Текст книги "Стечение обстоятельств. Двенадцать лет спустя (СИ)"

Автор книги: Вечная странница

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Фредерик вновь поблагодарил помощника и, как только тот покинул кабинет, сразу же раскрыл папку. Едва прочитав первую строчку, сыщик почувствовал, как сердце ухнуло куда-то глубоко вниз.

Элизабет Сьюзан Лэммертон, урожденная Хилтон.

Фредерик перечитал эту фразу еще раз, и еще, не в силах поверить в написанное. На секунду ему захотелось захлопнуть папку, убрать ее поглубже в шкаф и больше никогда не пытаться ворошить прошлое. Но он все же заставил себя вернуться к чтению. Итак, дата и место рождения. Адрес и телефон прежние. Образование: среднее, Питерсвуд Праймери Скул и Браймор Бординг Скул. В тысяча девятьсот шестьдесят шестом году вышла замуж за Джекоба Лэммертона. Дети: Фредерик Лэммертон и Эрнст Лэммертон, близнецы шестьдесят седьмого года рождения. Дальше шла информация о родителях, брате, номер удостоверения личности и еще кое-какие малозначимые факты.

Фредерик перевернул страницу. В досье оказались сведения и о муже Бетс. Сыщик лениво проглядывал информацию о Джекобе Лэммертоне, как вдруг наткнулся на строчку, которая заставила его сердце гулко забиться уже во второй раз за сегодняшнее утро.

========== Глава третья. Взрыв ==========

24 августа 1972 года, 4:00 утра, Хэмпстед, пригород Лондона

Фредерика разбудил телефонный звонок. Сыщик моментально проснулся: за годы службы в полиции он давно привык к неожиданным ночным вызовам. Потянувшись к трубке стоявшего возле кровати телефонного аппарата, Фредерик кинул беглый взгляд на светящийся циферблат будильника. Стрелки показывали пять минут пятого утра. Значит, дело серьезное.

– Алло, – бодро произнес сыщик в трубку, одновременно щелкая выключателем ночника и морщась от прорезавшего темноту комнаты света.

– Доброе утро, Фредерик, – послышался из динамика голос мистера Дженкса. – У нас срочное дело. Произошел взрыв на складе в Истхэм, это в пригороде, восточная часть Доклендс. Я прошу прибыть тебя как можно скорее. Записывай адрес.

– Буду на месте через сорок пять минут, – отчеканил Фредерик, записывая полученные сведения.

– Жду, – коротко бросил начальник и отсоединился.

Фредерик спрыгнул с кровати и принялся собираться. Наскоро умывшись, он облачился в полицейскую форму, подхватил со стула портфель и тихо, чтобы никого не потревожить, спустился вниз. Ехать на вызов без завтрака было не очень разумно, так что сыщик все же заглянул на кухню, где в столь ранний час еще никого не было. На столе стоял графин с соком и вазочка оставшегося с ужина печенья. «То, что надо», – отметил про себя Фредерик. Быстро перекусив, он направился в гараж. Через две минуты сыщик уже мчался на предельной скорости по пустому шоссе в сторону пригорода.

24 августа 1972 года, 4:30 утра, Паддингтон, Лондон

– Доктор Браун? – со стороны двери послышался мелодичный женский голос. Человек, стоявший возле операционного стола, обернулся. Он увидел на пороге палаты молодую девушку в белом халате с длинными темными волосами и большими серыми глазами.

– Да, это я. А вы, вероятно, анестезиолог? Что-то я вас раньше не видел.

– Я работаю здесь с позавчерашнего дня, – ответила девушка, проходя к операционному столу.

– Да, мистер Адамс что-то такое говорил, – пробормотал доктор Браун, разглядывая приколотый к халату новой сотрудницы бейджик. «Мисс Маргарет Дейкин, врач-анестезиолог», – значилось на нем. – Хм… да, – он заставил себя перевести взгляд на лежащего на операционном столе пациента. – Да, мисс Дейкин, полагаю, вы можете приступать.

Анестезиолог приблизилась к операционному столу. Лежащий на нем человек был без сознания. Он прерывисто дышал и периодически издавал глухие стоны. Вся левая сторона его лица и грудь были покрыты кровоточащими ожогами.

Мисс Дейкин привычным движением разбила ампулу, наполнила шприц лекарством и сделала пациенту укол.

