Текст книги "Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Второй курс (СИ)"

Автор книги: TimurSH

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Гарри всё никак не мог разузнать подробности убийства кошки, а наличие декана буквально подавляло все ведущиеся в гостиной разговоры. И лишь немногие ученики, когда не было Снейпа и выдвигалась версия розыгрыша, недоверчиво качали головой, но не вдавались в полемику. А то, что многие слизеринцы подозрительно или даже предвкушающее поглядывали на самого Гарри, никак не позволяло тому незаметно подслушать их разговор. А узнать про Тайную комнату нужно. Мальчик сам не знал почему это так важно для него, но чувствовал, что тут нечто большее, чем чья-то неудачная шутка, закончившиеся смертью кошки. Но с чего начать? Искать в библиотеке? Там тысячи книг! К тому же, как он подозревает, Дафна, скорей всего, ещё раз подойдет к нему с этим вопросом. И надо будет что-то отвечать, приводить доводы, а та, в свою очередь, тоже поделится своими знаниями или догадками. Поэтому, после урока заклинаний у Флитвика, он решил задержаться в классе и, убедившись в том, что все остальные ученики вышли, подошел к профессору, который копошился в груде документов на учительском столе, и спросил:

– Профессор, извините меня. Э… У меня есть вопрос… не по предмету. Можно спросить?

Флитвик с интересом уставился на него. Гарри немного знал про декана Когтеврана, но был уверен, что профессор не так строг как Макгонагалл, даже скорее добродушен, и не ненавидит его так как Снейп. А то, что Флитвик – декан всезнаек, было в пользу него. Наверное такой учитель уж точно всё знает.

– Что ж, мистер Поттер, спрашивайте, – отозвался маленький профессор (говорят у него в предках были гоблины) с нотками заинтересованности.

– Я хотел узнать… то есть спросить по поводу надписи про Тайную Комнату. Ну ту, что была на Хэллоуин. Что за Тайная Комната такая?

– Ну что ж, – Флитвик замялся, поглядев на Гарри, словно в первый раз его видел. Он явно не ожидал такого вопроса. – Очень странно, что ученик со Слизерина не слышал про легенду о Тайной Комнате своего основателя. – Профессор взял паузу, но Гарри продолжал выжидающе смотреть на него, лишь переступив в нетерпении с ноги на ногу. – Но пожалуй и такое бывает. Ну, хорошо, мистер Поттер. Как Вы знаете, профессор Слизерин не совсем доброжелательно относился к магам, которые вышли из семей маглов. Сложно сказать, молодой человек, какая была причина такого его отношения, но, к сожалению, даже сейчас отголоски этого веют в обществе магов, так и на факультете профессора Слизерина. – Тут в голосе маленького профессора прозвучала неподдельная горечь. – Возможно, возникновение этих нежелательных явлений связано с инквизицией. В Средние века маглы не очень любили магов. А те… Те отвечали им полной взаимностью. И лишь Статут о Секретности позволил развести наши миры по разные стороны. Вы помните в каком году он был заключен, мистер Поттер?

– Ээ, в тысяча шестьсот семьдесят восьмом году?

– Не совсем. В тысяча шестьсот восемьдесят девятом году. Вам стоит проявлять больше внимания на уроках истории магии. Хотя этот закон готовился не одно десятилетие, а многие государства того времени принимали подобные законы или указы об ограничении общения с маглами ещё раньше, но именно Международный Статут о Секретности был принят почти всеми магическими странами в тысяча шестьсот восемьдесят девятом году и заложил основание того мира, в котором мы сейчас живём. Так вот за шесть веков до этого события, профессор Слизерин выразил мысль, что нельзя обучать маглорожденных учеников, а секреты магии должны принадлежать только семьям чистокровных волшебников. А остальные основатели были не согласны с такой точкой зрения, поэтому профессор Слизерин со временем покинул школу. И… оставил в замке комнату… Тайную Комнату, которую никак не найти. И лишь тот, кто наследует магию самого профессора Слизерина, может открыть её и как-то, с помощью этой комнаты, изгнать всех тех, кто не удовлетворял стандартам школы… с точки зрения профессора Слизерина.

