Текст книги "Жизнь после игры (СИ)"

Автор книги: Сион Фиоре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 54 страниц)

– Нет у тебя там ничего, – чуть покачал головой кровавый, заставив меня поморщиться. Что ж, свалить все на Огневку, так удачно подвернувшуюся под руку, не получится. А я надеялась…

Лэт уже собирался отстраниться, когда я внезапно для самой себя ухватила его за руку, не желая разрывать этот странный контакт. Прямо сейчас кровавый казался мне тем самым недостижимым идеалом, которого так хотелось моей мятущейся душе. Казалось, что я застряла в стазисе, глядя в светло-голубые глаза дракона, чувствуя тепло его тела и понимая, что это все ненадолго. Я чувствовала себя пленницей своего тела, пленницей накатившего желания. Мне стало дико стыдно этого глупого порыва. Лэтшен тоже нуждался в лечении своей головы и, возможно, прямо сейчас ему было неприятно чувствовать такую открытую трансляцию от меня.

– Ты могла бы сразу сказать… – покачал головой дракон, заставив меня смущенно прикрыть глаза.

– Я думала, что это из-за поцелуя Огневки. Ну мало ли, что придумают эти суккубы.

Пожав плечами, я заставила себя собраться и начать мыслить внятно. У Огневки я гостила уже месяца два назад, да и эффект от ее воздействия прошел сразу после помощи Шеата. Черт побери, мне дико неловко просить их о таком. Одно дело, когда на самом деле захотела сама и сама же осознала все возможные неприятности, вплоть до срыва, а другое дело, когда работает чужое воздействие. Но беда в том, что мне намного проще все свои желания списать на чужое воздействие, мол, я не я и хата не моя. Вот только драконам от этого не легче.

– Хватит себя корить! – Лэт чуть встряхнул меня за плечи. – Хватит, остановись. Это нормально. Просто подумай, что все твои желания нормальны. Мы все друг другу супруги, и то, что иногда нас посещают нескромные мысли – естественно. Я понимаю, что ты боишься Шеврина, но все остальные же не такие…

Он встал с подлокотника и приподнял меня за плечи, легко, словно бы я ничего не весила. На самом деле, для дракона так и было, это я сама себе казалась тяжелой и какой-то громоздкой, утопающей под грузом собственных мыслей и странных идей.

– Давай так: если ты согласна, то остаешься, если нет, то вольна уйти, – Лэт разжал руки и чуть приподнял их в жесте сдачи, позволяя мне самой решить.

Я тяжело вздохнула и уткнулась ему носом в грудь, чувствуя, что не способна нормально мыслить, а собственное тело берет верх, требуя невозможного. В голове бродили целые табуны странных мыслей. О том, что с Лэтом у нас никогда ничего не было, кроме снов, и я боялась навредить кровавому, попортив ему нервы и добавив комплексов. О том, что сознание боялось, а желание само себе никуда не девалось, заставляя плазму перетекать в разы быстрее и требуя той самой близости и тел, и душ, к которой меня приучили драконы. О том, что как всегда может кто-то припереться в самый интересный момент, а потому нужно поставить мощные щиты… Да и не хотелось бы мешать всем остальным. Поскольку если у Шеврина спадали щиты, то что мы могли ему противопоставить? Ничего, сидели и терпели. А вот если мы облажаемся, то Шеврин устроит всем смачную порку за то, что он опозорился на уроках или вообще во время драки…

– Думаю, это можно понимать как согласие, – решил Лэт и быстро набросил щиты, заставив меня слабо улыбнуться. Похоже, мы думали примерно об одном и том же. Рядом с его щитом появился и мой – слабый и почему-то мерцающий. Не знаю, что это за дрянь, ну да лишь бы работал, а там пусть хоть как новогодняя гирлянда мигает.

– Давай ты не будешь переживать и делать такое лицо, будто я тебя собрался убивать, – предложил кровавый, отчего я слабо хихикнула и наконец смогла совладать с собственными мыслями, роящимися как семейства ос. – Вот и чудненько. Скажешь, если что не так, а то ты ведь не дракон, а твоя предшественница мне самому не позволяла делать многие вещи.

– Я не она, – мотнув головой, я вдруг поняла, что меня как раз все устраивает. И то, что на этот раз именно с Лэтом мы перешли этот странный рубеж, и то, что он так заботится именно о моих тараканах, старательно сдерживая свои. Ему наверняка было чертовски сложно принять то, что женщина не собирается доминировать или как угодно опускать его. Да и вообще, после всего происходившего в его жизни странно, что Лэт все же решился. Я думала, что он выберет свою золотую дракошку и на этом все закончится.

Я сама потянулась за поцелуем, понимая, что сдерживаться больше не в силах. Что совсем скоро потеряю контроль над собой, а это чревато не пойми чем. Мне бы не хотелось отпускать плазму именно при Лэте. Ладно бы Шеврин или Шеат, они могли справиться, они представляли, что именно я могу и знали, как меня удержать. Кровавый же казался мне слишком мягким, чтобы пресечь некоторые мои наклонности. Надеюсь, я не залезу ему в желудок или еще куда. Потом мне же захочется провалиться со стыда куда угодно, хоть в преисподнюю… Впрочем, туда как раз не стоит, второй гарем из демонов мне не нужен даром.

С моим телом творилось что-то неладное. Я редко когда дохожу до стадии, чтобы просить и умолять о сексе, но, пожалуй, в этом случае все так и было. Я быстро расстегнула рубашку дракона и коснулась гладкой кожи с тонкими прожилками еще только начавших выступать чешуек. Он был слишком горячий, я не помнила, чтобы Лэт казался мне настолько горячим, но решила, что так и нужно. Быть может, у него тоже частично слетел контроль, поскольку на лице тоже выступила чешуя, я царапнула об нее губу, чувствуя, что нам обоим просто срывает крышу. Вот как тут не грешить на подарочек Огневки? В прошлый раз было то же самое, вот только тогда я знала причину, а сейчас ее не видела в упор, а потому начинала переживать и пытаться докопаться до истины.

Впрочем, особо размышлять было некогда. Моя новая зеленая кофта и брюки быстро разлезлись под выступившими когтями кровавого дракона, превратившись в огрызки из ниток, благо хоть пуговиц на них не было, а то снова прибавилось бы работенки роботам-уборщикам. Несмотря на напор, действовал Лэт достаточно нежно, чтобы не ранить и не царапать меня, ну, а что до одежды, то и шут с нею, сделаю новую.

Лэт быстро отправил меня на кровать, попутно сдирая собственные штаны, благо те были из драконьей кожи и выдержали экзекуцию когтями. Пожалуй, что-то в этом спонтанном сексе все же было такое заманчивое… Без длительных прелюдий, без расшаркиваний, без попыток угодить всем участникам. Что-то звериное, дикое, первобытное и такое необычно пьянящее. Раньше я за собой таких откровенных желаний не замечала. И это означало или переход на новый уровень отношений, или же какую-то смену приоритетов. Понять бы еще, чем нам всем грозят подобные перемены…

Мне нравилось смотреть на разгоряченного дракона с полосами чешуи по мощному телу. Не сказать, что Лэт прямо-таки качок, но все необходимые мышцы он уже наел и натренировал (не без помощи Шеврина). А алые волосы, рассыпающиеся по плечам, довершали картину, заставляя мое тело тянуться к нему ближе и требовать завершить начатое. Я поднялась на колени и потянулась к дракону, надеясь помочь с прелюдией, а может быть, и слегка его разогреть дополнительной лаской, но Лэт легко толкнул меня обратно и довольно взглянул на получившийся результат. А после взял подушку и подпихнул ее под меня, тем самым заставляя поднять бедра для большего удобства.

– Если тебе что-то будет не нравиться… ты всегда можешь меня остановить, – хрипло прошептал он, заставив мое тело странно завибрировать в тон голоса. Проклятая плазма буквально страдала, желая заполучить себе эту красоту. Я потянула его за плечи, чтобы поцеловать, но Лэт первым слабо куснул меня за шею, заставляя тело непроизвольно выгнуться. Проклятье, если так и дальше пойдет, то мы тут все разнесем без полного контроля. Но как же иногда хотелось этот контроль отпустить ко всем чертям! Наверное, именно это и чувствовал Шеврин, да и без контроля слетали щиты…

Мне нравилось его тело, хотелось обладать им полностью, раствориться в нем, погладить все от макушки до самых пяток, но увы, у меня не было такой возможности. Мои руки заскользили по спине дракона, слегка царапая кожу и натыкаясь на полосы чешуи. Острые грани проходились по пальцам, добавляя некоторой пикантности ситуации. Я потянулась к ягодицам дракона, и в этот момент он решил, что пора заканчивать с прелюдией. Его член был таким же горячим, как и все тело. То, что Лэт подхимичил с размером на ходу, стало ощутимо, когда он стал меняться прямо в моем теле. Довольно интересные ощущения, надо признать. Нет, я понимаю, что драконы подстраиваются под размеры партнерши, но как он подстроился под плазму, я без понятия, ведь это дело плазмы принимать нужную форму.

Впрочем, все эти мысли вылетели из моего головы от первого прилива удовольствия, пока еще слабого и обещающего нечто большее. Дракон удивленно вскинул голову, на миг отрываясь от моей груди, чтобы взглянуть мне в глаза, и довольно улыбнулся.

– Быстро ты. Похоже, длительное воздержание плохо дейст… – я заткнула его поцелуем, притянув за шею. Оно, конечно, на всех плохо действует, но не обязательно же этим попрекать. И так все понятно.

Дальнейшее слилось в какой-то сплошной вал чувств, эмоций, удовольствия своего и чужого вперемешку. Кажется, я слегка поцарапала Лэту спину, но драконья шкура выдержала экзекуцию на ура, к тому же он почти весь покрылся чешуей, которую я не смогла бы пробить без особого старания. Последний всплеск удовольствия прошелся по телу и затих, заставляя меня вытянуться и наконец-то вытащить из-под задницы подушку. Лэт довольно улегся рядом. Глядя на него, я подумала, что ему не хватает чего-то вроде трубки или сигары, но давать такое дракону мне не хотелось, поэтому я создала ему яблоко и улеглась на бок, глядя на то, как он ест.

– Вроде бы щиты выдержали, – я прислушалась к ощущениям, но мысленного мата ни от кого не исходило, так что все было в порядке.

– У нас развлечения слишком невинные, чтобы щиты слетали, – усмехнулся Лэт, перекусив пополам яблоко. С его лица медленно сползала красная чешуя, оставляя чуть покрасневшее лицо и возвращая ему привычный облик.

– Страшно представить, какие же развлечения могут быть не невинными, – пробурчала я.

– Ну… никто ничего никому не откусил, не сломал и не оторвал, а это уже вполне мирно, – он проглотил яблоко целиком и положил голову на руку. – Надеюсь, ты больше не будешь скрываться или прятаться сама от себя? Мы-то поймем, но все же…

Я покачала головой, даже не зная, что на это ответить.

– Ничего не могу гарантировать, – пришлось признаваться. – У меня вот тут, – я постучала по голове, – все очень плохо и с каждым днем все хуже.

– Я тебя отдам Ольту на лечение, – усмехнулся Лэт.

– Ольт говорит, что все так и должно быть, все идет своим чередом. А мне страшно терять над собой контроль. Я слишком хорошо знаю, что такое потерять контроль и натворить всякой гадости, – меня передернуло, по плечам прошелся мерзкий холодок. Пришлось спешно создавать какую-то первую пришедшую на память кофту и закутаться по самое горло. – Мне иногда кажется, что я его просто достала.

– Ну что ты, его нельзя достать обычными просьбами. Мы все к нему ходим, – Лэт пристально взглянул мне в лицо, а после легонько провел кончиками пальцев по щеке, стараясь успокоить.

– Я деградирую, Лэт. Не знаю, не окончательно ли, но все же я чувствую это… – признание далось мне не легко. Смотреть на дракона была попросту стыдно. Все они наращивали мощь, копили силу и ману, развивались и росли, а я… слабела день ото дня, теряя память, мысли, желания, способности… я просто забывала о том, что могу что-то делать не руками и не с помощью роботов и помощников или искинов. Мне все труднее было справиться со своими возможностями. Нет, комнаты я не жгла и ничего не затапливала, я просто забывала, что можно что-то делать магией и мучилась вручную, вызывая порой снисходительные ухмылки незнающих о моих проблемах и сочувствие от тех, кто понимал, что происходит.

– Все нормально, все так и должно быть, – слегка печально ответил кровавый, поднялся и стал одеваться.

– Все так говорят, – грустно вздохнула я, понимая, что никто не хочет мне ничего объяснять и рассказывать. Драконы и синериане не желают делиться своим опытом. Они хотят, чтобы я все прочувствовала на своей шкуре, чтобы сама осознала свои ошибки и смогла их исправить. Никто не хочет рассказывать о своем травматическом опыте, никто не хочет вспоминать, как они отбывали свои сроки, говорить о прошлых жизнях…

– Прими это как еще одно испытание, – посоветовал Лэтшен, – так тебе будет в разы легче его пройти, чем страдать от ожидания.

– Я постараюсь, – выдавила я и решила выйти, чтобы не продолжать бессмысленный разговор. Что еще оставалось делать?

========== Часть 169 ==========

Стоило только немножко отдохнуть от забот, как тут же резко привалило проблем, причем так капитально, что даже вздохнуть стало некогда. Не знаю точно, что произошло, но судя по объему катастрофы, погибло сразу множество миров. Вообще, драконы пытались объяснить что-то про крушение одной из ветвей мирового древа, чьи грозди в итоге разорвались и рассыпались по остальным гроздьям, а миры уничтожились. Обитатели этих миров всей толпой оказались в черной и серой пустотах, и настал настоящий апокалипсис. Но мне это мало помогло.

Нам просто повезло, что многие умерли мгновенно и даже не поняли, что с ними произошло. Потому что тех, кто умер несколько медленнее, пришлось распихивать по всем имеющимся клиникам. Я плохо понимаю все эти вселенские процессы, там хоть бы сверхи и либрисы разбирались, но оценить масштаб катастрофы смогла на своей шкуре. Погибло не несколько сотен тысяч существ, а целые миллиарды. И почти все они оказались в пустоте, поскольку все хотели жить, а многие даже толком не поняли, что умерли. И всех их нужно было вытащить до того, как они растворятся.

И закипела работа. После такого уже никто не вякал о том, что наши клиники слишком большие или о том, что я слишком много трачу ресурсов на паладинов и целителей. Впряглись все во всех мирах, впряглись драконы, впряглись демиурги и даже после пенделя Гитвана сверхи. Кто мог ходить в пустоты, тот ходил и забирал погибших, кто не мог, тот лечил, помогал переносить и обустраивать. Стройки пришлось гнать адовыми темпами, чтобы всем этим несчастным выделить жилье. Раненых все же было настолько много, что пришлось их размещать даже в тех отделениях, которые для них не предназначены, в том числе и в родильных, детских, инфекциях и где угодно, где были койки и медперсонал. Срочно дополнительно стали ставить больничные модули, поскольку на стройку полноценных больниц уже не было времени. Счет шел на часы, так как мы тащили всех, кто попадался под руку в пустоте, и был большой шанс, что до самых слабых или покалеченных мы просто не доберемся вовремя.

Вселенский пиздец прошелся по всем мирам, в первую очередь затронув Приют и Шаалу, как самые развитые миры, где было больше всего больниц и целителей с врачами. А когда мы там заполнили все до отказа, то пошли переносить страждущих дальше по мирам, задействовав Синтэлу, Кэрлен и Тьяру, после них заполнили Апельсинку и Закат, а дальше уже стали пихать абы куда по дружественным мирам, к пепельным драконам, к демиургам, к сверхам, припахав народ из Советов носить и исцелять, а лучше носить и сразу исцелять на ходу, чтобы тратить меньше времени.

Попутно на всеобщий армагеддон откликнулась станция ТЕХ-БИО, разрешив часть страждущих поместить в их медблоках. Конечно, это капля в море, да и сами медблоки были больше рассчитаны на биоников, чем на всевозможных драконов, эльфов, людей и людей-карликов, гномов, демонов и прочих, погибших не самой лучшей смертью. Но за неимением лучшего сгодилась и она. Орбитальные станции тоже приняли часть народа, еще часть мы смогли разместить на «Звезде души» в медотсеке.

Проблема была в том, что никто оказался не готов к подобному трэшу. То, что звоночек случился за день до катастрофы – смертушка Шеврина резко упала в обморок – мы не поняли. Мы решили, что древо ее торопит для чего-то, но для чего узнали только на следующий день. А дальше трое суток превратились в один большой сплошной день, занятый спасением и переноской болезных, исцелением, короткими перерывами на еду на ходу и продолжением занятия.

Больше никто не вякал, зачем нам целые медгорода, оказавшиеся забитыми под завязку. Больше никто не спрашивал, на кой черт я дрессирую паладинов и жрецов, обучаю оказанию помощи и исцелению. Никто даже не заикнулся спросить, на черта нам огромный космический флот – его мы тоже приспособили если и не лечить, так принимать уже подлеченных и подержать их у себя, пока вся ситуация не стабилизируется. Почему-то резко перестали орать о своем невмешательстве сверхи, пнутые Гитваном так, что даже белое семейство пришло помогать вытаскивать и исцелять народ. Заткнулись вылезшие было из задницы сапфировые любители рабства, внезапно понявшие, что их жизнь зависит от них самих. Кто хотел, тот сплотился, кто не хотел, того заставили работать. Внезапно оказалось, что кровавые драконы вполне неплохо работают вместе с драконами смерти и пепельными, позабыв о взаимной неприязни. Золотые тоже постарались проявить себя, мол, мы же хорошие, посмотрите, как мы помогаем. Даже некоторые из серебряного клана повылезали из своих нор и решились помочь выгребать трэшак. Не потому, что это было им выгодно, а потому, что они поняли, что однажды им тоже может понадобиться помощь. И если они ничего не сделают сейчас, то потом для них тоже никто ничего не сделает.

Занятия в Академии отменили и бросили силы всех преподавателей и студентов всех курсов на спасение и лечение с одобрения Шеврина и Ворона. Потом им, конечно же, поставят зачеты по мере их способностей и работы, но сейчас пока это не имело никакого значения.

Отсидеться не получилось ни у кого. Те, кто не обладал даром целительства или воскрешения помогали чем могли – вещами, продуктами, игрушками для детей, брали к себе в дома на время пострадавших, чтобы разгрузить клиники. Здоровых и слабо пострадавших можно было забирать хоть сразу же по домам. Даже гномьи кланы разрешили брать к себе на первые уровни всех нуждающихся, потом уже когда-то разберемся с жильем. Все-таки почти три миллиарда разумных – это не шутки, это просто ужас.

В добавок ко всему оказалось, что многие сканеры и регенераторы не приспособлены под некоторые расы, их пришлось переделывать или создавать новые прямо на ходу. В который раз мы уже пожалели, что Шеврин уничтожил за ненадобностью регенераторы, которые создавал для лечения части сбежавших из Федерации пострадальцев. В итоге на будущее решили больше регенераторы не уничтожать, а просто складировать где-нибудь в карманных измерениях больниц или храмов, а потом доставать при необходимости. Именно в эти дни я поняла, что храмы – это такая же сила, как и клиники. Жрецы принимали всех, заполнили общежития и свои запасные комнаты, лечили, кому это было необходимо, добывали все необходимое, а многие просто колдовали, вытягивая из меня просто тонны силы.

Если бы ману можно было измерить весом, то это были реально тонны. Я сбилась со счета, сколько раз скакал мой резерв, наполняя потеряшек и материализуя их в наших мирах, щедро выливаясь для страждущих демиургов в Академию и для драконов в браслеты и кольца. А уж сколько выкачали паладины и жрецы, считать и вовсе бесполезно. Я ела на ходу, уже практически не ощущая ни вкуса, ни запаха, ни даже текстуры того, что я запихивала в плазму. И все остальные действовали точно так же, всей и разницы, что им приходилось жевать.

Трое суток армагеддона показали нам, что мы на верном пути. Паники не было, все действовали быстро, пусть и не очень четко и упорядочено, но все же… в меру своих возможностей и способностей. Хорошо, что связь между нашими мирами можно было поддерживать разными способами, поскольку абсолютно все каналы были перегружены различными сообщениями. Я искренне благодарна тем, кто поддерживал связь, вовремя чинил рации и коммы, кто напитывал маной алтари и связные амулеты, кто старался сделать то, что было в его силах в момент этого полного пиздеца. Связь помогала нам точно знать, куда можно, а куда нельзя нести тех или иных существ, кто готов принять к себе кого-то в дом, а кто мог помочь как-нибудь материально. На Приюте, Апельсинке и Закате бурлили соцсети, заполненные морем сообщений о готовности сделать те или иные вещи для пострадавших. Волонтеры потянулись в клиники. Почти такая же картина только в информаториях царила в магических мирах, тоже принимающих всех способных в них выжить. Подтянулись даже эсперы, выделившие целые районы своих городов для обычных существ с тем расчетом, что для них потом найдут дома и жилье, поскольку оставаться жить на Эсперии простым людям и немагическим существам было банально опасно для жизни. Особую роль сыграли хаоситы, быстро перестроившиеся под новые реалии и помогающие с размещением болезных. Пусть у них и был довольно закрытый мир, но они все равно согласились помочь, поскольку на своих шкурах отлично знали, что такое катастрофа и с чем ее едят. Часть пострадавших приняли даже в островном мире, хотя там пока не настолько была развита медицина, но все же кое-какую помощь и место жительства они предоставить смогли.

А еще я чертовски благодарна всем тем целителям, лекарям, врачам, ученикам и подмастерьям, жрецам, паладинам всех имеющихся богов, спасателям, патрульным и всем, кто поддерживал порядок в этом хаосе. Кто лечил болезных, кто таскал тяжелые каталки, кто активировал регенераторы, бегая от одного к другому часами, кто таскал тяжелые стойки с десятками капельниц. Всем тем, кто даже будучи не самыми сильными магами, старались сделать все возможное и невозможное для того, чтобы разгрести полный и абсолютный завал из болезных и пострадавших. И моя благодарность будет не только в виде денег, она искренняя и от души. Мне действительно нечего сказать больше, поскольку это подвиг от начала и до конца. Подвиг простых смертных, которые на трое суток стали почти богами.

В общем, это было что-то наподобие тотального армагеддона, который мы выдержали. Мы выстояли в этом испытании и вытащили почти всех, кого смогли. Я уверена, наверняка кто-то долго не продержался и растворился в пустоте, но большинство мы смогли достать довольно быстро. Да и пустота тоже помогала нам, почти перестав растворять разумных и давая нам время, которого катастрофически не хватало…

Урок мы вынесли очень ценный – больше никто не будет уничтожать регенераторы, даже если целый год ничего не происходит и они кажутся ненужными. Больше никто не будет бухтеть на храмы, мол, бесполезный перевод денег и продуктов, пусть боги питаются своими пранами и не лезут к простым смертным, а то ведь были уже прецеденты среди местных, особенно на Приюте, где больше всего людей. Больше никто не скажет, что наши миры не дружные и каждый сам по себе. Я уверена, что тех, кто был сам по себе, все еще достаточно в каждом мире, но подобные случаи учат и людей, и нелюдей жить сплоченно и дружно. Поскольку сегодня они помогли этим несчастным, а завтра уже им кто-то поможет. Да, перевоспитать людей несколько легче, чем перевоспитать закостенелых демиургов, драконов и сверхов, но даже те потихоньку начинали осознавать, что все у нас взаимосвязано.

Мы решили не вспоминать былых обид и послали к Макароннику Хэля с Гиром, чтобы те предупредили его насчет ослабевших древ. Насколько мы поняли из забористого мата нашего Студента, наше древо кто-то значительно ослабил прямо аж до катастрофы, и этот кто-то действовал точно зная, что наши либрисы и древа ослаблены после игры. А поскольку Макаронник тоже весьма так ослаб, то к нему могут пойти следующему. И для него это будет намного больший удар, чем для нас, поскольку мы уже привыкли к тому, что у нас постоянно что-то случается, мы готовимся к армагеддону даже сидя в кресле и попивая чаек или винишко. А вот у него вселенная спокойная, сытая, слишком упорядоченная и слишком уютная. Ее жители не готовы к подобному, пусть даже они и сильнее нас. Для них подобная катастрофа может стать началом большого и неконтролируемого хаоса, поскольку нет ничего кошмарнее тех, кто слишком привык к уюту и теплу и не может взять себя в руки после чего-то, что разобьет их родную каморку с идеальным окружением.

Да, Макаронник как бы наш враг и таковым и останется, вот только вряд ли бы он сделал что-то подобное после игры. У него мало сил, да и к тому же, смысл ему начинать первым поднимать бучу, если и так понятно, что мы дружнее, просто еще не достаточно сильные.

И вот теперь вставал вопрос – кому выгодно трогать наше несчастное древо, нашего Студента и наши миры? Быть может, где-то там, далеко-далеко, есть еще какая-то высшая сущность, которая влияет на это все. Но для моего узкого понимания уже древо миров нечто запредельное, что я не могу ни представить, ни осознать, куда уж мне представлять что-то более мощное и далекое. Студента вон можно хоть пощупать, потискать, поболтать с ним, понять, чего он добивается и чего хочет от нас. А как ты поймешь какую-то энергетическую структуру, которая живет по своим законам и делает то, что считает нужным? Мы для нее даже не муравьи, мы атомы в ее теле. Никто ведь не считается с желаниями атомов в собственных кишках или где-нибудь на волосах. Так и здесь.

Я не знаю, что будет дальше, но знаю одно – после случившегося мы уже не сможем жить как прежде. Не сможем отсиживаться в уютных теплых комнатках, зная, что где-то там может случиться что-то такое, что затронет нас всех. И я говорю даже не о своей семье, сбившейся с ног во время этого кошмара, я говорю о тех, кто еще не понимает слова «мы»: о сверхах, о драконах и о всех тех, кто всегда считал, что со всем сможет справиться в одиночку. А вот не выйдет. Не попрешь ты один против целой кучи вселенных. Не сможешь противостоять кошмару, не схватишь несколько миллиардов душ в свои руки, не вылечишь. Банально пупок надорвется. И для этого есть сплоченность, есть друзья, есть хорошие знакомые, есть все те, кто раньше к тебе относился пусть и предвзято и даже, может быть, снисходительно, но потом вдруг решил поднять свой зад, чтобы и по нему не попало волнующимся мирозданием. Вот это и есть общность. Это совместная работа, кооперация, коллектив. Все то, что называется громкими словами, но на самом деле имеет несколько иной смысл, чем мы привыкли понимать.

На одном спасении кошмар не закончился. И даже на лечении тоже не закончился. Нужно было срочно строить дома для новичков, делать им документы, регистрировать в наших мирах и распределять по должностям, домам, по учебным заведениям. Нужно было найти и соединить семьи, чтобы не разлучать родственников и родителей с детьми. Нужно было найти разлученных влюбленных. Нужно было дать возможность им связываться друг с другом, если их раскидало по разным мирам. И это все требовало времени и ресурсов. И если ресурсы мы могли создавать, те же элементарные амулеты связи, то время все никак не желало растягиваться, продолжая бежать в своем темпе и не давая нам возможности отдышаться. Что уж тут можно сказать, работы предстояло не просто много, а адски много.

Думаю, мы тут все с лихвой искупили многие свои грехи, но грешить заново как-то не хотелось бы. Эти страшные три дня, названные жителями Приюта пафосной фразой «три дня армагеддона», растянутся на долгие недели и месяцы, в течении которых всем нам придется поднапрячься, чтобы вернуться к прошлому темпу жизни. Нужно будет заново воссоздать то количество запасных лекарств, которое было до начала трэша. Нужно вычистить все клиники после того, как мы вылечим страждущих. Нужно будет восстановить резко уменьшившийся запас продуктов, поскольку три миллиарда голодных ртов быстро выели все то, что мы запасали на всякий пожарный. И хорошо, что запасали, иначе в мирах бы начался повальный голод и разруха. Мы не думали, что все будет так глобально, но теперь нужно не просто восстановить запасы, а сделать их еще больше, чтобы у нас было зерно, замороженное мясо, много круп, много одежды, много бинтов, шин, мазей, запасных лубков для переломов, много элементарных расчесок, зубных щеток, тапочек и всего того, что пришлось буквально впопыхах на коленке создавать лишь бы не случилось катастрофы. Запасы всегда можно погрузить в стазис и вынимать по мере необходимости или же постепенно заменять их на более свежие, чтобы в случае чего у нас всегда был доступ к самому необходимому сию минуту. Чтобы мы не бегали с угорелыми задницами в поисках бинтов и ватных тампонов, когда кто-то истекает кровью на операционном столе. Чтобы у нас всегда все было под рукой на случай, если снова произойдет что-то такое же.

А потому я снова и снова собиралась с силами, заталкивала в себя какую-то еду, взятую на кухне, теперь работающей еще интенсивнее, и шла доделывать то, что должна была. Чтобы не случилось новой катастрофы. Чтобы не наступил голод. Чтобы жителям наших миров было где поселиться, чтобы у них была одежда и обувь на первое время, чтобы они могли не беспокоиться хотя бы о самом элементарном. Это потом, когда они разживутся и слегка зажиреют, будут хвастаться дорогими часами, коммами, амулетами, шикарными карами и дорогими шубами у жен. А теперь они были рады и тому, что им дали. Так что я не могла просто все бросить и лечь отсыпаться, как некоторые. Я чувствовала себя в ответе за тех, кого мы спасли и тех, кто уже жил в наших мирах. Я должна была знать, что всем всего хватает, никто не бедствует и не страдает. Мне важно было сделать так, чтобы этот ужас закончился как можно быстрее, чтобы все вернулось в свою колею и стало так, как раньше. И я рада за своих разумных. Большинство из них действительно разумные, раз пустили в свои дома чужих жильцов и помогли, чем смогли. Они действительно заслуживают этого звания – разумные существа. Мне же оставалось только не подвести их, искупая свои прегрешения и понимая, что до полного прощения еще очень далеко…

========== Часть 170 ==========

Следующие дни превратились в сплошную передачу «Жди меня» онлайн формата. Со всех сторон присылались фотографии и съемка на кристаллы и коммы различных разумных, разбросанных по нашим мирам. Искали детей, мужей, жен, родителей, братьев и сестер и всех остальных родственников по возможности. Очень сильно помогли искины, сверяя лица и находя одинаковые черты, лаборатории, взявшие анализы ДНК, и маги крови, способные установить родство.