Текст книги "Стечение обстоятельств. Двенадцать лет спустя (СИ)"

Автор книги: Вечная странница

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Когда друзья вышли на улицу, Фредерик внезапно вспомнил, что проделал с машиной Пипа, и густо покраснел.

– Прости, Пип, я не знал, что это твоя, – произнес он, бросая выразительный взгляд на спущенные колеса.

– Ничего, – махнул рукой Пип. – Поехали на твоей!

Несмотря на непозднее время, Фредерику пришлось включить фары – тучи сгустились уже настолько, что стало темно почти как ночью. Издалека слышались раскаты грома, ветер усиливался, и явно собирался дождь.

– Кстати, а как ты все-таки сегодня здесь оказался? – поинтересовался Фэтти у Пипа, пока они мчались по шоссе, ведущему к Мейденхэду. – Помнится, в последнюю нашу встречу, ты говорил, что давно не общаешься с родными?

– Это все Глэдис, – Пип слегка покраснел. – Она э-э-э… убедила меня в том, что мне нужно помириться с родителями и сестрой. Вот я и решил не откладывать в долгий ящик.

– У-у-у, ну если Глэдис смогла убедить тебя сделать то, что ты сам не мог себя заставить сделать в течение десяти лет, то значит, все серьезно, – протянул Фредерик. – Здорово она тебя зацепила.

– Прекрати, – поморщился Пип. – Она в мою сторону даже не смотрит. Наслушалась дурацких сплетен в редакции и считает, что если мы начнем встречаться, я ее брошу через неделю как других.

– А это не так?

– Нет! Что ты! Она совсем не такая как все девчонки!

– Ну тогда тебе придется ей это доказать, – заключил Фредерик. – Начало ты уже положил неплохое, так держать! Что ж делать, ты сам создал себе такую репутацию!

– Ой, только не надо читать мне лекции! И вообще, если нам удастся выйти из истории, в которую я вместе с тобой вляпался, победителями и вытащить из лап этого мерзавца мою сестру – вот тогда будет положено хорошее начало!

Фредерик внезапно вспомнил, о чем они утром разговаривали с мистером Дженксом, и ему стало здорово не по себе. Что если не удастся найти Лэммертона? Начальник может и не простить ему второй оплошности подряд.

26 августа 1972 года, около 18 часов, Мейденхэд

Дом на Бейкерс-лейн оказался небольшим кирпичным строением в два этажа. Впрочем, с улицы его было разглядеть трудно из-за высокого забора и заполонивших сад вишневых деревьев. В этом месте Бейкерс-лейн заканчивалась и переходила в едва заметную лесную тропинку, терявшуюся в еловой куще. Идеальное место для конспиративного жилища. Был ли кто-то внутри дома, определить не представлялось возможным.

Налетел сильный порыв ветра, и несколько крупных капель упало с неба, подстегнув Фредерика к действиям. Он подошел к калитке и тихонько толкнул ее. Она неслышно отворилась.

– Ага, – пробормотал сыщик, доставая револьвер. – Кто-то тут есть. Держись за мной, у тебя нет оружия.

– Ну не совсем, – усмехнулся Пип, вытаскивая из кармана перочинный нож с довольно длинным и острым лезвием.

– Это хорошо, но против огнестрельного вряд ли поможет.

В ответ Филипп отошел от забора и метнул ножик в калитку. Лезвие воткнулось точно посередине верхнего кружка восьмерки от начертанного на калитке номера дома.

– Неплохо, – похвалил Фредерик. – Но все равно лучше вперед не лезь.

Когда друзья зашли на участок, послышался очередной сильный раскат грома, сверкнула молния, и начался уже настоящий дождь. Пип и Фэтти быстро взбежали на крыльцо и толкнули парадную дверь. Она тоже оказалась незаперта. «Прям как будто нас ждут», – подумал сыщик.

Пип и Фэтти прошли прихожую, коридор и оказались в гостиной. Из-за туч в доме было темно, и друзья ступали практически наощупь, боясь случайно задеть что-нибудь и выдать себя.

