Текст книги "Вулканец (ЛП)"
Автор книги: StarTrekFanWriter
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– Если это так, то я могу порекомендовать того, кто поможет. Её зовут Т’Квилл, это похоже на Т’Квиллок, но не совсем, – перейдя на стандарт, Новаш сказал: – Думаю, тут была бы уместна игра слов, – Серый Страж наклонил голову. – Я очень ценю терранский юмор, но так и не смог его освоить. Может быть, как получеловек, ты добился лучших результатов?
Спок вдруг почувствовал на плечах вес ожидания и… надежды. Новаш снова проецировал эмоции… и он надеялся на то, что Спок пошутит?
Споку не пришлось опустошать разум. Он стал пустым сам по себе.
Сорок три секунды комнату наполняла абсолютная тишина. А потом Спок ощутил раздражение, совершенно точно его собственное: он был пешкой и, очевидно, представлял интерес.
– Сложно шутить по приказу, – сказал Спок.
В него ударила волна приятного удовлетворения. Почему-то Серый Страж нашел это забавным…
– Один раз Тоши сказал мне ровно то же самое, – произнес Новаш. Вдруг в голове Спока вспыхнул образ молодой японской пары… потребовалось несколько секунд, чтобы Спок узнал в них Тоши и Юми в молодости.
– Как сейчас выглядят Тоши и Юми? – спросил Новаш. – Я видел их через взгляд Т’Квиллок, но мне хотелось бы взглянуть через чей-то ещё. Можешь показать мне их, пожалуйста?
Видимо, ментальные щиты Спока не были опущены полностью. Он просил Спока спроецировать образ… конечно, учитывая легкость, с которой Новаш сам делал это, Спок не сомневался, что Страж может легко сломать любой ментальный барьер, если захочет.
– Пожалуйста? – снова попросил Новаш, и Спок не смог проигнорировать его… отчаяние.
Это было недостойно. Спок решил, что этот Страж не может быть полностью в своем уме. Ходили слухи, что такое воздействие вместе с сединой и катарактой было следствием чрезвычайного напряжения на этой работе.
Новаш добавил:
– И Патрика с Кэти тоже… Я был на их свадьбе…
Спок не решался. Он ни разу не вспоминал о Патрике и Кэти. Он впервые подумал, что Новаш мог и правда дружить с Тоши и Юми, сейчас или раньше. Эта мысль одновременно уколола его гордость и заворожила его.
Но… это же был Серый Страж… Как?
Если он немного приоткроет разум, возможно, он увидит, как произошло это знакомство… но открыв эту щель, он может рассказать гораздо больше, чем хотел, и, может быть, именно это и было целью Стража. И все же, Новаш был вулканцем, а они плохо владели подобными психологическими тактиками… так ведь?
– Это неважно, – сказал Новаш и опустил голову. Все эмоции, что он проецировал, исчезли.
Новаш тихо произнес:
– Если у тебя проблемы с твоей связью с терранкой, то тебе нужно найти Т’Квилл. Она крайне осторожно обращается с разумом землян и такой же сильный телепат, как я… Хотя и отказалась идти в Стражи. Это единственный вулканский целитель, которому я доверил бы прикоснуться к разуму Тоши и Юми… если бы была необходимость.
Спок уставился на Стража, запутавшись. Спок почувствовал… сожаление… Это было неуместно. Он почти захотел спроецировать образы Тоши и Юми… Может, на него повлияли? Но нет… не было телепатического воздействия на него… Возможно, он не смог бы помешать Новашу вторгнуться в свой разум, но точно бы узнал, если бы тот попытался, также, как он отделял эмоции Новаша от своих.
– Т’Квиллок задерживается… Есть ещё одно дело, которое нужно решить сегодня. Но она скоро подойдет, – сказал Новаш.
Раздался стук в дверь, и вошел вулканский офицер. Он не сказал Новашу ни слова, но Серый Страж поднялся на ноги и последовал за офицером в соседнюю комнату.
За дверью послышался голос Анжелы:
– Этого нельзя делать!
– У нас есть несколько вопросов, которые мы должны обсудить с ним, – ровно ответила Т’Квиллок.
– Он был членом нашего общества! – сказала Анжела.
Затем Спок услышал голос Златовласки:
– Всё в порядке, моя дорогая Анжела. Я пошёл за ними по своей воле.
Спок резко осознал, что за дело упомянул Новаш. Его сердце упало, и он вскочил на ноги. Это, должно быть, ошибка.
Златовласка стоял там, где коридор-морг пересекался с проходом к комнатам для допросов. Вокруг него стояли четверо вулканских офицеров, но руки у Златовласки были свободны, а голову он держал высоко. Анжела стояла перед кардассианцем, лицом к Т’Квиллок, а Новаш быстро шел к ним.
– Ладно. Ты расспросишь его, Т’Квиллок. Но не они, – Анжела ткнула пальцем в Новаша.
– Серый Страж необходим, чтобы подтвердить его показания, – ответила вулканка.
Спок вызвал в своем разуме воспоминания о храбрости Златовласки, смехе кардассианца под холодным дождем среди деревьев, когда они стояли рядом в битве, где шансы говорили против них… Он направил эти образы Новашу и одновременно с этим произнес:
– Здесь какая-то ошибка.
Т’Квиллок повернулась лицом к нему:
– Нет никакой ошибки. У нас есть доказательства, что он был членом Обсидианового Ордена.
«Спок, – раздался голос Новаша в его разуме, —он сражался рядом с вами, чтобы защитить свою жизнь и свою семью. Не из альтруизма».
Теперь Спок был лишь в метре от Т’Квиллок, Новаша и Анжелы. Он не смотрел на Златовласку… Он должен был сосредоточиться.
– Как кардассианец, он мог присоединиться к захватчикам. Вероятно, они со снисхождением отнеслись бы к нему.
– Захватчики высадились сюда с самоубийственной миссией, Спок. Конечно же, он подсчитал, что его шансы на выживание выше с колонистами, – ответила Т’Квиллок.
Мысли Спока завертелись… Член Обсидианового Ордена? Здесь? Где не было ничего стратегически значимого…
Он впервые осмелился взглянуть на Златовласку. Кардассианец осматривал тела в морге: размышлял, суждено ли ему оказаться на одном из этих столов?
Златовласка повернулся к Т’Квиллок.
– Моя семья совершенно невиновна. Вы не будете допрашивать их.
Спок склонил голову. Златовласка утверждал, что его семья ни при чём, но не он сам. Это… тревожило.
– Нас не интересует никто, кроме вас, – ответила Т’Квиллок.
Златовласка улыбнулся.
– Тогда давайте закончим с этим как можно скорее.
– Нет, – сказала Анжела.
Спок вышел вперед.
– Тебе не обязательно делать это. У тебя есть право на судебное разбирательство, где будут представлены все доказательства…
– Спасибо вам обоим, – сказал Златовласка, глядя на Спока и Анжелу. – Вы не представляете, как я ценю этот дружеский жест. Но я на самом деле должен это сделать, – он повернулся к Т’Квиллок и Новашу. – Ведите.
К Споку подошел офицер-вулканец:
– Вам следует вернуться в комнату.
Другой вулканец встал рядом с Анжелой. Он не мешал ей, но было ясно, что пройти дальше не позволит.
Спок замер на месте.
Новаш прошептал в его разуме:
«Если ты ценишь его вклад в борьбу, не обесценивай его мужества, Спок».
Спок стиснул зубы. Его гнев нарастал, и он никак не сдерживал это чувство. Ему надоело быть пешкой…
То, что пришло от разума Новаша, нельзя было назвать шёпотом, это был ментальный крик.
«Ты считаешь себя пешкой?»
За этим последовала волна гнева, разочарования, отвращения к себе. Она прорвалась сквозь все ментальные щиты, установленные Споком, так, словно это были листы бумаги.
Спок упал на колени и услышал, как шепчет Т’Квиллок, то ли устно, то ли телепатически… Его разум был слишком открыт, чтобы понять разницу.
– Новаш.
Следующее, что он осознал, то, как его взяли под руки и утащили обратно в маленькую комнату, где он был до этого.
Едва только дверь захлопнулась, Спок почувствовал, как ветерок коснулся его разума… Новаш удостоверился, что Спок в сознании.
А затем он сквозь вентиляцию услышал, что начался допрос.
– Вы состоите или нет в Обсидиановом Ордене? – спросила Т’Квиллок.
– Вы знаете ответ на этот вопрос, – ответил Златовласка. – Не знаю, зачем вы утруждаете себя им.
– Как давно вы отошли от дел? – спросила вулканка.
– Не настолько давно, чтобы заставить вас поверить, что мы не имеем отношения к этому небольшому инциденту, что здесь произошел…
Так… это было правдой. Спок глубоко вздохнул и проверил свои воспоминания… ну конечно. Златовласка должен был где-то усердно тренироваться. Он был так же искусен в притворстве, как и в пилотировании клингонских судов.
Но ведь он был на стороне Эпсилона-1235… так ведь?
– Вы будете говорить только при необходимости и будете только отвечать на заданные вопросы, – сказала Т’Квиллок. – Что вы знаете о кораблях, пропавших в Нейтральной Зоне?
Спок вздрогнул… Корабли, их волновали исчезнувшие корабли, а не Эпсилон-1235?
Златовласка ахнул.
– Это правда необходимо?
Спок не мог видеть происходящего, но догадался, что случилось. В разум Златовласки вторглись. Кардассианских агентов Обсидианового Ордена обучали противостоять вмешательству, хотя такой телепат, как Новаш, мог с легкостью разбить эти барьеры.
– Отвечайте на вопрос, – велела Т’Квиллок.
– Хотя друзья зовут меня Златовлаской, мое настоящее имя Гадирокс Велем’окк’ар. Мой серийный номер… – его голос с хрипом оборвался.
Споку вдруг стало всё равно, был ли Златовласка в Ордене или нет. Он вскочил на ноги, подошел к двери и попытался повернуть ручку. Конечно же, его заперли. Он ударил по двери всем телом, но она не сдвинулась – детище вулканских инженеров.
Через вентиляцию послышался слабый стон Златовласки. А после – голос Новаша, дышавшего глубоко и неровно, и говорившего на вулканском:
– Он ничего не знает… и они тоже… это не Кардассия…
Раздались звуки открывшейся двери и шагов. Прошло двадцать три минуты и сорок семь секунд до того, как ручка на двери в камеру Спока – а он решил для себя, что это камера, – повернулась.
Спок отступил назад и оказался лицом к лицу с Т’Квиллок и Новашем, когда открылась дверь. Новаш опирался на Т’Квиллок, и его шатало. Рядом с ними была пара охранников-вулканцев.
– Спок, ты можешь помочь своему товарищу, Гадироксу, если желаешь. Он больше не нужен нам.
Спок уставился на двоих вулканцев. Златовласка… Гадирокс… был членом Обсидианового Ордена.
– Вы отпускаете его? – спросил Спок.
– Да, – ответила Т’Квиллок.
Голова Новаша почти коснулась плеча Т’Квиллок, когда он прошептал в разуме Спока:
«Он хочет жить спокойно со своей семьей. Он действительно никому тут не угрожает… и его дружба с этими людьми искренняя».
У него же не было логичной причины врать об этом, так ведь?
«Я не лгу, Спок. Он – хороший человек».
Т’Квиллок, Новаш и их охранники отошли из дверного проема.
Сомнения Спока исчезли. Он вышел из комнаты почти бегом, а в голове эхом звучал голос Новаша:
«Жаль, что мы не познакомились с ним при других обстоятельствах».
Страж и правда был сумасшедшим… Спок услышал низкий стон и пошел на него сквозь открытую дверь, в камеру рядом со своей. Златовласка пытался неуверенно подняться на ноги.
Спок хотел помочь, затем замер, внезапно осознав, кто он. Он был вулканцем… во всяком случае, для Златовласки.
– Я могу помочь, если хочешь, – сказал Спок.
Златовласка повернул голову:
– Я был бы крайне признателен, мистер Спок.
В своем роде, эти слова были настолько же сильными, как те, что Нийота сказала ему – чтобы он не стыдился того, что чувствует или того, что не чувствует чего-то.
Его простили за то, кем он был.
Спок взял Златовласку за запястье, осторожно, чтобы не коснуться открытой кожи, и положил руку кардассианца себе на плечо. Они стали медленно пробираться сквозь группы вулканцев и морг к выходу из здания. Когда они вышли в темноту Эпсилона-1235, голос Новаша прошептал в его разуме:
«Прощай… Живи долго и процветай».
Эти слова были наполнены сожалением.
Златовласка вздохнул.
– Инквизиторы всех рас в итоге сходят с ума. Ну, теперь мы все можем доложить своим кукловодам о наших открытиях… полагаю, все три стороны многое узнали…
Кукловоды? Три стороны? Вулканцы, Обсидиановый Орден и Федерация… Догадался ли Златовласка о случайной роли Спока во всем этом? И какую пользу может извлечь Обсидиановый Орден?
Отличная сделка.
Они узнают, насколько сильными могут быть телепаты вулканцев. Если их заинтересовало исчезновение кораблей, то у них будут причины считать, что Вулкан и Федерация тут ни при чем…
Из темноты раздался голос Анжелы:
– Ты в порядке?
– О, это было не настолько плохо, – сказал Златовласка, опираясь на плечо Спока. – Я однажды встретил группу ромуланцев, и они были намного менее приятными.
Анжела положила вторую руку Златовласки себе на плечи.
– Спок, ты как? Я видела, как они утащили тебя…
И Спок снова почувствовал, что он прощён.
========== Глава 22. Непрошенные заигрывания ==========
Спок остановил ховер. Златовласка и Анжела сидели на пассажирских местах. Анжела держала Златовласку за руку и поправляла ему волосы.
– Ну вот, теперь ты выглядишь солидно, – сказала она.
– Спасибо. Если не возражаете, я предпочел бы дойти до двери без помощи, – кардассианец улыбнулся. – Не хочу делать ничего, что может огорчить мою жену.
Он повернулся к Споку:
– Я всё ещё могу рассчитывать на твоё обещание о шахматной партии, мой друг-вулканец?
После всего пережитого кардассианец думал о шахматах? В Златовласке было много такого, чем можно было восхищаться. Что там сказал Новаш, допрашивавший его?
«Жаль, что мы не познакомились с ним при других обстоятельствах».
– Конечно, – ответил Спок.
Поведение кардассианца было далеко от вулканского, но он выносил боль и лишения с такой стойкостью, которую вулканцы всегда желали достичь.
– Отлично, – сказал Златовласка, вытаскивая себя с сиденья и ковыляя к двери. – Никогда не повредит иметь планы, выходящие за пределы того, что происходит сейчас.
Споку стало интересно, сколько таких «планов» Златовласка продумал. Он вместе с Анжелой наблюдал из ховера, как кардассианец добрался до вулканского временного убежища, которое делил с семьей. Дверь открылась, вспыхнул тёплый свет, затем его жена затянула Златовласку внутрь и закрыла дверь.
У Анжелы на щеках были слезы.
– Он будет в порядке?
Спок склонил голову над контрольной панелью:
– Да. Вулканцы не стремятся нанести непоправимый вред тем, кого допрашивают.
– Что именно они с ним сделали?
– Слияние разумов. Он сопротивлялся.
– Кажется, я слышала про это… оно позволяет прочитать чужие мысли, так? – спросила Анжела, массируя виски и не глядя на него.
– Это верно, – сказал Спок. Он вдруг осознал, что впервые оказался наедине с Анжелой с тех пор, как коснулся её виска и…
– Они вырубили тебя с другого конца комнаты… Я думала, что вулканцы – контактные телепаты? – уточнила Анжела.
Спок всё ещё чувствовал жар гнева Новаша и нити его мыслей.
– Мы не только можем читать умы, мы способны влиять на них, проецировать мысли… Вулканцы в серых робах, которых ты видела, обладают редкой силой и не нуждаются в физическом…
Анжела резко повернула голову.
– Ты можешь влиять? Прошлой ночью ты пытался повлиять на меня?
Спок хотел извиниться – думал об этом весь день. Ещё он совершенно нелогично хотел раствориться в червоточине. Возможно, существовали слова, способные уладить ситуацию. Но Спок устал. Он не медитировал четыре дня.
Слова, пришедшие ему на ум, были скупыми.
– Я проснулся от твоего плача и принял тебя за другую. Я пытался повлиять на неё, не на тебя. Я пытался её успокоить.
Анжела уставилась на него, сведя брови.
Спок вздохнул и опустил взгляд. Он оправдывался перед ней. Его поведение было нелогичным… он сам был нелогичным.
– Извини меня. Установление ментальной связи было неуместным…
– Прижиматься ко мне было неуместно, – сказала Анжела.
Спок моргнул.
Анжела подняла руки и начала изображать… это был тот же жест, что показывала Нийота.
–Прижиматься – это когда… – начала она.
Спок встретился с ней взглядом:
– Я знаком со значением этого термина.
Глаза Анжелы немного расширились, а Спок на секунду прикрыл свои:
– Как я сказал, спутал тебя с другой. Прошу прощения за все мои действия.
– Я почти решила, что ты пришел ко мне… после того, как Роланд… – Анжела тряхнула головой. – Если бы у меня тогда был фазер…
Спок наклонил голову. Эмпатия не была его сильной стороной, но он помнил своё раздражение на сестру Чепел, когда она коснулась его руки. Если сравнивать его проступок пропорционально…
– Учитывая обстоятельства, нанесение вреда мне было бы вполне… оправданно, и я бы не стал предъявлять обвинения.
Анжела удивлённо уставилась на него:
– Я не понимаю, шутишь ли ты или говоришь серьезно.
Спок почувствовал, что он не до конца контролирует свою речь. Слова вылетели прежде, чем он смог остановить их:
– Думаю и то, и это.
Он смотрел на консоль управления, восхищенный её мерцанием. Ему и правда надо помедитировать.
– Вулканцы прижимаются? – спросила Анжела.
– Понятия не имею, – ответил Спок, всё ещё глядя на консоль. – Я наполовину вулканец, а мой партнер – человек.
Он моргнул, удивленный своей нехарактерной откровенностью. Неожиданное воспоминание о прохладном теле Нийоты, прижатом к нему, было очень ярким. Её знакомые эмоции мчались по его пальцам, губы прижимались к её волосам. Сколько он её уже не видел? Его запланированный отпуск включал в себя три недели, два дня, четырнадцать часов, двадцать семь минут… Одобрят ли его сейчас, когда ситуация в Нейтральной Зоне была такой шаткой?
– Ты в порядке, Спок? – спросила Анжела.
Он предположил, что «в порядке» имеет переменчивое значение.
***
Когда Нийота стояла в очереди в кафетерии Академии, на неё внезапно обрушились объятия, сдавившие ей кости и приподнявшие над полом. Она не возражала. Она прекрасно всё понимала.
– Спасибо, спасибо, спасибо, спасибо, что сказала мне о том, что моя сестра в порядке! – сказал Чанг-Хэ, поставил её на пол и отпустил. – Твой мужчина в порядке?
Нийота не знала, оговорился ли он, но не хотела отрицать того, что Спок был её мужчиной. Она улыбнулась… нет, ухмыльнулась от уха до уха.
– Он в порядке… шутит о том, что культурным посредником быть хуже, чем драться с клингонами…
– Коммуникация – это не для всякого! – счастливо сказал Чанг-Хэ, а потом вопросительно посмотрел на неё. – Он умеет шутить?
Прежде, чем Нийота ответила, позади неё раздался знакомый голос. Она почувствовала, как её улыбка исчезает.
– Ухура, если ты раздаешь обнимашки, думаю, я тоже заслужил их…
– Не смей прикасаться ко мне, Кирк, – велела Нийота, не оборачиваясь.
– Вы знакомы, ребята? – спросил Чанг-Хэ.
Джим Кирк неожиданно опустил руку Нийоте на плечо. Та повернула голову, секунду шокировано смотрела на неё, прежде чем натянуто улыбнуться, подхватить её указательным пальцем и отбросить от лица так, словно прикоснулась к чему-то отвратительному.
Джим изобразил безразличие.
– Знаю её? Я пошёл в Звездный Флот ради Кэтрин.
Нийота закатила глаза, затем взглянула на Чанг-Хэ.
– Это не моё имя.
– Но я уже близко, так? – спросил Джим. Он стоял рядом с ней, его лицо было лишь в нескольких дюймах от её собственного.
Он всегда пытался угадать её имя. Она повернула голову и зло посмотрела на него.
– Ты…
– Да ладно, Ухура. Джим нормальный парень… – сказал Чанг-Хэ.
Джим широко улыбнулся и поднял бровь.
Её взгляд вернулся к Чанг-Хэ. Он не смотрел на них. Он уставился в голо, которое обычно играло в кафетерии.
–…так что, – говорил диктор, – слухи о насилии в Нейтральной Зоне сильно преувеличены, также, как и слухи о нападении на Эпсилон-1235.
– Твою мать… – сказал Чанг-Хэ.
Нийота тоже уставилась на головидео.
– Что-то не так? – спросил Кирк.
Нийота едва услышала его.
Диктор на головиде продолжил:
– Передаем слово нашему корреспонденту, Тодду Родригесу из штаб-квартиры Звёздного Флота…
Сцена на головиде изменилась, и в прямом эфире появился корреспондент, стоящий перед штабом Флота. В обеих сторон от него были толпы протестующих. С одной стороны Нийота разглядела плакаты «Мир в наше время» и «Нет войне». С другой стороны – «Звездный Флот открой глаза» и «Сопротивляйтесь клингонской агрессии».
– Как вы видите, – сказал корреспондент, – люди разделились…
Кто-то щёлкнул на пульт, и всё резко сменилось на матч по теннису.
Когда Нийота вернулась на землю, её поразило выражение лица Кирка. Его взгляд метался между ней, Чанг-Хэ и голо… и… он выглядел… почти задумчивым.
========== Глава 23. За каждым великим мужчиной.. ==========
Звонок комма в два часа утра выдернул Нийоту из глубокого сна без сновидений. Она тут же проснулась, подхватила своё одеяло и пошла в общую с Гаилой ванную со слипающимися глазами, но улыбаясь.
Нийота нажала кнопку, и на экране побежали помехи… а потом появился Спок.
Он был в чём-то, похожим на пустой ховер. Кажется, он похудел, а под глазами залегли тени, но его плечи были выпрямлены, а взгляд блестел. По наклону экрана она поняла, что он держит подпространственный комм на коленях.
Она рассмеялась и коснулась лбом экрана. Он же глубоко вздохнул.
– Ты в порядке, Нийота? – Его губы изогнулись в слабом подобии улыбки.
– Теперь мне гораздо лучше! – сказала она.
– У меня не очень много времени, и канал не защищен, но у меня выдался шанс использовать этот вулканский комм…
Кажется, была небольшая задержка. Вероятно, комм был подключен к подпространственному массиву на вулканском корабле.
– Ты жив… – сказала она, поглаживая его лицо на экране.
– Как я уже говорил, только благодаря тебе и Тоши…
На секунду его лицо стало совершенно безэмоциональным, а его едва заметная улыбка исчезла. Он смотрел прямо на неё.
Нийоте захотелось встряхнуть его и вытянуть из этой серьезности.
– Это было несложно, – сказала она, улыбнулась и хлопнула себя по руке.
Он всё ещё был серьёзен. Она вспомнила их последний короткий разговор после атаки. На него сильно повлияло то, как она была счастлива увидеть его… и как в то же время волновалась.
Тот звонок превратился в обмен информацией – где он был? Что он делал? Было так много серьезных тем для обсуждения: что случилось и что происходит на Эпсилоне-1235 и в Нейтральной Зоне, квантовая запутанность…
Не сейчас. Времени, быть может, слишком мало.
Она решила поддразнить его… хотя бы попытаться…
– Ты мне не говорил, что тебе предложили выйти из боя! – сказала Нийота, преувеличенно нахмурившись – она знала, что ей надо слишком ярко выражать эмоции, чтобы Спок мог прочитать их.
Спок склонил голову. Нийота хорошо разбиралась в наклонах головы. Этот был смущенным.
– Мои действия лишь соответствовали обстоятельствам и моим обязательствам перед Звёздным Флотом, – сказал Спок. – Я не вижу здесь ничего примечательного…
– Я знаю, – улыбнулась она и приложила два пальца к экрану. Спок сделал то же в ответ. – Это одна из причин, почему я люблю тебя.
И это так и было. Он делал правильное и трудное дело и никогда не смотрел на альтернативы. Она приподняла бровь.
– Но меня всё ещё бесит, что я узнаю всё от Патрика О’Хары…
Спок моргнул.
– Уверяю, я не информировал лейтенанта-коммандера О’Хару…
– Я знаю. Слухи о том, что произошло на Эпсилоне-1235 кружат по Академии… возможно, на основании слов самих колонистов.
Где-то позади Спока мужской голос произнес:
– Ого, не знал, что вулканцы пользуются клейкой лентой.
– Они называют тебя героем, Спок из Звёздного Флота, – сказала Нийота.
Спок опустил взгляд.
Прозвучал женский голос с резкими нотками, характерными для вулканцев:
– На самом деле, вулканцы и изобрели клейкую ленту.
Нийота продолжила, не зная, сколько времени у них осталось:
– Коё-кто говорит, что с твоими задатками лидера, ты станешь коммандером до тридцати лет.
– Нийота, уверяю тебя, – тихо сказал Спок, – я не совершил никаких подвигов как руководитель, я просто выполнял свой долг…
Мужской голос на заднем фоне сказал:
– Поверить не могу, что вулканцы изобрели клейкую ленту… в смысле, она же липкая.
Спок сглотнул:
– Я пытался помочь, где мог. Моя роль как руководителя варьировалась от минимальной до несущественной…
Голос вулканки произнес:
– Конечно, она липкая, в этом и смысл. Ещё она водостойкая…
– Водонепроницаемая, – сказал мужской голос.
Спок глубоко вздохнул. Он не хмурился и не смотрел сердито… наверное, это была напряженность его челюсти или то, как он отвел взгляд… чтобы его не выдавало, он выглядел сильно раздраженным.
– Прости, Нийота, нас вот-вот прервут.
Словно по команде раздался ещё один голос.
– Лейтенант-коммандер Спок, лейтенант-коммандер Спок, я не хотел прерывать ваш разговор…
Спок посмотрел поверх камеры.
– Да, энсин Сингх?
– Водостойкая, и это скажет любой вулканец… и уверяю вас, она изобретена вулканцами, – сказал голос вулканки.
Сквозь комм снова послышался голос энсина Сингха:
– Один колонист снова спорит с вулканкой о клейкой ленте…
Нийота приоткрыла рот. Снова? Она прикрыла губы рукой, чтобы скрыть улыбку. Спок перевел взгляд с Сингха на неё и приподнял бровь.
– Ну и как тебе быть культурным посредником, Спок? – рассмеялась она.
Спок уставился на неё. Его глаза сузились.
– Что? – явно взволнованно спросил мужской голос. – Вы не верите, что люди могли самостоятельно придумать что-то стоящее?
– Разве Зефрам Кокрейн не использовал ленту на корабле, из-за которого произошел Первый Контакт? – спросила Нийота.
Спок поднял брови, видимо, шокированный тем, что она знает такое – кое-что, что ей рассказал старший брат.
– Да… мне нужно идти, Нийота.
– Пока там не произошёл межрасовый инцидент? – улыбнулась Нийота.
– Именно, – кивнул Спок. Казалось, он хотел добавить что-то ещё, но потом экран потемнел. Нийота почувствовала опустошение.
Она приложила пальцы к экрану и прошептала:
– Я тоже люблю тебя, Спок…
***
– Клейкую ленту изобрели терранцы во время их второй мировой войны, – как можно ровнее сказал Спок. Он стиснул руки за спиной. Он был в ярости. Сингх мог бы сказать это, он дважды слышал, как Спок говорил эту фразу, но вулканцы не доверяли воспоминаниям людей… и, очевидно, считали недостойным тратить своё время на то, чтобы проверить информацию. Поэтому ему пришлось прервать разговор с Нийотой…
– Поразительно, – сказала вулканка.
– Говорил же, – ответил колонист.
– Я помню, что вы мне говорили, – сказала вулканка, закрепляя клейкой лентой кусок металла поверх приборных панелей под обшивкой ховера.
Спок посмотрел на них обоих. Было ли логично заклеить их рты клейкой лентой? Он внимательно понаблюдал за ними. К сожалению, это казалось необоснованным. При всех их пререканиях, землянин и вулканка прекрасно сработались вместе.
– У вулканцев очень точная память, – продолжила она, – и вы, в любом случае, говорили это лишь три минуты назад.
Эти двое ремонтировали подбитый ховер, на котором планировалось отвезти Спока, Джотто, Сингха и вулканский персонал к каким-то дальним, но стратегически важным линиям электропередач. Технически, Спок был не на службе, но он хотел использовать возможностью ховера без помех подключаться к подпространственному массиву на вулканском корабле… и, разумеется, окунулся в неофициальные обязанности культурного посредника.
Сингх тоже был не на службе… но он пришёл сюда, очень ранним утром, и это означало…
Энсин Сингх посмотрел на него.
– Сэр, если не возражаете, я хотел бы… – он указал на ховер и комм внутри.
– Пожалуйста, – сказал Спок.
Сингх хитро улыбнулся и нырнул в дверь ховера.
– Лейтенант-коммандер, – позвал вулканец из группы Вулканских Сил Обороны, сидящей в паре метров от Спока. – Не хотите разделить с нами пайки?
– Знаете, – сказал колонист, – вы никогда не услышите от человека вроде меня слов «сомневаюсь, что это можно починить клейкой лентой».
Спок вздохнул про себя. Назревало ещё одно культурное недопонимание…
– Это нелепо, – сказала вулканка.
Ах… как и ожидалось.
–…Конечно, есть много вещей, которые нельзя починить ею, – она добавила: – Например, всё, что будет полностью погружено в воду на длительный период времени.
Спок взглянул на терранца. Тот улыбнулся этой речи… Спок моргнул. Это было неожиданно. Он снова посмотрел на вулканку. Спок считал выразительные лица терранских женщин более привлекательными, но если смотреть объективно… лицо вулканки было симметричным, губы – полными, а фигура – пропорциональной.
– И почему вы вдруг назвали это клейкой лентой? – продолжила вулканка. – Я не вижу связи между лентой, чувствительной к давлению, и лентами.
Её голос был очень ровным. Она не смотрела на этого мужчину… но… если подумать, то она вовлекла его в довольно долгий разговор о… клейкой ленте.
Взгляд Спока пару секунд метался между ними. Действительно, межрасовый инцидент. Ему вдруг показалось, что пора исчезнуть. Он решил принять предложение вулканских солдат о перекусе: кивнул им и направился в их сторону – к благодатному молчанию и предельно ясным намерениям.
Энсин Сингх называл вулканских солдат «вулканскими брюзгами». Конечно же, никто из них не был тем, с кем Спок вырос. Никто из них не подавал заявку в Вулканскую Академию Наук.
Вообще-то Спок относился к ним с определенным уважением. Они были грубоватыми, но неприхотливыми и логично-прямыми простыми вулканцами. Спок обнаружил, что их компания очень успокаивала его. Уважая его ранг, они никогда не отзывались отрицательно о его смешанном происхождении. Они были тихими и никогда не задавали ему личных вопросов.
Когда Спок подошел, один из солдат, Кавак, кинул ему один из вулканских пайков.
– Тяжёлый, как свинец, а на вкус – как грязь в Т’кол’ни’аре…
Одна бровь Спока непроизвольно дернулась вверх. Вулканцы не используют метафоры… и он выдал больше информации, чем Спок ожидал от вулканца.
– Я это знаю потому, что пробовал грязь в Т’кол’ни’аре, – продолжил Кавак. – Но в нём есть все необходимые питательные вещества и больше калорий, чем в терранских.
Спок склонил голову и сел рядом с солдатами. Было очень не по-вулкански комментировать вкус пищи, чьё предназначение было строго функциональным.
Другой вулканец ровно сказал:
– У Кавака есть нелогичная склонность к вкусной еде.
Спок моргнул… озвучить вслух чью-то нелогичную склонность было огромным оскорблением… Может быть, завтрак будет не таким мирным, как он рассчитывал.
Спок ожидал, что Кавак опровергнет обвинение, но вместо этого тот ответил:
– Как говорил Сурак, нелогичные склонности есть у нас всех, – Кавак откусил от пайка, проглотил кусок не пережевывая, посмотрел на Спока и сказал: – Если я глотаю куски целиком, то вкус не такой противный
Но Спок едва обратил внимание на эту фразу.
– Я прочитал все труды Сурака и нигде не было написано про то, что у всех есть нелогичные склонности.
Кавак без выражения посмотрел на него.
– Это говорила моя бабушка, а она была Старейшиной в нашей деревне.
Другой солдат сказал:
– Сурак говорил, что вулканец не может быть полностью логичным… и отрицать существование нелогичных порывов – это апогей нелогичности… так сказал мой дедушка.
Спок уставился на этого солдата.
– Весьма вероятно, что Сурак этого никогда не говорил.
Два солдата переглянулись, потом посмотрели на Спока.
– Ты – сын посла. Конечно, ты не знаешь о таких вещах, – сказал Кавак.
Другой солдат согласно кивнул.
– Ты из знати. Ты не знаешь.
