Текст книги "Welcome to Russia или Приключения Гермионы Грейнджер в России (СИ)"

Автор книги: Story_lover

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Когда Гермиона окликнула мужчину, ее встретила тишина. Она обошла весь дом изнутри и уже успела занервничать, как заметила движение на своем заднем дворике.

Выдохнув, она спустилась обратно. На улице было свежо, и она посильнее запахнулась в свое пальто, чтобы укрыться от резкого ветра.

– Северус, – снова окликнула мужчину она.

Снейп обернулся к ней. Он постарался придать своему лицу жизнерадостное выражение, но Гермиона видела – что-то было не так. За последние полгода, пусть и не постоянных встреч, она научилась различать его маски и настоящие эмоции.

– Все в порядке? – поинтересовалась она, подходя к нему ближе.

Северус без слов сократил дистанцию и обнял ее непривычно крепко. Что-то точно было не так. Она только хотела задать новый вопрос, как Северус осторожно взял ее руку в свою.

– Ты замерзла, – произнес он негромко, продолжая держать ее ладонь в своей руке. – Пойдем в дом.

Гермиона не стала сопротивляться.

У нее были для него прекрасные новости, которые, она была уверена, должны были поднять его настроение также, как подняли и ее.

Через десяток минут они уже сидели в гостиной. На столе была бутылка белого вина, частично разлитого по бокалам, и лежал сыр. Они оба словно ожидали, что диалог начнет кто-то другой, и внезапно заговорили одновременно.

– Продолжай, – произнесла Гермиона, отступая. – Я хочу завершить своей новостью вечер.

Северус на это кивнул.

– Я должен сказать тебе кое-что, – произнес он. Его голос звучал безрадостно и Гермиону это пугало. – Не знаю, заметила ли ты, но по приезде сюда я не использовал магию.

Гермиона неуверенно кивнула на это. Ей казалось, что он призывал к себе что-то в доме. В любом случае, начало разговора ей не понравилось.

– Я аппарировал сюда с помощью одного из зельеваров моего отдела, – произнес Северус и его голос стал еще чуть тише. – Это все, Гермиона. Мы попытались, как я тебе и обещал.

Гермиона с усилием проглотила вино и поставила бокал на стол с характерным звоном.

«Нет! Нет, нет и еще раз нет!», – кричало ее сознание.

Она ведь только сегодня смогла найти выход. Она была уверена, что сейчас все наладится, но она, похоже, не успела. В голове Гермионы набатом били слова русского волшебника – Велимудра о том, что вернуть магию сквибам невозможно. Почему тогда Дамблдор был сегодня уверен, что все получится, когда она забирала пузырек?

Очевидно, на ее лице было написано выражение шока, или потери, или чего-то подобного, так как Северус тут же нахмурился.

– Ты обещала, Гермиона, – произнес он. – Мы договаривались, что я уйду и это произойдет без сожалений.

Гермиона кивнула, едва сдерживая слезы. Она смогла бы излечить его от яда сегодня, и магия бы осталась, так как ему не пришлось бы больше использовать темномагическое зелье. Но теперь она не знала даже, подействует ли то, что у нее было на яд.

Некоторое время прошло в напряженной тишине. Гермиона теперь не знала, стоило ли ей озвучивать свою новость, но Северус сам подтолкнул ее к этому.

– Что ты хотела рассказать? – уточнил он, разрывая плотный шар тишины, в котором становилось сложно дышать.

– Я теперь не уверена, что новость действительно стоящая, – сдавленно произнесла Гермиона, но все же засунула руку в свою сумку.

– Я бы хотел ее услышать, – возразил Северус, внимательно наблюдавший за ее действиями.

Наконец, Гермиона вытащила из сумки совсем маленький пузырек с прозрачным содержимым.

– Что это? – с опаской уточнил Северус.

– Слезы феникса, – на выдохе произнесла Гермиона, удерживая пузырек в своей ладони. – Помнишь, мы обсуждали…

– Да, – прервал ее Северус, сдерживая удивление. – Слезы феникса могли бы избавить меня от яда крестража. Но… Откуда?

– Я сейчас все объясню тебе, – произнесла Гермиона и пустилась в рассказ.

