Текст книги "Колебание сердца (СИ)"
Автор книги: Teyne
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Просто лежать на кровати в какой-то момент надоело, потому паладин пошёл в душ. Пробыв там минут пятнадцать, Кит вновь улёгся на кровать. Потом он поточил нож, постучал просто так по кровати ещё раз, сделал зарядку и, подумав ещё раз, снова пошёл в душ.
Парень уже выл в душе в обоих смыслах, ведь этот инструктаж затягивается слишком долго, а ему одиноко, он хочет увидеть Лэнса, он скучает, он просто хочет, ему нужно. Когане сейчас проклинает свой организм, потому что он действительно разучился засыпать без МакКлейна. С какой-то стороны это и правда скверно отразится на нём в дальнейшем, но сейчас ему обидно лишь от того, что свою скуку он сном скоротать даже не может.
Красный паладин действительно не уснул, когда спустя долгие десятки минут дверь вновь раскрылась с тихим шумом. Он, со спины почувствовав, как постель рядом с ним продавливается, улыбнулся с прикрытыми глазами, но не произнёс ни слова. Лэнс же осторожно подлез к Киту, положил голову ему на плечо и прижался грудью к спине, закручивая руки вокруг талии, обнимая. Последовало то тепло, то ощущение тела, так что Когане улыбнулся ещё чуть сильнее и зашевелился, поудобнее кутаясь в объятиях.
– Не спишь?.. – прошептал МакКлейн.
====== Глава 13 ======
– Кит, так ты не спишь? – повторил МакКлейн, пытаясь искоса заглядывать в глаза и всё ещё не понимая, спит ли парень на самом деле или же просто так разморён во сне.
– Ммммм, – Кит блаженно протянул что-то и повернул лишь голову, встречаясь с глазами Лэнса. Когане смог подавить так и рвавшееся наружу «ох», потому что с тем прожигающим взглядом синий паладин был просто невероятен. – Как видишь…
– О мой макклетик, спасибо, что дождался~~
Лэнс в следующий момент в порыве эмоций прохрипел и профырчал что-то невнятное. Он будто весь залучился и прижался к нему ещё ближе, изо всех сил стискивая в объятиях, при этом зарываясь в тёмные волосы и трясь о них как несмышлёный котёнок.
– Ну что ты делаешь, – буркнул Кит, ёрзая, пуская лёгкие смешки и посмеиваясь от той продолжающейся возни.
– Как чтооо, – загнусавил МакКлейн, запуская руки далее и уже очёрчивая пальцами пресс Когане через футболку. – Навёрстываю упущенное. Аллуру я, конечно, люблю, но…
Сначала Кит почти промурлыкал, чувствуя ласкающие руки, которые сейчас, именно сейчас наконец лежали на их правильном, на законном и нужном месте. Потом Кит нахмурился и пнул кубинца, который даже в столь интимный момент был почти готов отпустить очередную свою шуточку.
– Ау, – пискнул МакКлейн, а после спешно оправдался: – По-сестрински же.
Кита такой ответ устраивает не до конца, потому он с чуть меньшей силой, но всё равно вновь пихает его, дуясь и бурча что-то под нос.
– Да ау, – вопит Лэнс снова, однако не отстраняется во избежание получения новых травм, а лишь трётся носом о манящую и призывно открытую ключицу. – Ну извини, я только тебя люблю, ну Киииит, ну Кииит…
– Так-то лучше, – Когане довольно хмыкает и сам будто трётся шеей на прикосновения МакКлейна, прикрывая глаза от щекочущих, но мягких ощущений.
– И в продолжение разговора, – начинает Лэнс и тянет руки обратно к Киту, к их законному месту. – Аллура, конечно, молодец, заботится о Вольтроне и нас, и всё такое, но… – он томно шепчет на ухо, придвигаясь лишь ближе. – Но так грустно, что она не позволила мне сделать тебе приятно.
– Почему из твоего рта это звучит настолько пошло?
– Потому что я и хочу сделать что-то пошлое и то пошлое, на котором нас прервали, закончить.
– Пошляяяк, – выдаёт Кит, растягивая гласные и явно издеваясь.
– Эй! Ты, между прочим, сейчас тоже должен быть сексуально напряжён! Ты тоже кончить тогда не успел, ты не имеешь права меня порицать, когда сам так хочешь.
Кит лишь мягко усмехнулся.
– А я и не порицаю, – произносит он и вслепую тянет руку назад, кладя её на щеку МакКлейна. – И не отрицаю этого.
Лэнс просто сглотнул, слыша тот интимный шёпот от лежащего рядом парня.
– Итак, – добавил Когане, лишь продолжая поглаживать его щеку. – На чём мы остановились?..
– Ты… ох, ладноооо, – провыл Лэнс, решив, что нет, тот бесстыдный Кит его с толку не собьёт и пора и ему самому приходить в чувство. – О, кажется, я тебя целовал, да?
– Тебе не кажется, – нетерпеливо выдал красный паладин, чуть поворачиваясь и заглядывая в глаза.
Лэнс сглотнул снова, видя тот, именно тот взгляд.
– Так что? – игриво спросил Кит, плавно, но с нажимом проводя тыльной стороной ладони по скуле кубинца.
– О боже, ну не провоцируй меня ну вот таааак, Кииииит, – провыл МакКлейн, опаляя дыханием шею. – Лучше наслаждайся, получай удовольствие и просто помолчи.
– Я требую ласки, придурок, не затыкай меня, – бросил Когане и фыркнул. – Это тебе лучше наконец замолчать и заняться де…
И не успел Кит договорить, как язык поймали. Лэнс поймал и начал обсасывать его, а потом и сам скользнул в рот Когане, языком начиная оглаживать, водить по внутренней стороне губ и ласкать глубже. Кит чуть застонал от этого, столь долгожданного правильного, и рукой приобнял МакКлейна за шею, больше поворачиваясь к нему и притягивая. Вот только руки Лэнса, смыкающиеся на талии, не позволяли крутануть и корпус, чтобы быть ещё ближе, чтобы прижаться вплотную.
Красный паладин почти простонал от досады с этого, как те же руки, сменившие направление, заставили его забыть о любой досаде, ведь МакКлейн запустил обе руки под футболку Когане. Одна направилась к груди, когда другая – ниже.
Кит лишь с готовностью выгибался. Второй рукой он сжал руку Лэнса на своей груди и стал поглаживать запястье, направляя в ласках и ни капли не противоборствуя, в то время как МакКлейн снизу уже забрался под его нижнее бельё. Когда синий паладин резко сжал член у основания, красный было вскрикнул от неожиданности, потому что это было жёстче, чем обычно, а изнывающей плоти нужно больше именно нежности в такое время. Однако парень отбросил все возмущения, ведь потом те пальцы отпустили и стали аккуратно поглаживать его, попеременно возбуждая и сам ствол.
От такого голова шла кругом. Невероятно сильно очень кругом.
Кита ни капли не смутило, когда он почувствовал, как в его зад стало упираться возбуждение Лэнса. Его ни капли не смутило, а лишь обрадовало, парень специально заёрзал на нём, распаляя синего паладина ещё больше. У МакКлейна вырвался томный стон, и те приглушённые звуки продолжали вырываться, ведь давление и движения бёдер Кита не стихали, а лишь нарастали интенсивнее.
Когане посчитал, что это всё, конечно, отлично, но недостаточно.
Красный паладин, извернув руку за свою спину, запустил её вниз и на ощупь нашёл достоинство Лэнса. Чуть повернувшись к нему и скользнув внутрь, он стал резкими движениями запястья доводить МакКлейна и дальше.
Тот стал пыхтеть и да, громче постанывать.
И да, Киту слишком нравится такое несдержанное лицо Лэнса, те прикрытые от удовольствия глаза, тот поджатый рот, ощущаемое чужое дыхание и становящиеся уже спутанными движения рук парня на своём члене и груди. Да, ему действительно нравится доставлять удовольствие Лэнсу, и...
Сжав челюсти, МакКлейн резко дрочнул Когане, тем самым выбивая томный вздох и у него. Лэнс будто бы очнулся в тот момент и решил, что страдать от такого удовольствия один он дальше не намерен, потому и не позволит напирать лишь одному Киту.
Киту от этого ни капельки не грустно.
Синий паладин завёл в пах и вторую руку и, сделав ещё несколько движений, чуть отстранился, чтобы сбросить с себя столь ненужную сейчас одежду. Кит, в свою очередь, воспользовался этой заминкой, чтобы восстановить своё сбившееся дыхание и откинуть и свою футболку с боксерами.