Профессор Флитвик замолчал, а Гарри потрясенно быстро переваривал полученные сведения. Выходит Малфой был прав? Теперь понятно почему он связывал эту надпись с угрозой маглорожденным. Но причём тут нападение на кошку?

– Профессор, но если профессор Слизерин (Гарри невольно повторил обращение самого Флитвика к основателю) так относился к маглорожденным, то почему напали на кошку? Вряд ли она была маглорождённой школьницей!

– А это… Сложно однозначно установить причину такого поступка, мистер Поттер. Возможно, лиходей лишь хотел привлечь внимание этим к своей надписи… Или показать серьёзность своих намерений.

– А может это просто жестокий розыгрыш? – Гарри вспомнил свои подозрения насчёт близнецов Уизли. При новости, что в замке может быть какая-то комната – Гарри представлялось что-то темное, зловещее – становилось очень неуютно и даже страшно.

– Всё может быть, мистер Поттер, – неторопливо произнес профессор. – Однако, все мы должны быть настороже. И ещё, раз зашло обсуждение на эту тему, я хотел бы у Вас кое-что спросить. Вам известно что-то про Тайную комнату? Может кто-то подозрительно себя ведёт? Или после моего рассказа у вас какие-нибудь подозрения появились? Или может даже знаете, кто это?

Гарри в какой то момент сообразил, что это ведь его многие подозревают. Темный Маг… Победить Темного лорда мог лишь темный маг.

Почувствовав на себе изучающий взгляд Флитвика, который мальчик часто замечал от других учеников и даже в гостиной, он растерялся.

– Извините, профессор, мне ничего не известно, – промямлил Гарри, с ужасом чувствуя как краснеют его щеки. Не говорить же профессору, что на факультете на самом деле подозревают его самого?!

– Вы уверены, мистер Поттер? – С напором поинтересовался Флитвик. – Надеюсь Вы понимаете, что угроза может быть реальна. Никому бы не хотелось повторения прошлогодней трагедии.

– Да… Да. – Неожиданно маленький и безобидный профессор словно окутался силой и буквально подавлял его этим. – Но… но ведь может это просто легенда? Нелепая легенда. Этот Слизерин же умер тысячу лет назад и комнату никто не нашёл за это время. Так почему сейчас?..

Профессор вздохнул и перевёл взгляд на листы с учебным материалом на столе. Поправив своими узловатыми руками пару исписанных листов, он повернулся обратно к Гарри:

– Боюсь, что это не просто легенда. Раньше Тайную Комнату открывали. Пострадали студенты. В ходе одного нападения погибла девочка. – Гарри встретился взглядом с серыми глазами профессора. – Поэтому, мистер Поттер, ситуация очень серьёзная. И я Вас прошу, если что-то будет известно, то немедленно сообщите мне.

– Разумеется, профессор, – Гарри чувствовал как капля пота стекает по его лопатке. Он уже сто раз пожалел, что решил спросить про Тайную Комнату.

Комментарий к Легенда о Тайной комнате

Нужно мнение читателей. Стоит ли писать название глав на английском языке или переименовать все на русский?

========== Слизерин против Гриффиндора ==========

После злопамятного разговора с профессором Флитвиком Гарри несколько дней чувствовал себя не в своей тарелке. Связано ли эта надпись о Тайной комнате с предупреждением эльфа? Состояние прострации из-за подозрений в его сторону сменялось смешанным чувством ужаса и неверия, что существует Тайная комната и колдун, который не остановится перед убийством маглорожденных волшебников ради каких-то затхлых идей Салазара Слизерина, так и каким-то чувством удовлетворения, что именно его, Гарри Поттера, считают не просто известным именем, которое больше ничего из себя не представляет. Нет, его считают сильным, хоть и темным магом, который способен открыть совершенно секретную комнату, которую за сотни лет не мог найти никто, ни один профессор! Необъяснимо, но факт – это приковывало к нему внимание и даже прибавляло почтения среди некоторых слизеринцев, хотя многих из них он даже не знал, как зовут! Но с другой стороны, такое нездоровое внимание к нему не внушало оптимизма, а немного тревожило его. И если со стороны других факультетов лишь немногие ученики подозревали его в чём-то и с опаской провожали взглядами в коридорах, то настороженное отношение профессоров оказывало куда большее влияние на него. Хотя часто Гарри казалось, что это всё разыгралась мнительность и преподаватели относились к нему как к обычному ученику, а не как Дурсли – словно он нечто опасное или зараженное, как будто заведённая бомба, которая может взорваться.

