Текст книги "Отпустите меня домой (СИ)"

Автор книги: Vladarg

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Смотрели, там личность полностью стерта, овощи как овощи, ничего интересного.

– Белла такое умеет? Не знал…

– Лестрейндж такое точно не умеет, тут пахнет другой бородой. Длинной белой бородой.

– Тьфу… Отовсюду она торчит…

– Да, милорд, даже странно, как он все это успел провернуть…

Волдеморту отчаянно захотелось в уютный дом Грейнджеров, где живет семья его крестниц, где царит тепло и любовь, а не вот это все…

========== Часть 17 ==========

Каникулы заканчивались, пора было подумать о школе, поэтому мистер Грейнджер решил поговорить с девочками о будущем. Они уселись в гостиной, причем, услышав о серьезном разговоре, Гермиона обняла Рие, которая немного испугалась.

– Рие, Миона, надо решать, какое будущее вы себе видите. Это мир магии или же, как все нормальные люди, – папа улыбнулся.

– Я как сестричка, – сразу же открестилась Рие от необходимости что-то решать. – Она знает, как правильно.

– А если ты не согласишься? – Гермиона чуть не закашлялась от такого доверия.

– Я? – удивилась Рие. – Это как?

Гермиона прижала к себе Гарриет, поцеловав носик. Гарриет едва слышно замурчала, показывая свое удовольствие от этого жеста.

– Смотри, папа, – начала Гермиона, подумав. – Мир Магии, за исключением нашего знакомства, принес Рие только боль, страх и… Он маленький, развития там нет. Палочкой махать, конечно, интересно, но посвятить этому жизнь? Лучше вообще без магии, чем так. Да и тюрьма Хогвартса вряд ли просто забудется.

– А ты, доченька, чего хочешь ты? – спросил папа.

– А я… – Гермиона улыбнулась Рие. – Магический мир дал мне уже все, папа. Он дал мне самую лучшую сестру на свете. Чего мне еще желать?

Рие от таких слов сестры заплакала. Тихо-тихо, но ее слезы сразу же заметили. Гермиона только улыбалась и гладила Рие, ожидая, пока та справится со своими эмоциями, что было непросто для нее.

– Давай, папа, мы пойдем в простую школу, только вместе, есть же такие, куда можно заехать?

– Есть такие, инклюзивные, там колясочники вместе со всеми учатся, – кивнул папа. – Твоя бывшая, кстати, принимает участие в проекте.

– Вот и хорошо, папочка, запишешь нас туда? – светло улыбнулась Гермиона.

– А потянете? Может, лучше дома?

– Давай попробуем, хорошо? – переглянувшись с Рие, сказала Гермиона.

– Убедили. Вашему крестному лорду что скажем?

– Пока ничего, мы пока думаем, – хихикнула Рие.

***

А крестный Лорд в это время слушал доклад по обнаруженным душам и предложение некромантов. Душ было много и среди этих многих обнаружилось сотни три чистых, невинных, то есть ни в чем не повинные и детские. Результаты дознания передали в МКМ, а сами сели и принялись думать.

– Можно эти души просто отпустить, это будет правильно, но вот у коллег есть другое предложение.

– Какое же?

– У магглов умирает достаточно много детей…

– Вы предлагаете дать им вторую жизнь?

– Именно так лорд. Да, дети будут другими, но они будут живы. Возможно, станут магами.

– Магглов извещать будем?

– Пожалуй… Нет. Пусть будет чудом. Мало ли какие чудеса бывают, а магглы могут испортить детство ребенку.

– Хорошо, мой Лорд.

– Подберите там девочку и проведите опыт с душой мисс Эванс. Будет мне дочь, – с какой-то затаенной тоской произнес Волдеморт.

– Понимаю тебя, Марволо, – произнес один из старых друзей.

– Хорошо, переходим к другим вопросам…

***

Рие немного нервничала, когда вошла в класс вместе с Гермионой. В прошлой школе был Дадли, поэтому ее не трогали, но что будет в новой? Гермиона успокаивающе погладила Рие по плечу, и та прижалась щекой к руке сестры. Учительница с теплотой посмотрела на это проявление заботы. Старшая мисс Грейнджер совершенно изменилась за прошедшие полгода, это было хорошо заметно.