Из гостиной вело четыре двери, все они были закрыты, но из-под одной пробивался луч света. Сыщик и журналист быстро переглянулись и, не сговариваясь, рывком распахнули эту дверь. Фредерик успел заметить в комнате двух человек – это были Джекоб и Бетс Лэммертоны. В следующее мгновение раздался выстрел, звук которого потонул в очередном раскате грома, и Пип рухнул на пол. Его белая футболка с левой стороны начала пропитываться кровью. Бетс дико закричала, но Лэммертон тут же зажал ей рот рукой. Впрочем, такая предосторожность была явно излишней: за шумом бушевавшей грозы все равно ничего не было слышно. Фредерик направил револьвер на Лэммертона, приготовившись выстрелить, но не успел. Джекоб приставил дуло своего пистолета к виску Бетс, одновременно крепко прижимая ее к себе другой рукой.

– Дернешься – и ей конец, – спокойно произнес Лэммертон. Его голос звучал холодно и зловеще, но вместе с тем был довольно мелодичным. Ничего общего с теми лающими интонациями, которые Фредерик пытался изобразить утром в Истхэме. Неудивительно, что парни с катера сразу его раскусили. Бетс, казалось, даже не чувствовала ни мертвой хватки Джекоба, ни прижатого к виску пистолета. Она смотрела на Пипа полными ужаса глазами и судорожно всхлипывала.

Поняв, что Лэммертон не шутит, Фредерик медленно опустил револьвер и положил его на пол.

– Хорошо, – одобрил Джекоб. – А теперь спокойно, без резких движений, подойди ко мне и дай ключи от своей машины.

Фредерик подчинился. Лэммертон сжал ключи в той же руке, которой держал Бетс.

– А сейчас, – все так же ровно продолжал Джекоб, – я и моя жена пройдем мимо тебя к двери, покинем дом, сядем в твою машину и уедем. И если ты только попробуешь нам попрепятствовать, я выстрелю.

– Почему ты просто не застрелишь меня? – спросил Фредерик, стараясь тоже говорить спокойно. – Я безоружен. Зачем ты прикрываешься женщиной?

– Думаешь разозлить меня? – хохотнул Лэммертон. – Не выйдет. И убивать сотрудника Скотланд-Ярда в мои планы не входит. Ты проиграл, Фредерик Троттвиль.

– Ты знаешь, кто я? – спросил Фредерик, отчаянно пытаясь потянуть время. – Откуда?

– Ну, ты давно известная в криминальном мире фигура, – усмехнулся Джекоб.

– Ты не убьешь свою жену! – воскликнул внезапно Фредерик. – Если я сейчас попытаюсь тебя остановить, ты не сможешь нажать на курок!

– О, ты многое пропустил, Троттвиль! Она мне уже не так дорога, как прежде. Ты знаешь, я ведь видел из окна, как вы подъехали, видел, как вы там стояли развлекались с ножичком и приготовился к теплому приему. А моя жена – вот незадача – пыталась его сорвать. Я ей, конечно, этого не позволил, но и доверия у меня к ней резко поубавилось. Кстати, не скажешь, что это она за тебя так переживала? С этим-то понятно, – он кивнул в сторону неподвижно лежавшего на полу Пипа, – судя по всему, это ее некогда сбежавший из отчего дома старший братец. А вот ты ей кем приходишься?

– Не твое дело, – огрызнулся сыщик.

– Ну ладно, – оборвал диалог Лэммертон. – Хватит разговоров.

Он двинулся через комнату, таща за собой Бетс. Миссис Лэммертон буквально не стояла на ногах, и ему приходилось практически волочь ее, обхватив за талию. Двигались они из-за этого медленно, но Джекоб все еще прижимал пистолет к виску своей жены, и Фредерик не решался ничего предпринять. Поравнявшись с окном, Лэммертон на секунду остановился, чтобы подтянуть повыше Бетс, которая уже практически сползла на пол. И в этот момент… стекло слева от Лэммертона внезапно разлетелось вдребезги, осыпав его дождем мелких осколков. На мгновение Джекоб потерял бдительность, и этого хватило Фредерику, чтобы выбить у него из руки пистолет. Лэммертон все же успел нажать на курок, но пуля, к счастью, попала в противоположное окно и улетела в сад. Бетс кулем свалилась на пол, а Фредерик, сбив с ног Лэммертона, сел на него верхом и принялся надевать наручники. Джекоб при этом лежал неподвижно – видимо, здорово приложился головой во время падения.

