Текст книги "Город детства"
Автор книги: Светлана Бартенева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Командировку на конференцию Вероника восприняла с радостью, как прекрасный повод выключиться на время из событий и дать всему утрястись.
5.
Прошла последняя летняя неделя. Вероника готовилась встретить новый учебный год. Кому-то это показалось бы странным, но ей не терпелось с головой уйти в работу. Её расписание почти определилось, и все пары, похоже, начинались после большой университетской перемены в двенадцать, словно потакая её слабости подольше поспать.
В один из последних выходных Вероника решила навестить семейство Ирины. Она рассудила, что прошло достаточно времени, чтобы что-то прояснилось. Любопытство прямо сжигало её, стоило вспомнить о свадьбе. Наконец, разузнать, как у них дела, просто требовали приличия.
Вероника оставила машину у забора. Когда видишь людей на протяжении какого-то времени каждый день, а потом теряешь с ними связь на целую неделю, кажется, что прошла вечность, и что-то просто обязано было произойти.
Увидев Романа во дворе, Вероника успокоилась и приободрилась. Он мыл свою маленькую, с всякими навороченными прибамбасами спортивную машину, поливая её из длинного, похожего на змею, шланга. Вероника быстро прошла по дорожке и приблизилась к нему. Мельчайшие брызги воды попали ей на лицо.
– Что, визит вежливости? – Роман поднял на неё глаза. Он широко улыбался прежней улыбкой, – Ты к тёще? Её нет. И, кажется, она обиделась на тебя.
– Как Ирина? – быстро спросила Вероника.
– Ирина? – Роман посерьёзнел и опустил глаза, – А ты ничего не знаешь?
– Нет…
Вероника слегка встревожилась.
– Ты удивительно невосприимчива к городским сплетням, – усмехнулся Роман.
– У меня нет на сплетни времени.
– Интересно, чем ты всё время занимаешься, что у тебя никогда не бывает времени?
– По твоему лицу я вижу, что с Ириной ничего страшного не произошло, – спокойно вставила Вероника.
– Она в психушке, – невозмутимо подытожил Роман.
И тут же широко улыбнулся, увидев реакцию Вероники.
– Не пугайся, не всё так плохо. После того идиотского случая она стала совершенно невыносимой. Орала на всех, психовала, сидела, закрывшись в комнате, ничего не ела. Тёща тебя хотела к ней пригласить, ты же у нас специалист. Потом, когда не дозвонилась до тебя, привела какого-то знакомого врача. Он посоветовал Ирине отдохнуть пару недель. Она в отделении, где лечат неврозы, в одноместной роскошной палате. Можешь её навестить, буйных психов там нет.
Вероника молчала. Ей было не по себе, она пыталась придумать, о чём говорить дальше.
– Кстати, она так ничего и не объяснила. Вообще не разговаривала со мной, – добавил Роман, – Она так реагировала, когда я её спрашивал! Просто взрывалась. Я решил её пока не трогать.
– Разбирайтесь в этом сами, – произнесла Вероника задумчиво. В конце концов, зачем они делают из неё идиотку?
– Ты по-прежнему думаешь, что я что-то знаю и не хочу тебе говорить? – Роман нахмурился, – Это не так, клянусь. Теща ведёт себя очень странно, но и из неё ничего не вытянешь. Она сразу прикидывается невинной овечкой и начинает городить всякую ахинею. Хотел бы я сам знать, кто преподнёс мне такой свадебный подарочек! Я думаю, ты была права: это какой-то придурок с улицы.
Роман вдруг как-то особенно внимательно посмотрел на Веронику. Она отступила на шаг назад.
– Ладно, я зайду в другой раз. Пусть твоя тёща не обижается, меня не было в городе. Передавай ей привет. А Ирина пусть быстрее выздоравливает.
Вероника уже развернулась, чтобы уходить. Роман опустил шланг в траву и остановил её.
– Ты не забыла, что у Казанцевых юбилей? Тебя, кажется, приглашали.
Вероника растерялась. Это совсем вылетело у неё из головы.
– Вряд ли ту реплику на свадьбе можно назвать приглашением…– начала она, но Роман проворно открыл дверцу машины и помахал в воздухе красивым конвертом с тиснением.
