Текст книги "Control your emotions (СИ)"
Автор книги: Vilen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
====== Глава 1 ======
Гермиона возвращалась в гостиную из библиотеки. Довольно поздно, но старосту Гриффиндора никто не посмеет отчитать. Конец марта, погода чудесная, а запах пергамента так настойчиво манил Гермиону в библиотеку, что она проводила там все выходные, в то время как лучшие друзья то и дело пропадали на озере или в лесу. Они, конечно, пытались вытащить лучшую подругу, но великая мисс Грейнджер была непреклонна. И вот сегодня, когда Гарри и Рон, наверняка, только возвращались в школу после полуночных прогулок, Гермиона решила тоже прогуляться, а заодно совместить приятное с полезным: поскольку сегодня была её очередь патрулировать коридоры, она взяла курс на Астрономическую башню. И проверит путь на наличие неспокойных учеников, и узнает, где сейчас Филч, и спасет друзей от наказания, если заметит их первой. По прохладному коридору было приятно идти, на самом деле, потому что и звук собственных шагов звучно отталкивался эхом от стен, и легкий ветерок дул на девушку, сгоняя библиотечную пыль с мантии. Но лишь взобравшись на смотровую площадку на вершине башни, Гермиона застыла на месте, боясь пошевелиться: на краю пола, у самых перил, сидел Драко Малфой. И как себя с ним вести... Почему-то она растерялась.
– Малфой…
Драко испуганно обернулся, но волна спокойного отвращения отразилась на его лице, когда он рассмотрел маячивший в темноте силуэт.
– Чего тебе надо, Грейнджер? – прохрипел он.
– Я... патрулирую коридоры.
– Но это не коридор. Проваливай.
– Драко, это не очень вежливо...
– А ты наблюдательна, – фыркнул Малфой, даже не повернув к ней головы.
Гермиона вздернула подбородок. Вся эта ситуация с Малфоем за столько лет уже успела наскучить, но в свете последних событий, когда Драко был замечен в Лютном переулке при странных обстоятельствах...
“Прекрати, Гарри. Я уже сказала, что не уверена на его счёт; ну, в самом деле, зачем Сам-Знаешь-Кому брать в свои ряды шестнадцатилетнего мальчишку?”
– Ты собираешься проваливать отсюда или нет? – прорычал Малфой.
– У тебя такой огромный словарный запас, – хмыкнула Гермиона.
– Я хочу побыть один.
– Ну, а я, может, тоже хочу побыть одна. Это твои проблемы.
– Отлично, – скривился Драко. – Вместе будем в одиночестве.
Гермиона подошла к крепкой холодной стене и прислонилась к ней спиной, устремив взгляд на затылок Малфоя. В голове девочки крутились мысли относительно старосты Слизерина, и много мыслей. Все они вертелись вокруг слов Гарри, что Драко Малфой – Пожиратель Смерти. Нет, Гермиона не была настолько одержима этой идеей, как сам Гарри, однако его слова вызвали в ней подозрения. Драко, наверное, почувствовал такой пристальный взгляд, потому что повернулся к Гермионе полубоком и с отвращением посмотрел на неё.
– Как смог тебя в такой поздний час наш Золотой Мальчик отпустить погулять? – Малфой едко улыбнулся.
Грейнджер настолько глубоко погрузилась в размышления, что не сразу заметила, что парень вообще к ней повернулся.
– Прости, что?
Он манерно закатил глаза.
– Да ты действительно умственно отсталая?
Гермиона была готова зарычать. Неужели за столько лет Малфою не надоело подшучивать над ней? Хотя сейчас это было, скорее, оскорблением. И именно это раздражало в нём. Гермиона по какой-то невероятной причине была уверена, что Драко Малфой мог бы быть нормальным человеком: ведь он был не глуп, знал толк во многих вещах (по крайней мере, такой вывод для себя сделала Грейнджер), мог постоять за себя. Но Малфой был высокомерен и труслив. А ещё он был аристократом, его отец являлся Пожирателем Смерти, и – одно из главных – Драко был зависим от моральных устоев: не богат – нищий, маглорожденный – грязнокровка, умный – выскочка. Драко Малфой на всё вешал ярлыки.
– Малфой, ты можешь просто прекратить?
– Зачем ты сюда пришла? В такой поздний час... Тебе нечего делать? Держу пари, ты сейчас отчитаешь меня, снимешь баллы с моего факультета и расскажешь обо всём декану.