Тем временем Дафна видимо забыла о разговоре с Гарри, а тот сам не спешил поднимать эту тему, как и вопрос о противостоянии Малфоя и Дамблдора. Уроки Локонса внезапно перестали быть для мальчика испытанием нервов, а превратились в своеобразную отдушину, где Гарри развлекался как мог, невольно получая удовольствие от неожиданно открывшегося у него актерского таланта, да и аплодисменты, что всегда ждал профессор после какой-либо сцены, так же грели душу мальчика. Да и то, что отношение профессора не изменилось и на очередном уроке защиты от темных искусств Гарри играл оборотня, показывало что не все считают его темным магом.

Мнение остальных студентов мальчика перестало интересовать, так как ни с кем из них он не общался, кроме дежурных фраз на уроках. А вот мнением своего факультета он дорожил. И тем больше он радовался, что скоро открытие сезона квиддича. Первый матч – Слизерин против Гриффиндора! И всю неделю до матча в гостиной только об этом говорили, к вящему удовольствию Гарри, задвинув в угол тему про несчастную кошку Филча. Больше всех, разумеется, ораторствовал Павлин, то упоминая какие-то свои достижения, то рассказывая как он будет громить ненавистных львов. Причём с его слов выходило, что это красно-золотым ещё повезло, что его выбрали на роль ловца. Будь он охотником, то результат будущего матча был трехзначным, разумеется в пользу Слизерина, а вратарь Гриффиндора – Вуд – прописался бы в больничном крыле как минимум на месяц. И когда в субботу утром Гарри шёл в Большой Зал в компании восторженного и немного нервничающего Малфоя, то никак не мог понять, чего он сам ждёт от предстоящего матча. С одной стороны, ему очень хотелось увидеть победу своего факультета. Учитывая что он видел на тренировках, то именно у слизеринцев были самые лучшие метлы среди всех команд, и это решающий фактор. Да и вечеринка после матча всегда приятна и дружелюбна. Но с другой стороны Малфой с помощью своих метел лишил его шанса попасть в команду. Подобная несправедливость очень злила и обижала мальчика. Вот бы Павлин позорно выступил, а все поняли, что именно Гарри мог бы привести их к победе. Или вдруг Малфой получит травму, а Гарри выйдет и поймает снитч! В какой-то момент, уже идя за радостно гомонящей толпой в компании что-то живо обсуждающих рослых студентов в зеленых мантиях на стадион, он даже пожалел, что не взял на трибуны свою метлу. Хотя, наверное, смотрелся бы он очень глупо. Усевшись между Ноттом, который неожиданно выбрал место рядом с ним, и Крэббом, Гарри с удивлением заметил, что Фарли со своей компанией занимает ряд сидений выше, прямо над ними, мимоходом попросив подвинуться четвертый курс. Обычно они садились куда выше, где вид и обзор лучше на происходящее в воздухе. Тем временем начали выходить команды. Первыми, как всегда, вышли слизеринцы и Гарри усмехнулся – второкурсник Малфой смотрелся на фоне других куда более рослых игроков словно гном среди людей. Их сектор трибун радостно закричал, приветствуя свою команду. Почти сразу же показались гриффиндорцы и болельщики команды Слизерин тут же встретили противника свистом и улюлюканьем. Зато другие зрители встретили гриффиндорцев восторженными криками, Гарри с негодованием отметил, что за львов болел не только Гриффиндор, но и Когтевран с Пуффендуем. Тем временем Флинт и Вуд пожали друг другу руки и вскоре, подгоняемые ревом толпы, обе команды взмыли в воздух.

