Текст книги "Избрана судьбой (СИ)"

Автор книги: Смешинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– … поэтому я хочу знать, кто вы все, откуда знаете Федерико и почему считаете его погибшим?!

– Послушай, – устало вздохнул Эрнесто, – он сам тебе все расскажет, когда придет время.

– Оно никогда не придет. Я уже не один раз спрашивала Федерико о его прошлом, а он только говорил, что мне лучше не знать. Я устала от этого!

– Боюсь, ты нашла плохого информатора. Я могу рассказать далеко не все. Мой друг, конечно, мог подолгу быть с нами, но часто уходил, и никто не знает, зачем.

– Ну, так расскажи то, что можешь!

– А что ты сама знаешь о Федерико?

– Совсем немного. Можно сказать, только имя. Большего он не позволил мне узнать. Хотя обо мне знает почти все.

– Как это на него похоже! Я дружу с ним уже довольно давно. Он мне как брат. Но при этом я не знаю ничего из того, что с ним было до нашего знакомства или что с ним происходит, пока рядом нет нас. Знаю только, что он отличный друг и превосходный боец. Да и вообще, мне и по сей день не удалось найти то, с чем бы он не справился.

– У всех есть слабости.

– Верно. Не лишен их и наш Федерико. Вот только его слабости – это вовсе не навыки и не черты характера, а люди, а люди, ради которых он бросится в адское пламя. Конечно, он не рассказывал тебе о своей сестре?

– У него есть сестра?

– Была. И я догадываюсь, что именно поэтому он исчез полтора года назад.

– А что случилось?

– Ее убили. Федерико сражался за нее до последнего. Да и мы все были готовы отдать за Бьянку жизнь. Но и этого оказалось недостаточно. На наших глазах ей перерезали горло. И мы ничего не могли сделать. Ничего. Нас удерживало несколько сотен парней, вооруженных до зубов. И они были профессионалами, положив, к тому времени, многих из нас. Когда их главарь схватил Бьянку, Федерико рванул туда, но опоздал. На него набросилась целая толпа головорезов, и тогда…

– Кошмар! Сколько ей тогда было?

– Одиннадцать.

Я стоял и мысленно костерил болтливого друга, на чем свет стоит. Будучи неглупым парнем, он владел испанским в совершенстве, поэтому говорил, не задумываясь. Но я, напротив, считал, что лучше бы он десять раз подумал прежде, чем рассказывать о том кошмаре уже без того испуганной девушке. Имя сестры, вкупе с рассказом о ее смерти, причинило мне сильную боль. Да, это и было той таинственной частью прошлого, о которой я ни за что не хотел вспоминать. Потому что, думая о последних секундах своей сестры, не могу избавиться от непрошенной мысли: «не уберег». Я сражался за свою малышку отчаянно, до последнего. И все было зря…

– Потом тот гад выстрелил в Федерико, – продолжал тем временем Эрнесто. – И, ты знаешь, мне даже показалось, что он попал. В любом случае, мой друг опрокинулся назад и рухнул вниз с высоты метров ста. Внизу протекала река, но там же были и камни. Мы думали, даже в том маловероятном случае, если его не убили из пистолета, он насмерть разобьется внизу. Но лично я был уверен, что в смерти моего лучшего друга виновата пуля того урода.

– Почему? – не поняла Виолетта.

– Потому что он ни звука не проронил, когда летел вниз. Нормальный человек, по крайней мере, вскрикнул бы. И именно поэтому, с того дня, пределом моих мечтаний было найти этого гада и разорвать на мелкие кусочки. И за Бьянку, и за Федерико.

– Понимаю. Он бы, наверняка, мечтал о том же на твоем месте. Хотя, признаться, мне он не кажется способным на убийство.

Эрнесто расхохотался.

– Что? – опешила Виолетта.

– Он способен на убийство, еще как способен! – выдавил мой друг. – Правда, смертей все равно по возможности старается избегать!

– Он убивал людей?

– Да, и не один раз! – не выдержав, вмешался я, выходя из своего укрытия.

