Текст книги "Отряд "Зеро" (СИ)"

Автор книги: Волки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Джо, не спи! – мысленный оклик Йен не дал мне погрузиться в раздумья. И в самом деле, встречи с тёмной королевной редки и коротки, чтобы тратить это время на глубокие размышления.

Рассчитывать же на что-то большее, чем разговор, и вовсе не приходилось.

К моему большому сожалению.

– Марья, – я вновь смотрел на гостью. – Что мне… – я покосился на напряжённую Даггер и поправился: – нам делать?

– Надеть корону и снять правильно. И присмотрись к ней внимательно, – королевна чуть улыбнулась и исчезла, словно её и не было.

Зато вернулась боль. Я снова закрыл глаза, положив ладони на ноющий затылок. Мне хотелось и спать, и подумать, и…

– Я к себе, – Йен встала с дивана. Вместо ответа я кивнул, не открывая глаз. Она чем-то пошуршала, свет погас, и девушка вышла из комнаты, закрывшись от меня щитами настолько полно, как могла.

Дождавшись, когда входной замок на двери еле слышно щёлкнет, я вытянулся на диване. Затылку стало легче, но думать не хотелось. Я вспоминал Марью, с трудом давя вновь проснувшиеся чувства, далеко не все носившие оттенок плотского желания. Внутренний голос благоразумно молчал, словно понимал разницу между моим отношением к Марье и всем остальным женщинам.

А я мечтал, звал и сам не заметил, как уснул.

И снилось мне, что тёмная королевна с лёгкой улыбкой присела рядом со мной на край дивана. Платье на ней было глубокого зелёного цвета.

– Что ты хочешь, Джо? – Она смотрела мягко и ласково, как никогда не смотрела при наших настоящих встречах. Я взял её ладонь в свою и поднёс к губам. Прохладная нежная кожа пахла горьким теплом.

– Тебя, – глядя королевне в глаза, я впервые озвучил своё желание. В моём сне мне всё можно. – Очень. Ты же знаешь.

Марья довольно улыбнулась. Она не кокетничала, ей просто понравилось услышанное.

– А ты нахал. Разве ты забыл, кто я?

– Не забыл, – я прижал её ладонь к щеке и потёрся, как кот о хозяйскую руку. – А кто я?

– Джокер, – Марья с улыбкой потянула руку к себе, умудрившись одним словом ответить на коварно заданный вопрос и уйти от ответа. – Ты небритый.

Чёрт… может быть… да не важно….

Я сел, не выпуская её ладони и попутно обнимая, почти прижал собой к спинке дивана.

– Джо? – она изумленно вскинула брови, подалась вперёд, намереваясь освободиться. Но я не уступил, и тёмная королевна только прижалась грудью ко мне. Через тонкую ткань платья её грудь тепло и упруго поддавалась моему нажиму, приподнимаясь и опускаясь от каждого вдоха, натягивая шелковистую ткань на затвердевших сосках. Богини не нуждаются в нижнем белье.

Марья… Господи… Я же…

– Джо-о…

Суровый взмах чёрных ресниц обдал меня ветром, а от потемневшего голоса меня пронзило так, что я едва сдержался, только тихо и медленно выдохнув сквозь стиснутые зубы. Марьюшка…

– Не отпущу… – я осторожно, едва касаясь, провёл кончиками пальцев по нежной щеке, любуясь безупречными чертами лица. Мой сон. Моя мечта. Мой бред. Не отпущу….

Марья молчала, только смотрела на святотатца и богохульника в моём лице, строго сведя брови.

И я беззастенчиво пользовался тем, что меня ещё не прибили за совершенную и абсолютную наглость.

– Никуда тебя не отпущу, хоть убей… – моя ладонь скользнула ей на затылок, и пальцы зарылись в мягкие и шелковистые волосы. А я тонул в бездонном космосе её глаз, пьянел от запаха её кожи, почти касаясь нежно розовеющей щеки губами. И, кажется, окончательно сходил с ума.

– Люблю тебя… Безумно… Ты моя… Моя Марья… Не могу без тебя…

Только сейчас я отпустил её пальцы, но лишь для того, чтобы скользнуть освободившейся рукой вниз по спине на бедро и дальше, по атласу её платья.

– Марьюшка…

– Что ты делаешь, Джо? – Она почти прошептала мне в губы, в распахнутых бархатных глазах вспыхивали и гасли звёзды, а я крепко обнял её и поцеловал.

* * *

– Э-эй, голубчик, просыпайся! – воркотливый голос Абрамыча прорывался в глухую чёрноту, где было тихо и уютно, вытаскивая меня куда-то на поверхность. – Джоке-ер, подъём!

Чёрт… Что за…

Джо! Ты не охренел?! – внезапные возмущение и тревога Йен хлестнули не хуже порыва холодного ветра. Мягкое и уютное, в котором я спал, просто снесло к границам подсознания. И хотя часть меня ещё нежилась в чёрной и приятной глубине, опять закутаться в это нечто с головой, как в одеяло, уже не получиться.

– Ты что творишь?!

Не понял…

– О, процесс пошёл, – в голосе Абрамыча явное удовлетворение. Я попытался приоткрыть глаза, но тут же снова крепко зажмурился от резанувшего по ним света. Что за….

– Очнулся? – Ингвар, оказывается, тоже здесь. Вот чёрт. Это я что же, тренировку проспал?

Ещё как, – Даггер заметно выдохнула и любезно просветила: – Третьи сутки валяешься, добудиться не можем. Все параметры на минимуме. Абрамыч уж думал, ты снова в кому впал.

Ёёёёё….прст…

Значит, я опять в больничке.

Одно радует: не уволят за прогул. Нет тут такого. Только в расход. А в расход меня пока сдавать не должны…

Да и не просто ведь опоздал на час. Трое суток дрых и даже не слышал, как меня будили.

В первый раз со мной такое.

– Вставай, – в голосе Скальда, как обычно, полно льда. И рад бы проигнорировать, да нельзя…

Я открыл глаза, понял, что со своей дислокацией не ошибся, и попробовал выполнить приказ. Тело оказалось опутано датчиками и слушалось с трудом. Абрамыч же удовлетворенно смотрел на экран своего планшета и кивал, делая пометки, пока я боролся с затёкшими мышцами.

– Всё у тебя в порядке, голубчик, – выдал он свой вердикт и кивнул санитарам, чтобы снимали с меня датчики. – Со всех сторон здоров и к службе годен без ограничений. С завтрашнего дня можешь приступить к работе.

Я молча встал, чувствуя себя деревянным человеком, и посмотрел на Ингвара.

Блондин мерил меня недовольным взглядом. С одной стороны, я его понимал: боец в моём лице ему достался весьма геморройный. С другой – мне не было дела до его проблем.

Своих хватало.

Даггер с невозмутимым видом стояла возле двери. В мою сторону она не смотрела, но я и так чувствовал, что ей стало легче.

– Через полчаса у меня в кабинете, – Ингвар развернулся и вышел из палаты, едва не сшибив дверью обоих санитаров.

– Что со мной было, док? – я одевался, пока Даггер, для приличия отвернувшись, смотрела куда-то в стену.

– А вот это мне тоже любопытно, дорогой, – Абрамыч положил планшет на столик и развернулся ко мне. – По анализам, ты был в полной норме. Ни алкоголя, ни наркотиков – ничего, что могло бы вызвать такую реакцию. Только вот жизненная активность и энергетика у тебя были почти на нуле, словно ты в коме. А сейчас всё просто прекрасно. За несколько минут ты полностью пришёл в норму. Ничего не хочешь мне рассказать? – Он стянул очки на кончик мясистого носа и смотрел на меня поверх них.

Энергетика и активность на нуле и за несколько минут в норму? Ого…

Я честно развёл руками. Догадки, когда они появятся, я придержу при себе.

– Я не знаю, док. Просто пришёл с задания и лёг спать. А потом вы разбудили. Вот и всё.

– Спать, говоришь? – Шафран Абрамович снял очки и задумчиво пожевал дужку. – А снилось тебе что, голубчик?

Что мне снилось… Хм… Я прикрыл глаза, стараясь вспомнить события того дня и вечера. Йен… Ириван… Шлюп… Марья… Чёрное и глубокое, в котором я сладко спал, приподняло краешек, открывая мне обрывки сладкого сна. Белоснежная, разгорячённая моими ласками кожа… Рассыпавшиеся по ковру чёрные пряди… Напряжённые соски цвета кофе с молоком под моими губами… Марья…

– О-о, как разулыбался, – Абрамыч выдернул меня в реал. – Так что там у нас?

– Не помню, док, извините, – я изобразил виноватую улыбку, старательно унимая совсем не вовремя проснувшиеся эмоции. – Что-то приятное.

– Угм-угм, – Абрамыч сделал вид, что поверил, и, подхватив планшет, распахнул дверь палаты. – Что ж, вам пора.

Я коротко поблагодарил доктора и вместе с Даггер мы покинули палату. Только сейчас я заметил, что вид у моей напарницы какой-то странный. Интересно, что тут случилось, пока я спал?

Однако, девушка говорить мысленно со мной больше не желала, выставив вокруг себя несколько слоёв ментальной защиты. Но глубоко внутри – я чувствовал, – с ней что-то происходит.

И меня это напрягало.

* * *

– Нам надо поговорить, – Даггер, не глядя, обратилась ко мне, едва мы отошли от больничного корпуса.

– Сейчас? – Я смотрел на неё, пытаясь понять, о чём она хочет побеседовать. Несколько минут до того, как мы обязаны предстать под грозные очи командира, у нас ещё есть.

– Нет. Потом. – Она коротко качнула головой, не замедляя шаг. – Ингвар ждёт.

Я не стал спорить. Так даже лучше. Поговорить нам действительно надо, и тем для разговора много. Даже слишком. В пять минут точно не уложимся. Окружённая энергетическими щитами Даггер шла молча, а я усмехнулся сам себе. Нам… Уже и «нам»…

А всего-то трое суток в беспамятстве провалялся.

Я щурился на яркое послеобеденное солнце, пока мы шли к командному корпусу. Мне нравилось подставлять лицо тёплым лучам, но моя спутница упорно смотрела в землю, распущенные волосы скрывали лицо. И снова я ощутил, как внутри Йен всё туже скручивается упругая чёрная пружина.

И внутри меня начинала сжиматься моя собственная.

Спокойно, Лёха. Спокойно. Для боевого взвода ещё рано.

– Знаешь, зачем вызывает Ингвар?

– Просто ревнует, – девушка весьма небрежно отмахнулась и недовольно поморщилась, словно эта тема заботила её меньше всего. – Не верит, что между нами ничего нет.

Ревнует? Ну и дурак.

– Да вы все иногда… – она оборвала не только фразу, но и мысли по этому поводу. Впрочем, и так понятно. – Я хочу поговорить о другом.

– Хорошо, – я посерьёзнел. Значит, Скальд не видит нашей связи-запечатления. Это хорошая новость. Но что тогда так гнетёт Даггер?

В командный корпус мы вошли молча и погружённый каждый в свои мысли. А я ещё и с нехорошим предчувствием.

Ингвар встретил нас в своём кабинете привычной маской холодного равнодушия.

– Даг, свободна.

Даггер, а сейчас я видел именно бойца отряда «Зеро», чётко развернулась и вышла из кабинета, аккуратно закрыв за собой двери. И я вдруг понял, что ей не только не любопытно узнать, что хочет сказать мне командир отряда. Ей сейчас вообще ни до чего не было дела. Она замкнулась, закуталась в тёмный кокон собственных переживаний, и я не мог понять, что с ней происходит. Я знал только одно: Йен было хреново.

Но Ингвар этого не видел и не чувствовал. Он пристально сверлил меня взглядом, наверняка борясь между желанием набить мне морду и долгом командира отряда. Я ждал, всё больше начиная беспокоиться за свою напарницу. Потому что внутри мне тоже становилось плохо.

На мысленный зов Йен не ответила. Попытка дотянуться уперлась в чёрную и блестящую, как стекло, сферу. Сфера мягко и упруго пружинила под моим мысленным щупом, но внутрь не пускала.

И мне это совсем не нравилось.

Тем временем внутренняя борьба Скальда завершилась победой разума.

– Я хочу знать, что произошло, – командир отряда сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла. Я же позволил себе вполне человеческую реакцию и недоуменно вскинул брови.

– То есть?

И вот тут случилось неожиданное: Ингвар отбросил маску равнодушия.

– Что ты с ней сделал, шут гороховый?! – он вскочил, опершись кулаками на столешницу. Ещё немного – и банально попытается набить мне морду.

– Мне плевать, если сдохнешь ты! Но не смей за собой тянуть и её!

Е…ё..? Даг?

Твою мать… Вот об этом я даже не подумал. Забыл. Чёрт возьми… Что с ней было за эти трое суток? Неужели она… Мысленно я метнулся к Йен, но наткнулся только на гладкую чёрную сферу. От удара преграда даже не шелохнулась, а меня замутило так, словно кто-то сгрёб пятернёй все внутренности заодно с душой и крепко сжал в кулаке, намереваясь превратить в кровавую кашу.

Негатив. Концентрированная негативная энергия на таком уровне, что начиналась физическая интоксикация организма.

Всё, что я смог: стиснуть зубы и ответно упереться в столешницу, чтобы не рухнуть на пол в судорогах, выблёвывая с кровью собственные кишки.

Твою… мать…

Даг…Что ж ты… Чёрт…

Ингвар же понял по-своему: сгрёб ворот моей рубахи и потянул рывком к себе через стол.

– Если ты её… Хоть пальцем… Убью.

На моё счастье, отвечать взбешённому Скальду не пришлось: пискнул сигнал коммутатора. Ингвар со смесью сожаления и злости оттолкнул меня и обернулся к экрану, включая связь. Я же попятился к стене и оперся на неё спиной, медленно дыша через нос. Стало немного легче, хотя мутило по-прежнему. И я впервые подумал, что трое суток провалялся без еды и к лучшему.

Тем временем на экране возникло озабоченное лицо Аллочки. Причиной, разумеется, был не наш разговор с блондином, успевшим вновь натянуть привычную маску непроницаемости. Ишь, как вышколился…

– Ингвар, к шефу! Срочно!

Командир отряда «Зеро» коротко кивнул, выключил экран и снова обернулся ко мне. Ледяно сверкнул голубыми глазами.

– Пока свободен. Но разговор не закончен.

Быстрым шагом он вышел из кабинета, и я облегченно согнулся, пытаясь хоть немного отдышаться, прийти в себя и унять рвотные позывы.

Йен… Чёрт… Дура… Что ж ты делаешь…

Это хреново запечатление одинаково работает в обе стороны!

Вздохнув поглубже и собрав волю в кулак, я выбежал из кабинета начальства и кинулся к жилому сектору.

Я даже не сомневался, где искать Даггер. Осталось только вспомнить код замка.

* * *

Код я не вспомнил: тыкал, почти не задумываясь, всплывшие в памяти цифры, едва не пинком распахнул дверь и влетел в жилище моей напарницы.

Где она?! Кухня, спальня, гостиная… ЧЁРТ!!!

– Йен!

Я перепрыгнул через спинку дивана, стоявшего поперёк комнаты, едва не наступив на скорчившуюся на полу девушку, и схватил её за плечи, руками, собой сминая невидимую обычным зрением чёрную сферу негативной энергии. С плеч словно рухнула огромная гора: успел, жива…

– Йен…

– Убирайся, – голос глухой, упавшие волосы полностью скрывают лицо.

Я растерянно замолчал, не веря услышанному, чёрная сфера волновалась, как капля жидкого металла, а девушка повела плечом, чтобы освободиться.

– Ненавижу тебя.

– Что? – В полной растерянности от такого заявления я отпустил её и подался назад, оставляя Даггер сидеть на ковре в окружении чёрного облака.

– Ненавижу тебя, – негромко, но очень внятно. И снова повторила. – Не-на-ви-жу.

Я совершенно ничего не понимал. И потому просто спросил:

– За что?

– Что? – Йен медленно подняла голову, голос тихий и вкрадчивый, но лицо такое, что я предпочёл бы снова видеть ревнующего Ингвара. Впавшие щёки, искусанные губы, под глазами синяки, а сами глаза… Покрасневшие белки, опухшие веки, но в серых потемневших глазах такое бешенство, что даже иривану мало не показалось бы.

Она усмехнулась. Кончиком губ. И от этой улыбки стало совсем не по себе. Что случилось, пока я спал?! Чего она на меня так взъелась?!

– Ты спрашиваешь: за что?

Вот чёрт. Да что с ней такое? Я действительно не мог понять, что происходит: боль мешалась с яростью, отчаяние со злостью, ненависть со страхом…

– Йен… Что я…

– Ты в самом деле хочешь, Джо-о? – Она изобразила кривую улыбку. – Понять, что я чувствую?

Я так же криво усмехнулся в ответ. Частично я уже чувствую. Даже очень.

– Хочу понять почему.

Йен снова недобро усмехнулась, а затем чёрная сфера пробила мои щиты, и я захлебнулся в переполнявших её эмоциях и воспоминаниях.

Глава 14. Запечатление

С момента появления капитана Донникова на базе всё в её жизни пошло не так.

Когда она впервые увидела лежащего в коме молодого тёмноволосого и сухопарого мужчину, он ей не понравился, а внутри что-то внезапно дрогнуло непонятным предчувствием и тут же затихло, оставив глубоко в душе царапинку: не всё так просто… Сначала Даггер списала это на внешность: самодовольных ловеласов она навидалась всех возрастов, а этот парень наверняка не испытывал проблем с женщинами. Да, не красавец, на больничной койке – особенно, но даже так в нём чувствовалась этакая холодная самцовая самоуверенность. Такой не будет переживать об отказе, а просто перешагнёт и пойдёт искать другую. Махровый эгоист, лучше и не скажешь. Вытрясти из него всё, что хочет знать Скальд, и забыть, как никогда не было.

Только предчувствие не обмануло.

Этот клиент оказался твёрдым орешком. Настолько твёрдым, что никто не ожидал от него мощной энергетической вспышки, в результате которой не только выкинуло её из чужого разума, так что сама едва целой осталась, но и замкнуло половину чувствительной и дорогущей аппаратуры Абрамыча.

Впервые в жизни Даггер пришлось признать своё поражение как профессионалу-телепату: она не могла прочитать память этого типа. В одно мгновение его разум словно окружила гладкая стена из непередаваемой толщи стекла: всё, что получалось увидеть, – смутные разноцветные пятна, мелькающие за полупрозрачной глубиной.

Доктор сокрушённо подсчитывал ущерб, Ингвар выругался и успокоился, обдумывая, что ему делать дальше, а вот она… Ошеломлённая, изумлённая, разозлённая… Она могла прочитать любого бойца отряда, не говоря о простых людях, могла сломать даже блоки Ингвара, возникни у неё такое самоубийственное желание, а тут… какой-то… Но пробовать пробиться через эту стену снова не стала. Леночка с уверенностью могла считать себя лучшим телепатом из всех, ей известных, но про подобное от «коллег» никогда не слышала и сама видела впервые. Конечно, защита могла принимать любую форму, каждый человек прятал мысли по-своему, только вот в коме или без сознания никто защиту держать не умеет….

Она не задумывалась, что дальше будет с этим человеком, но необычная защита её очень заинтересовала. Впрочем, всё это оставалось только на уровне академического интереса, пока Скальд не вызвал её к себе и не сказал, что этот парень остаётся в отряде и её задача вытрясти всё, что он знает. Даггер восприняла новость с затаённой радостью и с гордостью, возопившей о восстановлении справедливости: ей очень хотелось преодолеть эту блокировку. Дело оскорблённой профессиональной чести… Что с этим типом будет дальше, она спрашивать не стала: и так понятно.

Потому к представлению «официального» знакомства Скальда с новым бойцом она отнеслась с воодушевлением и надеждой: едва очнувшийся человек слаб, навряд ли он сможет контролировать свою защиту сознательно…

Её надежды не оправдались. Этот полуживой выскочка даже в сознании смотрел на мир из-за своей стеклянной стены: холодно, серо и невыразительно. Когда он посмотрел на неё, на мгновение показалось, что он знает, кто она и зачем здесь, знает её позывной и имя… Ощущение мелькнуло и пропало, потому что такого просто не могло быть. Парень знаками отвечал на вопросы ОСБэшника, но почему-то ей казалось, что он не слишком поверил истории с зачислением в отряд…

Однако неожиданности не закончились и на этом. Несколько дней спустя новичок всполошил весь отряд, решив во время операции по изменению внешности покинуть бренное тело и едва не угробив Абрамыча при попытке вернуть его душу обратно. Только усилиями всех бойцов и Птицы, использовавшего свою самую сильную формулу возврата к жизни, беглеца удалось вернуть на место. Тогда, уставшая, стоя над капсулой с окровавленным телом, она смотрела на этого человека, уже обычного по всем параметрам, и никак не могла понять, откуда он берёт силы на такие вспышки и как умудряется держать такую непробиваемую защиту постоянно?!…

Стеклянная стена Джокера – прозвище приклеилось с её легкой руки, – словно насмехалась над девушкой, своей непроницаемостью бросая вызов оскорблённому самолюбию и гордости телепата.

Предположение доктора Розенбаума про нелинейные энергетические волны, когда человек получает доступ к своим внутренним ресурсам не постоянно, по своему желанию, как любой из бойцов «Зеро», а только под влиянием некоего очень сильно действующего раздражителя, оставалось всего лишь предположением.

О мифическом волновом разрыве, в теории дарующем постоянный доступ к внутренним ресурсам, да ещё и по нарастающей кривой мощности этих самых ресурсов, и говорить не приходилось. Про такие реальные случаи даже сам доктор с его богатейшим опытом и знаниями не слышал.

Джокер…

Операция изменила ему внешность, но душу так просто не поменяешь. Новое лицо, не успевшее обрести индивидуальность черт мимики, безэмоциональной маской только подчёркивало, насколько этот тип закрыт от всего и вся. Выдавали его неравнодушие к происходящему только глаза. Внимательный, умный взгляд осторожного зверя, который вовсе не стремился покидать своё убежище, осознавал он его наличие или нет. В любом случае, Даггер была уверена, что этот тип не доверяет никому и ничему.

По приказу Скальда они стали напарниками, и она внимательно наблюдала за Джокером, ни на секунду не забывая свою цель: проникнуть за эту стену при первом удобном случае. Джокер же, после первого дня их «напарничества», когда она поставила его на место, словно издеваясь, старательно соблюдал все указания и инструкции про «ничего личного», закрыв от неё мысли даже на эту тему. Хотя в том, что она интересна ему как женщина, девушка не сомневалась: защита закрывала разум «напарника», но не короткие горячие и внимательные заинтересованные взгляды, когда он считал, что этого никто не видит. Мысль о том, что даже обычная женщина прекрасно может чувствовать такое мужское внимание, ему в голову, очевидно не приходила. И хотя мрачный Ингвар спустя несколько недель недвусмысленно намекнул, что для выполнения приказа любые средства хороши, от подобного предложения её неожиданно поворотило с души.

Не то чтобы Джокер вызывал отвращение как мужчина. Как раз наоборот, его былая самцовая самоуверенность уступила место сдержанной внутренней силе скрытого клинка, а новая внешность только подчёркивала ум и звериную осторожность натуры, что добавило ему привлекательности. Он не знал и не догадывался, насколько быстро стал хорош в тренировочных поединках, но она видела, как одобрительно смотрит на нового бойца Змей, и с невольным уважением остальные. Даже Пуля пару раз шепнула ей, что в Джокере что-то есть, и девушка не могла не согласиться: её «напарник» определённо притягивал внимание и умным горящим взглядом, и обаянием сильного зверя. Попадись ей такой в выходной день на улице, кто знает…

Однако всё пропадало, едва он попадал на её занятия. Обучая «напарника» основам энергетического боя и глядя на его явную неуклюжесть в очередной попытке через собственную защиту дотянуться до собеседника, девушка каждый раз думала: притворяется он или действительно не понимает? Знает или не знает про свою защиту? Может ли он сам её снять или нет? Пока же она наблюдала одну и ту же картину: любое энергетическое воздействие Джокера выглядело так, словно он работал в перчатках из толстого стекла. Даже на задании он убил настолько неуклюже, что она едва стерпела, чтобы не вмешаться.

Даггер не сомневалась, что план Ингвара сработал бы: при оргазме, особенно с «долгожданным» объектом, человек просто не способен себя контролировать. Стеклянная стена наверняка бы существенно ослабла, и с остальным Йен бы разобралась легко и просто, после чего в постели остался бы сломанный и на всё согласный безвольный полутруп. Только на душе даже от мысли о таком возникал гадкий осадок. Может, потому, что в жарких взглядах Джокера читался интерес к ней, как к личности, а не просто желание затащить в постель?

Знай или хотя бы догадывайся он о таком способе, смотрел бы на неё совсем иначе.

А ей этого не хотелось.

Джокер злил её, как профессионала, и интересовал как личность.

Преодолеть защиту «напарника» без крайней меры стало делом принципа, о чём девушка сразу заявила командиру. Скальд тогда хладнокровно оставил методы на её усмотрение, но она чувствовала, что он обрадовался такому ответу.

Два месяца Даггер ломала голову над загадкой, перешерстила все материалы на тему, к которым имела доступ, внимательно наблюдала за каждым действием «напарника» на тренировках, часами просиживала по выходным над эскизами, пытаясь подобрать ключик к загадочной душе Джокера, но ничего не получалось.

Орешек не желал поддаваться.

Скальд ждал результатов, но признавать своё поражение ей не хотелось и прибегать к крайнему средству тоже. Потому, идя в очередной раз в кабинет командира отряда с отчётом «ничего нового», Даггер не знала, что ей ответить на резонный вопрос: «Что дальше?»

Но всё это стало не важным в один миг, потому что Скальд решил поговорить о другом.

Неожиданное предложение о замужестве ошеломило её настолько, что проблема с Джокером просто вылетела из головы. Конечно, она думала иногда, что Ингвар ей симпатизирует, но чтобы так серьёзно… Скальд был хорош внешне, и она уважала его как человека и командира, но замуж… Растерянно обещав подумать, она на автомате вернулась в свой домик и целый вечер просто пыталась прийти в себя. К счастью, впереди были выходные, и она ухватилась за них, как за спасительную соломинку.

Только вот никто не знал, что на сцене появится новый герой…

«Посылка от Королёва»… и удар.

Страшный, неожиданный и совершенно разрушительный. Она не успела ничего сделать, и кто-то чудовищный, хладнокровно и равнодушно вломившись в её сознание, читал всю её память. Всю – с самого начала, с первых дней жизни, по-хозяйски безжалостно выворачивая все закоулки души и воспоминаний, выдирая забытое прошлое с кровью и болью, игнорируя жалкие попытки сопротивления…

Она не помнила, как исчезло это чудовище из её сознания, но в какой-то миг к невыносимой боли добавился настоящий ужас. Из последних сил она создала щит, отгораживаясь от неизбежного, насколько сможет, обмирая и слабея от каждой новой атаки неведомой голодной твари, желающей сожрать её душу, а потом…

Потом пришёл он. Тот, кого она не ожидала увидеть совсем.

Её «напарник». Джокер.

Его не должно, не могло быть в этом кошмаре, но он – был. И очень умело сопротивлялся атакующим их тварям, без труда применяя навыки защиты, которым она его учила…

И когда он начал предлагать ей помощь…

В какой момент она поверила ему?

Когда услышала, что он пришёл ради неё?

Или когда поняла, что он стоит перед ней настоящий, без привычной стеклянной стены, и горит, ослепительно и ярко горит его душа, не скрываясь и не прячась…

Души не умеют лгать. Они такие – какие есть.

– Так вот ты какой…

Честь… отвага… ум… гордость… любовь к странствиям… выносливость… способность справиться с любыми трудностями… скрытность… замкнутость… непокорность и упрямая уверенность… осторожность… сила, сжатая в тугую пружину, скрытая до времени… тайна, окружённая защитой, но сейчас отодвинутая далеко… готовность в одиночку биться до конца за то, что считает правильным… неважно, кто враг… важно – за кого или за что…

И готовность биться за неё. Здесь и сейчас. До смерти. С любым. Просто, чтобы она жила.

– … Поверь мне. Ты согласна?

Искреннее, горячее желание помочь всей душой. Потому, что не может иначе. Не любовь, но… Она просто нужна ему такая, какая есть.

А он… нужен ли он ей? Такой… как есть?

– Да.

Что случилось потом – она почти не помнила. Всё слилось в вихрь потрясающей силы, удивительное ощущение единения и огромных, неведомых пока возможностей… а потом что-то или кто-то небрежно смахнул их с Джокером щиты и с радостным смехом легко уничтожал ужасных тварей, возвращая частички её жизни, чтобы она погрузилась в глубокий исцеляющий сон без сновидений…

Было ли пробуждение приятным? Нет.

Выжатая, обессилевшая едва ли не до полусмерти, меньше всего она ожидала увидеть какую-то грязную халупу и рядом с собой напарника во плоти. Да ещё так, как будто они очень близки…

Где она?! Что произошло?! Что он с ней сделал?!

– Выслушай меня, Йенна Рэн…

Лучшего удара Джокер нанести не смог бы при всём желании. Её настоящее имя, имя из далёкого прошлого, которое не знал никто, кроме Скальда. Откуда?..

– Так получилось… Спас тебя… Ты помнишь, что было между нами?..

Ошеломлённая, она опустилась на пол: ноги не держали от напряжения и резкого упадка сил. Воспоминания о пережитом кошмаре вернулись. Так значит, это был не сон… Росомаха…

Она не понимала, что произошло, но ей не нужно было смотреть на Джокера, чтобы понять: он не лгал. Но когда посмотрела… Перед ней сидел… Джокер. Не боец отряда «Зеро», а живой, настоящий, с чувствами и эмоциями. Конечно, многое оставалось для неё скрытым, но… непроницаемой стеклянной стены больше не было. Она не просто видела, она чувствовала его душу. Джокер больше не скрывался, не считал её врагом… Он ей… верил?!..

А она ему?!

– Бред… это какой-то бре…

Но это оказался не бред. Доказательство, мерзкое и отвратительное, лежало на полу в шаге от неё. Кукла с её внешностью, пытавшаяся затащить Джокера в постель… Не может быть! Но откуда они узнали про такой способ?! Кто это всё устроил?! Кто напал на неё, охотясь за…?!

– Понятия не имею… но могу найти…

Она согласилась, не думая. Найти и уничтожить тварь, вывернувшую ей всю душу! Отомстить за боль и унижение от пережитого! А с Джокером она потом разберётся…

Как же она ошибалась!

Напавший на неё оказался самым настоящим чудовищем. Никогда она не видела и даже не слышала ни о чём подобном. В те краткие мгновения, пока их не заметили, она не могла прочесть мысли уродливого существа, но чётко видела эмоциональный настрой и фон: ненависть. Пока она испуганно хлопала глазами, монстр ударил. На долю мгновения её захлестнули недавно пережитые ужас и боль, по краю сознания мелькнула мысль, что сейчас она умрёт… И, словно в ответ, пришла мощная волна силы и ярости.

Не её.

Джокера.

Её напарник, не колеблясь, сошёлся с этим монстром в ментальной схватке. Она открыла глаза и, не в силах шевельнуться, просто смотрела, как противники – нет, смертельные враги, – вцепились друг в друга, как борцы на ринге, сошлись лоб в лоб, глаза в глаза… В очередной раз напарник оправдывал своё случайное прозвище. Скрытая за глубинными покровами мощь прорвалась наружу, взламывая ментальные щиты монстра ничуть не хуже, чем это чудовище взламывало защиту Джокера.

И тут её накрыло.

Боль, ярость, бешеное нежелание сдаваться и мелькающие перед глазами яркие картинки.

Чужая память.

Память Джокера и неизвестного чудовища.

Зелёная дикая планета… счастливый мальчишка, любящий свою мать и мечтающий о полётах…

Раса, развившая свои ментальные способности очень сильно… Уничтоженная планета-гигант…

Повстанцы… расстрел… интернат… служба в отряде «С»…

Огромные корабли-станции, собравшие разные кланы… Строгая иерархия и подчинение…

Работа в Чёрном Корпусе… женщины… Маринка… подстава… смерть… отряд «Зеро»…

Приказ найти и захватить нечто очень важное… Поиск системы… Поиск планеты…

Один против всех… напарница-шпионка… тщетные попытки разобраться со шлюпом…