Погода ещё больше испортилась, и начал немного накрапывать дождь. За прошедший час с лишним от начала матча Гарри окончательно убедился в справедливости своего вывода, которой он сделал ещё во время наблюдений за тренировкой команд. Слизеринцы, пользуясь подавляющим преимуществом в скорости и маневренности своих новых мётел, очень быстро завоевали превосходство в воздухе, буквально оставляя не у дел команду львов. Гриффиндорцы не были готовы к тому, что почти все передачи их охотников перехватывались в середине поля, а также не были в состоянии отобрать квоффл у ловцов в зелёной форме или хотя бы догнать их. И лишь мастерство вратаря Вуда хоть как-то сдерживало команду Слизерин. Что мало отражалось на разгромном счёте 90—10. Не слушая ликующие вопли Нотта и Крэбба, которые оказались завзятыми болельщиками и, главное, – чересчур громкими, Гарри с удивлением заметил, что львы начали понемногу приноравливаться к более быстрым противникам. Охотницы Кэти, Анджелина и Алисия, чьи имена, как какую-то мантру выкрикивал комментатор, перешли на короткие пасы друг другу, уже не рискуя посылать квоффл через половину поля, и не позволяя его так легко перехватывать. Так же и перестроили свою игру близнецы Уизли и всё чаще и чащё вратарю Слизерина Блетчли приходилось вступать в игру. А Малфой так и не мог поймать снитч, который Гарри уже видел два раза на поле. В тот момент, когда Гриффиндорцы смогли ещё раз забить квоффл, снитч появился в третий раз. К сожалению Гарри именно Малфой заметил его первым и рванул к нему через всё поле. Один из Уизли отправил вдогонку бланджер, но слизеринец сумел уклониться. Ловец Гриффиндора катастрофически не успевал – Малфой опережал его на метров двадцать, и разрыв всё увеличивался. Лишь юркость снитча не позволяла Малфою закончить матч прям сейчас. Трибуны оглушительно ревели. Гарри, да и все остальные, вскочили на ноги. Гарри невольно, про себя, начал ругать Малфоя. Почему тот медлит?! Ну же! Давай, поймай его! Да!

Ловец Слизерина наконец-то схватил снитч и, пролетев по инерции еще метров тридцать, развернулся и гордо начал делать круг почёта по стадиону, тряся рукой с маленьким золотым мячом и что-то крича. Однако завершить круг ему не позволила своя же команда, окружив того и начав радостно обниматься и похлопывать друг друга по спинам. На трибунах творилось тоже самое. Нотт, на радостях начал обниматься с Гарри и Крэббом, а потом потащил всех их вниз на поле. Дальнейшее помнилось Гарри весьма сумбурно. Они сначала всей толпой поздравили команду, потом так же громко и весело топали со стадиона в гостиную. Малфой раз двадцать успел рассказать обо всём, что происходило на стадионе, дополнительно приукрашая и приукрашая свою роль, словно они не видели весь матч своими глазами. Но и это не могло испортить ему настроение. Кто-то принес сладости и другие вкусняшки, поэтому началась весёлая вечеринка. Гарри отправился спать уже поздно ночью.

На следующее утро, рано позавтракав, Гарри пошёл в библиотеку, чтобы доделать домашнее задание по трансфигурации, так как нового пересказа Малфоя его же подвигов, он точно бы не выдержал. К удивлению мальчика через полчаса к нему присоединилась Дафна. Наверное, всё же решила разузнать, что ему известно про Тайную комнату, мелькнула у него мысль и, отложив в сторону наполовину исписанный лист, Гарри вежливо поздоровался. Дафна, испытывающее устремив на него свои голубые глаза и понизив тон, спросила:

– Ты уже в курсе про того гриффиндорца?

Гарри недоуменно на неё уставился, невольно забыв о предстоящем разговоре о Тайной комнате.

