меня на жизнь другие планы.

– Тебе никогда не добиться гармонии с оружием, если ты не будешь меня слушать! – голос Торнадо стал требовательным.

– Хорошо, Джиджи, или как тебя там…

– Джанджи.

– Ну так научи меня драться.

Он посмотрел на небо.

– Слишком мало времени. За несколько часов я не смогу обучить тебя всему, что знаю. Да за это время ты даже не отработаешь основ, – он сел обратно на землю.

– А чем можно заниматься до вечера? – я лег на траву и перевернулся на живот. Торнадо упал рядом и положил голову на спину.

– Мне страшно, – прошептал он.

– Я все равно пойду с тобой.

– Нет, тебе туда тем более нельзя. Я буду все время думать, чтобы тебя не ранили. Возможно, мне придется биться со всем кланом.

Я перевернулся на спину так, чтобы Торнадо оказался сверху. Он погладил меня по волосам.

– Ты как солнышко… Где твой блокнот?

Я достал из кармана блокнот. Торнадо взял его в руку и положил на траву. Склонившись над моими губами, он прошептал:

– Это может быть последний день моей жизни… Все равно в аду гореть, – с этими словами он провел языком по моему виску. Его руки расстегивали мою ширинку. Я ощущал его горячую кожу, каждое прикосновение отдавалось в моем мозгу.

Я перевернулся, придавливая Торнадо к земле. Он вытянул губы трубочкой, явно прося поцелуя. В животе начало разливаться желание. Я целовал его, кусая за мягкие губы. Он тихо постанывал, выгибая спину. Я отпустил его губы. Он недоуменно посмотрел на меня.

– Тебе надо отдохнуть и набраться сил.

– Да, ты прав, займемся этим в другой раз, – и он снова потянулся к моим губам. Я обнял его за поясницу, приподнимая с земли.

– Я люблю тебя, – неожиданно слетело с моих губ. Я посмотрел на Торнадо. Тот открыл глаза и внимательно смотрел на меня.

– Я тебя тоже люблю.

Я засмеялся и начал целовать каждый сантиметр его лица, прижимая его горячее тело к себе. Затем запустил пальцы в его пушистые волосы.

– Повтори это еще раз, – еле слышно сказал он.

– Я тебя люблю.

Торнадо улыбнулся. Затем он вдруг прижал свои ладони к моей груди.

– У тебя что-то с легкими?

Я кивнул.

– Астма. С самого детства. Меня возили к лучшим докторам Гамбурга, но вылечить до конца не смогли.

Он начал медленно массировать мою грудь.

– Да, я чувствую.

– Чувствуешь? Ты же не врач.

– Я сторонник Дао, забыл? Меня с пеленок учили разговаривать с ветром и понимать язык деревьев.

– Что, правда что ли? – удивился я.

– Нет, я преувеличиваю. После смерти родителей я рос в жестких условиях. Месяцами спал на жесткой земле, в дождь нес до дома факел, а если он погасал, то получал по заднице розгами. Не ел неделями. Сидел днями в воде и многое другое. Все это – Дао, – он прижался щекой к моей груди и вздохнул. Я гладил его по шее, изредка проводя пальцами по плечам.

– А сколько тебе лет? – задал я давно интересующий меня вопрос.

– Двадцать один.

– Я моложе.

– Я знаю, я видел твою дату рождения в паспорте, – он показал мне язык.

Мы еще долго ласкали друг друга. Мне хотелось, чтобы это длилось вечно. Но вскоре, когда солнце уже стояло в зените, Торнадо нахмурился и перестал отвечать на мои ласки.

– Что-то не так?

– У меня скоро битва. Пошли, – он поднялся с травы и направился к дому. Я поплелся за ним, понуро опустив голову. В душе ворочалось тяжелое предчувствие.

Плевать, что он не желает моего присутствия на сражении. Я все равно пойду с ним, несмотря на запрет. Я неплохо владею кулаками, так что если надо кому-то намять бока – здесь я первый. А за Торнадо я вообще убить готов. Образно говоря.

– Слушай, зачем ты взялся мстить им? Ты ведь мог быть лучше, чем они и не опускаться до убийств.

– Нет, для меня это дело всей жизни. Хочу греть себя мыслью, что убийцы родителей наказаны.

Спорить я с ним не стал. Подойдя к дому, я увидел сидевшего на крыльце учителя. Мастер медленно курил сигару, выпуская изо рта сизые клубы дыма.

– Где вы пропадали? – спросил он туманным голосом. Кажется, учитель курил далеко не простой табак. Я принюхался к дыму. Странно, обычно сигаретный дым вызывал у меня приступ астмы. Сейчас же вообще ничего. Это какая-то волшебная трава. С голландских полянок, наверное.

– Мы очищали свои души – ответил Торнадо.

Цзиан проникновенно посмотрел на меня. Я топтался на месте, не зная что говорить. Затем быстро ретировался в комнату, оставив Торнадо и учителя наедине.

Вскоре в комнату заглянул Торнадо. Я подвинулся на кровати. Он лег рядом со мной и накрылся одеялом. Я обнял его и прошептал в ухо:

– О чем вы разговаривали?

Послышался тяжелый вздох.

– Он отговаривал меня идти туда. Говорит, что пока нас не было, на ветку кипариса сел черный ворон. А это к смерти.

– К смерти клана Куй, хотя я в приметы не верю.

– Нет, он сел напротив нашего дома. Значит, сегодня кто-то из нас умрет. Скорее всего я.

– Ты же знаешь, я не допущу этого.

– Да что ты можешь… Лучше спи, – он повернулся ко мне лицом и закрыл глаза. Я поцеловал его в лоб. Это ты как хочешь, но я пойду с тобой и побью их всех. Я закрыл глаза. На меня навалилось умиротворение. Я слышал его легкое дыхание, ощущал его тепло. Я прижал его поближе к себе и засопел.

