Текст книги "Рождение Тайны: Темное начало (СИ)"
Автор книги: Вайли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Глава пятая
Так часто бывает,
Что люди страдают,
Лишившись того,
Что не смели любить.
– Доброе утро, – хихикнула я, разливая чай на три чашки. Саша стоял в дверях, и при этом имел крайне помятое и вымученное состояние.
– Доброе, – он улыбнулся и с трудом разлепил глаза. – А что хоть вчера было?
Я пожала плечами.
– Не знаю. Но мы точно очень долго смеялись.
– Нет, – он махнул рукой, – не напоминай мне о смехе.
– Как скажешь, – я снова пожала плечами и положила на стол корзинку, полную наскоро приготовленных твороженных печенек.
Саша протер глаза.
– Чем займемся?
– Я думала съездить к лошадям. Потому что кроме этого занятия на каникулы ничего не придумаешь.
– Хорошая идея, – парень осоловело улыбнулся и съел печенюшку.
Я проводила ее взглядом и посмотрела в свою чашку. На поверхности подкрашенной чаем воды плавало несколько листиков. Они кружились и бурлили при каждом прикосновении дыхания, сплетались и вновь разъединялись. Это было так похоже на жизнь…
– С тобой все хорошо? – обеспокоенно спросил Саша.
– А? – я подняла на него взгляд. – Да, да. Все в порядке.
– Уверена? – недоверчиво спросил он.
– Уверена, – ответила я и решительно вылила чай в раковину. – Я пойду, переоденусь.
Он промолчал.
– Лисса. Лисса. Лисса!
Сестра подскочила с кровати и вытаращила на меня испуганные глаза.
– Что?
– Прости, – я замялась. – Просто хотела сказать, что мы едем в конюшню. Тебе ничего не нужно?
Девушка закрыла глаза и завернулась в одеяло.
– Нет, нет, я посплю…, так устала…
– Хорошо, – я аккуратно закрыла дверь и вернулась в свою комнату.
«Не то. И это. Бред. Надоело. Банально. Эх…», – я передвинула очередную вешалку в сторону и поморщилась. «Неужели у меня нет ничего нормального?!»
Видимо, не было, потому что пришлось, скрепя сердце, нацепить старый свитер и потертые джинсы.
Саша уже надевал куртку, когда я спустилась вниз.
«И как он успел?»
Накинув пальто, я залезла в сапоги и почувствовала себя готовой к прогулке.
– Ну, что, идем?
Парень взял меня под руку.
– Идем.
– А потом он ка-аак прыгнет! – Саша изобразил это наглядно, и я рассмеялась.
Мы шли по дороге возле леса, ведущей к конному клубу и смешили друг друга анекдотами.
– Расскажи еще что – нибудь! У тебя так хорошо получается! – взмолилась я, хлопая ресницами.
– Ну, ладно. Идет мужик по полю…
Я приготовилась к шутке, когда парень внезапно поскользнулся на льду и с возгласом: «Черт!», полетел вниз. Попытавшись схватить его, я сама бухнулась на колени, выставив вперед руки. Хорошо, что они были в перчатках, иначе порезов было бы не избежать.
Повернувшись, я застала Сашу в сидячем положении, однако что – то было не так, в чем я убедилась, скосив глаза чуть ниже.
Из его правой руки хлестала кровь, кожу порвали обломки кости около запястья.
«Нет, нет, нет, нет!», – из моих глаз хлынули слезы. Они застилали все, мешая трезво оценивать ситуацию. «Так, стоп. А ну соберись!» Я мысленно прикрикнула на себя и это помогло. «Давай, ты проходила медицинскую подготовку. Пора проверить знания на деле». Кинувшись к Саше, я прижала палец к целой кости чуть выше локтя. Кровь остановилась. Теперь ему не угрожала смерть от ее потери. Следующий шаг – жгут. Свободной рукой я нашарила свою сумку и достала из бокового кармана платок. На некоторое время сойдет. Отпустив палец, я стала затягивать ткань до тех пор, пока кровь не остановилась снова. Отлично. Теперь – скорая помощь. Схватив сумку, я набрала номер, который вдалбливали в память каждому ребенку с детства.
– Алло, – заспанный женский голос привел меня в бешенство.
– Срочно нужна машина, открытый перелом руки, начало пятьдесят девятого шоссе. Записали? – быстро проговорила я.