– Дети, у нас новая ученица – мисс Гарриет Грейнджер, сестра известной вам мисс Грейнджер. Девочка после операции на сердце, поэтому я прошу вас не шутить над нею, – сказала учительница и Рие въехала в класс.

На нее смотрели глаза девочек и мальчиков. Внимательные, насмешливые, сочувствующие. Не было только равнодушных, и это порадовало Рие. Гермиона встала чуть впереди Рие, готовая в любой момент защитить ее от любой опасности. Это заметила учительница, это заметили некоторые дети. Заучка стала другой, это стоило обдумать.

– Прошу вас, девочки, отправляйтесь на свои места, – улыбнулась учительница, миссис Урингон.

Гермиона аккуратно закатила кресло Рие, устраивая девочку за столом и мягко опустилась на стул рядом. Рие слегка дрожащими руками достала учебник, тетрадку и пенал. Гермиона погладила сестру по плечу и шепнула: «Все хорошо». Рие кивнула и приготовилась слушать. Гермиона приготовила тетрадь и учебник сама, но выставила на стол еще и сумку с аптечкой, чтобы не искать в случае всего. Сестричка нервничала, это могло закончиться нехорошо, поэтому и Гермиона напряглась.

Урок английского языка проходил спокойно, Гермиона не рвалась отвечать, не поднимала руку, сильно удивляя этим учительницу, поэтому, разумеется, девочку спросили по теме. Гермиона ответила кратко, сжато и ровно то, что ее спросили, еще раз удивив учительницу. Поведение девочки за полгода изменилось кардинально. Что же с ней сделали в той закрытой школе? Что сделали с ее сестрой?

Прозвенел звонок и Рие дернулась, хватая Гермиону за руку, будто ища защиты. Гермиона обняла сестру, прижала к себе и начала тихо говорит, что все хорошо, все в порядке, она отлично справляется… Подошедшие девочки слышали все, что говорила знакомая им заучка, видели, как она прижимала к себе свою сестру и не могли снова обозвать девочку. Что-то в груди не давало им это сделать.

– Привет, меня зовут Мария, а ты Гарриет, правильно? – спокойно сказала одна из девочек.

– При…вет… Да… – тихо ответила Рие, поймав ободряющую улыбку сестры.

– Девочки, сестренке еще трудно общаться, она вас боится, – мягким голосом сказала совсем уже не заучка, как-то очень по-доброму улыбаясь. – Но мы справимся, да, Рие?

– Да, – тихо ответила девочка и вытерла глаза.

Стараясь не тревожить новенькую, дети разошлись на перемену, пока еще было время, а Гермиона достала из рюкзака йогурт и привычно принялась кормить сестру с ложечки, даже не подумав отдать ложку. Рие чувствовала внимание других к этой процедуре, но… Не чувствовала себя плохо из-за этого. Все, кто смотрел сейчас на нее, не были важны девочке. Главное – это сестренка.

Только докормив Рие, Гермиона обнаружила повышенное внимание и поняла, что, наверное, зря это сделала. Но у Рие дрожат руки, и сестренка вряд ли сможет нормально поесть, а у нее же расписание, ей нужно. Сестра обняла Гермиону, спрятав лицо на груди девочки.

Девочки шушукались…

– Наверное что-то страшное в той школе случилось…

– Вы видели, как заучка заботится?..

– Ой, как ми-ило…

– Давайте с ними подружимся?

Зазвенел звонок, начался урок алгебры и тут Рие поняла, что в ее глазах все расплывается. Цифры, знаки, все поплыло, медленно разгораясь, пришла боль, начали неметь пальцы… Учитель очень удивился, когда известная ему правильная девочка вдруг с шумом бросила ручку, разворачиваясь к своей сестре. Уже собираясь сделать замечание, старый учитель вгляделся…

– Рие, Рие! Не закрывай глаза, нельзя! – говорила Гермиона, доставая одноразовый шприц и вознося хвалу папе за то, что научил. – Рие, нельзя!

Она пальцами сломала горлышко ампулы, набрала лекарство, обнажила руку сестре и на глазах всего класса быстро и вполне профессионально попала в вену, сделав укол.

