Текст книги "Избрана судьбой (СИ)"

Автор книги: Смешинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Извини, – спохватился я, торопливо продевая руки в футболку. – Тебе, наверное, противно на это смотреть. Прости.

С этими словами, я попытался все-таки одеться, но Виолетта неожиданно остановила меня, развернула лицом к себе, заглянула в глаза и шепнула:

– Феде, о чем ты говоришь?! Мне не противно, а больно! Больно от того, что ТЕБЕ было больно! Одна только мысль об этом приводит меня в ужас!

О, что я тогда чувствовал! Сердце запело от счастья. Она беспокоится обо мне! Пусть не любит, но беспокоится! Уже от этого я готов был взлететь! После таких слов мой мозг абсолютно и блаженно опустел. Казалось, мир на мгновение замер, чтобы дать мне возможность насладиться этим счастьем. Когда мы стоим, глядя друг другу в глаза, а наши губы разделяет всего каких-то несколько сантиметров. Но тут все как будто смешалось, и мы потянулись друг к другу. Моя футболка упала к нашим ногам. Я безотчетно обхватил любимую девушку за талию, а ее руки соединились на моем затылке. Расстояние между нашими губами все сокращалось и сокращалось, а я ничего не мог с этим поделать. Слова Виолетты, казалось, лишили меня разума и возможности противиться собственным порывам. Хотя, стоило бы это сделать. Ведь она меня не любит. Но, сколько бы я ни твердил себе этого, тело меня больше не слушалось. Медленно, но верно наши губы сближались, и я понимал, что поцелуя не избежать. Да мне и не хотелось, откровенно говоря…

========== Глава 9 ==========

– Какая встреча! – внезапно издевательски выкрикнул кто-то за нашей спиной.

Мы с Виолеттой подпрыгнули от неожиданности, и я, не отдавая себе отчета, стал перед девушкой, чтобы быть готовым защитить ее, в случае чего. Однако, это оказалось лишним. На тротуаре в своей фирменной позе а-ля «супермен» стоял Леон. Слава Богу! Но тут до меня дошло, ЧТО видел бывший возлюбленный Виолетты, и я понял: это конец. Мы влипли. Влипли по-крупному. Леон видел, что мы почти поцеловались! Нет, я не боялся паренька и знал, что справлюсь с ним. Но наша с Виолеттой дружба и ее доверие ко мне могут серьезно пострадать. Хотя, стоп! О чем я говорю, если мы только что… Кошмар! Чем я только думал?! Уж точно не головой! Черт возьми, ведь наши губы даже успели чуть соприкоснуться! Все! Это конец! Одно дело – поцеловаться в полусонном состоянии. Но это… Виолетта не простит меня. Мало того, что я снова, как идиот, полез целоваться, так это еще и произошло на глазах у Леона! У них пропали все шансы на примирение, и все из-за меня!

– Леон, – робко начал я, думая, как сгладить ситуацию. – Дружище, это не то, о чем ты подумал!

– Я подумал, что вы целуетесь, – хмыкнул тот. – Или у меня галлюцинации?

Тут взгляд его скользнул по моему голому торсу и остановился на футболке у моих ног. О, черт! Теперь он еще и подумает, что мы здесь…

– Что? – насмешливо спросил парень. – Надоело развлекаться в доме Кастильо? Экстрима захотелось?

– Ты на что это намекаешь?! – взвилась Виолетта, выглянув из-за моей спины.

– Стой и помалкивай! – отрезал Леон. – Тебе я еще многое скажу!

– Не хами ей! – вступился я. – Она здесь ни при чем! Это…

– Тебя, дружок, я, так и быть, прощаю, – заявил Леон. – Ты просто влюбился до предела и не заметил, что эта тварь тебя исполь…

– Придержи язык! – крикнул я.

Нет, ну, как прикажете это называть?! Он хамит моей любимой девушке, да еще и обзывает ее! Тоже мне, жених!

– А ты за нее не вступайся, – фыркнул тот. – Думаешь, я не видел, как ты на нее смотришь?! Я давно догадывался, что вы не просто так целыми вечерами вместе проводите время! Более того, об этом вся «Студия» судачит с самого твоего возвращения, Федерико!

Да, здесь он попал в точку. Я давно заметил, что, стоит нам с Виолеттой вместе войти в «Студию», как мы неизменно слышим за спиной перешептывания. Чего только сверстники нам не приписывают! Роман, как минимум! А, когда Виолетта рассталась с Диего, стали говорить, что это тоже произошло из-за меня. Мол, парень узнал, что мы тайно занимаемся сексом. Мы с Виолеттой предпочитали никак эти слухи не комментировать, но и дружбы своей не скрывали. Пусть говорят, что хотят. Это – просто сплетни. Тем более, что они не выдержат никакой проверки. Не скрою, мы проводили вечера вместе. Но это просто потому, что нам приятна компания друг друга. Нам хорошо вместе, но совсем в ином смысле этого слова. Мы веселимся, смеемся, шутим, дурачимся, говорим по душам, смотрим фильмы, поем и танцуем. Но никогда даже не целовались, поэтому единодушно решили не обращать внимания на злые языки. Мы знаем, что не виноваты, и пусть ребята думают, что хотят. Нам скрывать нечего.

– И ты веришь этой ерунде?! – встряла Виолетта.

– Ерунда – не ерунда, а я сам был невольным свидетелем ваших развлечений, как и некоторые другие ребята! – выпалил Леон.

– Что? – дружно опешили мы с его бывшей девушкой.

– Что слышали, – пробурчал парень. – Я однажды пришел к Виолетте. Входная дверь была распахнута настежь, а сам дом – пуст. Тут я услышал музыку из комнаты. Стало интересно. Поднялся и прислушался. Сначала из комнаты раздавался просто шорох, а потом Виолетта сказала: «Давай быстрее! Да-да, вот так!».

Мы с Виолеттой переглянулись. В тот единственный раз, когда нас оставили одних дома, мы танцевали. Возможно, моя подруга и сказала тогда нечто подобное.

– Это был танец, идиот! – возведя глаза к потолку, сказал я. – Мы танцевали!

– Допустим, – отмахнулся Леон. – А в другой раз к Виолетте забегала Франческа. Она потом в шоке прибежала к нам, потому что услышала из твоей комнаты, как вы вдвоем пыхтите, а Виолетта даже стонет! Что, тоже танцевали?

Я припомнил, когда это могло происходить, залился краской и произнес:

– Не поверишь, но да. Пробовали аргентинское танго, вот и сбили дыхание. А застонала Виолетта всего один раз – когда я случайно слишком резко отклонил ее назад.

– Нет, ну, посмотрите на них! – фыркнул Леон. – Прямо-таки танцоры какие-то! А что вы танцевали, закрывшись в комнате Виолетты около десяти вечера пять дней назад?! Анжи тогда услышала ваш шепот, влажные причмокивания и довольное урчание. Она тогда постучалась. Раздался скрип пружин, как будто кто-то быстро поднимался с кровати, и лишь через минуту Виолетта открыла. Анжи говорит, что она облизывала губы и одергивала юбку, а за ее спиной ты застегивал ширинку!

Мы с Виолеттой густо покраснели. Вот, тогда ситуация, действительно, вышла неловкой. Нет, конечно, мы никогда не делали ничего из того, в чем подозревает нас Леон. Просто в тот вечер все сложилось донельзя глупо.

– Что, нечем крыть?! – удовлетворенно хмыкнул Леон.

Мы молчали. Ну, вот, как объяснить ему, что, в тот вечер, я принес в комнату подруги леденцы, и мы начали их сосать, попутно дурачась на кровати. Юбка Виолетты задралась, когда она села на меня верхом (причем, точно на то место, куда порядочная девушка даже смотреть не станет). Не скрою, мне тогда стало жарко и тесно в джинсах. Я старался не подавать вида, внушая себе, что это – просто игра. Но Виолетта, похоже, и сама почувствовала, как ей в промежность уперлось что-то твердое. Не переставая сосать леденец, довольно причмокивая, она чуть сдвинулась назад и с интересом уставилась на мои натянувшиеся джинсы. Затем, с видом химика, ставившего важнейший опыт в истории человечества, девушка осторожно расстегнула пуговицу и молнию. Из джинсов выскочила важная часть моего тела, только сильно увеличенная. А моя любознательная подруга с интересом потрогала ее сквозь ткань боксеров и как раз начала запускать пальчики под резинку, как вдруг раздался стук в дверь. Неловко получилось. Очень неловко. Надо было видеть лицо Анжи, когда она вошла. Но, хотя женщина не стала ни о чем спрашивать, мы не думали, что она немедленно все расскажет Леону. А теперь этот самый Леон стоит напротив нас и ждет объяснений!

– Даже если мы тебе скажем, – заявила Виолетта, – ты все равно не поверишь. Так что уходи.

Ее бывший презрительно фыркнул и сказал ей:

– Знаешь, беру свои слова обратно. Ты не тварь. Ты потаскуха.

И вот, тогда я не выдержал. Как он ее назвал?! Ну, все, берегись, урод! Никто не смеет оскорблять любовь всей моей жизни! Сейчас он ответит за все! С этими мыслями, я в два прыжка очутился рядом с Леоном. Никто и ахнуть не успел, а мой кулак уже поприветствовал его физиономию. Удар был таким сильным, что парень упал на асфальт, схватившись за разбитую губу.

– Слушай сюда крутой! – заявил я. – И запоминай слово в слово! Виолетта. Не спала. Со мной. Тебе ясно?! Повтори!

– Ой-ой, больно! – вопил Леон.

– Повтори! – не унимался я.

– Ладно! – выкрикнул парень. – Виолетта не спала с тобой!

Я облегченно вздохнул и собирался, было отходить, как вдруг Леон заявил:

– Конечно, не спала! Это ты спал с ней, а она просто раздвигала но…

Договорить он, однако, не успел. Невесть как оказавшаяся рядом Виолетта ударила его ногой в лицо и гневно вскричала:

– Федерико тоже не спал со мной, понятно?!

– А-а! – орал ее бывший. – Ты же мне нос сломала, шлюха!

– Она не шлюха! – рявкнул я, пнув его ногой в ребра.

– Ай! Заткнись, ошибка приро… Ой!

«Ой» получилось от того, что Виолетта, в свою очередь, пнула его.

– Не смей так говорить о нем, ты, ублюдок! – крикнула она.

Тот, похоже, изрядно перетрусил, поэтому замолчал и, зажимая рукой сломанный нос, уполз по дороге на четвереньках. Мы с Виолеттой остались стоять, гадая, что же сейчас произошло…

========== Глава 10 ==========

Мы, может, и стояли бы столбами целый день, стараясь сгладить неловкий момент. К тому же, изнутри меня снова атаковало чувство вины. Ну, вот, что это такое?! Мы чуть не поцеловались! Как теперь мне смотреть подруге в глаза?! Три раза – это уже тенденция! И ничего хорошего она не сулит! То есть я люблю Виолетту. Очень люблю. Но она меня не любит, и, если мы будем дальше поддаваться подобным необъяснимым импульсам, то просто убьем нашу дружбу. А для меня это станет кошмаром всей жизни. Впрочем, скоро обстановка разрядилась сама по себе. И за это мы должны благодарить Германа Кастильо. Короче, всего через минуту после того, как избитый Леон уполз, за нашими спинами послышался гул мотора. И шестое чувство подсказывало мне, что это – вовсе не случайность.

– Бежим! – воскликнул я, торопливо надевая-таки футболку.

Мы поспешно схватили сумки и рванули в гущу кустов. Оглянувшись, я сквозь ветви увидел, как мимо проехала машина Германа, из окон которой высовывались врач и здоровенный санитар. Мы с Виолеттой побежали дальше, вглубь не слишком густого леса. Наконец, когда дорога скрылась из виду, я остановился, присел под дерево, достал из рюкзака мобильник и защелкал кнопками.

– Что ты делаешь? – спросила Виолетта, усаживаясь рядом.

– Организую нам безопасный способ бежать отсюда, – коротко ответил я.

Так. Вот и нужный номер. Только бы он услышал! Впрочем, почти сразу на другом конце провода послышалось:

– Да?

– Привет, Эрни, – поздоровался я, прекрасно зная, что произойдет дальше.

И верно: раздался грохот. Я, конечно, знал, что это означает, поэтому оторвал трубку от уха и уже на определенной дистанции слушал крик, а вернее, вопль своего собеседника.

– Феде! – орал он. – Черт меня подери! Это ты?! Живой?! Или это я с ума сошел?!

– Спокойно, Эрни, спокойно! – воскликнул я. – Все хорошо! Это я, живой!

Интонация парня мгновенно сменилась с офигевшей на обвиняющую.

– Нагулялся, дьявол тебя подери?! Где тебя черти носили?!

– Не на райских островах, поверь! – поспешно вставил я. – Расскажу при встрече, если ты сумеешь мне помочь.

– Где ты? – тут же перешел на деловитый тон мой собеседник.

– В Аргентине, – ответил я.

– Ничего себе, тебя занесло! – присвистнул паренек. – Ты что там забыл?

– Потом, – отмахнулся я. – Ты поможешь мне выбраться из Буэнос-Айреса, или нет?

– Ладно. Сегодня в шесть вечера будь у тамошней пристани.

– Хорошо. Только, Эрни, со мной кое-кто будет. Я обещал ей помочь и ни за что не оставлю.

– Так, а вот это уже интересненько! Неужели наш непоколебимый боец все-таки…

– Заткнись! – отрезал я. – Итак, договорились. Шесть часов. Пристань. Успеешь?

– Обижаешь! – рассмеялся тот. – До встречи. Но имей в виду: я не отстану, пока ты мне все в подробностях не расскажешь!

С этими словами, он отключился. Я, невольно улыбаясь, убрал телефон и перевел взгляд на Виолетту. Что странно, Она вовсе не выглядела удивленной или испуганной. Нет. На ее лице читалось только недоумение.

– Мы едем в Италию? – спросила девушка. – Судя по тому, на каком языке ты сейчас говорил?

Тут только до меня дошло, что весь этот разговор проходил на моем родном языке. Вот, я идиот! И еще жду, что Виолетта испугается! Интересно, а много она поняла из этого разговора? В данной ситуации, чем меньше, тем лучше для нее. Я надеюсь уберечь девушку от своего жуткого прошлого, хотя, наш путь лежит, в буквальном смысле, по его следам…

– Нет, не в Италию, – покачал головой я. – Просто для этого путешествия мне пришлось прибегнуть к помощи одного старого друга. А он, действительно, итальянец. Прости. При встрече попрошу его говорить по-испански.

– Да, итальянский у меня хромает на обе ноги, – заметила Виолетта. – Из твоего разговора я сумела разобрать всего пару слов.

– И остальное тебе лучше не разбирать, Вилу, – вздохнул я. – Ради твоего же блага советую.

– Все так плохо? – нахмурилась Виолетта.

– Ты даже не представляешь, насколько, – ответил я. – Мне и самому поневоле становится страшно, когда я вспоминаю собственное прошлое. Поверь, Вилу, тебе же будет спокойнее, если…

Я осекся, вытянувшись в струнку. Снова активизировалось мое сверхъестественное чутье на опасности. И, буквально через пару мгновений до моих ушей донеслись явно нетрезвые голоса. Турпоход с алкоголем. Дело обычное. Но дернул же этих черт идти именно сегодня и мимо нас! Вот, дьявол! И убежать мы уже не успеем! Тут во мне активизировался еще один инстинкт из далекого прошлого. Автоматически я вскочил и закинул рюкзак на спину, освобождая руки. Виолетта тоже поднялась и удобнее перехватила сумку. Я занял такое положение, чтобы надежно заслонять девушку собой и размял на всякий случай кулаки. Что ж, надеюсь, до этого не дойдет…

Увы, скоро я понял, что словами здесь не отделаться. Из-за деревьев вышло шестеро изрядно подвыпивших парней, самому старшему из которых на вид было не больше двадцати лет. Шансы избежать драки равнялись, примерно, одной тысячной процента. Во-первых, средняя степень алкогольного опьянения тем и плоха, что тебя уже тянет на подвиги, и ты еще физически можешь эти самые подвиги совершать. А во-вторых, в таком возрасте, да еще и под градусом люди наиболее опасны. Молодость плюс алкоголь. Вот такой коктейль. Говорить, откуда у меня такие познания, не буду – это тоже часть моего прошлого, о котором я даже вспоминать не хочу. Ну, да ладно. Сейчас, вообще, не до этого. Ребята нас, конечно, заметили и остановились. В руках у каждого было по бутылке пива. У троих за спинами – рюкзаки с палатками. Еще двое вместе несли большой ящик с другими бутылками. Без поклажи шел только один парень – на вид самый старший. Собственно, он-то и заговорил первым:

– Эй, парни, смотрите-ка! Оказывается, не только нас на свежий воздух потянуло!

– Перестань, Вин, ты что не видишь, с кем тут мальчик? – вмешался другой, с палаткой. – Здесь, похоже, немного другой тягой попахивает!

Его приятели отвратительно заржали. Ничего, мне не привыкать. Главное, чтобы Виолетта сейчас молчала в тряпочку и не высовывалась из-за моей спины.

– Так, ребята, разворачиваемся рядом, и сегодня ночью нас, возможно, пригласят присоединиться к эротическому шоу! – пошутил первый.

– А мне, вот, интересно, – подхватил еще один. – Этот паренек хоть знает, что и как надо делать?

– Какое там! – весело вмешался очередной его товарищ. – Может, помощь пригодиться?!

– Я бы с такой красавицей ох, как помог! – размечтался первый.

Виолетта испуганно охнула и сзади обхватила меня за шею. О, это было прекрасно! Я даже перестал трястись от гнева. Ненадолго.

– Да вы посмотрите, парни! – встрял один из тех, кто нет коробку. – Девочка-то, по ходу, чистенькая!

– Да, у паренька губа не дура! – присвистнул другой. – А делиться не хочет! Неправильно!

– Эй, мальчик, ты что, язык проглотил?! – захихикал еще один, обращаясь ко мне.

– Да испугался он! – подхватил тот, что стоял к нему ближе всех. – Не видно, что ли? Вон, аж трясется весь!

На самом деле меня трясло не от страха, а от злости, которую я едва сдерживал, мечтая разорвать всю эту компанию на кусочки.

– Вот я сейчас и проверю, чистенькая девка или нет! – ухмыльнулся первый, смело подходя ближе.

– Эй, приятель, – подал, наконец, голос я, стараясь говорить спокойно. – Девушку трогать не советую, если только у тебя нет в запасе лишних косточек!

Ребята вновь загоготали.

– Ух, ты! – выдавил первый. – Они еще и разговаривают! Ушел бы ты с дороги, малыш! Тогда будешь жив-здоров!

– А если не уйду?! – вскинулся я.

– Тогда огребешь по самое не могу! – пообещал один из ребят с рюкзаками. – Организуем тебе такие травмы, что костей не соберешь!

– Так что вали отсюда, пока еще ходить можешь! – добавил первый.

– Федерико! – прошептала мне в ухо Виолетта.

– Не бойся! – тоже шепотом ответил я. – Главное – стой на месте. Все будет хорошо!

– Ты что, мелкий, страх потерял?! – зарычал главарь, шагнув ко мне.

Руки Виолетты соскользнули с моей шеи, благодаря чему я сумел шагнуть навстречу.

– Типа, смелый, да?! – хмыкнул парень.

– Ну, а если смелый, что с того?! – огрызнулся я. – Сказано тебе: лапы прочь от девушки!

– Эй, Марио! – окликнул тот одного из свои ребят. – Ну-ка, покажи мальчику, что мы делаем с такими, как он!

Марио оказался одним из парней с палатками. Он передал свою ношу другому и вперевалочку направился ко мне, даже не потрудившись размять кулаки. Очевидно, его, как других, вводил в заблуждение мой внешний вид. Что ж, мне не привыкать. Оказавшись в зоне досягаемости, Марио попытался рукой схватить меня за горло. Неоригинально. Мгновение спустя, я увернулся. Еще раз. Еще. И еще. Так. Теперь с ноги по ребрам – и Марио рухнул на землю, не в силах сопротивляться. Один готов.

– По-хорошему предупреждаю! – заявил я. – Отстаньте от нас, не то вам же будет хуже!

Разумеется, короткий поединок здоровяка не впечатлил, да я, собственно, на это и не рассчитывал. Просто исполнял долг чести. Не спрашивайте, что это такое.

– Ах ты мелкий… – начал, было, лидер моих противников, но замолчал, захлебнувшись в собственном гневе.

Вместо слов он подал знак своим ребятам (который поспешно все побросали и двинулись на меня), а потом сам рванул в бой. Сделав пару шагов навстречу, чтобы до Виолетты случайно не долетел ни один кулак, я вступил в поединок. Надо сказать, моя форма за полтора года никуда не делась, но все, что мне сейчас пригодилось – банальная самооборона. Для меня, по крайней мере, банальная. В общем, несколько минут спустя, все противники, включая и лидера, были повержены. Так, ерунда. Я сломал каждому по косточке – и хватит с них. Тем не менее, они орали, как дети, и громко ругались. Слабаки!

– У кого-то еще есть к нам вопросы?! – потирая кулаки, спросил я.

– Нет, нет! – простонал тот, что был лидером, а теперь валялся на земле, прижимая к себе сломанную руку. – Идите уже отсюда!

Я не заставил просить себя дважды. Тем более, что Виолетта стояла рядом, дрожа с ног до головы.

– Вилу! – воскликнул я, бросаясь к девушке и обнимая ее. – Не бойся, все хорошо! Пойдем отсюда!

Моя подруга, в свою очередь, прижалась ко мне и позволила увести себя подальше от поля боя, откуда еще долго доносились вопли поверженных ребят.

========== Глава 11 ==========

Разумеется, мы не могли сразу бежать на пристань. Было еще рано, а двое подростков с рюкзаками, весь день прокрутившиеся возле побережья, которое уже много лет используется исключительно для промышленных и торговых целей, поневоле привлекут внимание. Поэтому мы просто нашли в лес другую, более спокойную поляну. Виолетта, наконец, перестав дрожать, села на землю, прислонилась спиной к дереву и очень внимательно посмотрела на меня. Опустившись рядом, я тихо спросил:

– Испугалась?

– Конечно, – кивнула моя подруга. – Но ты ведь не дал меня в обиду. Так что все позади. Ответь мне только на один вопрос: как тебе удалось с ними справиться?

– Ну, ты же сама все видела, – опешил я. – Кулаками, конечно. По-другому эти ребята просто не понимали.

– Я не о том, – отмахнулась Виолетта. – Ты сделал то, что должен был, хотя, по-моему, ломать им кости было совсем не обязательно. Но, раз ты ломал, значит, у тебя были на то причины. Я тебе доверяю. Мне только непонятно, где ты всему этому научился.

– Ну, не знаю, как здесь, – ответил я, – а в Италии такие нападения считаются чем-то обыденным. Почти каждая ночь там заканчивается избиением, поножовщиной, изнасилованием, а то и убийством. Поэтому каждый ребенок с раннего детства осваивает хотя бы элементарную самооборону, которую я, собственно, сейчас и применил.

– Ничего себе, самооборона! – заметила Виолетта. – Ты ведь каждому из них что-то сломал!

– Да, самооборона, Вилу, – кивнул я. – У нас несколько иное понятие о ней. Если здесь самооборона подразумевает банальную способность отразить удар, то в Италии этого мало. Там детей учат не просто блокировать удар, но и переходить в контратаку, вынуждая противника защищаться самому. И все мы с малолетства усвоили закон: в мире огромное количество людей, готовых убить тебя ни за что, и, если ты не готов их убивать, то уж, по крайней мере, делай так, чтобы они подолгу не могли подняться. Этим было достаточно сломать по одной, по две косточки. А я знаю одного очень смелого человека, который рвался в бой даже с выколотыми глазами.

Говоря это, я все же не сумел удержать дрогнувший голос. У меня кольнуло в груди, когда я вспомнил этого самого человека. Очень дорогого мне человека, надо сказать.

– Выколотые глаза?! – охнула Виолетта. – Какой ужас!

– Не то слово, – согласился я. – Теперь ты понимаешь, почему тебе лучше не знать ничего обо мне? Поверь, выколотые глаза Габриэллы – всего лишь ничтожная часть из того…

– Габриэлла? – оборвала меня Виолетта. – Кто это?

О, нет! Я произнес ее имя! Мало того, что причинил боль себе, так еще и проболтался! Черт, со мной определенно что-то не так! Раньше я всегда умел контролировать собственные слова. Вот, что значит, на полтора года порвать с прошлым! Тем не менее, другого варианта у меня уже нет. Придется кое-что пояснить Виолетте.

– Габриэлла – это младшая сестра того паренька, которому я только что звонил. Они с братом рано потеряли родителей и, чтобы их не разослали по разным приютам, бежали в море.

– Что? – опешила Виолетта. – Как это – бежали в море?

– Ну, им в наследство от деда достался старый парусный корабль. Они сели на него и были таковы. В Милане, где они родились, их до сих пор считают пропавшими без вести, а они уже больше пяти лет странствуют по морям.

– Ничего себе! – восхитилась моя подруга. – А как же ты умудрился с ними познакомиться?

– Не спрашивай, Вилу! – попросил я. – Тебе вовсе незачем это знать!

– Почему? – опешила Виолетта.

– Не хочу терять тебя, – признался я.

– Феде, ведь это – всего лишь твое прошлое, – вздохнула девушка. – Я знаю тебя, и…

– Не знаешь, – покачал головой я. – Вот, скажи: что ты обо мне знаешь? Происхождение не в счет, это тебе сказал Герман. А что тебе известно обо мне самом? О моей душе? О моем характере?

Виолетта помолчала, а затем, похоже, сама себе удивляясь, ответила:

– Ничего. Совершенно. Раньше я бы сказала, что ты – добрый и жизнерадостный. Но теперь понимаю, что ты не всегда такой. Хотя, нет. Кое-что я все же знаю. Ты не по годам мудр.

Я вздохнул. Да, ответ был именно таким, как я ожидал. Что ж, значит, мне почти удалось скрыть свою сущность. Мой друг был прав. Впрочем, я в нем и не сомневался.

– Вот, видишь? – отвечал тем временем я. – Ты не знаешь обо мне почти ничего. И тебе же будет спокойнее, если мое прошлое останется тайной, покрытой мраком.

Признаться, меня самого передернуло, когда я вспомнил все те ужасы, которые творились вокруг меня и в которых я принимал участие. Рассказать хоть о чем-то Виолетте – значит, убить хрупкую ниточку дружбы между нами.

– Но, Феде… – начала, было, она.

– Вилу, прошу! – взмолился я, обхватив руками голову. – Не спрашивай! Пожалуйста!

– Ладно, – сдалась моя подруга. – Просто знай: я не отвернусь от тебя. Каким бы ужасным твое прошлое ни оказалось, я всегда буду на твоей стороне.

Ох, как бы мне хотелось, чтобы это было правдой! Но, увы, она сама толком не понимает, о чем говорит. За моей спиной притаились такие ужасы, узнав о которых, Виолетта и слышать обо мне не захочет. А, впрочем, неважно. Она не будет больше допытываться до страшной правды, и это хорошо.

– Так, – справившись с собой, подытожил я. – Давай сейчас вернемся к более насущным проблемам. Ты не голодна?

– Немного, – призналась Виолетта.

– Тогда давай за мной, – решил я, поднимаясь.

Минут через десять мы вышли из леса и оказались на неоживленной дороге. Где-то здесь было неплохое местечко…

– Куда мы идем? – спросила Виолетта. – В «Ресто»?

– Нет, что ты! – удивился я. – Нам сейчас идти туда – равносильно самоубийству!

– Из-за папы?

– И из-за него тоже. Но ты подумай сама: куда пойдет Леон после всего произошедшего, и чью сторону займут ребята, когда он им все расскажет? Нет, Вилу, в «Ресто» нам теперь дорога заказана.

Наконец, мы остановились возле небольшого магазинчика на самом отшибе города. Уж где-где, а здесь Герман спрашивать о нас не догадается. Я даже не уверен, знает ли он об этом месте.

У меня в рюкзаке были деньги, которые дала мама, провожая в Аргентину, поэтому скоро мы вышли из магазина с пакетиком пончиков и двумя пачками сока. Не бог весть какая, но все же еда. Позавтракать было решено в том же лесу, разложившись на старом пне. И, поедая пончики с соком, я не мог не испытывать некого ощущения дежа-вю. Но это – тоже деталь моего прошлого. А еще, я немного нервничал. Все-таки скоро мне предстоит встретиться с персонажами этого самого прошлого. Нет, мой друг и его сестра – одни из немногих людей того времени, кого я буду искренне рад видеть. Но через них Виолетта может узнать обо мне всю правду. И тогда она меня возненавидит. А ведь эти двое расскажут. Обязательно расскажут все в подробностях. С них станется. По мнению старых друзей, я – герой, каких белый свет не видывал. Но правда в том, что я – самое настоящее чудовище…

========== Глава 12 ==========

Виолетта больше не затрагивала тему моего прошлого. Наверное, поняла, что я не хочу об этом говорить. А скоро придется. И это всерьез меня пугало. Что будет, когда на своем корабле приплывет мой старый друг и соратник? Засыплет меня вопросами, едва причалив к берегу, прямо в присутствии Виолетты? Или у него хватит такта все обсудить позже, наедине? Впрочем, насколько я знал своего друга и некогда брата по оружию, тот никогда никого не стеснялся. Его уж точно не смутит присутствие одной-единственной девушки, даже такой красивой. Я только надеюсь, что говорить он при этом будет по-итальянски. И все же одного я отрицать не мог: меня радовала предстоящая встреча с другом. Интересно, а другие ребята с ним? А что же Габриэлла? Находится ли она до сих пор под опекой брата, который всю сознательную жизнь пылинки с нее сдувал?

Габриэлла… Милая, милая девочка! Котенок, как я любил ее называть. И в самом деле, нрав у нее поистине кошачий. В гневе она шипит, как рассерженная кошка и яростно бросается на врага, готовая биться до конца ценой собственной жизни. Но, стоит мне или ее брату приблизиться, как своенравная хищница превращается в нежного ручного котенка, доверчиво жмется и даже как-то мурчит, когда мы обнимаем ее в ответ. Вы только не подумайте, что я влюблен в Габриэллу! Нет! Она очень много для меня значит, и я очень ее люблю. Но совсем по-другому. Габриэлла мне как сестра, не более. Я всегда относился к ней, как старший брат. И она меня любит так же. Мы нужны друг другу, как родные, но уж точно не как возлюбленные. Габриэлла выросла у меня на глазах, и на них же расцвела ее поразительная красота. Мой Котенок взрослел, и ни я, ни мой друг не могли отрицать очевидного: она невероятно красива. То есть была таковой, пока…, но об этом я быстро приказал себе не думать.

Конечно, вот уже почти год, как самой красивой девушкой для меня была Виолетта. Никто, кроме нее, никогда не покорит мое сердце. Лишь она похитила его. И лишь для нее оно будет биться. Увы, самой девушке это все не нужно. Но дело не в этом. Вне всякого сомнения, я люблю Виолетту больше собственной жизни. Но и Габриэллу люблю, правда, совсем другой любовью. Братской. И, наверное, правильно говорят: брат всегда будет считать сестру идеалом красоты, если он искренне к ней привязан. Конечно, меня никогда, даже в самых диких мыслях, не тянуло к этой девочке. Но я видел ее красоту и не считал ни одного парня в мире достойным своего Котенка. То же самое, кстати, я думал о своей матери, и о Бьянке… Стоп! Не думать о ней! Я специально завязал с прошлым, чтобы не вспоминать тот ужас! Хотя, похоже, скоро это придется сделать. Но доводить себя добровольно – глупее не придумаешь! Не думать о ней! Не думать! Прости, родная! Корче, если моя любовь к Виолетте похожа на жаркий огонь, то любовь к Габриэлле – это, скорее, теплое дуновение в очень холодный день. Я без сомнения испытываю к своему Котенку самые добрые и нежные чувства, но лишь Виолетта заставляет мое сердце пылать.

Около пяти часов вечера мы начали осторожно передвигаться к пристани, стараясь не привлекать к себе внимания и ныряя в укрытие, едва услышав звук мотора. Это оказалось верным решением, потому что пару раз мы случайно слышали, как полицейские расспрашивают о нас местных жителей. Значит, Герман уже развернул поиски. Ничего, главное – выбраться из города. Вот и пристань. Время мой друг выбрал весьма удачное. Рабочие уже разошлись по домам, прошедшее мимо судно внимания не привлечет. Равно, как и шлюпка. А вот, кстати, и оно. Я отчетливо вижу знакомые очертания. Только у моего друга, наверное, сохранилось это старое судно, которые делали лет пятьдесят назад. Но тот ни за что не хотел его менять, предпочитая ревностно ухаживать. Корабль приближался осторожно и неторопливо, пока не стал на якорь метрах в пятистах от пристани. Я снова набрал номер друга. Тот быстро откликнулся и деловитым тоном спросил:

– Спускать шлюпку?

– Да, плыви, – ответил я. – Мы уже на месте. Только осторожнее – за нами могут следить.