– Ждите, – был безразличный ответ.
– На вашем месте я бы обязательно поторопилась. Иначе пострадавшими будут ваши работники в суде при разбирательстве. Я доступно выражаюсь?
– Да, – ответили мне и бросили трубку.
«Что же, этого достаточно»
Теперь я могла вернуться к Саше и вновь стать испуганной маленькой девочкой.
У парня был шок. Я знала, что он рано или поздно потеряет сознание – и поражалась его нечеловеческой стойкости.
«Тебе больно?» – хотела спросить я, но тут же осеклась. Глупый вопрос. Ему адски больно.
Я сжала пальцы его левой руки в своих.
– Все будет хорошо. Тебе помогут, – и начала вливать в него магию, чтобы заглушить боль. Но поток иссяк слишком быстро. Слишком. У меня закружилась голова, и я схватилась за виски.
– Нет, – хрипло сказал юноша.
– Что – нет? – прошептала я, пораженная до глубины души. И он в таком состоянии еще мог говорить?!
Я с трудом разлепила веки.
Он спокойно смотрел на меня своими льдисто голубыми глазами. Я уже стала забывать, насколько они прекрасны.
– Не надо отдавать мне свою энергию. Не надо, – выдавил он из последних сил.
Я покачала головой, и слезы хлынули новым потоком. Он так печется обо мне, даже когда сам находится на грани…
– Не плачь, – он вытер мои слезы холодными пальцами. Я схватила их, задерживая у себя на щеке.
– Как это произошло?
– Я начал падать… – прошептал он, – и моя рука приостановила падение…, и я почувствовал дикую боль в запястье. И знаешь что?
– Что? – беспомощно спросила я.
Он постучал кулаком по мягкой земле.
– Здесь нет льда. Мы не могли поскользнуться без посторонней помощи.
Я потрясенно оглядела лес. На долю секунды мне показалось, что серая тень промелькнула между деревьями, исчезая.
– Кто – то желает нам смерти, – подвела итог я.
Саша кивнул и осторожно опустился на землю.
Я стащила с себя пальто и укрыла его руки, стараясь не задевать рану. Она выглядела не просто ужасно. Чудовищно. Я поспешно отвела взгляд, чтобы меня не стошнило, а затем положила его голову к себе на колени. Он поднял на меня укоризненный взгляд, но я прижала палец к его губам.
– Молчи. Не трать силы.
Он послушно закрыл глаза, и я почувствовала его ровное сердцебиение.
«Жив. Спасен»
Я гладила его шелковистые волосы и роняла слезы на его лоб. Не знаю худшего горя, чем видеть, как страдает твой любимый человек.
Я не знала, как описать свои чувства. Страх, пустота, отчаяние. И боль. Невыносимая боль, заполнившая все тело. Она жгла изнутри, заставляя стонать. Она вырывала сердце, и разбивало его на маленькие кусочки…
И понимание, что еще минута – и я сойду с ума, но в это время к нам подъехала белая машина с красным крестом, и времени жалеть себя не осталось. Несколько молоденьких медсестер выпорхнуло из задней двери – они ввели парню обезболивающее и с помощью водителя уложили его на носилки.
– Осторожней, пожалуйста, – умоляла я, глядя, как он сжимает кулак, пытаясь сдержать крик.
Одна женщина бросила на меня гневный взгляд.
– Мы делаем свою работу, девушка. А вы нам мешаете. Вы вообще кто?
– Я его жена! – смело ответила я, забираясь в автомобиль вслед за носилками.
– А не слишком молодая, а? – продолжила давить она, когда машина включила сирену и выехала на дорогу.
– Я бы на вашем месте за собой следила, – отрезала я, сжимая Сашину руку и шепча: «Я здесь, рядом, все будет хорошо»
Медсестра сдалась и спокойно спросила, как это произошло.
Я не стала вдаваться в подробности, сказав просто, что он неудачно упал.
– Вот «везет» же…
Я ничего не ответила и отвернулась, украдкой вытирая слезы. Это было так несправедливо, что мне стало больно физически.
Спустя время машина резко затормозила, и я врезалась в бортик.
Двое рослых мужчин перетащили Сашу с носилок на каталку и повезли его в операционную. Мне ничего не оставалось, как сидеть в приемной и сгорать от чувства вины и страха.