***

Несколько часов назад

Тинки аппарировала с Гермионой сразу в Хогвартс. Девушка была удивлена: она и не думала, что эльфы могли аппарировать в здание школы с чужим волшебником.

Перед Гермионой возвышалась величественная горгулья, прикрывавшая вход в кабинет директора Хогвартса.

– Пароль – Дамблдор, – пискнула эльфийка и в следующую же секунду исчезла.

Произнеся фамилию бывшего директора, Гермиона наблюдала, как медленно закрутилась статуя, открывая ей вход на винтовую лестницу. Спустя несколько минут, она уже была перед кабинетом директора. Дверь была приоткрыта и, негромко постучавшись, Гермиона распахнула ее сильнее.

В целом, комната не сильно отличалась от той, что она помнила со времен Дамблдора. Строгость, которую придал кабинету Северус в свое время, снова исчезла и повсюду также стояли странноватые конструкции и лежали различные бумаги и артефакты. Только что теперь все выглядело более упорядоченно, а от пары вещей Минерва, похоже, все-таки решила избавиться.

Сама директриса сидела за большим дубовым столом и, услышав стук, подняла голову от бумаг. Увидев Гермиону в проеме, она улыбнулась и отложила перо.

– Мисс Грейнджер, невероятно рада вас видеть, – произнесла Минерва.

– Взаимно, директор МакГонагалл, – ответила Гермиона, подходя ближе. Улыбка также осветила и ее лицо.

– Как ваши дела, мисс Грейнджер? Как первые месяцы работы в должности? – поинтересовалась директриса. – К слову, хочу вас поздравить. Уверена, у вас получится навести в министерстве порядок.

– Благодарю, все неплохо, хотя, конечно, я не всегда собой довольна, – призналась Гермиона, усаживаясь на стул.

– Вы, мисс Грейнджер, часто себя недооцениваете, – шутливо пожурила ее Минерва.

– Возможно, – пожала плечами Гермиона. – В любом случае, об этом судить не мне.

Минерва ответила на это улыбкой.

– Чаю?

– Нет, благодарю, – произнесла Гермиона. – Я, на самом деле, очень спешу. Не хочу показаться бестактной, но, директор МакГонагалл, подскажите, к чему столь срочная встреча сегодня?

Минерва понимающе кивнула головой.

– Конечно, – ответила она. – Я также прошу меня простить за столь неожиданное приглашение. Дело в том, мисс Грейнджер, что я понятия не имею, зачем должна была вызвать вас именно сегодня.

– В каком смысле? – поразилась Гермиона.

Похоже, чудаковатость наследовалась с директорским креслом.

– С вами хотел поговорить директор Дамблдор, – прояснила МакГонагалл.

Гермиона подняла взгляд на портрет бывшего директора. Тот мирно посапывал на своем нарисованном кресле.

– Вы уверены… – начала было Гермиона, но была прервана Минервой.

– Да, конечно, – она также оглянулась на портрет. – Альбус сказал мне об этом вчера. Возможно, он хочет поговорить с вами наедине, – предположила директриса и встала из-за собственного стола. – Мисс Грейнджер, я вернусь через двадцать минут. Предполагаю, ему должно хватить времени.

На этих словах МакГонагалл подхватила со стола часть бумаг и быстрым шагом покинула свой кабинет.

Гермиона была в замешательстве. Она совершенно не понимала, что здесь происходило. Впрочем, в Хогвартсе так было всегда, а это значит, что какие-то вещи абсолютно точно не менялись.

Проводив взглядом директора МакГонагалл, Гермиона снова повернулась к портрету. Ничего не происходило. Дамблдор также мирно посапывал на картине, совершенно не двигаясь. Так прошло пять, а потом и десять минут. Гермиона уже усомнилась во всей затее.

Она хотела было подняться со стула и дождаться МакГонагалл возле горгульи, как вдруг, Дамблдор пошевелился. Гермиона вернулась на стул и снова обратила свое внимание к картине. Спустя несколько секунд Дамблдор, наконец, открыл глаза и посмотрел на нее внимательным взглядом.

– Мисс Грейнджер, – произнес он приветственно. Его голос был точно таким, каким она его помнила.