За спиной Фредерика распахнулась рама так своевременно разбившегося окна, и в комнату спрыгнула мокрая до нитки Глэдис Вуш с бейсбольной битой в руке. Окинув беглым взглядом комнату, она бросилась к Пипу и склонилась над ним в попытках нащупать пульс. Фредерик как раз закончил с Лэммертоном, на всякий случай стянув ему ноги брючным ремнем, и тоже подошел к Глэдис. Бетс уже немного отошла от шока и, не в силах подняться с пола, подползла к ним на четвереньках. Посмотрев на неподвижно лежащего Пипа, она тихо заплакала.

– Он жив, – успокаивающе посмотрела на нее Глэдис. – Пульс прощупывается нормально, дыхание есть. У него сильный болевой шок и, наверное, немалая кровопотеря.

– Но как же… он выстрелил прямо в сердце, – прошептала Бетс.

– Промахнулся, – ответила Глэдис. – Филиппу здорово повезло. Но все равно нужно срочно врача.

– Я позвоню в местную больницу, оттуда быстро приедут, – решил Фредерик. – А пока: Глэдис, вот тебе ключи от моей машины, будь добра, возьми в бардачке аптечку.

Глэдис тут же кинулась выполнять поручение, а Фредерик бросился к телефону, но трубку снять не успел. Лампочка в комнате мигнула и погасла. Дом погрузился во тьму.

– Вот черт! – выругался Фредерик. – Наверное, дерево на провода упало из-за грозы. Что-то слишком много невезений для одного дня.

«И второй раз в этом деле неполадки с электричеством», – вскользь заметил про себя сыщик.

– Придется ехать за врачом самому, – сказал Фредерик и бросился к двери.

– Стой! – окликнула его Бетс. – Я совсем забыла, здесь же есть генератор автономного питания! В гараже!

– Умница, что вспомнила! – облегченно вздохнул Фредерик и убежал в гараж.

Вскоре подача тока в дом была восстановлена, и Фредерик смог позвонить в мейденхэдскую больницу, а потом в полицию – чтобы забрали Лэммертона. Глэдис и Бетс в это время пытались оказать Пипу первую помощь. Худо-бедно им удалось перевязать рану.

Прибывший из местной клиники врач оказался полным пожилым человеком, но свое дело знал хорошо.

– Жизни пока ничто не угрожает, – определил он, осмотрев Пипа. – Пульс и давление в пределах допустимого, кровопотеря некритичная. Но нужна операция – пуля осталась внутри.

Услышав это, Бетс порывисто вздохнула.

– Будет лучше, если операцию проведут не в местной больнице, – продолжал доктор. – Его состояние вполне позволяет довезти его до Лондона. Здесь, в Мейденхэде, просто нет специалистов, которые гарантировано с этим справятся. Пуля засела очень близко от сердца – одно неверное движение, и он умрет. Его нужно к опытному хирургу.

– В Паддингтонскую клинику! – хором воскликнули Бетс и Фэтти, одновременно подумав о Люке.

– Я вызову машину из местной больницы, чтобы его транспортировали, – предложил врач.

– Я лучше сам отвезу его, – возразил Фредерик. – Простите, доктор, но мне кажется, так будет быстрее.

– Хорошо, – пожал плечами врач. – Давайте, я помогу вам перенести его в машину.

Вдвоем с доктором они осторожно уложили Пипа на заднее сиденье, Бетс уселась рядом с Фредериком, и они поехали в Лондон. Глэдис следовала за ними на своем скутере. Ливень к тому времени утих, но дорога после него была скользкой, и ехать приходилось аккуратно.

26 августа 1972 года, после 9 вечера, Паддингтон, Лондон

Фэтти, Бетс и Глэдис в напряженном ожидании сидели возле двери в палату, над которой горела надпись: «Не входить! Идет операция!» Фредерик успокаивающе обнимал бледную как полотно Бетс. Глэдис то ходила взад-вперед по коридору, не в силах справиться с нервами, то садилась на скамейку и несколько минут сидела неподвижно, глядя в одну точку, прямая как столб. Вскоре к ним присоединилась Дейзи, у которой только что закончилась смена. Она села на лавку рядом с Бетс и крепко сжала ее руку в знак поддержки.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем дверь палаты распахнулась, и на пороге появился усталый, но радостный Люк.