Наверное, у меня было лицо живого мертвеца, потому что даже проходившая мимо медсестра предложила мне свой обед. Я любезно отказалась, и, подперев голову руками, постаралась ни о чем не думать. Не знаю, сколько прошло времени. Все было как в тумане.
Справа послышались торопливые шаги. Я обернулась, ожидая увидеть там врача, и приготовилась кинуться к нему, когда содрогнулась всем своим существом.
Это был не врач. Это было нечто намного, намного хуже.
Это была Лисса.
– Как ты узнала? – вместо приветствия накинулась я.
Она была возбуждена и схватила меня за плечи.
– Это неважно. Что случилось?
– Ничего, Лисса, – устало ответила я. – Иди домой. Тебе нельзя волноваться.
– Как ты думаешь, что должно было со мной произойти, когда я мысленно искала тебя и даже не смогла достучаться! Ты не представляешь, как я испугалась! – она зарыдала. – Я думала, что ты умерла!
– Ну, ну, тише, сядь, – я обняла ее. – Видишь, со мной все в порядке.
– Да? – она подняла на меня красные глаза. – А где тогда Саша?
– С ним тоже все в порядке. Он чем – то отравился и ему промывают желудок. Вот и все. Ничего страшного.
Я мягко улыбнулась.
Лисса улыбнулась в ответ и складки на ее лбу практически разгладились.
– Кхе, кхе… – кто – то откашлялся.
Мы автоматически повернулись в сторону звука.
– Это вы, – он посмотрел на меня. – Жена пострадавшего Александра?
Я слабо кивнула.
– Хочу вам сообщить, что операция прошла…
– Какая операция?! – Лисса резко подскочила и ее зашатало. Врач едва успел схватить ее, когда она потеряла сознание.
Я сидела одна, тупо глядя в окно и не понимая, что уже наступил вечер. Я ни о чем не могла думать, потому что реальность была слишком жестока, и ее осознание причиняло боль.
– Девушка…
Я перевела взгляд на восходящий месяц.
– Девушка…
«Он так красив сегодня…»
– Девушка! – кто – то тронул меня за плечо, и я поняла, что это вообще – то обращаются ко мне.
– А? Да? – я обернулась и увидела пухлую женщину, обтянутую белым халатом. Она мило улыбалась и казалась очень доброй.
– Вы тут так давно сидите, вот я и подумала, может вам что – нибудь нужно?
– Нет, ничего, спасибо. Нет новостей о состоянии Александра Лая и Алисы Руиз?
– Александр еще под наркозом и очнется только к утру, – грустно сказала она. – А вот Алиса…
Моя кровь похолодела.
– Что с ней?
– Простите, дорогая, что говорю вам. Она в стабильном состоянии, но… она потеряла ребенка.
– Что? – я сжала пальцы так, что из ладони брызнула кровь.
– Ну вот! Не нужно мне было говорить! – забеспокоилась женщина. – Я сейчас быстро, сбегаю за йодом и бинтом.
Я беспомощно смотрела, как она перевязывает мою руку. Лисса потеряла ребенка, Саша сломал руку… за что?
Я знала, что так думать плохо, но ничего не могла с собой поделать. Они хорошие люди, никогда не причиняли вред другим. За что им такие испытания? А Лисса? Я представляла, в каком шоке она будет, когда узнает. Ее дитя, ее милое, еще не родившееся дитя…
Я хотела заплакать, но слезы высохли. Это было так мучительно. Как кричать и понимать, что тебя никто не услышит…
– Ох, ты такая бледна, дорогая! Давай я отведу тебя к себе…
Ноги плохо повиновались, я спотыкалась и практически лежала на плече женщины. Мы оказались в белоснежной палате с двумя кроватями.
Он уложила меня на одну из них.
– Вот так. Поспи. Утро вечера мудренее, – выходя, она выключила свет, и мое сознание поспешило сбежать подальше из израненного тела. И души.
– Лиза! – я перевела взгляд на маленькую девочку в голубом платьице. Она легонько пихнула меня ручкой.
– Догоняй, – сказала она и бросилась в сторону.
Мы были в школьном дворе. Я перевела взгляд на свои тонкие пальчики, открытые босоножки и ситцевый сарафанчик.