– Что, неужели не слышал? Нет? – Дафна, наморщив лоб при виде того, как Гарри отрицательно качает головой, начала нервно двигать руками, словно сама не зная куда их деть, – Коппер, с шестого курса Гриффиндора… Новое нападение… Он магглорожденный… Вот…

Гарри застыл, как громом пораженный. Новое нападение? Теперь убили гриффиндорца, студента?

– Так ты не знал об этом? – с ощутимым напряжением спросила девочка.

– Нет, я рано встал и отправился на завтрак, поэтому никого не видел и не в курсе новостей.

– Хм, ну да… – протянула задумчиво слизеринка.

– Так что с этим Коппером? – с трудом скрывая испуг, спросил Гарри. – Он… он мёртв?

– Что? – удивленно повысив голос, переспросила девочка. – Нет, вовсе нет. Он окаменел, как и кошка… Сейчас в больничном крыле.

Они посидели в гнетущем молчании, задумавшись каждый о своём. Дафна первая нарушила тишину.

– Гарри, я давно хотела спросить… И ответить, пожалуйста, честно. Что ты знаешь про Тайную комнату? Можешь мне рассказать?

Гарри похвалил себя, что не зря готовился к этому разговору и пересказал кратко информацию полученную от профессора Флитвика. По задумчивому лицу девочки было непонятно, знала ли она об этом или нет. После того, как он закончил свой рассказ, снова воцарилось долгое молчание.

–Так что теперь будет, как думаешь? – не выдержал Гарри.

– Ну… Очевидно, что такое сложно будет замять. Ты же видел сам, как разгорелась конфронтация между мистером Малфоем и профессором Дамблдором. Мистер Малфой небезосновательно продвигает идею, что в Хогвартсе не очень безопасно, раз погибла ученица. И… он стремится изо всех сил сместить с поста директора профессора Дамблдора, выбить у него один из столпов власти. Как ты сам видишь, Дамблдор давно ухватил чересчур жирный кусок. И это, Гарри, никому не нравится. Сам посуди: глава Визенгамота – Дамблдор, глава Международной конференции магов – Дамблдор, глава Хогвартса тоже – он! И у многих возникает вопрос: «Не слишком ли много у него власти?» И мистер Малфой, наверное, считает, что нужно у него отнять хотя бы одну должность. Но… – тут девочка заговорила ещё тише и Гарри пришлось наклониться к ней. – На Слизерине принято ругать Дамблдора, но как ты можешь быть уверен что кто-то из слизеринцев не докладывает про это руководству школы? Как ты можешь быть уверен, что твой собеседник искренен? Ты же знаешь, Гарри, искренний слизеринец – это редкость.

– Ты думаешь, что кто-то может так поступить? – ошеломленно спросил Гарри. Ему не очень нравилось, когда плохо отзывались о Дамблдоре, так как при личной беседе на первом курсе у него сложилось сугубо положительное впечатление о нём, но чтобы кто-то ябедничал со Слизерина самому Дамблдору?.. Со Слизерина?!

– Разумеется, я не могу утверждать это со всей категоричностью, но заметить, что переходить Дамблдору дорогу – это крайне глупо, – рассудительно сказала Дафна. – И обыски в поместье Малфоев служит ярким тому примером, ведь так? Поэтому я и прошу тебя не поднимать эту тему при всех, как ты чуть не поступил в прошлый раз. Это может дорого стоить, особенно если у тебя нет поддержки. Ну ты сам это понимаешь, тем более должен понимать, что нельзя просто так ввязываться в такие вещи, если не видишь каков будет конечный результат, – эмоционально и немного сумбурно сказала слизеринка. Глаза ее блестели. – Мне не нужны проблемы, Гарри. Ведь даже… Даже наш профессор Снейп! Он кажется будто в стороне от всего этого, что он не в команде Дамблдора, а по своему нейтрален, вернее – свой человек, который всегда заступится за нас. Но отец рассказывал, что именно профессор Дамблдор спас его от Азкабана, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть пал. Поэтому стоит ли доверять тому, кто так обязан Дамблдору?