– Если бы я хотела, то давно это сделала.
– Тогда почему ты всё ещё здесь?
Гермиона не знала, что ему ответить. И нужно ли было вообще отвечать? Она снова посмотрела на Драко – луна делала его лицо ещё более бледным. Он был похож на ледяную статую, с тонкими скулами и пронизывающими холодными глазами... Гермиона отвела взгляд, осознав, что уже пару минут неотрывно смотрела на Малфоя.
– А почему ты здесь? – тихо спросила Гермиона.
– Ну, если настолько тупа, то объясняю – я здесь учусь, – огрызнулся Драко.
– Ну, если ты настолько туп, то объясняю – почему ты сейчас сидишь в нескольких метрах от девушки, которую ненавидишь, и тебе не всё равно?
– Слушай, Грейнджер, если я захочу с кем-то поделиться своими проблемами, то уж точно не с тобой.
– Вообще-то я уверена, что тебе не с кем даже поговорить.
– Как будто я в этом нуждаюсь.
– Да у тебя это на лбу написано!
Драко вмиг поднялся на ноги и подлетел к Гермионе. Таким разъярённым она Малфоя не видела прежде. Он стоял всего в паре сантиметров от неё, глубоко дышал и, не мигая, смотрел прямо в глаза.
– Мне не нужна забота, – чуть ли не по слогам выговорил он. – А даже если, то не с твоей стороны.
– Да посмотри на себя! – воскликнула Гермиона. – Ты же весь изнываешь от желания просто выговориться! По твоему лицу всё видно! Жалкий забитый мальчик, которого никто не любит...
Драко пихнул её, сдавил руки на плечах и придвинулся ещё ближе так, что теперь они почти соприкасались носами.
– Замолчи, – прошипел он. – Не делай вид, что ты знаешь меня.
Его взгляд, его хватка, боль в плечах, где давил Малфой, и всё, что чувствовала к нему Гермиона, сейчас на одном дыхании слетало с её губ. И грандиозный план помочь Гарри выведать информацию у Драко Малфоя полетел к чертям.
– Я знаю. Я вижу тебя в школе каждый день, не забывай – я учусь с тобой на одном курсе. И каждый раз, как я вижу тебя, мне становится тебя жалко, Малфой!
– Думаешь, ты многим лучше меня? – скривился он.
– Да, думаю, так и есть. У меня есть друзья и близкие, готовые мне помочь в трудную минуту. А что есть у тебя? Твой отец сидит в Азкабане, а мать по характеру напоминает ядовитую змею. У тебя нет друзей, а если ты так думаешь, то глубоко заблуждаешься.
– Мне наплевать на всё, что ты говоришь, – выплюнул Драко.
– А я всё равно скажу! Тебе не нужны друзья, тебе нужны слуги – те, кто будут выполнять любое твоё поручение и буду восхищаться тобой. Но рано или поздно они поймут, кто ты на самом деле, у них появится своё мнение. Все они бросят тебя, и ты останешься совершенно один. И даже девушка, в которую ты когда-нибудь влюбишься, не будет с тобой. Потому что ты весь прогнил, Малфой. Ты прогнил насквозь, каждое твое слово полно вони и плесени. И даже если у тебя есть душа, то она похожа на огромное чёрное болото, которое пузырится и плавится, из которого выливается гной. В этом весь ты, неужели ты этого ещё не понимаешь?
Драко весь дрожал, пот струился по вискам.
– Ты... жалкая... маггловка... – прохрипел он. – Как будто ты что-то знаешь... как будто ты можешь знать...
– Мне больно, отпусти.
– Мне тоже больно.
– Если ты посмеешь ещё что-нибудь сказать, Грейнджер, – начал парень, – я клянусь, что придушу тебя. Я готов убить тебя, Грейнджер, прямо сейчас... Ты даже не представляешь, насколько ты близка к своей смерти...
– А ты представляешь, насколько близка твоя смерть? – выпалила она.
Малфой открыл рот в намерении что-то сказать, но ничего не сказал. Гермиона была поражена: взгляд Драко изменился в мгновение, словно он успел осмыслить её слова и согласиться с ними. Когда-либо раньше он смотрел на неё так, не с высоты своего роста и лицемерия? Определенно, нет. Он тяжело дышал и не отрывал от Гермионы взгляда. Пожалеть его? Нет. Высмеять? Тоже нет.