– Все хорошо, – улыбнулся он. – Операция прошла успешно. Пациент сейчас под наркозом, но завтра он проснется, и, вероятно, вы даже сможете поговорить с ним.

Не в силах сдержаться, Фэтти, Бетс и Глэдис зааплодировали Люку.

– Тише, тише! – замахал на них доктор. – Вы же все-таки в больнице. Хотя я вас понимаю!

– Ох, что-то я так проголодалась, – произнесла вдруг Глэдис.

– Я тоже, – присоединился Фредерик, вспомнив, что за всеми делами даже не пообедал.

– И я, – тихо прибавила Бетс.

– Так пойдемте все куда-нибудь поужинаем! – воскликнул Фредерик. – Я угощаю по старой памяти! Люк, Дейзи, вы ведь с нами?

– Пожалуй, да! – согласилась Дейзи. – Мы, кстати, можем показать тут неподалеку очень уютное кафе, в котором мы с Люком ужинали вчера вечером, – при этих словах она слегка покраснела.

Старые друзья заняли угловой столик на освещенной вечерними фонарями открытой веранде летнего кафе. Буря к тому времени совсем улеглась, и в воздухе веяло приятной свежестью и вечерней прохладой. Как раз то, что им всем было нужно после стольких волнений.

– Кстати, Глэдис, а как ты вдруг оказалась в Мейденхэде? – поинтересовался Фредерик, с удовольствиям вгрызаясь в аппетитный стейк. – Да еще и так вовремя! Честно говоря, я сначала думал, что это дерево так удачно упало прямо на стекло! И тут ты появляешься!

– Ну, Филипп же позвонил мне из Питерсвуда, – сказала Глэдис. – К тому времени я уже знала, что Лэммертон в розыске, – в криминальную хронику такая информация быстро просачивается – и я сразу поняла, что вы затеваете что-то опасное. Я общаюсь с Филиппом всего несколько дней, но уже успела понять, что он остался таким же безбашенным авантюристом, каким был в детстве. Ну, я сразу же села на скутер, прихватив на всякий случай бейсбольную биту, и покатила к вам. Как видишь, не зря!

– Это точно! – улыбнулся Фредерик. Впервые за эти три дня он чувствовал себя почти великолепно. Когда он в последний раз вот так вот сидел в уютном кафе, поглощая вкусный ужин в компании старых друзей? И Бетс, кажется, совсем не держит на него зла, а наоборот, смотрит с искренней благодарностью за спасение Пипа.

========== Глава восьмая. Примирения ==========

26 августа 1972 года, около полуночи, Питерсвуд

Всю дорогу до Питерсвуда Бетс проспала – так она утомилась от всех переживаний. Фредерик же, наоборот, чувствовал невероятный эмоциональный подъем – то ли сказывался неожиданно удачный исход дела после череды невезений, то ли подействовали три чашки крепкого кофе, выпитые в кафе.

Дом номер четырнадцать по Нэрроу-стрит был погружен во тьму. Калитка и парадная дверь оказались незаперты – Фэтти и Пип их так оставили, когда уезжали днем в Мейденхэд. Машина Пипа тоже по-прежнему стояла у ворот.

Взглянув на огромный необитаемый дом, Бетс поежилась.

– Фредерик, пожалуйста, пойдем со мной, – попросила она. – Там никого нет, Джекоб сегодня рассчитал всю прислугу. Мне страшно туда заходить.

– Конечно, пойдем, – Фредерик только обрадовался такой просьбе. – И кстати, может, ты наконец перестанешь называть меня Фредериком?

– Если честно, уже язык не поворачивается называть тебя Фэтти, – улыбнулась Бетс. – Как-то несолидно. Да и не подходит тебе теперь.

Фредерик лишь вздохнул в ответ. Они вместе шагнули в прихожую, из нее – в коридор, а потом – в гостиную. Фредерик везде проходил первым и щелкал выключателем, Бетс следовала за ним, настороженно озираясь по сторонам.

– Кстати, а где твои дети и родители? – вспомнил вдруг Фредерик, когда они добрались до кухни.

– Они в Корнуолле, отдыхают все вместе в пансионате, – ответила Бетс. – Слава Богу, они не видели всего, что тут творилось! Хотя все равно рано или поздно придется все объяснять… Ох, как подумаю! Хотя мама, наверное, будет даже рада такому повороту. Я знаю, она Джекоба всегда терпеть не могла, хотя и слова поперек ему сказать не смела.