Виолетта с Эрнесто разом подпрыгнули от неожиданности и удивленно на меня уставились…

Комментарий к Глава 16

Простите меня, мои дорогие!))) С 10 по 25 пришлось работать почти без выходных!))) Зато вот вам две новые главки!))) Всех с наступающим!))) А проду, к сожалению, смогу выложить только после НГ…

========== Глава 17 ==========

– Давно ты здесь? – опешила Виолетта.

– Достаточно, чтобы принять решение все рассказать и тебе тоже, – вздохнул я. – Если, конечно, после всего, что узнала, ты захочешь…

– Захочу, – отрезала моя подруга. – Я знаю, если ты кого-то и убивал, то они это заслужили. Это ведь правда?

– Точно, – не дав мне и рта раскрыть, со смехом вмешался Эрнесто. – Наш добряк никогда не пойдет на убийство, если у него есть выбор. Да и видела бы ты, с каким лицом он убивает людей!

– Да, я ненавижу убивать, – вздохнул я. – Но суть от этого не меняется. Кровь всех этих людей на моих руках. И мне не отмыть того, что давно стало моим вторым именем…

– Не называй себя так, сколько раз говорить! – отрезал Эрнесто. – Ты – не чудовище и никогда им не был! Ты никогда не убиваешь людей без необходимости! Или считаешь, что гада, который выколол Габриэлле глаза, нужно было оставить в живых?! Или психопата-каннибала, или…

– Кого? – не поняла Виолетта.

– Ну, был один псих, который не просто убивал людей, а еще и съедал их, мимоходом пояснил мой друг.

– Людей?! – охнула девушка. – Ужас какой!

– Не бойся, – успокоил ее я, бросив на Эрнесто грозный взгляд. – Его уже давно нет.

– И это ты прикончил его! – встрял мой приятель, – потому что понимал: он опасен. Если оставить его в живых, это чревато гибелью многих людей. Ты спас гораздо больше жизней, чем отнял, Феде.

– Знаю, знаю, ты считаешь меня героем, каких свет не видывал, – возвел я глаза к небу.

– А ты все время с нами споришь, – встряла Габриэлла, сзади положив руку мне на плечо.

– И буду спорить, – не унимался я. – Если вы называете меня героем, то Джек Потрошитель – это защитник слабых!

– Ты всегда так говоришь, – заметил Эрнесто.

– Все, хватит! – отрезал я. – Закрыли тему!

– Прости, Виолетта, – тепло улыбнулся девушке мой друг. – Спорить с ним бесполезно. Лучше уж просто замолчать, а то…

Он осекся, потому что над лагерем разнесся зычный голос Агустино – пухлого четырнадцатилетнего мальчишки:

– Эй, народ, разойдись! Ужин несем!

Действительно, он и его друг Бернардо (он был на пару месяцев младше и не таким плотным) тащили большую кастрюлю. Позади них со стопкой мисок шел двенадцатилетний Просперо, тринадцатилетний Алберто с ложками и пятнадцатилетний Алессандро с нарезанным хлебом. Все эти ребята – работники кухни. В сражениях толку от них немного, но кулинарные способности поразительны. Благодаря их талантам бойцы до сих пор живы. Ведь для поддержания сил ребятам нужно хорошо питаться. В общем, не прошло и пяти минут, как все немедленно расселись вокруг кастрюли. Кто-то – на стволе другого упавшего дерева, а большинство – прямо на земле. Как всегда, почетное место занял Эрнесто на правах капитана, Габриэлла на правах его сестры и мы с Виолеттой на правах гостей. Работники кухни знали свое дело. Они приготовили настолько потрясающее жаркое, что есть и одновременно разговаривать было невозможно. Исключение составляли только мы с Виолеттой. Сначала я заметил, с каким удивлением моя подруга смотрит на ребят и понял, что ее впечатляет их воспитанность. Миски с едой у всех стояли не просто на коленях, а на подстеленных полотенцах, ранее принесенных с корабля. Ели все ложками, с хлебом, аккуратно. Да и руки мы заранее помыли.

– А ты ожидала, что они, как пираты из фильмов, будут есть руками и вытирать рты манжетами? – невинно поинтересовался я.

– Не знаю, – смутилась Виолетта. – Я ведь раньше никогда не видела таких, как эти ребята. – Кстати, почему, кроме Габриэллы, здесь нет девочек?

