Текст книги "Лицо и сердце (СИ)"

Автор книги: Under Queer Sky

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 38 страниц)

Алекс смотрел на мать и понял, чем займется сегодня, раз уж так все повернулось.

– Мама, я знаю, куда мы с тобой поедем после завтрака! – объявил он, решив взять инициативу в свои руки.

Ирина непонимающе посмотрела на него.

– Потом всё увидишь, – ухмыльнулся он. – И даже не вздумай со мной спорить!

Опыт таскания дражайшего родственничка по магазинам и парикмахерским у него уже накопился немалый. Он подумал, что можно пригласить и Алису, чтоб матери было спокойней и приятней в женской компании. И Алиса наверняка соскучилась по подобного рода развлечениям. Тедди такое не любил, предпочитая свою лабораторию со всякими химерами. Тони очень старался поддерживать Алекса в его начинаниях, но все его благие намерения испарялись, когда он попадал в какой-нибудь большой книжный магазин, в котором мог зависать часами. Вот там Алексу хотелось завыть. Хорошо, что в их доме было достаточно места и для библиотеки любимого, и для его студии.

Когда к кухне подошел Владислав, Алекс уже доел свой завтрак и пил кофе, нежась в объятиях Тони. Охотник болтал с матерью по-прежнему о каких-то пустяках, заговаривая ей зубы и развлекая. Ирина заметила, что глаза сына загорелись какой-то идеей, но пока что он наотрез отказывался о ней говорить.

Тони обнимал возлюбленного, млел от запаха волос Алекса и аромата свежесваренного кофе, чему-то мечтательно улыбался и пялился в никуда.

***

Такими счастливыми Владислав их всех не видел уже очень давно. От этого у него невольно перехватило дыхание и сжалось сердце. Он стоял в коридоре, видя, что они его пока не замечают, и смотрел на своих родных. Лучи утреннего солнца согревали кухню. День обещал быть теплым и солнечным. И тут его взгляд невольно задержался на Тони. На этом чертовом Тони, обнимающем его сына и мечтательно рассматривающем что-то видимое только ему самому. Этом чертовом… Красивом… Мужчине… Которого выбрал его сын. Которого этой ночью, наверняка, трахал до полусмерти, когда он их подслушал, судя по звукам, доносившимся из их спальни. Уж не только за мозги, интеллигентность и хорошо подвешенный язык Алекс его выбрал. Он смотрел на почти раздетого красивого молодого парня, поскольку было лето и они с Алексом одевались очень легко, и понимал, что так нельзя. Так нельзя смотреть на выбор своего сына. Но он смотрел. Впервые за три года, которые он уже его знал, смотрел.

«Ну как же так… Я же женат… Я же жене не изменял ни разу… У нас с ней была сегодня такая ночь… Благодаря тебе, сволочь ты кареглазая… Ну хоть бы какой-то другой мужик…»

Внезапно именно Тони заметил его присутствие. И его взгляд, остановившийся на нем. Тони недоуменно посмотрел на Владислава. На Алекса, внимание которого было сосредоточено на матери, и на Ирину, которая была очень благодарна за поддержку и тоже сосредоточила свое внимание на сыне.

– Доброе утро, – сказал он.

Тони очень удивился перемене, произошедшей с Владиславом. Тот стоял, тихо наблюдая за ними. И на его лице больше не было заметно такого отторжения всего происходящего. Ну ладно, то, что у мужика сегодня была наконец нормальная ночь с женой, это он мог понять. Но он-то тут причем? Почему он на него так смотрит? Ну, хоть не кидается и гадости не говорит, уже хорошо. Но очень странно…

Алекс и Ирина, по-прежнему увлеченные разговором, только мельком взглянули на наконец вошедшего на кухню Владислава.

– Кофе будете? – Тони поднялся и пошел к плите, чтоб прекратить это непонятное внезапное созерцание своей персоны.

– Буду, – ответил Владислав, не в силах оторвать взгляд от него.

– С вами все в порядке? – снова вежливо поинтересовался Тони.

– Спасибо, все хорошо.

Владислав молился, чтоб ни сын, ни жена ничего не заметили. Счастье, что они были заняты разговором и, как он очень надеялся, не обратили на него внимание. А вот Тони, к красоте которого явно приложил свои знания и умения Алекс, Тони, повернувшийся к нему сейчас задом, чтоб сварить кофе, заметил. Красивым, черт побери, задом.

«Лучше бы я тебя ненавидел…» – устало подумал Владислав.

Он надеялся, что это помутнение у него пройдет. Но внезапно с отчетливой ясностью понял, что иногда, когда будет заниматься сексом с женой, перед его мысленным взором будет возникать он – возлюбленный его сына. И ему будет казаться, что он трахает этого чертового красавчика в его, наверняка растраханный до невероятности, чертов… Красивый… Зад.

Когда Тони занял свои руки и внимание готовкой, его внезапно посетила совершенно чудовищная догадка. Он чуть джезву на пол не уронил. «Не может быть… Не может такого быть… Ты же мне столько гадостей наговорил, ты ж меня лютой ненавистью ненавидел, я же видел это… Ты же женат…»

Он непроизвольно обернулся. Владислав уже сел за стол и, тоже явно голодный, с любопытством принюхивался к содержимому тарелки, открыв крышку.

«Точно, как Алекс, – заметил созерцатель. – Неужели он и в этом на сына похож?..»

– Ваш кофе, – вслух вежливо сказал он.

Владислав поднял голову и посмотрел на Тони:

– Спасибо.

Он тонул в темных глазах. Сглотнул, что тоже не осталось незамеченным Тони.

«Точно, точно как Алекс», – Тони вспомнил, как Алекс пялился на него когда-то в горах.

Страх того, что что-то заметят его сын или жена, побудил Владислава опустить взгляд. И наткнуться на руку Тони, ставившего перед ним чашку на стол по всем правилам этикета.

«Какие же у тебя красивые руки», – пронеслось у него в голове. Он проводил взглядом Тони, вернувшегося на свое место рядом с Алексом, мучительно осознавая, что в нем нашел Алекс, во всех подробностях. Эти руки кого угодно с ума способны свести. Не говоря уже обо всем остальном.

Тони снова приобнял Алекса одной рукой. Глянул на Владислава, сидящего напротив и украдкой, чтоб не дай Бог, не заметил никто, пялящегося на его руку, лежащую на столе. Это было не так опасно, как прямо смотреть в глаза, и не так заметно. На безымянном пальце все так же поблескивал перстень, подаренный Алексом любимому три года назад. И рука с перстнем была красива до безумия.

«М-да уж… Не повезло тебе, бедняга. В пятьдесят лет о себе такое узнать, – горько усмехнулся мысленно Тони. – Зато женился… И повезло мне!»

***

После завтрака Алекс умчался улаживать дела. Осталось еще решить, как развлечь отца. Он понимал, что ни Тони, ни его отец не способны будут выдержать несколько часов там, куда он собрался отвезти мать, но оставлять их вдвоем наедине опасался. Впрочем, делать было нечего. Другой момент, когда родители смогут еще получить немного романтики, тоже неизвестно когда представится.

Он затащил Тони в их спальню и вкратце посвятил в свои планы. Тони понимающе улыбнулся. И когда Алекс растерянно на него посмотрел, понимая, что дошло до «камня преткновения», то есть до того, чем занять его отца, Тони сказал:

– Я что-нибудь постараюсь придумать. Может, твой отец наконец сменил уже гнев на хотя бы относительную милость. Вроде он за завтраком уже был не такой злющий, как раньше.

Тони не пришло ничего другого в голову, как повезти Владислава осматривать достопримечательности, благо их было вокруг в избытке. Собравшись с духом, стараясь не думать о том, что он заметил утром, и уговаривая себя, что ему показалось, он подошел к отцу Алекса и предложил провести ему небольшую экскурсию по окрестностям, пока Алекс будет выполнять свои задумки.

Владислав, временами все так же странно посматривая на созерцателя, не стал возражать. В конце концов, это было всё равно интереснее, чем провести день в доме.

– Я надеюсь, вам тоже понравится результат стараний Алекса, Владислав Сергеевич, – вежливо обратился он к отцу Алекса, приглашая того сесть на пассажирское сиденье в своей машине.

Владислав, увидев машину Тони, небольшой хэтчбэк, все же не смог сдержаться от комментария:

– Какие у вас разные машины.

– Да, – улыбнулся Тони. – Алекс мою обзывает совершенно неприличным словом, но мне она нравится. За скоростью я не гонюсь, езжу недалеко и воздух не загрязняю. В отличие от его черного чудовища. Но для его работы важно ездить именно на такой. И его натуре она соответствует. Да и я не прочь окрестностями полюбоваться, когда он за рулем.

Владислав поразился тому, как Тони тепло говорил даже о различиях во вкусах с Алексом.

Припарковавшись на одной из стоянок, они пошли пешком осматривать старинный городок, расположенный неподалеку от того места, где они жили. Тони любил историю и с удовольствием прочел все, что только смог найти, о месте, в которое они переселились. Многое и во сне уже рассмотрел и теперь всю эту информацию выдавал отцу Алекса. К счастью, тот оказался благодарным слушателем. А Тони был очень рад тому, что ему внимают и слушают его пространные речи.

– Ты прямо ходячий справочник или библиотека, – улыбнулся Владислав, когда на очередной его вопрос Тони выдал в ответ тираду минут этак на десять, не меньше.

– Ага, люблю, как это Тедди называет, «закопаться в очередную гору макулатуры», – тоже улыбнулся Тони.

Владислав смотрел на него, на эту забавную улыбку на лице временами весьма рассеянного, но так много помнящего всякой всячины созерцателя и чувствовал, что всё больше понимает Алекса. Он надеялся, что ничем не показывает своего изменившегося отношения к избраннику его сына. Впрочем, Тони, увлеченный рассказами, расслабился и, кажется, больше настороженно и удивленно, как утром, на него не смотрел.

Они пообедали в небольшом ресторанчике, коих было много в туристической части городка, побродили еще по закоулкам.

– Кажется, я охрип, – смутился Тони, когда почувствовал, что еще чуть-чуть, и говорить уже не сможет.

Так много он все же разговаривал редко.

– Спасибо за интересные рассказы, – поблагодарил его Владислав.

– Пожалуйста. Я рад, что смог вас заинтересовать.

Тони немного помолчал и тихо добавил:

– И что вы уже больше таким волком на меня не смотрите.

– Не смотрю, – согласился с ним отец Алекса.

«Не будь я женат, не будь ты партнером моего сына, я б тебя сейчас заволок в какой-нибудь отель и трахнул. И плевать, что мне пятьдесят, плевать, что я говорил раньше, – мечтал он. – Надеюсь, ты этого все же не замечаешь по своей рассеянности».

То, что он сам в этом случае мог бы вполне оказаться тем, кого трахают, как это случилось с Алексом, в голову ему почему-то не приходило.

Позвонил Алекс и сообщил, что придумал провести вечер в ресторане. Назвал адрес и время и был таков. Тони посмотрел еще раз на телефон, заметил время и сообщил Владиславу, что они выедут примерно через двадцать минут. Куда они поедут, созерцатель не сообщил. А Владислав, погруженный в свои переживания, не стал уточнять. Ему было все равно. Он впервые за долгое время смог расслабиться, почувствовать себя счастливым туристом, предающимся приключениям. И даже его неожиданная вспышка влечения к Тони вполне в это вписывалась. День, проведенный в обществе красивого мальчика – когда Тони увлекался и улыбался, он по-прежнему выглядел юным мальчишкой – вкусная еда, хорошая погода, интересный рассказ… Всего этого внезапно было так много. А оставшейся жизни – так мало.

Они присели на лавочку в небольшом парке, чтоб подождать и приехать вовремя. Тони время от времени косился на Владислава. То, что он раньше постоянно злился и критиковал все, что только мог заметить, а сейчас наконец стал вести себя как нормальный человек, было все-таки подозрительно.

Приехав в ресторан, Владислав обомлел. Такой красивой он свою жену не видел очень много лет. Алекс уже сидел с матерью за столиком, о чем-то с ней тихо беседуя. Ирина была счастлива.

Тони аж рот разинул.

– Ирина Алексеевна, вы потрясающе выглядите, – сказал он.

– Спасибо, – улыбнулась она.

Владислав, на время забыв о своем новом тайном увлечении, смотрел на жену и не мог найти слов. Наконец сподобился тоже сказать, что она восхитительно выглядит.

Вечер прошел тихо и мирно.

========== Черное и красное. Поцелуй – это не измена ==========

Ближе к ночи, когда вернувшиеся из ресторана гости и хозяева разбрелись кто куда по дому, Тони вышел на улицу. Было тепло. Он стоял и смотрел на звезды. Внезапно заметил крадущуюся тень.

«Боже мой, неужели и это… Все повадки такие же… Жена у тебя такая красивая, а ты по кустам шароёбишься… На приключения потянуло…»

Тень действительно оказалась отцом Алекса. Он вынырнул из темноты и неожиданно приблизился к созерцателю. Тони, несмотря на то, что заметил его раньше, инстинктивно отшатнулся, отчего оказался у стены.

– Что тебе нужно? – сузил глаза Тони.

– Владислав Сергеевич, – прошипел отец Алекса.

Тони усмехнулся.

– Это ты там, – кивнул он головой в сторону дома, – Владислав Сергеевич. А когда ко мне подкрадываешься и припираешь к стенке, скажи спасибо, что только «тыкаю», а не сразу в глаз даю… Папа…

– Я тебе не папа, – тяжело дыша, рыкнул Владислав.

– Когда, – Тони смерил его тяжелым взглядом, – пристаешь ко мне, то папа. Это, чтоб ты помнил, кто ты мне и кто я тебе.

Владиславу сносило крышу, и он с огромным трудом сдерживал себя, чтоб не накинуться на своего родственника. Причем, совсем не затем, чтоб избить.

– Дам в глаз, – спокойно повторил Тони. Продолжил: – Или в челюсть. И будешь потом с женой объясняться… И с Алексом, – добавил ехидно.

Упоминание о жене и сыне несколько отрезвило Владислава.

– Я еще утром заметил, как ты на меня смотрел. Но надеялся, что мне показалось. На прогулке ты себя как нормальный человек наконец-то вел, – продолжал созерцатель. Вздохнул: – Ты очень похож на Алекса в своих проявлениях чувств.

Владислав смутился и еще чуть-чуть успокоился.

– Тебе же такое нравится, – процедил он сквозь зубы.

– Я тебе не блядь. И сыну твоему не изменяю и изменять не собираюсь, – глаза Тони зажглись нехорошим огнем. – Что, понравился я тебе? Разул глаза и увидел, что и сам-то… Того… Чем меня поливал когда-то, да?

– Извини, – буркнул Владислав.

– Извинения приняты, – прохладно ответил Тони.

Владислав, тяжело дыша, отстранился.

Тони с облегчением вздохнул и предложил присесть на скамейку, стоявшую неподалеку. Когда они сели, отодвинулся от Владислава на достаточное расстояние.

– Подслушал вчера? – усмехнулся Тони.

Владислав только кивнул. Он сидел и думал, как же ему теперь жить дальше.

– Дай хоть поцелую… Один единственный раз, – взмолился он.

– Ох нет, только не это, – усмехнулся созерцатель в ответ.

– Что, целуешься плохо? – не успокаивался Владислав.

– У меня дежавю, – хохотнул Тони, вспоминая начало их отношений с Алексом.

Помолчал и укоризненно заметил:

– У тебя такая жена красивая, а ты ко мне клеишься.

– Ты тоже красивый, – пробормотал Владислав.

– Алекс из кого угодно красавчика сделает, – хмыкнул Тони.

– Вот же ж угораздило меня на старости лет, – вздохнул отец Алекса.

– Ничего, жене больше удовольствия доставишь, – в лучших традициях Тедди ответил ему Тони. – Зря, что ли, Алекс так старался сегодня? Будь добр, не испорть ночь.

Владислав посмотрел на него расширенными от ужаса глазами.

– Ты что, мои мысли читаешь, что ли? – онемевшими губами прошептал он, понимая, что каким-то образом Тони только что озвучил то, что он понял для себя еще утром, что будет фантазировать во время секса.

– Я же маг, – невозмутимо ответил Тони, решив подшутить над Владиславом.

Тот уже не на шутку перепугался, отодвинулся еще дальше от Тони.

– Да шучу я, шучу, – ухмыльнулся созерцатель. – Не читаю я твои мысли. И так на лице у тебя всё написано. Нетрудно догадаться, о чем ты будешь во время секса иногда думать.

– Какой кошмар, – пробормотал Владислав. – Сижу со своим… Даже не знаю, как тебя и назвать-то… Родственником… И обсуждаю секс… Поцелуй – это не измена, – его внезапно снесло на старое.

– Боже мой! – разозлился Тони, – какой же ты тупой, уж прости за такое непочтительное отношение! Твой сын захотел большего после этого. Оно тебе надо? Так, может, перемучаешься, да и забудешь потихоньку.

– А так не забуду?.. – прошептал Владислав.

– Не знаю, – честно ответил Тони. – Но, возможно, забыть будет гораздо труднее.

– Да ладно, – отмахнулся Владислав.

– Ну точно, точно как Алекс! – сказал Тони. – Один в один… Я подумаю…

Они сидели на скамейке. Тони в тяжких раздумьях. А Владиславу мучительно хотелось его обнять, поцеловать. О том, чего хотелось еще, он предпочитал не думать, чувствуя, как начинает все сильнее возбуждаться… И он все лучше понимал Алекса, который не был связан никакими обязательствами и противостоять такому, со своей страстной натурой, просто не мог. Да и зачем?.. Судя по тому, что он видел днем и вечером, слышал ночью, они были счастливы друг с другом.

– Я подумал над твоей просьбой, – наконец сказал Тони.

Владислав посмотрел на него.

Тони еще помолчал, собираясь с духом, и продолжил:

– Сначала хотел её выполнить, пожалел тебя. Но я… Я не целуюсь без чувств и страсти… Для меня это – самая настоящая измена. Я представил себе, как потом расскажу об этом Алексу, как буду у него просить прощения. Я ведь не смогу жить с таким грузом в душе. А он, в своем великодушии, простит меня и поверит мне, когда я скажу, что так больше не буду. Хотя, может, он придерживается таких же взглядов, как и ты, и для него это не будет тем же, чем для меня. Представил себе, как ты потом это не сможешь забыть. Но даже если ты забудешь, то я запомню. И вкус твоих губ, и то, как ты целуешься – всё это останется в моей памяти. Ты так похож на своего сына… – вздохнул Тони, – не могу я с тобой целоваться. Хоть и чувствую, что для тебя это важно. Не просто так ты просил.

Тони посмотрел Владиславу в глаза:

– Я уважаю твои чувства. И не буду над тобой издеваться, как это делал ты. Но я люблю Алекса. Я не хочу его предавать.

Тони подал руку Владиславу. Тот растерянно пожал её. Не выдержал и взял его руку в обе руки. Погладил, ощущая с какой-то запредельной ясностью её тепло, каждый изгиб, каждую мышцу, нежность кожи в одних местах и шершавость в других, металлическую четкость кольца… Созерцатель совсем не сразу высвободил свою руку, позволяя ему эту ласку.

– Это всё, что я могу дать тебе, оставаясь в мире с самим собой, – сказал он.

– Я не хочу тебя забывать… – прошептал Владислав.

– Я по-прежнему остаюсь твоим родственником, – дружелюбно улыбнулся Тони. – И буду рад дружеской и родственной поддержке, советам и беседам. И тебя всегда готов поддержать. Мне этого так не хватало. А ты теперь, наверное, лучше сможешь понять своего сына… Может быть, и меня тоже…

– Да, – вздохнул Владислав. – Никогда не думал, что и со мной такое может случиться…

– Алексу было непросто принять себя… Да и мне тоже, – вздохнул Тони. Посмотрел на звезды. – Сегодня такой теплый вечер…

Они сидели на скамейке, не нарушая дружественной дистанции. Почему-то, несмотря на отказ, Владислав не чувствовал себя обделенным. В конце концов, погладить себя немного красивый мальчик все же дал. По-честному, осознанно, не из жалости и без скидок на возраст. И, Владислав не мог не заметить, это было совсем не противно.

– Надо же, какой ты, оказывается, порядочный. Алексу повезло, – заметил он.

– Я очень хочу, чтоб он был счастлив со мной, – ответил Тони.

На глаза ему навернулись слезы. И он был рад, что в темноте это не заметно.

– И мне с ним повезло тоже, – прошептал созерцатель. – Ты его хорошо воспитал.

Владислав удивленно глянул на Тони:

– Спасибо. Не ожидал от тебя…

Тони снова вздохнул.

– Пожалуйста. Алекс тебя любит. Он будет очень рад, если ты перестанешь с ним ругаться.

– Да какое уж тут «ругаться» после всего, что вы для меня и для жены сделали… Он что, правда, захотел большего после того, как поцеловался с тобой?

– Угу, – кивнул Тони.

– А ты?

– А я влюбился в него с первого взгляда, – просто ответил созерцатель.

Они посидели еще несколько минут, а потом Тони сказал:

– Алекс меня, наверное, уже ждет. Я пойду.

Еще помолчал, а потом неожиданно ухмыльнулся и подмигнул Владиславу:

– Ты ж смотри, не подведи нас. На вопли мы, конечно, не рассчитываем и подслушивать специально не будем, но если что вдруг услышим, то будем за вас очень рады.

Владислав смутился, а созерцатель подхватился со скамейки и быстро пошел к дому, мечтая о том, как он проведет сегодняшнюю ночь с возлюбленным.

Владислав посмотрел ему вслед. Улыбнулся тому, как Тони просиял, когда говорил о своем любимом, как почти побежал к нему. Вздохнул и тоже поднялся. Пошел, думая о том, как проведет эту ночь со своей женой. И о том, что иногда будет думать совсем не о ней. Ну и пусть. В конце концов, все, что творится в его голове – его личное дело, которое никого не касается.

***

Когда Тони вошел в спальню, Алекс как раз вышел из ванной.

– Ты где бродишь на ночь глядя? Я тебя уже жду.

– Ох, – вздохнул Тони. – Я тебе сейчас такое расскажу, что ты в осадок выпадешь окончательно.

– Да ладно. После всего, что сегодня было, куда уж больше-то «выпадать», – улыбнулся он.

– Слушай сюда, – сказал созерцатель. – Ты знаешь, что твой отец, оказывается, вовсе не чужд гомосексуальности?

У Алекса глаза на лоб полезли.

– Нет, я не знал… Мне в голову такое даже в самых буйных фантазиях не приходило на фоне того, как он относился к нам и особенно к тебе.

– Мне тоже, – сказал Тони. – И тоже еще и потому, что он меня на дух не переносил. Так вот. Он нас подслушал вчера. После того как ты закричал и уже почти кончал, я заметил, как ручка в двери повернулась и он постучал в дверь. Я тогда тебе ничего не сказал. А ты, кстати, и вовсе дверь забыл закрыть.

Созерцатель остановился и перевел дыхание. Алекс присел на кровать от такой новости и смотрел на него, ожидая продолжения рассказа. Тони расстегивал рубашку, стоя посреди комнаты.

– Как ты потом догадался, твой отец решил с нас взять пример.

Алекс кивнул.

– Но когда он вышел на кухню утром, а ты был занят разговором с матерью, он на меня начал пялиться. Я сначала не понял ничего. Обрадовался, что гадостей не говорит, и слава Богу. А когда варил кофе, меня вдруг посетила догадка, что он… Ну, что он не просто так на меня смотрит. Я ему когда кофе подал, так он мне в глаза уставился и сглотнул. Совсем как ты… – последние слова созерцатель сказал почти шепотом.

Он опять остановился, чтобы перевести дыхание. Бросил рубашку в кресло и продолжил раздеваться, стаскивая с себя джинсы.

– Ну нихрена себе мой папочка отжигает на старости лет! – только и сказал охотник, покачав головой.

– Угу. Но это еще не все. Я выкинул это из головы, надеясь, что мне все-таки показалось. Днем он себя на удивление спокойно вел. Ну, я подумал, что он просто наконец успокоился и расслабился. Вечером, когда мы приехали, я воздухом подышать вышел. И что ты думаешь? Он, в твоих лучших традициях… Как же вы все-таки с ним похожи… Так вот, он подкрался и припер меня к стенке. И намерения его были совершенно однозначными.

Тони снова остановился, чтоб отдышаться. И положить джинсы к рубашке.

– Я ему пригрозил, что морду набью, и ему придется объясняться с женой и с тобой. Это его, к счастью, остановило. Мы сели на скамейку. И он… Он буквально взмолился, попросил о единственном поцелуе… А я… Я ему отказал…

Новость для Алекса оказалась шоком. Ему вдруг стало понятно, почему его отец так люто ненавидел Тони. Почему пытался избить его, Алекса. Почему так настырно лез к ним.

– Может оно и к лучшему, что все наконец прояснилось, – вздохнул наконец он.

Тони тоже вздохнул, избавляясь от остатков одежды. Носки и трусы он отправил к рубашке и джинсам.

– М-да уж…

– А почему ты ему отказал? Поцелуй – это не измена, – повторил Алекс слова своего отца.

– Потому что я без любви не целуюсь, – тихо ответил Тони, смотря Алексу в глаза. – А я люблю тебя… С первого взгляда…

Алекс поднялся, обнял его.

– Я тебя тоже очень люблю… И так соскучился за тобой…

– Я в душ…

– Поцелуй меня, Ти… Ты так волшебно меня целуешь… Еще с той ночи, в лесу… Целуй меня. Целуй меня вечно, – прошептал охотник, глядя мужу в глаза.

– Буду, – тихо ответил Тони, – буду всегда.

Запереть дверь они оба забыли. Но в эту ночь к ним уже никто не пришел.

***

После секса созерцатель лежал и не мог уснуть.

– Может надо было его поцеловать все-таки?

Алекс, уже почти уснувший, приоткрыл один глаз.

– Что, совесть мучает за отказ? После всего, что он тебе наговорил, после того, сколько он нам крови выпил? Мать мне по нервам разводом ездила до самого их приезда, пока я орать не начал.

– Я не знал, – тихо сказал Тони. – Она ж нам вроде тогда счастья пожелала…

– Я не хотел тебе говорить и расстраивать лишний раз, – вздохнул Алекс. – Пожелала, угу. А потом пилила меня и ныла: «Может ты с ним разведешься все-таки?.. Поигрались и будет вам… Встречайтесь себе просто так… Женись на девушке, чтоб внуки у нас были…» Не удивлюсь, если это все от него шло. Морда у него не треснет от такой романтики после всего, что он натворил?

– «Поцелуй – это не измена», – хмыкнул Тони, повторяя слова Алекса. – Твой отец, кстати, тоже таких же взглядов придерживается.

– Наверное, это у меня от него… Ты знаешь, я тебя почему-то к нему не ревную, – удивился сам себе Алекс.

– А я уже на него почему-то почти не злюсь…

– Добрый ты, – тихо сказал Алекс. – Я тебе это давно говорил.

– Надо будет звукоизоляцию сделать, – пробормотал Тони и уснул.

========== Черное и красное. Два сына – это намного лучше, чем ни одного ==========

Владислав изо всех сил старался выкинуть из головы разговор с Тони. «Может, оно и правда к лучшему, что не поцеловал его», – думал он.

Он пошел в ванную. По дороге обратно не смог не прислушаться, посмотрев в сторону дверей спальни хозяев дома. Но оттуда сегодня, к его удивлению, не доносилось никаких громких звуков. Когда он вернулся, увидел, что жена уже без одежды ждет его, укрывшись одеялом.

– Ты так долго ходил где-то, – сказала она ему.

– М-да… С мелким общался, – с которым именно, Владислав не стал не уточнять.

Он забрался в постель под одеяло и обнял Ирину.

– Прости меня, – прошептал нежно, – я весь твой… Ты такая красивая…

– Хочу, как вчера, – ответила она, обнимая его в ответ.

– Хорошо…

Владислав целовал жену, вдыхая аромат её тела. Где был с ней Алекс, он себе даже не мог представить. Но запах был просто волшебным, а кожа такой нежной, что хотелось ласкать её еще и еще. Он спустился к её груди, к животу. Слушая её тихие стоны, заводился все больше.

– Еще ниже, – прошептала Ирина. – Приласкай меня там… Ртом…

Разговор у неё с Алисой внезапно получился очень откровенным. Алиса была всего на пять лет младше неё, но выглядела намного моложе. И знала о том, как получить удовольствие в постели столько, что Ирина только краснела, слушая её рассказы. Она так и не узнала, была ли это инициатива Алисы завести подобную беседу, или Алекс попросил об этом свою наставницу.

Владислав остановился. Посмотрел на любимую. Так они дома сексом не занимались. Но… Почему бы и нет? В конце концов, по сравнению со всем, что ему довелось пережить и почувствовать сегодня, это было святой невинностью. Он спустился еще ниже. Обомлел, когда увидел гладко выбритый лобок и промежность. Даже при лунном свете это было… Это было красиво и возбуждающе. Он ласкал жену языком, изучая каждый изгиб её тела. Узнавал так, как, оказалось, не знал её еще никогда. Забыв обо всем на свете, окутанный ароматом неизвестных духов и дурманящим естественным запахом и вкусом тела, он постепенно сходил с ума.

А Ирина, закрыв глаза, ероша его волосы, думала о том, как много в своей жизни они с мужем упустили из-за предрассудков. Каждое прикосновение Владислава отзывалось в ней сладкой дрожью. И это было так чувственно, так приятно, переполняло такой негой и желанием, что она, как и муж, с каждым мгновением все больше забывала обо всем, кроме того, что происходило между ними сейчас. Ласки любимого становились все откровенней, и скоро она уже начала стонать во весь голос.

– Хочу тебя, – прошептала она, чувствуя, что все больше и больше хочет ощутить его в себе.

Владислав с трудом смог отвлечься и посмотрел на неё уже совсем затуманенными от желания глазами.

– Ох… Мне так понравилось, – смущенно пробормотал он.

Лег сверху. Поцеловал жену, давая ей попробовать её собственный вкус.

– Ты такая красивая… Везде… – шепнул он и едва вошел.

Она обняла его и только тихо ахнула, наконец ощущая уже столь желанный член своего мужа внутри.

Когда Владислав вошел полностью, он застонал от удовольствия. Двигаясь, он наблюдал, как Ирина стонет снова все громче, как и сама начинает двигаться под ним, иногда чуть меняя темп, иногда выгибаясь и помогая ему входить так глубоко, как только возможно. Смотрел ей в глаза и не мог отвести взгляд. Целовал и снова смотрел на её охваченное страстью лицо. Скоро и сам начал стонать все громче, забывая о том, что еще кто-то есть в доме, что их могут услышать, что в мире есть еще кто-то кроме него и его возлюбленной. Когда почувствовал, что кончает, закричал. Лег рядом и обнял жену. Та прижалась к нему и заплакала. Когда он вопросительно посмотрел на неё, ответила:

– Я от счастья…

Владислав только крепче прижал её к себе. И еще он был очень рад, что не думал ни о ком другом, кроме нее. Хотя бы в этот раз.

– Я потом тоже хочу… Чтоб и ты меня так приласкала, – смущаясь, сказал он ей.

– Хорошо.

Ирина встала, оделась.

– Мы с тобой столько всего пропустили, – посмотрела она на мужа.

– Ну… Лучше поздно, чем никогда, – вздохнул, а потом улыбнулся он ей.

Когда они оба вернулись из ванной и отдохнули, Ирина поцеловала мужа, затем, как и он, поцеловала его грудь и живот. Владислав застонал, когда она коснулась губами его члена. Это было восхитительно. Ирина ласкала его, все больше увлекаясь сама, а он снова, не в силах сдерживаться, стонал все громче, чувствуя, что опять закричит, когда будет кончать. Ну и пусть.

Он жутко смутился, когда и она поцеловала его после, давая и ему ощутить свой вкус. Покраснел и прошептал:

– Пусть мне потом будет плохо, но я хочу и третий раз.

– Не будет тебе плохо, – снова взъерошила Ирина его уже совсем седые волосы, когда-то бывшие такими же светлыми, как и у их сына. – Все у нас будет хорошо.

***

На следующее утро, когда Алекс и Тони, отсыпаясь после предыдущей почти бессонной ночи и всех пережитых волнений, встали уже не так рано и пришли на кухню, то увидели там родителей Алекса. Те уже завтракали. Дожидаться хозяев дома они не стали. Есть хотелось зверски обоим.

– Доброе утро, – сказал Алекс.

– Доброе утро, – откликнулся Владислав, встал и подошел к ним.

– Извини меня, – обратился он к Алексу. Посмотрел на Тони. – И ты меня прости, что я тебе наговорил столько в свое время.

Тони с Алексом переглянулись.

– Извинения приняты, – негромко сказал Алекс.

Тони только вздохнул.