Часть

Проснулся я от сквозняка, словно кто-то открыл окно и дверь одновременно. Я сонно начал щупать простыни в поисках Торнадо. Не найдя его, я вскочил и выглянул в коридор. На часах было без десяти одиннадцать вечера.

– Твою ж мать! – закричал я и кинулся искать его. Нет, он не мог уйти, не разбудив меня. Однако я нашел только учителя, стоявшего у окна кухни и курившего сигару.

– Где?! – взревел я, влетая на кухню. Учитель даже не обернулся, продолжая спокойно покуривать.

– Ушел. Время пришло, – поднимая голову, ответил он.

– Куда?! Как туда добраться?

– Ты уверен? – учитель повернулся ко мне.

Я уже зашнуровывал кеды.

– Пройдешь через пастбище, затем километр на восток, там увидишь храм. За храмом поле. Пересечешь поле – окажешься в гостях у клана Куй. И чтобы не случилось, помни: Бай-Ху всех примет в свое царство.

– Лучше бы вы не каркали на дорогу, – выпалил я и выбежал из дома.

Было уже темно. Не зная местности, я мог бы легко заблудиться. Я побежал на пастбище, перепрыгивая через ямы и низкорослые кустарники. В голове стучала одна мысль: единственного человека, который любил меня, могли убить. Я не должен допустить этого. Мне было плевать, что я без оружия. Мне казалось, что я мог побить их всех одними только кулаками. Если они хоть пальцем тронут Торнадо… А вдруг я опоздаю? Вдруг они его убьют?

Стараясь не думать об этом, я бежал что есть сил. Сердце бешено стучало. Легкие болели. Я начал задыхаться. Останавливался чтобы отдышаться, но тут же снова начинал бежать. Страшные мысли хлестали меня не хуже мокрой тряпки. Я боялся потерять его. Моего Торнадо.

На глазах уже давно созревали слезы. Молодец, Том, раньше времени похоронил его. Может он там всех прирезал и сидит себе спокойно возле дома.

Скоро я так выдохся, что еле-еле передвигал ноги. Вдали показался храм. Значит я нигде не ошибся с дорогой. Это радовало.

Добежав до храма, я увидел огромное поле. Выругавшись, я кинулся по полю. Похоже, за этим полем никто не ухаживал лет десять. Все заросло бурьяном, репейником и прочей нечистью. Пробираться было невероятно тяжело.

Наконец я вылез из травы. Одежда сплошь увешана репьем, перемазана в травяном зеленом соку и грязи. Чертыхаясь, я еле-еле отряхнулся, поднял голову и увидел прямо перед собой красивый старинный дом. Входная дверь была нараспашку и тихо скрипела на ветру. В окнах не горел свет. И стояла звенящая тишина.

Потоптавшись перед дверью, я перешагнул через порог. Внутри было темно и страшно. Стекла позванивали от усилившегося ветра. Вдруг я обо что-то запнулся. Тихо проворчав ругательство, я присел на корточки. Этим «что-то» казалась нога в черном сапоге. Затем я разглядел и самого хозяина сапога.

Им оказался мужчина лет 50. Глаза, полные ужаса, застыли, глядя в потолок, в руке топор. Под ним все еще растекалась лужа крови. От вида крови меня затошнило и заломило виски.

Встав, я тихо прошел дальше. Тишина давила на уши. Она меня просто пугала. Мне даже захотелось сказать что-нибудь вслух. Битва, судя по всему, была уже окончена. Я опоздал.

На лестнице, неестественно выгнув шею, лежала молодая женщина. Ключица разрублена страшным ударом. Лицо исказила гримаса боли. Сглотнув, я перешагнул через нее, поднялся по лестнице и замер.

Коридор на втором этаже выглядел так, словно тут бились два легиона солдат. Все разрушено, картины разрублены, на стенах капли крови. В дальнем углу лежало три тела. Я подошел поближе и зажал рот ладонью.

Я увидел Торнадо и двух мужчин. Все трое явно никуда не торопились и лежали друг напротив друга. Стена позади них была украшена устрашающим кровавым узором. Я оттащил Торнадо от мужчин. Оба мужика были убиты. В груди одного торчала катана рукоятью вверх. Торнадо был весь изранен, кимоно висело на нем клочьями.

Я положил его на пол и приложил ухо к груди. Сердце не билось. Вся моя душа ухнула куда-то вниз.

– Билл… Джанджи… Очнись, прошу тебя, – я потряс его за плечи. Он не дышал. Я попытался взять его на руки. Куда там, его нельзя было даже нести. Тотчас раны начинали кровоточить. Я погладил его по длинному порезу на щеке.

– Ну и чего ты добился? – дрожащим голосом громко спросил я.

Тишина. Только слышно, как на улице свистит ветер.

Надо было что-то предпринять. Оставить его здесь я не мог. Какое-то чувство убеждало меня, что он жив. Разум же утверждал обратное. Никто бы не выжил после таких страшных глубоких ран.

– Джанджи… – я прижал его к себе. Он был непривычно холодным. Я гладил его по спутанным волосам и всхлипывал. Я бы уже давно ревел, просто сейчас я был в шоке. Я поцеловал его в закрытые глаза. Зачем он пошел один? Зачем? Да, он отомстил, а сам… Умер. Но как бы там ни было, оставлять его здесь нельзя. Да и катану надо бы забрать.

Положив Торнадо на пол, я подошел к трупу с катаной в груди. Мне уже было все равно. Я выдернул лезвие, вытер об штаны убитого кровь и привязал катану к своему поясу лентой, валявшейся на полу.