– Как тебя угораздило за него выйти? – этот вопрос давно вертелся в голове Фэтти, и теперь сорвался с языка помимо его воли. Сыщик замер, ожидая услышать, что это не его дело, и просьбу уйти. Но ничего такого не последовало.

– Долгая история, – произнесла Бетс, с тяжелым вздохом опускаясь на стул. – Хочешь чаю? – не дожидаясь ответа, она наполнила чайник и поставила его на плиту. Несколько минут она молчала, будто собираясь с мыслями. – У меня не было другого выхода, – произнесла она, закусив губу. – Много лет назад мы оказались в очень сложной ситуации. Папу здорово подставил кто-то из конкурентов, его предприятие терпело крах. Он влез в огромные долги, на него со всех сторон наседали кредиторы. Помощи было ждать неоткуда. От Пипа тогда уже несколько лет не было ни слуху ни духу. Ты не думай, Фэтти, я его абсолютно не виню ни в чем! Напротив, я его очень хорошо понимаю – с папой всегда было трудно иметь дело. Если бы он тогда так не упирался, а вовремя продал свой бизнес, может, и не было бы всего этого… Но он решил биться до конца, а долги все росли и росли. И вот, внезапно появился Джекоб Лэммертон и, по его словам, влюбился в меня с первого взгляда. Он был одним из кредиторов отца, и у него было полно денег. Джекоб сделал мне предложение, от которого я не могла отказаться. Мне едва исполнилось восемнадцать, а я уже была замужем за человеком, которого не только не любила, но и побаивалась. Сначала все было ужасно, потом стало полегче. Джекоб расплатился по долгам отца и припугнул конкурентов, его предприятие снова заработало. В общем, все более-менее вошло в свою колею.

Фредерик слушал молча и смотрел на Бетс с искренним сочувствием. «Мы, конечно, хороши! – невесело думал он про себя. – Друзья, называется! Бросили девочку в беде и ни разу даже за столько лет не поинтересовались ее судьбой! Ни я, ни Пип, ни Ларри. Похоже, тут одна только Глэдис ее поддерживала, с которой они были едва знакомы».

– Пошли в гостиную, – предложила Бетс, разливая по кружкам чай и добавляя в него щедрую порцию молока.

Фредерик молча подхватил поднос с чашками и сахарницей и вышел из кухни. Бетс последовала за ним.

В гостиной они устроились рядом на диване и некоторое время сидели молча. Фредерик чувствовал, что надо что-то сказать, как-то поддержать Бетс, но не находил слов. Она заговорила сама.

– Я понимаю, что рано или поздно все так бы и закончилось, – совсем тихо произнесла Бетс. – Плохо, конечно, что с жертвами… Жаль погибшего электрика, а когда думаю про Пипа, так и вовсе сердце разрывается. Пока не увижу его здоровым и не поговорю с ним, не успокоюсь. Хотя на совести Джекоба, наверное, столько жертв, что это лишь незначительный эпизод.

– Тут ты права, – так же тихо проговорил Фредерик. – Я хорошо изучил его досье. Он уже был судим много лет назад за участие в нелегальных поставках оружия.

– Я подозревала о чем-то подобном, – грустно кивнула Бетс.

Фредерик пододвинулся к ней поближе и осторожно обнял за плечи, ожидая, что она отстранится. Но она этого не сделала.

– Значит, ты на меня не злишься? – спросил он, заглядывая ей в глаза.

– За что? – в ее голосе звучало искреннее удивление. – За арест Джекоба? Ну, наверное, нехорошо так говорить, но я в некотором смысле даже рада от него избавиться. Все-таки он очень тяжелый человек.

– Ты его любила? – решился задать мучавший его вопрос Фредерик.

Бетс помотала головой и опустила взгляд.

– Никогда, – прошептала она. – Все затевалось только ради того, чтобы спасти отца от долговой ямы.

– Прости меня! – воскликнул Фредерик. – Я понимаю, что это трудно, но если сможешь, прости, пожалуйста!

– Да за что? – и снова удивление прозвучало абсолютно искренне.

– За все. За то, что не писал тебе. За то, что не пытался узнать, как ты живешь, и не поддержал в трудную минуту. Я ведь легко мог все исправить, и тебе не пришлось бы выходить замуж за преступника!