– А как тебе это? Настоящее официальное приглашение. Я уполномочен тебе это передать, – его глаза странно засверкали, – Неужели не хочешь воспользоваться? К ним не так-то просто попасть в гости.
Кажется, Вероника начинала относиться настороженно к всякого рода торжествам.
– Юбилей как раз завтра. И, насколько я знаю, тебя там очень ждут. Приходи, я тоже буду.
Роман почти упрашивал её.
– Ты? – Вероника искренне удивилась, – А ты-то там каким боком?
– А почему, нет?
Глаза Романа продолжали буравить её.
Вероника задумалась. Вряд ли Елизавете Аркадьевне понравится, что она отправляется вместе с Романом в гости к Казанцевым, да ещё когда дочь в больнице. Впрочем, почему она должна переживать из-за этого, а не Роман? Её, в конце концов, на самом деле приглашал Виталий.
– Смотри, я там обязательно скажу всем, что заранее предупредил тебя, – Роман хитро прищурился, – Не оправдывайся потом, что ты забыла, подарка не было или платье было не готово.
– Наверное, я приду, – согласилась Вероника.
– Да…– Роман замялся, неуверенно поглядывая ей в глаза, – наверное, это лишнее, ты сама всё понимаешь, но не болтай особенно, где Ирина…
– Конечно.
Вероника понимающе улыбнулась, подумав, что об этом с упоением болтает весь город, и двинулась к машине.
Юбилей ни на минуту не выходил у Вероники из головы. Она, как всегда, с натяжкой призналась себе, что решилась пойти не только из любопытства. Хотя, и поэтому тоже. Ей хотелось, наконец-то, взглянуть на знаменитую семейку в полном составе. Но больше всего хотелось увидеть Диму ещё раз. А такая прекрасная ненадуманная возможность вряд ли могла представиться когда-нибудь потом.
С подарком не было никаких проблем. У неё имелись три коллекционные очень дорогие книги, от которых все приходили в восторг. С платьем тоже затруднений не возникало. У неё в запасе осталось ещё одно ни разу не надевавшееся платье, белое, длинное с чёрным узором в виде молнии в вырезе груди. Для свадьбы она отвергла его сразу. Но теперь слиться с невестой ей больше не грозило.
Всё воскресенье Вероника с волнением ждала вечер. В результате столько провозилась, собираясь, что опоздала.
Дом Казанцевых располагался в том самом районе, где выросла Вероника. Когда-то он назывался городскими «низами» и был заполнен ветхими деревянными домиками, из которых все мечтали перебраться в комфортабельные квартиры. Теперь район считался престижным. Новоявленных богачей привлекало спокойствие тихих узких улочек, густая зелень холмов, вид на водохранилище – маленький обособленный уголок в самом центре города, куда не доставали суета и шум машин. Вокруг Вероники, как бастионы, возвышались огромные коттеджи. Они словно старались перещеголять друг друга своим величием. Однако дом Казанцевых произвёл на неё неожиданно приятное впечатление. Она непроизвольно рисовала его с образа Виталия, но дом резко отличался от своих собратьев, совершенно лишённый средневековых зубцов на стенах и других архитектурных излишеств. Трёхэтажный, оштукатуренный, не слишком громоздкий, он располагался на склоне заросшей зеленью горки. Вниз спускалась узкая лестница, извиваясь среди кустов. Дом был украшен множеством навесных балкончиков с резными решётками, с которых живописно свешивались лианы яркой повители. Вокруг дома тянулась невысокая изгородь, закрывавшая двор лишь благодаря зарослям хмеля, от калитки к дому вела ровная дорожка их мозаичных плит.
Уже смеркалось. Район ярко освещали огромные фонари. Но в доме Казанцевых не светилось ни одно окно. Вероника удивилась. Она открыла легко поддавшуюся калитку и осторожно, озираясь, нет ли во дворе собаки, подошла к двери. Всё безмолвствовало. Создавалось впечатление, что в доме никого нет.
