Текст книги "Знак полнолуния (СИ)"

Автор книги: Тори Халимендис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Винья и Лира оказались похожи, будто два яблока с одной ветки. Сравнение с яблоками пришло мне на ум не случайно: время почти не оставило отметин на смуглых лицах. Только лучики морщинок собирались в уголках карих глаз, когда сестры улыбались. Даже щеки и у Виньи, и у Лиры окрашивал здоровый румянец. Выглядели женщины удивительно моложаво.

– Вы думаете, та старая история как-то связана с нападением на бедную Джину, лерр? – спросила Винья (или Лира).

Значит, сюда ещё не добрались слухи о том, что новая лерри – внучка погибшей Дианы. Кстати, даже интересно, какое объяснение Рольфус придумал тому, что в семье оборотня все-таки родилась девочка? О маме я ему ничего не рассказывала.

– Не думаю, – честно ответил Морган. – Моя жена интересуется историей своей семьи.

Сестры переглянулись.

– Но это было так давно. Мы уже плохо помним, что случилось на празднике. Вроде бы все шло как всегда. Бои за девушек, пляски. За нас никто не дрался – нам в ту пору по тринадцать только исполнилось.

– А сам пожар помните? – испытывая разочарование, спросила я.

И получила в ответ удивленное:

– Конечно, лерри, а как такое забудешь? Мы ведь жили на той же улице, что и лерр. Полыхало так, что стало светло, будто днем. Дана орала, словно разом рехнулась. С кулаками на свою кузину бросалась.

Я встрепенулась. Неужели сейчас услышу нечто новое? Ни о какой кузине Даны никто до сих пор не упоминал. Да и драка на пожарище? Странно, очень странно.

– Неужели? Как интересно! – воскликнул Морган.

Приободренная его репликой Винья (или Лира?) оживленно затарахтела:

– Да, лерр, прямо там и набросилась. Еле их мужики растащили. А мальчонка, бедный, так, видать, перепугался, что даже не плакал.

У меня голова пошла кругом.

– Мальчик?

– Да, сын лерра Никласа и лерри Дианы. Его-то Тина и вытащила из огня.

– А кто такая Тина?

– Так нянька малыша ведь. Ой, Дана так на нее кричала.

– Постойте, – взмолилась я. – Дана избила свою кузину, а потом набросилась на няню? На эту Тину? Так?

Сестры дружно рассмеялись.

– Нет, лерри. Тина – она и есть кузина Даны. Понятно?

Стены комнаты, увешанные аляповатыми картинами, закружились перед моими глазами.

– Воды! – выкрикнул Морган, подхватывая меня на руки.

Мне брызгали водой в лицо, растирали виски и ладони и даже сунули под нос склянку с резкими духами, от запаха которых я расчихалась.

– С-с-спасибо, – выговорила я, заикаясь. – М-м-мне уже л-лучше.

– Ой! – спохватилась Винья (или Лира). – А что это мы почетных гостей на ногах-то держим? Сюда, сюда, присаживайтесь. Лира, тащи пироги! Мятного отвара, лерри? Или лимонада? Или чего покрепче?

– Обойдемся без чего покрепче, – твердо произнес Морган и внимательно посмотрел на меня.

Сестры захлопотали, выставили на стол пироги с яблоками и с тертым маком, плошки с брусничным и грушевым вареньем, горшочек с медом.

– Вот, угощайтесь!

– Спасибо, – поблагодарила я их. – Получается, кузина Даны была няней в семье лерра?

– Да, лерри. Они не совсем кузины, Дана и Тина, у них дальнее родство, но дружили они крепко. И когда лерри Диане понадобилась няня, Дана и привела Тину. Сама-то она давно при лерри состояла, почитай, чуть ли с первого дня, как лерр Никлас вернулся из Империи.

– А в ночь пожара Дана набросилась на кузину? – не оставляла я попытки разобраться в произошедшем. – Почему? Что она кричала?