В южной части школы росло высокое дерево. Оно сразу стало нашим любимым с того момента, как мы открыли его существование. Именно туда и направлялась сестра. Я спохватилась и побежала за ней.
– Лиза! – крикнула она, подтягиваясь и залезая на первую ветку.
– Лисс, может быть не надо, а? – я с тревогой оглядела орех. Он показался слишком высоким.
– Брось, – отмахнулась девочка, залезая на следующую ветку.
– Серьезно, Лисс, – заныла я. – Давай поиграем во что угодно, только спустись обратно.
– Нет, – упрямо заявила сестра и начала забираться выше. Она шла по веткам, как по лестнице.
Я притронулась к коре. На мгновение я почувствовала все, что чувствует дерево. Сухие ветки опасно треснули у основания.
– Лисса! – закричала я, но девочка уже пошатнулась и, срываясь, полетела вниз…
Я резко села на кровати и часто задышала. Сердце гоняло кровь по телу с невероятной скоростью.
Осмотрев помещение, я поняла, что не знаю, где нахожусь.
«Кто – нибудь! Помогите!»
Как – будто кто – то услышал мой мысленный призыв. Дверь отъехала в сторону и на пороге появилась пухлая медсестра.
– Ты уже проснулась?
Я кивнула головой. У нее в руках был поднос. Мое обоняние различило запах кофе и бутербродов с сыром.
– Я принесла тебе поесть, – сказала она, ставя поднос на кровать.
– Извините, – смущенно сказала я, – но… вы не скажете, как я сюда попала?
– А ты не помнишь? – ужаснулась она.
– Нет, – я помотала головой.
«Не мудрено», – протянула она шепотом.
– Столько всего свалилось на твои плечи…, твой муж сломал руку, а сестра потеряла ребенка.
– Муж? – непонимающе спросила я и тут же все вспомнила.
«Нет, нет, нет, – зажмурившись, подумала я. – Это слишком больно, не хочу знать»
– Они уже проснулись.
Это единственное, что заставило меня прийти в себя.
– Правда? – я приоткрыла левый глаз, и жадно посмотрела на кофе. – Спасибо.
Я никогда в жизни не ела так быстро. Никогда. Но все случается – рано или поздно.
Выйдя в коридор, я снова зажмурилась – в глаза ударил яркий свет. Было еще глубокое утро – около шести часов и по всей больнице горели лампы.
Разглядывая двери сквозь узкую щель между веками, я нашарила руками ту, которая, как мне казалось, вела к Лиссе.
Она лежала, безучастно смотря в потолок. Ее руки были скрещены на груди, а завтрак оставался нетронутым. Девушка была похожа на мертвеца.
– Лисса?
Она даже не моргнула.
– Лисса?
Молчание.
Я не на шутку испугалась и подбежала к ней.
– Лисса, ну скажи что – нибудь, – срывающимся голосом попросила я.
Она медленно обернулась и обратила на меня взгляд пустых глаз.
– Лиза… – было видно, что ее губы пересохли и не хотели слушаться.
– Лисса, почему ты не ешь? – обеспокоенно спросила я.
– А зачем? – она посмотрела на меня, как на буйно помешанную. Может так оно и было.
– Пожалуйста, – я перешла на шепот.
– Зачем? – снова повторила она и обвела комнату дрожащей рукой, заканчивая на своем животе. – Зачем жить без него?
Я в отчаянии опустилась на край ее кровати, и мой взгляд стал рассеянным.
«Что – нибудь… хоть что – нибудь, что заставит ее передумать…»
Ответ пришел сам, как – будто молния прорезала ночную мглу.
– Дорогая, – я схватила ее за руку. – А как же Афродита? Она жеребая, – я выдержала паузу, давая сестре понять смысл этих слов. – Она нуждается в тебе. Летом они вместе с Артемидой родят и у них будут жеребята, а может быть даже двойня! Она так любит тебя. И у тебя самой вся жизнь впереди. Мы выйдем замуж, когда станем совершеннолетними, и у тебя будет столько детей, сколько ты захочешь. Двойня, тройня, да хоть десять – и ты будешь счастлива. И Эдита. Она без тебя погибнет.
Я знала, как это подло. Подло играть на ее любви, но я не видела другого выхода.
В ее глазах промелькнула искра. Я ухватилась за нее, как утопающий за спасательный круг.