– Вот и всё, через пятнадцать минут можно будет приступать, – произнесла она. – Простите мое любопытство, мистер Браун, а что произошло? Мистер Адамс говорил про какой-то взрыв, в результате которого пострадали три человека.

– Да, сегодня ночью в восточной части Доклендс взорвался склад, – подтвердил мистер Браун. – На нем в это время оказалось три человека. Один погиб на месте, второй, – доктор кивнул в сторону пациента, – получил сильные ожоги и множественные переломы. Похоже, его отбросило на несколько метров взрывной волной. Третьему повезло больше всех: у него только контузия и царапины от осколков.

– Ясно, – протянула мисс Дейкин. – Ну тогда я пойду. Удачной вам операции, мистер Браун.

– Спасибо, – ответил доктор, задержав на девушке внимательный взгляд. Это не могло от нее не укрыться.

– Что-то не так, мистер Браун? – поинтересовалась она.

– Нет-нет, – поспешно пробормотал он. – Все нормально. Вот только… простите, мисс Дейкин, а мы не могли нигде видеться раньше?

– Сомневаюсь, – спокойно ответила анестезиолог, мягко улыбнувшись. – Последние двенадцать лет я прожила в Германии и вернулась в Англию лишь месяц назад. Вероятно, вы меня с кем-то путаете.

– Да, наверное, – согласился мистер Браун. – Ну что ж, всего хорошего, мисс Дейкин!

– До свидания, мистер Браун! – ответила девушка и вышла из палаты.

24 августа 1972 года, 6:00 утра, Вестминстер, Лондон

Кое-как припарковавшись и наспех заперев машину, Филипп Хилтон ворвался в здание редакции. Он снова опаздывал. Его начальник, мистер Харпер, позвонил ему в полпятого утра и велел быть на работе не позднее, чем через час. Но Филипп после звонка решил, как всегда, подремать еще минут пять и, когда окончательно открыл глаза, часы показывали без пятнадцати шесть.

Не дожидаясь лифта, Филипп взлетел по лестнице на третий этаж, пробежал по коридору и рывком распахнул дверь с табличкой «Отдел криминальной хроники».

– Доброе утро, мистер Харпер, – выдохнул Филипп. – Простите за опоздание.

– А, Филипп, – произнес сидевший за столом мужчина лет сорока пяти в очках, с пышными усами, чуть полноватый и темноволосый. – Ты, как всегда, почти вовремя. Судя по твоему виду, ты мало того, что покинул дом, едва успев встать с кровати, но и бежал до редакции бегом. Похвальное рвение, но, пожалуйста, вспомни в следующий раз, что у тебя есть автомобиль – так будет быстрее.

– Еще раз простите, сэр, – ответил Филипп, тщетно пытаясь пригладить торчащие во все стороны волосы. Причесаться он, конечно же, не успел. – Больше такого не повторится.

Эту фразу Филипп произносил перед своим начальником почти каждый день.

Мистер Харпер был главным редактором отдела криминальной хроники «Дэйли Телеграф». Филипп работал у него фотографом уже пять лет и был на хорошем счету. Несмотря на вопиющую непунктуальность, с заданиями Филипп справлялся отлично, и мистер Харпер частенько закрывал глаза на выходки своего подчиненного.

– Давай сразу к делу, Филипп, – тон мистера Харпера сделался серьезным. – Сегодня ночью произошел взрыв на складе в Истхэм. Вы должны будете поехать туда прямо сейчас вместе с мисс Вуш.

– Простите, сэр, с кем я должен буду поехать? – удивленно переспросил Филипп. С мисс Вуш он был не знаком, хотя на секунду ему показалось, что где-то он раньше эту фамилию слышал.

В этот момент дверь за спиной Филиппа распахнулась, и в комнату вошла девушка, стройная, если не сказать худая, с рыжими волосами до плеч и россыпью веснушек на бледном личике. На вид ей можно было дать чуть больше восемнадцати.

– А вот и она, – произнес мистер Харпер, махнув рукой в сторону вошедшей. – Позволь представить тебе Глэдис Вуш, нашего нового репортера криминальной хроники. Глэдис, это Филипп Хилтон, фотограф. Вы сейчас поедете с ним в Истхэм, на место взрыва.