– Ой, лерри, да разве ж кто расслышал? Шум стоял такой, что уши закладывало. Вот представьте: пламя ревет, мужики ругаются, бабы голосят. Там ведь много народу погибло, не только оборотни, слуги тоже. А Дана, видать, от горя рассудком немного повредилась. Или возлюбленный у нее кто из слуг был, мало ли – мы-то не знаем. Или из-за смерти хозяйки переживала. Ой, жаль-то как ее, лерри Диану. Красивая такая. На вас вот, лерри, чем-то похожа.

– А что Тина? – прервал Винью (теперь я уже смогла различать сестер) Морган.

– А Тина вроде как оправдывалась. Ну, это мне так показалось. Потом уже, когда Дана ее ударила, дала отпор. Говорю же – драка была знатная. Недолгая только. Мужики их быстро растащили и обеим зуботычин насовали, нечего, мол, в такой момент отношения выяснять.

– Дана-то потом прямо черная ходила, – вступила Лира. – Очень уж переживала. Похудела, подурнела, глаза ввалились. Многие думали, что не переживет она надолго хозяйку-то, следом за ней уйдет. Но ничего, выправилась. А Тина уехала.

– На другой же день, – подтвердила Винья. – Явился знатный лоррн из Империи, важный такой. Я, говорит, отец лоррны Дианы и за внуком приехал. О как – лоррны!

– Открыто в мэрию пришел, – перебила сестру Лира. – Не стал мальчика тайком увозить, нет.

Морган нахмурился.

– И как же мэр допустил, чтобы сына Никласа отдали деду по матери? Разве он не знал, что идет против наших законов? В случае гибели оборотня детей воспитывают родственники по отцу.

– Убедил как-то этот лоррн мэра. Многие шептались – денег дал. Впрочем, тогда в городе растерянность царила еще похлеще нынешней. Горожане не знали, что с ними будет после смерти лерра. Так что никто этому имперцу не помешал. А мы видели, как они уезжали. Тина вся такая важная шла, слуги ей кланялись. Сдается мне, она на этого лоррна глаз положила. Ну и что, что в годах, зато знатный и при деньгах больших.

– Не думаю, что у нее что-то вышло, – добавила Винья. – Вряд ли этот лоррн из тех, кто на прислуге жениться может.

Я точно знала, что ничего у Тины не получилось, каковы бы ни были ее планы. О няне отец ни разу не вспоминал, значит, либо она давным-давно умерла, либо прадед выгнал ее почти сразу после возвращения в Империю.

– Все думали, что Ρикард, как вернется, шкуру спустит с мэра за самоуправство, – продолжала Винья. – Вот только повезло нашему градоначальнику. Рикард его только проучил немного кулаками, а разобраться пообещал потом, когда племянника вернет. Сейчас, мол, времени нет, надо в погоню бросаться, пока этот лоррн далеко не уехал.

– Вот только догнать не удалось, видать, – дополнила Лира. – Пришлось Рикарду ехать в Империю. Вернулся он сам не свой. Что уж с ним там приключилось – никто не знает. Поговаривали, что лоррн этот, отец лерри Дианы, колдуном был. Опять же, те девицы, которые сами на место лерри метили, слух этот подхватили. И сам он, мол, колдун, и дочь его – ведьма. Потому-то лерра на себе и женила. Околдовала.

Слушать в который раз пересказ слухов о моей бабушке не хотелось, поэтому я перебила словоохотливую Лиру вопросом:

– Значит, мэр взял деньги и отдал мальчика?

– Скорее, не стал препятствовать, – вмешался Морган. – Вряд ли он подписал какие-нибудь бумаги. Впрочем, это мы можем проверить.

– Но как?

– В архиве Управления, – пояснил он. – Доступ у меня есть. Заодно и посмотрим, почему дело о поджоге расследовалось столь халатно. Конечно, мэр воспользовался ситуацией – оборотней в городе почти не осталось, контролировать его действия было некому. Рикард очень вовремя повредился рассудком – или что там с ним произошло? Мне не доводилось с ним встречаться, он умер еще до моего рождения, так что не могу сказать с уверенностью, насколько повлияли на него произошедшие в Империи события. Вот только что-то подсказывает мне, что отец Дианы был далеко не прост.