– Тебя скоро выпишут, и ты сможешь гулять с ней, играть. Все будет так, как ты захочешь. Только прошу, поешь.
Ее взгляд стал осмысленным.
– Прости, Лиза, – по ее щекам скатились слезинки. – Ты права…
В порыве счастья я обняла ее за плечи.
– Да, – прошептала я, поцеловав ее в лоб. – Но ты должна поесть, пожалуйста.
Она согласно закивала и взяла в руки ложку, которой набрала пюре.
– Вот и отлично. Я скоро вернусь. Только навещу Сашу, ладно?
Она стала печальной и я пожалела о том, что сказала.
– Как он?
Я пожала плечами.
– Это и собираюсь выяснить.
Послав сестре воздушный поцелуй, я закрыла за собой дверь и перевела дух. Самое худшее уже позади.
По некой иронии, Сашина палата находилась рядом.
Глубоко вздохнув, я нажала на ручку…
Парень лежал, закинув здоровую руку за голову. Его глаза были закрыты.
Я тихо прошла внутрь и пододвинула стул поближе к кровати.
– Это я, а не медсестра.
Саша удивлённо распахнул глаза.
– Откуда ты узнала?
– Что ты претворяешься? – это был риторический вопрос. – Просто догадалась.
– Они меня так достали, – пожаловался парень.
– Понимаю, – я погладила его по щеке, старательно отводя глаза от гипса на его правой руке. – Все хорошо?
– Конечно, – кивнул он. – А как Лисса?
Я усмехнулась.
– Спрашивает, как ты. Она в порядке, хотя несколько минут назад не хотела жить.
– Это не удивительно, – согласился юноша. – Она так любила своего ребенка. Но я так же знаю, что она сильная и справиться.
– Да. Справится.
– А ты? – он прищурил глаза.
– Что – я?
– Как ты? И что с твоей рукой?
Я вздохнула и разорвала бинты. На ладони остались едва заметные полумесяцы ранок.
– Ты должен думать о себе, а не обо мне.
Он укоризненно покачал головой.
– На тебя столько всего свалилось. Ты переживаешь горе обоих. Это сложнее.
Я беззаботно махнула рукой.
– Справлюсь, не переживай.
Он хотел было начать протестовать, но в это время принесли завтрак.
– Вот и отлично. Ешь, а мне нужно съездить домой, предупредить маму и родителей Лиссы. Представляю, какой Кондратий их хватит, когда дочь не будет отвечать на звонки несколько дней подряд. Поэтому лучше уж я сразу их шокирую. Хватит тут несчастных случаев…
– Правильно, – одобрил Саша и улыбнулся на прощание.
Я закрыла за собой дверь и позволила себе расслабиться. «Все не так уж плохо»
Забежав к Лиссе, я попрощалась и попросила ее не скучать. Она как – то неопределенно хмыкнула, но кивнула.
«Мне нужен врач»
Пробежав по коридору, я не нашла ни одной подходящей таблички. «Лаборатория», «Приемная», «Санитар» – были, а вот «Врач» не было.
На ходу разглядывая белую дверь, без каких – либо определительных знаков, я едва не столкнулась со своей спасительницей.
– Ты уже уходишь? – спросила женщина, поправляя чепчик.
– Нет, вы как раз мне нужны. Не подскажите, где находится врач?
– Травматолог? Этажом выше, третья дверь направо, – ответила она.
Я сказала: «Спасибо» и отправилась по вышеуказанному адресу.
– Входите, – был ответ на мой стук.
Я неуверенно вошла внутрь.
– Вы что – то хотели? – спросил мужчина средних лет, в белом халате.
– Да – да. Я хотела узнать о состоянии Александра Лая и Алисы Руиз. Они поступили вчера.
Доктор пожал плечами.
– Что могу вам сказать? Операция Александра прошла успешно и дней через десять он сможет вернуться домой. А вот Алиса, – он покачал головой. – Если она не будет есть…
– Будет, – заверила я. – Мы с ней поговорили.
– Тогда хорошо. Она сможет уйти через пару дней, но при пастельном режиме, иначе швы разойдутся. Их снимут через девять дней.
– Приму к сведенью. Спасибо вам огромное. До свидания.
– До свидания.
«Ну, вот и отлично», – подумала я, забирая свою крутку из гардероба и выходя на улицу.
Вернувшись, домой, я обнаружила, что он пуст. Мама была на работе.