Ещё более осторожно Вероника надавила на кнопку звонка. Роман мог запросто разыграть её. Что ж, она выглядела замечательно в вечернем платье, штурмуя чужие двери! Чтобы она не говорила потом, ей всё равно никто не поверит, что она не сама выдумала повод заявиться в гости.
Но Веронике почти без промедления открыл высокий, подтянутый мужчина в очёчках с видом вышколенного дворецкого. Не сказав ни слова, он почтительно кивнул головой и впустил её в дом. Вероника оказалась в совершенно тёмной прихожей, за которой тянулся не менее тёмный длинный коридор. В его конце каким-то призрачным мерцающим светом выделялись две высокие с полукруглым верхом двери из мутного стекла. Так и не проронив ни слова, мужчина шагнул куда-то в бок, в темноту и исчез. Вероника осталась одна в гробовой тишине. Ничего не понимая, она неуверенно шагнула вперёд. Под её ногой зловеще скрипнул дощатый лакированный пол.
Вероника сделала ещё несколько шагов, и вдруг ей стало невыносимо страшно. Страшно до такой степени, что захотелось развернуться и побежать назад. Однако она всё же добралась до светящихся дверей. Некоторой уверенности ей придала слишком уж домашнего вида полочка с какой-то вычурной пепельницей и сухим букетиком, которую её привыкшие к полумраку глаза разглядели на стене.
Вероника толкнула двери, они легко, бесшумно открылись. Она оказалась на пороге большого, но не такого просторного, как у Елизаветы Аркадьевны, зала. Почти всё его пространство занимал длинный стол, покрытый светлой скатертью, великолепно сервированный. На нём стояло множество угощений, а по краям стола в два почти безупречных ряда выстроились одинаковые пузатенькие горящие свечи. Открывшиеся двери качнули их пламя. Вероника замерла, уставившись на мечущиеся огоньки. Она словно попала на пир к вампирам. Но тут от стен вдруг отделились люди, начали громко смеяться и зачем-то зааплодировали ей. В тот же момент загорелся свет. Вероника непроизвольно зажмурилась, а когда открыла глаза, сразу увидела вездесущего мэра с супругой. Словно визитная карточка города. Он гоготал громче всех. Наверное, Веронике тоже следовало смеяться, но она никак не могла прийти в себя и от неожиданности, и от самого неподдельного испуга. К ней устремился Виталий, одетый в чёрный костюм, который его несказанно стройнил.
– Вероника, прости! Мы не смогли удержаться от маленькой шутки, – говорил он сквозь смех, – Мы всего лишь хотели сделать тебе сюрприз. Тебе, наверняка, в таком духе разрекламировали нашу семью! А, вообще, это Роман придумал, так что расправляйся с ним.
Вероника неуверенно улыбнулась. Её сердце бешено колотилось. Несомненно, она была бы неподражаема, панически выбегая на улицу. А ведь она вполне могла бы такое выкинуть. Интересно, что тогда предпринял бы Виталий? Бросился догонять её? Это было бы по-настоящему весело.
Вероника нетерпеливо отыскала глазами Романа и Диму. Они держались рядышком и выглядели как два примерных папенькиных сыночка. Просто Беляночка и Розочка в мужской интерпретации. На обоих были строгие чёрные костюмы. Однако надо признать, являли собой довольно странную пару. Роман сразу поразил её непонятной и не совсем уместной жизнерадостностью и энергичностью, тогда как Дима выглядел уставшим и даже несколько заторможенным.
Вероника не без труда выговорила поздравления и поспешила избавиться от тяжеленных книг. Похоже, гости ждали именно её прибытия с нетерпением. Но, кроме мэра, Вероника никого больше не знала из сидящих за столом.
Виталий говорил так громко, что у Вероники закладывало уши. Он вставил ей в руку бокальчик с каким-то крепким напитком. Ей пришлось с ходу произнести тост. Хорошо, в голове отложилось множество готовых фраз после свадьбы. Выпив одним глотком прекрасной выдержки коньяк, Вероника поморщилась, но от разлившегося в груди тепла почувствовала себя увереннее. К ней вернулось любопытство, и она начала вертеть головой в поисках загадочной супруги Виталия. Даже имя у неё было чем-то интригующее: Арина Сергеевна.