Конечно, нет. Это я знала точно. Хоть о прадеде в семье почти не говорили, но о прежнем Императоре и о его жестокости знали все. А прадед состоял в ближайшем окружении Безумного Теодора, так что в высокие душевные качества моего предка верилось слабо. О тех забавах, которыми развлекался двор, мне еще в детстве шепотом поведала Мона, моя приятельница, дочь папиного друга Дилана. А на мой вопрос, откуда ей известны такие ужасы, ответила, что подслушала разговор родителей. Вроде бы Император хотел убить ее маму. И убил бы, если бы ее не спасла моя. Подробности стерлись из моей памяти, но ощущение кошмара от слов подруги детства я помнила до сих пор.

Напоследок я спросила у сестер о том, знали ли они некую Лину, хотя уже инстинктивно чувствовала, что этот след ведет в никуда.

– Да знали, конечно, – ничуть не удивившись моему вопросу, ответила Винья. – Красотка она была в молодости. Первая, почитай, на весь Деррн. Нос задирала выше облаков.

– Можно подумать, что в старости перестала, – добавила Лира. – Ежели хотите знать, то она, как за сыночка мэра замуж вышла, так ещё сильнее загордилась.

– Говорят, будто она ненавидела лерри Диану, – вставила я намек.

Но сестры только дружно фыркнули.

– Да она всех ненавидела, кто ее хоть в чем-то превосходил. И лерри Диану, и жену Рикарда, Виолу. А уж как она злорадствовала, когда Рикард рассудком повредился! Хоть бы стыд какой поимела! И дочка у нее такая же получилась, вся в мамашу.

Хоть я и догадывалась, что от дочери Лины новых подробностей не получить, но все равно на всякий случай спросила ее адрес. Оказалось, Алина (девочку специально назвали именем, похожим на имя матери) живет со своим овдовевшим отцом. А ее младший брат, сын Лины, давно уже покинул Деррн и перебрался в другой город.

– Замуж-то эта красотка так и не вышла. Доперебиралась.

– А Лина не могла поджечь дом Никласа? – спросил Морган.

Сестры замотали головами.

– Вот уж нет. Лина – она из тех была, в ком трусость всегда перевесит. Нагадить исподтишка, сплетню пустить – это да. Но поджог – дело серьезное. Не осмелилась бы.

Начальник Управления, рыхлый седой мужчина средних лет, внимательно смотрел на Моргана.

– Думаете, то старое дело чем-то поможет, лерр?

– Нет, Патрик, – честно ответил он. – Это личное. Или семейное, как посмотреть. Мои ребята сейчас все окрестности обшаривают, так что этот мерзавец, если он еще здесь, конечно, от них не уйдет. А дело Никласа интересует мою лерри. Она – его внучка.

Невозмутимое лицо Патрика преобразилось, брови взлетели вверх, челюсть отвисла.

– Внучка? Но как?

Морган пожал плечами.

– Никто толком объяснить не может, как это получилось, на Кира – оборотень. Только, сам понимаешь, об этом болтать не стоит.

– Могила, – заверил его Патрик. – Да вы же сами знаете, лерр.

– Знаю. Потому и рассказал тебе. А дело пусть мне выдадут, с собой возьму изучить.

Начальник Управления засомневался.

– Да не положено ведь, лерр. Порядок, понимаете ведь.

– Понимаю, – согласился Морган и похлопал его по плечу. – Но ты уж постарайся, ладно?

Еще немного поколебавшись, Патрик решился-таки пойти в обход правил, и нам принесли тоненькую серую папку с пожелтевшими завязками.

– Только ради вас, лерр.

– Спасибо, дружище.

Они обменялись рукопожатиями, а я осторожно взяла папку и потянула завязки. Интересно, узнаем ли мы что-нибудь новое?

– Потом, Кира, – остановил меня Морган. – В номере посмотрим. Сейчас уже поздно, Управление скоро закрывается.

Мы распрощались с Патриком и отправились обратно в отель.

Я планировала сразу же, не дожидаясь ужина, засесть за просмотр документов, но выполнить задуманное мне так и не удалось. У входа в отель нас дожидался взволнованный Рик.

– Лерр! Тебе непременно нужно это увидеть!

– Что ещё стряслось? – встревожено спросил Морган.

– Ничего. То есть, не произошло ничего нового, но Тимоти и Барн нашли кое-кого.

Морган разозлился.

– Перестань говорить загадками!

– Ребята разыскали в лесу хижину, – пояснил Рик. – А в ней живет – кто бы вы подумали? – одноглазый старик. Из волков.

– Грей! – ахнула я.

– Не обязательно, – возразил Морган.

– Лерри права. Во всяком случае, именно так он и представился. Есть желание с ним переговорить?

В ответе Моргана я не сомневалась, поэтому тут же вставила:

– Я с вами.

– Нет, – решительно отрезал Морган.

– Да!

Неожиданно Рик меня поддержал.

– Старик не представляет опасности, лерр. Вот только добираться до его жилья придется в ипостаси зверя. Понесешь свою лерри на спине?

Морган усмехнулся.

– Думаю, тебя ожидает потрясение, друг мой. Пойдем, я очень хочу полюбоваться на выражение твоего лица, когда мы откроем тебе одну маленькую тайну.

– И какую же?

– Сам все увидишь.

До леса мы добрались в экипаже – незачем шокировать горожан. Я еще с самых первых дней пребывания в Рравелине обратила внимание на то, что оборотни не расхаживали по городам в зверином облике, только в человеческом. Перекидываться они предпочитали подальше от посторонних глаз – если не считать ночь Полнолуния, конечно. Дядя Саймон объяснял этот обычай тем, что оборотни не стремятся подчеркивать различие между ними и людьми.

– Ну, и где обещанный сюрприз? – спросил Рик, когда мы углубились в лес.

– Подожди немного. Кира!

Я помедлила пару мгновений, потянулась и перекинулась. В ноздри ударил запах незнакомого леса, уши уловили шум – где-то за кустами бросился наутек перепуганный дикий кролик, учуявший хищника.

– Это… это… это ч-ч-что?

Я сердито рыкнула. Какое непочтение – так говорить о своей лерри! Морган хохотал.

– Этого не может быть, – твердил Рик и тер глаза, словно от этого нехитрого действия я снова могла стать человеком. – Этого не может быть. Не может. Быть.

– Кира – исключение из правил, – гордо объявил Морган.

– Да ты везунчик, лерр, – выдавил из себя Рик. – Поверить не могу.

– Уж поверь, – внезапно посерьезневшим тоном попросил его Морган. – И отведи нас, наконец, к дому Грея.

Я опять потянулась всем телом, легко подпрыгнула, ударила хвостом по земле. Мимо скользнули два черно-рыжих хищника. До одного из них мне не было никакого дела, а вот второго я нагнала, легко куснула: «Поиграем?» Он сердито рыкнул, мол, потом, сейчас не до того. Пристыженная, я побежала следом за своим тигром, стараясь не отвлекаться на лесные шорохи и запахи. И выбежала на поляну, где стоял небольшой, но добротный сруб.

– Неплохая избушка, – сказал Морган, вновь став человеком.

Я тоже перекинулась обратно, сразу же почувствовав стыд за то, что звериная половина взяла во мне верх, и я на время позабыла о том, что привело нас в лес. Но Морган подошел ко мне, взял за руку, переплел пальцы со своими – не сердится, значит.

Рик поднялся на крыльцо и постучал. Я ожидала увидеть древнего старца, похожего на Рольфуса, но дверь открыл крепкий седовласый мужчина с темной от постоянного пребывания на солнце кожей и повязкой на глазу.

– Приветствую тебя, лерр Морган, – сказал он. – И тебя, лерри.

Вел себя Грей со спокойным достоинством. Он сделал приглашающий жест, предлагая нам пройти в дом, указал на грубо сколоченную лавку, покрытую медвежьей шкурой, и выставил на стол кувшин и четыре деревянных кубка.

– Березовый сок, – пояснил волк, разливая по кубкам слегка мутноватую жидкость. – Попробуйте, лерри.

И усмехнулся. Я спохватилась, сообразив, что рассматриваю содержимое своего кубка с нескрываемым любопытством, и осторожно пригубила. Странный вкус, но приятный. Березовый сок? Как это?

– Твои парни сказали, что ищут безумного волка, лерр.

– Да. Ты что-то знаешь о нем? Быть может, видел?

Но Грей покачал головой.

– Не уверен, лерр. Не хочу никого обвинять огульно. Вот только волк этот может оказаться вовсе не безумным.

– Как это? – удивился Морган. – Да кто же в своем уме мог сотворить такое с девушками?

– И если я прав, – продолжал Γрей, не ответив на реплику лерра, – то нападения продолжатся. И даже участятся. Здесь, на этих землях, что принадлежали некогда белым тиграм. Вглубь твоих владений он не пойдет.

– С чего ты это взял? – резко вскинулся Рик.

Морган сделал ему знак молчать, а Грей ухмыльнулся.

– Есть у меня кое-какие догадки, скажем так. Вы, само собой, можете решить, что я – выживший из ума старик, и не поверить мне. Тогда просто забудьте то, о чем я вам сейчас скажу. Но мое мнение таково – корни этого дела уходят в далекое прошлое.

– Но волк выглядел молодым, – робко возразила я.

– А, так вы видели его, да, лерри?

– Только в обличии зверя.

– Повезло уйти?

Я кивнула, не вдаваясь в подробности.

– Жажда наживы – она передается и через поколение, лерри, поверьте мне.

– Наживы? – удивленно переспросил Рик. – Но ведь этот гад не грабил девушек. Он их насиловал. Измывался над несчастными.

– Лучше я расскажу по порядку, – предложил Грей. – Дело, как я уже сказал, давнее. Вы знаете, как я лишился глаза?

На сей раз ответил Морган:

– Знаем.

Старый волк кивнул.

– Хорошо. Тогда эту историю я пересказывать не стану. Перейду сразу к тому, что случилось через несколько лет.

…После приснопамятного боя с Никласом Грей на какое-то время ушел в леса. Бродил там в одиночестве, обернувшись волком, загонял дичь, жил в пещерах или тех норах, из которых ему удавалось выгнать хозяев, и всячески старался забыться. Со временем боль и стыд от проигрыша притупились, и Грей решил вернуться в свой клан. Увечье, как это ни странно прозвучит, сделало его привлекательным в глазах женщин всех возрастов. Грей и сам не понял, каким образом из него умудрились сотворить этакого романтического рыцаря, пострадавшего за свою любовь, но теперь и незамужние девушки, и разновозрастные вдовушки прямо-таки преследовали его. Стоило признать, что жизнь его только улучшилась. Со временем Грей даже себе не мог уже объяснить, с чего бы ему вздумалось пытаться увести чужую жену. Красота Дианы понемногу стиралась из его памяти, и он уже со смехом именовал былую страсть «юношеской глупостью». Из клана же он ушел вот по какой причине.

Лерр белых волков, кузен Γрея, отличался непомерной алчностью. Слава о его любви к золотым слиткам давно уже вышла за пределы клана и стала предметом шуток по всему Ρравелину. Причем, как ни странно, любил он только золото. Банковские купюры и даже драгоценные камни оставляли его равнодушными. И вот однажды к белым волкам заявился неожиданный гость – имперский лоррн…

– Никого из вас тогда еще на свете не было, – заметил Грей. – Но не слышать о Безумном Императоре вы не могли. Ведь именно из-за него несколько столетий назад Рравелин закрыл свою южную границу. Поговаривали, что Император бессмертен, но он все же, насколько я знаю, умер.

– Умер, – подтвердил Морган.

Грей рассмеялся лающим кашлем.

– Не такой уж я отшельник, как вы могли бы предположить. Вернее, стал им всего-то лет десяток назад. А до того навещал кое-кого в одном из городков в паре дней пути. Вот только после ее смерти перестал выбираться.

– А почему не женились? – с любопытством спросила я.

– Луна не благословила, – серьезно ответил Грей. – Да и привык я к одинокой жизни. Одно дело – навещать пару раз в неделю, а другое – всегда жить вместе. Ну да речь не об этом. Так вот, слухи об Императоре и его окружении доходили до Рравелина самые что ни есть прескверные. А лоррн, заявившийся к Маку, моему кузену, явно принадлежал к знатному роду. И ненавидел Никласа…

…То, что приезжий – отец лерри Дианы, Грей понял почти сразу. Мак позвал кузена, памятуя о его бое с Никласом и предполагая, что в волке живет ненависть к более удачливому сопернику.

– Стервец спутал мне все планы, – говорил лоррн, ломая узкие бледные пальцы, унизанные кольцами. – Он и эта шлюха, моя дочь. Я-то планировал подсунуть ее Императору. Высоко бы взлетела. Теодору она понравилась, да и муженьку ее место бы при дворе сыскалось. Все-таки оборотень, такого развлечения у нас ещё не было. Но нет, они решили сбежать сюда, в Рравелин.

– А чего вы хотите от нас? – спросил Мак. – Помочь вам вернуть дочь?

Лицо лоррна исказила гримаса злости.

– Нет, она мне больше не нужна. Император ее уже не захочет, он нашел себе новую игрушку. Мне нужен мальчишка. Воспитаю из него Стража.

– Нет, – решительно отрезал Мак. – Не возьмемся.

– Почему?

– Похищение ребенка – повод для кровной мести. Тигры не успокоятся, пока не вырежут весь клан. Дети – это святое для каждого оборотня.

Тогда лоррн вытащил из дорожной сумки, валявшейся у его ног, увесистый самородок.

– Смотри. Я знаю, где можно достать еще. И много, очень много. На землях Никласа. Сам он пока жилу не обнаружил, а я нашел.

Глаза Мака загорелись, но теперь вступил уже Грей.

– Нет. Даже за все золото мира.

Лоррн уговаривал кузенов ещё некоторое время, а потом ушел, так и не договорившись…

– А потом случился этот пожар, – закончил свой рассказ Грей. – И все погибли, кроме ребенка. Того мальчишки, за которого дед готов был так щедро заплатить.

Признаться, я ожидала услышать нечто подобное. Все, все в этой запутанной истории указывало на прадеда. Просто никак не верилось, что он оказался способен столь жестоко поступить с собственной дочерью. Но каким образом сюда оказался замешан мерзавец, измывавшийся над девушками? Этот же вопрос пришел в голову и Моргану.

– А при чем здесь нынешние события?

– Мак сразу же купил часть земель, – ответил Грей. – Тогда я подумал, что он все-таки сговорился тайком с отцом Дианы, и тот указал ему, где находится месторождение золота. Вспылил, конечно, наговорил кузену всякого. Ушел из клана. Вот только Мак так и не разбогател. Вот я и подумал, а что, если лоррн только обмолвился, что золото нашел на землях белых тигров, но не сказал, где именно? Мак не помог ему с мальчишкой, и лоррн точное место не выдал. Ясно только, что оно где-то недалеко от границы. А это либо южные территории, либо западные, где земли Никласа тоже граничили с Империей. Мак поставил на западные – и прогадал. Все эти десятилетия он и его сын обшаривали леса и предгорья, но так ничего и не нашли. А теперь один из его внуков решил, что дед ошибся, что жила где-то здесь, на юге. Случайно досталась твоему клану, лерр, а ты и понятия не имеешь, каким богатством обладаешь. Тогда я был неправ, обвинив Мака в поджоге. Будь он виноват, знал бы точно, где искать.

– Или лоррн его просто-напросто обманул, – зло процедил Морган. – Но к чему убивать девушек?

– Поднять панику. Сделать так, чтобы ты сам захотел продать ставшие неудобными земли с бунтующим населением. И купить их по бросовой цене.

– Плохо тогда он меня знает, – с угрозой протянул Морган. – Я не продам эти территории. И непременно покараю преступника.

– Это всего лишь догадка, – напомнил Грей. – Я не возьмусь утверждать, что так оно и есть. Но не рассказать вам того, что знаю, я не мог.

– Спасибо тебе за это, – искренне поблагодарил его Морган.

И я тихо повторила:

– Спасибо.