– Не довелось, – пояснил я. – Понимаешь, эта команда состоит из детей, у которых нет будущего на суше. Как у самих Эрнесто с Габриэллой. Что их там ждет? Детские дома, возможно, разлука, лишения, нищета. Так же и у всех остальных. Эрнесто большинство из них находил случайно. А кое-кто натыкался на нас и сам.

– Ты говоришь так, как будто являешься членом этой команды.

– В сущности, так оно и было. Нет, я мог уходить с корабля на довольно длительные сроки, но большую часть времени предпочитал проводить здесь.

– А как к этому относится твоя мать?

– Я тебя умоляю! Да знай она хоть десятую часть того, чем, помимо музыки, раньше занимался ее сын, быть мне давным-давно в психиатрической больнице!

– Я думала, ты любишь ее.

– Да, поэтому молчу. Рассказать ей о том, что происходило со мной и Бьянкой, значит подвергнуть ее опасности.

– Выходит, врешь? Но не ты ли мне говорил, что…

– Я знаю, что говорил, Вилу. Поэтому не вру маме. Просто мы с ней заключили некое… соглашение. Она еще несколько лет назад согласилась жить по принципу «меньше знаешь – крепче спишь».

– И она крепко спит, пока ты шляешься неизвестно, где?!

– Ей не привыкать. У них с моим отцом когда-то было такое же соглашение.

– С твоим отцом? А я думала, у тебя только мать.

– Вилу, вообще-то у каждого человека есть отец. Его физически не может не быть. Так чему ты удивляешься? Я – не киборг, и у меня отец тоже был.

– Был?

– Да, был. Но такого отца, как мой, найти сложно, если не сказать больше. Я, действительно, горжусь тем, чьим сыном являюсь.

– А что с ним случилось?

– Прости, но я не хочу об этом говорить, Вилу. Когда-нибудь я непременно все тебе расскажу. Если, конечно, ты раньше не пошлешь такое чудовище, как я, куда подальше. Расскажу. Но не сейчас. Прости.

– Я понимаю. Тебе тяжело это обсуждать. Но знай: я тебя не брошу. Ведь Эрнесто прав. Ты – никакое не чудовище. Не называй себя так. Не надо. Чудовище – тот, кто убил твою сестру и едва не убил тебя. Но не ты.

– Почему?

– Чудовище – это тот, кому нравится убивать и мучить людей. Тот, кто испытывает удовольствие от смертей, от страданий. А для тебя убить человека – огромная травма, правда?

– Поразительно, как легко ты все поняла, Вилу. Да, все именно так. Когда я вынужден кого-то убить, кем бы этот человек ни был, внутри меня как будто что-то умирает вместе с ним. И я часто думаю: что бы сказал отец, будь он со мной.

– Кстати, а почему ты никогда о нем не говорил?

– Я и о сестре тоже не говорил.

Тут Виолетта внезапно повысила голос:

– Да ты, вообще, ни о чем и ни о ком не говорил! Я, и впрямь, знаю только твое имя! Хотя, честно говоря, уже и в этом не уверена! Кто ты такой, черт подери?!

На острове неожиданно стало тихо.

Комментарий к Глава 17

Спасибо за ожидание и отзывы, мои дорогие!))) Проду постраюсь выложить после 9.01.))) Всех люблю!)))

========== Глава 18 ==========

Молчали долго. Тишина давила на барабанные перепонки. Все ребята разом оставили еду, глядя на Виолетту офигевшими глазами. А девушка просто спрятала лицо в ладонях и притихла.

– Феде, – неуверенно заговорил Эрнесто через пару минут, – может, мы все-таки расскажем твоей спутнице все по порядку. У нее, наверное, в голове грандиозная каша.

Я вздохнул, мысленно костеря самого себя, на чем свет стоит. Привел, как идиот, девушку на корабль друга с кучей всего неясного, да еще и рассказывать ей ничего не захотел! Думал, что оберегаю, а сделал только хуже! Придурок! Тогда уж надо было просто выбрать другой способ передвижения, а не приводить Виолетту напрямик к своему прошлому! Убить меня мало за такую глупость! А теперь придется все ей рассказывать, иначе, будет только хуже!