– Мистер Ричардс, позвоните папе, пожалуйста, – скороговоркой выдала Гермиона, зажимая место укола и похлопывая сестру по щекам. – Просыпайся, родная, не умирай только опять…

Учитель убежал звонить, а Рие жалобно посмотрела на сестру. Боль медленно отпускала, но перед глазами все еще плыло. Гарриет вспомнила, что говорил папа о том, что ей может быть еще тяжело учиться, как он учил Гермиону делать уколы, доводя движения до автоматизма… И вот это пригодилось прямо в первый же день… Обидно было до слез.

– Я все испортила, – прошептала девочка.

– Глупости какие, – сказала Гермиона. – Сейчас папа приедет и посмотрит, только не плачь, хорошо?

– Не буду… Но…

– Все хорошо, маленькая, – Гермиона подняла голову и спросила весь класс. – Ведь все же хорошо?

И два десятка учеников начали наперебой утверждать, что да, все в порядке, все хорошо… Слова бывшей заучки больно резанули и мальчиков, и девочек. «Не умирай опять». Через что же прошли эти девочки?

========== Часть 18 ==========

Лорд Гонт держал на руках полугодовалую девочку и чувствовал… Он впервые в жизни чувствовал ни с чем не сравнимое тепло в груди. Пронзительные синие глаза ребенка смотрели, казалось, в самую глубь души. В девочке лорд чувствовал ту душевную силу, которая позволяла этой душе не сдаваться и бороться. Ощутив себя отцом, лорд буквально дрожал над ребенком, опасаясь оставлять Меропу даже на минуту одну. Да, у девочки не было своей памяти, но лорд назвал ее в честь своей мамы, обещая девочке, что у нее будет все самое лучшее в жизни.

Когда его спросили, почему не мальчик, лорд только грустно улыбнулся. О наследнике еще будет время подумать, а вот это маленькое чудо. Это просто чудо. Необъяснимое, непередаваемое. И старые друзья только понимающе улыбались. Но дела сами себя не сделают, поэтому с трудом расставшись с малышкой, лорд вернулся в министерство.

– Лорд, там в МКМ скандал, – хихикнул Август Руквуд.

– Чего они не поделили?

– А это не они. Русские выкрали Дамблдора.

– Зачем?

– Говорят, что нечего грязь по тюрьмам рассаживать, у них есть много идей, поэтому у Дамблдора будет интересная смерть и еще более интересное посмертие. Говорят, даже собираются билеты продавать.

– Ор-р-ригинально, – заметил Волдеморт. – Что у нас с детьми?

– Старые семьи в очереди стоят, милорд.

– Они что же, все маги?

– Очень похоже на то, но даже если сквибы… В общем, практика с выкидыванием сквибов, похоже, ту-ту…

– Очень хорошо, не дело родной кровью разбрасываться. Что там с договором с

магглами?

– Малфой договорился, вот проект.

– Оч-ч-чень хорошо, ну давай посмотрим…

На самом деле лорду хотелось сейчас не бумагами заниматься, а играть, кормить, купать свое маленькое чудо, но раз уж взялся управлять этой помесью бардака с домом терпимости, надо работать. А доченька пока поспит.

***

– Рие, я буду ругаться, – сказал папа, сделав строгое лицо.

– И по попе дашь? – улыбнулась папе девочка.

– По попе тебе сестра даст, если ее так пугать будешь, – Гермиона с готовностью покивала, разминая пальцы.

– Ой…

– Вот тебе и ой, – улыбнулся папа. – Ты зачем нервничаешь? В школе безопасно, ничего случиться не может.

– Ну… А если я плохую оценку получу?

– Господи, вторая Гермиона, – вздохнула мама. – Доченька, да наплевать нам на эти оценки, ты важнее. Твое сердечко, твое здоровье, понимаешь?

– И вы совсем не расстроитесь? – спросила Рие, не веря в то, что услышала.

– Мы очень сильно расстроимся, – ответила мама. – Если у тебя будет болеть сердце от школы.

– Мама… Папа… – со слезами на глазах прошептала Рие. – Я вас так люблю!

– Мы тебя тоже очень любим, доченька, только не нервничай больше, хорошо?

– Я… Я постараюсь…

Вечером, когда Гермиона уложила Рие в кровать, наобнимавшись, младшая спросила старшую:

– А ты меня когда шлепать будешь?

– Зачем? – удивилась Гермиона.

– Чтобы не пугала тебя, – Рие посмотрела на сестру виноватыми глазами.

– А ты хочешь быть отшлепанной? – посерьезнела Гермиона.