– Мне не за что тебя прощать, – спокойно произнесла Бетс. – Я прекрасно понимаю твое тогдашнее состояние. Ты был молод, как и Пип, как и мы все. Тебе хотелось сразу всего и разного. В университете у тебя появилась куча новых друзей, старые стали казаться неинтересными. Оно и понятно – по интеллекту ты всегда нас превосходил в разы.

Фредерик лишь молча поражался тому, с какой точностью и спокойствием она описывала его тогдашние чувства и мысли.

– Я не могу винить тебя в этом, – продолжала Бетс. – Ты всегда был дорог мне, ты дорог мне и сейчас, – закончила она шепотом, поднимая глаза на него.

Фредерик смотрел в ее большие искренние глаза и ощущал, как его все больше и больше захлестывает волна нежности. Чувство вины отошло на второй план. Он притянул ее к себе поближе и осторожно коснулся губами ее губ. Она не оттолкнула его, не отпрянула. Она только слегка прикрыла глаза и замерла в ожидании продолжения. И он продолжил. Сначала очень осторожно, будто боясь спугнуть ее, одним неверным движением разрушить то, чего так давно ждал. Она ответила, сначала, также, как и он, робко и неуверенно, потом смелее. Они целовались страстно и долго как люди, обретшие наконец давно забытое счастье. Пышные волосы Бетс растрепались, Фредерик осторожно отвел их назад. Он чувствовал, что теряет контроль над собой. Бетс, видимо, тоже это ощутила, потому что внезапно мягко, но настойчиво отстранилась.

– Подожди, – выдохнула она. – Не сейчас. Не все сразу. Не так… Это неправильно. Я еще даже не разведена…

– Тебя только это останавливает? – спросил Фредерик.

– Ф… Фэтти, ты же помнишь, что я воспитана в очень строгих правилах. Я не могу. Потерпи чуть-чуть.

– Хорошо я понимаю, – ответил Фредерик. – Я подожду столько, сколько потребуется. Я люблю тебя, – добавил он чуть тише.

– Я тоже, – прошептала Бетс. Они снова слились в долгом поцелуе и на несколько минут забыли обо всем на свете.

– Ох, как поздно, – опомнилась Бетс, когда часы над каминной полкой ударили один раз и замолкли. – Час ночи. Тебе же, наверное, завтра рано в управление?

– Нет, у меня завтра выходной, – весело отозвался Фредерик. – И в понедельник тоже. Мистер Дженкс прямо-таки настоял на этом. Уй-й-й, – он внезапно схватился за голову. – Все в порядке, – произнес он в ответ на встревоженный взгляд Бетс.– Просто вспомнив про мистера Дженкса, я вспомнил кое о чем еще, – и Фредерик в подробностях пересказал ей, как отвез Юнис к Эрну и как случайно написал об этом в официальном отчете. Опустив, впрочем, подробности последующего разговора с мистером Дженксом. Бетс это порядком развеселило.

–Ну ты даешь, – хохотала она. – Как ты умудрился написать такое в отчете? Представляю себе лицо мистера Дженкса, когда он на это наткнулся! Неудивительно, что он дал тебе два выходных.

– Мне ведь теперь еще ехать за ней, – простонал Фредерик. – Боюсь, как бы не попасться под горячую руку.

– Зачем ехать? – удивилась Бетс. – Позвони Эрну, скажи, что расследование завершено, и Юнис больше ничто не угрожает.

– Да у него нет телефона, – сморщился Фредерик. – А я еще сначала так радовался этому – что она не сможет позвонить оттуда в управление и нажаловаться на меня. Из дома-то она вряд ли решилась выйти.

– Ой, Фэтти, вот в чем, в чем, а в этом ты совсем не изменился, – вновь развеселилась Бетс. – Как и прежде совершенно не думаешь о последствиях своих шуток. Бедная Юнис! Да и Эрн тоже. Советую тебе попросить у Глэдис бейсбольную биту, когда к ним поедешь.

Фредерик застонал в ответ, устало откидываясь на спинку дивана. Он потянулся и широко зевнул, ощущая теперь только желание поскорее уронить голову на подушку и заснуть.

– Ты уже совсем засыпаешь, – заметила Бетс. – Давай, я постелю тебе в гостевой комнате.