– Да, сказал я. – Меньше всего я бы хотел рассказывать ей обо всех этих ужасах, да еще и на ночь. Но, видимо, придется.

Виолетта подняла на меня глаза и приготовилась внимательно слушать. Все ребята тоже отставили миски в сторону возле опустевшей кастрюли и навострили уши.

– Учтите, – вздохнул я, – всей своей биографии я все равно раскрывать не стану. Хватит и того, что связано с кораблем. Никто из вас не знает, что было со мной до знакомства с Эрнесто и остальными. Равно, как никто не знает, куда я пропадаю, когда ухожу с корабля. Пусть так оно и будет.

– Но ведь мы – твои друзья! – возразил кто-то из близнецов. – Неужели ты думаешь, что нам нельзя доверять?!

– Конечно, вы – друзья, – согласился я. – И, уж кому-кому, а вам я доверяю. Но в том, что происходит со мной вне корабля, замешаны такие люди – не поверите. И, если бы я все вам рассказал…

– Это знание умерло бы вместе с нами! – сердито оборвал меня второй близнец.

– В конце концов, – подхватил его брат, – ты можешь и не называть имени!

– А если что, – встрял Эрнесто, – мы ничего не знаем. Зато будем спать спокойно, зная все о наших товарищах.

– Ну, пожалуйста! – взмолилась Виолетта. – Мне не так важен этот корабль с его обитателями! Я хочу знать о ТЕБЕ!

Так. Меня обложили со всех сторон. Причем, на слова соратников я мог бы просто психануть и, вообще, отказаться что-то рассказывать. Но Виолетте возразить не могу. И потом, мне, так или иначе, придется все ей рассказать. Рано или поздно, она все равно узнает, кто я. А уж друзьям я доверяю, и, наверное, даже лучше, если они будут рядом и помогут мне.

– Ладно, – вздохнул я. – Раньше обо всем этом знал только один человек. Но теперь я расскажу и вам. Только, ради вашего же блага, пусть об этом не узнает никто за пределами корабля.

– Если не считать того, кто и так знает, – язвительно подсказал Эрнесто.

– Да, – согласился я. – Но это – человек надежный. Моя верная жилетка на протяжении всей жизни. К нему я, собственно, сейчас и направляюсь. Вы хотите знать обо мне все или так и будете…

– Все, все, молчим, – отступил мой друг.

Я вздохнул, прикрыл глаза, снова открыл и начал рассказ:

– Во мне самом никаких секретов нет. Меня, действительно, зовут Федерико Гонсалес. Мне семнадцать лет. Даже уже почти восемнадцать. Я родом из города Пескара. Здесь все банально. Только вот в детстве я влип в одну прескверную историю по самое не хочу. В общем, пока мне не исполнилось шесть лет, все было вполне нормально. Жили я, мама, папа и сестра. Правда, отец все время где-то пропадал, и объяснять отказывался. Позже я выяснил, что у них с мамой был договор: «меньше знаешь – крепче спишь». Она никогда не спрашивала его, где он был, а просто встречала, обнимала, в особых случаях обрабатывала раны, и какое-то время все было хорошо. Потом он снова уходил и снова возвращался. Я помню, как часто спрашивал у отца, куда он все время пропадает. Но получал только умоляющее: «не спрашивай, сынок». А потом он обнимал меня и говорил, что не даст никому причинить вред своей семье. Я не понимал, что происходит, но замолкал. Надо сказать, отец серьезно занимался моим физическим воспитанием. С раннего детства он отдал меня в секцию рукопашного боя, а, когда был дома, сам со мной занимался. Да и нельзя сказать, что я был против.

Все изменилось, когда мне было шесть, а Бьянке – год. Однажды отец вернулся из очередного похода странно задумчивым и, наверное, даже напуганным. А потом наступил тот самый злополучный день. Я сидел на чердаке, поэтому первым заметил, как к дому подъехал черный джип. Удивился, сбегал к отцу, сказал об этом. Он перепугался до чертиков и велел нам, троим бежать. Но я не послушался. Просто нашел маму, сказал, что звонила ее сестра и просила срочно приехать, вытолкал их с Бьянкой через черный ход, а сам рванул на помощь отцу, который уже вышел к приехавшим людям. Но было поздно. Когда я выскочил на террасу, отец уже дрался с ними. Бой был неравный – шестеро против одного. Я понимал, что сам ничего сделать не сумею, но и отца бросить не мог. А пока я думал, как поступить, один из этих уродов всадил нож ему в грудь. Я, как в замедленной съемке, видел, как он тихо осел на землю, как, по-звериному оскалившись, разогнулся его убийца. Никогда не забуду этого лица. Я закричал. Меня засекли и попытались поймать. Но я, что было сил, ударив первого в колено, убежал в дом и спрятался под диван. Бандиты перевернули все вверх дном, но, к счастью, туда заглянуть не догадались. Поэтому ушли ни с чем, решив добраться до нежелательного свидетеля позже.

Когда они уехали, я сразу рванул к отцу и застал последние минуты его жизни. Он тогда уже едва хрипел, но кое-что все-таки сказал. И слова эти я запомнил на всю жизнь. Отец похвалил меня за то, что остался. Этот поступок, по его словам, говорил о том, что я буду насмерть стоять за своих близких. Еще он сказал, что я должен быть сильным ради мамы и Бьянки. Должен теперь стать для них защитником. Я поклялся ему в этом. А через пару секунд отец умер. С этого дня моя жизнь круто изменилась. Меня охватила жажда мести, и я начал искать тех гадов. Порылся у отца в кабинете и нашел много интересного. Оказалось, что мой тихий предок на самом деле был агентом секретной службы. Лучшим. Да мне до него, как до Луны пешком! И я начал копать глубже, выискивая тех, с кем у отца были конфликты. Но, сами понимаете, у спецагента врагов всегда более, чем достаточно. Дело еще осложнялось тем, что со временем Бьянка подросла и тоже начала проявлять желание включиться в поиски. Я всячески этому противился, но моя сестра ничего не желала слушать.

Вот тогда и появился Энрике. Мы познакомились, когда мне было семь, а ему – десять. Я как-то услышал чье-то пение в парке. Стало интересно. Подошел. Энрике сидел на лавочке и напевал песню. Я ее знал и сам не заметил, как мы запели вместе. С этого все и началось. Энрике – единственный, кто знает меня полностью, до мозга костей. У нас никогда не было друг от друга секретов. И вот, когда я отважился рассказать ему про отца, он сказал, что нужно было начинать не с того. Первым делом он посоветовал подготовить самого себя, чтобы у меня был хотя бы шанс выстоять против убийц. Это показалось разумным, и я начал готовиться. Вернулся в секцию рукопашного боя, не вылезал со спортивной площадки, доводил себя до изнеможения. Не скрою, поначалу было трудно. Потом привык. Не знаю, что сыграло в итоге наибольшую роль: то, что отец не позволял мне себя запускать до самой своей смерти, или все-таки эти тренировки. А только факт в том, что скоро появились первые плоды. Сами, наверное, знаете, что всякой шпаны в некоторых районах предостаточно. Вот я иногда и оттачивал на них свои способности. К тому же, я нашел отцовский нож, который до сих пор всегда со мной. Так что со стороны я, наверное, уже годам к девяти казался весьма неплохим воином. Мы с Энрике вместе вступили в клуб, который так и назывался: «Клуб современных рыцарей», где нас учили не только сражаться, о и азам чести, осознанию того, за что бьешься, упорству, терпению и тому подобному.

Параллельно я все еще искал тех, кому отец мог насолить по-крупному, но метался из стороны в сторону, не зная, за кого сначала браться. Тогда Энрике посоветовал систематизировать поиски, то есть составить список тех, кто мог желать моему отцу смерти. Я вам скажу, неслабых таких размеров список получился. Но и этот совет моего друга тоже помог. Я начал прорабатывать каждую версию по порядку и, дойдя до пятого пункта, увидел в лице папиного врага нечто знакомое. Порыскав в интернете, я нашел его родного брата и узнал одного из убийц. У меня в голове как будто зажегся свет. Ведь именно этого человека отец упек за решетку незадолго до смерти. Естественно, братец решил отомстить. Вот так я и напал на след. Оставалась загвоздка: в поисках этого гада мне пришлось ехать аж в Рим. Тогда я поговорил с мамой. Оказалось, что она, вообще, не знала, чем занимался отец. Просто любила и ждала. Я объяснил ей, что пошел по его стопам и для нее же будет спокойнее ничего обо мне не знать. Мама, конечно, была в панике. Даже напомнила, куда отца завела его скрытность. Но, в конечном итоге, мне удалось убедить ее, что лучше жить по принципу «меньше знаешь – крепче спишь», как это было с отцом. Правда, при этом, я был вынужден пригрозить, что в противном случае убегу из дома, и она меня больше никогда не увидит. Но, что сделано, то сделано. А вот с Бьянкой договориться оказалось не так просто. На тот момент, мне было одиннадцать, а ей – шесть. И она даже слушать не хотела ни о каком принципе, упорно пытаясь лезть во все эти дела.

Корче, когда я поехал в Рим, чтобы найти этого урода, моя сестренка незаметно проследила за мной и ухитрилась-таки юркнуть в соседний вагон поезда. По прибытию она продолжала за мной следить. А я, как идиот, не замечая этого, упорно искал убийцу своего отца. Итак, при помощи полного имени, найденного в интернете, мне удалось выяснить номер телефона этого урода. Тогда меня в последнюю очередь интересовала его профессия, а только он оказался очень серьезным человеком, при деньгах и со связями. Вот, тогда я и допустил свою первую серьезную ошибку, которая едва не стоила мне жизни. Я сразу раскрыл все карты, назвав свою фамилию. Оказалось, что он сам меня уже пять лет искал. Ведь после смерти отца мы переехали в другой район Пескары, а мама еще и вернула свою девичью фамилию – Дельяно. Лица моего убийцы не разглядели, вот и метались по всему городу все пять лет. А тут, представляете: объявляется этот неугомонный мальчишка с намерением отомстить. Неслабо, а? Естественно, этот гад тут же назначил мне встречу. Я, дурак, пошел с одним ножом, да еще и с хвостом в виде сестры. Конечно, меня встретил отряд киллеров, которым было приказано порубить меня в капусту. Спасло то, что в самый критический момент Бьянка закричала и привлекла к себе внимание. Более того, она сказала: «руки прочь от моего брата». Зря. В тот раз мне удалось и увести сестру, и самому избежать смерти, но теперь в зоне риска нас было двое.

С тех пор, Бьянка всюду была со мной. Мы понимали, что теперь нам искать кого-то вовсе не обязательно. Ведь убийца нашего отца знал, что мы где-то рядом и по возможности сдадим его. Нам пришлось податься в бега. Мы старались не появляться дома слишком часто, чтобы не подвергать маму опасности. Ведь наши лица теперь, наверняка, запомнили. Мы жили на улице, спали, где придется, добывали еду с риском для жизни. А однажды увидели драку в порту под Римом. Тогда-то мы с вами, ребята, и познакомились, помните?

– Помним, – только и смог вымолвить Эрнесто, глядя на меня, как и все присутствующие (кроме, конечно, Габриэллы), офигевшими глазами…

Комментарий к Глава 18

А вот и новая глава, мои дорогие!))) Следующую выложу после 18.01.))) Не сердитесь, у меня же работа.)))

========== Глава 19 ==========

Минут десять вокруг царила мертвая тишина, нарушаемая только нашим дыханием, дуновением ветерка да редкими перекликами чаек. Я перевел взгляд на Виолетту. Уж если для меня и было важно чье-то мнение, то лишь ее. Посмотрев девушке в глаза, я увидел там столько чувств, что даже запутался. Удивление, ужас, сострадание и что-то еще. Что-то особенно сильное и одновременно особенно теплое. Нечто похожее на… любовь? Нет-нет-нет! Это невозможно! Виолетта не может испытывать того, что рисует мое больное подсознание! Просто потому, что воспринимает меня, как хорошего друга – не более! Максимум, на что я могу рассчитывать, – нежная привязанность, типа той, что я испытываю к Габриэлле! Но не более! Так что хватит мечтать и тешить себя нелепыми надеждами, которые все равно скоро разобьются вдребезги. Тем не менее, история мою подругу явно напугала. Различив в ее глазах ужас, я почувствовал желание немедленно прекратить рассказ. Но, как говорит Энрике, поздно пить лекарства, когда почки отвалились (его бабушка была русской). Теперь придется рассказывать все до конца. Тем более, что самая, на мой взгляд, жуткая часть истории уже позади.

– Ну, а потом – неуверенно продолжил я, – все пошло уже гораздо спокойнее. Многие из присутствующих, наверняка, помнят, что мы с Бьянкой помогли вам тогда уплыть и остались на корабле, уходя лишь изредка – навестить маму и Энрике. А так, мы почти всегда были с вами – помогали, сражались изредка со всякими подонками. Но фактически все основные наши приключения закончились после знакомства с вами, так что…

– Это он скромничает, – нервно захихикал Эрнесто. – На самом деле приключения тогда только начались.

– Может, расскажете сначала, кто вы, собственно, такие? – тихо, но уверенно обратилась к нему Виолетта.

Мой друг вздохнул с болью. И тут его винить было не в чем. Я знал их с Габриэллой историю, но всякий раз слушал ее с невольным ужасом. Сердце обливалось кровью, когда я думал, через что прошли двое моих близких друзей. Они не заслужили таких страданий. Пусть они и не знали, что было со мной и Бьянкой до нашего знакомства, для меня невыносима сама мысль об их страданиях. Эрнесто тем временем помолчал секунд десять, которые, похоже, понадобились ему для того, чтобы собраться с мыслями, а потом резко выдохнул и начал рассказ:

– Меня зовут Эрнесто Ферранди. Три недели назад я отпраздновал свой восемнадцатый День Рождения. Мы с Габриэллой родились в Милане. Росли, ни в чем не зная отказа. Отец наш был дипломатом, числился на особом счету в администрации города. Естественно, в связи с такой должностью, у него было немало врагов. Вот, один из них и решил оказать на него влияние. Мне тогда было одиннадцать, а Габриэлле – восемь. Мы шли из школы, когда нас поймали четверо здоровенных ребят. Отвезли в какое-то старое здание, связали и позвонили отцу.

– Зачем? – опешила Виолетта.

– Ну, хотели, чтобы он занервничал и выполнил их условия. Какие – понятия не имею. Да мне это было и не особо важно. Я понимал: согласится отец или нет – без разницы. Нас бы все равно убили, как лишних свидетелей. А значит, нужно было выбираться из плена самостоятельно. Но это ведь только звучит легко. А что мог я один против отряда здоровяков? Да ничего? И, когда дело начало принимать для нас скверный оборот, отец все-таки назначил похитителям встречу на опушке старого леса. Да еще и явился на нее вместе с нашей мамой. Правда, в сопровождении охраны, но это ничего не дало. В общем, на встречу явился один парень, который, собственно, и держал нас с Габриэллой, зажимая рты. А остальные в это время из-за деревьев перестреляли как охрану, так и наших родителей. Хорошо, что я закрыл сестре глаза рукой.

– Ужас! – выдохнула Виолетта. – И как же вы потом выбрались?

– Повезло, – пожал плечами Эрнесто. – Один из охранников в последний момент успел-таки выхватить пистолет и застрелить того парня, в руках которого мы находились. Он упал, а, пока остальные соображали, что, собственно, произошло, я схватил Габриэллу за руку и стремглав помчался оттуда. И хорошо, что неподалеку протекала речка с крутыми берегами. Мы укрылись под одним из обрывов, да еще и два булыжника в воду столкнули. Услышав всплески, наши похитители запаниковали, покрутились на берегу с часок да и убрались восвояси. Наверное, решили, что мы утонули. Черта с два! Нам удалось добраться до дома, где я быстро нашел ключ от нашего гаража в порту. Мы понимали, что теперь у нас одна дорога: в детский дом, и жутко боялись, что разлучат. Выход был один – бежать. Дед наш был моряком и оставил судно. Отец не любил море, поэтому корабль довольно долгое время стоял без дела. Короче, мы добрались до порта, и уже вечером были далеко в море.