МакКлейн вновь прижимается к нему со спины, не позволяя лечь лицом к лицу, и прикасается рукой к члену Когане. Он быстро приноравливается к любимому резкому темпу парня, которого уже успел изучить настолько, доводя его до безумия, сумасшествия и грани. Вдобавок член Лэнса протирался по бёдрам Кита, и это трение только добавляло непонятного желания, ведь он действительно был так близко и чёрт.
Когане слишком не понимал себя, почему, нет, зачем он лишь придвигается задом ближе, когда чужое возбуждение, ведомое тем хаосом, пару раз скользнуло по ложбинке, между его ягодицами.
«Наверное, это было не стоит… нельзя», – мысли тонули, и красный паладин выгибался лишь больше.
У Лэнса даже такие мысли мимоходом не тонули, потому что их и не было.
– Кит… Кит… – нашёптывал на ухо МакКлейн и тёрся уже о внутреннюю сторону бёдер Когане. Он пихал свой член поближе и поглубже, толкаясь о Когане, трясь о него между ног.
Киту становится ещё жарче, и он банально отворачивается. Вероятно, он не думал, что настолько жарко вообще бывает, но ему действительно становится ещё жарче, ведь рука Лэнса опускается ниже, к его копчику. Палец за пальцем МакКлейн водил и тянулся, будто играя, а потом стал мягко оглаживать ими ложбинку.
Кит замер. Всем телом он словно замер.
Замерло и сердце.
Потому что, правда, МакКлейн продолжал делать всё то невероятное с его ягодицами. Он медленно оглаживал пальцем, плавно проходился вдоль, от поясницы и по внутренней стороне бёдер до члена и, не прикасаясь к нему, возвращался обратно, выплясывая подушечками пальцев и надавливая. Он оглаживал всё, кроме того самого особенного места, но остальному Лэнс уделял слишком много трепетного внимания.
Кит не понимал отчего, но он просто взял и зашипел, и замычал, и заскулил, потому что он одновременно и хотел, и не хотел, и это было пыткой, и всё.
А потом Лэнс, будто на пробу, действительно проник пальцем внутрь.
Когане протяжно ахнул, но ничего не предпринял, ничего не сказал. Он лишь удивлялся и пытался сконцентрироваться на том тянущем чувстве внизу, и не понимал, и удивлялся ещё больше.
Лэнс толкнулся пальцем дальше.
Кит не понимал снова.
И снова дальше…
Когане не хотел, чтобы тот блаженный стон срывался с его губ. Для него не было предпосылок, но просто парень был слишком эмоционально наполнен от того, что палец Лэнса легонько поигрывал внутри, так что стон, да, сорвался определённо не по его воле. Но он сорвался, и его услышал МакКлейн.
У Лэнса в голове будто что-то щёлкает, и он отстраняется весь.
«Что опять?», – почти прорычал Кит внутренне, потому что терять это было просто несправедливо, когда он только начал впитывать то столь странное и новое для него чувство.
Однако его резко перевернули на спину, и не успел он и пискнуть слова, как Лэнс тянется вниз, припадая к его члену.
Ртом. Лэнс.
Кит просто-напросто задохнулся на тот момент времени.
У него брали в рот твою-чёрта-нафиг-мать, и он почти выпал из реальности от лишь осознания этого. Почти – потому что у него именно что брали, и это было настолько приятно, что Кит задохнулся снова.
Лэнс заглотил член, не лаская, а сразу пытаясь проталкивать в глотку, будто тот факт, что он находится у него во рту, ни капли не смущал его. Для удобства МакКлейн удерживал ноги Кита расставленными, поддерживая за бёдра, но в этом действии даже не было нужды, ведь их обладатель и сам раздвигал их ещё больше, раскрываясь, давая доступ.
Синий паладин продолжал тянуться дальше, глубже, вниз, он пытался проталкивать член в горло, и в следующий момент, когда он дёрнулся, Киту тот сдавленный писк и всхлип не послышался. Лэнсу было тяжело и странно, и непривычно, и горло никак не могло расслабиться, хотя парень под ним был уже в ужасе от того, как МакКлейну удавалось заглатывать.
Магиус точно что-то сделал с ним, помимо влюблённости, что-то ещё сотворил с головой, с его выдержкой, терпимостью и прочим, иначе Когане уже думал, что это всё просто необъяснимо и чересчур. Когане думал об этом крайней частью своего сознания, которая, на его увы, вскоре покинула его, ведь он всё задыхался от наплыва чувств и всё трясся от того же наплыва.
Кит уже начинал тихо чертыхаться и материться под нос, глубоко втягивая через него воздух, когда Лэнс отстранился, трепетно лизнул головку, а после вновь обхватил член ртом и стал двигать головой то вперёд, то назад, будто насаживаясь, обводя губами, при этом так пошло причмокивая. Настолько пошло причмокивая и настолько томительно прикрывая глаза, МакКлейн всё то вытворял, будто это не Киту он доставляет сейчас внеземное удовольствие, а Кит ему.
Красный паладин, решив, что всё, нет, хватит, он не мог больше выдерживать это зрелище, мигом откинулся на одеяла. Волосы разметались вихрем по подушке, а сам парень стал тяжело дышать, повернув при этом голову набок.
А сам Лэнс продолжал сосать.
Это было понятно по тем пошлым хлюпам и, конечно же, ощущениям.
«Ох, мать, чёрт их, ощущения, сука».
Пальцы на ногах невольно поджались, когда МакКлейн добавил к этому действу и руку, но снова расслабились, как Лэнс почти сразу же и отстранился ртом.
Когане уже не хватало и на вымученный вздох, так как это и правда было уже слишком для него, а Лэнса, напротив, хватало ещё на очень многое. Он потянулся наверх и стал оставлять дорожку поцелуев на внутренней стороне бедра, при этом не останавливая ритм рукой на члене ни на миг.
– Кит, – говорил на выдохе МакКлейн.
А?
– Позволь мне…
Он продолжал говорить в таком же полубреду и обжигал кожу горячим дыханием.
Что?
– Просто позволь мне…
Лэнс проходился кончиками пальцев по бокам, будто порхал ими.
Что, что?
– Кит, пожалуйста…
Целовал живот, лишь мягко прижимаясь губами.
Я не понимаю тебя, нет.
– Я тебя люблю…
Смотрел в глаза тем взглядом, который хотел, который желал и которому невозможно было отказать.
Нннннет...
Сердце невыносимо забилось, и Кит просто закрыл глаза в бессилии.
А потом его перевернули на живот. Распахнутые глаза попытались зацепиться за хоть какую-то деталь, ведь что и почему. Но когда он понял, что Лэнс тянется вперёд, к своей тумбочке, то глаза и вовсе забегали со всевозможной скоростью и ошарашенные почти до безумия. Когане понимал, что он оттуда достаёт, знал о предназначении этого, и он даже примерно понимал о том, в каком же космомолле Лэнс смог это найти, однако в голове всё равно металось лишь: «Зачем? Почему?..»
Руки в попытке выпрямиться подтянулись к себе. Кит попробовал привстать на локтях и просто хотел обернуться, чтобы убедиться, но следующие действия Лэнса снова заставили замереть его как вкопанного. Увлажнённые пальцы прикоснулись ко всё той же несчастной ложбинке и чуть прошлись рядом, легко лаская и обводя контуры. Затем Лэнс раздвинул бёдра и скользнул фалангой внутрь.
Кит вновь чувствовал внутри что-то чужое, хотя в то же время и столь своё, родное. Он не понимает, как к этому относиться, но не успевает даже и подумать об этом, ведь аккуратные растягивающие движения только нарастали, посылая то некомфортные ощущения по всему телу, то тянущие и отзывающиеся в самом паху.
Когане прикусил губу и проскулил что-то невнятное. Он не понимал, не понимал, не понимал, не понимал, не понимал, он шумно вдыхал воздух и лишь продолжал не понимать, почему он не может оттолкнуть его, когда это было сейчас так необходимо.
Он не мог.
Плавные движения продолжались, нарастали, пальцы проникали внутрь, а после почти выходили, чтобы вновь погрузиться до основания, задевая что-то внутри него и лишь посылая волны нежности всему ему. Кит приглушённо постанывал, не в силах и дёрнуться. Он не понимал, что творится, ни на что, ни про что, никак, ничего, и о боже.
И что творит Кит, раз стонет от этого? Почему он стонет, «Кит, прекрати»…
Но он не мог прекратить даже и этого.
Голова уткнулась в одеяло, которое нисколько ничего не заглушало. Его пошлый голос отдавался у него в сознании, и он вспыхивал от всего и сразу и с новой силой.
Руки сжали простыни почти до боли.
А Лэнс всё проникал.
Пальцы скользили внутри и уже методично вытрахивали его, что Кит почти вопил: «Он двигался, боже, он так двигался».
И это чувство наполненности, и это чувство движения… нет, Кит в то же время и почти хныкал.
Он плавился под ощущениями, пока МакКлейн продолжал, ласкал, доводил до безумия и продолжал так долго и непонятно приятно его оглаживать. Потому всхлип, когда Лэнс вытащил пальцы, получился определённо более громким, чем Когане рассчитывал. Он уже почти тянулся задом обратно за тем странным ощущением.
– Кит… – шептал МакКлейн.
Парень, нависая, уткнулся подбородком ему в плечо и оглаживал руками бёдра снизу.
– Кит, Кит, я тебя люблю…
Он шептал так чувственно, что у Когане снова поджимались пальцы на ногах и бухало всё в грудной клетке лишь от одних этих слов.
– Пожалуйста…
Лэнс прижимался губами, оставляя лёгкий поцелуй на лопатке.
– Я всё для тебя сделаю…
Рука скользнула к члену Кита.
– Всё, всё, всё хорошо…
Пальцы осторожно провели от головки до основания, мягко лаская.
– Поэтому, Кит, пожалуйста... Я тебя люблю… Просто пожалуйста...
Почему он был таким нежным?
Кит не может даже и слова сказать. Просто не может.
Ни да, ни нет, ни отвали, ни пожалуйста.
Он ничего не может. Ему лишь остаётся поддаваться на такую любовь, на такую ласку. Как он и думал, Кит просто не выдерживает. Кит просто слабый, и Кит просто тонет в этом.
Он ничего не отвечает на слова Лэнса.
Ничего не говорит, и когда рука сходит с его члена и когда МакКлейн чуть отстраняется от него.
Не может вымолвить и слова, когда Лэнс приподнимается, когда чем-то шуршит сзади и когда через какое-то время приставляет и смазанный член ко входу.
Кит мог только замереть. Он забыл, как дышать.
Глаза распахиваются от неверия, но он не в силах обернуться назад, даже чтобы проверить и успокоиться. Нет, в такой ситуации Когане ни за что не сможет успокоиться.
Руки перестают с такой силой сжимать простыни, и он просто боится.
Всего.
Когда Лэнс начинает входить, Кит душит в одеяле свой вскрик. Он впечатывается в него лицом полностью, снова до боли стискивает руки с простынью, пока Лэнс не приостанавливается и не начинает оглаживать его по бокам.
Тихо, осторожно, нежно.
Плавно, медленно, любимо.
Он проводит кончиками пальцев, будто успокаивая, будто говоря, что всё хорошо, хотя при этом не говорит и слова.
Кит пытается восстановить дыхание и пытается расслабить столь напряжённые и ноющие сейчас мышцы. Чуть-чуть, легко, спокойно. Похоже, у него это получается, по крайней мере, он надеется на это.
Лэнс, положив руки обратно на бёдра, снова начинает проталкиваться внутрь, и Кит шипит снова.
Это слишком странное чувство и его слишком много, и чёрт.
Когане позволяет себе судорожный вздох облегчения лишь после того, как чувствует шлёпок бёдер МакКлейна о свои, как чувствует, что Лэнс вошёл в него весь.
Его просто трясёт от осознания этого.
Они всё же сделали это.
И теперь Лэнс ему никогда этого не простит, если узнает.
Но о чёрт, у Когане паника, ведь член Лэнса в заднице Кита, он вставил, и само это...
– Кит... – синий паладин чуть склоняется к нему и шумно выдыхает.
Кит чувствует, как прогибается матрас по бокам от него, потому что МакКлейн опирался на него руками и приближался. Лэнс, подтягиваясь, провёл языком по верхней части позвоночника, провёл языком и по краю задней стороны шеи.
– Кит... – и Лэнс шептал.
Кит молчал.
– Кит, я тебя люблю…
Но Киту и не нужно было ничего отвечать Лэнсу. Тот бормотал будто в бреду, будто для себя, себя показывая и пытаясь донести.
– Я люблю тебя, люблю, Кит, люблю, Кит, Кит…
Когане старался не заскулить в голос от этих слов. Он пытался, у него пока получалось, но это так сильно расшатывало его душевное равновесие, что он скулил в душе.
– Спасибо, я так тебя люблю, я сделаю всё, я обязательно, я, Кит, я...
Но Кит считал, что Лэнс и так уже делал достаточно. Он сделал слишком много, слишком много того, о чём Когане никогда не забудет, мечтая и упиваясь этими воспоминаниями, этой любовью вновь и вновь.
Потому красный паладин лишь издал нечто похожее на «мгм» и подставил шею на очередное движение языка МакКлейна. МакКлейн лишь с готовностью припал к краю ключицы, в то время как Кит пытался привыкнуть к ощущению наполненности внизу, по-прежнему не издавая ни звука и не подавая никакого движения больше.
Когане был сейчас благодарен Лэнсу краем своего запутанного и перекрученного сознания за то, что он представал более чем сдержанным человеком. Учитывая, насколько МакКлейн был влюблён и насколько одержим, и настолько ждал и жаждал, Кит правда ценил это. По крайней мере, здесь даже спасибо магии Магиуса за то, что самочувствие Когане Лэнса волнует больше, чем своё собственное, в разы. На какой бы грани сам был сейчас Лэнс – ему было будто бы неважно.
Однако столь кардинально перевернувшейся реальности это не отменяло. Когане сейчас лишь чувствовал член внутри, язык на шее и руку... руку Лэнса, которая, Кит пропустил как, оказалась на его достоинстве.
От тех трений рукой раздавались приглушённые стоны, но всё же стоны. Кит пока не был уверен, стоило ли поддаваться на ласкающие движения, двигаться ли в такт или ещё нет.
Но потихоньку, движение за движением член оживал.
И нет, через какое-то то время Кит больше не мог.
Поддавшись инерции, он толкается в ответ вперёд, слишком запоздало вспомнив, что толкался он не только в руку Лэнса, но и с члена Лэнса. Трение чувствовалось и снаружи, и внутри, и Кит осознал это слишком запоздало. Поддался он также сразу и назад, всё ещё осознавая, но не успевая остановиться, и также шлёпнулся до упора и о кожу Лэнса.
Тянущее трение всё ещё ощущалось, но Кит заключил, что стало уже определённо легче и это было… хорошо?
Но всё равно парень замолчал и замер от неожиданности, как замер в нерешительности и Лэнс. Его рука остановилась, язык тоже. Мгновение, и он приподнимается. Вес тела пропадает, и Кит почти заскулил на это, потому что он привык к тому теплу, и сейчас ощущается лишь чувство потерянности.
– Кит, я так тебя люблю…
Но на следующее движение ягодицами Лэнса, Кит скулит уже в голос точно. Пальцы МакКлейна до боли впиваются в бёдра и подтягивают ближе к себе.
Он делает ещё толчок.
И, о боже, у Кита подкашиваются колени.
Лэнс делает ещё один размеренный толчок, будто на пробу. Кит скулит точно также.
А потом Когане не перестаёт постанывать, сам не понимая от какой именно эмоции или ощущения, ведь МакКлейн совершает серию толчков, выбивая из него все возможные и невозможные вдохи и выдохи.
Он двигается, он продолжает двигаться, и потом Кит вообще начинает стонать в голос, потому что Лэнс задевает то место. Именно то. С аккуратным нажимом проходится именно там.
Кит до этого и не предполагал, что его голос может быть настолько отвратительным. Настолько отвратительно громким, отвратительно пошлым и отвратительно несдерживаемым. Его прошибает будто разрядами тока. Он со временем всё стонет, и он всё насаживается сам и насаживается, подставляясь под толчки.
Киту кажется, что Магиус что-то сделал и с ним, ведь внутри всё продолжает разрастаться то странное гудение, те всепоглощающие чувства и то всё непонятное что, которое его просто сметает и сшибает в том невыносимом возбуждении. Он просто не выдерживает эту смесь из кучи ощущений, запахов, стонов и звуков пошло шлёпающихся друг о друга тел.
Но Когане приподнимается на локтях.
Он не понимает почему, но он приподнимается на локтях и оборачивается. И отворачивается. Ему хватило и секунды, и нет, спасибо. Лэнс и так находится внутри него буквально, так что нет, достаточно.
Кит выпрямляется на несогнутых руках, по-прежнему прогибая корпус вниз. Теперь поза стала более неустойчивой и сильнее расшатывает те смазанные движения.
Всё стало ещё лихорадочнее.
Но ни капли не менее приятно.
МакКлейн, чувствуя перемену и ту неустойчивость, кладёт руку на плечо Когане в то время, как одну оставил всё на той же ягодице, лишь крепче её сжав.
Лэнс продолжает вдалбливаться так, и нет, Кита всё равно трясёт и шатает, и...
И синий паладин склоняется к нему ниже. Кит не знает, что делать, но всё равно переставляет руки поближе к коленям. Он тихо подставляет их ближе к корпусу, приподнимаясь хоть на чуть выше и выгибается телом ещё больше.
И Лэнс тянется ещё ближе.
И Кит вытягивается ещё, до предела, он стукается краем головы о плечо МакКлейна. Всего чуть-чуть. Небольшое прикосновение. Небольшая та близость.
Но так нужная.
Когане не раскрывает глаз, а Лэнс, наоборот, вглядывается.
В каждую частичку Кита.
Каждую.
МакКлейн лишь ускоряет движения, привыкнув к позе. Его руки в итоге задерживаются на талии и прижимают, а руки Кита, в свою очередь, плавно переезжают на стену, когда тот чуть придвигается к ней. Он опирается о неё, потому что в своём стремлении быть как можно ближе к Лэнсу становилось и правда неудобно.
А Когане хотел насладиться этим вовсю.
– Кит, я люблю тебя… – бормочет МакКлейн в шею.
Лэнс не переставал бормотать ни на минуту. Просто Кит в своём забытье не мог расслышать, не мог сосредоточиться и всё пропускал, однако в такой близи слова прорывались, и он снова растекался в лужицу в том числе и от этих слов.
– Я так тебя люблю, люблю…
МакКлейн прикасался, выласкивал языком шею и бормотал вперемешку.
– О боже, Кит, ты так прекрасен…
Он сжимал внутреннюю сторону бедра и толкался с таким нажимом.
– Люблю, люблю…
Лэнс одной рукой плавно перетекал выше. Он схватил член Кита и сначала легко обвёл большим пальцем головку, совершая круговые движения, а после начал интенсивно, пусть и сбивчиво, но дрочить в том своём помутнении.
Кит в порыве только задрал голову, кладя её на плечо Лэнса, и стал дышать уже раскрытым ртом. Волосы прилипали от пота к лицу, тем самым щекоча, но, вероятно, это последнее, что сейчас беспокоило Когане. Потому что его беспокоило другое, ведь…
Толчки.
Бесконечные толчки.
Везде. Всюду.
Лэнс всюду.
Сердце билось, тело горело, и подобного он больше не мог выдерживать.
С особо мощного толчка внутри, сжатия рукой снаружи и прикуса Лэнсом ключицы, Кит кончил с протяжным стоном, потому что это было слишком приятно. Он ещё сильнее наваливался на синего паладина назад за неимением другой опоры и жался, и жался, и жался, и трясся, и выгибался, и выстанывал.
Рука Лэнса всё двигалась на его члене, доводя до беспамятства, ровно как и он сам внутри. Когда оргазм стал продлеваться почти до боли под силой всего этого, Кит почувствовал, как рука МакКлейна с его члена переместилась на бедро и как после пары мощных толчков у него внутри достиг оргазма и сам Лэнс. Он громко застонал, наваливался вперёд, на Кита, и ещё несколькими толчками довёл и себя до пика удовольствия, поддрагивая всем телом.
Слишком приятно.
Кит, который на тот момент уже успел хоть на немного прийти в себя, приоткрыл глаза и чуть повернул голову, всё ещё покоящуюся на плече у Лэнса.
Кит взглянул на него.
На те сжатые глаза.
Почувствовал то содрогающееся тело, к которому он прижимался.
Лицо.
Губы, свёрнутые в трубочку, и особенно то лицо.
Лэнс судорожно и тяжело вдыхал воздух, а потом и тоже открыл разморённые глаза. Парень проморгался, с силой пытаясь вернуть себя в реальность, и медленно перевёл взгляд на Кита, не поворачивая головы.
И в этот раз Кит не отвёл взгляда.
Они просто томно смотрели друг на друга, когда груди вздымались, а ноги почти не держали. Безудержное наслаждение уже отпустило, но всё ещё не отпускало столь приятное и волнующее послевкусие.
Первым рухнул на кровать и утягивал Кита за собой Лэнс. Красный паладин в бессилии опал тому прямо на грудь, даже и не думая менять порядок вещей. Когане положил ладони на МакКлейна, уткнулся в них подбородком и глубоко выдохнул, наконец позволив себе расслабиться.
Он стал с нежным взглядом всматриваться в лицо напротив.
– Я люблю… – проговорил Лэнс так мягко, что у Кита защемило в груди.
МакКлейн подтянул за его лицо и начал целовать.
– Люблю, люблю…
Целовал во всё, в каждую точку, всюду, куда только мог дотянуться.
– Правда люблю тебя.
Но не целовал в губы.
– Пожалуйста, я так тебя люблю.
Припадал только в уголки тех губ.
– До чего же я тебя люблю.
Прижимался своими губами и к уголкам глаз Кита.
– Так любить невозможно, нет.
Обводил кончики бровей.
– Почему ты такой прекрасный…
Проходился по переносице.
– Кит.
Лэнс взял его лицо в ладони, а Кит лишь наблюдал.
И млел.
Внутри разливалось то невыносимо прекрасное тепло от и своей, и чужой любви.
Он проиграл с самого начала. С того момента, как Лэнс поцеловал его после выхода из криопода.
Или вообще тогда, когда Кит впервые увидел его.
Да.
– Кит...
И Лэнс смотрел на него так влюблённо.
– Кит...
И тёрся носом о щёку.
– Я тебя люблю.
Да. Кит проиграл окончательно. Безвозвратно и навсегда.
– Я тоже люблю тебя, Лэнс.
====== Глава 14 ======
Лэнс не отходил от Кита.
Как, впрочем, теперь и всегда.
Стать ближе, чем они есть на людях и раньше было невозможным, потому что ещё дальше было просто некуда.
Так что они продолжали становиться ближе не на людях.
Просыпался Кит всё чаще не по естественной причине, а из-за щекочущих талию движений Лэнса; Лэнса, играющего с его волосами; Лэнса, вылизывающего его шею; или, что было апогеем, – из-за Лэнса, отсасывающего ему.
И, чёрт, последнее было стопроцентным апогеем, ведь Лэнс очень любил отсасывать Киту по утрам, используя или же не используя утренний стояк как предлог. И с каждым разом у него получалось доводить Когане до горячки всё лучше и лучше, он учился слишком быстро и слишком хорошо на радость и на сожаление красного паладина.
Кит в такие моменты мог лишь раздвинуть бёдра пошире, давая доступ к требующему внимания органу, и обвивать ноги вокруг Лэнса или класть их на чужие плечи. Он мог лишь прижимать к себе ещё ближе, лишь выстанывать имя МакКлейна бесчисленное множество раз и цепляться как можно крепче в такие непослушные по утрам каштановые волосы, направляя движения.
А после Кит мог лишь краснеть от столь выразительного чувственного взгляда любящего и любимого человека и отворачиваться вообще не в силах ни о чём соображать.
Слишком часто после подобного Лэнс растягивал его и входил.
Под любыми ракурсами, любыми позами. Чёрт, в некоторых моментах Кит даже не знал, что можно заниматься сексом именно ТАК. Пол, кровать, тумбочка, стена – они облюбовали всё.
Время в такие моменты текло медленно, и как же Кит был этому рад.
Что их удовольствие растягивалось.
Лэнс хотел всего Кита, целиком, полностью и во всех смыслах, потому один раз для Когане случился и весьма опасный случай.
– Эй, Кит, а мы можем?.. – шептал МакКлейн тем интимным голосом, так томно прикрывая глаза, седлая и протираясь бедром по члену Кита.
– Не стоит, – отрезал красный паладин резко и отчасти жёстко, отчего у растерянного сейчас Лэнса приоткрылись глаза от удивления и ответом, и интонацией.
МакКлейн не понимал, в то время как Когане всё прекрасно понимал – что если предыдущего не простит никогда Лэнс, то именно такого не простит себе уже и Кит. Потому он просто приподнимается и подтягивает к себе синего паладина, опуская вниз за шею, чтобы легко поцеловать его в губы, успокаивая.