Дафна замолчала, погрузившись в свои мысли. Информация про Снейпа поразила Гарри. А еще он виновато подумал, что его подруге не понравилось то, что он начал обсуждать вражду Дамблдора и Малфоя с ней в гостиной при всех, а ещё и чуть не проговорился про ее жирный намёк, что в этих обысках дома Малфоя может быть как-то замешан Дамблдор. Дафна, тем временем встрепенувшись, чем прервала самобичевание Гарри и продолжила разговор.

– И ещё один момент. Я узнала по своим источникам, что кошка не мертва, как многие думают. Но, несмотря на это, её так и не вылечили. С одной стороны она жива, но, с другой стороны, она попала под такие мощные чары, что ни один профессор, ни сам Дамблдор не могут её оживить. Если бы она была мертва, то понятно, что её мог задушить любой… Или проклясть эту противную кляксу Филча. Тут большого умения в чарах не нужно. А если бы она была бы заколдована, то такие сильные маги, как Дамблдор, легко бы её расколдовали. Ты ведь понимаешь, что это значит, Гарри? Раз её не могут расколдовать, то тут замешана по настоящему сильная, темная магия. А это значит, учитывая недавнее нападение на гриффиндорца, что колдун, способный на это, владеет чарами, которые неподвластны нашим профессорам, а Тайная комната действительно открыта.

========== Дуэльный клуб ==========

Промозглая слякоть окончательно отступила под натиском зимы и замок укрыл белоснежный саван. Известие, что произошло новое нападение на маглорожденного, и теперь он, окаменелый, лежит в больнице, в считанные дни облетело всю школу. Сразу же оно обросло невероятными подробностями и многие стали рассказывать слухи, один страшнее другого. Что не мешало Дафне с удовольствием пересказывать их Гарри. После состоявшегося разговора в библиотеке их отношения изменились, словно была какая-то стена недоверия между ними, но теперь она рухнула. Девочка спокойно влилась в их компанию, по ходу дела отстранив на вторую роль Трейси и ещё подтянув за собой весьма шумную Пэнси и тихоню Элизабет. Так что в библиотеке, в гостиной и на уроках они сидели дружной толпой. Гарри сам не понял как получилось, что теперь вместо спокойного сидения одному или с тихим собеседником Забини, его окружила пёстрая и шумная компания. Пэнси со смехом рассказывала, что среди учеников началась повальная торговля талисманами, амулетами и прочими оберегами ради защиты от Наследника. Не обошлось и без Малфоя. Хорёк, ничуть не сумятясь, начал ходить с ними, со злобной радостью рассказывая, что он был прав и грязнокровкам настал конец. Самое интересное, что в Пророке, к удивлению Малфоя, ничего о нападении не говорилось. Даже матч по квиддичу между Пуффендуем и Когтевраном не смог разогнать пасмурную обстановку и на трибунах было тише обычного. Гарри заметил что некоторые зрители больше наблюдают за ним, чем за игроками. Что ж, к подозрениям он уже привык. Более того, Дафне пришло письмо от её отца – Джозефа Гринграсс – в котором он поведал многое. Оказывается министр магии Фадж решил, что такой эпизод, как попадание ученика в больничное крыло, не стоит освещать в прессе или бить тревогу по этому поводу. Так же поделился тем, что уже было известно ребятам про Тайную комнату и предостерёг девочку не лезть в эти все дела. Что не помешало ей вместе с Гарри и Пэнси сходить на место нападения на гриффиндорца Коппера, где они ничего не нашли, и на место, где подвесили кошку. Всё было как прежде, только у стены, где красовались слова «Тайная комната снова открыта», теперь стоял стул.

– Сюда этот стул Филч притащил, дежурство устроил, – пояснила Пэнси на недоуменный взгляд Гарри. Услышав шаркающие шаги завхоза они поспешили убраться прочь.

Оторвавшись от Филча, ребята перевели дух.

– Этот Филч раздражает, – гневно произнесла Пэнси, – и зачем наследник напал на кошку, а не самого Филча? – Она скосила глаза на Гарри. – Без этого противного человека жилось бы куда легче. Кстати говоря, наверняка наследник говорил на змеином языке. Думаю, ему достаточно было бы пошипеть на Филча, как тот свалился бы замертво от страха.