– Не надо, меня вполне устроит этот замечательный диван, – запротестовал Фредерик, нагибаясь, чтобы расшнуровать ботинки. – Боюсь, я сейчас не в состоянии даже на второй этаж подняться.

– Ну как хочешь, – не стала спорить Бетс, которая уже тоже думала только о теплой постели, и побрела наверх.

Фредерик погасил в гостиной торшер и, приняв горизонтальное положение, уснул с улыбкой на лице.

Бетс поднялась в еще недавно их с Джекобом совместную спальню и окинула рассеянным взглядом оставшийся после их побега жуткий беспорядок. «Завтра уберу», – вяло подумала она. С трудом заставив себя умыться и снять изрядно помятое платье, она забралась под одеяло и провалилась в сон.

27 августа 1972 года, 10 утра, Питерсвуд

Бетс и Фредерик ехали на лошадях по широкой лесной просеке. Было раннее утро, трава блестела от росы, лучики восходящего солнца пробивались между стволов деревьев, бросая на них золотые полосы и заставляя прозрачные капельки на листьях переливаться всеми цветами радуги. Из кустов взлетел дрозд, вспуганный стуком копыт, и с криком укрылся за кронами деревьев. Тропинку преградила большая серебристая паутина, натянутая между сосен. Они проехали ее насквозь. Бетс, смеясь, отпустила одну руку с поводьев и смахнула остатки паутины со своих волос. Звонкий смех эхом разнесся по лесу, деревья откликнулись в ответ тихим шелестом. Фредерик почувствовал какой-то знакомый аромат, такой приятный, но совершенно нехарактерный для лесной чащи. Что же это? Ах да, так пахнет свежесваренный кофе! Но откуда он взялся в лесу? «Фэтти!» – окликнула его Бетс. Он повернулся к ней и увидел, что ее лицо начинает медленно растворятся в затягивающем лес черном тумане. «Нет! Не уходи! Пожалуйста, не уходи!» – закричал он.

– Фэтти! – Бетс мягко тронула его за плечо. – Просыпайся!

– Не уходи, – пробормотал он и открыл глаза. Над ним склонилась Бетс в легком домашнем платье, поверх которого был надет белоснежный передник. От нее веяло утренней свежестью, ее светлые кудрявые локоны касались его лица. Аромат кофе почувствовался сильнее, и вместе с ним в ноздри ударил запах чего-то еще очень знакомого и несомненно вкусного. Гостиная была залита солнцем, которое, впрочем, было уже далеко не рассветным.

– С добрым утром! – весело произнесла Бетс.

Фредерик резко сел на диване и посмотрел на часы. Остатки сна слетели с него, в памяти всплыли события вчерашнего вечера. Он обнимал Бетс и целовал ее, а потом уснул прямо на диване в ее гостиной.

– Давно встала? – поинтересовался он, оглядывая стол. На светло-бежевой скатерти стояли кофейник, блюдо с ароматной дымящейся яичницей, тарелка румяных тостов и банка вишневого варенья.

– Час назад, – улыбнулась Бетс. – Завтракать будешь?

– А то! – воскликнул Фредерик, ощутив зверский голод. – Сейчас, только немножко приведу себя в порядок, – он встал с дивана и скрылся за дверью.

Фэтти и Бетс завтракали в гостиной, сидя друг напротив друга, и Фэтти не переставал думать о том, что еще никогда не чувствовал себя таким счастливым. Жизнь была бы совсем прекрасной, если бы ее не омрачали мысли о том, что после завтрака придется ехать к Юнис. Бетс понимала его состояние, и когда он собрался уходить, пожелала ему удачи и поцеловала на прощание. Душный августовский день сразу показался Фредерику райским, а предстоящая встреча с разгневанной Юнис – незначительным досадным пустяком.

