Текст книги "Шоколад и ваниль (СИ)"

Автор книги: Twaiti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Знаешь, ты, признаться, сейчас выглядишь крайне забавно, – улыбнулся краем губ педагог. – Я спросил, как ты относишься к современной литературе?

– Я думаю, что она отстой, – пробормотал Вару.

– Хорошо, обоснуй своё мнение, – предметник задумчиво провёл рукой по своей бородке, выжидающе смотря на парня.

– Ну…

Глаза ученика описали круг, осматривая класс. Он вдруг поморщился и фыркнул, так как прямо перед его лицом пролетела муха. Описав кривую дугу, насекомое присело на край доски. Вару всегда сами по себе бесили раздражающие летающие предметы, но сейчас ему в голову пришла весёленькая идея.

– Можно? – поинтересовался старшеклассник, указав на книжный шкаф. – Я хотел бы привести пример, – многозначительно произнёс ученик. Конечно, ничего хорошего его действия не сулили, но это, по крайней мере, весело. По глазам учителя видно, что он колеблется, размышляя о том, стоит ли давать самому проблемному ученику в классе немного свободы.

– Ну, хорошо, мы тебя слушаем, – наконец позволил учитель, подозрительно вглядываясь в лицо подростка.

Поднявшись со своего места, Вару медленно прошествовал вдоль прохода между партами, по дороге случайно столкнув с парты Зонта стопку учебников. Подойдя к стеллажному шкафу, парень взял с полки одну из книг. Она оказалась новёхоньким сборником каких-то рассказов современных авторов. Пролистав пару страниц, двоечник коварно ухмыльнулся.

– Я думаю, что все поэты-современники ничего не понимают в жизни и пишут,что в башку взбредет, – фыркнул Вару, с гулким хлопком закрыв книгу перед носом Ромео. Тот издал возмущенный вздох от такого оскорбления. Сам он писал стихи и ненавидел, когда его творчество считали глупыми стишочками.

– Но ведь ты ничего не смыслишь в поэзии! Зато все нынешние авторы пишут об актуальных вещах! – попытался оправдать своё творчество, да и не только своё, Ромео.

Вару было всё равно на этот, по его мнению, “детский лепет”. Его больше занимала жирная муха, чем этот бессмысленный спор со «звездюлиной» школы. Собеседник продолжал свою гневную тираду:

– …истинную любовь. Ты бы сначала сам попробовал так написать, а потом судил! Хотя, постойте! У тебя даже девушки не было. Ну, это многое объясняет…

– Кхм! – раздражённо подал голос учитель, намекая ученикам, что дискуссию пора заканчивать. Беседа принимала оборот, которого преподаватель не учитывал. – Вару, садись на место. Можешь не продолжать!

– Многое объясняет, – передразнил хулиган, делая голос максимально мерзким и раздражающим. – Что там, стишки свои пописываешь, да в то же время гейскую порнушку смотришь?

– De gustibus non disputandum est*, – донёсся еле слышный голос с задней парты, который закономерно проигнорировали.

– Что?! – вскипел Ромео. Он демонстративно вздёрнул нос и провёл рукой по волосам. – Я... Я не уподобляюсь утехам тебе подобных, животное. Бог послал меня этому миру, дабы донести до людей истину любви и чувств! А ты, жалкая пародия на человека, даже не понимаешь всей сути отношений! – парень был уже на пике гнева. – Кстати, мне тут Хелен недавно ска…

Хрясь!

Сборник «актуальных» и «весьма отстойных» произведений шибанул Ромео прямо по лицу. Пострадавший вскрикнул и схватился за нос.

– Упс, – пробормотал Вару, – тебе муха на нос села. А мухи как известно летят на…

– Ах ты... – прошипел Ромео, схватив противника за воротник и замахиваясь.

– Так, это уже слишком. Вы извините, ребята, но не забыли ли, где находитесь?

Учитель вскочил из-за стола, решив разнять учеников. Собирающийся оттащить начавших потасовку подростков, преподаватель получил промеж глаз от замахнувшегося назад книгой Вару. Очки сползли на подбородок мужчины, и он, неразборчиво пробормотав что-то про «второсортную литературу» и «юных авторов», плюхнулся обратно в учительское кресло.

В классе поднялся шум и гвалт. Зонт ухватился за рукав соседа и проговорил:

– Ч-что же делать?! Данте, сделай что-нибудь!

– Quae nocent – docent**, – пожал плечами парень, с интересом наблюдая за разворачивающимися у доски событиями.

В этот момент в класс ворвалась Эмма в сопровождении, само собой, Клео и ещё одного старшеклассника. Этим кем-то оказался Феликс – известный на всю школу любитель доброты и дружбы. Он всегда был секретным оружием Президента, когда дело доходило до драки. По большей части, он вёл себя более-менее уравновешенно и жизнерадостно, но иногда…

– Почему же вы не можете жить в мире и гармонии!!! – сорвался на крик новопришедший и, пулей подлетев к дерущимся, принялся их останавливать.

– Почему именно по лицу?! Почему?! – хныкал Ромео, жалуясь очередной своей девушке, которая бережно бинтовала голову парня. – Он сам меня спровоцировал!

Последняя фраза была обращена к завучу, который нервно рвал лист бумаги на мелкие кусочки. Он отрывал по одному и, не глядя, отпускал, отправляя бумажные снежинки в кучку, уже собравшуюся на его столе. Зрачки его были маленькими, в упор глядящими в одну точку.

– Во всём была виновата муха… – многозначительно вздохнул Вару, прикладывающий к щеке пакетик со льдом.

– Да? – тихо пробормотал преподаватель, а затем перевёл гневный взгляд на двоечника, от которого вышеупомянутый даже поёжился. – И во втором, тоже муха?! И в третьем, и в четвёртом?!

– Он оскорблял моё творчество! – вновь подал голос поэт в попытке вставить ещё слово.

– А он… – начал было Вару, а затем остановился в раздумьях, – а он написал на доске, что завуч п…

– Это неправда! – завопил Ромео, силясь не вскочить и не надавать сопернику тумаков.

– Где? В смысле! – опомнился мужчина и, резко перегнувшись через стол, да так, что скинул несколько стопок бумаг со стола, он оказался лицом к лицу с нарушителями порядка. От такой неожиданности девушка пискнула и отшатнулась, а старшеклассники вжались в спинки стульев.

– Значит так, – тихим, спокойным голосом проговорил препод. – Вы – два идиота.

– Угу, – одновременно кивнули ученики, нервно сглотнув.

– Сейчас вы полетите извиняться перед учителем литературы или в медпункт. В общем, с глаз моих долой. Затем, ты, – он указал на молодого романтика, – идёшь в свой кружок и занимаешься тем, чем там обычно занимаешься, а ты, – продолжил он, ткнув Вару в грудь, – к своему координатору. И только попробуй выкинуть ещё что-нибудь. Ясно?

– Угу, – вновь кивнули старшеклассники, натянув корявые улыбки.

– Ну так вон! – заорал завуч.

Через секунду трое подростков пулей вынеслись из кабинета. Усталый мужчина тяжело вздохнул. Теперь он мог спокойно вздохнуть: выносить школьников с таким скверным характером крайне сложно.

– Кстати, у Вас ширинка расстегнулась, – послышался голос Вару, заглянувшего в кабинет.

– Вон, я сказал!!! – завопил учитель, скидывая со стола предметы и яростно размахивая руками.

Вару тяжело вздохнул и толкнул ногой дверь. Та не поддалась. Благо, он ещё не надумал выломать препятствие из дерева ногой.

– О! Её нет на месте! Вернусь-ка я позже...

Вару нервно пробормотал и, развернувшись, собрался уйти. Снова встав на тоже место, он прошипел себе: «Соберись, тряпка!». Нажал на ручку без лишних церемоний. Хелен была на том же самом месте, вновь занятая выпечкой. Когда из-за двери показалось знакомое лицо, она улыбнулась.

– Подлатаете? – ухмыльнувшись, пробормотал гость.

Спустя пару минут Хелен заканчивала бинтовать руку парня. Говорить при Ромео о всех своих ранах – унизительно, поэтому он озвучил медсестре только самые неприятные. Например, рука, а вернее, запястье, о котором сейчас позаботилась Хелен, пострадало, когда противник не хило приложил его о книжный шкаф. Правда, это самое действие снабдило нашего героя новым запасом оружия. Один из тяжёлых томов оставил приличную шишку на голове соперника, и Вару начинал задумываться о том, чтобы начинает любить современную поэзию.

“Что я здесь делаю?” – пронеслось у него в голове.

– Где же Вас так угораздило? – причитала Хелен, что вызвало у собеседника лёгкую усмешку.

– Я... – тут он остановился.

Обладатель зелёных кудрей призадумался: а вдруг девушка не знает о драке? Нельзя забывать того факта, что она его координатор. Но если знает о случившемся, то тогда зачем спрашивает? Быть может, она притворяется, изображая дурочку?

На секунду Вару подумал, а не поступил ли слишком бездумно, решив прийти к хозяйке кружка с подобной просьбой.

– Да… Упал, – невозмутимо соврал он.

– Ужас какой… – в сотый раз вздохнула Хелен, наконец завершив перевязку, – так лучше?

– Гораздо, – кивнул пациент, оглядывая повязку. Подумав, он спросил: – а Вы ведь знаете, что у нас в школе есть хулиган, которого запрягли помогать кружкам и клубам?

– Да, конечно! – яро закивала собеседница, убирая остатки бинта, – мне поручили быть его координатором, представляете? Только это секрет. Я его ещё пока не видела, если честно…

– Правда? – со слегка наигранным удивлением в голосе поинтересовался двоечник, но Хелен то ли не заметила фальши, то ли пропустила её мимо ушей. Вару показался немного подозрительным факт, что завуч не дал Хелен точных указаний, кто её подопечный.

– Да! Он, наверное, ужасно шумный и невоспитанный, – вздохнула школьница, закрывая ящик.

– Вы так думаете? А, может, он… Умный, сильный и красивый мужчина! – ехидно протянул хулиган, – и, может, он не очень-то шумный и невоспитанный!

– Нет, – вздохнула со слегка печальной улыбкой Хелен, – таких не бывает. Уверена, когда я его встречу, он окажется очень тяжёлым человеком.

Она вновь повернулась к шкафу, а затем застыла, услышав тихий голос прямо у себя за спиной.

– Ну, так Вы уже его встретили.

Старшеклассница резко обернулась, и они чуть вновь не столкнулись лбами. Вовремя успев отпрянуть, Вару наклонил голову с нахальным выражением лица, ожидая реакции девушки.

– Оу… – только и смогла пробормотать Хелен, уставившись на собеседника, – да, я Вас представляла немного по-другому.

– А то! Ну, не волнуйся, я не обману твоих ожиданий: я гадкий и взбалмошный, можешь не беспокоится.

Старшеклассница хихикнула и вздохнула, покачав головой. Медленно направившись в сторону кухни, она заговорила:

– Это здорово, по-моему.

– И что же тут здорового? – изогнул бровь парень, направившись следом за ней.

– Потому, что мы с Вами уже знакомы! И, думаю, Вы не такой уж плохой, как все считают. Вот, посмотрите.

– Ну да, конечно, – пробубнил себе под нос хулиган, злобно скалясь.

Затем обратил своё внимание туда, куда указывала Хелен. Это был большой бумажный лист, прикреплённый к стенке. И он… совершенно пуст. Почесав подбородок, Вару отошёл немного назад и многозначительно наклонил голову набок. Вердикт его был таков:

– Ну… Я нахожу эту картину весьма и весьма претенциозной. Малевич хотя бы квадрат накалякал, а тут… Прости, но, мне кажется, тебе не стоит больше покупать картины у этого чувака.

– Да нет же, это не чей-то лист, – фыркнув, мягко возразила девушка.

– А… Прости! Ну, думаю, тебе нужно больше практиковаться, – иронично спохватился парень, на что Хелен одарила его скептическим взглядом и улыбкой, – ладно, ладно! Что я должен здесь увидеть?

Девушка достала с полки маленькую синюю коробочку и открыла. Внутри лежали какие-то бумажки, но Вару не мог их рассмотреть.

– Итак, этот лист будет показывать, насколько вы исправились. Уверена, что к концу месяца, вы уже будете очень хорошим и порядочным учеником.

«Ага, разбежались», – мысленно фыркнул хулиган. Ему не хотелось сейчас расстраивать знакомую, да и для осуществления своей идеи ему придётся пойти у них на поводу.

– Когда Вы будете совершать одно хорошее дело, я буду приклеивать сюда наклейку, – с этими словами она достала из коробки маленький стикер в виде звёздочки. – На самом деле, всё будет очень просто, поверьте!...

– Угу…, – нехотя протянул двоечник, поглядывая по сторонам.

Идея с наклейками не слишком вдохновила его. Да и вообще с ними у парня были небольшие разногласия. В младшей школе он залепил такими стикерами рот и глаза своему однокласснику. Всё закончилось тем, что пострадавшего увезли в больницу. У Вару много чего заканчивалось больницей. Благо, не для самого хулигана, хотя бывали и такие случаи.

– ...Будет просто прекрасно! – закончила Хелен, а потом немного строго посмотрела на своего подопечного. Её тонкие бровки превратились в галочку.

– А? Что?! – рассеяно проговорил парень, непонимающе уставившись на девушку.

– Вы меня не слушали?! – возмутилась хозяйка клуба. – Я сказала, что мы начнём уже сейчас. И первым делом…, – она выдержала паузу, – будем готовить печенье!

– О как… – еле слышно проговорил Вару, удивлённо похлопав глазами. – Может… договоримся?

– Нет, нет, нет! Не волнуйтесь, это не трудно!

С предвкушающей улыбкой девушка направилась в сторону кухни. Однако парень так и остался стоять на месте, уставившись на белый лист. Поджав губы, он с шумом выпустил воздух.

Готовить печенье. Да, подобное ему делать ещё не доводилось. Серьёзно, представить себя, занимающимся выпечкой, Вару не мог. Или мог, но сразу кривился от отвращения. Подобная девчачья лабуда проходила мимо, и старшеклассник частенько подсмеивался над парнями, которые любили готовить.

– О! Но нам кое-что понадобится! – нараспев произнесла Хелен.

Когда её собеседник обернулся, то застыл. На девушке уже был надет розовый фартук, и в руке она держала точно такой же, с вышитыми на нём ромашками. Только этого и не хватало.

– Ну, что же Вы стоите? Надевайте скорее, и начнём, – улыбнулась старшеклассница, протягивая фартук парню.

– Я? Это? Не-е-е, – протестующе замотал головою двоечник, – а без него нельзя как-нибудь?

– Нет, конечно, – фыркнула девушка, – Вы же испачкаетесь! Так, я Ваш координатор, и Вы должны меня слушаться.

Но Вару, лишь косо поглядывая на злосчастный кусок ткани, отходил подальше. “Нет уж, спасибо.” – думал он, – “Такой участи я себе не желаю.”

С каждым шагом парня назад, Хелен делала один вперёд. Почувствовав спиной стеллажный шкаф, хулиган схватился за край верхней полки, и, как заправский скалолаз, вскарабкался наверх, оттолкнувшись от нижних полок. Уже через несколько секунд он, словно кот, который напрочь отказывается мыться, подозрительно глядел на стоявшую внизу «тираншу», из-за которой ему приходилось ютиться под потолком.

Глава кулинарного кружка вздохнула и упёрла руки в боки. Процесс оказался труднее, чем она себе представляла. Так как роста девушка была не особо высокого, да и невероятной физической силой не обладала, то, следовательно, не могла добраться до своего подопечного. Оставалось воздействовать на сидящего в укрытии словами и взывать к его совести.

– Спускайтесь немедленно, – в её голосе было несколько жёстких и строгих ноток, но он всё ещё не терял своей мягкости, – ну, пожалуйста…

– Только если Вы избавите меня от «удовольствия» носить это, – Вару указал пальцем на ненавистную тряпку.

– Но пока Вы не начнёте делать что-то новое, то не сможете узнать, нравится Вам это или нет, – вздохнула Хелен, сжимая в руке подол своей юбки. – Это шоколадное печенье должно быть приготовлено!

– Ш-шоколадное? – заинтересованно поднял голову парень.

Что-что, а вот шоколадное печенье он безумно любил. Ради такого удовольствия даже поносить позорный фартук не жалко. Конечно, готовые угощения были бы куда лучше, но и потерпеть немного, всё же, можно.

Но, пока Вару взвешивал все “за” и “против”, девушка уже устала распинаться и подумывала о том, чтобы перейти к более решительным действиям. Шкаф выглядел ненадёжно, да и старшеклассница не представляла себе, как повторить действия, которые только что проделал её подопечный. Поджав губы, и решительно окинув взглядом конструкцию, старшеклассница попыталась ухватится за верхнюю полку. Та оказалась слишком высоко расположена, и пришлось вставать на первый или второй выступы. С трудом подтянувшись, она зацепилась кончиками пальцев за край полки. Находиться в таком положении было крайне неудобно, и Хелен почувствовала, как туфли соскальзывают вниз. В последнюю секунду она ощутила, как её руку кто-то ухватил, а через секунду она вновь стояла на твёрдом полу.

– Поймал, – ехидно ухмыльнулся Вару и демонстративно скрестил руки на груди. – Так и быть. Но только ради печенья!

Никогда в голову парню даже не приходило, что готовить так сложно. Нет, на самом-то деле, ничего трудного в этом деле вроде бы не было. Большую часть работы выполняла Хелен, но для Вару все задания казались непомерно тяжёлыми. Хотя, возможно, он всего лишь утрировал в попытках пожалеть себя. Если бы кто-нибудь зашёл сейчас в класс, то парень сгорел бы от стыда, не меньше. Фартук ужасно его стеснял. Поминутно ему казалось, что Хелен смотрит на него в этом “гейском тряпье”. Он отводил взгляд и чувствовал, как краснеет.

Продукты для приготовления нашлись очень быстро, что помогло приняться за работу тут же. Хулиган радовался такому повороту событий, ибо заключил: «Раньше начнём – раньше пожрём!»

У Хелен всё получалось до невозможного легко. Она аккуратно размешивала тесто, не выплескав ни одной капли. Вару же, напротив, просыпал муку или же выплёскивал молоко за край миски. Он пару раз задумывался: не продала ли хозяйка клуба душу дьяволу за талант готовить печенье.

Только сейчас, пока девушка была чем-то занята, двоечник осмотрелся вокруг: до этого, он как-то не обращал внимания на обстановку места, в котором пребывал. Оно оказалось достаточно просторной комнатой. На стене напротив двери было множество широких окон, почти от самого пола и до потолка. Нежно жёлтые занавески с каким-то расплывчатым рисунком легонько трепыхались по вине ветра. Возможно, именно Хелен сшила их. В углу ютилась маленькая тумба, над которой висело зеркало. Уже известный нам шкаф возвышался у стенки, по правую сторону комнаты. В нём было всё, что душе угодно. Наверное, хозяйка клуба перетаскала сюда половину рукодельного магазина и четверть чердака. Рядом со шкафом к стене небрежно прислонился небольшой диван, который явно потрепала жизнь. Ранее, скорее всего, приятный бардовый цвет, сейчас выглядел блёклым вишнёвым. Противоположная сторона (левая часть комнаты) была занята кухней: холодильник, плита, несколько тумб и застеклённый шкаф с сервизом. В середине комнаты стоял круглый стол, довольно удобный в использовании. По бокам от двери теснились шкафчики с посудой, а также беспорядочно ралеглись нагромождения коробок с каким-то барахлом, вроде тканей, пуговиц, клубков пряжи и т.д. Стоит ещё упомянуть о расставленных в разных углах вазах со свежими цветами. Они наполняли комнату приятным ароматом, смешивающимся с запахом свежей выпечки и корицы.

– Вы сами здесь всё обустроили? – вдруг поинтересовался Вару, прервав молчание.

Он сидел на краю стола, свесив ноги, а рядом стояла его координатор. Хелен оторвала взгляд от миски, но перемешивать не перестала.

– Не совсем. Раньше здесь был кружок кройки и шитья. Потом какое-то время тут проводился урок домоводства, ну а теперь, вот, я тут, – она скромно улыбнулась.

– Ясно, – протянул парень, уставившись в окно.

– Вы не могли бы пока порезать оставшийся шоколад? – Это звучало больше как утверждение, чем вопрос, – только максимально мелко.

Хулиган нехотя сполз со стола и принялся за это нехитрое дело. Шоколад хоть и оказался достаточно жёстким, но Вару всегда нравилось резать что-либо. Однако сейчас он съедал больше кусочков, чем резал.

– А Вы…общаетесь с…Ромео? – старшеклассник с трудом выговорил это имя, так будто ему пришлось прилагать тонну усилий.

– Само собой, – кивнула Хелен, заставив собеседника мысленно разочароваться в ней. Такой ответ, конечно, не был щебечущим и полным восторга, но всё равно зацепил хулигана.

– Он же мой брат, – добавила она.

Такого поворота событий Вару не ожидал и чуть не подавился очередным куском шоколада.

– Брат?! – сдавленно выдавил он.

– Ну да. А что тут такого? – девушка подняла глаза на подопечного.

Что тут такого? Трудно объяснить. «Я тут избил твоего брата на уроке. Кстати, ещё он конченый пидор и даун», – пронеслось у Вару. Однако он этого не сказал. Вместо этого старшеклассник произнёс:

– Просто вы не очень похожи.

Но только сейчас Вару заметил, что эти двое не так уж и различаются. Что-то общее в их лицах и даже в поведении, несомненно, было. Да хотя бы одинаковая любовь к цветам и всем оттенкам розового. За последнее Ромео парни частенько называли не слишком лестным словом.

– Правда? – удивлённо подняла брови Хелен. – Многие это говорят. Наверное, потому, что он старается привлекать к себе больше внимания, чем я.

Вару неопределённо кивнул, сунув в рот ещё один кусок шоколада. Дело потихоньку шло к завершению, и скоро печенье оказалось в духовке. Вару поклялся себе, что никогда в жизни такое повторять не будет. Сколько уже раз он себе говорил эту фразу за последнее время? Поскорее избавившись от раздражающего фартука, он наконец почувствовал себя свободным.

– Что теперь, товарищ координатор? – ухмыльнулся парень, лениво потягиваясь.

– Чай! – радостно воскликнула девушка, чуть ли не подскакивая на месте.

Только по этой фразе можно было понять, как же сильно она любит чаепития. Действительно, у Хелен нашлось множество разных сортов чая. Предпочтения у неё были разные: например, чёрный чай она любила значительно меньше, чем зелёный. Это можно заметить даже по тому, что коробочек с чёрным оказалось на полках намного меньше, да и они были почти полными. Другое дело зелёный, который занимал половину пространства и употреблялся значительно чаще. Также старшеклассница была не против экзотических сортов: иногда любила поэкспериментировать, и, следовательно, белый и красный чай часто попадали в заварочный чайник.

По мнению Вару, заварки у девушки было просто немерено, словно в магазине. Коллекция сервиза, как оказалось, ни в чём не уступала сбору заварок: множественные кружки, блюдца и ложки покоились в серванте, ожидая своего часа. Каждая чашка, каждая тарелка была вычищена до блеска. Особой гордость Хелен был заварочный чайник. Розовый, пузатый и роскошно расписанный, но тем не менее очень хрупкий. Его всегда бережно ставили на верхнюю полку, на своё законное место, где он возвышался над миром, словно король серванта. Возможно, это был обычный импортный китайский чайник, купленный по дешёвке, но чаёвнице он виделся невероятной ценностью.

Хелен скоро убралась и постелила расшитую ромашками скатерть. Не успел Вару и глазом моргнуть, как на столе появились сервиз и ваза цветов, а хозяйка клуба уже приглашающе указывала на стул напротив. Сказать, что парень давно не пил чай, значит ничего не сказать. Для него те события, когда была испита последняя кружка, казались далёким прошлым. Возможно, пару веков назад. Но, решив, что сделал за последнее время и так много всего странного, так что одна чашка подкрашенной водички не сломает его жизнь.

Старшеклассница не поскупилась на сладости, и потому хулиган уплетал одно пирожное за другим, порой запивая это всё чаем. Его знакомая вела себя более спокойно и медленно потягивала горячий напиток, иногда блаженно прикрывая глаза.

– Значит, Вы не состояли до этого ни в одном клубе?

Вару отрицательно помотал головой, запихивая в рот очередное печенье. Он не хотел пускаться в размышления о занудных школьных клубах. Ладно, теперь можно сделать исключением клуб кулинарии: от него была хотя бы какая-то польза.

– Ясно… Но нам с Вами придётся постараться, чтобы это исправить. Уверена, к концу месяца Вы точно решите, в каком кружке хотите состоять! – она довольно улыбнулась, – а как Вы учитесь? Как бы нетактично это не было, но я спрошу: вы двоечник?

– Уфу! – пробурчал Вару с набитым ртом, утвердительно кивнув.

– Это не очень хорошо, конечно. Но знаете, я тоже не очень хорошо учусь. Особенно тяжело мне даётся информатика. Стыдно признавать, но я ничего не смыслю в компьютерной технике.

Такое заявление показалось собеседнику слегка забавным, но в то же время довольно честным. Раз сегодня порыв странных действий, так почему нет?

– А я… – начал двоечник, проглатывая остатки пирожного, – я ненавижу литературу, в смысле поэтов всяких. Просто из-за выскочки Ро… Кхем! В смысле, некоторые считают, что я ничего в ней не смыслю, а это не правда! Я, может, тоже стихи пишу…

Если злорадные трехстрочные-дразнилки вообще можно было назвать стихами.

– Как я Вас понимаю, – закивала Хелен. – Многие мои знакомые считают, мол если я не разбираюсь в технике, то значит я отсталая! Но это не означает, что я не хочу разбираться в подобных вещах.

Вару лишь снова что-то неразборчиво пробурчал, продолжая уплетать за обе щеки. Девушка посмотрела на него с еле сдерживаемой улыбкой. Заглотив последний кусок, парень схватился за край скатерти и смачно вытер ею рот. Брови хозяйки клуба удивлённо поползли вверх, и она шокировано уставилась на подопечного. Тот посмотрел на неё в ответ, пару раз недоуменно моргнув.

– Ой, – выпалил он, вытирая рот, который всё ещё был измазан шоколадом и кремом, рукавом рубашки, – извиняйте...

Комментарий к Глава 3, в которой (не) спорят о вкусах *De gustibus non disputandum est – (лат.) О вкусах не спорят.

Quae nocent – docent – (лат.) Что вредит, то учит.

Кто узнает учителя литературы, тот молодцом

====== Глава 4, в которой нет секретов ======

Многие люди по своему хотят выглядеть в глазах окружающих самыми красивыми, быстрыми, ловкими и т.д. Это зависит от имиджа и образа каждого. Есть и те, кого не интересует мнение окружающих, что заслуживает негласного уважения. Но нет ничего постыдного в том, чтобы признавать свои недостатки и интересы, не так ли? Или нет?

– Ай! – вскрикнула Хелен, хватаясь за голову. – Опять! Ну почему это всегда случается именно со мной?!

Её голос был полон обиды и печали. А расстраиваться было из-за чего. Уже который раз девушка пыталась совладать с противной электронной хлебопечью, которая ни в какую не хотела признавать хозяйку.

Сказать, что печь появилась в клубе сравнительно давно, – значит не сказать ничего. Неизвестно, сколько бы она ещё пылилась на полке, если бы старшекласснице не взбрело в голову опробовать её снова. Когда чудо техники подарили на день рождения юной кухарке, она решила, что кружок будет лучшим местом для него. Сначала Хелен обходила стороной странную вещицу, но спустя пару недель решилась попробовать её включить. Провозившись с инструкцией больше чем требовалось, она всё равно ничего не почерпнула из странных слов. В итоге, с горем пополам, хлебопечь включилась, но работать отказалась напрочь, из-за чего была убрана в дальний ящик: храниться-пылиться долгие недели. Попытки завести печку повторялись несколько раз, но заканчивались одинаково. Этот раз оказался для бедной техники последним, и бедолага перестала демонстрировать какие-либо признаки жизни. Из под крышки поднимались струйки тёмного дыма, и вряд ли подобное вообще случалось за историю изобретения и использования хлебопечей.

Возможно, взявшись в очередной раз обуздывать технологии, девушка хотела доказать, хотя бы самой себе, что способна подружится с электроникой. Поэтому, не удивительно, что она так сильно расстроилась. Обратиться к старшему брату, который безуспешно пытался приучить сестрицу к обыденным вещам двадцать первого века, было не очень удобно. Это бы точно его расстроило, а Хелен, как и десятки учениц школы, не любила, когда Ромео грустил. Эмма? Она, как всегда, скажет что-то вроде: «Сколько можно?! Ты уже надоела со своими проблемами! У меня мало времени…» и пойдёт по делам…

Верёвка была натянута отлично, а значит, непредвиденных поломок быть не должно. Вару усмехнулся и почесал затылок, осматривая проделанную работу. Уже через пару минут здесь появится какой-нибудь незадачливый школьник и угодит прямо в ловушку.

Да, ему нужна была доза. Пакости были словно наркотиком. Быть пай-мальчиком, который помогает школе и учителям невозможно для человека, прожившего так долго, издеваясь над окружающими. Хотя с того момента, как парень встретил Хелен, кардинальных изменений не произошло. Окружающие начали меньше страдать, ибо он старался поддаваться директорскому приказу. Ну, с некоторыми смягчающими правилами собственного сочинения, конечно.

Обычно злодеи в детских сказках или голливудских фильмах, это те, кто в детстве страдал или те над кем издевались. Но с Вару было не так. Ему просто нравилось это. Возможно, дело было в том, что он любил привлекать внимание, как однажды заметила Клео. Она была довольно проницательной, если дело касалось анализа окружающих, но обычно не делилась собственными мыслями.

Может быть, проблема была скорее в том, что ему нравилось доставать людей из привычной для них обстановки и, будто щенков, не умеющих плавать, кидать в воду. Они барахтались там, испуганные и пытающиеся спастись.

На эту тему пускались в рассуждения многие, но никто так и не смог с точностью определить, что побуждает этого мальчишку к диким поступкам. Он был загадкой, завёрнутой в тайну, как часто говорят.

– Доброго дня! – резко раздался мелодичный голос прямо рядом с парнем. Вару чуть ли не подскочил на месте, дёрнувшись и замерев на пару секунд. Это вроде условного рефлекса – вздрогнуть, отвернуться в другую сторону и застыть, уставившись в стену, с мыслью: «Может он(а) меня не заметит, постоит и уйдёт».

– О! – поняв, что это его знакомая, старшеклассник быстро облокотился о стенку, по возможности прикрывая верёвку, тянувшуюся к потолку, и неловко помахал рукой. Девушка помахала в ответ.

– Вы не заняты сейчас? – поинтересовалась она, наклонив голову набок и похлопав своими длинными ресницами.

– Я?! О, не-е-е очень… В смысле, чем я могу быть занят посреди коридора? – парень попытался отшутиться и негромко рассмеялся. Смех получился слегка истеричным.

– Просто, – Хелен решила не затягивать разговор, – мне тут нужна помощь сильного и умного мужчины.

От такого заявления, парень машинально втянул живот и выпятил грудь, пытаясь казаться больше и солиднее.

– Я такого знаю, – негромко усмехнулся он.

– Отлично! Тогда Вы точно скажите, где сейчас Куромаку, – радостно улыбнулась девушка.

Двоечник чуть не поперхнулся, то ли от неожиданности, то ли от возмущения. При чём здесь был этот занудливый петух, Вару не имел никакого понятия. У парня все знакомые существа мужского пола делились на несколько групп: «Петухи», «Тряпки», «Идиоты» и «Пригодится». Большего не требовалось, хотя иногда попадались и люди под названием «Отстань» и «Падай, принеси, на три буквы иди».

Куромаку же балансировал между «Пригодиться» и «Петух». Бывало, что он даже выручал Вару, но это скорее потому, что у него не было выбора. Нет, конечно, это не освобождало его от троллинга со стороны последнего, но облегчало его участь.