«Так даже лучше. Не нужно будет объяснять, что произошло»
Однако от объяснения с родителями Лиссы меня никто не освобождал. Набрав длинный номер, не помещающийся на экран, я стала ждать. Гудки никак не хотели сменяться звучным «Алло». Автоответчик мягко сообщил, что никого нет, но можно оставить голосовое сообщение.
Оно имело такое содержание:
«Здравствуйте, это Лиза. Вы только не волнуйтесь, с Лиссой все хорошо, но ей внезапно стало плохо, ее отвезли в больницу. Доктора сообщили, что она потеряла ребенка, но вы, главное, не беспокойтесь и не торопитесь возвращаться раньше времени. За ней наблюдают лучшие специалисты города, и ничего плохого просто не может случиться. До свидания»
Записав это сообщение, я окончательно успокоилась.
Не знаю, почему, но у меня вдруг появилось непреодолимое желание пойти в…
Лес. Да, именно в лес.
Накинув пальто, я не спеша отправилась к остановке, а оттуда, на маршрутке, в центр города.
Лес был одной из немногих достопримечательностей города. Он стоял особняком, на острове, обрамленном рекой, куда вел один – единственный мост, подлежащий реконструкции. Летом он [лес] защищал от жары, а зимой спал, практически никем не тревожимый.
Я перешла через мост. На том месте, где происходило множество самоубийств, меня передернуло.
Поправив воротник, я зашагала быстрее.
«Сумасшедшая, сумасшедшая, сумасшедшая…», – повторял внутренний голос, в то время как я пробиралась в глушь.
Внутри что – то оборвалось, и связь разрушилась. Я стояла, не понимая, что делать дальше, испуганно оглядываясь.
В этом месте не было ничего примечательного. Деревья, как и везде, выглядели самыми что ни наесть обычными, трава, замерзшая под снегом, белки, шныряющие по верхушкам…
– Давайте, – закричала я. – Вот я, пришла к вам. Вы хотели моей смерти – так давайте! Только не трогайте моих близких – они не в чем не виноваты!
Глупо. Все равно, что чихнуть и ждать «будь здоров» в пустом доме.
– Это бесполезно, – сказала я сама себе и развернулась в обратную сторону.
Сзади послышались шаги.
– Лиза?
Мое сердце бешено заколотилось.
– Дима? – я обернулась. – Что ты тут делаешь?
– Практикуюсь, – пожал плечами парень, поправляя шапку. – Или ты думаешь, что проще это сделать дома и спалить всю квартиру?
Он хотел пошутить, но мне почему – то было не смешно.
– Как ты меня нашел?
– Маленькая поправка. Ты сама звала.
Я уперла руки в боки.
– И ты пришел меня убивать?
– Нет, – он рассмеялся. – А ты – то, что здесь делаешь?
– А ты еще не понял? – это был третий голос. И он мне сразу не понравился.
Мужчина лет двадцати материализовался прямо за Диминой спиной. У него была копна русых волос, приятная внешность, но очень темный взгляд. И в прямом, и в переносном смысле. Казалось, что его зрачки заполонили всю радужку глаза, а губы скривились в жестокой усмешке.
Дмитрий молниеносно обернулся и отскочил, защищая меня своим телом.
– Что тебе нужно от нее? – грозно спросил он.
– От нее? – он продолжал разговор в своем насмешливом тоне. – От нее мне ничего не нужно. Только, разве что, труп.
– Что она тебе сделала?
– Ничего, – мужчина рассмеялся. – Кроме того, что она и ее поганые дружки уничтожили сотню моих лучших волков – оборотней. Сотню, – его это скорее забавило, чем расстраивало.
Дима напрягся. Дело было нешуточное.
– Что, несколько дворняжек не вернулось к папочке? Велика беда!
– Ты еще не понял? – повторил он и его ледяной смех пронзал сердце. – Она изгой и должна быть уничтожена.
Дмитрий задумался.
– Что, нечего сказать, щенок?
– Ты не можешь трогать ее до совершеннолетия, – напряженно ответил парень.
– Я? Да. Но они, – он улыбнулся. – Нет.
Что – то ярко вспыхнуло, и послышался треск. Мужчина исчез. Но на его месте появились оборотни. Их было тысячи и с каждой секундой кольцо вокруг нас сжималось.
– руку…
– Что? – прошипела я, сгорая от страха.
– Дай мне руку, – громко сказал Дима.
Я дала. Он чертыхнулся, на ладони выступил след от ожога.
– Успокойся. Дай вторую.
Я протянула обе руки. Он осторожно взял их и начал быстро шептать заклинание. Я чувствовала, как в меня вливается магия и старалась не сопротивляться. Все мое внимание было занято приближающимися клыками, и когда энергия в моем теле достигла максимума, внутри все начало разрываться. Я закричала от боли, и силовой поток выплеснулся наружу в виде огромной сферы, стирающей все на своем пути. Там, где она соприкасалась с кронами деревьев, появлялся огонь. Там, где была живая плоть и кровь – оставался лишь пепел.
Я запаниковала – в лесу начинался пожар. Дима силком потащил меня к берегу. На бегу он просил меня отдать ему часть магии, что я и сделала. Он остановился у самой воды и, закрыв глаза, стал создавать в воздухе огромную чашу из воды. Она была похожа на летающую тарелку, которая зависла над деревьями, падая на землю в виде дождя. Огонь мгновенно потух и на его место повалил густой пар.
Я плюхнулась на снег, поджав под себя ноги и пытаясь успокоиться.
– Что это было?
Дмитрий сел рядом.
– Сначала ты расскажи. Что произошло в начале года, когда вы загадочно исчезли из школы?
– Это я во всем виновата, – я выудила из – под свитера кулон. – Оставила его заряжаться в лунное затмение, и он начал отнимать силы. Единственный способ обратить этот процесс – очистить медальон в горном источнике в следующее полнолуние. И мы поехали, то есть поскакали в Карпаты ради этого. А по дороге на нас нападали оборотни. Или на них надо было просто смотреть и любоваться, в то время как они бы поедали нас заживо?
– Нет, нет, – поспешно перебил юноша. – Вы правильно поступили.
– Тогда что произошло?
Дима вздохнул.
– Понимаешь, тот мужчина, которого ты видела – главарь охотников. Они считают, что такие энергетические ведьмы как ты, должны быть истреблены. Из пострадавших людей, магов, вампиров, оборотней, волков и всякой подобной нечисти составляются целые отряды, которые этим занимаются. По закону, любая подозреваемая может быть оправдана до совершеннолетия. Это случилось из – за того, что они часто убивали невинных девушек. После достижения семнадцатилетия подобные ошибки исключаются, потому что ведьма становится самостоятельным существом, у которого образуется собственное поле, по которому очень легко определить природу ее силы.
– Но ведь мы не все кровожадные убийцы. Почему они никого не щадят? – я положила голову на его плечо, и он обнял меня за талию.
– Потому что как бы ведьмы не хотели, это случается непроизвольно. Они могут убить случайно, спонтанно, от избытка чувств.
Я вспомнила пример Марии.
– И нет никакого шанса? – жалобно спросила я
– Не бойся. Я не позволю им притронуться к тебе. Обещаю. Мы что – нибудь придумаем, – слегка напряженно сказал он.
– Не надо обманывать. Я знаю, что выхода нет. Что мы сможем сделать против стольких магов? Может быть, проще действительно сдаться?
Он отстранился, глядя мне в глаза.
– Неужели это Лиза, которую я знал и любил? Я помнил ее как девушку, не сдающуюся ни перед чем, как бы трудно это ни было.
Я устало вздохнула.
– Саша пострадал из – за меня, попав в больницу. Лисса от шока потеряла ребенка. У меня никого не осталось, – я развела руками в воздухе.
– Но у тебя теперь есть я, – сказал он, снова обнимая меня. – Если бы ты сказала раньше…
– А чтобы тогда изменилось?
Он промолчал, а я решила сменить тему.
– Хорошо, а что это было за заклинание? Первое.
Дима сморщился.
– Обычное. Я направил в тебя большой поток энергии, который смешался с твоим и вырвался наружу в чистом виде. Это простейший боевой удар, только применяется не в таких масштабах.
– А второе?
– Тоже базовое. Я собрал воду из реки и заставил ее переместиться в другое место в другом виде.
– Говоришь так, будто знаешь о магии все, – слегка оскорбленно сказала я.
– Нет, ты ошибаешься. Этому можно учиться всю жизнь и все равно сомневаться в правильности своих действий.
– А как ты учился?
– По книгам, которые отдал мне дед. Он тоже был магом, но, увы, скончался слишком рано и не успел мне всего объяснить.
– Жаль, – согласилась я.
– А как ты действуешь?
– Бездумно, – честно призналась я. – Все начиналось со сдвигания штор и управления погодой. Да и сейчас я умею не многим больше. «Обычные» бытовые фокусы.
– Тяжело, – усмехнулся Дмитрий.
– Точно. Расскажи мне что – нибудь. Мне интересна классификация, иерархия ведьм.
– Хорошо. Начальной ведьмой является чародейка. Это происходит в малом возрасте в виде вещих снов и всяких мелочей. Затем идет волшебница. Чуть постарше, управление этими вот мелочами происходит осознанно. Ведьма. Они подразделяются на целительниц, нейтральных и энергетических. После семнадцати девушка становится полноправной ведьмой в зависимости от ее магического уровня. После этого можно стать боевой ведьмой, в ее способности входят умения среднего уровня бытовых, боевых и заклинаний стихий. Следующий уровень – ведьма – хранитель, это высшие умения в трех категориях. Ну, а дальше только… – он замялся.
– Кто?
– Вселенская Ведьма. История знает единственную представительницу этого класса.
– Расскажи мне о ней.
Он хотел возразить, но передумал.
– Наверное, тебе полезно это знать. По – другому ее называли Стихийной ведьмой. Ее звали Ребекка. Это была девушка с паранормальными способностями и жила она в Средние века, по одной из версий. Многие пророчили ей великое будущее, потому как ее способности были практически безграничными. Но и этого ей было мало. Пытаясь изучить магию до последнего заклинания, она нашла способ управлять всеми стихиями. Но для этого пришлось отдать слишком многое. Чтобы овладеть водой, она бросилась в реку. Ее тело нашли и отвезли домой, но по дороге случилось чудо – ведьма ожила. После этого она стала избегать людей. Немногие видели ее, но тем, кому удалось это сделать, говорили о том, что это убогое невзрачное существо, лишившееся рассудка. Спустя несколько лет ее нашли снова – в земле, похороненной заживо. Ее отыскал обычный крестьянин, который не поверил своим глазам, когда девушка снова ожила. Так она овладела стихией земли. Пять лет она скиталась по миру, наводя страх на целые деревни. В этот раз ее нашли с петлей на шее – она задохнулась. Но снова выжила. Люди нарекли ее Демонессой и сожгли на костре – отсюда и начались гонения церкви, массовые убийства «ведьм».
Ее пепел развеялся по ветру и собрался вдалеке от того места – так она овладела Огнем, умерев четыре раза, за каждую стихию. Разум к ней вернулся, но легенда гласит, что с тех пор ее больше никто никогда не видел и ее конец остается неизвестным. В историю магии она вошла как Ренкарнация – Великая ведьма.
Я поняла, что на протяжении всего рассказа старалась не дышать и теперь шумно набрала легкими воздух.
– Мда…
Дмитрий сморщил лоб.
– Что висит у тебя на шее?
Я сомнительно покачала головой.
– Кулон.
– Нет, – он сжал пальцы в кулак. – Что – то еще.
Я прикоснулась к груди и нащупала холодную серебряную цепочку.
– Ах, да, – я вытащила ее из – под куртки.
Дима присвистнул.
– Ничего себе, – он попытался прикоснуться к лунному камню, но тот вспыхнул и парень отдернул пальцы. – Мощный.
– Сашин подарок, – пояснила я.
– Где он его взял? – юноша посмотрел мне в глаза.
– Не знаю, – я не выдержала и отвела взгляд. – Сказал, что купил. Отец помог накопить сумму.
– Лиза, – он взял меня за подбородок, и я была вынуждена посмотреть на него. – Такой камень невозможно купить. Магические вещи всегда передаются из рук в руки. А этому, – он попытался вглядеться в немного прозрачную поверхность с золотыми прожилками, – около тысячи лет. Такая вещь будет стоить миллиарды, если попадет на рынок.
– Ты хочешь сказать, что он его украл? – мои брови взлетели вверх.
– Возможно, – без обиняков сказал он. – Для меня самого это загадка. Нужно будет прочесть несколько книг и после этого я смогу сказать тебе об этом более точно.