– На змеином? – Переспросил с недоумением Гарри. Он вспомнил как в зоопарке говорил с удавом, натравив того на Дадли. Удав ещё поведал ему, что никогда не был в родной Бразилии.

– Ну да, – подтвердила Дафна, – Салазар Слизерин говорил на нём, поэтому на гербе нашего факультета – змея.

Гарри промолчал, погрузившись в свои мысли. Этот Слизерин жил тысячу лет назад. Неужели он вправду его наследник? Он точно понимал язык змей. С подругами он пока не стал делиться этим.

В середине декабря Снейп приказал составить список желающих остаться в школе на Рождество. К недовольству Гарри, который разумеется ни за какие галеоны не желал проводить рождество на Тисовой улице и мечтал о том, что гостиная будет почти вся в его распоряжении, Малфой тоже решил остаться. Почти все остальные слизеринцы тем временем собирались домой, как и остальные факультеты, но другие больше из-за страха нападения наследника Слизерина, чем по каким-то другим причинам.

Войдя через неделю в Большой зал, мальчик заметил у доски объявлений кучку учеников, читающих очередной пергамент. Оказывается сегодня открывался Дуэльный клуб. Все захотели пойти. В восемь часов вечера Большой зал был заполнен студентами, что пришли на первое занятие. Обеденные столы были убраны, под бархатно-черным потолком горели свечи, вдоль одной стены возведены золотые подмостки. Собралась чуть ли не вся школа – в руках волшебные палочки, лица взволнованы. Гарри с интересом ждал начала, по слухам вести занятия будет их декан и профессор Флитвик, который когда-то был даже чемпионом по дуэлям на волшебных палочках. Однако к его большому огорчению на подмостки вышел Златопуст Локонс в великолепной лиловой мантии, сопровождаемый Снейпом в черном будничном одеянии. Локонс взмахнул рукой, требуя тишины.

– Подойдите поближе! Ещё! Меня всем видно? Всем слышно? Прекрасно! Профессор Дамблдор всё же одобрил мое предложение создать в школе Дуэльный клуб. Посещая его, вы научитесь защищать себя, если вдруг потребуют обстоятельства. А мой жизненный опыт подсказывает – такие обстоятельства не редкость. Читайте об этом в моих книгах. Ассистировать мне будет профессор Снейп, – сверкая улыбкой, рассказывал свой план занятий Локонс. Гарри поморщился. Профессор тем временем продолжил. – Он немного разбирается в дуэлях, как он сам говорит, и любезно согласился помочь мне. Сейчас мы вам продемонстрируем, как дуэлянты дерутся на волшебных палочках. О, не беспокойтесь, мои юные друзья, я верну вам профессора зельеварения в целости и сохранности.

– Спорим на галеон, что Снейп его за пару заклятий на лопатки уложит? – предложил Забини.

– Вот ещё, – недовольно ответил ему Гарри, – нашёл дурака.

Хотя и Локонс вызывал у него раздражение тем, что не преподавал уроки защиты, как хотелось бы самому мальчику, но на его занятиях было весело и участие в пьесах вместе с ним приносило удовольствие Гарри, у которого было мало развлечений. Снейп, напротив, вызвал стойкое неприятие, а уроки были скучны и иногда отвратительны, как и компания гриффиндорцев, что с ними всегда сидела. Особенно его сверлил взглядом бывший друг Рон Уизли, то ли подозревая Гарри в том, что это он стоит за началом травли маглорожденных, то ли злясь почему-то на него из-за плохого отношения профессора. Хотя снимающий на ровном месте очки с факультета и придирающийся к ним Снейп, как казалось Гарри, забывал, что Поттер не студент Гриффиндора. По крайней мере хорошее отношение к слизеринцам на него не распространялось. Дуэлянты тем временем повернулись друг к другу и изобразили приветствие: Локонс сделал реверанс, их декан раздраженно кивнул. Гарри с сожалением подумал, что Локонс может справиться со Снейпом, если только что-то удачно напутает с заклинанием. Может даже декан угодит в больничное крыло? Волшебники подняли палочки, направив их друг на друга.