Филипп окинул Глэдис оценивающим взглядом.

– Но почему не с Питером? – спросил Филипп растерянно и несколько раздраженно. – Я же всегда ездил с ним на такого рода задания.

– Филипп, ты что, совсем ничего не помнишь? – мистер Харпер уже тоже начал раздражаться. – Я же говорил тебе позавчера, что Питер отбывает на Континент, у него заболела сестра. И пробудет там, как минимум, пару месяцев, пока она не поправится. Глэдис его временно замещает.

Филипп посмотрел на молоденькую репортершу с сомнением. Он давно привык работать с Питером, а тут вдруг какая-то Глэдис! К тому же, в глазах молодой репортерши сквозило откровенное веселье, и это начинало его бесить. Диалог, развернувшийся между Филиппом и мистером Харпером, казалось, очень забавлял Глэдис.

– Ладно, поехали, – буркнул Филипп и направился к выходу. Глэдис поспешила за ним.

Фотограф молча сел за руль и завел мотор, Глэдис устроилась рядом на пассажирском сиденье.

24 августа 1972 года, 5:00 утра, Истхэм, пригород Лондона

Фредерик и его помощник Дик вышли из машины и огляделись по сторонам.

– Нда, похоже, дело громкое во всех смыслах, – протянул Фредерик.

Перед сотрудниками Скотланд-Ярда простиралась полянка, сплошь усыпанная горелыми обломками и осколками. Трава местами тоже выгорела, оставив черные проплешины. Но судя по всему, пожар потушили оперативно: располагавшийся рядом лесок был не тронут. По другую сторону полянки высился холм, а справа текла река. Никаких жилых строений поблизости не наблюдалось.

Дик и Фредерик направились к околачивавшимся неподалеку двум полицейским констеблям.

– Доброе утро, – поздоровался с ними Фредерик. – Меня зовут Фредерик Троттвиль, я из Скотланд-Ярда. А это мой помощник Дик.

Полицейские в свою очередь поздоровались и отдали честь.

– Вы можете рассказать о том, что здесь произошло? – спросил Фредерик.

– Разумеется, сэр, – с готовностью откликнулся один из констеблей, щуплый низкорослый юноша, по виду стажер. – Мы с мистером Бернсом, – он кивнул в сторону своего напарника, – как раз были на ночном дежурстве в участке, когда поступил звонок от одного из местных жителей. Он сообщил, что слышал взрыв со стороны реки и как будто бы видел зарево пожара.

– Во сколько это было? – уточнил Фредерик.

– В три-сорок утра, сэр, – отозвался молодой полицейский. – Мы всегда точно фиксируем время вызовов.

– Хорошо. И что же было дальше?

– Мы сразу же прибыли на место, сэр. Одновременно с нами подъехала пожарная машина, их, наверное, тоже вызвал кто-то из местных, заметив пламя. Тут так всё полыхало, сэр! Но поскольку место открытое: рядом нет ни деревьев, ни построек на которые пожар мог бы перекинуться, потушили быстро. Сами же пожарные обнаружили трех человек, один из них был мертв. Остальных двоих увезла скорая. Мы сразу поняли, что дело серьезное, сэр, и отзвонились в управление.

– Ясно, – кивнул Фредерик, делая пометки в блокноте. – Значит, сами вы ничего не слышали?

– Нет, сэр, – ответил констебль. – Участок находится на другом берегу реки, к тому же за холмом. Рядом порт, в который то и дело приходят грузовые баржи, так что, сами понимаете, шумно там и днем и ночью. Я вообще удивился, что кто-то что-то услышал – район-то промышленный, нормальных жилых домов поблизости нет, в основном, только времянки портовых рабочих. Есть лишь одна сторожка за холмом, оттуда нам и позвонили.

Фредерик кивнул и записал что-то еще в свой блокнот.

– Дик, – обратился он к своему напарнику, – пройдись тут, осмотри все хорошенько. Возьми пробы для экспертизы, ну, словом, все как обычно. А я пойду пока побеседую с тем сторожем, который позвонил ночью в участок.

– Хорошо, – кивнул Дик и отошел.

24 августа 1972 года, 6:15 утра, Лондон – Истхэм

– Филипп, сделай лицо попроще, – в голосе Глэдис слышалась насмешка. – Ты как будто на собственную казнь едешь.

Филипп на секунду оторвал взгляд от дороги и хмуро посмотрел на Глэдис. Она улыбнулась в ответ, и это его немного смягчило.

– Извини, – произнес он, стараясь, чтобы голос не звучал грубо. – Просто день не задался с самого утра, понимаешь. Подняли ни свет ни заря, да еще и Питер уехал.

– Понимаю, – Глэдис продолжала весело улыбаться. – Неохота работать с какой-то незнакомой девчонкой, к тому же, как ты наверняка думаешь, не особо опытной, да?

Точность, с которой Глэдис угадала мысли Филиппа, слегка смутила его.

– Нет-нет, что ты, – поспешно пробормотал он. – Ничего я такого не думаю. Кстати, насчет опытности, а где ты раньше работала? Несмотря на возраст, на стажера ты не очень похожа.

Глэдис звонко рассмеялась.

– Спасибо за комплемент, Филипп, но не так уж и юн мой возраст. Мне полных двадцать пять, я окончила университет три года назад и до прошлого месяца работала в отделе криминальной хроники «Питерсвуд Таймс»… Эй, Филипп, следи за дорогой!

Филипп в последний момент успел вывернуть руль, едва не врезавшись в железное заграждение на обочине дороги.

– Прости, – произнес он внезапно охрипшим голосом. – Где ты работала последние три года?

– В «Питерсвуд Таймс», – повторила Глэдис. – Питерсвуд – это такой маленький, Богом забытый городок в тридцати милях к югу от Лондона. Я в нем родилась, провела все детство и два года после университета. Там очень спокойно и невообразимо скучно. Криминальная хроника занимает от силы две колонки и состоит, в основном, из сообщений о мелких кражах и нарушителях общественного спокойствия. Да что с тобой, Филипп?

Пока она говорила, Филипп несколько раз переменился в лице.

– Да ничего, – ответил он. – Ничего, кроме того, что я тоже родился и провел все детство в Питерсвуде.

– Вот это да! – Глэдис широко раскрыла глаза от удивления. – Не думала, что встречу в Лондоне кого-нибудь из этого захолустья! А где ты там жил?

– На Нэрроу-стрит, – ответил Филипп, не желая вдаваться в подробности.

– Нэрроу-стрит! – словно эхо повторила Глэдис. – Я прекрасно знаю это место! У меня на этой улице живет близкая подруга Элизабет. В доме четырнадцать… Филипп, мы с тобой точно сегодня попадем в аварию!

На этот раз он все-таки выехал на обочину, но забора на ней по счастью не было. Пробуксовав несколько метров по песку, Филипп вернулся на шоссе.

– Прости еще раз, – проговорил Филипп, переводя дух. – Просто слишком много новостей для одного утра.

– Что на этот раз тебя так ошеломило?

– То, дорогая Глэдис, – медленно произнес Филипп. – Что дом четырнадцать по Нэрроу-стрит – это дом моих родителей, в котором я провел свое детство. А Элизабет – моя младшая сестра.

– Сестра? – воскликнула Глэдис. – Подожди, так ты старший брат Бетс? Тот самый Пип Хилтон? И ты меня совсем-совсем не помнишь?

– А должен? – удивился Филипп. – Мы разве были знакомы?

– Ну, по правде говоря, совсем немного. Но зато ты очень хорошо знаешь моего двоюродного брата Эрна Гуна. Мы когда-то вместе распутывали дело об украденной картине, помнишь?

– Конечно, помню! Но… ааа, понял! А я-то все думаю, откуда мне знакома фамилия Вуш? Ты из семьи Вушей, которые жили во флигеле у реки, да?

– Именно! – весело подтвердила Глэдис. – Вот, видишь, память к тебе возвращается!

– И вы еще тогда построили шалаш на дереве и следили из него за этими Ларкинсами, или как их там, – предавался воспоминаниям Филипп. – Ох, ну ничего себе!

– Да уж, – согласилась Глэдис. – Тогда я и подумать не могла, что когда-то буду работать бок о бок с Пипом Хилтоном! Ты мне тогда казался таким взрослым и важным, а я была маленькой сопливой девчонкой, дочкой садовника и горничной. Даа, а ведь я могла догадаться, когда ты сказал, что жил в Питерсвуде. Ведь девичья фамилия Бетс – Хилтон. А я и забыла.

На сей раз Филипп справился с управлением, хотя его машина все же слегка вильнула в сторону.

– Постой, – сказал Филипп. – Я не ослышался, ты сказала «девичья фамилия»? Бетс вышла замуж?

– Да, и давно, – ответила Глэдис. – Ты разве не знал? Она вышла замуж за Джекоба Лэммертона как только ей исполнилось восемнадцать. А ты, я смотрю, не очень-то интересуешься своими родственниками.

– Так получилось, – Филипп внезапно погрустнел. – Я действительно не виделся с ними с тех пор, как уехал из Питерсвуда. То есть с момента окончания школы. Отец всегда хотел, чтобы я работал в его фирме и впоследствии продолжил его бизнес, а мне это было совершенно неинтересно. Я всегда мечтал стать фотожурналистом и работать в криминальной хронике. Отец, конечно же, был против, а мама просто считала профессию журналиста недостойной истинного джентльмена, – Филипп горько усмехнулся. – Когда я закончил школу и твердо заявил о своем намерении поступать в Лондонский университет на факультет журналистики, отец закатил жуткий скандал. А потом заявил, что если я не переменю своего решения, домой могу больше не возвращаться. И я уехал.

– И что, ты с тех пор больше ни разу не виделся ни с родителями, ни с сестрой? – удивилась Глэдис. – Даже не пытался написать им?

– Нет, – ответил Филипп. – Отец на прощание сказал, что больше не желает меня видеть.

– О Боже, Филипп, ты прямо как маленький! – Глэдис закатила глаза. – Родители, они всегда так себя ведут, когда ты делаешь что-то им поперек. А потом жалеют. Наверняка они очень по тебе скучают и хотели бы тебя увидеть!

– Как они, кстати? – поинтересовался Филипп. Он старался, чтобы голос его звучал непринужденно, хотя на самом деле упоминание о родителях и сестре заставило его сердце болезненно заныть. Он очень скучал по ним. – Ты, похоже, часто у них бываешь.

– Бывала, – поправила его Глэдис. – До тех пор, пока Бетс не вышла замуж. А потом… ее муж, Джекоб, не слишком любит гостей, – девушка поморщилась.

– Он тебе не нравится? – прямо спросил Филипп.

– Ну… на мой вкус, он не слишком приятный человек. Но это выбор Бетс. А я бы на твоем месте все же съездила в Питерсвуд или хотя бы написала родителям! Наверняка они уже давно тебя простили и будут рады тебя видеть.

– Слушай, давай сейчас не будем об этом, – поморщился Филипп. Поднятая Глэдис тема разбередила кое-как закрывшуюся рану в сердце Филиппа. – Поговорим о чем-нибудь другом. К примеру, что ты делаешь сегодня вечером?

– Готовлю статью к вечернему выпуску, а ты нет? – со смехом произнесла Глэдис.

– Ну, это само собой. Но материалы к выпуску сдаются в пять часов, а потом? Как насчет поужинать вместе?

– О, Филипп Хилтон сел на своего конька! – вновь засмеялась Глэдис. – Не смотри на меня так удивленно, я уже сегодня с утра в редакции успела наслушаться о похождениях моего будущего напарника. И даже получила парочку предостережений.

– Дааа? И кто же распространяет обо мне возмутительные сплетни? Роб Хант? Или Мюриел Берри?

– Да есть люди, – неопределенно махнула рукой Глэдис. – Хотя, если верить их словам, я не в твоем вкусе. Говорят, все твои пассии как одна высокие длинноногие блондинки с пышной грудью. Я же этими качествами не обладаю.

– Ну надо же, а я и знать не знал, какие подробности обо мне распространяют в редакции! – воскликнул Филипп с деланным возмущением. – Так как насчет поужинать? Я знаю прекрасную уютную кафешку неподалеку от редакции, на Бэллмор-стрит.

– Ну ладно, так и быть, – согласилась Глэдис. – Но только поужинать и ничего больше!

– Как скажешь, – улыбнулся Филипп. – Мы, кстати, похоже, приехали.

Филипп остановил машину на обочине грунтовой дороги, где уже были припаркованы два полицейских автомобиля. Заглушив мотор, журналист нашарил на заднем сидении фотоаппарат, расчехлил его, повесил на шею и сделал пробный кадр через лобовое стекло, убеждаясь в том, что прибор в порядке. Глэдис в это время щелкала кнопками диктофона, проверяя настройки.

Через минуту журналисты покинули машину и направились прямиком к двум полицейским, которые, судя по всему, уже завершали осмотр места происшествия.

========== Глава четвертая. Перекрестки ==========

24 августа 1972 года, 6:45 утра, Истхэм, пригород Лондона

Опрос свидетелей особых результатов не принес. Фредерик побеседовал с жившим за холмом сторожем и двумя портовыми рабочими из стоявшей неподалеку бытовки.

Первый оказался мужчиной средних лет, довольно угрюмым и неразговорчивым. Судя по его виду, в Истхэме он вел жизнь отшельника. Даже странно, что у него в доме оказался телефон.

Сторож не сообщил Фредерику ничего, кроме того что он уже слышал от полицейских. Ночью он проснулся от взрыва, увидел зарево и позвонил в полицию. Больше ничего не заметил, из дома не выходил.

Времянка рабочих располагалась чуть ближе к месту взрыва, но и они не смогли сообщить ничего, что пролило бы свет на произошедшее. Они в это время уже не спали, так как их смена в порту начиналась в четыре утра. Взрыв, конечно, слышали, заметили пламя, в порту вызвали пожарных. Дальше они занялись работой и больше ничего не знают.

Больше Фредерик в окрестностях никого не нашел и почел за лучшее вернуться к своему помощнику.

Дик в это время внимательно осматривал место происшествия. По ходу дела он складывал в пластиковые пакеты различные обломки, которые, по его мнению, должны были представлять интерес для экспертов.

– Ну как? – поинтересовался Дик у только что подошедшего Фредерика.

– В общем пусто, – развел руками сыщик. – Никто ничего не видел, никто ничего не знает, никого здесь не было. А у тебя?

– Тут скорее работа экспертов, – Дик выразительно посмотрел на сложенные рядом пакеты с обломками. – Надо хотя бы узнать для начала, что это была за взрывчатка, и сколько ее было.

– Да, пожалуй, – признал Фредерик. – Ну что ж, тогда нам здесь больше делать нечего. Нужно ехать в управление, сдать улики на экспертизу и отчитаться перед мистером Дженксом.

– Смотрите-ка, мистер Троттвиль, кто-то еще к нам пожаловал, – Дик кивнул головой в сторону подъехавшей машины, из которой только что вышли два человека и, судя по виду, направлялись к Дику и Фредерику.

– Пресса, – сходу определил привыкший к общению с журналистами Фредерик.

– Доброе утро! – звонким голосом произнесла худенькая рыжеволосая девушка. Приехавший с ней мужчина уже вовсю щелкал затворам фотоаппарата, снимая все вокруг. – Мы журналисты из «Дэйли Телеграф». Я Глэдис Вуш, а это мой напарник Филипп Хилтон, – она кивнула в сторону фотографа. – Вы позволите задать вам пару вопросов?

Фредерик резко повернул голову в сторону фотографа и несколько секунд пристально разглядывал его. На Глэдис он, казалось, почти не обратил внимания. В следующее мгновение сыщик привычным движением извлек из нагрудного кармана удостоверение и произнес стандартное приветствие:

– Доброе утро! Мое имя Фредерик Троттвиль, я из Скотланд-Ярда. Мой помощник Дик.

Филипп наконец оторвался от своего занятия, опустил фотоаппарат и взглянул поверх него на сотрудников полиции. Почти минуту он с удивлением и некоторым недоверием вглядывался в лицо Фредерика.

– Фэтти? – в конце концов с недоверием произнес фотограф. – Это ты?

– Да, Пип, это я, – ответил Фредерик с широкой улыбкой и протянул Филиппу руку, которую тот пожал все еще с некоторой неуверенностью.

– Вот это да! – воскликнул Филипп. – Старина Фэтти! Ну и ну! Сколько же лет прошло с тех пор, как мы в последний раз виделись? Нет, не говори, столько не живут! Значит, ты теперь сотрудник Скотланд-Ярда? Неплохо! Осуществил свою детскую мечту в полной мере!

– А ты сомневался, что так будет? – все так же улыбаясь, спросил Фредерик.

– Вот теперь я точно знаю, что передо мной старина Фэтти! – от переизбытка чувств Филипп хлопнул в ладоши. – Как и прежде, сама скромность!

– Ну, ты, я вижу, тоже преуспел, – в свою очередь похвалил старого друга Фредерик. – И похоже, не только в работе, – сыщик весело подмигнул.

– Ты о чем? – настороженно поинтересовался Филипп. На секунду у него промелькнула мысль о том, что сплетни о его чересчур разнообразной личной жизни распространяют не только в редакции.

– Разве не ты пишешь книги о юных сыщиках под псевдонимом Элджернон Кинг? – Фредерик испытующе посмотрел на журналиста.

– Какие еще книги? – Филипп выглядел искренне удивленным, и Фредерик сразу понял, что он здесь не при чем.

– Значит, не ты, – несколько разочарованно протянул Фредерик.

– Да что за книги-то?

– Детективы для детей, в которых описаны наши приключения. Я видел четыре, но, возможно, их больше. Все подписаны именем Элджернона Кинга.

– Мне бы никогда не пришло в голову взять себе такой идиотский псевдоним, – фыркнул Филипп. – С чего ты взял, что это я?

– Ну, ты же журналист, значит с писательством так или иначе связан, – заметил Фредерик. – Но раз не ты, значит это Ларри, других вариантов я не вижу.

– Во-первых, в журналистике, как ты видишь, я работаю фотографом, – ответил Филипп. – С писательством у меня как раз не очень сложилось. А во-вторых, с чего ты вообще взял, что пишет кто-то из бывших членов детективного клуба? По-моему о наших приключениях весь город был наслышан, и многие нами восхищались. Кто угодно из них мог взяться за перо.

– Мог-то мог, – согласился Фредерик. – Да вот только там рассказаны такие подробности, о которых знали только мы пятеро. К примеру, помнишь мой сарай, в котором мы все когда-то собирались? Так вот его обстановка там описана в деталях, вплоть до содержимого ящиков гардероба. Без сомнения, автор бывал внутри и не раз.

– Тогда да, ты прав, – согласился Пип. – Книги про нас, надо же! Пожалуй, стоит почитать на досуге.

– Кстати, про твою напарницу там тоже есть, – Фредерик кивнул в сторону Глэдис, которая времени зря не теряла – она вовсю расспрашивала Дика о происшествии. – Она ведь одна из близняшек Вуш, которые жили рядом с Ларкинсами, да?

– Ну у тебя и память! – поразился Филипп.

– Профессия обязывает, – пожал плечами сыщик. – К тому же узнал я ее только, когда она представилась, фамилия у нее забавная. Внешне она теперь, конечно, не имеет ничего общего с той маленькой чумазой девчонкой, которую я видел тринадцать лет назад. С тех пор она очень похорошела!

– Да, есть такое, – согласился Филипп вполне искренне.

Глэдис к этому времени закончила расспрашивать Дика и, будто бы почувствовав, что говорят о ней, приблизилась к Филиппу и Фредерику. Филипп, казалось, впервые с момента этой неожиданной встречи с Фэтти вспомнил, зачем они вообще туда приехали. Он вновь схватился за фотоаппарат, а Глэдис принялась расспрашивать Фредерика в надежде выяснить еще какие-нибудь подробности. Продолжалось это недолго – Фредерику и Дику нужно было возвращаться в управление. Пип и Глэдис уехали вскоре вслед за ними.

24 августа 1972 года, 9 утра, Паддингтон, Лондон

Ночная смена доктора Брауна заканчивалась в девять утра. Он чувствовал, что очень устал. Две сложные операции подряд, и при этом все равно не было гарантии того, что пострадавший от взрыва на складе выживет. Состояние пациента расценивалось как стабильное, но он до сих был без сознания. Дышал он сам, но уверенности в том, что все внутренние органы функционируют как надо, все равно не было.

Перед уходом мистер Браун решил попрощаться со своим начальником мистером Адамсом, который был главврачом Паддингтонской клиники. Доктор заглянул к нему в кабинет, но мистера Адамса на месте не оказалось. Мистер Браун решил его дождаться. Он прошел внутрь и сел на табурет возле стола своего начальника.

