Текст книги "Людям нравится верить в сказки (СИ)"

Автор книги: thewestwindchild

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Если дело все в зацепке на одежде…

– Они собирались издеваться над тобой и уже делали это раньше.

Конечно, Деннис не поверил в то, что она ударилась виском сама. История о том, что ночью не вписалась в дверной косяк, могла бы убедить разве что Хедвига, но точно не его. Кейси тяжело выдыхает, принимая приглашение сесть рядом.

– И всё же, – не унимается она. – Вы обещали, что будете сдерживать зверя, несмотря на его мощь.

– Я убил её, – Деннис, смотрящий всё время перед собой, переводит взгляд на Кейси, наслаждаясь, как в ужасе расширяются её зрачки. Теперь она чувствует и его мощь. – Не зверь.

Кейси несколько раз отрицательно мотает головой не желая воспринимать эту информацию.

Он не мог убить, но убил, и ради чего?

«Ради тебя», – шепчет сознание, и внутри будто разливается тепло, как после выпитого горячего молока. Мысль о собственной важности сладко греет душу.

– Спасибо, – спустя продолжительное молчание произносит она, прикасаясь к разъеденной до крови коже пальцев.

Безусловно, это не самый лучший поступок, который стоит поощрять, но, кажется, в средние века это называлось отстоять честь своей дамы.

Пусть и не самым гуманным способом.

Комментарий к II – О рыцарях, защищающих честь своей дамы

*В греческой мифологии Пигмалион – скульптор, создавший прекрасную статую – девушку Галатею – из слоновой кости и влюбившийся в своё творение.

**«Пристани Нью-Йорка» – немой фильм, в котором кочегар Билл Робертс спасает молодую проститутку Мэй, собирающуюся утопиться. Позже её обвиняют в краже одежды; на самом деле Билл украл её для Мэй, которой не во что было одеться. Он решает вернуться и несёт двухмесячное наказание.

========== III ==========

Напрасно утверждают, что человек должен довольствоваться спокойной жизнью: ему необходима жизнь деятельная; и он создает её, если она не дана ему судьбой. – Джейн Эйр. Шарлотта Бронте

Кейси редко забирали из школы или вообще встречали. В младшей школе она возвращалась домой на школьном автобусе, как и полагалось, а в старших классах отдавала предпочтение пешим прогулкам, которые пресекались опекуном. Единственная возможность остаться одной пропадала.

Не прошло и месяца после смерти Аманды, как город был встревожен новыми убийствами. Деннис несколько раз поклялся, что это не его рук дело, и так как последние два трупа принадлежали парням, то версия со зверем и нечестивыми девами тоже отпадала.

В среду отменили последнее занятие по клинической психологии, и Элизабет буквально уговаривала свою закадычную подругу отправиться на бейсбольный матч команды «Янкиз».

«Мне необходимо увидеть, как искривляются лица этих животных, чтобы узнать, правдоподобен ли один фильм».

Они обе ненавидели спорт, а в особенности бейсбол. Но если Элизабет считала всех спортсменов потными животными с единственной извилиной, нужной для соблюдения правил и ловли мяча, то Кейси вспоминала Джона, который часто смотрел его по старому телевизору с банкой пива, то и дело гоняя её за кукурузными чипсами или арахисом на кухню.

– Может, в другой раз? – Кейси откровенно юлила, пытаясь сослаться на какие-то крайние дела, но в голове не было ни единой правдоподобной отговорки.

Элизабет огорченно выдохнула, пожав плечам. Просмотр «Самородка» снова был отложен, как и любой фильм, касающийся спорта.

– Ты только не пугайся и не оборачивайся слишком резко, – прошептала она, когда они почти добрались до спуска в подземку. – За тобой уже пару минут наблюдает скинхед по ту сторону улицы.

Кейси оборачивалась, словно в замедленной съемке, в первую очередь подумав об обритом в тюрьме родственнике. Если дядюшка сбежал и нашёл её, то у неё даже не останется времени, чтобы скрыться или купить фальшивый паспорт, сбежав на Аляску.

Но это оказался всего лишь Деннис, который в не свойственной ему манере курил электронную сигарету.

– Я сначала подумала, что это эксгибиционист, – поделилась своими мыслями Элизабет. – Ну, знаешь, эти странные ребята, которые распахивают пальто в переулке, но у него слишком серьёзное лицо и много одежды, чтобы быть им.

Деннис всё ещё не сводил с неё взгляда, продолжая выдыхать дым в сторону. Скорее всего, это была другая личность, возможно, Оруэлл, если судить по другой оправе очков.

– Да, идем на «Янкиз», – пробубнила Кейси, дергаясь в противоположную от метро сторону. – Уговорила.

– Боишься, что он набросится на тебя?

«Боже, Элизабет, заткнись».

– Считай, что ты научилась уговаривать.

Матч был отвратительным, а еще «Атланта Брейвз» выиграла, чем явно расстроила присутствующих болельщиков «Нью-Йорк Янкиз», шумно кричащих после и яро пинающих воздух ногами. Большую часть матча Лиззи смотрела на лица бейсболистов, чем на игру, а Кук всматривалась в большое электронное табло, отсчитывающее, сколько минут осталось до конца.

Правда, под конец и в самом деле стало интересно, когда счёт почти сравнялся, но волновала лишь реакция толпы, а не спортивные достижения. Болельщики «Атланта Брейвз» засвистели, перекрикивая огорченные вопли противников.

– Сборище животных, – прошептала Элизабет, когда они уже спускались к выходу.

Кто-то любезно опрокинул газировку на последние ступени, и Кейси неграциозно ударилась рукой о поручень, удерживая равновесие, как только правая нога неестественно вывернулась.

– Осторожней, – бросил один из парней в фирменной футболке «Янкиз».

На следующий день Кейси снова заметила Денниса (теперь это был точно он), когда выходила из здания колледжа. С раннего утра на руке алела отметина – напоминание вчерашнего матча, а связки на правой ноге и вовсе ныли, отчего походка первые часы была вымученной и хромой.

– Вопреки моей просьбе, ищешь жертв в моем колледже? – спросила она, подходя ближе. – Ты не боишься, что тебя могут увидеть?

Он начал было что-то говорить, отрицая причастность нечестивых дев к его появлению, как перевёл взгляд на перебинтованное запястье, а после – на толпу студентов, покидающих учебное заведение.

– Ушиблась вчера на стадионе. Это не они, честно, – на одном дыхании произносит Кейси, заводя руку за спину.

– Зачем ты покрываешь их? – Деннис чуть ли не рычит, заставляя её попятиться назад. Только бы не разбудить зверя. – Я всё равно узнаю, кто это сделал.

В примирительном жесте Кейси делает еще один шаг назад, выставляя перед собой ладони.

– Я в самом деле ушиблась вчера, когда спускалась по лестнице с матча, – она не совсем понимает, почему и за что оправдывается, но меньше всего на свете ей хочется испытать его гнев на себе, а привычка пятиться назад, выставляя перед собой руки в защитном жесте, осталась с прошлого.

Джон часто спрашивал, где она была и зачем ходила перед тем, как заносил руку в ударе. Его не устраивало то, что племянница может общаться с кем-то из сверстников и случайно раскрыть их маленький секрет.

Картинки из прошлого снова промелькнули перед глазами. Слишком много воспоминаний за последние двадцать четыре часа. Стерев несколько непрошеных слезинок, Кейси развернулась в сторону метро.

– Идём, – он ощущал себя виноватым, что временами делал ей лишь хуже, но, черт возьми, никто не просил её возвращаться и маячить перед глазами.

«Деннис, нельзя разговаривать так с девушками», – недовольно произнесла Патриция, разве что укоризненно не погрозив пальцем.

***

Кейси шла, понурив голову и осматривая всё еще желтую листву под ногами. Через три недели Рождество и почти неделю ей предстоит находиться в одиночестве, разбавляемом компанией одной из личностей. Элизабет уедет к своим родственникам в Висконсин кататься на лыжах, и она даже предложила поехать вместе, но получила отказ.

Кейси не могла оставить Хедвига без подарка, который купила еще в чёрную пятницу*. Глупо, наверное, жертвовать реальной новой жизнью ради личности ребёнка, которому она обещала посмотреть все части «Один дома» и «Гринча».

Но у Кейси давно не было настоящего Рождества с просмотром глупых фильмов и поеданием маршмеллоу с горячим шоколадом. Прошлый сочельник прошел в агонии, вызванной воспалением легких, а позапрошлые – в компании дяди Джона и его друзей-алкоголиков – старательно стирались из памяти.

Кейси не дарила подарки на Рождество и не получала их, но в этом году всё должно быть иначе. Для Элизабет была приобретена книга, посвящённая истории кинематографа, и несколько старых бобин кинопленки, в подлинной сохранности которых не было уверенности ни у продавцов, ни у неё самой.

А ещё ей хотелось что-то подарить каждой личности, с которой она общалась, хоть и понимала, что это выйдет ей в крупную сумму. Ни Кевин, ни остальные никогда не получали ничего на Рождество, и, кажется, даже не знали, что это.

Но дарить двадцать три подарка одному человеку – это слишком. Поэтому некоторые вещи было решено подарить двум личностям одновременно, как, к примеру, большой персиковый кашемировый палантин, который предназначался и Джейд, и Патриции, и в какой-то степени Барри. Он нередко надевал на себя какие-то женские вещи, которые мастерски обыгрывал так, что с первого взгляда было сложно распознать, в каком отделе это приобретено.

С Деннисом все было сложнее. Кейси понятия не имела, что ему можно подарить, и, когда описывала его личность Элизабет, представляя своим знакомым, услышала шуточный совет о наборе новой паровой швабры и чистящем средстве для ванной комнаты.

Для Хедвига был куплен новый альбом Канье Уэста, хотя первой мыслью было подарить набор книг про Гарри Поттера, так как выяснилось, что ни одна из личностей, включая самого Кевина, не слышала о нём.

***

В пятницу Деннис вновь поджидал у колледжа, приняв решение, что теперь нет смысла скрывать, то, что он следит за ней. Первое время это было ради собственной безопасности. Деннис, как самый главный, был уверен, что она будет пытаться вывести полицию на него, но когда опасения не оправдались, слежка перешла в хобби, тем более в этом не было ничего дурного.

Полиция каждый день следит за тысячей граждан, и это не считается чем-то зазорным, а наоборот поощряется.

Если учесть тот факт, что Кейси абсолютно не заботилась о собственной безопасности и редко оглядывалась назад, а больше смотрела под ноги, скрывать свое присутствие не составляло труда, даже Хедвигу, который легко мог опрокинуть мусорный бак рядом или зацепиться за что-то.

Кейси и раньше догадывалась, что кто-то из личностей точно следит за ней, иначе как объяснить его появление в зоопарке в ту ночь, а тот случай у метро еще больше укоренил эти догадки. Её не беспокоило, что могли подумать о ней однокурсники или соседи по пансиону, но страх, что кто-то восстановит в памяти тот фоторобот, составленный ею в участке, и решит, что она покрывает убийцу, сковывал.

За два года никто не обнаружил даже его жилища, а однажды полицейские попросили его документы на Таймс-Сквер и ничего не заподозрили. Возможно, нет повода для беспокойства, если только не возобновятся убийства, к которым он будет причастен.

– Всё ещё не боишься, что тебя обнаружат? – вместо приветствия, поравнявшись, произнесла Кейси. – Или Гарри Поттер одолжил тебе мантию-невидимку?

Деннис смерил ее непонимающим взглядом, нахмурившись, отчего морщинка между бровей стала еще ярче выражена.

Кейси не совсем удавалось хорошо шутить, но в данном случае они оба были невыносимыми, и, наверное, поэтому ожидать, что такой педант, как Деннис, засмеялся бы с подобной фразы, было глупо. Кук лишь пожала плечами, направляясь к метро и продолжая сохранять молчание.

Сегодня пятница, а это значит, что вечером она будет либо рассматривать какой-нибудь модный глянец с Джейд, выслушивая о подорожании ампул инсулина (всего на один доллар), либо смотреть с Патрицией “Отчаянных домохозяек”.

С тех пор, как в жилище Кевина появился маленький старый телевизор, старый кассетный проигрыватель и кабельное, Патрицию было не оторвать от просмотра очередного сериала для женщин бальзаковского возраста или многосерийного детектива.

– Кто такой Гарри Поттер? – спросил Деннис уже в подземке. Он знал её многих однокурсниках, особенно тех, с кем она общалась, к тому же уже имел некоторые представления о её многочисленных соседях по пансиону, но о человеке с таким именем слышал впервые.

– Ты серьёзно? – Кейси, конечно, знала, что он был далек от всех развлечений вроде фильмов, но чтобы так. Даже в ее светлых моментах детства была эта книга.

– Абсолютно.

Когда книга о мальчике-волшебнике, живущем в чулане под лестницей только появилась на прилавке книжного магазина, Кейси было три. Она любила, когда отец читал ей это перед сном, даже чуть больше, чем его истории об охоте, правда, в этом она не признавалась.

Отец прочитал ей четыре книги перед смертью, а потом эта история всё больше напоминала её собственную жизнь, и, стирая слезы с глаз, Кейси захлопнула последнюю книгу, когда ей исполнилось тринадцать. Некоторые фильмы из серии Кук смотрела в кинотеатре с толпой таких же детей, как она сама, вот только все они пришли со своими родителями, старшими братьями или сестрами, а она – одна.

Возможно, поэтому просмотр не всегда доставлял ей удовольствие в той же мере, что и остальным. В семь лет Кейси вздумалось, что в одиннадцать непременно постучит в её дверь великан, который если и не скажет, что она величайшая волшебница всех времен, то хотя бы заберет от тирана дяди Джона.

Но ни в одиннадцать, ни в двенадцать, ни в следующие годы никто не приходил, кроме служб опеки, которых иногда вызывали сердобольные соседи, но, за неимением доказательств, она оставалась ни с чем.

Никакого волшебства в её жизни не было.

В субботу Элизабет дала ей две видеокассеты с фильмом, хоть и не в хронологическом порядке.

– Почему бы просто не глянуть в интернете? – усмехнулась она, доставая потрепанные коробки с кассетами, которые раньше были в планах на выброс. – Быстро и в хорошем качестве.

У Денниса не было интернета и мобильного телефона, что было логично с точки зрения безопасности, если все разговоры о бесконечной прослушке связи были правдой, и не практично, если что-то случится.

– Правда, здесь только третья и пятая часть, но я надеюсь, ты не имеешь ничего против, – произнесла Кейси, отматывая пленку назад.

Деннис с большим трудом принял предложение посмотреть фильм, который, с его точки зрения, не нёс в себе ровным счетом ничего, как и те глупые сериалы, которые смотрели Джейд и Патриция. Фильм для семейного просмотра про мальчика-волшебника понравился бы разве что девятилетнему Хедвигу, но тот был наказан за очередную шалость – не хотел возвращать свет в назначенное время.

Чтобы как-то разнообразить просмотр, Кейси предусмотрительно купила два пакета попкорна в супермаркете неподалеку. Идея трогать руками еду, а затем отправлять её в рот показалась просто убийственной для Денниса, но всё же в этом было что-то своеобразное. Последний раз в настоящем кинотеатре сам Кевин был, кажется, еще в 2008.

Кратко рассказав о событиях первых двух фильмов, Кейси получила замечание, что это более чем иррационально – смотреть фильм, не читая книг, и что рассказчик из неё никчемный и с психологией её дела обстоят куда лучше.

Первые десять или пятнадцать минут просмотра фильма казались невыносимыми, и Кейси несколько раз пожалела, что смотрит этот фильм именно с Деннисом, а не с кем-либо другим. Элизабет всегда молчала, как актриса немого кино, делая лишь заметки и поясняя то, что было непонятно им обеим, опираясь на конспекты выпускников. Деннис, наоборот, то и дело задавал вопросы или попросту недовольно цокал, когда не понимал происходящего на экране. Ему не нравилось что-то не понимать.

Остаток фильма прошёл менее напряжённо, поэтому она позволила пару раз взглянуть на то, как Деннис поглощённый историей с маховиком времени, отключился от окружающего мира, и в не свойственной ему манере продолжал опустошать свою миску с воздушной кукурузой.

– Понравилось?

– Немного банальный сюжет и много неточностей, рассчитанных на неокрепший детский ум.

– Мне включить следующую часть?

– Да, – коротко ответил он и поспешил добавить, – Но только потому, что я не выдержу ещё одной серии “Отчаянных домохозяек”.

Кейси усмехнулась, забираясь на диван с ногами и продолжая отматывать фильм к началу. Этот процесс и сам просмотр всё больше напоминал ей о раннем детстве и об отце. В эпоху цифровых носителей, которые были куда компактней в переноске, она почти позабыла о шуме, который издавал их старый видеопроигрыватель и о том, как уморительно отматывать фильм к началу снова и снова.

Плёнка этого фильма была значительно хуже и, видимо, истерлась, потому что звук то и дело не совпадал с картинкой, и пришлось выключить фильм на середине.

– Я все еще убеждён, что это глупости, как и большая часть кинематографа, – заключил Деннис, пройдясь по комнате.

На следующей неделе Кейси обнаружила в комнате две первых книги о юном волшебнике, а ещё три кассеты с недостающими фильмами.

– Книгу купил Хедвиг, – в своё оправдание заявил Деннис, игнорируя смешки со стороны Кейси. – А я должен узнать, чем закончился пятый фильм и сравнить твой несуразный рассказ с тем, что было на самом деле.

Комментарий к III

* Чёрная пятница – пятница после Дня благодарения в США. С неё начинается традиционный рождественский сезон распродаж.

========== IV – О мышином короле, силе любви и духе Рождества ==========

И безумна та женщина, которая позволяет тайной любви разгореться в своем сердце, ибо эта любовь, неразделенная и безвестная, должна сжечь душу, вскормившую её; а если бы даже любовь была обнаружена и разделена, она, подобно блуждающему огоньку, заведёт тебя в глубокую трясину, откуда нет выхода. – Джейн Эйр. Шарлотта Бронте

– Не решилась поехать в Висконсин? – последний раз спросила Элизабет за неделю до Рождества, когда большая часть студентов закрывала последние долги и спешила расползтись по всей стране.

– Нет, я останусь в Нью-Йорке, – твердо ответила Кейси. Они виделись в предпоследний раз в этом году и на удивление неплохо сблизились за прошедшие триста шестьдесят пять дней.

– Ладно, я согласна, здесь намного круче. Тебе есть, с кем провести этот день, не так ли?

Кук кивнула. Женские личности в голове Кевина уже переругались насчёт того, что в этом году будет на ужин, а её мнение никого не интересовало, поэтому день уже обещал быть сумасшедшим.

Будто бы прежние не были настолько сумасшедшими.

Последняя, предрождественская неделя проходила в бесконечной спешке. Кейси вызвалась работать в торговом центре на стойке упаковки подарков, чтобы как-то заработать на аренду комнаты на следующий квартал. Приятным бонусом было то, что после работы она могла бесплатно упаковывать подарки уже для себя.

Элизабет была удивлена, что в этом году она тоже получила подарок. Кейси в свою очередь получила милую безделушку в виде хрустального шара с искусственным снегом и миниатюрой Христа и чек на сто долларов.

Наверное, впервые за всю жизнь Кейси чувствовала настоящий дух Рождества. Ей нравилось имбирное печенье, от которого раньше тошнило, а ещё бесконечно играющая песня «Let it snow» Фрэнка Синатры в торговом центре, радующиеся и счастливые люди, ожидающие чуда, открытый каток и мужчины в костюмах Санта Клауса.

Она будто бы становилась частью одной большой сказки.

В пять лет ей хотелось быть Мари и иметь своего Щелкунчика, но от дяди она получила лишь красочную книгу и утверждение, что Кейси слишком мала для балета. Книга давно была изорвана в порыве гнева на родственника, но мечта все ещё хранилась.

Жаль, что сказок не существует и, заснув, Кейси не может сразиться с чудовищем, как мышиный король, в голове Кевина и высвободить его личностей, вернув им их тела. Или оставить две личности – самого Кевина и Денниса.

В пансионе все шумели, а новоиспеченные соседи-итальянцы, въехавшие на место виолончелистки, никак не могли усмирить своих детей, носящихся по этажам с бревном*, дружелюбно подаренным им испанцами.

Итальянка Беатриче то ли в шутку, то ли всерьез сказала хозяйке, что, встречая новый год, они с “amore” выбрасывают старые вещи из окон**, вызвав настоящий диссонанс и утреннюю размолвку, продолжающуюся до полудня.

Пожилая женщина включила грампластинку, и голоса ругающихся снизу, заглушило шипение старого патефона и глухие звуки, отдаленно похожие на ‘Camelot’***.

Покидая один сумасшедший дом, Кейси торопилась в другой, где разлад был схожим, но происходил в голове одного человека. Больше всего ей хотелось отвлечься от единственного огорчающего её события – письма, написанного дядей из тюрьмы с просьбой о встрече. Суд лишил его опеки, но женщина из участка посчитала нужным передать поздравления и просьбу. Джон хотел встречи с племянницей и надеялся на её благоразумие.

«Он твой последний родственник».

«Вы бы простили его?»

«Нет».

К удивлению Кейси, дом не находился в послевоенном состоянии и даже было видно, что кто-то постарался украсить его, добавив в угол комнаты еловые ветки, которые через пару недель начнут сыпаться. Деннис заранее был готов упрекнуть каждого, потому что уборка всегда оставалась на его плечах.

Второй повод для удивления Кейси состоял в том, что сегодня она была со всеми личностями сразу, которые то и дело вставляли комментарии насчёт её платья, хваля работу Барри и говоря о том, что этот ужин им дался с большим трудом. Патриции пришлось заказывать всю еду из готового отдела в супермаркете, ожидая чуть больше трех часов, потому что они так и не смогли выбрать, что приготовят сегодня, кроме неизменных сэндвичей с паприкой.

Алкоголь никто не пьёт, и дело не в том, что Кейси нет двадцати одного года. Сам Кевин когда-то признался, что стоит ему захмелеть – личности в голове и вовсе сходят с ума, забирая и роняя из рук “свет”, а головные боли после были схожи разве что с девятым кругом ада. А ещё больной диабетом Джейд алкоголь был противопоказан.

Ужин из кухни переместился в комнату, и, выполняя обещание, Кейси включила первую часть фильма «Один дома», которую смотрела каждое Рождество. До конца вечера “светом” завладел Хедвиг, который комментировал почти каждое действие, происходящее на экране, говоря, что, оставь его одного дома, он бы придумал что-то лучше и хитрее.

– Не волнуйся, Хедвиг, тебя никто не оставит одного, – шепелявость сменилась женским голосом.

Кейси печально усмехнулась. Если кто-то и оставит Хедвига, то у него будет еще двадцать два собеседника.

Второй фильм кончился уже в полночь, и Хедвиг уговаривал Патрицию и Кейси разрешить ему раскрыть свой подарок.

– Вы ведете себя неподобающим образом, молодой человек, – снова произнесла Патриция. – Никакого сладкого неделю!

Будто отводя непослушного ребенка в свою комнату подумать над плохим поведением, Патриция удалилась, но совсем скоро вернулась, набросив на плечи платок и укрыв тонким пледом плечи гостьи.

– Мой ангел, выключи эти разрушающие несформированную детскую психику фильмы и посмотри, не начался ли там мой сериал.

Кейси послушно включила телевидение, переключая рождественские фильмы и мультфильмы в поиске какого-либо сериала для Патриции, всё ещё сетующей на непослушание несносного мальчишки. Женщина остановила выбор на каком-то старом фильме с Ингрид Бергман и принесла две чашки зелёного чая.

– Переключи это или выключи совсем.

Деннис завладел светом, вытеснив Патрицию и Барри, желавшего поговорить насчёт новых коллекций, приуроченных к Рождеству.

Кейси предпочла бы второй вариант, но тогда бы им пришлось разговаривать или того хуже – сидеть в тишине. В столь поздний час она не могла придумать ни единой темы для разговора, поэтому продолжила бездумное переключение каналов по второму кругу. На одном из каналов для детей шла современная мультипликационная версия “Щелкунчика”, которую она не видела раньше.

– Ты издеваешься надо мной? – сердито произнес Деннис, наблюдая за происходящим на экране из-под полуопущенных ресниц. Позднее время клонило в сон и его, но оставлять Кейси одну было бы неприлично, и он знал это без напоминаний Патриции.

Девушка выдохнула, выключив телевизор вовсе. Возможно, ему надоест эта тишина, и они разойдутся, а утром будут доедать пудинг и Хедвиг примется разворачивать свой подарок.

Денниса не смущает тишина между ними, потому что в голове всё ещё зудят голоса тех, кто не спит. Хедвиг жалуется, что его обижают, а Патриция читает нотацию о том, что такое поведение непозволительно в обществе. Джейд рассержена тем, что Барри поедает сладкое, а инъекции вынуждена колоть она.

Деннис снова жалеет, что не может остаться один на один с Кейси и слышать лишь её голос, отдающийся эхом. Его всегда перебьют другие, назойливые, словно мухи.

– С Рождеством, Деннис, – тихо произносит Кейси, протягивая подарок, упакованный в красочную бумагу с шотландской клеткой.

Ей было сложнее всего придумать подарок для него, но в последний момент она вспомнила об испорченной рубашке, которую так и не удалось спасти после убийства Аманды. Кейси чувствовала в этом свою вину и постаралась выбрать что-то похожее.

– Это лишнее, но спасибо.

Она лишь кивает, пожимая плечами, – не стоит благодарности. Деннис хочет сказать что-то еще или проявить какие-то невербальные коммуникации, вроде ни к чему не принуждающего поцелуя в щеку, но Патриция противится, переключая внимание с Хедвига на него.

«Прекрати думать об этих гнусных вещах по отношению к этой девочке! Прекрати вообще думать об этом. Ты не имеешь права трогать её!»

Он хочет выбросить из своей головы всех личностей, за исключением Кевина, которого должен защищать. Деннису не хочется верить ни в зверя, ни в то, что сломленные сильнее остальных. Он все чаще обращается к Кевину, который живёт с этим уже больше тридцати лет.

Деннис с силой зажмуривается, растирая пульсирующие виски. Все выпады Патриции всегда бьют по состоянию остальных.

– Ты в порядке? – спрашивает Кейси, держа в руке стакан воды и таблетку обезболивающего. Она знает, что это вряд ли поможет, но каждый раз делает это.

«Заткнитесь все.»

– Кевин Вэнделл Крамб, – почти шепотом произносит она, понимая, что решение не застрелить его самое эгоистичное в ее жизни. Он страдает, все они, пока Кейси тешит собственное эго.

Кевин завладевает собственным сознанием на несколько минут, пытаясь понять, что изменилось с той поры, как он последний раз видел эту девушку, о которой говорят абсолютно все в его голове.

– С Рождеством, Кейси, – он с трудом вспоминает её имя и успевает про себя отметить, что она того стоит. Наверное, ради неё и нужно волочить это жалкое существование.

– С Рождеством, Кевин, – вытирая слезы, вторит Кейси. Она прекрасно ощущает всю тяготу положения и то, что вечно продолжаться не будет.

Сознанием никто не владеет скорее по той причине, что все личности вымотаны.

Кейси гасит свет и заботливо помогает Кевину принять горизонтальное положение, укрывая его пледом. Завтра будет новый день и у неё будет время всё обдумать.

В дальнем углу одного их кухонных шкафчиков припрятана банка крепкого кофе, который Кейси позволяет самой себе пить в неограниченных количествах. Она старается не шуметь, когда насыпает две ложки с горкой в большую чашку и заливает порошок кипятком, помешивая жидкость по часовой стрелке. В дань уважения к диабету Джейд, Кейси отказывается от сахара в чистом виде, довольствуясь кофеином без подсластителей.

Сон как рукой сняло, стоило ей задуматься о будущем после получения бакалавра.

Работать психологом и стать вторым доктором Флетчер для Барри и остальных? Некоторые душевные раны действительно заживали, но оставляли такие же рубцы, как и физические. Возможно, стоит подумать о старом желании помогать людям или уйти в работу с трудными подростками.

Насчёт себя Кейси беспокоилась меньше, чем за личностей Кевина. Что он будет делать? Он как-то выживал за счет ума Денниса все эти годы, но не больше. Они беспомощны, если не брать в расчёт помешанность на звере.

Какого черта в её жизни всё становится хуже?

Трясущейся рукой из-за поднявшегося давления и участившегося сердцебиения, Кейси отправляет чашку в раковину, заливая её водой. У неё нет сил на уборку, пусть утром она и получит выговор.

Возможно, всё не так уж и плохо в их жизни, пока они есть друг у друга. Кейси не ощущает себя пустой, а о нём есть, кому заботиться, кроме демонов в голове.

Платье отправляется на спинку стула, а на ней её привычная одежда в виде свободных джинсов и чёрной кофточки поверх трикотажного топа.

Почти два года назад Кейси впервые оказалась здесь после дня рождения Клэр в заточении, а теперь она возвращалась сюда по собственной воле.

Из-за перевозбуждения, вызванного большим количеством кофе, девушка не может найти себе места на односпальной кровати и принимается ковырять штукатурку у противоположной стены.

Кейси ходит из комнаты в комнату, периодически поглядывая на часы, показывающие уже шесть утра. Возможно, стоило бы лечь спать, но она включает старый компьютер, понижая звук до предпоследнего деления.

Самое время пересмотреть несколько видеозаписей Барри. Рассказ о платьях сейчас бы подействовал лучше любого успокоительного.

«Ничего в жизни не радует».

Кейси гасит экран компьютера, когда часы в правом нижнем углу показывают половину восьмого утра. Щеки пылали от качелей давления, а в голове был шум, и всё казалось странным. Длительное отсутствие полноценного сна часто сказывается не самым лучшим образом – в виде галлюцинаций.

Она проваливается в сон, будто делает неосторожный шаг, но это подвешенное состояние перед падением оказывается недолгим.

– Кейси! Кейси! – раздаётся где-то на границе между реальностью и той обволакивающей темнотой, лишенной ярких красок. – Кейси, проснись!

Хедвиг трясет её за плечо, зажав в другой руке заветный диск Канье Уэста. Мисс Патриция сказала, что не купит ему ничего и хватит тех старых дисков, прибавляющих ему гиперактивность, а ей – испорченных нервных клеток.

Веки будто бы залились свинцом за те несколько часов сна, потому что больше просто не могло пройти времени. Девушка делает тщетную попытку подняться на локтях, растирая глаза.

– Кейси, спасибо! – заключая в крепкие объятия, Хедвиг вновь поваливает её на кровать, и Кейси готова поклясться, что голова коснулась куска бетона, а не подушки. – Я, конечно, не дождался твоего пробуждения, – мальчик возвращается в исходное положение, вертя заветную коробку в руке. – Но ты обещала, что я смогу открыть подарок утром, а еще мисс Патриция очень недовольна тем, что ты оставила чашку на кухне, но сегодня Рождество и мы будем смотреть фильм и доедать сладкое.

Кейси послушно кивает на протараторенные слова, бросая взгляд на часы на его руке.