– Обратите внимание, как держат палочки в такой позиции, – объяснял Локонс притихшей аудитории, – на счет «три» произносятся заклинания. Смертоубийства, разумеется, не будет. Раз, два, три…

Палочки взметнулись, и Снейп воскликнул:

– Экспеллиармус!

Блеснула ослепительно яркая молния, Локонса отбросило к стене, он съехал по ней и распластался на подмостках. Малфой с Ноттом рассмеялись. Локонс, без шляпы и с развившимися кудрями, кое-как поднялся на ноги.

– Отличный посыл! – Сказал он, – профессор Снейп применил заклинание Разоружения, и, как видите, я лишился моего оружия. Благодарю вас, мисс Браун! – Ослепительно улыбнулся он враз покрасневшей девочке, которая поймала улетевшую палочку профессора и теперь возвращала её, – без палочки я как без рук. Браво, профессор Снейп, браво! Вы уж простите меня, проще простого было бы разгадать ваш замысел и отразить удар. Но ученикам очень полезно увидеть… – Снейп аж позеленел от злости, метнул злобный взгляд на Локонса, и тот поспешил добавить:

– На этом показательная часть окончена. Перейдем непосредственно к учебной тренировке. Я сейчас разобью вас на пары. Профессор Снейп, будьте любезны, помогите мне.

Снейп подошел к стоящим группой слизеринцам.

– Поттер сражается с Уизли, – одарил Снейп ненавидящим взглядом мальчика. – Мистер Малфой с мистером Ноттом. Мистер Забини с Финниганом. Мистер Пайк… – Снейп оглянулся на группу гриффиндорцев, – с Томасом. Вы, мисс Патил, встаньте против мисс Булстроуд. Мисс Гринграсс – с мисс Браун…

Гарри с тяжёлым камнем на сердце поплелся к враждебно и немного испуганно смотрящему на него Уизли. Блейз встал сбоку от Гарри, внимательно наблюдая за своим соперником.

– Обменяйтесь приветствиями! – скомандовал с подмостков Локонс. Гарри и Рон смотрели друг другу в глаза. Поттер чуть кивнул, Уизли сузил глаза и крепче сжал палочку. – Палочки наизготовку! На счет «три» попытайтесь разоружить противника. Только разоружить, никакого насилия. Раз… два… три!

Гарри стремглав громко выпалил:

– Экспеллиармус!

Вместо того, чтобы просто вырвать палочку у Уизли, заклятие получилось у нервничающего Гарри слишком мощным и Уизли отлетел на пару метров. Мальчик, с испугом подумал, что переборщил и неуверенно сделал шаг вперёд.

– Неплохо, Гарри, – раздался голос Забини. Гарри обернулся и увидел, что тот крутил в руках палочку своего противника, который приходил в себя от полученного заклятия. – Осторожно!

Гарри резко оглянулся. Уизли ползая на корточках, нашел свою улетевшую палочку и вскочил на ноги, с громким криком «Слагулус Эрукто» отправив в Гарри чары Слизней. Тот защитился «Протего» и заклятие улетело обратно в Уизли. Гарри крикнул:

– Риктусемпра!

Серебряная молния поразила Уизли в грудь, он громко икнул и скрючился.

– Я сказал, никакого насилия! – испуганно завопил Локонс, увидев поверх голов, как Уизли осел на пол. Гарри послал на гриффиндорца щекотку, и того стало корчить от неукротимого смеха, а вкупе отраженным заклятием из его рта посыпались слизняки. Рон дёргался от смеха, попутно из-за рта извергая большие блестящие слизни. Зрелище было столь неприятно, что Гарри с омерзением отшагнул от него, опуская палочку вниз.

– Фу-у, – протянул Забини, приближаясь к Поттеру и глядя на извивающегося Уизли, – а ты суров. Вообще-то не рекомендуется смешивать разные заклятия, но эффект получился интересным…

– Прекратить! Сейчас же прекратить! – безуспешно надрывался со своего места Локонс. Гарри испуганно бросил взгляд на профессора и отменил свои чары: