Текст книги "Кодекс чести. Закон второй (СИ)"
Автор книги: Смешинка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– Что?! – опешила девушка. – Ты ничего такого не говорил!
– Ничего не понимаю! – вздохнул ее брат. – Буквально за полчаса до отъезда я получил от Трифона письмо, в котором он сообщил, что отец вынуждает его принять участие в борьбу за сердце Алексии. Просил не волноваться. Мол, все равно любит одну тебя, поэтому специально не будет стараться. Еще он просил передать это тебе. Я уже опаздывал, поэтому передал информацию через Колиджению.
– Верно, – подхватил Трифон, доставая из-за пазухи конверт. – А потом, уже на пути в Креонтию, гонец принес мне вот это.
Фейдра, явно ничего не понимая, развернула послание и прочитала вслух:
– «Мой милый принц! Конечно, я все понимаю! Вы не можете идти против отца, а вопрос с женитьбой Филиандера неизвестно, когда решиться. Время идет. Мы взрослеем. Возможно, то, что было между нами, – вовсе даже и не любовь. Поэтому я отпускаю Вас. Более того, не обижусь, если вы одержите победу. Удачи! Фейдра».
Она внимательно осмотрела письмо и заявила:
– Какой-то бред. Я не получала от Вас никаких новостей, Трифон, и, тем более, не писала подобных писем. Это даже не мой почерк.
– Не Ваш?! – опешил тот.
– Нет, не мой, – покачала головой Фейдра. – Хотя кто-то без сомнения пытался его скопировать. Но уж очень неумело.
– Трифона было легко обмануть, – заметил Филиандер. – Вы ведь с ним напрямую не переписывались.
– Не переписывались?! – опешила Алексия. – А я думала, раз вы, двое, понравились друг другу, то должны были общаться.
– Должны были, – отвечала Фейдра. – Но матушка наша не дала нам такой возможности. После того, как она отказалась отдать меня замуж за Трифона, мы очень поссорились. Я заявила, что все равно буду общаться с ним. И с этого дня мать стала лично просматривать всю мою почту, поэтому переписка между нами была невозможна.
– В смысле, прямая переписка, – подхватил Филиандер. – Но мы воспользовались тем, что никто не просматривал мою почту. Я стал для этих двоих как бы связующим звеном. Они передавали мне послания друг для друга, а для Антиопы Холодной это выглядело, как переписка между мною и Трифоном. Ее это, конечно, тоже совсем не устраивало, но она хотя бы молчала. Наверное, не хотела лишний раз со мной связываться. Вот так эти двое и общались. Правда, как так вышло, что Фейдра не получила сообщение об участии Трифона в Турнире, – ума не приложу.
– Зато я, кажется, начинаю кое-что понимать, – встрял Майрон. – Можно взглянуть на письмо?
Поколебавшись, сестра Филиандера все же протянула ему листок. Тот встряхнул его, быстро пробежал глазами и воскликнул:
– Так и думал! Смотри, Фил!
Хозяин и слуга вдвоем склонились над письмом, вглядываясь в каждую букву, после чего одновременно воскликнули:
– Колиджения!
– Что?! – охнула Фейдра.
– Это она писала, – пояснил ее брат, ткнув пальцем в листок. – Больше некому. Ведь именно через нее я передал тебе сообщение от Трифона.
– Да брось! – воскликнула принцесса. – Она не могла так поступить! Мы ведь были подругами! Колиджения меня любила!
– Ну, да! – саркастически фыркнул Майрон. – Так любила, что предала!
– Это совсем не одно и то же! – огрызнулась Фейдра. – Не могла она так поступить! Не могла – и все тут!
– Твоя служанка ведь левша, правда? – спокойно спросил Филиандер.
Его сестра кивнула. А принц, молча, взял со стола перо, чернильницу и протянул ей вместе с письмом, заявив:
– Напиши внизу свое имя.
Ничего не понимая, девушка подчинилась.
– Теперь смотри, – сказал жених Алексии. – У твоих букв наклон вправо. А в самом письме?
– Влево, – смущенно ответила Фейдра.
– Вот именно, – кивнул ее брат. – Так бывает почти у всех, кто пишет левой рукой.
– Но это еще ничего не доказывает! – возмутилась принцесса. – Я уверена: не одна Колиджения во всей Тэронии – левша!
– Так-то оно так, – возразил Майрон. – Но о послании Трифона знала только она.
– Кроме того, – подхватил Филиандер, – если тебе нужны еще доказательства, обрати внимание на некоторые слова в письме. Ясно, что Колиджения пыталась подделать твой почерк, но иногда забывалась и переходила на свой. А ты ведь знаешь, как пишет твоя служанка? У нее очень интересное соединение букв в словах – с острыми углами. А посмотри, например, вот на это слово. А еще у Колиджении заглавная буква почти неотличима по размерам от строчной. Вот здесь и здесь то же самое, видишь?
– И откуда же Вам так хорошо знакомы особенности ее почерка, мой принц?! – мгновенно напряглась Алексия.
– Не оттуда, о чем Вы подумали, – успокоил ее жених. – Между нами не велось никаких переписок. Просто Колиджения на каждый День Влюбленных присылала мне любовные письма. Я их особо не читал, но кое-что поневоле запомнил.
Трифон тем временем снова взял за руку Фейдру и, продолжая стоять перед ней на коленях, сказал:
– Поверьте, любовь моя, я бы ни за что не ушел на Турнир по своей воле! Но отец велел участвовать, потому что было неизвестно, когда Филиандер заберет у матери корону. А ведь время шло, и ему нужны были внуки. Клянусь, я поддался бы первому попавшемуся рыцарю, выпади мне честь выйти на арену! Я люблю только Вас! Именно поэтому воспользовался предлогом, чтобы покинуть соревнование!
И вот, Алексия нутром почувствовала, как Фейдра, оттаивает. Но, в общем-то, с ней от подобных слов любимого человека, наверное, произошло бы то же самое…
Комментарий к Глава 37
Последняя глава этого года! Всех с наступающими праздниками! Надеюсь, 2021 год будет лучше этого! Люблю вас!)))
========== Глава 38 ==========
Трифон пришел в ярость, узнав о поступке Колиджении. А еще всем присутствующим удалось понять совместными усилиями, чем бывшая служанка руководствовалась, разлучая хозяйку с ее возлюбленным. Дело было, опять же, в Филиандере. Девушка изначально была против того, чтобы Фейдра выходила замуж за принца Тэронии. Ведь тогда ей пришлось бы переезжать в то королевство вместе с хозяйкой. Добровольно уезжать от собственного возлюбленного Колиджении не хотелось. Свадьба Фейдры лишала ее возможности постоянно вертеться перед Филиандером, постепенно его соблазняя. Но теперь наглая девчонка была далеко, а в жизни юноши присутствовала только невеста. Хвала небесам! Также, Трифон едва не сошел с ума, когда увидел синяк на скуле возлюбленной и узнал о тех пытках, которым подвергала ее Антиопа Холодная.
– Ну, все! – буквально рычал он. – Пусть ваша матушка молится о том, чтобы я не добрался до нее во время штурма дворца! Так обращаться с родной дочерью! Да я ее на мелкие кусочки готов разрубить!
А еще, как выяснилось, по дороге парень уже успел поговорить с детьми. Объяснять он им ничего пока не рискнул, потому что сам не был в курсе всей ситуации. А вот все, что было необходимо, выяснил. Они жили у своей тетки – сестры Антиопы Холодной – и ее мужа. Сестре никогда не нравился Эрамос Справедливый, поэтому она поощряла измены ему. К тому же, у нее не могло быть своих детей, и эти трое давали им с мужем чувствовать себя полноценной семьей. Старшей девочке и мальчику нравилось находиться в Орестеоне, и уезжать оттуда они не хотели. А вот младшая всегда грезила о приключениях, иногда сбегая от тетки к деревенским мальчишкам.