27 августа 1972 года, после полудня, Марлоу

Несмотря на благостное расположение духа, Фредерик все же ощутил некоторое беспокойство, поднимаясь по ступенькам к парадной двери дома Эрна. «Не стоило, наверное, так с ней поступать, – запоздало подумал он. – Она ведь мне такое ни в жизни не простит. Эх, была не была!» Он не стал стучать, а просто толкнул дверь и бесшумно ступил в прихожую. В следующий момент он замер на месте, изумленно оглядываясь по сторонам: помещение не имело ничего общего с тем, которое он видел три дня назад. Нет, конечно, это была все таже прихожая: и обои остались старыми, и потрескавшийся линолеум на полу, и потолок все также щетинится облупившейся краской. Но вот гора хлама с пола куда-то исчезла, да и сам пол был не таким грязным, как раньше. Одежда на крючках висела ровным рядком, предметы на тумбочке тоже были аккуратно расставлены. Фредерик прошел дальше вглубь дома, ступая все также тихо, не желая быть обнаруженным раньше времени. Вскоре он увидел, что все комнаты в доме были идеально убраны: ковры и чехлы на креслах вычищены, оконные стекла вымыты, нигде ни пылинки, на столах, откуда ни возьмись, появились чистые скатерти. «Ну правильно, это же Юнис, – подумал про себя Фредерик. – Она терпеть не может беспорядка, вот и убралась везде. Большую же работу ей пришлось проделать!»

Тем временем, поражаясь внезапно наступившей в жилище Эрна чистоте, Фредерик сам не заметил, как обошел весь дом, но никого так и не встретил. И куда они подевались? У Эрна сегодня должен быть выходной, а Юнис… Впрочем, она могла, в принципе, уже как-то узнать, что дело о взрыве раскрыто, и сама уехать отсюда. А Эрн просто куда-то ушел. Но почему тогда двери не заперты, если никого нет?

Фредерик подошел к окну и, окинув взглядом заросший сорняками сад через кристально-прозрачное стекло, обмер. Юнис и Эрн были там, они сидели на резной скамейке под яблоней, склонив головы друг к другу и держась за руки. На коленях Эрна лежала толстая потрепанная тетрадь, из которой он что-то зачитывал вслух. «Наверное, поэзию ей свою декламирует», – пронеслось в голове Фредерика. Судя по выражению лица и расслабленной позе, Юнис была вполне довольна жизнью. «Вот это поворот! – думал про себя Фэтти. – И что теперь делать? Может, просто уехать и оставить все как есть? Нет, нельзя, нужно же ей сообщить, что ее напарник арестован…»

Старясь не думать о том, что ждет его внизу, Фредерик быстро сбежал по ступенькам и, придав себе как можно более беззаботный вид, весело насвистывая, двинулся по дорожке вглубь сада. Юнис и Эрн услышали его и как по команде вместе подняли головы.

– А, Фредерик, – улыбнулась Юнис. – Здравствуй!

– Привет, Фэтти! – в свою очередь расплылся в улыбке Эрн.

– Привет, – протянул Фредерик, неотрывно глядя на Юнис. Она ему улыбается?! Она не готова разорвать его в клочья?

– Кхм… да, – Фредерик наконец сбросил с себя оцепенение. – Юнис, я, собственно, приехал за тобой. Видишь ли, дело о взрыве на складе э-э-э… обернулось немного неожиданным образом…

– Я уже знаю, – махнула рукой Юнис, поразив Фредерика еще больше. Создавалось впечатление, что арест ее партнера по бизнесу ее нисколько не взволновал. – Эрн показал мне заметку в утреннем «Таймс». Джекоб, надо же кто бы мог подумать, что он занимался таким за моей спиной! А казался таким надежным… – рассеянно произнесла она.

– Так что, отвезти тебя в Лондон? – выдавил из себя Фредерик, пока Юнис не преподнесла ему новых сюрпризов. – Или, быть может, мне э-э-э… заехать попозже?

– Нет-нет, – спохватилась она. – Конечно, я поеду сейчас, дела не ждут! Особенно теперь, когда я осталась без помощника. Надо ехать, – она повернулась к Эрну и взяла его за руку.

– Я подожду тебя в машине, – выпалил Фредерик и поспешил к калитке.

Дойдя до своей машины, Фредерик тяжело опустился на сиденье и провел рукой по лбу. «Уф, час от часу не легче! – думал он. – Юнис и Эрн – ничего себе парочка! Более непохожих друг на друга людей я еще не встречал. Не понять мне женщин никогда, что бы там ни втолковывал мистер Дженкс! Но похоже, она всем довольна, и это, безусловно, радует».

Через полчаса из калитки наконец появилась Юнис с блаженно-счастливым выражением лица и сияющими глазами.