– Директор Дамблдор, – ответила Гермиона и слегка склонила голову. – Директор МакГонагалл передала, что вы хотели мне что-то сообщить.

Дамблдор кивнул и устроился в своем картинном кресле поудобнее.

– Минерва все сказала верно, – ответил он. – Но прежде, я хотел бы кое-что спросить у вас.

Гермиона смотрела на него заинтересованно.

– Знаете ли вы того, мисс Грейнджер, кому могли бы понадобиться слезы феникса? – произнес Дамблдор. На его лице играла загадочная улыбка.

Взгляд Гермионы стал несколько удивленным. Единственным, кому мог бы понадобиться этот ингредиент, был Северус. Но ведь все фениксы исчезли несколько лет назад.

Опомнившись от собственных рассуждений, Гермиона кивнула.

Улыбка Дамблдора стала чуть шире.

– Ошибусь ли я, если предположу, что они были бы необходимы Северусу?

Гермиона, уже не скрываясь, смотрела на бывшего директора ошеломленно. Откуда он мог об этом знать? Неужели, до Минервы дошли какие-то слухи? Но ведь Гермиона никому не рассказывала о его проблеме.

– Вы будете правы, – ответила она с некоторой задержкой. – Но, директор, откуда вы знаете это?

Дамблдор загадочно сверкнул глазами за своими очками-половинками. Казалось бы, портрет не должен был такого передавать, но Гермиона была уверена в том, что видела.

– Загадочные существа, фениксы, – вместо этого ответил нарисованный Дамблдор, переводя взгляд куда-то вдаль. – Помните ли вы, мисс Грейнджер, что у меня был один из них?

– Фоукс, если мне не изменяет память, – произнесла она.

Дамблдор кивнул, возвращая взгляд к ней.

– Совершенно верно, – ответил бывший директор. – А вы когда-нибудь слышали о магических фамильярах?

Гермиона вспомнила строчки из книги, прочитанной как-то вечером в библиотеке.

– Настоящие магические фамильяры встречаются достаточно редко, – начала цитировать она. – Есть всего несколько известных истории волшебников, которые имели собственную полноценную ментальную связь со своими фамильярами. Их души были связаны и, в случае смерти одного, второй уходил за ним.

Дамблдор благосклонно улыбнулся.

– У вас феноменальная память, мисс Грейнджер, – заметил он. – Все верно, истинные магические фамильяры встречаются невероятно редко. И мне посчастливилось разделить свою жизнь с одним из них.

Гермиона смотрела на Дамблдора пораженно. Тот весело усмехнулся в бороду.

– Вы верно поняли, мисс Грейнджер. Фоукс был моим магическим фамильяром и у меня с ним была ментальная связь, – продолжил Дамблдор. – Но не буду тянуть. Незадолго до моей смерти, он оставил в одном из флаконов несколько своих слез. Я до сих пор не знаю, видел ли Фоукс точное будущее, но по его наставлению, я оставил их в своем тайнике.

Дамблдор прервался, вероятно, наслаждаясь эффектом, который производил на Гермиону.

– Он передал мне точную дату, когда тайник может быть открыт. А что интереснее, мисс Грейнджер, так это то, что открыть его можете только вы, – продолжил Дамблдор, разглаживая рукой свою бороду. – Я долго гадал, зачем было необходимо ждать так долго, но примерно пару месяцев назад я все понял.

Гермиона прокрутила события в своей голове. Точно, два месяца назад Северус был в Хогвартсе, когда заключал контракт. Но ведь он прибыл сюда под оборотным.

– Предполагаю, о чем вы думаете, мисс Грейнджер, – произнес Дамблдор, не скрывая веселой улыбки. – Что же, вы можете передать Северусу, что картины директоров в Хогвартсе схожи с Гибелью воров в Гринготтсе. Я могу видеть сквозь любые чары и зелья. Пока что, вы первая, кто узнал об этом.

Гермиона уже начинала уставать удивляться. Каждая реплика Дамблдора в этот день была все более шокирующей. Интересно, какие еще огромные тайны он скрывал?

В это время, Дамблдор продолжал говорить.

– Конечно, я знал о том, что Северуса укусила Нагайна. Мне сказала это Минерва. К слову, она до сих пор не догадывается, что здесь был он и я не стал говорить ей, – его взгляд вдруг стал серьезнее. – Феникс никогда не оставляет слезы напрасно. Я не могу знать, почему было необходимо выжидать столько времени, мисс Грейнджер, но вы можете быть уверены, что слезы помогут ему.

Гермиона кивнула несколько оживленнее. Она верила Дамблдору. Несмотря на всю его загадочность и чудаковатость, слова бывшего директора обычно сбывались.

– Но где этот тайник? – уточнила она. – И как мне его открыть?

– Он за моим портретом, мисс Грейнджер, – ответил Дамблдор. – Чтобы открыть его, вам достаточно лишь прикоснуться к стене.

На этих словах Гермиона встала. Обойдя директорский стол, она осторожно отодвинула картину и увидела голую каменную стену. В ее голове зародилось небольшое сомнение, но она заставила себя поверить словам Дамблдора и прикоснулась ладонью к холодному камню. Несколько секунд ничего не происходило, но, внезапно, стена под ее рукой осветилась, и каменная кладка отошла в сторону. В маленьком проеме действительно лежал маленький пузырек наполовину заполненный прозрачной жидкостью. Как только Гермиона достала его, стена снова сдвинулась, словно никакой выемки там и не было.

Вернув картину на место, Гермиона убрала пузырек поглубже в свою сумку. Внимательный взгляд Дамблдора следил за ней, не отрываясь.

– Мисс Грейнджер, – вдруг снова окликнул ее волшебник с картины.

Гермиона приподняла голову.

– Да, директор Дамблдор?

– Скажите мне, только честно, Северус все еще зол на меня за то, что ему пришлось сделать?

Гермиона задумалась. Они никогда не говорили об этом конкретно, но, когда речь несколько раз заходила о Дамблдоре, в глазах Северуса читалась лишь грусть.

– Не думаю, что он зол, – наконец произнесла Гермиона. – Скорее, ему сложно это отпустить. Северус мало кому доверяется, и вы были одним из тех редких людей. Я думаю, он опечален тем, как все закончилось и, возможно, винит себя.

Дамблдор смотрел на нее задумчиво.

– Мне очень жаль, что все произошло так, – произнес он, спустя некоторое время. – И в этом только моя ответственность. Передайте Северусу, чтобы он не винил себя в произошедшем, если это действительно так. Благодаря ему мне стало гораздо легче, – на лице Дамблдора отчетливо можно было прочесть вину. – Я верю, что слезы феникса помогут ему. И уверен, что вы, мисс Грейнджер, сделаете его счастливее. Я буду этому очень рад.

Лицо Гермионы слегка вспыхнуло от смущения. Она хотела спросить Дамблдора, отчего у него была такая уверенность, но в этот момент со стороны двери послышались быстрые шаги Минервы. Когда Гермиона вновь вернула свой взгляд к картине, Дамблдор уже спал.

***

– После этого, я сразу забежала в Нору ненадолго и вернулась к тебе, – закончила Гермиона и взглянула на Снейпа.

Она могла бы поклясться, что никогда не видела у Северуса такого удивленного лица.

– Альбус… – выдохнул он через некоторое время, теперь выглядя потерянным. – Я никогда его не понимал.

В мыслях Северуса царил хаос. И почему Альбус не мог сказать о своих догадках заранее? Хотя бы поделиться с Минервой или с самой Гермионой. Если бы она узнала обо всем раньше, в нем, возможно, еще оставалась бы магия: он перестал бы использовать зелье от яда и продержался бы пару месяцев на обезболивающих.

Все еще находясь в собственных мыслях, Северус перевел взгляд на пузырек, что стоял на кофейном столике, а потом поднял глаза на Гермиону. На ее лице было написано сомнение, но также, там виднелась слабая надежда.

– Думаешь…? – произнесла она.

Конечно, Гермиона надеялась, что слезы феникса не только избавят Северуса от яда, но и вернут ему магию. Иначе, выбор дня был как нельзя более странным. Сейчас, она затолкала голос рациональности, говоривший о ядре голосом Велимудра, куда поглубже: все же при вмешательстве Дамблдора порой происходили невозможные вещи.

– Не знаю, – ответил Северус и снова посмотрел на пузырек.

Он понимал, о чем думала Гермиона и, признаться честно, в нем самом теплился крохотный луч надежды, который он всячески подавлял.

– Если это сработает, – наконец продолжил он. – То Альбус и правда удивительный человек. Конечно, тот еще манипулятор, но… Первого это не отменяет.

На этих словах Северус подхватил пузырек со стола и покрутил в руке. Бросив последний быстрый взгляд на Гермиону, он опрокинул содержимое в себя.

Конечно, он понимал, что последствия не будут моментальными, но, когда через полчаса ничего толком не изменилось, он, казалось, отмел любую надежду. Северус не показывал своих смешанных чувств Гермионе, а она, впервые за последние несколько месяцев, не замечала его маску. Либо, старалась не замечать.

Вечер закончился в тишине. Никто не хотел опровергать неозвученные надежды, но мысли обоих были об одном и том же. Спустя несколько часов, они поднялись на второй этаж дома.

Раньше они не ложились спать сразу и, как минимум, некоторое время наслаждались ласками друг друга, так как редких встреч им совсем не хватало. Но сегодня, сил не осталось ни у одного из них.

Гермиона, уже привычно, устроила голову на груди Северуса и закрыла глаза. Сон пришел только спустя несколько часов.

***

Проснулась Гермиона, на удивление, первой. Обычно, к ее пробуждению, Северус уже всегда был на ногах, а на столе был кофе. Это превратилось в традицию.

В ту же секунду от таких мыслей Гермиона погрустнела. Сегодня Северус должен был уйти. И уйти навсегда. Гермионе до сих пор тяжело было в это поверить.

Через десяток минут она спустилась на кухню. В холодильнике обнаружились некоторые продукты, и она начала делать яичницу с тостами.

Когда завтрак был готов и Гермиона накрыла посуду чарами, сверху вдруг послышался звук разбитого стекла. Волшебница насторожилась и, осторожно поднявшись по лестнице, заглянула в спальню, где провела ночь с Северусом.

Мужчина сидел на кровати и с выражением полного шока на лице смотрел на собственную руку. Он услышал, как приоткрылась дверь, и поднял взгляд на Гермиону, не скрывая своих эмоций.

В этот момент, ей показалось, что у нее замерло сердце. Неужели это и правда сработало?

На полу лежала разбитая ваза, которую Северус сбил, очевидно, стихийной магией во время сна. Его рука слегка подрагивала от волнения. Гермиона смотрела на него широко распахнутыми глазами.

Наконец, мужчина поднял свою руку и направил ее в сторону вазы, воспроизводя необходимое движение кистью. У обоих людей в комнате перехватило дыхание. Прямо на их глазах, ваза собралась из осколков и вернулась на полку.

Несколько секунд никто не шевелился.

Но ведь магию восстановить было невозможно? Разве не так?

Внезапно, Гермиона подскочила на месте и рванулась к Северусу. Он обернулся на нее и, в следующую секунду, оказался завален обратно на кровать в хаотичных объятиях. Наконец, и он пришел в себя. Обняв Гермиону, он начал целовать ее, чувствуя на губах солоноватый привкус ее слез, которые, конечно, были от счастья.

Какая кому была разница до того, могла ли магия восстановиться и почему это произошло в случае Северуса? Главное, что все разрешилось как нельзя лучше.

Увлеченные друг другом и счастливые, они не услышали, как в окно постучалась птица. Она клюнула в него еще несколько раз, но, когда снова оказалась проигнорирована, спикировала вниз и сбросила свою ношу на крыльцо.

Письмо, подписанное Григорием, плавно опустилось на ступеньки. Он, наконец, собирался посетить Британию, как обещал еще в первую встречу с Гермионой. Несколько позже, выходя из дома с Северусом, Гермиона подняла письмо со своего крыльца и отправила ответ.

Но сейчас, ей было совсем не до этого.

В свою очередь сорока поднялась обратно в воздух и, бросив последний взгляд на окно спальни дома Грейнджер, где предавались страсти двое волшебников, полетела обратно в Россию. Если бы кто-то мог слышать ее мысли, он узнал бы, как она была возмущена подобным поведением волшебников.

КОНЕЦ