Текст книги "Мир империи землян 2 (СИ)"

Автор книги: Sleeping

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9. Выжженная земля

Главнокомандующий силам сводного экспедиционного корпуса, генерал Мин Син, устало потёр виски. Партия и весь китайский народ поставил перед ним грандиозную задачу пробиться к одной из аномалий скрывающей проход в другие миры, захватить, удержать её и, как максимум, по возможности развить наступление уже на «той» стороне.

Силы и средства были даны соответствующие. Ну, как соответствующие? Ему дали всё, что смогли, но хватит ли этого никто не знал.

Возраст генерала Мин Сина приближался к семидесяти годам, однако это был всё ещё крепкий мужчина, прекрасно показавший себя за всё время войны вторжения. Он одним из первых сориентировался в самом начале подняв по тревоге подчинённую ему четырнадцатую армию установив и удерживая порядок на прилегающих территориях. Позже он командовал обороной от прущих из открывшейся на севере Китая аномалии тварей. Выстроенная им оборона получила название линии Мин Сина и продолжала удерживаться до сих пор. Имелся у генерала и опыт руководства наступательными операциями в рамках которых были освобождены по свежим следам недавно захваченные тварями города или окружались и уничтожались те города, где твари успели окопаться и выбить их из плотной городской застройки не имелось никакой возможности. Другими словами – вряд ли кто-то другой подходил бы больше для руководства операцией «прорыв», чем генерал Мин Син. Однако нашлись те, кто хотел бы это оспорить. Естественно, это были американцы.

Как всегда, это были американцы.

Решением генерального секретаря операция «прорыв» из внутрикитайской приобрела сначала статус союзнической, когда к ней подключились русские друзья и весь их блок, а позже и международной, когда были привлечены силы и средства всех прочих союзов, блоков, альянсов и объединений.

Было ли это ошибкой?

Мин Син никогда не стал бы критиковать действия генерального секретаря публично. Он не обсуждал их вслух, оставив политику политикам, а сам предпочитая заниматься тем, в чём совершенствовался всю свою жизнь – решением конкретных военных задач поставленных ему партией с использованием тех сил, которые партия для этого предоставляла и в тех условиях, которые сложились на данный конкретный момент.

Но запретить себе мыслить не мог даже сам Мин Син. Командующий его уровня должен думать, это его основная работа. Так был ли генеральный неправ придав операции международный статус и привлекая для неё воинские контингенты различных, порой прямо враждебных, государств и стран? Понятно, что в условиях тотальной войны с чужими, когда, по разным подсчётам, потеряно от тридцати до сорока процентов пригодных для жизни территорий мериться длинной списка старых обид будет только глупец, но также глупцом будет тот, кто полностью забудет о них.

Тем более американцы…раздражали. Командиры прибывших от них дивизий трактовали полученные приказы на свой лад выполняя те, которые им нравились и игнорируя те, что по каким-то причинам, им не нравились. Их командиры постоянно и назойливо лезли с советами глобального уровня, явно выходящими за рамки их компетенции. Казалось, американцев страшно раздражало то, что в китайской операции на китайской территории, где большая часть задействованных сил опять же принадлежат китайской народной армии командуют китайцы, а не они любимые. Хотя, может быть, и не казалось.

Таким образом число проблем, которые доставляли американцы равнялся числу проблем, исходивших от всего блока АУКС, куда кроме США входили также Япония, Британия и Австралия. А число проблем от одного этого блока равнялось общему числу проблем от всех прочих блоков приславших своих военных для участия в операции «прорыв». Получается, что Мин Син-у приходилось утрясать и решать трёхкратное количество вопросов. Солдаты разных стран и объединений должны будут работать вместе. Их по-разному учили и готовили к выполнению различных задач. Каждая страна или блок имели собственное стратегическое видение текущей войны с чужими. Их командиры получили различное образование и утрясать всё это предстояло в конечном счёте именно ему – генералу Мин Сину. Он должен из мешка стальных иголок выковать мощный молот для удара по чужим. Получится ли у него? Должно получиться!

Однако, возвращаясь к тому же вопросу: прав ли был генеральный секретарь, придавая операции статус международной?

Генерал не знал. С одной стороны, когда русские согласились оказать поддержку, но категорически отказались выделять свои войска прорыва для участия в наступательной операции, только тогда генеральный решился обратиться к мировому сообществу. Благодаря этому получилось чуть ли не в два раза увеличить количество задействованных в операции войск. Но количество не равно качеству. Кроме того, в современной армии, важнее всего управляемость, а Мин Син, по факту, получил кучу разнородных военных групп, из которых ему только предстояло сделать единую армию.

Генерал не винил русских за их отказ прислать штурмовые группы. Свои союзнические обязательства они выполнили в полном объёме. А то, что не хотели класть солдат для освобождения китайской территории – вполне можно понять. У русских хватает своих проблем и их войска нужны им там, где они сейчас находятся. Большая территория с неравномерно располагающимся населением это и преимущество и недостаток. Недостаток в усложнённой логистики. Преимущество в манёвренности Открывшиеся в глухих медвежьих углах аномалии русские закрывали тотальными бомбардировками, стоило только спутникам увидеть открытие портала и выход чудовищ с той стороны, как сразу следовал авиационный или ракетный удар. В том числе и ядерным оружием. Где-то фон стоял уже такой, что любое живое существо дохло в течении получаса. А выпускаемые чужими твари всё-таки, в основе своей, были живыми существами. Сами по себе они, видимо, могли в какой-то степени защищаться от радиации. Но пронести через «горячую» зону матку или как там называлась та штука, которая могла массово штамповать новых чудовищ пожирая любую доступную биомассу – они всё-таки не могли. Опять же жёсткая радиация, судя по получаемым со спутников данным, сбивала чудовищам «настройки», и они порой сцеплялись друг с другом или вдруг большие чудища начинали топтать мелких тварей, а те, в свою очередь, жалили, резали, кусали и терзали гигантов как стая диких собак, набросившаяся на льва.

К счастью, порталы могли только зарываться или открываться по желанию чужих, но перемещаться они не могли. Где открылись, там и оставались.Может быть, если бы человечество сразу, как только началось вторжение, нанесло массированный удар по всем открывшимся порталам, то это помогло бы удержать ситуацию под контролем ценой всего лишь одной только угробленной экологии. Увы, это не было сделано, а вскоре стало уже бесполезно. Чужие захватили под контроль слишком большие территории, проникли в моря, зарылись в землю, спрятались в горах и так далее. Всё, что оставалось людям, так это пытаться выбивать особенно крупные стаи обнаруженных тварей пытающиеся пройти на Землю через порталы или выращиваемые уже тут, на месте.

Поэтому люди были вынуждены создавать оборонительные линии, удерживающие распространение тварей. Появились фронты и серые, не принадлежавшие никому, территории. Вопреки распространению ракетного оружия, стратегической авиации, царь-бомбам, ядерному и химическому оружию – самые главные задачи решались солдатами. Простыми парнями с автоматами. Иногда при поддержке иных родов войск, а иногда и без. Как получалось. Они держали оборонительные рубежи под натиском орд тварей. Они выбивали чудовищ оттуда, где те ещё не успели как, следует закрепиться. Именно они шли по выжженной земле после многократных ракетных и бомбовых ударов или плотного артиллерийского или миномётного обстрела добивая выживших тварей и закрепляя освобождённые территории за собой.

В мире точных ракетных систем, управляемых бомб, летающих тут и там дронов и подсветке целей из космоса последнее слово, по-прежнему оставалось за пехотой – древнейшем видом войск. Вероятно, самым древним.

Не спеша сверх меры, но и нигде не останавливаясь, характерной для него плавной походкой привыкшего ходить так, словно он крадётся, словно он всегда на охоте, генерал Мин Син вошёл в штаб. Общее совещание всех высших командиров участвующих в операции «прорыв» соединений началось.

Примерно треть из присутствующих лиц были китайскими. Остальные – иностранцы. Случайно или намеренно, но командиры расселись по блокам и объединениям, в которые входили их страны. Франция рядом с Германией, как последний осколок того, что раньше называлось ЕвроСоюзом. Японец, с надменным лицом, что-то негромко обсуждает с двумя американцами и одним австралийцем. Некоторым образом в стороне сидит русский офицер, обеспечивающий координацию с силами поддержки переданными русскими для предстоящей операции в рамках союзнического долга.

Стоило появиться старому генералу, как и без того негромкие разговоры стихли. Установилась полная тишина.

Поздоровавшись со всеми присевающими, Мин Син начал совещание с разбора результатов вчерашних манёвров. На самом деле всё прошло довольно неплохо. Всего несколько человек пострадавших. Ни одного погибшего. Совсем не то, что было в самый первый раз, когда от дружественного огня и дружественного наезда тяжёлой техники пострадало больше полусотни бойцов. Одна тяжёлая огнемётная система застряла в болоте провалившись в хищную жижу едва-едва скованную поверх слабой коркой льда. А два тяжёлых танка умудрились столкнуться друг с другом на значительной скорости.

К счастью, в этот раз, спустя десятки подобны тренировок, результат оказался гораздо лучше. Но всё ещё далёк от ожидаемого. Солдаты шутили, что генерал дрессирует их как балерин. Однако Мин Син хотел добиться идеальной слаженности и управляемости всех задействованных сил. Если бы для этого нужно было обрядить солдат в балетные пачки, то он бы не раздумывая сделал это. К сожалению, помочь могли только совместные тренировки в условиях приближенных к боевым. Очень много совместных тренировок.

По окончанию разбора полётов к генералу подошёл молодой китаец, представившийся командиром полка средних танков поддержки и развития наступления, приданным в усиление имевшихся в распоряжении Мин Син-а сил и средств.

Судя по молодому виду майору и горящей в его глазах жажды битв и славы, в настоящих боях он, похоже, ещё не участвовал. Видимо только-только из учёбки. И либо он оказался настолько самонадеянным что отказался слушать советы старослужащих, либо весь его танковый полк такие же бравые молодцы, едва-едва закончившие учёбу и сразу присланные в самую большую мясорубку собирающуюся закрутиться здесь уже через пару недель.

Ещё неизвестно что хуже – то, что весь его полк состоит из не нюхавших пороха молодцов или то, что командует ими самонадеянный идиот. И так не хорошо и эдак плохо. Хотя лишние танки генералу, конечно, пригодятся. Пусть даже это средние танки, предназначенные для манёвренного боя и для развития наступления, а не сверхтяжёлые, сверхмощные и сверхбронированные машины прорыва.

–Отвалы уже наварили? -поинтересовался генерал.

Майор сбился с мысли: -Простите. Не понимаю.

–Иди за мной, -приказал Мин Син.

Они вышли из штаба, сели в один из множества стоящих на зарядке электромобилей, предназначенных для перемещения командного состава по базе. Всё-таки количество сосредоточенных здесь войск переваливало за четыре миллиона, и общая площадь базы была соответствующей. Пешком по ней не походишь.

Электромобиль мягко, плавно и совершенно бесшумно довёз их до первого большого ангара для хранения техники. Пройдя через контрольно-пропускной пункт, генерал и майор смогли увидеть несколько сотен машин, стоящих одна за другой. В огромном ангаре кипела жизнь. Где-то суетились техники то ли ремонтируя что-то, то ли проводя обычное техническое обслуживание. Какие-то бедолаги с трудом отмывали свой танк, напоминающий больше ком глины на гусеницах чем красивую боевую машину. Эк они умудрились. Ну, хотя бы не застряли, а сумели вернуться своим ходом, уже хорошо.

Немного пройдя вперёд и найдя подходящий пример, Мин Син остановился.

–Посмотрите, товарищ майор, что вы видите?

–Эм-м-м, -замялся тот. -Кажется это танк принадлежащий к одной из модификаций «типа 99». Сложно сказать под всеми этими… навесами.

–Естественно это танк, а не фургончик с мороженным. Как вы полагаете: какой цели служит то, что вы назвали «навесами», но у нас больше в ходу термин «отвалы»?

Посмотреть действительно было на что. Исходные контуры тяжёлой боевой машины едва просматривались под всем тем, что на неё дополнительно установили. В первую очередь обращал на себя внимание здоровенный металлический рог или таран треугольной формы, выдающийся далеко вперёд, ещё дальше, чем дуло. Таран заканчивался небольшим, только прикрывающим спереди гусеницы, щитком как у бульдозера. Похоже, что этот щиток мог как подниматься, так и опускаться. Что-то подобное, из множества заточенных клинков исполинского размера, в половину человеческого роста, было приварено сбоку, сзади и даже сверху, прямо на башне, как будто неведомые инженеры, превратившие танк в ежа, опасались нападения в том числе и сверху. Сначала, казалось, что торчащие в разные стороны клинки установлены без всякой системы. Однако, приглядевшись, полковник увидел, что система всё-таки есть. Во-первых, они не мешали вращаться башне и стрелять под различными углами наклона. А те, что всё-таки мешали либо могли перемещаться, либо складываться. Кроме того, защита была установлена так, что на танке оставалось место для двух бойцов пехоты, которых он мог бы перевозить без риска насадить их на собственные же шипы.

Прежде чем молодой полковник успел сформулировать ответ к ним добежал подполковник, которому, видимо, сообщили с контрольно-пропускного пункта о прибытии высокого начальства.

–Здравия желаю! -начал было тот остановившись перед генералом.

–Расскажи, что это такое, -попросил Мин Син.

–Отвалы?

–Да, отвалы. Для чего ни нужны?

–Головой отвал нужен для противостояния мамонтом-личам или аналогичным по массе чудовищам предпочитающим таранить нашу технику пользуясь своей превосходящей массой. Дополнительная защита гусениц требуется против тех тварей, которые имеют привычку зарываться под землю и выскакивать оттуда прямо по ходу движения или даже вовсе не выскакивать, а бить из-под земли каким-нибудь рогом или шипом или ещё какой-нибудь хренью. Боковая защита предназначена для противостояния относительно более мелким тварям пытающимся облепить танк и либо прогрызть броню, либо, пользуясь общей массой, перевернуть его или изменить вектор движения. Верхние шипы защищают экипаж от неожиданного нападения гарпий, смерть-птиц и прочих летающих или прыгающих тварей обожающих пикировать сверху, вне сектора поражения, зацепиться там и тихонько сидеть или пытаться заклинить башню.

–Вот это называется «отвалы», -добавил Мин Син и строго посмотрев на молодого танкиста добавил: -Крайне рекомендую рассмотреть возможность хотя бы частичной их установки для чего можно обратиться к техническим бригадам или к товарищам по оружию.

Когда генерал ушёл, более опытный танкист поинтересовался: -Недавно из учёбки?

Молодой кивнул.

–Сочувствую.

–Почему?

–Да так, -ушёл от ответа солдат. -Вам там, на курсах ускоренной подготовки, про отвалы вообще ничего не рассказывали?

Молодой покачал головой.

Собеседник выругался.

В ответ на вопросительный взгляд молодого коллеги, пояснил: -Мы уже три месяца как отослали полностью подготовленный доклад в министерство национальной обороны, а они его ещё даже в учебный план не удосужились включить, не говоря уже о том, чтобы прямо заводе устанавливать хотя бы один только головой отвал. Так и продолжают гнать с завода «голенькие» машинки.

Он ещё несколько раз выругался. И если бы его слова услышал местный особист, то… полностью бы поддержал танкиста. Ведь тот доклад о необходимости модификации тяжёлых машин прорыва писался в том числе и с его непосредственным участием. Три месяца с лишним как отослали доклад. А заводы продолжают отправлять «голые» танки и в учебном плане не сделано никаких изменений. Ну какие тут ещё можно слова подобрать кроме матерных? Разгильдяйство, а может быть даже целенаправленная диверсия? Нужно будет разобраться. Но потом, всё потом. Сейчас главное и единственное что имеет значение это подготовка к «прорыву». Инопланетные захватчики ещё узнают всю силу народной армии свободного Китая. Эх, ладно! Не только силу народной армии, а силу людей, землян. Они ещё узнают на что способны земляне. Одним мощным ударом прорвать оборону тварей, дойти до портала и перенести войну на их территорию. В этом смысл операции «прорыв», её цель.

…

С неба падал не снег, не дождь, а так – водяная морось, перемещенная с крупинками льда. Отвратительная погода. Особенно если начинает дуть ветер и забрасывает эту кашу в лицо. Не дай бог попадёт за воротник или провалится под одежу – потом весь день ходить мокрым.

Впрочем, за прошедшие с начала войны вторжения два года такая погода стала чем-то вполне привычным. Нормального лета, так чтобы не сорокоградусная жара или такая вот снежно-водная катаваяся – считай и не было. Видимо что-то разладилось в глобальных механизмах климатического контроля на планетарном уровне. Или это «что-то» целенаправленно разладили. И старший лейтенант Ли Ятсен даже знал кто этот «кто-то», по чьей вине их мир сломался: рис в полях сгнивал на корню превращаясь в коричневую слизь, обрекая миллионы людей на голод, вынуждая снова вводить карточную систему распределения продуктов. Летом часто шёл град, причём такой крупный, что выбивал стёкла и мял крыши гражданских машин. Зимой нормальный снег считай и не лежал вовсе, поля, дороги без твёрдого покрытия – всё превращалось в хляби и грязь перемещаться по которым можно было разве на мощной армейской технике.

Эльфы, проклятые эльфы – всему виной. Ещё их называли тварями, чужими, иномирянами, захватчиками и так далее. Политкомиссар, товарищ Юаньхун, не стеснялся потратить лишнее время, объясняя текущую мировую ситуацию и местов ней бойцов китайской народной армии так, чтобы дошло до каждого олуха, ещё вчера ухаживающего за козами в горной деревне, а теперь мобилизованного в гордую и непобедимую. Впрочем, Ли Ятсен сам был из деревенских, хотя служить начал ещё до начала вторжения и теперь считался опытным бойцом. Старшего лейтенант вот уже полгода как дали. И полковник его ценит и знает, что боец Ятсен не подведёт. Поэтому и ставит его экипаж всегда на самых опасных участках. Но кто-то ведь должен там быть? А старший лейтенант Ли Ятсен подготовлен лучше многих прочих. Сам по себе опытный командир и экипаж у него подобран грамотный, понимающий своего командира с полуслова, а порой даже с одного только жеста. Машина у них тоже отличная – сверхтяжёлый, сверхбронированный танк прорыва. Одна из последних модификаций разработанная уже после начала войны вторжения с учётом противостояния тварям. Плюс техники навесили на него всякого дополнительного, превращая боевую машину в огромного стального ёжика. Очень злобного ёжика. Можно не бояться прямого столкновения с мамонтом-личем или с земляным драконом – передний таран просто разрежет их пополам, а прикрытые отвалами гусеницы размажут и разотрут остатки. Нет, всё правильно сделал полковник, поставив его экипаж в первую линию. Кто другой может быть и подвёл бы, но лейтенант Ятсен – никогда.

И всё-таки – хорошо бы увидеть солнышко. Но нет. Тучи, тучи и снова тучи. Слоённый пирог из туч, одна чернее другой, закрывает небо от края до края щедро сыпля ледяной моросью.

Пока ещё объявленная степень готовности не была повышена до самой полной, лейтенант Ли курил рядом со своей машиной. Сотни тяжёлых машин, что пойдут в первой волне выстроились в полной готовности со своими экипажами. Многие, подражая лейтенанту, курили. Кто-то, наслаждаясь, маленькими глотками пил горячий кофе из термоса. Но большинство просто стояло, вдыхая кислый от обилия химикатов, которыми заливали подходы к контролируемой тварями зоне воздух и слушали далёкий гул пролетевших над головой бомбардировщиков.

Слабый огонёк сигареты приходилось прикрывать ладонью. Курить под снежно-ледяной моросью то ещё развлечение, но кто знает? Может быть эта сигарета будет последней в его жизни? Весьма дрянная, к слову, сигарета. Правда других сейчас и не достанешь, если только за совсем уж неприличные деньги, да и то лишь по знакомству.

Впереди, на захваченной тварями территории, сверкало и грохотало. Тяжёлые бомбы сыпались щедро, как горох из перевёрнутого ведра. Волны бомбардировщиков перемежались ракетными ударами и огнём тяжёлой артиллерии. Подготовка к операции «прорыв» выполнялась основательно. Казалось – ничто не могло уцелеть при такой плотности огня, но Ли знал, что это не так. Твари закопаются в землю, мимикрируют, пережидая огневой вал, а после отряхнутся и вылезут. Не все, но значительная их часть. А из открытого портала, к прореженным товаркам, несутся на помощь новые армии тварей. У проклятых иномирян эти чудовища выполняют роль расходного материала. Как боеприпасы. Только злобные, когтистые, ядовитые и самонаводящиеся, с кучей лап, зубов, шипов, хвостов и жал. Часто за весь бой не увидишь ни одного эльфа, сражаешься только с отправленными ими тварями. Сами поганцы даже не сочтут нужным вступить в бой сохраняя свои драгоценные жизни. Бесит!

С другой стороны: если уж сами эльфийки появлялись на поле боя, то ситуация сразу резко и значительно ухудшалась. Каждый, точнее каждая из них, по совокупной оценки опасности, как танковая рота, или отделение спецназа, или отделение тяжёлых огнемётных систем – конкретное сравнение зависит от конкретной ситуации. Ли Ятсен никогда не забудет, как первый раз увидел тонкий, с виду, меч, до половины воткнутый в танковую броню так, что кончик лезвия вышел внутри. Да, это был лёгкий танк без обвесов и дополнительно приваренных сверху шипов. Но сам факт. А уж чего натерпелся экипаж этого танка и представить сложно. Сам меч из какого-то необычного, сверхпрочного и сверхострого материала потом выдернули из брони с помощью другого танка и его забрали с собой безопасникии.

Шестьдесят километров. Примерно столько им предстоит пройти по захваченной тварями территории. Это самый короткий путь до аномалии, с любой другой стороны идти пришлось бы гораздо больше. Шестьдесят километров – вроде бы немного, но это если по ровному шоссе и на новеньком спортивном автомобиле – пролетишь минут за двадцать и никаких проблем. Увы, здесь так не получится. Пересечённая местность. Не то чтобы полноценные горы, но крутых холмов хватает. Остатки леса. Руины двух небольших городов. И полным-полно тварей. Чужие ведь не дураки и они прекрасно видят, что задумали люди. Поэтому концентрация тварей на этих шести десятках километров такая, что мама не горюй. Их сейчас как раз утюжат бомбардировщики выжигая, перемалывая с землёй, обрушивая с небес самый настоящий библейский гнев.

Звук раздавшейся команды «приготовиться» заставил лейтенанта Ятсена потушить окурок и забраться в танк. Остальные члены экипажа уже сидели там. Мехвод как раз убирал упаковку острых рыбных чипсов, до которых был большим охотником. Непонятно, где только доставал их в таком количестве. Ну да то сугубо его дело.

Сверхтяжёлый танк дрогнул, будучи готовым начать движение в любой момент. Ли с радостью ощутил эту подвластную его воле запредельную мощь. Он словно всадник, оседлавший легендарного дракона. Дракона целиком из стали. Практически неуязвимого. Практически всемогущего. Сверхтяжёлая модификация танка «типа сто десять», дополнительно доработанная именно для противостояния тварям.

–Братья: мы стальной кулак что раздавит любых врагов китайской народной армии! -с удовольствием провозгласил Ли Ятсен.

–Мы – коготь!

–Мы-зуб!

Откликнулись один за другим другие члены экипажа.

–Мы-грохочущая смерть, -добавил стрелок и наводчик.

Эти слова, впервые сказанные Ли чтобы успокоить расшатавшиеся перед одним из первых боёв с тварями нервы, стали у экипажа чем-то вроде традиции и, с вариациями, повторялись перед каждым крупным сражением, если выдавались несколько свободных минут.

Страх и правда будто исчез. Волнение осталось, а страха – страха больше не было.

Сигнал на выдвижение. Первый ряд сверхтяжёлых танков дрогнул и пошёл вперёд. За ним второй. Третьими шли средние танки, также ощетинившиеся во все стороны укреплёнными на броне стальными шипами и кольями.

Неудержимая стальная лавина, словно ртуть через сито, прошла заставы и оборонительные линии выстроенные чтобы сдерживать атаки тварей на периметр. Последние взрывы сброшенных с бомбардировщиков тяжёлых бомб отгремели только минуты назад. А дальше, почти у самой аномалии, гремят до сих пор. Там почти неуязвимые для чужаков высотные китайские, американские, российские, французские и английские бомбардировщики сбрасывают на выходящих из портала тварей столь же интернациональный состав бомбового груза.

На какую-то секунду лейтенант Ятсен замер. Земля впереди представляла собой даже не апокалиптический, а какой-то неземной пейзаж. Чёрная, демонстрирующая все оттенки чёрного от светло-серого до цвета жирного, горячего пепла, картина. Всё выжжено, разбомблено и так по несколько раз. Ни единого деревца, даже голого, траченного химией ствола. Только перепаханная земля. Отсюда и до самого горизонта. И где-то впереди до сих пор сверкает, и грохочет рукотворный, созданный руками людей, локальный и контролируемый апокалипсис.

–Командир, команда на выдвижение! -напомнил мехвод приводя в чувство ошеломлённого от картины тотальной бомбардировки старшего лейтенанта.

–Вперёд! -подтвердил приказ штаба непосредственный командир.

Чуть замедлившись, тяжёлый танк догнал свою линию и пошёл вровень с остальными. Мощные гусеницы взбивали неоднократно перепаханную почву оставляя в ней глубокий след. Чудом уцелевшие остатки разорванных тел особенно прочных тварей хрустели и лопались, когда по ним проезжали стальные китайские драконы.

Командир каждой машины настороже. Да и каждый член экипажа тоже. Все ждут от чужих какой-нибудь подлянки. Не может быть чтобы подлянки не было. Она обязательно будет и главное суметь из неё выбраться.

Внезапно идущий справа от их машины танк вздрогнул и остановился. Земля вокруг него начала обсыпаться. Танк попытался дать задний ход, но земля сыпалась всё быстрее и быстрее, увлекая его за собой.

Опытный мехвод остановил машину раньше, чем Ятсен отдал приказ. И задний ход он включил опять же на доли секунды раньше приказа. Выстрелив в наклоняющейся всё сильнее танк сверхпрочными тросами, его соседи попытались дёрнуть бедолагу обратно. Вроде бы помогло. По крайней мере падение прекратилось. Но мнимое спокойстве выжженой земли уже было нарушено. Похоже разломы в земле принялись открываться повсюду, прямо по ходу их предполагаемого движения и оттуда, словно блохи с разогретой собачей шерсти, выпрыгивали твари.

Вот, значит, в чём заключалась задумка тварей. Пережить бомбардировку укрывшись в заранее приготовленных подземных норах, а когда люди пойдут вперёд, то вылезти посередине их наступающего строя и устроить бойню. У них вполне получилось, во всяком случае достаточное количество тварей пережило все волны бомбардировок и обстрелов. Вот только идущие впереди сверхтяжёлые танки оказались слишком тяжёлыми и обрушили подземные ходы, проваливаясь в них. Теперь тварям пришлось атаковать танковую армаду в лоб, вместо того чтобы резвиться в тылу или утаскивать выбранный танк в нору и пытаться добить его уже там. Но всё равно они оказались слишком близко, практически вплотную, что, для танкового боя, весьма неудобная дистанция.

Застрекотали пулемёты. Рявкнули несколько раз главные калибры, но быстро замолчали – в такой толпе есть не иллюзорный риск зацепить своего.

А из открывшихся в земле провалов, словно из ада, лезли самые разнообразные, но все, как одна, ужасные твари. Химеры, созданные на основе смешения разных видов живых существ, как земных, так и иномирных. Какое-то огромное травоядное животное по типу лося, только с окованными металлом рогами в качестве передвижного шасси. Сверху на него пришит торс горилоподобного существа с огромными руками покрытыми жёсткой, колючей шерстью. В свою очередь, торс оканчивается головой рептилии умудряющейся плеваться липкой кислотой. Каждый плевок прилипает и, с шипением, начинает проедать металл. В руках у горилоподобного существа огромная, в три человеческих роста, рогатина из целого ствола дерева.

Или другое чудовище – что-то вроде гигантской ящерицы, может быть имеющий в ближайших родственниках динозавра, со спиной усеянной костяными шипами и длинной шеей оканчивающейся головой, закованной в сплошной металлический шлем, которую зверь использует вместо мощной палицы. Если присмотреться, то на груди у него можно заметить пришитый к чудовищу человеческий торс. Подобные твари – совмещение грубой звериной мощи и кадавра созданного из некогда разумного существа сохранившего часть своего разума после процедуры кадаврофикации – самые опасные. Они не только способны устраивать ловушки, находить слабые места и бить в них, но и часто управляют другими тварями, действуя совместно, как единый отряд.

Шипы рвут прочную, как броня, плоть. Пулемёты строчат не переставая. Огнемёты бьют потоками пламени стремясь не сжечь тварей, это невозможно, но хотя бы ослепить их или заставить запаниковать. На броне шипят пятна какой-то ненормальной, разъедающей самый прочный металл, кислоты. Но даже она не может проесть толстые броневые пластины моментально. Экипажи успевает отстреливать и сбрасывать замаранные в кислоте пластины, тем самым уменьшая свою общую защиту, но зато избавляясь от опасной угрозы.

Приходит команда – сместиться назад. Танковая армада, тем более втянутая во внезапный бой, однако успешно выполняет приказ. Сказываются многочисленные тренировки генерала Мин Син-а.

Едва они отходят на полусотню метров как на норы и всё ещё выбегающих из них тварей обрушивается град артиллерийских снарядов и ракет. Первыми влетают боеприпасы объёмного взрыва буквальным образом выжигая всю ту гадость, что спешит к полю боя по прорытым под землёй коридорам. Затем тяжёлые, бронебойные боеприпасы, предназначенные для уничтожения подземных бункеров, надёжно обрушивают туннели и норы хороня всех, кто умудрился выжить в первой огненной волне. Они, конечно, рано или поздно, пророют себе путь на поверхность, но сейчас все эти орды выключены из игры и это самое главное.