Как будто прочитав мысли Вероники, Виталий подвёл к ней высокую, с удивительно прямой, горделивой осанкой, прямо как из «Института благородных девиц», женщину. Действительно очень красивую, с тонкими поразительно правильными чертами бледного гладкого лица. Только у огромных глубоких глаз и чувственно обрисованных губ собирались еле заметной сеточкой морщинки. Светлые волосы были собраны на затылке в эффектную причёску. Черты лица женщины излучали какое-то уже знакомое таинственное покоряющее обаяние. Но её взгляд, в самом деле, был необычен до мурашек. Он словно поглощал, затягивал в себя, как воронка, как будто изучал каждую клеточку и проникал до самого сердца. В нём были и надменность, и загадочность, и что-то ещё неподвластное уразумению. Какая-то маленькая вселенная. Но у Димы были совершенно другие глаза, не такие большие и не такие пронзительно голубые.
Женщина приветливо улыбнулась Веронике и протянула красивую, словно выточенную скульптором руку. Вероника слабо пожала её.
– Надеюсь, ты не на машине? – продолжал выкрикивать Виталий.
Не в силах оторвать зачарованного взгляда от лица Арины Сергеевны, Вероника машинально отрицательно покачала головой.
– Мальчики, идите сюда!
Виталий широким взмахом руки подозвал к себе Диму и Романа. Они послушно подошли.
– Покажите Веронике дом, – распорядился он.
Потом повернулся к Веронике и обратился к ней:
– Моя жена любит всякие старинные антикварные вещички. Так что у нас есть, на что посмотреть.
Дима без лишних слов взял Веронику за руку. По спине пробежала лёгкая дрожь, когда она дотронулась до его прохладных пальцев. На такой обычный жест со стороны любого другого человека Вероника не обратила бы внимания, но сейчас, в этот момент прикосновение его руки выглядело для неё почему-то очень интимно.
Дом производил впечатление: простотой, вкусом, уютом. В нём действительно было много редких вещей. Даже лестницу украшала продолговатая медная ваза в пол человеческих роста с чеканным орнаментом на египетские темы, прямо как из гробницы фараона. И всё же по непонятной причине чувствовалось в этом доме что-то противоестественное, из-за чего возникало непонятное желание поскорее оттуда убраться.
Во время небольшой прогулки говорил преимущественно Роман. Дима же был абсолютно безучастен, он как запрограммированный, выполнял распоряжение отца, но руку Вероники ни разу не отпустил. Вообще, создавалось странное впечатление, что Роман здесь хозяин.
За время осмотра дома Вероника успела отметить и кое-что ещё. Сергей, очевидно, был не прав, считая себя единственным другом Романа. Судя по всему, сам Роман очень гордился своей дружбой с Димой.
Вернувшись в зал, Вероника нерешительно опустилась на первый подвернувшийся стул. Она чувствовала себя сбитой с толку. Рассеяно она проследила, как парни подошли к Виталию и долго что-то говорили ему. Он явно возражал, но потом всё же кивнул согласно головой. Дима подошёл к матери, наклонился и что-то сказал и ей. Она улыбнулась уголками губ и тоже кивнула головой. Роман с Димой быстро вышли.
Вероника почувствовала досаду. Дима её уже как-то подчёркнуто не замечал. Ещё бы, разве возможно соревноваться в красоте и юности с теми девушками, что сами прыгали ему на шею! Хотя, где-то на уровне подсознания, она чувствовала, что это здесь ни при чём. Вряд ли его поразишь одной красотой. Может его сердце занято?
Веронике кто-то из женщин наложил целую гору салата. Она повернула голову и вздрогнула. К ней совершенно бесшумно подсела Арина Сергеевна.
– Как тебе дом? Как тебе моя коллекция? Моё скромное хобби…– спросила она мягким вкрадчивым голосом.
Вероника растерялась. От взгляда этой женщины, действительно, хотелось куда-нибудь деться.
– Прекрасный дом, – выговорила она, наконец, стараясь улыбнуться.
– Я прочитала отрывок из твоей диссертации. Кое-что показалось мне интересным, – продолжала Арина Сергеевна, не обращая внимания на её замешательство.
– Спасибо, – слова вылетали сами собой.
Вероника уже ничему не удивлялась и не раздражалась, но, должно быть, её застывший взгляд говорил обратное, потому что женщина немного смутилась.
– Извини, Роман сказал, что можно.
– Ничего, – так же машинально, – Если Роман решил, что теперь он распоряжается моей диссертацией, то, безусловно, можно.
Вероника без особой надежды посмотрела на дверь. Неужели, Дима больше не вернётся?
– Вы с моим сыном подходите друг другу, – сказала женщина вдруг, будто в точности прочитав мысли Вероники, – Я бы с удовольствием женила его на такой умнице, как ты.
Вероника вопросительно подняла брови.
– Простите? Я, кажется, не совсем правильно вас поняла…
– Это ты меня прости, я говорю странные вещи.
Арина Сергеевна посмотрела ей в глаза так, словно хотела вложить в них что-то.
– Мне недолго осталось жить, поэтому хочется разложить всё по полочкам. А твоё появление можно охарактеризовать отрывком из знаменитой оперы: «О, фортуна!».
Вероника молчала.
– Не буду тебе больше надоедать.
И прежде, чем Вероника нашлась, что ответить на эти более чем странные реплики, женщина улыбнулась, поднялась и, не спеша, выплыла из зала. Вероника не могла оторвать глаз от её спины, так же, как от лица.
Прошло несколько минут. Вероника передёрнула плечами и осмотрелась. Ощущение было такое, будто она попала из одного измерения в другое. Кто-то бросился произносить в честь хозяйки тост. Вилка так и торчала в салате. Вероника взяла её в руки, повертела, потом отложила и, наконец, сообразила, что нужно взять бокальчик с коньяком. Взяла, посмотрела на него и поставила назад на стол. Почему-то очень захотелось действительно крепко выпить, только не в этой компании.
Наверное, это называлось: «чем дальше в лес, тем больше дров». А не привиделось ли ей всё с самого начала? Свадьба с привязанной к стулу Ириной, свечи на столе, Роман рядом с Димой с таким лицом, как будто это женщина, о которой он мечтал всю жизнь и теперь умирал от гордости перед всеми. Арина Сергеевна, словно материализовавшаяся из воздуха и начавшая нести какую-то ерунду. Вероника успела привыкнуть, что всё в её жизни просто, понятно и как раз давно разложено по тем самым полочкам. В её сознании словно возникла трещина.
Приближение Виталия, в отличие от жены, было подобно цунами.
– Как ты? Не скучаешь?
Он грузно плюхнулся на стул рядом с Вероникой. Она всё ещё рассеяно обводила глазами зал. Виталий так и сверлил её пристальным, пожалуй, даже нескромным взглядом.
– Познакомилась с женой? Как впечатление?
– Ваша жена – очень своеобразная женщина, – не смогла придумать ничего любезней Вероника, опуская глаза на свои пальцы с одним единственным золотым колечком с крохотным бриллиантиком.
– Нервничаешь?
Виталий позволял себе какой-то слишком уж покровительственный тон.
– Почему вы думаете, что я нервничаю?
Вероника подняла глаза, но тут же снова опустила их, словно не выдержала взгляд Виталия. Он, должно быть, отметил «один-ноль» в свою пользу.
– У тебя нервные пальчики. Им постоянно нужно что-нибудь теребить.
Виталий рассмеялся и, наконец, отвёл глаза.
– Так что, моя жена? Что она успела тебе наговорить? Чем шокировала?
Он кашлянул и снова оглядел Веронику.
– Пожалуй, я вызову такси, – произнесла она неожиданно для себя, – У вас просто чудесно, но мне пора домой. Я вас поздравила, свой долг выполнила. Последние полгода я катастрофически не высыпаюсь.
Виталий давил на неё. Первое неприятное впечатление усилилось. Возможно, остался осадок от того, как её встретили здесь. А, может, просто раздражало поведение Виталия. С одной стороны ей хотелось хоть немного поставить его на место. Но с другой, она не привыкла перечить людям сильно старше по возрасту. Это было своего рода «табу».
– Увидела, что мой сын ушёл, и сразу потеряла ко всему интерес? – воскликнул вдруг Виталий, – Неужели и тебе он успел заморочить голову? Ну и скорость! А я-то думал, ты – птица большого полёта!
Это было настолько в точку, что Веронику передёрнуло. Всё же она терпеливо положила сумочку на колени и немного помолчала. Не хотелось отвечать сгоряча, поддавшись первому порыву.
– Вообще-то мы с вашим сыном обменялись всего парой фраз. Это и знакомством-то назвать нельзя. Мне не совсем понятно, зачем вы так торопитесь испортить мне впечатление?
Виталий посерьёзнел и потёр подбородок.
– Впечатление? Не знаю, что и сказать тебе…Он похож на хамелеона. Он будет менять цвет в зависимости от твоего характера и настроения. Он будет таким, каким ты захочешь его видеть. Таким, каким представишь его себе. Ты не заметила? А он к тебе уже присматривается и оценивает. Он просто повернётся к тебе нужной гранью. Ты не даже не почувствуешь, как попалась на крючок.
– А, может, я мечтаю попасться?
В Веронике проснулся необъяснимый азарт, но Виталий оставил её слова без внимания.
– Ты удивишься, но я всю жизнь мечтал о дочери. Наверное, необычно слышать такое от мужчины, но с девочкой проще. Если бы у меня была дочь, я бы баловал её, как принцессу. Не важно, пусть бы она выросла избалованной. Я бы оберегал её до самого своего последнего дня. А я, знаешь ли, собираюсь жить очень долго. С сыном всё по-другому. В него вкладываешь все силы, надеясь, что он станет лучше тебя самого, что на него можно будет положиться во всём, можно будет доверять, как самому себе, гордиться, наконец. С ним невольно связываешь какие-то определённые надежды. Мечтаешь передать своё дело, надеешься, что он станет достойным продолжателем, а ты спокойно с чистой совестью уйдёшь на покой.
Последовала эффектная пауза.
– Я заведусь, если начну говорить на эту тему. Не хочу забивать тебе голову. Я не скрываю и не пускаю пыль в глаза: мы не ладим с сыном. Ты знаешь, я вдруг недавно понял: ему скоро тридцать лет! Тридцать! Полжизни за плечами! А единственный смысл жизни этого человека – делать всё наперекор мне. Мне надоело притворяться, иногда мне кажется, убил бы его собственными руками. Его самодовольная физиономия для меня как «красная тряпка». Он же считает себя умнее и хитрее всех на свете, а что в голове? Ветер! Есть какие-то цели? Нет. Терплю его рядом только из-за жены. Знаешь, Вероника, я всего в жизни добился сам. В тридцать лет я…
Виталий вдруг осёкся. Немного, помолчав, он махнул рукой.
– Нет, не буду переходить на повествование о собственных подвигах. Держись от него подальше – вот мой тебе единственный совет. Совет человека, прожившего жизнь, если хочешь. Поверь мне, от него никогда не знаешь, чего ждать. Вот уж не думал, что он привлечёт твоё внимание. Впрочем, никогда не сомневался, что один талант у него всё же есть – и это как раз морочить людям головы. И этим он владеет в совершенстве, будь уверена.
Вероника давно не слышала столь высокопарной чуши. Передохнув, она решительно поднялась.
– Я всё-таки пойду. Моё такси приехало. Спасибо за приятный вечер.
Виталий поднялся вслед за ней.
– Ну, что ж. Надеюсь, ещё увидимся. Если ты так спешишь, я провожу тебя.
– Нет, нет! Не стоит. Занимайтесь своими гостями, – поспешно затараторила Вероника, – И ещё раз – мои поздравления.
Пожав Виталию руку, она кинулась к выходу.
Уже на улице она поняла, что забыла попрощаться с Ариной Сергеевной. Получилось некрасиво, но не возвращаться же было.
Вероника сунула в рот мятную жвачку и села в такси, зачем-то по привычке обрисовывая максимально безопасный маршрут до дома.
6.
Следующий день начался сумбурно. Вероника ни на чём не могла сосредоточиться. Всё валилось у неё из рук, за что бы она ни бралась, пытаясь убить время до начала занятий. Мысли разбегались. Ей так и не удалось направить их в нужное русло. В результате она вынуждена была признаться самой себе, что о чём бы ни пыталась думать, постоянно возвращается к мыслям о Диме. Плохо это было или хорошо – не имело значения. Это было так, и всё остальное оттеснилось на задний план. Начинался долгожданный первый рабочий день. Злая шутка!
Из всего потока информации о Диме Вероника зацепилась почему-то за одно – ему около тридцати лет. Она ни разу не задумалась, что это меняет, но была обрадована, что они примерно ровесники. Ей казалось, что он моложе. Он не тянул на тридцать. Хотя и ей её лет никто не давал. Иногда даже злило, что важные дамы-педагоги считают её девчонкой. Возможно, она почти не пользовалась косметикой и редко подкрашивала волосы. А, может, делала своё дело её совершенно детская способность постоянно ждать от жизни чудес и приключений. Она заглядывала в новый день с неугасающим интересом и оптимизмом ребёнка, что словно заморозило неподдельную живую юность её лица. Веронике уже давно хотелось, чтобы её уважали и воспринимали, как серьёзного человека. В это утро она подумала, что не так уж плохо выглядеть вечной девушкой без возраста.
Интерес к Диме был разожжён до предела. Но примечательным было то, что после стольких неоднозначных суждений он ухитрился остаться в её сознании чистым листом. Она так и не смогла составить о нём собственное мнение.
После кое-как приготовленного завтрака Вероника огромным усилием воли заставила себя прочистить мозги. Она знала, что если сразу не войти в ритм, можно на любом начинании поставить крест. Она убедила себя, что это проверка на крепость, испытание, искушение. Что угодно, лишь бы сбить её с намеченного пути. Не выйдет, она слишком долго сражалась за стабильность.
Просмотрев свои наброски для предстоящего дня, Вероника бережно сложила их в солидную папку, пожелала себе «ни пуха, ни пера» и отправилась в университет.
Выдержала Вероника до четверга. За эти несколько дней в круговороте новой работы и новых впечатлений её расплывчатые, не успевшие обрести какие-то конкретные очертания чувства подстушевались. Но забавным было то, что ей стало жаль терять их совсем. С непонятным самой упорством она рисовала в мыслях какие-то наброски случайных встреч с Димой.
В конце концов, отправилась с визитом к Елизавете Аркадьевне. Ничего лучше в голову не пришло. Она не знала, на что надеется. Может снова услышать какую-нибудь сплетню. Может получить какую-нибудь связующую нить. Она понимала, что это более чем глупо, но ничего с собой поделать не могла.
Елизавета Аркадьевна сидела на веранде и читала книгу. У неё был такой умиротворённо-домашний вид, что расскажи Веронике кто-то теперь о том, что произошло на свадьбе и в последующие дни, она бы и не поверила. Однако при её приближении женщина вздрогнула всем телом.
– А, детка, это ты…
Женщина натянуто улыбнулась и оглядела Веронику.
– Присаживайся. Такая жара! По всем приметам осень в этом году будет поздняя. Хочешь холодного чая с лимоном? Я сейчас принесу…
Женщина быстро настроилась и начала привычно щебетать.
Вероника прошла на веранду.
– Спасибо, ничего не надо, – сказала она поспешно, – Вам хватает волнений. Я, наверное, не во время и без предупреждения. Но я проезжала почти мимо и решила вас навестить.
– Что ты оправдываешься, Вероника?
Елизавета Аркадьевна картинно всплеснула руками.
– Ты, наверное, единственный человек, которого я рада видеть сейчас. Я уже так устала от злости и зависти тех, кто якобы считается друзьями…
Дальше Вероника потерялась. Повисло тягостное молчание. Всё получалось довольно абсурдно. Про Ирину спросить сама она не решалась, про свои успехи в университете рассказывать было неуместно.
Елизавета Аркадьевна вдруг загадочно округлила глаза и наклонилась к Веронике.
– Он позвонил сегодня утром. Ты понимаешь, о ком я говорю. Сказал, что у него срочное дело. Роман тут же подхватился и уехал, хотя по четвергам обычно валяется в постели до обеда. И его до сих пор нет. Так продолжаться больше не может. Он не должен проводить с ним столько времени. Может, ты поговоришь с Романом?
– Я думаю, Роман в состоянии разобраться, что ему делать, – мягко заметила Вероника, – Тем более, теперь это ваши дела семейные.
– А что ты скажешь о нём? Какое твоё мнение? Помнишь моё маленькое поручение?
– Ах, да…Ваше поручение. Не разглядела ничего необычного. Но в обаянии ему не откажешь.
Вероника внимательно смотрела на лицо Елизаветы Аркадьевны. В нём что-то вспыхнуло на секунду, но тут же затмилось слишком приторной улыбкой.
Что-то было не так. Вероника успела приобрести достаточно опыта в работе с людьми и пропустила через свои уши большой поток лжи, маскирующий, порой, серьёзные проблемы, а иногда и страшные тайны. Но она по-прежнему не горела желанием вникать.
– Ты была на юбилее? Я отказалась от приглашения, – вставила Елизавета Аркадьевна как бы между прочим.
Вероника кивнула.
– Расскажешь?
Вероника пожала плечами и начала довольно подробно описывать состав гостей, блюда и прочее, опуская всё, что касалось Романа. В какой-то момент она вдруг поняла, что женщина её не слушает. Она смотрела мимо неё широко раскрытыми застывшими глазами.
– Вот он, лёгок на помине…– выговорила она со странной смесью отвращения и едва ли не вожделения, не моргая.
Вероника быстро обернулась. В калитку входили Роман и Дима. Они о чём-то возбуждённо разговаривали и быстро шли по дорожке к дому. Они то появлялись, то исчезали за бурной растительностью. Что ж, она приехала по назначению, ведомая каким-то непонятным животным чутьём.
Роман первый заметил Веронику. Впрочем, её машина стояла за калиткой.
– Вероника! – крикнул он, – Иди к нам. Давно ты не появлялась.
– И где вас носило, интересно? – усмехнулась Елизавета Аркадьевна, – И, что-то я не вижу особого повода для веселья.
Улыбка сошла с лица Романа. Он раздражённо поморщился, но огрызаться не стал.
– Не думаю, что ты правильно себя ведёшь, – не унималась Елизавета Аркадьевна, избегая смотреть на Диму, – Пожалеешь, что старших не слушал, вот увидишь, пожалеешь. Выпороть бы вас, а то мало это делали в детстве, – добавила она почти про себя.
После всех недомолвок эта незамысловатая словесная перепалка очень уж сильно напомнила рядовую домашнюю склоку, а Елизавета Аркадьевна до боли стала смахивать на тёщу, воспетую в тысячи анекдотов. Женщина продолжала что-то бухтеть. Диму её слова ни сколько не тронули. Он довольно равнодушно изучил внешность Вероники, развернулся и медленно пошёл в сторону гаражей.
Признаться, у Вероники и в самом деле не было ни малейшего желания оставаться на веранде. Она всё ещё планировала спросить про Ирину, но Елизавета Аркадьевна, если её что-то волновало, обычно выпаливала всё сама. Если она молчала, значит, на то были причины. Улыбнувшись ей, Вероника выпрыгнула на дорожку.
Дима ушёл вперёд, и Вероника оказалась рядом с Романом. Он продолжал что-то бурчать, как и тёща. Вероника задумчиво разглядывала Димину спину.
– Как тебе воскресный вечер? Произвёл впечатление?
Роман приостановился и внимательно посмотрел на Веронику.
– Если честно, мне было очень скучно. Я почти ни с кем там не была знакома.
Возможно, она поспешила с ответом, но это вырвалось само собой.
Дима тоже остановился. Парни переглянулись.
– Знаешь, что…
Роман задумчиво начал изучать облака, постреливая взглядом в Веронику.
– Как насчёт того, чтобы снова немного повеселиться на выходных? У моего дядюшки роскошный дом в деревне, и он давно зовёт меня в гости. Как вы оба смотрите на то, чтобы туда прокатиться? Вероника, ты сможешь отложить свои писульки и вырваться на пару дней?
