Текст книги "Шёпот Звёзд (СИ)"

Автор книги: Таура

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Мне кажется, – тихо сказала я, – Карнель поняла это. Её улыбка была спокойной и… – как после всего случившегося сказать, что она выглядела счастливой?

– Март, – какие мне подобрать слова? – Знаешь, почему говорят, что близкие навсегда остаются в сердце? Потому что дело в чувствах. Ты любил её, она знала об этом и здесь ничего не изменилось. Ты чувствуешь тоже, что и раньше, просто теперь Карнель далеко, но в то же время, всё так же с тобой…

– Ты имеешь в виду, что из-за моей любви, она рядом со мной? Что Карнель не исчезла бесследно, а раз так, мне станет проще с этим жить? Согласен, но мне больно не потому, что Я потерял её, а потому, что ОНА потеряла жизнь. Карнель родилась за пределами Северного города, вдали отсюда. Росла в небольшой, бедной семье с отцом и тётей. В раннем детстве она лишилась матери. Карнель рассказывала мне, что её дом находился недалеко от гор. Ей нравилось слушать завывание ветра и вдыхать невесомый воздух, такой, что казалось, лёгких не хватит, чтобы насытиться им. Вблизи от её дома находился омут. Вокруг него рос красный клевер и большая ива, по ветвям которой с утра стекали капельки воды, словно дерево роняло слёзы. Омут был сплошь затянут тиной, но Карнель нравилось проводить у него время. Почему-то ей больше всего запомнился ни дом, ни родные, а именно омут. Ей было всего восемь лет, когда её отец заболел и его сестра отправилась в Северный за целительницей, но не вернулась. Карнель оставила отца и ушла на поиски тёти. До города она добралась быстро, смогла выяснить, что тётю за что-то схватили и собираются судить, но её можно выкупить. Так Карнель связалась с одной компанией и впервые совершила кражу. Стоит признать, что она всё же спасла родственницу с помощью одного человека, которому Карнель, как воровка, очень приглянулась. Естественно, что её уже не отпустили к отцу. В двенадцать лет ей удалось сбежать, но оказалось, что в её доме уже никто не живёт. Вернуться после предательства к старым «друзьям», она не решалась, оставаться одной вдали от людей тоже не хотела. Карнель говорила, что перед тем, как уйти, она последний раз подошла к омуту, взглянула на иву, а затем дала обещание, что когда-нибудь обязательно вернётся, но уже не одна. Все остальные годы она металась по городам. Карнель уже разучилась жить по-другому. Однажды её схватили и приговорили к смерти. Когда я увидел её, то решил, что помогу ей бежать.

До исполнения мечты вернуться на родину оставалось так мало… Карнель ждала, когда я окончу службу у правителя и уеду с ней. Мне больно от того, что её путь окончился прежде, чем она смогла остановиться и просто пожить.

Какое-то время мы продолжили идти, молча. Никто из нас не знал, что говорить, да этого и не хотелось.

Как вскоре выяснилось, всё это время нас действительно вела Карнель. Без хотя бы малого знания местности неполная карта являлась плохим помощником. А ещё нам всем было нехорошо и не только физически. Обратный путь занял гораздо больше времени, чем дорога сюда. Мы чаще делали привалы, семь раз заблудились, от чего потеряли почти два дня. Да, мы зашли очень далеко и в лабиринте, и в действиях, и в чувствах…

Нам встретилось только три человека, но мы просто разошлись, сделав вид, что не заметили друг друга.

А ещё… Почему мне грустно уходить отсюда и в то же время я безумно желаю этого? Хотя, ответ прост, – сила, которая теперь принадлежит мне, зародилась здесь и была привязана к лабиринту. Но теперь это мои чувства, а значит, я просто знаю, что хочу домой, остальное, чтобы не запутаться, можно опустить.

Смешение чувств, одинаковых по силе, но различных по значению, нагнали на меня апатию. А по мере приближения к выходу из Запретных земель, мне становилось всё хуже, так как я знала, какую новость услышу, придя домой…

========== Глава 18. Прости меня ==========

Лабиринт остался позади. Я чувствовала будто нити, тянувшиеся от меня к Запретным землям, с болью обрываются, принося мне при этом невероятное облегчение и… печаль.

Наконец, мы вышли в Западный город. Отправиться сразу в Иисиду не было сил, поэтому мы решили остановиться у Марта, но у дверей его дома нас ждал неприятный сюрприз.

– Наконец-то! – один из двоих стражников сидевших на пороге недовольно поднялся и протянул Марту некий свиток.

– Разве можно так? – укоризненно проворчал второй, совсем ещё мальчика, с небольшими светлыми усиками, забавно смотрящимися на его женственном лице. – Ушёл, не предупредил никого, а ведь у тебя работа была!

– Так, – спокойно развернул Март свиток. – На мой внезапный уход имелись причины, я всё объясню Правителю и…

– Будет он тебя слушать, – вмешался первый, седовласый стражник. – Тоже мне, важная особа какая нашлась!

– Твоя не сделанная работа доставила хлопоты Правителю, – встал рядом с товарищем белоусый мальчишка. – А ещё ты украл эспер, по этому поводу как можешь оправдаться?

Я напряжённо слушала их разговор, понимая, что Марта обвиняют в воровстве и чуть ли не в предательстве, так как он бросил службу и исчез на долгое время из города. Конечно, он служит самому Правителю, большой доход приносит во дворец благодаря эспер, ещё он один из лучших воинов и вдруг Март внезапно исчезает, прихватывая с собой драгоценных камней.

– Понимаешь, что тебя всюду искали?! – похоже, старший стражник всё же хорошо относился к Марту, так как на его лице отражалась не только негодование, но и беспокойство. – В Иисиду твою людей посылали, Мир ответил им, что ты приходил только тогда, когда тебя Правитель отпустил и больше дома не появлялся.

– В общем, – добавил белоусый, – ты идёшь с нами.

– Март, – я схватила его за рукав.

– Не волнуйся, – сказал он, и уже обращаясь не только ко мне, но и к Киру, добавил: – Когда отдохнёте, сразу отправляйтесь в Иисиду, меня не ждите, – а на мой обеспокоенный взгляд, сказал: – Я со всем разберусь и приду к вам. Всё нормально.

В сопровождении стражников он скрылся за углом. Как унизительно это было – воина вели по улицам, словно преступника! Но Март выглядел так, будто ему самому нужно попасть во дворец. Я уверена, что у него получится поговорить с Правителем, да только, что Март ему скажет? Если откроет правду, то признается, что нарушил закон и ступил в Запретные земли за жидкой магией! А ещё, если причина его поступка перевесит содеянное и Марта не обвинят, что будет со мной? Из-за моего проклятия, из-за меня, погибают люди, разве это не попытаются предотвратить?

– О чём задумалась? – Кир сидел за столом в доме Марта и доедал орехово-пшеничную кашу, а я, положив голову на руки, глядя в окно, устроилась напротив брата.

– Конечно, о Марте… Ты ведь тоже волнуешься, да? – от чего-то, с некой надеждой задала я вопрос.

– Естественно волнуюсь! А почему ты спрашиваешь?

– Потому что не очень заметно, – в моём голосе вовсе не было укора, скорее задумчивость, так что Кир не взвился и ответил спокойно.

– Просто я уверен в нём, Март всегда знал что делать, он умеет подбирать правильные слова и находить выход из ситуаций. Я верю ему и в него.

Это меня немного успокоило, но тревога никуда не делась.

Я заснула. К вечеру меня разбудил Кир и мы отправились в Иисиду.

По пустынным, серым улицам, я почти бежала, то ускоряя шаг, то замирая, поджидая Кира, а затем вновь устремляясь вперёд.

За рану его можно было не переживать, она не смертельна, Кир уже обработал её и перевязал, теперь он, шагая, лишь морщился от боли.

Ущелье прошли за полночи. Показалась полоса лиственного леса и, наконец, я ступила под своды его ветвей, а затем по мостику мы перешли журчащий ручей.

– Кир, мы скоро будем дома! – от нахлынувших на меня чувств, сердце отбивало бешеный ритм.

– В воду от радости не свались, – смеялся парень.

Зелёная равнина встретила нас лёгким ветерком и мокрыми от ночной росы травами.

– Раллион, я за тобой не успеваю, – пожаловался Кир и предложил: – раз так не терпится, беги вперёд, я скоро дойду… Доползу до вас, – прохныкал он, держась за раненный бок.

И я побежала. Вот уже наш сад! Здесь пахло фруктами. Казалось, деревья ликовали встретив меня! Я вижу дом, у порога зажжённый фонарик: это Мир показывал, что ждёт нас!

– Отец! – буквально ворвавшись в дом, позвала я и как только увидела Мира, бросилась к нему в объятия.

– Милая, – улыбаясь, прижал он меня к себе, а затем встревожено спросил: – А Кир, Март, что с ними?

– Всё в порядке, – поспешила я его успокоить, – Кир скоро придёт, а Март задержался в городе. Папа, – как редко он слышал от меня именно это слово, – папа, я так скучала!

– Теперь ты дома, всё хорошо, – прошептал Мир, ещё крепче прижимая меня к себе.

– Нет, – покачала я головой, – ничего не вышло, всё было напрасно!

Послышался скрип открывшейся двери, не входной, а одной из комнат. Софи, заспанная, с растрёпанными русыми волосиками, вышла к нам и улыбнулась мне, но тут же её глаза наполнились слезами.

– Раллион! – обняла она меня, и я погладила её по головке.

Мне не было удивительно то, что девочка сейчас у нас, я уже знала, о какой новости мне поведает Мир. Но перед тем, как услышу это, решила заранее сказать, иначе потом просто не сумею:

– Софи, прости меня.

========== Глава 11. Раскрасят небо облака ==========

Уложив девочку спать, Мир рассказал мне, что тётя Софи внезапно умерла, и никто не мог понять от чего. О том, что это случилось по моей воле, я умолчала. Успокаивала ли меня мысль, что тогда на обрыве я сделала это, спасая себя и друзей, когда нам грозила смерть от роя шершней? Мне трудно ответить на этот вопрос… Думаю – да. Но Софи было жаль до слёз, ведь девочка с самого детства росла с тётей, больше у неё никого не было.

Я с Миром сидела на крыльце и смотрела в ночное небо. Звёзды уже не казались мне острыми словно осколки льда, они вновь мерцали загадочными огнями, уводя мои мысли туда, где хорошо и спокойно.

Мир, тяжело вздыхая, с волнением слушал мой рассказ о путешествии в Запретный. Я рассказала ему всё, что произошло, и о Карнель тоже. Это уже не было смысла скрывать и, зная Мира, он без особой надобности при Марте и словом о ней не обмолвится.

– Что-то долго Кира нет, – вглядываясь в темноту нашего сада, проговорил отец, – пойду встречу его. А ты, Синьриэль, ложись спать, наверняка устала за дорогу, – и старик зашагал в сторону сада.

В эту ночь мне ничего не снилось.

Лучик солнца лизнул меня по щеке и я, улыбнувшись, открыла глаза. Нимфа, моя рысь, спала, свернувшись калачиком у меня в ногах. Потрепав её по мягкой шкурке, я вышла на веранду, где завтракали Кир с Миром. Отец улыбнулся мне.

– Ты смогла проснуться?! – разрезая большое с красными прожилками яблоко, удивился Кир.

– А ты всё-таки дополз?! – не осталась я в долгу.

– Он не дополз, – подыграл мне Мир, – ему я помог. Нашёл его в саду, сидящего на земле и тихо ругающегося от боли в боку.

– Отец, – едва слышно шепнул Кир и, насупившись, доел яблоко.

От его веселья не осталось и следа. Какой же он всё-таки ребёнок.

– Выспалась? – наливая мне ячменный напиток, спросил Мир. – Ты рано поднялась.

– Привычка, – улыбнулась я, – всегда ведь так просыпалась.

Этот день прошёл в некой рассеянности. В нём смешалась и радость, и усталость, и волнение за Марта. Но в то же время было какое-то спокойствие и чувство, что все на своём месте и уверенность, что Март вскоре вернётся в Иисиду.

Софи было жаль, но присутствовала доля радости оттого, что девочка до сих пор могла улыбаться. Она всё так же играла на флейте, звук которой разносился по нашей зелёной, цветущей земле, гранича со звучанием ветра, переплетаясь с шумом листвы и окутывая сердце приятной грустью, спокойствием или весёлостью, которую девочка умело, извлекала из деревянной длинной флейты.

На следующий день мне стало легче, казалось, что ничего не произошло и всё осталось по-прежнему.

– Раллион! – услышала я голос своего друга, но даже не подумала ответить. Я лежала и смотрела на облака. Конечно же, облака, как они красивы! Всё небо раскрашено ими, словно кто-то лёгкой рукой вывел пёрышком на нём ажурные узоры…

– Раллион, ну где же ты?! – а я лежала скрытая цветами: красные, синие, оранжевые венчики склонились надо мной, наполняя воздух сладким ароматом. Я соскучилась по полю, по гудению наших пчёл и запаху цветов, по этой земле, чувству уюта и защищённости.

– Тебя отец зовёт! – совсем близко послышался голос Кира.

Кажется, такое уже было, верно? Наши приключения действительно казались мне сном.

– Нашёл! – склонился надомной друг и одарил укоризненным ярко-голубым взглядом.

– Кир, а ты представь, что не нашёл меня, ладно? – лукаво улыбнувшись, попросила я.

Он, почему-то, замер. Видимо, тоже вспомнил тот день, на который так походил этот.

– Ляг рядом, – и резко, с силой, схватила его за ногу, повалив в траву. – Цветы красивые, правда? – склонилась я над ним и рассмеялась, увидев его смущённое лицо.

– Ты как всегда! – пробурчал он и, поднявшись, потянул меня за собой. – Пойдём же! Раллион, тебя сюрприз ждёт!

Скажу больше, у нашего дома, меня ждала радость!

– Март! – обняла я брата и, вспомнив о его ранении, спохватившись, ослабила объятия, но он и не показал, что ему было больно, обнял меня в ответ, а затем, улыбнувшись, взъерошил мои волосы.

– Я с хорошими новостями, – сказал он, заходя в дом. – Меня отпустили, обвинения сняли. К счастью удалось поговорить с Правителем и всё уладить, иначе вы бы меня уже не увидели. И, Раллион, больше не говори, что наш поход в запретные земли был напрасным, это не так, мы узнали, что жидкая магия не действует. Я встретился с Правителем, вместе с ним и советом нашёл выход, – в его глазах читалась серьёзность, надежда и облегчение. Думаю, последнее было оттого, что, если решение есть, и мы не зря ходили в Лабиринт, смерть Карнель не являлась напрасной.

Кир нервничал сильнее, чем я, и от этого на моём лице невольно появилась улыбка, но. Сейчас я посмотрела на него другим взглядом, неужели он… всё это время… думал обо мне больше, чем о себе и Марте? Он любит меня.

– Так что за выход? – в нетерпении, настороженно спросил Кир у брата.

– Он потом вам всё объяснит, – пресёк Мир расспросы, – дайте ему отдохнуть, завтра об этом поговорим.

– Сам-то первый всё у Марта узнал, – не хотел сдаваться Кир.

– Просто знайте, что выход есть, – успокоил его Март и сел за стол.

Я тут же подала ему кружку прохладной воды.

– Узнал, – согласился отец, – но сперва я с ним подробнее об этом поговорю, а потом уже вам всё расскажем.

– Тогда зачем было говорить?! – не мог угомониться Кир.

Я стояла за Мартом и легонько обнимала его за шею.

– Затем, – на мои слова Кир обратит внимания, – чтобы дать надежду. Просто порадуйся брату. Он пришёл домой уставший и раненый, а ты его утомляешь!

– Ну и ладно… Я просто спросил… Я рад, очень, – лучезарно улыбнулся Кир и выдал просто невероятную вещь: – Не надо меня укорять я, между прочим, из всех вас, быть может, не понимая всей серьёзности ситуации, всё же спешу закончить это сильнее, чем вы все вместе взятые! И знаете, когда-нибудь, это для кого-то станет спасением.

У меня по спине прошёлся холодок, его слова поразили меня, не знаю почему.

– Звучит как пророчество, – хмыкнул Мир и недовольно поджал губы под пушистыми, седыми усами.

Остаток дня мы провели вместе.

Иллюзия прошлых дней, смех и улыбки, усталость на лицах. Но усталость какая-то добрая. Хоть всё и произошло очень быстро, а сейчас словно вернулось на круги своя, мне казалось, будто мы пробудились от древних проблем. Даже Софи развеселилась, она сыграла нам весёлую песенку, под которую Кир, однажды, написал слова.

Но меня не покидала мысль, что Мир просто дал мне передохнуть до завтра. Какой выход нашёл Март? По моему вопросу во дворце собрался целый совет… Нет, мне не страшно, просто хотелось бы знать, чего мне ожидать? И слова Кира почему-то въелись мне в мысли и навсегда останутся в памяти. Странно, он знает меня как никто другой, а я его порой просто не понимаю.

Этой ночью я не смогла заснуть, поэтому решила выйти и подышать свежим воздухом. К счастью или нет, но случайно услышанный мною разговор повлияет на дальнейшие события.

На веранде, мимо которой я проходила по короткому коридорчику, чтобы выйти на улицу, слышались тихие голоса отца и Марта.

– … они действительно размышляли над этим, – рассказывал Март. – Совет напугало то, что жидкая магия оказалась не властна над её силой, но приговорить Раллион к смерти, к счастью, никто не решился. Такое предложение выдвигалось, но я сказал, что нельзя лишать кого-то жизни, лишь из-за страха перед ним и Правитель согласился со мной. Но, конечно, на решение совета повлияли вовсе не мои слова, они лишь немного утихомирили собравшихся и заставили их задуматься.

– Да, значит, – задумчиво подытожил отец, похоже Март уже рассказал ему почему совет отменил решение о моей смерти, – есть опасения, что если Раллион погибнет, её сила выйдет на свободу и натворит бед… Получается, это действительно похоже на проклятие и если его некому будет сдерживать, то оно падёт на окрестные земли?

– Это всего лишь одно из многих предположений, – ответил Март. – Но, как ни посмотри, у Раллион великий дар и она способна сдерживать его. Будь это в полной мере проклятием, она бы не могла пользоваться своей силой, разве не так?

– Какой смысл размышлять, как назвать её силу? Главное, что выход найден и Раллион сможет жить, не опасаясь, что из-за неё будут погибать люди.

Я не стала слушать дальше и вышла в прохладную ночь.

Знаете, я была зла.

========== Глава 20. Под светом солнечных лучей ==========

Недалеко от озера раскинула свои ветви липовая роща. Я сидела на склонившейся над водой иве и слушала шелест листвы. Ночью я так и не спала, но как не странно, сегодня чувствовала себя прекрасно.

Лёгкий ветерок покачивал листву на ветвях деревьев, сквозь которые пробивался солнечный свет, бликами игравший на траве и осыпавший озёрную гладь серебряными искрами. Небо было чистое, залитое светом, на горизонте ни облачка, только ласточки, своими острыми крыльями рассекали воздух. Как хорошо…

Золотистая бабочка, опустившаяся на прядь моих волос, завораживала своей красотой. Я улыбнулась ей и, подув на её лёгкие крылышки, заставила улететь, так как я уже уходила. Пора, наконец, узнать какой же выход для меня нашли.

Мы собрались во дворе, там, где не так давно праздновали мой день рождения. Как странно, если все были более или менее успокоенные решением совета, то Кир выглядел подавленным.

– Раллион, – начал Мир, – из-за твоей силы, куда бы ты ни пошла, будут гибнуть люди. В твоей власти не допустить этого, но тогда умереть можешь ты. Жидкая магия на тебя не действует, – помрачнел отец и посмотрел на Марта, который добавил:

– Совету было трудно в это поверить, жаль, у нас не осталось ни одного флакона. Но, как оказалось, во дворце есть один, так что мы сможем доказать свою правоту.

– Они пригрозили, что если его слова – ложь, – продолжил Мир, – то ему не избежать смерти. Но тебе не стоит волноваться, ведь всё скоро закончится…

– Они хотят, – перебил отца Кир, – чтобы ты стала Оракулом! Понимаешь, сила Стражей была привязана к Лабиринту, на тебя это не действует, а вот последствия прошлого, всё же проявляются, так что было принято решение, что ты займёшь место своей матери!

– Оракул, – вновь заговорил Мир, – это держатель магических законов. Ты можешь им стать, твоя мать была Оракулом и…

– Таким образом, – вновь не дал ему договорить Кир, – они хотят, чтобы твой дар был, как бы заперт твоим предназначением! То есть, Стражи были «заключены» в Лабиринте, а твоя сила будет в оковах звания!

– Кир, – вздохнул Март, – можешь говорить спокойнее? Раллион, сейчас я всё объясню. Оракул не может своей силой нарушить закон, но всё же способен использовать её. В твоём случае будет иначе, ты вообще не сможешь пользоваться даром, потому что он просто не попадает в магические правила. То, кем была твоя мать, облегчает нам задачу, так как обычно Оракула не избирают, это невозможно. Оракулом просто рождаются, такому человеку даётся сила, но в твоём случае можно провести обряд и тебе передастся это звание по наследству.

– Что мне придётся делать, когда это случиться? – я мало представляла, какие у меня будут обязанности.

– Если к тебе кто-нибудь обратился бы за помощью, советом или разрешением спора, связанного с магией, то ты будешь обязана поступить по закону, даже если тебе этого не хочется делать или сама ты с чем-то не согласна, – ответил Мир. – Это единственный случай, когда ты могла бы использовать силу.

Значит, мне нужно выучить законы… В прочем, я всё равно не смогла бы их нарушить, если возможность использовать дар, открывалась бы лишь в нужный момент. Что же, сейчас услышанное вполне меня устраивало, но возникло некое чувство недосказанности и моё подозрение оправдалось.

– Милая, – немного помолчав, тихо произнёс Мир, – ты ведь понимаешь, что стать Оракулом для тебя единственный выход, а с твоим даром на тебя, в качестве Оракула, будут действовать некоторые запреты?

– Какие? – предчувствуя недоброе, задала я вопрос.

– Ты не должна будешь надолго появляться в людных местах. Будет нельзя прикасаться к людям и без надобности разговаривать с ними. Ты будешь жить вдали от города. Но зато, – Мир с теплотой посмотрел на меня, – твоя сила никому не навредит.

Моя мать желала мне обычной жизни, пожертвовала собой и отказалась от своего предназначения, всё для того, чтобы мне не передался её дар, а в итоге я получила не его, а проклятие. Её смерть была напрасной, но не погибни она тогда, мня скорее всего нашли бы и не оставили в живых. Вот как, получается, я до сих пор вижу последствие поступка матери, до сих пор наблюдаю её гибель… Начало моей жизни, положила роковая ошибка. Больно ли мне от этого? Нет. Странно? Не для меня.

Теперь понятно, почему Кир так остро всё воспринял, он влюблён, а мне придётся всю жизнь прожить в одиночестве.

Мы вновь собрались в путь. Мою историю хорошо было бы держать в тайне, но по закону нельзя скрывать от людей появления Оракула, поэтому уже всех оповестили.

Люди выходили к дороге, посмотреть на первого Оракула, первого, так как мою мать уже не считали таковой. Я шла в сопровождении своей семьи и пятерых стражников, которые встретили нас у ущелья.

До города мы дошли быстро и без происшествий, но всю дорогу я помню, как в тумане. Я была погружена в свои мысли и почти не замечала того, что происходило вокруг.

Во дворце меня ждали четыре жреца, которые должны были провести обряд.

Ещё немного и всё закончится, станет спокойно, никто больше не пострадает.

Я оглянулась, моя Иисида вновь осталась далеко позади. Шепнуть ей – прощай?..

Всё закончится, моё проклятие отныне не будет опасным и никто больше не пострадает… кроме меня!

Остановилась. Вот и Западный город, дворец уже близко. На меня направлены взгляды моих сопровождающих.

Я повернула назад.

– Раллион? – окликнул Мир.

– Не согласна. Я и так получила в дар проклятие, не собираюсь превращать свою жизнь в ещё больший ад.

– Нам приказано доставить тебя к жрецам, – сказал одни из стражников, – хочешь ты этого или нет.

– Моё имя состоит из девяти талисманов, – тихо произнесла я. – Энтсинраллионсиньриэль, – вновь почувствовала вкус имени, власть над ним. – Попробуйте, кто-нибудь, остановите меня, – вокруг нас, казалось, померк свет. Всем, кроме меня, стало тяжело дышать.

Плохо помню, что было потом и как добралась домой. Помню лишь то, что пока шла, не стала удерживать вновь бушующее проклятие, и за моей спиной раздался чей-то крик.

В тот день, меня впервые назвали демоном.

========== Глава 21. Вам не понять меня ==========

Затишье длилось уже целый день.

Март молчаливой тенью ходил по дому. Должно быть, он был на меня зол. А вот Мир скорее наблюдал за мной с жалостью и… со страхом. Что касается Кира… Странно, но он с самого утра не попадался мне на глаза.

– Понимаешь, что теперь за тобой придут? – тихо, даже как-то осторожно, спросил застывший у моей двери Мир.

Я сидела в своей комнатке, сейчас здесь царил полумрак, так как небо затянули тёмные тучи. Но всё же тут было уютно и этот полумрак казался мне тёплым.

– Понимаю, – ответила я.

Конечно, обо мне уже разлетелись слухи. Тот крик, принадлежал мальчишке, который вместе с отцом вышел к дороге посмотреть на будущего Оракула. До сих пор от тех воспоминаний к моему горлу подкатывает ком. Я не стала тогда сдерживать силу, знала, что кто-то погибнет. Мужчину будто пронзил стальной ветер, а затем человек упал в красную от крови грязь. Его сердце, вырванное из груди, какое-то время ещё билось, а мальчишка замер рядом, не в силах бросить отца и убежать.

За мной придут, это только вопрос времени. Люди боятся, а страх зачастую толкает на действия… Но меня нельзя убить, ни кто не хочет, чтобы проклятие пало на земли и людей. И всё же мне страшно.

Я встала, и Мир посторонился, давая мне пройти. То, что он опустил глаза, когда я проходила мимо него, почему-то вызвало во мне смесь обиды и вины. Отец скрывал страх или беспокойство? Какие чувства, таившиеся в его глазах, он хотел от меня скрыть?

Я вышла во двор. Моя Иисида жила: как всегда зелёная, наполненная запахом цветов, мёда и цветущих трав.

Начался дождь, я подставила ладонь под чуть пряные серебристые капли.

Уже прошло двадцать дней с тех пор, как Мир дал людям, работающим у нас, отдых в честь рождения сына Правителя? Кажется, нет. Но о чём я? Всё равно теперь никто бы не вернулся в Иисиду. Меня бояться, я не только знаю это, но и чувствую.

Вскоре дождь усилился, и на земле образовались лужи. Чьи-то быстрые шаги и всплеск воды заставили меня отвлечься от мрачных мыслей. Софи несла большую, плетёную корзину зелёных яблок и спешила укрыться от дождя.

– Дай помогу, – подбежала я к ней.

Вскоре мы, обе до нитки вымокшие, были в доме. Я полотенцем вытирала её выгоревшие на солнце волосы, когда Софи вдруг спросила:

– Раллион, ты любишь меня?

– Конечно. А почему ты спрашиваешь?

Софи без замедления ответила:

– Потому что я тебя люблю. С самого моего детства ты рядом со мной, а теперь мы и живём вместе. За что ты тогда попросила у меня прощения?

Этот вопрос поставил меня в тупик. Что на него ответить?

– Если скажу, будет плохо. А сейчас тебе не придётся меня прощать, раз не знаешь, за что и не злишься. Просто забудь об этом, ладно?

– Ничего не поняла, – честно призналась Софи, и больше мы к этому разговору не возвращались.

Тем вечером мы все, сидя на веранде, пили чай с ягодами. Казалось, всё было хорошо, но стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

Мир вышел во двор и через минуту вернулся с письмом.

– Вот, это передал мальчонка какой-то, – протянул он Марту сложенный вчетверо листок с восковой печатью.

– Меня вызывают в город, – распечатав письмо, встал Март из-за стола. – Раллион, – с надеждой посмотрел он мне в глаза, – прошу, подумай ещё раз над своим решением, – и Март ушёл, не дождавшись моего ответа. Думаю, он не хотел говорить со мной.

Кир допил чай и вышел вслед за братом. До сих пор я не услышала от него и слова.

Стало тревожно и тяжело на сердце. Мои братья, отец, Софи, простите меня, но это МОЯ жизнь. Я не хочу жертвовать ей из-за ошибки матери. Я страдаю не по своей вине, так почему должна принимать ещё большие страдания?

Я вышла во двор, решила пройтись перед сном в саду. Временами всё ещё слышалось гудение пчёл, но на Иисиду уже опустились сумерки. Всё вокруг было мокрым от недавно прошедшего дождя, поэтому здесь царила приятная, спокойная тишина, а воздух был чист и прохладен.

Как странно, мне стало не по себе… Перед глазами вспыхнули белые точки. Я опёрлась на дерево и с ужасом отдёрнула от него руку: в том месте, где только что лежала моя ладонь, кора высохла и покрылась глубокими трещинами.

Медленно зашла в дом, в коридоре меня встретил Мир. Я закрыла за собой дверь и при свете яркой свечи осталась с отцом в тёплом, уютном коридорчике.

– Опомнись, Синьриэль, – сейчас он выглядел слабым и старым. Было понятно, что его очень волнует то, что происходит со мной. И что происходит из-за меня…

– Март уже уехал? – спросила я, желая уйти от этого разговора.

– Нет, они с Киром ушли, чтобы провести через ущелье мальчишку, который письмо принёс. Надо же, о чём думал тот, кто мальчика одного в такую даль отправил?!

– Просто, наверное, только он и согласился придти сюда, – предположила я.

– Раллион, – вновь начал Мир, – если тебе скажут имя, ты можешь убить его носителя всего лишь словом. Даже если тебе не назовутся, а ты просто узнаешь имена, то уже способна на многое. Между тем твоя сила, не зависимо, хочешь ты этого или нет, сама забирает жизни людей, которых ты может никогда и не видела. Людей, которые могут и не подозревать об опасности! И когда это происходит, ты понимаешь всё и позволяешь тому случиться, иначе тебе будет плохо, иначе ты можешь умереть! Это великая сила не для человека. Это чрезмерно огромная ответственность не для женщины. Это невероятная власть не для семнадцатилетней девчонки! Скажи, а что случится, ели на твою просьбу кто-нибудь назовёт твоё имя, которое само по себе имеет силу? Мне страшно подумать, на что ты способна! Одумайся, Раллион! Согласись стать Оракулом, ради себя, ради людей! Неужели тебе нравится то, что происходит? Разве ты можешь смириться с тем, что гибнут люди?!

– Да, отец, ты прав! – я думала, что заплачу, но вместо этого вспыхнула от негодования. – Я понимаю, что они погибают. Чувствую это и позволяю тому случиться и мне больно от этого, но… Я не виновата в ошибке матери! Не виновата в своей силе и в том, что страдают невинные! Не виновата, потому что не соглашалась на этот дар! Я не искала силу, власть и не давала согласие на это! Я просто получила на свой день рождение проклятие и не имела возможности отказаться от него! Я не собираюсь становиться Оракулом, ведь в моём случае, всё было бы серьёзнее, чем у матери! Ей, по крайней мере, можно было жить среди людей, общаться с ними, прикасаться к ним, пользоваться своей силой, главное не нарушать закон! А я буду вынуждена находиться вдали ото всех и даже никогда ни до кого не дотрагиваться! Отец… – и слёзы всё же вырвались наружу. – Я не хочу обрекать себя на одиночество. Раз я получила в дар проклятие, то не собираюсь превращать свою жизнь в ещё больший ад! Почему ты решил, что жизни других дороже моей?

– Раллион! – прогремел его голос. – Как ты не понимаешь, ты опасна для самой себя и окружающих! Согласись стать Оракулом, прошу! Так будет лучше, не будут страдать ни люди, ни ты.

– Буду! – крикнула я, и уже совершенно спокойно повторила: – Буду страдать. Я хочу жить, просто жить. Прости, отец.