Доктор окинул равнодушным взглядом разбросанные по столу бумаги и внезапно заметил нечто, что заставило его напрячься. На краю стола лежала картонная папка, на которой синими чернилами было выведено: «Маргарет Джулия Дейкин. Личное дело». Та самая новая сотрудница, которая утром делала укол пациенту. Рука мистера Брауна рефлекторно потянулась к папке, но он, опомнившись, тут же ее отдернул. Не хватало еще из праздного любопытства лазить по чужим документам!

Тем не менее мистер Браун не мог оторвать глаз от папки, снова и снова перечитывая начертанное на ее обложке имя. Оно было ему знакомо, даже слишком хорошо знакомо. С тех пор, как он слышал его в последний раз, не считая, разумеется, сегодняшнего утра, прошло почти семнадцать лет. Но он помнил всё. Он не мог забыть имена тех пятерых детей, которым был обязан если не свободой, то честью уж точно. Одну девочку из их компании звали именно Маргарет Дейкин, это мистер Браун помнил хорошо.

Рука доктора вновь потянулась к папке, и вновь он так и не решился ее открыть. Что он хотел там увидеть? Да, у него не было уверенности в том, что врач-анестезиолог – это та самая Маргарет Дейкин. Она сказала, что последние двенадцать лет прожила в Германии и вернулась в Англию совсем недавно. Если она вернулась, значит раньше жила тут. Но где? Этот вопрос мучил мистера Брауна, а ответ на него, без сомнения, хранился в этой картонной папке. Но моральные принципы доктора не позволяли ему в нее заглянуть.

В этот момент дверь кабинета открылась, и в него зашел мистер Адамс. Мистер Браун вздохнул с облегчением и разочарованием одновременно.

– Люк! – воскликнул мистер Адамс, увидев своего подчиненного. – Ты что-то хотел?

– Всего лишь сказать вам «до свидания», мистер Адамс, – улыбнулся мистер Браун.

– А, в таком случае, всего хорошего, Люк! – сказал начальник. – Я вижу, ты очень устал, иди скорее отдыхать!

– Спасибо, сэр, до свидания! – доктор Браун уже стоял возле двери и был готов ее открыть, чтобы покинуть кабинет, но все еще медлил.

– Что-то не так? – поинтересовался доктор Адамс. – Ты все-таки хотел еще что-то, я угадал? Говори, не стесняйся.

– Да нет, сэр, – неуверенно произнес Люк. – То есть, я хотел… – он совсем смутился, – я хотел спросить… Но вы, наверное, не вправе отвечать мне…

– Спрашивай, Люк, я отвечу, если это окажется в моих силах, – подбодрил его мистер Адамс.

– Я хотел спросить вас о той девушке, которая приходила утром делать наркоз, о нашей новой сотруднице, – доктор Браун почувствовал, что краснеет и уже начал ругать себя за то, что вовремя не ушел.

– А, мисс Дейкин, – начальник понимающе улыбнулся. – Она хороша, не правда ли? – мистер Адамс подмигнул, и это заставило Люка смутиться еще больше. – И что же ты хотел о ней спросить?

– Я… понимаете, сэр, – решительно начал Люк, – у меня такое ощущение, что я когда-то был с ней знаком. Она говорила, что последние двенадцать лет прожила в Германии, но мне кажется, мы могли видеться до ее отъезда. Да, я понимаю, это кажется маловероятным, ведь прошло столько времени. Но тем не менее, мистер Адамс, не могли бы вы мне сказать, где она жила до отъезда? Адрес не нужен, только город.

Мистер Адамс без лишних слов раскрыл картонную папку с личным делом Маргарет Дейкин.

– О, а ведь вы действительно могли раньше видеться, Люк! – воскликнул он. – Она родилась и прожила до совершеннолетия там же, где когда-то жил и ты, в Питерсвуде!

– Спасибо огромное, сэр, – выдохнул мистер Браун. – Вы мне очень помогли.

– Ну что ты, Люк, такая малость, – ответил мистер Браун. – А все-таки, признайся, она тебе понравилась? А, не отвечай, я все вижу. Краснеешь как семнадцатилетний мальчишка! Я считаю, что тебе давно пора жениться, Люк!

Эти слова заставили Люка покраснеть еще больше. Нет, у них с мистером Адамсом были хорошие отношения, их можно было даже назвать дружескими. Но все же все же прямота главврача смутила мистера Брауна до крайности.