Помню, первые дни были самыми тяжелыми. Ни я, ни Габриэлла, не имели даже отдаленных навыков самостоятельной жизни, да и море знали только по рассказам дедушки. А поскольку этот самый дедушка умер, когда мне было шесть, можно сказать, что я и этого не знал. Короче, в первые дни нам было сложно. Потом научились ловить рыбу, починили дедушкину сеть. И вот, однажды я подумал: а не сбывать ли нам улов на берег. Мы начали швартоваться в портовых городах, продавать им рыбу, иногда добавляя найденные на берегах островов вроде этого драгоценные камни. На вырученные деньги покупали другие продукты, одежду, предметы первой необходимости и прочее. Первый месяц мы были вдвоем. Потом начали находить других ребят, оказавшихся в трудных ситуациях сирот, детей тех людей, которые отбывают наказание в местах лишения свободы, беспризорников и прочих. В итоге, собралась вполне себе немалая команда.

Однажды мы пришвартовались в Милане, а кто-то нас возьми – и узнай. Налетели полицейские, попытались задержать. Тут-то на сцене и появился Федерико. Я вам скажу, если бы не он, сидеть бы нам всем сейчас по детским домам или, вообще, где-нибудь на улице. Мы уплыли. Но, наверное, у тех, кто нас похитил, есть в полиции свои люди. Короче, не прошло и полугода, как за нами увязался крейсер. Боевой тяжелый крейсер. Ну, а что может старый корабль против такой машины? В общем, нападения мы не выдержали. Корабль, правда, на плаву удержали, но зато потеряли сразу десяток ребят. А Габриэллу преступники поймали и перенесли на свой крейсер. До меня, правда, добраться не смогли. Вот, тогда Федерико снова нам помог. Сколько бы он этого ни отрицал, его храбрость поистине не знает границ. Один из всех, он не побоялся прыгнуть прямо с палубы, при том, что те места кишат морскими хищниками, перебраться на этот крейсер и вступить в смертельную схватку. Представь, Виолетта: в одиночку выйти против толпы здоровенных амбалов, вооруженных до зубов!

– Эрни, остынь! – вмешался я. – Это все, конечно, звучит круто, но на деле мне просто везло с самого начала. Я сумел пробраться на крейсер тайно, потому что вырубил охранника прежде, чем тот поднял шум. Это дало мне преимущество во времени и элемент внезапности.

– Вот, знаешь, твой единственный недостаток в этой дурацкой скромности! – не унимался Эрнесто. – А она, между прочим, здесь абсолютно неуместна! Ты сражался за мою сестру до последнего, не щадя своей жизни!

– И все равно не справился! – мучительно вздохнув, возразил я.

– Сколько раз повторять?! – возвел глаза к потолку его друг. – Ты сделал все, чтобы ее спасти! Другой бы, на твоем месте, вообще, туда не полез!

– Но я…

– Заткнись! – посоветовала Габриэлла. – В конце концов, ты ведь спас мне жизнь! И, даже будучи серьезно раненым, все равно продолжал сражаться за меня! Ты…

– Стоп! – внезапно встряла побледневшая Виолетта. – Что значит – «будучи серьезно раненым»?!

– То и значит, – пробурчала Габриэлла. – У него на спине до сих пор шрам остался.

– Тот, который я видела?! – охнула Виолетта.

Я с удивлением посмотрел на подругу. Она беспокоится? Уму непостижимо! Хотя, что странного? Мы подружились, я ей помог. Естественно, она по-своему ко мне привязалась. Но только как к другу! Не может эта девушка испытывать ко мне ничего большего! Кто она, и кто я, в конце концов?! Как бы то ни было, ребята явно так не считали. Или вопрос Виолетты имел несколько двусмысленный характер. Короче, все дружно расхохотались. Все, кроме нас двоих.

– А ты видела его обнаженную спину? – выдавила Габриэлла.

– Можно так сказать, – залившись краской, пробормотала Виолетта. – Случайно.

Я тоже не мог сдержать смущения, вспомнив ту сцену. Это еще хорошо, что моя подруга не видела других шрамов. О, господи, а ведь тогда мы едва не поцеловались! Какая-то искра проскочила что ли! Непонятно. Ведь Виолетта меня не любит, и утверждать обратное просто глупо! Особенно, после всего, что она обо мне узнала.