Близкими отношения между сестрами и братом назвать было сложно. Адэлина и Николетта все время ссорились между собой, а до Эрлайтона ни одной из них вовсе не было дела. Отца никто из детей не знал, и это наводило на мысль о том, что все трое были зачаты от разных мужчин. При этом Филиандер, судя по выражению лица, мечтал обозвать свою матушку женщиной облегченного поведения, а то и кем похуже, но сдерживался в присутствии невесты, за что та была ему очень благодарна. Каждый из детей был уверен, что являлся потомком королевского рода, но Филиандер собрал единомышленников и хотел узурпировать их законный трон. Девочки прекрасно знали, что у них были единокровные брат и сестра, но им внушили, что они опасны. Мальчику, понятное дело, такие вещи было знать еще рано. А вот девочек с детства пугали не злыми ведьмами, как всех нормальных детей, а злым принцем, который придет и порубит их на кусочки. Скорее всего, Антиопа Холодная делала это с четким расчетом, – чтобы единокровные сестры не приняли сторону Филиандера, если дойдет до битвы. А вот мальчику такие «страшилки» были ни к чему. Скорее всего, мать планировала уничтожить старшего сына до того, как младший вырастет.
Ужасно. Зато правдиво. Никто из присутствующих уже не мог не признавать очевидного. Антиопа Холодная – ужасный человек, в принципе лишенный возможности любить кого-то еще, кроме самого себя. Даже внебрачных детей она использовала в своих корыстных целях. Вот уж, повезло близнецам с мамочкой! Также, Трифон выяснил одну интересную деталь. Королева мечтала отдать за него Адэлину, когда та вырастет. Она внушила это девочке и даже сама пыталась говорить об этом с королем Орестеона. Не напрямую, но она оказывала на него определенное давление. Впрочем, тот твердил, что сын волен сам выбрать себе невесту, когда будет готов к созданию семьи. Разумеется, теперь Трифон объяснил Адэлине, что его сердце принадлежало совсем другой девушке, а она своего принца обязательно встретит.
Такая информация объясняла, почему Антиопа Холодная отказалась выдать Фейдру за принца Орестеона. Она уже выбрала для него ту из своих дочерей, которая уж точно ее не разочарует. Ведь королева уже тогда понимала: Фейдра была всей душой предана брату и ни за что не допустила бы, чтобы Орестеон выступил против него. А вот Адэлина – совсем другое дело. Изначально Антиопа Холодная растила в ее лице себе помощницу. Она внушала девочке то, во что верила сама. Воспитывала в ней эгоизм и равнодушие к окружающим. Но беда в том, что у девушки не было своего мнения. Мать не позволяла ей сформироваться, как личности. Адэлина показалась Трифону, скорее, ведомой, нежели ведущей. Это, впрочем, было неудивительно. Ведь всю ее жизнь Антиопа Холодная вела дочь за собой, требуя просто беспрекословного подсинения. Теперь та не могла и шагу ступить без соответствующего напутствия.
Со второй девочкой все вышло гораздо сложнее. Будучи беременной, королева от всей души надеялась, что будет мальчик, но судьба распорядилась иначе. Произведя на свет еще одну дочь, Антиопа Холодная испытала глубокое разочарование. Настолько глубокое, что оно сказалось на всей дальнейшей судьбе девочки. Она всегда чувствовала себя ненужной и нелюбимой. С раннего детства в маленьком сердечке зародились обида, боль и ненависть к самой себе. Однако характер у Николетты оказался посильнее, чем у иных воинов. Когда рыцари брали повозку штурмом, эта крошка до последнего билась, корчилась, брыкалась и кричала, не желая сдаваться. Все давно опустили оружие, охрану перебили, няня детей трусливо убежала, сестра и брат подняли руки, а Николетта все бросалась в бой, мечтая выцарапать им всем глаза.
Что касается мальчика, то он был воспитан, как маленький принц. Иными словами, избалованный и привыкший к повышенному вниманию ребенок был вовсе не в восторге от того, что его забрали из привычной обстановки и куда-то повезли. К тому же, Эрлайтон уже сейчас, в столь раннем возрасте, вел себя не самым достойным образом. Он считал простолюдинов грязью на своих башмачках и требовал, чтобы к нему обращались не иначе, как «Ваше Высочество».
Так что в течение последующих нескольких дней Филиандер пытался добиться расположения единокровных сестер и брата, одновременно завершая последние приготовления к битве. Кое-каких успехов ему удалось добиться. Во всяком случае, Адэлина больше не впадала при виде него в истерику, а мальчик вроде начал перевоспитываться. Но всех переплюнула Николетта. Она хвостиком бегала за своим единокровным братом и восхищенно наблюдала за тренировками, пытаясь повторять за ним какие-то выпады. Впрочем, нельзя было сказать, что такое внимание не нравилось принцу. Напротив, он заметил, что у девочки талант, и пообещал научить ее фехтованию после взятия крепости. Малышка так обрадовалась, что буквально повисла у брата на шее.
Через пару дней вернулись те, кто отправлялся с Колидженией в Манэйсон, а также Лигеа. Мужчины тут же присоединились к тренировкам, а бывшая фрейлина бросилась в объятия сэра Ментора. Что же касалось их миссии, она прошла вполне удачно. У принца Лазаруса даже загорелись глаза, когда он увидел свою новую фрейлину. Так что вряд ли он останется недовольным. Была даже вероятность того, что он все-таки не станет предъявлять к Тэронии претензии в будущем. А еще несколько дней спустя, войско отправлялось на штурм цитадели. В то утро Филиандер пришел к девушкам, когда они закончили завтрак:
– Фей, я бы на твоем месте пожелал Трифону удачи, обратился он к сестре. Мы скоро выдвигаемся.
Он был, как всегда, великолепен. Доспехи сверкали даже без солнца, меч слегка покачивался на бедре. Брови были слегка нахмурены, а взгляд – сосредоточенно-уверенным. Фейдра, поняв его с полуслова, выскочила из палатки, оставив подругу с женихом. Сердце девушки забилось чаще. Они с Филиандером не могли побыть наедине уже много дней. Алексия безумно скучала, поэтому, стоило Фейдре выйти, бросилась в объятия жениха. В животе что-то напряглось, когда руки избранника прижали ее к себе. Она с наслаждением вдохнула знакомый запах и лишь тогда сообразила, что скоро принц уйдет на опасную битву, где будет возглавлять войско, рискуя жизнью.
– Не бойтесь, любовь моя! – шепнул ей Филиандер, почувствовав, похоже, ее страх. – Я скоро вернусь, и все у нас будет хорошо!
– Я не могу не беспокоиться! – вздохнула его невеста, крепче прижавшись к груди возлюбленного. – Вы идете на битву! Боже, если с Вами что-то случится…
– Ничего не случится! – убеждал ее Филиандер. – На нашей стороне численный и оружейный перевес! Нам и делать там будет нечего! Уверяю Вас, Вы даже соскучиться не успеете!
– Я уже соскучилась, мой принц! – улыбнулась Алексия. – Пожалуйста, будьте осторожны!
– Я люблю Вас, моя дорогая принцесса! – прошептал тот.
– И я тоже люблю Вас! – выдохнула девушка, заглянув ему в глаза.
Спустя мгновение, их губы встретились. Поцелуй был нежным и сладким. От него по телу Алексии прошла волна тепла, колени подогнулись, сердце едва не выскочило из груди, а дыхание сбилось. И принцесса поняла: что бы ни случилось, какая бы судьба ни ждала их впереди, с ней навсегда останется этот прощальный поцелуй…
Комментарий к Глава 38
Ну, что, котята, как думаете, удачно ли пройдет битва?))) А что думаете о детях?))) Люблю вас!)))
========== Глава 39 ==========
Прошло всего несколько часов с того момента, как Алексия проводила своего жениха на эту опасную битву. Но она уже не находила себе места. И теперь Фейдра была с ней полностью солидарна – ведь ее любимый тоже был там. Девушкам не нужно было ничего говорить друг другу. Они понимали все без слов, поэтому просто разместились за столом и пытались хоть чем-то себя занять. Алексия взялась за книгу, но даже не могла сказать, о чем читала. Ни одно слово не добиралось до сознания девушки. Все, о чем она могла думать, – это Филиандер. Принцесса смотрела в книгу, но при этом не переставала молчаливо молить небеса о том, чтобы с ее возлюбленным ничего не случилось.
Фейдра сидела рядом и пыталась вышивать, но ее руки так дрожали, что вместо узора получалось нечто невообразимое. Ее подруга понимала: она тоже молила небеса о своем возлюбленном. Да и о брате тоже. Какие бы узы ни связывали их с Филиандером, она все равно о нем беспокоилась. Родная кровь – это очень прочная связь. Ее не так легко разрушить. Фейдра знала, что пока ее брат в порядке, но страшилась того, что могло произойти через час, через минуту и даже через секунду. Наконец, не выдержав напряжения, Алексия отложила книгу и сказала:
– Пойду, прогуляюсь.
Ее подруга кивнула, явно не понимая, о чем говорила собеседница. Но сейчас невесте Филиандера это было только на руку. Она должна была куда-то выйти, покинуть пределы этого траурного бдения. В противном случае, девушка рисковала просто сойти с ума. Ей нужно было побыть с кем-то, от кого не исходило такое нервное напряжение. Нет, конечно, за время, проведенное в Тэронии, Алексия полюбила Фейдру, как родную сестру, но сейчас ей нужна была другая компания. Та, которая облегчала бы ее состояние, а не усугубляла. Принцесса понимала, что подруга делала это не намеренно. Просто она тоже переживала за тех, кого любила, и ничего не могла поделать. Но рядом с ней сейчас плохо будет всем. Откровенно говоря, Алексии и своих нервов хватало. Успокоить Фейдру она не могла по той же причине.
Выйдя из палатки, девушка решила просто посидеть рядом – ей только еще одного нападения не хватало. К тому же, теперь ее некому было спасти. Ведь Филиандер был далеко, на опасной битве, вынужденный сражаться против родной матери. Не успела она, однако, сделать и пяти шагов, как почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Он не пугал. Девушка нутром чувствовала: тот, кто смотрел на нее сейчас, зла вовсе не желал. Тем не менее, она огляделась, чтобы увидеть этого человека. Но вокруг не было ни души. Ни души? Ну-ка, минутку! Что это за движение между шатрами?! В тени блеснули знакомые зеленые глаза, и все стало ясно.
– Ники! – воскликнула принцесса. – Ники, выходи, я тебя вижу!
Испуганная девочка ступила на свет. Да, это была она. Младшая из единокровных сестер Филиандера. Малышка явно давно здесь стояла и, что тоже было несомненно, вовсе не рассчитывала, что ее обнаружат.
– Не бойся, – сказала Алексия, присев на корточки и протянув девочке руку. – Я тебя не обижу.
Николетта осторожно приблизилась и робко спросила:
– Это ведь ты, верно? Невеста Филиандера?
– Да, я Алексия, – отвечала девушка. – Не хотела тебя напугать, прости.
– Нет, это ты меня прости! – заявила девочка. – Я хотела посмотреть на тебя, потому что Адэлина сказала, что это ты настроила нашего брата против мамы.
Алексия охнула.
– Что?! Да я… я никогда…
Она замолчала. Нет, так эту ситуацию не решить. Оправдания не помогут. Так вот, оказывается, почему старшая из сестер вдруг стала такой подозрительно дружелюбной с Филиандером! Считала, что во всем была виновата его невеста! И как теперь быть?!
– Ты веришь ей? – осторожно спросила она у девочки.
– Не знаю, – тихо отвечала та. Когда я увидела, как он на тебя смотрел, мне показалось, что для него на свете нет больше никого, но и ты смотрела на него так же. А еще сам Филиандер часто упоминал о тебе, когда говорил мо мной. И его глаза светились. Сейчас я пришла, чтобы понять, любишь ли ты его так же сильно, как он любит тебя. Ведь любишь, правда?
– Конечно, люблю! – торопливо заверила девочку Алексия. Давай присядем.
С этими словами, она протянула ребенку руку, а, когда Николетта осторожно вложила в нее свою ладошку, поднялась и отвела ее к самодельной скамеечке возле большого кострища, где сейчас, конечно, никого не было. Они присели рядом, но почему-то рук не разняли. Алексия не могла объяснить этого, только с маленькой девочкой ей было как-то спокойнее. Поэтому не хотелось прерывать физического контакта. Принцессе казалось, что их в эти мгновения окутывает какая-то магия. Странное поразительное явление. Но оно было. И девушка откуда-то знала, что нужно было говорить.
– Послушай, – начала она. – Ты ведь видела своего единокровного брата. Ну, неужели ты думаешь, что я или кто-то еще способен им манипулировать? Нет, дорогая. Филиандер любит меня, но и я люблю его не меньше. Полюбила с первого взгляда. Мы познакомились совсем недавно, в далеком королевстве Креонтия, куда он приехал на Рыцарский Турнир. Наградой в нем являлось право жениться на мне. Король сделал все для того, чтобы победа твоему брату не досталась. Но мы готовы были на все друг ради друга. Я думаю, это нам и помогло. Поверь, Ники, Филиандер – центр моей жизни! Я бы никогда с ним так не поступила!
– Но почему он тогда выступает сейчас против нашей мамы? – допытывалась девочка. – Она ведь ему тоже мать.
– Да, несомненно, – согласилась Алексия. – Это – вечное противостояние, милая. Добро против зла.
– А все-таки, на чьей он стороне – добра или зла?
– Первым делом тебе нужно кое-что узнать, Ники. Ты видела, как Филиандер обращается с простолюдинами? Он хоть раз повысил голос хоть на кого-то?
Николетта покачала головой.
– А ты слышала, с какой любовью все о нем говорят? Да достаточно посмотреть на размеры войска, которое он повел! Думаешь, столько людей пошло бы за ним, будь наша цель недостаточно праведной?
– Но ведь и мама не может быть на стороне зла!
– Ники, оглянись вокруг. Ты знаешь, что это за место, и кто те люди, что обитают здесь?
– Они называют себя повстанцами. Только я не понимаю, что это означает.
– И мы с моим братом будем молить всех известных нам богов о том, чтобы ты никогда этого не узнала. Появление повстанцев почти всегда означает восстание и кровопролитие. Да, все эти люди – повстанцы. Но раньше все они были мирными жителями – фермерами, конюхами, пастухами, слугами, а некоторые – лордами. У них была тихая и размеренная жизнь до тех пор, пока, по приказу твоей матери, солдаты не сожгли дотла все деревни, села и поместья, где они жили. А ты знаешь Фейдру, еще одну вашу единокровную сестру? Видела царапины и синяки на ее лице?
Николетта кивнула.
– Их ей нанесла ваша мама. Она жестоко пытала свою родную дочь. А потом приказала убить Филиандера, который тоже является ее сыном. Теперь скажи, где здесь добро, а где зло?
– Но что же произошло с мамой? Ведь она всегда была хорошей!
– Ничего из того, что не может происходить с другими. Она запуталась. Ей просто очень хотелось, чтобы королем стал Эрлайтон. Но принцем по праву рождения является Филиандер.
– Да, он объяснил нам это, – ответила девочка. – Но Адэлина по-прежнему считает, что все вы – злые. Как мне доказать ей, что это не так?
– Не нужно ничего ей доказывать, Ники, – улыбнулась Алексия, погладив девочку по волосам. Ты просто не будь такой, как она, – и все.
Неожиданно Николетта обняла Алексию и шепнула:
– Пусть они с Эрлайтоном отправляются обратно, к тетке! А я хочу остаться с Филиандером! И с тобой!
Принцесса, не сразу поняв, что делает, обняла девочку в ответ. И почему-то от ее слов на сердце стало тепло. Как будто она обнимала кого-то очень-очень близкого…
Комментарий к Глава 39
Ну, что, котята, что думаете об этой девочке?))) Жду обратной связи!))) Люблю вас!)))
========== Глава 40 ==========
В беспокойстве и тревоге прошли сутки. После разговора Алексии с Николеттой девочка уже за ней ходила хвостиком. Но нельзя сказать, что это не нравилось принцессе. Напротив, малютка была прелестным ребенком, а в ее обществе на душе почему-то становилось легче. Даже гнетущий страх за Филиандера на время притуплялся, как будто отходя в отдельный уголок души. Николетта оказалась удивительно общительной девочкой. Однако эта общительность проявлялась только в случае с Алексией. При первой возможности забираясь к ней на колени, девочка держалась от Фейдры на расстоянии. Ночью она осталась с ними. Утром, во время завтрака, в палатку девушек вбежала взмыленная Хестия и закричала:
– Ваши Высочества! Прибыли новости из цитадели! По-моему, произошли какие-то неприятности!
Отбросив свои приборы, Алексия с Фейдрой поспешили на улицу. Николетта не отставала. Перед палаткой, действительно, стояли двое всадников в доспехах. Кони храпели и грызли удила. Очевидно, весь путь был проделан галопом. Сердце Алексии пропустило несколько ударов и тут же учащенно забилось. Если люди приехали так быстро, значит, что-то случилось. Господи, только не Филиандер! Если с ним что-нибудь произошло…
– Ваши Высочества! – воскликнул один из всадников, спрыгивая с лошади.
Тут только принцесса его узнала. Это был Эйсон. А на коне остался Нестор. Впрочем, это было неважно. Главное – кое-что выяснить…
– Что с принцем? – немедленно спросила девушка, чувствуя, как сердце зашлось от страха.
– Ничего, – удивился юноша. – По крайней мере, с ним было все в порядке, когда я видел его около часа тому назад.
Алексия перевела дух. Но тут из-за ее спины раздался испуганный возглас Фейдры.
– Может, тогда что-то с принцем Трифоном?!
– Да Бог с Вами, Ваше Высочество! – опешил Эйсон. – Почему обязательно с кем-то что-то должно было случиться?! Нет! Напротив, мы выиграли битву. Но королева согласна капитулировать только тогда, когда убедится, что принцесса Алексия, действительно, невеста Филиандера. И еще она просит вернуть ей внебрачных детей.
Алексия совсем выдохнула. Все хорошо! Битва выиграна! Ее любимый не пострадал! Скоро они с ним поженятся, и все будет хорошо! Они с Фейдрой переглянулись и, не сговариваясь, бросились собираться. Николетта побежала за сестрой и братом. К слову, нельзя было сказать, что, вернувшись, малышка выглядела счастливой. Зайдя в палатку девушек чуть позже, она чуть не плакала. Принцессы в этот момент причесывались, дабы не ударить в грязь лицом перед Антиопой Холодной.
– Это все Адэлина! – пробурчала Николетта в ответ на вопрос Алексии.– Она говорит, что не позволит мне остаться здесь!
– Сестра не имеет права тебе запрещать, – возразила девушка. – Но ты не торопись. Этот вопрос нужно сначала обсудить с твоей мамой. И с самим Филиандером.
– А ты не против того, чтобы я жила с вами? – поинтересовалась малышка.
– Конечно, нет, – искренне ответила невеста ее брата.
Действительно, за эти сутки она привязалась к младшей из единокровных сестер жениха. Николетта была настолько замечательным ребенком, что иначе, наверное, и быть не могло. Честно говоря, если Алексии все же придется с ней попрощаться, это будет очень грустно.
– Тогда поможешь мне уговорить Филиандера? – с надеждой спросила малышка.
Принцесса улыбнулась и кивнула. Да, она, действительно, сделает все от нее зависящее для того, чтобы это чудо осталось в Тэронии. Впрочем, вряд ли ее избранника придется уговаривать. Девушка чувствовала, что он тоже привязался к своей сестренке. Вот, сама королева могла и воспротивиться. Но добавить ничего Алексия уже не смогла – с радостным визгом Николетта кинулась ее обнимать. И принцесса не сдержала смеха, когда этот чудесный ангелочек повис у нее на шее. Одним словом, через час Адэлина и Эрлайтон загружались в повозку. Фейдра и Алексия предпочли ехать верхом, и им дали двух лошадей. Николетта, несмотря на бурные протесты старшей сестры, села перед невестой Филиандера.
– Я с тобой поеду, – заявила девочка. – Не хочу опять всю дорогу наблюдать за тем, как Адэлина вышивает!
Путь прошел в молчании. Эйсон скакал впереди, а Нестор сопровождал повозку. Конечно, Алексия и Фейдра скоро уехали далеко вперед – ведь карете требовалось больше времени для маневрирования среди деревьев. Сопровождающие лошадей не щадили, но принцесса не собиралась жаловаться. В конце концов, эта дорога вела к ее любимому. Там она, наконец, сможет убедиться в том, что с ним все хорошо, и даже коснуться его. А скоро они поженятся, и тогда будут принадлежать друг другу полностью, без остатка. Алексия не жалела о том, что скоро ей придется расстаться с невинностью. Напротив, она мечтала отдать ее любимому. Ведь именно его выбрало не только сердце, но и тело девушки. Она так размечталась, что не заметила, как преодолела весь путь. Очнулась принцесса только тогда, когда впереди показалась цитадель. За стенами возвышалось несколько столбов дыма.
– Это наемники, по приказу королевы, подожгли кое-какие дома, – сказал Эйсон, проследив направление ее взгляда. Но сейчас все пожары устранены, просто некоторые еще дымятся.
Когда процессия подъехала ко входу в цитадель, парень велел им подождать, а сам уехал куда-то вглубь города. К тому времени, как он вернулся, принцесс уже нагнала повозка. Эйсон, подъехав, жестом велел всем следовать за ним. Улицы Тэронии были почти пустынны, многие дома разрушены, а некоторые – сожжены дотла. Но Алексия понимала, что здесь не всегда было так. Вся эта разруха стала результатом битвы, переворота и неумелого правления Антиопы Холодной. Скоро на этих улицах снова появятся толпы людей, а дома вновь отстроят.
Сам дворец располагался точно в центре города. В некоторых местах нижняя часть его стен была забрызгана чем-то, до ужаса напоминавшим кровь, многие окна разбиты вдребезги, а часть ступенек, ведущих к парадным дверям, обвалились. Но в целом повреждения не казались катастрофичными. Пара плотников и несколько расторопных слуг смогут исправить все за неделю. Эйсон, однако, повел их во внутренний двор, где столпились тысячи людей. Увидев принцесс, они расступились, и Алексия, наконец, увидела Филиандера. Сердце ее зашлось от радости, когда она не увидела на любимом никаких ран и даже царапин. Во всяком случае, на видимых частях тела. Он стоял в окружении Майрона и Трифона, с любовью глядя на свою невесту.
Чуть поодаль двое рыцарей держали за локти женщину. Судя по медным волосам и явному сходству с Адэлиной, это и была Антиопа Холодная. Сейчас ее водянисто-голубые глаза были полны злобы. Такой сильной, что даже Николетта крепче прижалась к Алексии. Филиандер тем временем подошел и помог спешиться сначала единокровной сестре, а потом невесте. Лишь крепко прильнув к избраннику, принцесса ощутила настоящее спокойствие. Она не могла заставить свои руки перестать обнимать его крепкое надежное тело, и просто замерла в его объятиях, чуть заметно дрожа. Господи, какое счастье! Он жив! Ее возлюбленный жив и здоров! Все хорошо! Все в порядке! Даже не верится…
– Вот моя невеста, матушка, – обратился Филиандер к королеве, не отпуская принцессу из объятий. – Как только дворец будет восстановлен, мы поженимся.
– А может, юная леди и не хочет выходить за тебя! – огрызнулась та.
Голос у нее был каким-то… холодным. Да, похоже, ясно, в честь чего королева получила свое прозвище! Но тогда принцесса могла лишь возмутиться ее словам. Ах, эта женщина сомневалась в искренности ее любви?! Да как она смела?! Алексия чуть с ума не сошла за эти сутки, с каждой минутой острее понимая, насколько ей был дорог жених! А эта женщина еще будет над ней насмехаться?! Все, сейчас она ей покажет!
С этими мыслями, Алексия приподнялась на цыпочки и поцеловала жениха в губы. Сквозь туман нахлынувших эмоций девушка слышала, как все вокруг восхищенно ахнули. Но ей уже было все равно. Филиандер ответил на поцелуй, крепко прижав невесту к себе. У Алексии подогнулись колени, но она знала, что руки возлюбленного не дадут ей упасть. Сердце отбивало бешеные ритмы, все тело горело огнем, а в голове было блаженно пусто. Невольно вспомнился прощальный поцелуй в палатке. Он был преисполнен тоски и тревоги. Теперь же влюбленные целовались совсем иначе. Счастье и любовь – вот, что было в этом соприкосновении губ. Отстранившись, Алексия даже не сразу поняла, где находилась. Лишь через минуту она вспомнила о причине, по которой поцеловала жениха прилюдно, и громко спросила у королевы:
