Текст книги "Жизнь после игры (СИ)"

Автор книги: Сион Фиоре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 54 страниц)

Самое интересное, что серебряный клан предлагал им помощь. Естественно, не бесплатно. И естественно, что кровавые отказались, памятуя о коварстве серебряных. Честно говоря, сначала меня удивляло, почему об этом не сказали нам, но потом дошло. Глава кровавого клана – старый опытный дракон, съевший не одну собаку в закулисных интригах. Он просто не мог поверить в то, что все его откровения однажды не вылезут боком. Вот и не говорил мне практически ничего.

Другой вопрос – где взять драконов в достаточном количестве для патрулирования границ? Молодняк, регулярно таскаемый из черной пустоты, не годился, вылупившаяся мелочь только-только начинала соображать, имея интеллект на уровне годовалого младенца. Нанимать кого-то из других кланов означает ослабить эти самые кланы. Просить сверхов, так они быстрее войнушку начнут с драконами, чем помогут. А брать слабый молодняк в патрули… означает просто покормить паразитов…

Кстати, да. Вопрос – откуда взялось столько паразитов? – оставался открытым. Лично мне кажется, что все дело в том, что драконы, демиурги и сверхи не считают пропажу своих сородичей чем-то необычным. В каждом клане есть чокнутые ученые, путешественники, исследователи, тихони-одиночки и просто мирные психи, предпочитающие жить отдельно. Слабый одиночка никогда не отобьется от паразитов.

В плюс ко всему, никто не знает, сколько сверхов было сожрано. Сверхи достаточно замкнутые существа, живущие в своих семействах и не выносящие сор из избы. Фактически мы не знаем о них ничего кроме того, что они хотят показать. И мне кажется, я начинаю понимать тот уровень пофигизма, с которым они живут.

Двое маленьких белых сверхов живут у нас полгода. Как и трое серебряных драконов, не считая тех подростков, которые пошли в Академию и живут там. За это время ни один сверх и ни один серебряный дракон не пришли узнать, что с их детьми. Живы они или мертвы, сыты ли, одеты ли, достаточно ли им внимания и заботы. Никто никогда ни разу не связался с нами, не пришел посмотреть, разузнать, расспросить. Несмотря на то, что у драконов и сверхов дети бывают достаточно редко, этих малышей просто вычеркнули из жизни кланов, словно их и не было.

А еще помнится, белые сверхи с огромной легкостью жертвовали своим молодняком для патрулирования окраин. Что это было, если не кормежка паразитов? Добровольная кормежка своими детьми.

Честно говоря, такие выводы меня выбивали из колеи. Да, я не люблю детей, но я ведь их не скармливаю врагам и убийцам. Или сверхам откровенно плевать на свое потомство, или… они настолько уверены в своих силах, что способны справиться с разросшейся общиной паразитов.

Вообще, идея клонировать драконов в достаточном количестве периодически меня посещала, особенно при мысли о том, что из Шэля и Дэвиса сделали за несколько минут десяток клонов. И самое интересное, что таких технологий у нас пока нет. Ни сами драконы, ни их клоны не проявляли агрессии в нашу сторону, не устраивали диверсий и не саботировали работу. Получается, они были созданы с иной целью, нежели навредить нам. Но зачем? И главное – как?

И поскольку переплюнуть либрисов и эквилибриума я пока не могу, то пришлось идти к Студенту на поклон и вывалить бедному парню на голову весь сумбур моих мыслей. Попутно я думала, что стоит прошвырнуться хотя бы по пепельному и нефритовому клану в поисках информации об отшельниках, ученых и просто придурках, живущих вне клана. И узнать хоть примерное число сожранного народу, чтобы представлять масштабы этого трындеца.

Студент выслушал меня достаточно внимательно, как и мою просьбу сделать что-нибудь на его усмотрение, что поможет драконам патрулировать свои границы. Или новых драконов, или существ со способностями драконов, или же какие-нибудь ловушки для паразитов, отпугиватели, да все, что он сочтет нужным и возможным. Либрис обещал подумать, а я попросила подумать быстро, поскольку иначе однажды кто-то из них или нас рискует проснуться в желудке какого-нибудь ушлого паразита.

Впрочем, беда ведь не приходит одна. Если уж сесть и подумать прямо очень хорошо, то можно найти ответ на еще один давно волновавший нас вопрос – куда мимики тратят энергию? За прошедший месяц они сожрали двадцать пять демиургов, пусть и малолеток. Этого более чем достаточно для нормальной полноценной жизни их народа. И тем не менее, из меня регулярно тянула энергию та парочка мимиков, уж не знаю для чего. Отчеты у них были простенькие, да и то хлеб. Вдруг что-то интересное накопают.

И реально, если посчитать, что паразиты жрали не только демиургов, драконов и сверхов, а еще и мимиков, которых уж точно мы не считали, то примерно сходится. И сходится то, что мимики тянут энергию для защиты или обороны, а может и для попыток уничтожения паразитов. Кто их там знает, чем конкретно они занимаются в своем тайном измерении.

Естественно, что демиурги не согласились бы помогать мимикам после стольких погибших. Драконам эти ребята на один зуб, сверхи и вовсе не запариваются их существованием. Значит, мимики считают, что они сами по себе и считают справедливо. А поскольку они привыкли рассчитывать только на себя, то и методы решения своих проблем выбирают довольно эгоистичные. Значит, нам надо…

– Надо еще что-нибудь для защиты мимиков! – я почти выкрикнула это, забыв, что все еще сижу у Студента за чашкой чая, пока он что-то чертил на большом белом ватмане.

– Может быть защиты от мимикров? Или я ослышался? – либрис оторвался от своих расчетов. Я покосилась на его каракули, но так ничего и не поняла.

– Нет, смотри, мы думаем, что паразиты жрут еще и мимиков, значит, их тоже нужно защитить, пока они не выжрали демиургов, – пояснила я, чертя пальцем на столе светящиеся стрелочки.

Паразиты → мимики, демиурги, драконы, сверхи.

Мимики → демиурги.

Драконы → мимики.

– Это, конечно, занятно, но ты предлагаешь еще и для них защиту, хотя их не любишь, – хмыкнул Студент, одним махом сметая мои каракули и чертя свои. – А мне кажется, что нужно в первую очередь прикрывать драконов…

– Хорошо, – я покладисто выдохнула. – Давай сначала закроем драконов, потом залепим дыры у мимиков, а потом надо узнать, что происходит у сверхов. Ты можешь их поспрашивать как больший авторитет?

– Могу и спрошу, а пока что мне кажется… надо обдумать одну идею, – либрис улыбнулся и почесал лысую макушку.

– Пожалуй, не буду тебе мешать. Мне тоже надо обдумать одну идею… – я вернулась на корабль, размышляя о том, кто же и каким образом умудрился наплодить клонов Шэля и Дэвиса. И как нам найти этого кого-то и выпросить хотя бы эту технологию, чтобы иметь в рукаве козыри на случай непредвиденного трындеца.

Пожалуй, можно бы сходить в библиотеку к демиургам, поспрашивать и попробовать найти что-то, хотя бы какую-нибудь зацепку на тему великих изобретателей.

========== Часть 66 ==========

В результате суток детективной работы удалось выяснить, что пропало примерно два десятка драконов пепельного клана и штуки три из нефритового. Информация не точная, поскольку все их вольные художники появлялись в родных кланах редко, и порой их не бывало дома столетиями. А поскольку проверить абсолютно каждого дракона я была не в состоянии, то просто попросила кланы дать знать, если кто появится, а сама стала их считать погибшими. Лучше перебдеть и пересчитать, чем недобдеть и обсчитаться в количестве противников.

Хуже было именно то, что драконы сами издевались над своими же. Меня перехватила в пустоте некая серебряная дама и просто швырнула под ноги истощенного подростка, на вид лет пятнадцати.

– Ты ведь собираешь всякое дерьмо? – почти утвердительно проговорила она ледяным тоном. – Вот и забирай.

Холод и безразличие – вот что было ее основой. Ничего примечательного в драконихе не было, да и смылась она очень быстро, исчезла тут же, как я подхватила паренька. Рассчитано все было точно, ведь на корабль она прийти не смогла бы, а в каком-то другом клане ее послали бы куда подальше. Пепельные содрали бы бешеные бабки за лечение настолько истощенного парня.

Он был серым. Даже не выцветшим, а именно серым. Серые безжизненные волосы струились по моим рукам. Бледное серое лицо не выражало никаких эмоций. Даже губы посерели. Предугадать цвет глаз мне не составило труда.

Естественно, все мои дальнейшие шатания в черной пустоте пришлось прервать. Парня мы поместили в наш корабельный лазарет, вызвали пепельную целительницу посмотреть его, бригаду опытных медиков, уже имевших дело с драконами, и на всякий случай предупредили Шеврина, чтобы не паниковал в случае каких-то неурядиц. А то вдруг что, а все остальные не в курсе.

Первые пару часов серебряный парень просто лежал под капельницей в растворе серебра. Ничего нового и необычного, точно так же мы лечили Шеата. Другое дело, что Шеат хоть и выглядел как умирающий лебедь, но был в сознании и пытался даже хохмить, а этот парень в себя не приходил.

И поскольку я существо любопытное и немного чокнутое, то решила узнать причину такого состояния. На руках парня на сгибах локтя обнаружились странные синяки. Если бы это был человек, я бы сказала, что ему просто неудачно ставили капельницу, но это дракон. И от нашей капельницы с витаминами и глюкозой никаких синяков на его руках не наблюдалось. Значит, ему что-то вливали довольно бесцеремонным способом.

Сам парень не был истощенным скелетом, у него не торчали ребра, а трусы не норовили свалиться с тазовых костей. Просто обычный, слегка похудевший юный дракон. Но с чего бы такое магическое истощение тогда? Куда мог деть силу юный здоровый дракон? Кстати, так ли он здоров?

Переместить его в сканер не вышло бы, поскольку капельницу и ванну с раствором в сканер не запихнешь, а вытаскивать настолько истощенного дракона я не решилась. Пришлось учиться пользоваться своим телом, не зря же я тренировалась на нашей семейке, заползая им под шкуру.

Я стянула блузку и штаны, расплылась в истинную форму и заползла в прохладный раствор серебра. Тело парня вблизи тоже не казалось измученным, вот только серая кожа несколько меня напрягала. Впрочем, за то время, пока он валялся в ванне, оттенок серости немного схлынул, а лицо так и вовсе стало просто белым.

Нырнув в его внутренности, я едва не задохнулась. Вся кровь превратилась в какую-то ужасную черную жижу и отравляла тело парня. Фактически весь он был пропитан каким-то ядом, назначения которого я не знала.

Создав здоровенный таз и шмякнув его на пол, я высунула щуп наружу из его грудной клетки и потребовала:

– Дайте мне каплю крови драконов серебряного клана. Можно кого-то из наших, – Висс рванулся через экран упрашивать мелкоту выцедить кровь.

Сам образец крови мне нужен был как исходный материал, то, что я буду копировать и заливать в его вены. Ведь нельзя же просто выкачать эту жижу из тела, нужно еще и что-то залить в сосуды.

Принесенный образец взяли из Энари. Мне было бы проще уломать Шеата, но увы, его кровь не годилась, какие-то заморочки с рожденными и нерожденными драконами. Короче, тот еще гемор.

На мою просьбы выйти слабонервным медики только рассмеялись. Впрочем, смех быстро стих, как только я опустила щуп в таз и взялась чистить драконье тело, прокачивая через себя всю черную дрянь и заменяя ее чистой кровью. Процедура была неаппетитной и неприятной. Черная жижа воняла, я мысленно ругалась, внутри было такое чувство, что будь у меня желудок, то меня бы стошнило. Эта дрянь немного напоминала нефть, воняющую чем-то трупным и мерзким. Не удивлюсь, если тут поработал какой-то некромант или чокнувшийся дракон. Впрочем, серебряный клан всегда отличался особыми извращениями в плане исследований тела.

Сама процедура была достаточно быстрой, но мне показалась вечностью. Я устало выползла из парня почти вся и уныло взглянула на таз, полный черной дряни.

– Образцы Зере, остальное я уничтожу. Кто знает, может оно заразное или еще какое… – расщепитель возник в руке, от выстрела направленного заряда исчез и таз, и черная дрянь.

Парень-лаборант, держащий небольшую пробирку с черной гадостью, усиленно отворачивал от нее лицо. Сочувствую, воняет эта мерзость преотвратно.

Судя по состоянию пациента, был он скорее жив, чем мертв, и даже порозовел после такого специфического переливания крови. Впрочем, я не спешила покидать это тело, перебирая раз за разом его внутренние органы. Печень – в норме. Почки – немного песка, но вымоется. Он молодой, не страшно. И ведь не удивительно, учитывая, что его тело пыталось избавиться от этой дряни. Кишечник пустой, аж тарахтит, как и желудок. Тоже не удивительно, видя уровень его истощения.

Пока я ковырялась в драконьих кишках на живую, парочка медсестер-биоников синхронно сменили капельницы серебряному, воткнув их в обе руки. Дракон даже не дернулся от точно вошедших в вены игл. Алая капля крови на коже меня несказанно порадовала – значит, чистка прошла успешно, и новая кровь не отторгалась его телом. И значит, что его тело больше не вырабатывало черную дрянь. Хотя я сомневаюсь, что такая гадость может сама образоваться в организме.

Внезапно кое-что отличное от привычной картины анатомии заставило меня отвлечься от размышлений. Я перебирала горло дракона – трахея, вены, артерии, пищевод, собственно позвоночник, мышцы, связки и… что-то непонятное, не похожее ни на мышцу, ни на связку, ни на что-то драконье, серого цвета, крепящееся от крайнего шейного позвонка к затылочной кости и уходящее куда-то вглубь мозга. Что-то, что приросло к спинному мозгу одним концом и к головному другим. И это что-то мне не нравилось.

– Контейнер для образцов! Повышенная биологическая угроза! – прошипела я в тишине, аккуратно отсоединяя это нечто от спинного мозга серебряного и пытаясь не порвать то, что застревало в его голове. Плазма этому уродству не нравилась, оно дернулось в моих руках и заскользило, пытаясь вернуться на место. И тут же было отсечено от драконьего тела частями плазмы. Лаборант тяжко выдохнул и подцепил пинцетом извлеченную из-под кожи дрянь. Выглядело оно как извивающийся толстый глист с двумя парами длинных хоботков на каждом их концов тела.

– Ни морды, ни жопы, – пробормотал один из врачей, завороженно глядя на это нечто.

– Паразит… такой же, как я, но маленький, – схохмив, я вернулась к дальнейшей проверке.

Пока я досматривала тушку дракона на предмет еще таких же красавцев, медики упаковали паразита в прочный контейнер и залили спиртом. Умные ребята – все в защитных костюмах, закрыли лица и особенно глаза, защитились полностью. За что я их уважаю, так это за оперативность и скорость работы. Стоило только сказать о биологической угрозе, как тут же оделись по всем правилам.

Тем временем оказалось, что второй такой же драконенок, только поменьше, находится в так называемой мировой помойке. Туда выбрасывают все и всех неугодных. Оттуда я, помнится, как-то вытащила неплохого ученого-демиурга. Пришлось просить Висса сгонять туда, благо экраны открывать я могу даже находясь в чьем-то теле. А вот самой сходить было проблематично.

Закончив с этим подростком, я отдала его в добрые руки эскулапов и пепельной целительницы, надеясь, что мозги у него не повредились от того паразита или что оно за гадость.

Вытащенный Виссом драконенок оказался девочкой. Такой же тощей, совсем маленькой – не больше семи лет – и очень хрупкой. Я даже подумала, что она не дышит, такой неподвижной и безжизненной она казалась. И выглядела дракошка точно так же – серая, безжизненная кожа, серые волосы, полное магическое и физическое истощение. В отличие от парня, ребрами она светила, что мы узнали, стащив с нее тонкое, какое-то драное платьице. Будто бы серебряный клан настолько нищий, что не может позволить себе нормально одеть ребенка.

Пока ее погружали в ванну и закрепляли голову, я нырнула в хрупкое детское тело, оставив большую часть своей тушки снаружи. Вся плазма все равно в ней не уместится, зачем добивать и так держащуюся на волоске жизнь?

Черной мути в ней было полно. Более слабое тельце отравилось качественнее, чем старший подросток. Впрочем, меньшие объемы крови вычистить удалось быстрее, благо образец нормальной драконьей крови у меня уже был. Процедура пошла быстрее, поскольку я точно знала, что и где искать. Да и медики, отойдя от первоначального ступора, взялись помогать. Понятное дело, никто из ничего подобного еще не видел. И лучше пусть не видит больше никогда.

Из таза с черной дрянью максимально осторожно взяли образец, а как только я закончила вычищать девочку, таз тут же расщепили, правда, немного задели пол. Впрочем, заклеить несколько кафелин мастера всегда успеют, а вот оградить людей от опасности заражения можно и не успеть.

Паразит нашелся там же – в шее под кожей, прикрепленный к мозгам, такой же серый и мерзкий. В этот раз отделяться он не желал, извивался, у девчонки начались судороги. Мне пришлось срочно удерживать ее руки и ноги, чтобы она не покалечилась об бортики ванной и не захлебнулась серебром. Оно, конечно, полезно, но полезно для относительно здорового дракона, а не для того, кто и так находится на пороге смерти.

Оторвав эту мерзость, я плотно укутала паразита плазмой и только так сунула его в уже заготовленную банку со спиртом. Спирт твари не понравился, червь захлебнулся и затих.

– Отнесите, пожалуйста, Зере. Она посмотрит, что это за дрянь…

Да, со стороны картина наверняка была как из трэшового ужастика. Одна тварь извлекает из нормального тела другую тварь. Да и вид моих щупов, то погружающихся в тело маленькой девочки, то выскальзывающих сквозь кожу без малейших повреждений, был не для слабонервных.

Я прошлась по ее телу, проверила костный мозг и печень, убрала маленький камешек в желчном пузыре, который в будущем обещал нарастить множество проблем… и подумала о том, что синериане небесполезны, просто не умеют себя использовать. Сколько хороших врачей пропало в наркотическом угаре? Ведь это же так великолепно – сунуть руку и избавить больного от множества проблем! Все про все заняло не больше часа, а у нас есть две по крайней мере относительно спасенные жизни.

Впрочем… я внимательно прошлась по животу малявки. Что-то не так. Судя по ее женским органам, ей удалили яичники. Должно быть три нормальных, полноценных, еще пока не развитых яичника. Как раз по количеству снесенных за жизнь яиц. Три яйца, три детеныша за одну жизнь. А у нее яичник был один.

Внимательно глядя на оставшиеся грубые спайки – казалось, места операции просто прижгли – я задумчиво прошлась щупом по ногам девчонки, расслабила еще немного сжатые судорогой мышцы и полностью покинула ее тело. Не сейчас. Она слишком слаба для того, чтобы пытаться ей прирастить новые яичники. Они могут просто сгнить в ее теле, а на моем счету появится еще одна смерть. Оно мне надо?

Вырастет, вспомнит прошлую жизнь и мы поговорим. Думаю, к тому времени, как она станет выглядеть хотя бы на двадцать человеческих лет, я уже смогу без проблем вырастить в ее теле все, что нужно. Если она захочет и посчитает нужным исправить чье-то глупое желание выпендриться.

========== Часть 67 ==========

Оба дракона остались на попечении медиков, а я поплелась в душ, отчаянно желая смыть с себя всю мерзость этого дня. Было такое чувство, будто все мое тело пропиталось вонью этой черной гадости, а в душе мерзко шевелились те самые черви.

Я даже представить себе не могу, какой нужно быть мразью, чтобы издеваться над этими детьми. Не просто убить или отравить, нет. Эти горе-ученые или горе-некроманты или кто занимается всем этим чертовым дерьмом калечат жизни детей. Их мучают, над ними проводят странные опыты, лишают их возможного будущего материнства, их подчиняют чьей-то воле… Я не знаю, зачем это все. И кем нужно быть, чтобы вот так издеваться.

Стоя под мощными струями горячей воды, я думала о том, что драконы ни хрена не любят своих детей. По крайней мере, именно поступки драконов наталкивают меня на эти мысли. Если бы они любили, то не допустили бы этого! Перевернули весь клан и выпотрошили бы всех, кто замешан в этом. Вывернули бы на изнанку реальность и параллельные миры, но нашли бы своих детей.

А так… Всем просто похер. Огромный такой хер на стыренных кем-то детей. Главе клана похер, его детям и внукам похер, страже похер, родителям… может им и не похер, но им заткнули рты, чтобы никто ничего не узнал. Великолепный, просто удивительный клан без изъяна!

Я горько улыбалась, чувствуя во рту привкус той черной мерзости и шампуня. Плазма остервенело перетекала туда-сюда, пытаясь избавиться от фантомной грязи. Сколько ни мойся, а было такое чувство, будто я вывалялась в говне и в данный момент мылась канализационной водой.

Вообще все это странно. Закрытые ото всех остатки драконьих кланов. Скрытные сверхи. Дерганные демиурги. И страдающие дети. Драконы, сверхи и демиурги не считают своих пропавших. До воцарения на посту главы Совета демиургов Сина никто не интересовался, куда пропал тот или иной демиург. Драконы и сверхи не интересуются пропажей собственных детей. Все молчат в тряпочку и сидят тихо. Еще ни один дракон не пришел и не сказал: «Я знаю, что происходит, но помочь не могу. Быть может, вы поможете?». Все делают вид, что всё в абсолютном порядке. Что так и надо жить. И это бесит.

Я не могу изменить уклад жизни в кланах драконов и семьях сверхов. Не могу повлиять на закостенелые умы. Не могу даже прийти в чертов серебряный клан и спросить: «А какого хрена вы проводите эксперименты над собственными детьми?». Меня оттуда попрут раньше, чем моя нога ступит в их измерение. И, боюсь, выкурят шквальным огнем магии и драконьей силы. И раз всех все устраивает, то я не могу собрать недовольных и устроить бучу. Просто некого собирать. Никто не откликнется на призыв помочь каким-то там детям, которые пропали давным-давно.

Все, что мне остается – собирать эти объедки с барского стола, реанимировать и пытаться вернуть к жизни. Чистить, отмывать, приводить в порядок, давать им новую жизнь в другом мире и защищать их от тех, кто, быть может, захочет их вернуть.

Я думаю, а мысли все бегут и бегут сплошным потоком. Как та вода, льющаяся из лейки. Как время, как жизнь. Самое мерзкое – бессилие. Когда ты почти бог, но ничего не сможешь сделать. Смешно. На меня молятся, мне преподносят жертвы, обвешивают статую рябиной и шоколадными бусами, а я… стою в душевой кабине мокрая, растерянная, беспомощная и понимающая, что такую махину всеобщего пофигизма мне в одиночку не сдвинуть.

Шторка отдернулась, и передо мной предстал Шеврин, задумчиво глядящий на это безобразие. Дергаться и прикрываться я не стала. Во-первых, он и так там все видел, сомнительно, чтобы взрослый дракон ни разу не посмотрел на голую бабу в душе. А во-вторых, мне слишком паршиво, чтобы я пыталась соблюдать какие-то там условности.

Кнопка выключения воды вдавилась в панель. Дракон сдернул с крючка полотенце и аккуратно меня замотал. Так заматывают редкий фарфор. Похоже, я для него тоже в какой-то мере хрупкая хрустальная вазочка…

– Заканчивай, пошли спать, – он осторожно подхватил меня на руки, почему-то стараясь не передавливать и не сжимать. Боялся, что я вытеку из полотенца, перепив воды? Напрасно, сейчас мне было абсолютно фиолетово, кто и куда меня несет.

– Скажи мне, зачем они это делают? – я высунула лицо из полотенца, глядя на перекрывающую обзор толстую черную косу. Приятный, какой-то родной запах обволакивал, даря внутреннюю уверенность – мы справимся.

– Я не знаю. Могу только предположить… – Шеврин поудобнее перехватил меня, давая себе больше возможностей для маневра. – Они что-то исследуют. Или же действительно хотят вечного и абсолютного бессмертия…

О шикарной шутке над тем самым ищущим бессмертия знали все наши. И ведь не прикопаешься, он теперь воистину бессмертный. Вот только вынужден бухать по десять литров алкоголя каждый день и чувствовать от него вечное, бессмертное похмелье. Озеро знает толк в извращениях!

– Мне кажется, это те самые ублюдки, которые потрошили Шеата в его прошлых жизнях. Они ведь не умерли, – я прикрыла глаза, отвлекаясь от мельтешения косы перед глазами. Что-то из прошлого настойчиво пыталось пробиться сквозь пелену склероза, но вязло в ней и бессильно билось в голове. Что-то такое уже где-то было. Черная дрянь в телах. Черная дрянь в головах. Паразиты в шее. Способ управления… попытки управлять…

– Значит, когда-нибудь они вылезут из подполья и преподнесут нам сюрприз, – Шеврин сгрузил меня в комнате на кровать и подал широкий белый халат. На миг мое лицо исказилось от воспоминаний о параллельном Яриме, и я яростно отмахнулась от халата. – Тогда одевай свою любимую футболку и не морочь мне голову.

На мою башку шмякнулась мягкая легкая ткань. Я завозилась и натянула ее, чувствуя к Шеврину какую-то постыдную благодарность. Он не дал мне расклеиться и рефлексировать, он заставлял собраться и снова рваться в бой.

– Я изучаю списки пропавших, которые ты мне любезно дала, – дракон смерти снова перевел тему, шлепнув передо мной длинный лист бумаги, будто стыренный из какой-то печатной машины. – Так вот, пропавшие, не появляющиеся больше года… да, тут есть дети. Много детей. Учти, проверить это невозможно. И у тебя нет списка из серебряного клана.

– Извини, но если я туда приду, из меня сделают котлету, – я покаянно развела руками и натянула созданные джинсы на уже высохший зад.

– Тогда исходим из того, что похитители детей действуют вместе с паразитами. Или… – Шеврин задумчиво нахмурил лоб. – …издеваясь над детьми, пытаются найти средство от паразитов.

– Ни то, ни другое. Вот такое дерьмо я нашла в их шеях, – я показала Шеврину фотографию того самого червяка, ныне покоящегося в зериной лаборатории.

– Ну или они вышибают клин клином, – не согласился дракон, задумчиво глядя на фото. – В любом случае, рекомендую тебе показать этих ребят нашим темным сверхам, я их приведу завтра утром. Заодно и узнаем, связано это все или нет.

– Попробуем, – я вяло скомкала полотенце, размышляя, уничтожить его или швырнуть в стирку. Мне казалось, что и от полотенца исходит муторно-вязкий неприятный запах той черной дряни. Решив не рисковать, распылила его прямо в руках.

– Ложись спать, – Шеврин плюхнулся на кровать рядом со мной и закинул ногу на ногу. – А я попробую пробить хоть кого-то из этих ребят. Быть такого не может, чтобы никто ничего не видел.

– Может быть, все намного проще. Этим ребятам вживили в шею червя, который управляет двигательными функциями. Вполне реально, что он влиял на поведение, характер, речь и прочие действия. И вполне реально, что все пропавшие возвращены в кланы и живут как зомби, – забурчала я, укладываясь под его боком. – Потому никто не спешить бить в набат. Дети дома. Странные, забитые или чересчур агрессивные, но они живы, они дома и о них есть кому позаботиться.

– Тоже вариант, – Шеврин щелкнул меня по носу и взялся снова листать длинный список.

========== Часть 68 ==========

Трындец всеобщего масштаба продолжался. На следующий день Хэль вытащил из межмировой свалки четырнадцать таких же почти трупов. Из них удалось разобрать то, что там двенадцать драконов и два сверха. Поначалу определить их принадлежность к какому-либо клану было нереально. Абсолютно все они имели полностью серый цвет, вплоть до белков глаз.

Когда мне об этом сообщили, и я пришла посмотреть, то картина была жуткая. Сначала медики, решив действовать по стандарту, поукладывали всех страждущих в ванны с серебром. Но поскольку никто не знал, какого вида эти драконы, то из серебра их пришлось вытащить. Хорошо, что никто не загнулся, а то золотому дракону серебро в таком состоянии может быть смертельно.

А дальше началось то, что мне дико не нравится, – чистка. Взялась я чистить поначалу со старшего сверха – в нем и гадости больше, и истощен он был намного сильнее. Судя по его виду, выжимали беднягу как могли. Такое чувство было, будто его засунули в соковыжималку как лимон, и давили до тех пор, пока не осталась только шкурка.

Тем временем появилась Зера и срочно потребовала уничтожать всю черную дрянь, поскольку он оказалось чем-то вроде проводника. С помощью этой мерзости паразиты или кто стоит за этим всем могли пройти на корабль. Пришлось спешно цеплять к тазику расщепитель и настраивать его так, чтобы он уничтожал содержимое тазика. Конвейер пошел.

В этот раз я себя чувствовала еще более гадостно. Четырнадцать тел не два, времени заняло намного больше. Черви в головах сопротивлялись, дергались, двое пареньков чуть не захлебнулись какой-то белой пеной во рту, хотя слюны у них там не было. Зрелище было еще более мерзким и неаппетитным.

А как раз на середине процесса в передний экран корабля постучались. Пришедшие двое мужчин, один из которых был клоном Шэля, были вполне мирными, так что я разрешила их впустить.

– Надеюсь, нервы у вас крепкие, поскольку процедура эта неприятная…

Отрываться от болезных я не должна была – неизвестно, как долго они протянут, а переговоры… что ж, пусть видят, что мы тут делом занимаемся, а не ромашки нюхаем.

Первый мужчина, смахивающий чем-то на Иисуса – с такой же тонкой бородкой и загорелым худым лицом, мастерски наведенными иллюзией, вошел в наш лазарет и как-то растерянно оглянулся. За ним подтянулся золотой клон, тоже закрутивший головой по сторонам.

– Извините, что принимаем в таком виде, но у нас экстренная ситуация, – я выдрала из головы очередной девчонки паразита и шмякнула его в таз, расщепитель тут же уничтожил заразу. – Прошу надеть костюмы биологической защиты, особенно дракона… это может быть заразно.

– Нам это не страшно, – темноволосый мужчина подошел ближе и оттянул одной из девчонок веко. – Кажется, это кровавый дракон.

Я невольно высунулась из тела своей девчонки и, вытянув щуп как можно выше, вгляделась в бледно-красную радужку. Действительно, кровавая дракошка. Проклятье…

– Я ее почищу следующей. Скажите, что вы хотели? – особенно церемониться с новоприбывшими мне было недосуг. Тем более, что наш чернявый красавец с бородкой оказался самым настоящим паразитом. Мирно стоящим и почему-то никого не жрущим, хотя жратвы тут мама не горюй.

– Меня зовут Рен, это – Шон, – паразит хлопнул по плечу своего дракона-напарника. – Как вы уже поняли, это один из клонов ваших… супругов. А хотел я… на самом деле хотел посмотреть, как далеко она зашла.

– Кто? – я внимательно взглянула на него и увидела на лице какую-то странную гримасу горечи.

– Моя сестра, – сдавленно проговорил он, рассматривая то, как я выливаю из кровавой дракошки черное месиво, как оно льется в таз и исчезает под лучом расщепителя.