– Ну-у-у… – протянула младшая сестра, не выдержав, рассмеялась. – Нет, конечно, я хочу быть поглаженной.

– Иди сюда, чудо мое, – потянулась Гермиона к своей младшей и очень любимой сестре.

***

– Так, что у нас с этими… «магами»?

– У них прорезались мозги, сэр. Сменили министра.

– И что теперь?

– Очень адекватный у них министр теперь, сэр. Очень.

– Ах вот как… Договор они подписали?

– В процессе, сэр.

Снималась боевая готовность ракетных частей, откладывались до лучших времен списки приоритетных целей. Устрашенные жерлами орудий и пиками ракет, «маги» решили не обострять. Это было очень хорошо.

– Что с девочкой, с которой все началось?

– Дурсли от нее отказались. Вернон поступил, как самец – во всех проблемах обвинил девочку.

– Я подозреваю, что вы имеете в виду самца орангутанга. И что теперь?

– Ее Грейнджеры удочерили, ну те, из списка, но у девочки проблемы со здоровьем.

– Насколько серьезные?

– Постинфарктный кардиосклероз и паралич нижних конечностей.

– А по-английски?

– Нужен режим, кресло инвалидное, уход… Грейнджеры-то сами справляются, социальщика послали… Далеко послали, но как-то это некрасиво.

– Ну назначьте девочке пенсию какую-нибудь. В магический мир она, как я понимаю?

– Учитывая, что девочка ходит в обычную школу? Сомневаюсь.

– Дирекция школы предупреждена? Если нет, предупредите, что в случае чего делом будет заниматься вовсе не локальная полиция.

– Да, сэр.

– И школу под охрану, что ли, возьмите. Мало ли какие эксцессы могут грозить девочке.

– Хорошо, сэр.

– Надеюсь, что это дело закончится… Что у нас по другим делам?

– Боевики ИРА внезапно исчезли. Есть мнение, что они наткнулись на «магов» и те их зачистили.

– Запросите этого их министра и не морочьте себе и мне голову. Кстати, девочку и ее семью может пожелать увидеть сами понимаете кто. Учтите.

– Да, сэр.

Начальник британской контрразведки выдохнул, ослабил галстук и налил себе виски на два пальца. Кошмар с «магами», похоже, подходил к концу.

========== Часть 19 ==========

– Смотрите, девочки, – с какой-то незнакомой нежностью сказал лорд Гонт. – Знакомьтесь, это моя Меропа.

– Какая хорошенькая! А можно ее взять?

Взяв на руки ребенка, Рие почувствовала какое-то сродство с Меропой, что-то общее, родное. Малышка открыла глаза и улыбнулась Рие, заставив ту радостно засмеяться. Видеть лорда в роли отца было непривычно. Очень непривычно. Но та нежность, теплота, которые светились в его глазах, совершенно преображали волшебника.

Приходя к ним домой, лорд учил девочек магии, причем, в основном, практике, но с каждым разом он все отчетливее понимал, что мир магии навсегда стал чужим этим детям. Сразу же увидев неприглядную сторону магического сообщества, дети уже не могли увидеть чудо. Это было самым печальным. Видимо, придется проводить Воззвание на их четырнадцатилетие, чего лорду отчаянно не хотелось делать. Впрочем, время еще есть, может, передумают?

– Вот так вот палочку поворачиваешь и тихо произносишь заклинание.

– Вот так?

– Да, молодец, умница просто. И ты умница, конечно же.

Девочки очень любят похвалу и ласку. Особенно Рие, настрадалась девочка. И лорд Гонт с неожиданным удовольствием хвалил старающихся девочек. Ему доставляло удовольствие видеть довольные мордашки девочек. Без всякого сомнения талантливые, любящие учиться… Жаль, что Рие колдомедицина помочь не смогла, только убрали шрам на груди. Но, может быть, на континенте? И лорд рассылал десятки писем всем известным целителям, в надежде помочь крестнице.

***

Когда Рие была готова снова пойти в школу, она просто упросила папу разрешить ей это сделать. На этот раз папа принес откуда-то маленький аппарат, который следил за сердцем девочки с помощью трех электродов. Аппарат был небольшим, но тяжелым, поэтому его закрепили на кресле, чтобы Гермиона могла следить за кривой, появляющейся на нем. Папа объяснил дочери, как выглядит нормальный для Рие ритм и Гермиона это затвердила намертво.

– Доброе утречко, сестренка, – раздалось прямо рядом с ухом Рие, которая, не открывая глаза, подняла руки, ловя Гермиону.

– Не поймаешь, – хихикнула девочка, избегая вытянутых рук.

– Поймаю… Наверное, – открыла глаза сестренка с обожанием гладя на Гермиону.

– Это я тебя поймаю, – старшая сестра сгребла пискнувшую младшую в охапку. – Вот, поймала.

– Поймала… – шепотом согласилась младшая, чувствуя себя так уютно в сестренкиных объятьях.

– Ну что, мыться? – спросила Гермиона.

– Посиди еще так немножко, пожалуйста, – попросила Рие, наслаждаясь.

– Чудо ты мое, – ласково сообщила сестре Гермиона.

– А ты самая любимая сестренка, – шепотом ответила младшая.

– Пойдем умываться? А то в школу опоздаем.

– Ой…

– Не нервничать, помнишь?

– Да-а-а…

– Пошли?

– Пошли!

После умывания, одевания и собирания, девочки оказались на кухне. Мама ласково погладила каждую и положила им вкусной каши. Завтрак был очень вкусным, а пока девочки ели, мама собирала им завтрак в школу. Для Рие два йогурта и печенье, а для Гермионы бутерброд. У Рие режим, ей нужно питаться правильно и вовремя, а старшая сестричка, как крокодил. Раз – и нет бутерброда.

Гермиона одела сестричку, особенно с сапожками сложно – Рие не чувствует, как их правильно одевать. Папа посадил Рие в машину, собрал кресло, сунув в багажник и они поехали в школу.

– Рие, – сказал папа. – Не бойся, не нервничай, если что – Миона рядом, она поможет, поняла?

– Да, папочка.

– В туалет одна не ходи, тебе будет трудно самой.

– Да, папочка.

– Покушай вовремя.

– Да, папочка.

– Девочки, я на вас надеюсь… Интересно, чего это полицейский нам честь отдает?

– Ну ты же доктор, папочка, потому и отдает.

– Ладно, я на работу, постарайтесь хорошо себя вести, да?

– Да, папочка! – хором ответили сестры.

Папа достал и разложил кресло, пересадил обнимающую его за шею девочку, поцеловал ее в лобик, после чего укрепил электроды на груди и подцепил ящичек монитора с одной стороны, а его аккумуляторную батарею с другой стороны кресла.

– Ух, я теперь электрическая, – улыбнулась Рие.

– Ага, – поддержала ее Гермиона. – Только не колдуй.

Девочки рассмеялись, помахали папе вослед и двинулись в сторону школы. Крутить колеса было удобно, Рие смотрела по сторонам, встречая всех улыбкой, Гермиона тоже задорно улыбалась, потому что зубки ей тоже поправил колдомедик и теперь стесняться было нечего.

Когда девочки вошли в класс, их соученики искренне обрадовались. Девочки окружили сестер, обнимая их, интересуясь, как дела и все ли в порядке. Казалось, их здесь давно и с радостью ждали. Это было очень приятно.

День прошел на удивление хорошо, а за ним и второй, а потом и третий. Гермиона успокоилась, Рие расслабилась, теперь по дороге в школу она махала рукой знакомым, с удовольствием разговаривала с ребятами и девочками и, казалось, совершенно оттаяла. Прошла первая неделя, за ней вторая. Все было хорошо.

– А что у тебя в четвертой задаче?

– А вот, а у тебя?

– А у меня ой… Помоги, а? – жалостливые зеленые глазки, которым совершенно нельзя отказать.

– Ну давай вместе посмотрим. Смотри, тут четыре ящика, да? А тут?

– А тут шесть получается…

– Восемь, чудо мое, восемь, – улыбается Гермиона.

– Ой…

– Иди ко мне, буду тебя гладить.

– Мур!

***

Мистер Грейнджер внезапно обнаружил две хитрые мордашки по обе стороны от кресла. Понимая, что это добром не кончится, он сложил газету и выжидательно посмотрел сначала на одну, а потом на другую.

– Папа! – одновременно сказали сестры, а потом начали говорить тоже почти хором.

– А можно нам котика, папа?

– А зачем вам котик?

– Чтобы был пушистым и мурчал.

– С мурчанием Рие хорошо справляется, – улыбнулся папа.

– Ну па-а-апа!

– А убирать за ним кто будет?

– Мы!

– Ясно, значит мама, так?

– Нет, мы, папа, честно-пречестно!

Две умильные рожицы, огромные карие глаза и жалобные зеленые глазищи. Ну как им отказать?

========== Часть 20 ==========

Несмотря на то, что в школе, на первый взгляд, все было в порядке, мистер Грейнджер все чаще хотел перевести девочек на домашнее обучение. Что-то не давало ему покоя, беспокоило. Возможно, интуиция врача. Впрочем, услышав, что сегодня у детей контрольная по математике, доктор Грейнджер взял отгул, так ему было неспокойно.

Рие, напротив, сегодня с утра была радостной и веселой. К контрольной она была готова, спасибо сестренке, поэтому собиралась спокойно, не торопясь. Что-то даже напевала. Гермиона тихо радовалась за младшую, но почему-то чувствовала себя не очень хорошо. Где-то в районе груди то ли тянуло, то ли постреливало. Решив никому об этом не говорить, она быстро собралась в школу.

– Ну что, готова? – спросила старшая младшую, улыбаясь.

– Ну ты же проверяла! – фыркнула младшая, улыбаясь в ответ. – Миона, ты побледнела…

– Ничего страшного, я просто немного волнуюсь, – Гермиона сама верила в то, что говорила.

– Не волнуйся, сестричка, нам нельзя, ты помнишь? – в ответ старшая поцеловала носик младшей.

– Папа, мы готовы!

– Идите к машине! – донесся папин голос.

Усадив младшую, доктор Грейнджер обратил внимание на старшую. Тренированный взгляд реаниматолога выхватил бледность ребенка, капли пота над верхней губой и некоторую синюшность периоральной области. Привычно решив, что лучше перебдеть, чем недобдеть, он направился совсем не к школе. Машина спокойно катилась по длинной улице, когда мистер Грейнджер поймал в зеркальце озадаченный взгляд младшей дочери. В этот момент Гермиона, тяжело вдохнула, выдохнуло и задышала странно – редко и поверхностно, постепенно углубляя дыхание, как будто не могла надышаться. Это напугало Рие.

– Папа! Сестренке плохо!

– Вижу, малышка, попробуй поговорить с ней.

– Миона! Миона! Не молчи! Ну пожалуйста! – Рие уже плакала.

– Все… В. пор… ке… – проговорила Гермиона, которой не хватало воздуха.

Доктор Грейнджер одним движением руки поставил на крышу проблесковый маячок{?}[В Европе у врачей-экстренников есть.] и вдавил педаль газа, до больницы оставалось совсем немного.

– Рие, смотри, чтобы Гермиона дышала. В сумке есть такой мешок, которым тебе дышать помогали, – быстро говорил папа, глядя на дорогу. – Нашла?

– Надень на него маску, наложи Мионе на рот и нос, и медленно качай. Справишься?

– Справлюсь, папа! – девочка была в панике, но справилась и теперь старалась медленно качать воздух, чтобы помочь сестренке дышать.

Увидев маячок, какая-то полицейская машина включила все свои огни, включая сирену, пристроилась перед машиной врача и включив транспарант «Следуйте за мной»{?}[В таких случаях полиция поможет всегда.] резко наддала. Скорость увеличилась еще сильнее. Две машины летели сквозь город, полицейский по рации поставил в известность больницу, назвав номер машины. Так как Рие оперировали в этой больнице, то предположили, что с ней что-то, подняв по тревоге всех, до кого дотянулись.

Две машины летели через город, им уступали дорогу, другие водители прижимались к обочине, всем было понятно, что случилось что-то очень важное, возможно, страшное.

Вот, наконец, и больница. Взлетев на эстакаду, доктор Грейнджер выскочил из машины с криком «Каталку сюда!» Бросившись к старшей, он аккуратно забрал из рук младшей амбушку, начав качать самостоятельно. Выскочили коллеги из реанимации, девочку аккуратно переложили, забрали мешок и побежали внутрь, а доктор, который папа, выдернул кресло, разложил его и усадил младшенькую, через минуту они вдвоем устремились внутрь.

Гермиона почти не осознавала, что происходит, только слышала отдельные звуки и слова. Ее сначала везли, потом в горло залезла трубка, потом ее стукнуло током, и девочка потеряла сознание.

– Что с ней, Алекс?

– Идиопатическая{?}[То есть, по неизвестной причине возникшая.] аритмия, дала фибрилляцию{?}[Фибрилляция желудочков – жизнеопасное состояние], мы ее дефом{?}[Дефибриллятор]. Ну и интубнули{?}[Интубировали для искусственной вентиляции легких], сам понимаешь.

– Прогноз?

– Да нормальный прогноз, чего ты дергаешься? Сейчас восстановит ритм, разберемся, что за аритмия и нормально все будет.

Услышав, что с Гермионой все будет нормально, Рие расслабилась и упала в обморок.

– Да что ж такое…

– Давай ее к сестре в ту же палату, пусть вместе полежат.

– Я переодеваться, посмотришь?

– Иди давай, папаша… Что за день…

***

Когда Гермиона очнулась, то увидела лежащую на рядом стоящей кровати Рие. Испугавшись в первый момент, она захрипела что-то, сразу же прибежал папа с еще одним дядей и вытащил трубку из горла.

– Рие! Что с Рие? – хрипло спросила Гермиона.

– Ну как ты думаешь? В обморок шлепнулась, но сейчас уже хорошо.

– Кажется, по попе все-таки будет, – раздался голос Рие.

– Почему, доченька? – повернулся к младшей папа.

– Гермиона заставила меня волноваться, а я ее… Зна-а-ачит… – протянула Рие.

– Ох, девочки, – тяжело вздохнул папа, поцеловал каждую и ушел.

– Ты чего, Мио? – серьезно спросила младшая. – Я так испугалась!

– Не знаю, сестренка, – прошептала Гермиона. – С утра как-то нехорошо было, но я думала, пройдет…

– Я папе не скажу, – пообещала Рие, – а то точно будет…

– Ага, – согласилась старшая.

– Контрольную мы прогуляли, – хихикнула младшая.

***

– Ну что тут?

– Смотри, видишь вот здесь?

– Ни чего ж себе, а от чего это?

– Бывает и идиопатически, без причин. Ты что думаешь, что вся история с сестрой на девочке никак не сказалась? Она же была в той же школе.

– То есть нужен ЭКС.

– Именно.

– Как срочно?

– Желательно в течение полугода. А сейчас переводи обеих на домашнее обучение, минимум нагрузок, особенно эмоциональных, больше гулять… Ну да ты и сам знаешь.

– Знаю, как не знать… Пойду, расскажу детям.

Доктор Грейнджер вышел из кабинета своего друга-кардиолога и понуро пошел в сторону палаты интенсивной терапии, где лежали рядышком его девочки. По дороге он встряхнулся и пошел более уверенным шагом. Они справятся. Обязательно.

Вот и дверь. Вдохнув-выдохнув, доктор Грейнджер вошел в палату.

– Ну, девочки, как вы тут?

– Хорошо, папа. Что с Мио?

– У Гермионы сама собой проявилась аритмия, поэтому в школу вы больше не пойдете. Видимо школа сказалась не только на тебе, Рие, но и на Гермионе.

– Значит, это все из-за меня… – поникла девочка.

– Нет, это не из-за тебя и не смей так думать, – твердо произнес доктор… папа. – Есть еще одна проблема.

– Какая, папа?

– Мионе нужен кардиостимулятор, а ваша магия с электроникой же не дружит?

– Я… Я крестному напишу! Он знает, как можно отказаться, он поможет!

– И не жалко отказываться? – спросил папа.

– Это же для Мионы, папа! Чтобы она жила! Да я душу отдам, чтобы она жила! – заплакала Рие.

Гермиона осуждающе посмотрела на отца и потянулась к младшей, а доктор Грейнджер обнял двух своих любимых девочек, прижимая к себе. По его щеке бежала слеза.

========== Часть 21 ==========

– Руквуд! – раздраженный Лорд аппарировал прямо к себе в министерский кабинет, не задумавшись о том, что это считается невозможным.

Он только что поговорил с крестницами. Беда пришла незаметно и совершенно неожиданно, как обычно и случается. Девочке нужен маггловский аппарат, несовместимый с магией, чтобы жить. Неприметная серая сова принесла полное паники письмо еще утром и лорд, конечно же, сразу аппарировал к девочкам.

– Я тут, мой Лорд!

– Август, выясни, пожалуйста, можно ли изолировать маггловский электронный прибор в теле от магии. Срочно!

– Что случилось, милорд? – Руквуд впервые видел лорда в таком состоянии, казалось, произошло что-то страшное.

Волдеморт закрыл глаза рукой и глухим, полным искреннего горя голосом рассказал, что у старшей крестницы обнаружилась страшная болезнь, которой может помочь только маггловский аппарат. Колдомедики такое не то, что лечить, они это даже обнаружить не могут, а времени нет. Девочка может умереть в любой момент.

Такой Лорд был очень необычен, он был гораздо человечнее многих из них. То, как Марволо принял болезнь крестницы – как личное горе… Это расположило к нему многих. Ведь у них были дети, а у некоторых – и внуки. Отдел тайн искал возможности, колдомедики искали… На Континенте предложили заменить тело полностью некромантскими ритуалами, но это все не решало проблемы. Для ритуалов требовалось время и множество жертв. Не сказать, что жертвы были проблемой для Лорда, но они точно стали бы проблемой для чистых и светлых девочек, которыми были его крестницы.

Весь магический мир Британии искал возможность помочь выжить одной девочке. Прошла неделя. Неделя, стоившая седых волос лорду, который раз за разом получал отрицательный результат. Десятки необъяснимых смертей прошлого и настоящего получили свое объяснение… Магический мир безнадежно отставал от маггловского в медицине. Умея отращивать конечности, лечить многие повреждения, колдомедики ничего не могли сделать с электрической активностью сердца, просто потому что считали, что сердце мага работает по другому принципу. А оказалось… Оказалось, что принцип тот же, просто магов мало, потому мало и тех, у кого могут быть проблемы с сердцем.

Кроме этого, в среде магов, до недавнего времени дети считались чем-то святым, неприкосновенным… Проклятый Дамблдор! Если бы не его игры, с детьми было бы все в порядке! Выхода не было. Совсем никакого. И лорд понял, что придется проводить ритуал до малого совершеннолетия. С абсолютно непредсказуемым результатом.

Поникший лорд Гонт аппарировал к дому крестниц, которые хотели отказаться от магии. От самой основы существования, по мнению многих. Да и по мнению самого Темного Лорда. Так же, как когда-то одна девочка без колебаний отдала ему Философский камень. Маленькая, по сути, девочка, была готова отдать все, что угодно, за жизнь сестры. И сама ее сестра отдавала всю себя… В который раз лорд поразился холодной жестокости Судьбы.

Что же… Раз другого выхода нет, то он поможет, научит, и пусть Великая Магия рассудит. Великая сила, не имеющая ни сердца, ни чувств, ни совести. Тогда Лорд Гонт еще не знал, как сильно он ошибается. Вытерев невольно выступившие слезы, Марволо позвонил в дверь. Так или иначе, но девочка будет спасена. Миллионы людей живут без магии, а он… Он никогда не оставит крестниц, даже если они будут магглами.

***

После разговора с крестным Рие еще надеялась, что Гермионе можно помочь зельем или движением палочки, но с каждым днем надежда умирала. Девочки находились на домашнем обучении, теперь и у Гермионы был аппарат, как и у Рие. Дома теперь стоял и деф. Дан, когда узнал, заплакал.

– Во всем эта магия виновата! – закричал он.

– Магия не виновата, – тихо ответила ему Гермиона. – Виноваты люди.

– У Гермионы все само собой началось, и у меня тоже… Наверное, – сказала Рие, так же, как и Гермиона, обнимая братика. – Не плачь, все хорошо будет, крестный что-нибудь придумает.

– Пойдем кушать?

– Да-а-а-а! – собираться стало сложнее, потому что Гермионе нельзя уже было напрягаться, потому Рие помогал пересесть братик.

Сегодня, стоило им позавтракать, как пришел крестный. Он был бледным и каким-то потухшим. Рие все поняла. Магия не может помочь сестренке. И лорд подтвердил это.

– Мы не нашли возможности, девочки… – полным тоски голосом, произнес он.

– Значит, не нужна нам такая магия, – сказала девочка. – Когда будем просить магию?

– Сегодня, я заберу вас в манор, как будете готовы…