– Отпусти меня, – повторила Гермиона. – Пожалуйста.
– Ты думаешь, что можешь сказать мне всё это и просто уйти?!
– Значит, я всё-таки сделала тебе больно. Значит, задела за живое... Я была права.
– Но это не значит, что я не могу сделать тебе больно, – процедил Драко.
– Вот кого ты совсем не знаешь, так это меня. И тебе нечем задеть меня. И мой дух, и моя вера непоколебимы. Я знаю, Малфой, что тебе не сломать меня.
Это прозвучало слишком уверенно. Слишком чётко и правильно, чтобы быть правдой. Драко подался вперед и склонился над Гермионой. Медленно, он коснулся её губ. Она пыталась вырваться, брыкалась и мотала головой, но Драко так плотно примкнул к её губам своим ртом, так сильно надавил на плечи и прижал грудь своим торсом, что Гермиона почти не могла дышать. Это всё неправда, это всё не так. Ну, скажите кто-нибудь, что всё это ей просто приснилось! На руках уже чувствуются синяки, кожа на шее горит от его горячей ладони, губы пылают изнутри, прикушенные до крови... Это всё так, это правда. Её поцеловал враг.
Драко прервал этот поцелуй так же резко, как и начал. Оба тяжело дышали и были красные с ног до головы.
– А теперь скажи мне, Грейнджер, – довольно прорычал Малфой, – скажи, что я не унизил тебя.
Она молчала, лишь гневно глядя на него.
– И плевать на всё, – продолжал Драко. – Я знаю. Что бы ты там ни вообразила себе, я знаю, что этим я задел твоё самолюбие больше, чем ты моё.
– Сволочь, – процедила Гермиона.
Она отпихнула его в сторону и быстро сбежала вниз по лестнице. Грейнджер предпочла уйти, чтобы не показывать Драко весь ужас своего стыда. Но она не видела, как Малфой прислушивался к её шагам внизу, как судорожно дернулся и как опустился на пол, как он запустил руки в волосы и поджал под себя колени. И как он задрожал. Потому что неважно, что он поцеловал Гермиону. В голове Драко до сих пор стояли её слова о преданности и дружбе, о его гниющей душе. И, наверное, это были не слезы сейчас на его щеках, а прозрачный гной.
====== Глава 2 ======
Уже 3 дня прошло с той ночи, а она все никак не могла отделаться от этого гадкого чувства, как будто Малфой выдрал гордость у неё из горла. Она проводила в ванной каждый день не меньше часа. Бешено оттиралась мочалкой, но ощущение грязи не покидало. Чего нельзя было сказать о Малфое. Он все это время ходил по школе счастливее, чем раньше.
Сегодняшний день Гермиона планировала провести в библиотеке – воскресенье, все-таки. Уроки она давно сделала и сейчас просто за компанию сидела с друзьями в Большом зале. Погрузившись в свои мысли, она не услышала, что сказал её друг. Только когда Гарри чуть толкнул её плечом, она опомнилась.
– Со мной все в порядке, – буркнула Грейнджер.
– Может, хочешь присоединиться к нам сегодня?
– Мы хотели пойти к озеру, – сказал Рон.
– А вы там, как я понимаю, собираетесь проторчать весь день? – уточнила Гермиона.
– Ну… – Рон задумчиво почесал затылок. – Не весь день... Эм, Гермиона, понимаешь... Мне нужна твоя помощь по Зельеварению, – закончил Рон.
– Ты ещё не сдал работу? – удивилась она.
В ответ Рон только уныло кивнул.
– Рональд Уизли, у тебя есть совесть?! Ох, ладно, я помогу, но – запомни – это в последний раз. Я пойду подготовлю материал.
Гарри и Рон обрадовались и, вскочив со скамьи, помчались на улицу. А Гермиона, покачав головой, сгребла учебники и побрела в библиотеку. Погода сегодня была просто отличная, и Грейнджер всё же пожалела, что не согласилась пойти с друзьями. Но намного больше Гермиону заботило произошедшее накануне. Было совершенно бесцеремонно вообще говорить с Малфоем, это же вторжение в личное пространство. Не нужно было говорить ему все эти вещи, злить его, пусть и не осознанно. Грейнджер винила в случившемся себя, ведь это из-за её хамства он разозлился и поцеловал её. Ей было стыдно, противно. Но было что-то ещё, какое-то чувство глубоко внутри, которому Гермиона не могла найти даже названия.
Она поздоровалась с мадам Пинс и уверенно направилась в дальний правый угол библиотеки. Это её место, это знают все. И поэтому сюда никто не сует свой нос. Здесь тихо и спокойно. Из окна красивый вид. В этом уголке самые интересные книги. Словом, лучше места в Хогвартсе нет. Гермиона аккуратно положила на край стола книги и принялась выписывать из них нужные для зелья данные. Но мысли постоянно возвращали её к тем воспоминаниям. И почему-то самой устойчивой картинкой в мозгу были глаза Малфоя, безумные и злые. Гермиона отложила перо в сторону, отодвинула пергамент и закрыла лицо руками. Ладони вспотели. Она кусала губу и в который раз обдумывала свои слова, как за спиной раздался голос, надменный и гордый, как обычно:
– Если бы ты занималась голая, было бы гораздо интереснее.
Она бы наверняка вздрогнула, но чувство страха улетучилось. Грейнджер убрала руки от лица и повернула голову на голос: возле стола, оперевшись плечом на стеллаж, стоял Драко. Скрестил руки на груди, нагло улыбался, что по привычке начало выводить Гермиону из себя.
– Что тебе надо, Малфой?
– Увидел, как ты плачешь, и захотел узнать почему.
– Я не плачу, у тебя проблемы со зрением. Но если мне захочется поплакать, то я обязательно тебя позову, – хмыкнула она.
– Если ты сама ко мне подойдешь, то я, пожалуй, предпочту умереть, чем позволить тебе это.
– Если ты умрешь, я станцую на твоей могиле, Малфой.
– Было бы неплохо, – улыбнулся Драко, – но нет, спасибо. А то, боюсь, это меня оживит.
– Зачем ты пришел?
– Мне кажется, или наш разговор действительно без этой фразы уже не обходится?
Взгляд Гермионы нервно забегал по его лицу. Такое бледное, такое напряженное. Она не представляла, что у Драко может быть другое выражение, словно эта маска у него на все случаи жизни.
– Я занимаюсь, ты не мог бы уйти? – дрогнувшим голосом сказала Грейнджер.
Малфой посмотрел на лежащие на столе учебники.
– Ты сдала работу как раз передо мной, и это было две недели назад. Это ведь не для себя?
– Какая тебе разница? Просто оставь меня в покое.
– Нет, Грейнджер, я не могу оставить тебя в покое, – он уперся руками в парту и наклонился к Гермионе, – и ты знаешь почему.
– Понятия не имею...
– Слово “унижение” тебе о чём-нибудь говорит? – губы Малфоя скривились в ухмылке.
Гермиона подскочила, как ужаленная. Она оказалась рядом с Драко в сопровождении звука падающего стула и книг.
– Как ты смеешь, – прошипела она, – как смеешь приходить сюда и говорить об унижении? Ты хоть представляешь, как я себя чувствую?!
Нахальная улыбка сползла с лица Малфоя, и его взгляд стал вновь жестоким. Он подошёл к Гермионе, и ей пришлось отступить назад, упершись бедрами в письменный стол. Драко снова сдавил её плечи; казалось, он сейчас хорошенько встряхнёт её и швырнет об стену.
– Хочешь поговорить о чувствах? – фыркнул Малфой. – Так я скажу тебе. Я могу много чего тебе сказать...
– Прекрати, Драко, отпусти меня сейчас же, иначе я закричу.
– Я уже знаю, как заставить тебя замолчать.
– Н-нет... не смей... не смей напоминать мне об этом ужасе...
– Ужасе? Мне помнится, ты дрожала и стонала.
Гермиона хотела почувствовать отвращение к происходящему, но ощутила лишь страх и опять то новое, непонятное чувство, заставляющее сердце ускорять темп и смотреть Малфою в глаза.
– Я дрожала, потому что хотела вырваться, идиот. И я вовсе не стонала, а пыталась закричать, потому что не могла нормально дышать. Ты же навалился на меня...
– Прямо как сейчас, верно? – процедил Драко.
– Так зачем ты пришел? – прошептала Гермиона.
– Я хочу, чтобы ты извинилась. Чтобы сказала, что ты была не права, что просишь прощения за сказанное, потому что всё это – гнусная ложь.
– Это не ложь, и ты это прекрасно знаешь.
Драко пригнул её к парте, надавил на плечи со всей силы, задвигал челюстью, будто что-то пережёвывал. По виску скатилась капля пота. Он нахмурился, и на лбу появились складки морщин.
– Тебе нечего мне сказать в ответ, – продолжала Гермиона. – Ты даже не причинишь мне боли. Тогда ты поцеловал меня, уверенный, что так сможешь меня унизить, но у тебя ничего не вышло. Малфой, я не унижена, слышишь?
И в тот же миг ослепительное прикосновение его губ к её губам. Драко схватил Гермиону за волосы и притянул к себе. В голове все смешалось. Малфой спустил одну руку с плеча к бедру и прижался сильнее. Грейнджер хотела вырваться, молотила его по груди и плечам, но Драко перехватил её руки и завел их за спину. Малфой удовлетворенно зарычал, когда она перестала вырываться. Он прикусил губу и с удивлением отметил, что Гермиона ответила, наконец-то, на поцелуй. Но вдруг она вывернула руки из хватки и отпихнула Драко со всей силы.
– Что, черт возьми, ты творишь?
– А что, Грейнджер, тебя это возбудило? – ухмыльнулся Малфой.
– Я почувствовала отвращение, – выплюнула она.
– Не притворяйся, ты ответила на поцелуй.
– Если это хоть как-то скрасит твоё ликование, то я ответила, чтобы ты отпустил мои руки, и тогда бы я смогла вырваться. Что и произошло, тупой ты извращенец!
– Ты дрожишь, ты вся красная и ты отводишь взгляд. Тебе понравилось, – понизив голос, сказал Драко.
– Ты в своём уме?! Я дрожу от того, что ты вечно наваливаешься на меня и не даешь даже дышать нормально. По этой же причине, кстати, я и красная. А взгляд отвожу от презрения. Ну, что, полегчало?
– Ты веришь в то, во что хочешь верить. Но это не значит, что это правда.
– Я могу тебе сказать то же самое, Малфой. И скажи мне: ты действительно тупой или просто слишком часто смотришь романтические фильмы? Ты, правда, считаешь, что поцелуй – это единственный способ заставить меня замолчать? Или, может, тебе просто захотелось поцеловаться? Ты в своем уме или тебя напоили Амортенцией?
– Если бы ты была парнем, я бы тебя избил. Знаешь, есть моменты, когда не хочется прибегать к магии, а хочется надрать кому-то задницу. И, поскольку ты девчонка, я могу лишь это, – будничным голосом ответил Драко.
Гермиона прикрыла глаза, глубоко вдохнула. Она поняла, что избавиться от Драко можно только одним способом. Но после того, что он сделал, спасать его не хотелось. Да она и не должна была. И всё-таки это щемящее чувство, названия которому не было, заставило Гермиону подойти к Малфою, уже без страха.
– Я не придумывала, когда говорила тебе всё это тогда, в Астрономической башне. Я правда так считаю. Но я хочу извиниться, потому что я не имела права тебе такое говорить. Это твоя жизнь, и кто я такая, чтобы указывать тебе на ошибки? Если мы друг друга ненавидим, то пусть всё остается, как есть. Но... – её голос снова дрогнул, – но если ты ещё раз подойдешь ко мне, прикоснешься ко мне... Малфой, я клянусь Мерлином, от тебя мокрого места не останется.
– Я к тебе больше не подойду, можешь не сомневаться, – процедил Драко. – И мне плевать, что тебе всё равно – я скажу. Я испытал большее отвращение, чем ты, когда поцеловал тебя. И знаешь почему? Потому что ты Грейнджер. Я могу перечислить тебе все причины...
– Хватит, – прошипела Гермиона.
– Нет, отчего же. Помнится, ты высказала тогда всё, что думаешь обо мне.
– И я извинилась за это. Хватит, Малфой, просто уйди. Я думала, мы со всем разобрались.
Драко склонил голову набок и прищуренно посмотрел на Гермиону.
– У тебя всё ещё горят губы, верно? – спросил он.
Девичье сердце забилось в десятки раз быстрее.
– Нет, уходи.
– Ты не можешь меня выгнать: это собственность школы, и нет никакого закона, запрещающего мне стоять рядом с тобой.
– Есть, вообще-то. Закон Драко Малфоя о чистоте крови, разве я не права?
– Не совсем, – ухмыльнулся Драко. – Это звучит несколько иначе: “Закон Драко Малфоя о Гермионе Грейнджер”. Не подходить к тебе, не разговаривать с тобой. Потому что ты высокомерная выскочка. Ты бегаешь везде со своими тупоголовыми друзьями, принижаешь себя ради общения с ними. Твои друзья с тобой только потому, что ты сделаешь за них всю работу, потому что они слишком глупы, чтобы додуматься до чего-нибудь. Ты не следишь за собой, и запах книжной пыли можно почувствовать за километр. Ты не красива и не так умна. И самое ужасное, Грейнджер, – ты магглорожденная. И не говори, что всем давно наплевать на чистоту крови, кроме меня. Это не так. На тебе клеймо, Грейнджер, и никакими великими деяниями ты не снимешь его. Я поцеловал тебя на башне, чтобы ты ушла. Ты выбесила меня, но я не мог тебя ударить. И когда я понял, как тебя это задело – мой поцелуй – я повторил, чтобы ты замолчала. Чтобы ты выслушала меня. Чтобы я смог выбесить тебя, Грейнджер. Потому что сейчас ты дрожишь не от того, что я на тебя навалился. Ты дрожишь от злости и ненависти ко мне, от того, что мои слова – правда, и ты ничего не можешь с этим поделать.
– Ты омерзителен...
– Зато теперь мы квиты.
Улыбка Малфоя превратилась в оскал. Он дернул плечом и, развернувшись, вышел в главный проход. А Гермиона так и осталась стоять возле стола, умирая от желания ударить Малфоя. На глаза навернулись слезы. Она поняла, как чувствовал себя Драко, когда она накричала на него в башне. Ей захотелось догнать его и хорошенько поколотить. Быть выше всего этого не получалось, по щеке предательски скатилась слеза. Несчастный, никчемный, это не человек. Сердце дико колотилось в груди, руки дрожали.
– Гермиона, – раздался голос в начале зала, который всё приближался, – Гермиона! Герм... А, вот ты где, мы думали, что ты уже в гостиной.
К ней подошли Рон и Гарри, веселые, сияющие. Гермиона поспешила отвернуться, чтобы её красное заплаканное лицо не было видно. Но они всё же заметили.
– Что произошло? – тихо спросил Рон.
– Тебя кто-то обидел? – сказал Гарри. – Это... это был Малфой, да? Я видел, как он завернул за другой стеллаж.
– Я... Я даже не знала, что он сейчас в библиотеке, – наспех выдала Гермиона.
– А что же тогда? – спросил Гарри.
– Просто так, знаете, нахлынуло, – она вытерла слезы и с повседневной улыбкой развернулась к друзьям. – Женские заморочки, не обращайте внимания. Кхм, ну, какие у нас планы?
Гарри и Рон обменялись многозначительными взглядами.
====== Глава 3 ======
Гермиона ненавидела себя. За то, что позволила себе эту минутную слабость, превратившуюся в такой кошмар. Мерлин, она готова была спрыгнуть с крыши, только бы не попадаться на глаза Малфою. Убейте её, пытайте Круциатусом – что угодно, только бы не видеть его больше. Сославшись на головную боль, она весь день просидела в комнате. Гермиона Грейнджер не пошла на занятия? Красный день календаря, всем огневиски!
«Проклятый ублюдок, это его вина целиком и полностью! Я его не принуждала, он все начал!» – но отговорки, она прекрасно понимала, были нелепые.
Пару раз забегал Рон и наивно спрашивал, не хочет ли она чего-нибудь. После пятого прихода (Гермиона посчитала) ей пришлось выпроводить его. Потом появился Гарри. Спросил, не хочет ли она чего-нибудь. Игра называется: «Угадай, кто меня подослал». Пришлось выпроводить и Поттера тоже. Конечно, она не могла вечно избегать Драко, но надо было сосредоточиться на своих мыслях, а не думать о поцелуях. Святой Годрик, поцелуях!
Комната постепенно заполнилась соседками. И очень кстати. Гермиона села на кровать и сделала вид, что читает, схватив с тумбочки «Ежедневный пророк». В спальню забежали запыхавшиеся Лаванда Браун и Парвати Патил.
– Ты уверена, что слышала это? – удивленно спросила Парвати.
– Абсолютно, – кивнула Браун. – Собственными ушами слышала, клянусь Мерлином.
– Но эта новость шума не наделает, – вздохнула Патил.
– Вы о чём? – безразлично произнесла Гермиона.
Девочки развернулись к ней, глаза их засверкали победным блеском: наконец-то они нашли слушателя.
– Драко Малфой сегодня, – рассказывала Лаванда, – за ужином рассказывал всем о том, как вчера в библиотеке чуть не поимел какую-то магглорожденную. Грязнокровку, как сказал он сам. Драко говорил об этом в таких подробностях...
– Правда, имени её не назвал, – печально сказала Парвати.
– Детские сказки, – фыркнула Гермиона.
Она бросила газету на кровать, поднялась на ноги, сжала ладони в кулаки. Грейнджер миновала гостиную и побежала по коридорам прямо к подземельям. Ей нестерпимо хотелось врезать Малфою, она была уверена, что при встрече задушит его голыми руками, и не надо магии. Этот ублюдок не достоин простого заклинания. Он не достоин быть волшебником, этот самовлюблённый кусок дерьма.
– Эй, Грейнджер, что ты здесь делаешь? – окликнул Гермиону знакомый голос.
В полумраке подземелий было плохо видно лица: когда Грейнджер развернулась, то увидела четверых учеников – три темных головы и одна светлая. Фигуры подошли поближе, высокий светловолосый кивнул остальным, и те ушли, один даже пихнул Гермиону.
– Мне надо поговорить с тобой, Малфой.
– И о чём пойдет речь? – хмыкнул он.
– Зачем ты это сделал?
– Сделал что?
– Рассказал всем о том, что случилось. Зачем? – прошипела Гермиона.
– Я не упомянул твоего имени ни разу, можешь не волноваться.
– Я надеялась на уважение.
– Уважение? – ухмыльнулся Драко. – Какое, к черту, уважение?
– Да как ты смеешь... Тупое животное! Что за дикие мысли в твоей голове?! – закричала Гермиона. – Если ты не в состоянии понять, то я разъясню тебе: этот поцелуй ничего не значил и не может значить, потому что мы ненавидим друг друга. Я ненавижу тебя, Драко. Ты отвратительный, омерзительный человек. И я уже не уверена, точно ли ты человек!
– Грейнджер...
– Закрой свой рот! Заткнись, Малфой. Запомни: если о случившемся кто-то узнает, ты вылетишь из Хогвартса, и твой отец тебе не поможет.
– И это ты мне говоришь?!
– Да. Я тебя не боюсь, и ты слишком плохо знаешь меня, чтобы судить о моих возможностях. Я предупредила тебя, Драко. Просьбы на тебя не подействовали, будем надеяться, что помогут угрозы.
Малфой склонился над ней, легко коснулся щеки пальцами и прошептал прямо в губы:
– Удачи.
Гермиона отпихнула его и поспешила к лестнице. Она быстро пробежала коридоры. Его слова, словно ножи, терзали её. Гермиона почувствовала себя настолько отвратительно, что ей показалось, кишки внутри свернулись в клубок. Этот несчастный ублюдок смог растоптать её самолюбие. Нет, не растоптать. Малфой проехался по нему на фестрале, потом станцевал на нем танго с Паркинсон и вдобавок изнасиловал на остатках этого самолюбия саму же Гермиону. Если бы она могла убивать взглядом, то непременно бы убила Драко. Ради этого она готова была брать уроки у Василиска. Мысли пошли совсем в другую сторону, и злость на Малфоя потихоньку начала спадать. Возвращаться в спальню она не хотела; сейчас ей нужен был свежий воздух.
Она села на мягкую траву в излюбленном своем месте на берегу озера. Слабый ветер гулял меж деревьев, создавая иллюзию великанов-шептунов у Запретного леса. Гермиона прикрыла глаза и оперлась на локти, пытаясь расслабиться и подумать о чем-нибудь отвлеченном.
– Твою мать, Грейнджер, ты издеваешься? – возмутились за её спиной.
Гермиона постаралась сдержать себя и проигнорировать этот писклявый голос.
– Вечно ты околачиваешься возле меня, – спустился к ней Драко. – Если влюбилась в меня, так и скажи.
Она сосчитала до десяти и медленно выдохнула, поднимаясь.
– Если бы я влюбилась в тебя, то на Земле начался бы новый ледниковый период.
– Ах да, конечно, – словно прозрев, Драко хлопнул себя по лбу, – ты же без ума от Уизли! Или всё же от Поттера?
– С чего ты это взял? – рассмеялась Гермиона, отряхивая мантию.
– Ну, а какая ещё есть веская причина тебе ходить за ними хвостом?
– Может, я сейчас раскрою тебе глаза на мир, Драко, но существует такое понятие, как дружба. Знаешь, люди доверяют друг другу тайны, помогают, дают дельные советы, весело проводят вместе время...
– Мм, что-то не припомню, – Малфой почесал затылок. – Ты же сама говорила, что у меня есть только слуги, а не друзья. Так ты, значит, не влюблена ни в Поттера, ни в Уизли? Не поверю.
– Тебя это не касается. Если мне не изменяет память, то ты меня не уважаешь и ничего от меня не хочешь. Тогда в чем проблема?
– Проблема... Нет, ни в чём.
Волнение между ними можно было скомкать в шар и играть им в квиддич. Гермиона поежилась: в миг стало намного холоднее. Малфой раскатал рукава джемпера и натянул их почти до пальцев.
– Эм, я возвращаюсь в замок, – сказала Гермиона. – Ты не... эм.
Драко выглядел как-то странно, будто это не он пару секунд назад пытался подшутить над ней или оскорбить. Грейнджер прищурилась и внимательно посмотрела на него: определенно, он мысленно был далеко отсюда.
– Да-да, пошли, – Малфой кивнул и зашагал к замку.
Гермиона старалась не ляпнуть чего-нибудь и не спугнуть его. Хотя, по большому счету, ей было все равно, что творилось в данный момент с Драко, но капля женского любопытства потихоньку разливалась в неплохое море.
– Ты в порядке? – спросила Гермиона, когда они проходили по мосту.
– Да, я просто... Не очень люблю холод.
Было очевидно, что он соврал, но Грейнджер не собиралась вдаваться в подробности и очень надеялась, что у Малфоя хватит мозгов, чтобы понять: это был рядовой вопрос из вежливости, а не из-за заботы или чего-либо такого. Незнакомый Гермионе когтевранец, идущий им навстречу, удивленно повел бровью и буркнул себе что-то под нос.
– Не хочу, чтобы у нас были проблемы, – сказал Драко. – Ну, знаешь, мы идем вместе...
– Идти на расстоянии в пару метров – это глупо, – ответила Гермиона. – У меня не будет проблем. Это ты, наверное...
– Ой, хватит, Грейнджер! – Драко вскинул руки. – Перестань выпендриваться и делать вид, что тебе всё нипочем. Все прекрасно знают, что у тебя куча проблем.
– А ты... – Гермиона нахмурилась, подбирая слова. – Хватит играть в дерзкого и беспощадного мужчину. Ты мальчик, трусливый и ничего не понимающий мальчик.
Драко бросил на Гермиону косой взгляд и показал язык.
– Что и требовалось доказать, – она покачала головой.
Они уже подходили ко внутреннему двору, как на Гермиону чуть не налетел Рон.
– Ох, я тебя всюду искал! Моя работа по... – он перевёл взгляд на Драко. – А он что здесь делает?
– Уизли, я тут учусь, – хмыкнул Малфой. – А вот ты чем тут занимаешься, кроме как кража чужого времени на работу, которую ты сам не в состоянии выполнить...
– Замолчи сейчас же, – шикнула Гермиона и пнула его ботинком.
– Что он здесь делает? – сквозь зубы повторил Рон.
Грейнджер поняла, что дело плохо. Рон и так весьма несдержан и импульсивен, а Малфой слишком самодоволен, чтобы остановиться. И в принципе, ей уже можно отойти в сторону и наблюдать за этим петушиным боем, вот только Гермиона не смогла бы простоять ещё минуту рядом с этими разносчиками ярости.
– Рональд, давай вернемся в гостиную, – сказала она. – Обсудим твою работу, я же начала делать заметки...
– Да, верно, – с нотками позерства сказал Драко. – Вернетесь к своей скучной рутине. Хм, Уизли, может, вернешься к Лаванде? Ах да, она же тебя бросила! Связано ли это с тем, что ты рыжий идиот?
Ещё секунда, показалось Гермионе, и Малфой загогочет в открытую. А Рон не упустит случая врезать ему или запустить заклинанием.
