Текст книги "Прогулки по набережной (СИ)"

Автор книги: Синий Мцыри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Славный парень. Понятливых Мерлин любил.

– Сэр, машина подана.

– Спасибо, Дэвид. Эггзи, думаю, мы еще увидимся. Гарри…

– Пошел ты к черту, – Гарри отвернулся. Мерлин улыбнулся до ушей:

– Если не передумаешь, пришлю Рокси, она как раз ищет себе кандидата.

– Делай, что хочешь.

– Разумеется, – Мерлин поправил очки, кивнул Эггзи и, развернувшись, пошел обратно к лифтам.

Оставалось только ждать.

Последний срок был завтра в девять вечера. Плюс полчаса на случай, если Галахад опоздает.

Впрочем, может быть, Гарри не опоздает в этот раз.

Эггзи терпеливо ждал за дверью.

Мерлин – Мэри, блядь, Мэри! – вызвал им допотопный черный кэб (Эггзи не помнил даже, когда он успел это сделать), и Эггзи вдвоем с болтливым и веселым врачом, новым, не тем, кто приходил к Гарри домой, погрузили молчащего, как рыба, Гарри на заднее сиденье.

Коляску они оставили в ателье, и это, почему-то, никто так и не заметил. Эггзи затащил Гарри на второй этаж, в его комнату, когда они приехали, и теперь стоял перед захлопнувшейся дверью – «Сэру Галахаду нужен срочный осмотр, а после – покой. Я вас позову, молодой человек».

Как дурак.

Эггзи поежился и вдруг понял, что на нем до сих пор мокрая до нитки одежда после их с Гарри купания в Темзе. Он выругался и стащил через голову отвратительно сырую толстовку. Куртку он бросил в реке, поспешно выпутываясь, – Гарри тащил на дно мертвым грузом, тяжелый и неподвижный, даже когда Эггзи отстегнул ремни, приковывающие его к коляске. Его все время напряженные мышцы, каменно-твердые, сыграли с ним злую шутку, Гарри не мог расслабиться и лечь на воду, и в какой-то момент Эггзи поверил, что они утонут.

Он помнил, как выволок тяжелое тело вверх по каменным ступеням, как встряхнул его, пытаясь привести в себя, перевернул, задыхаясь – легкие драло огнем от удушья и холода, вода была ледяной. Он несколько раз сильно ударил в живот, придерживая голову Гарри, дожидаясь, пока изо рта выльется вода, а потом, перевернув, уложил на мостовую и с размаху ударил по щеке. Гарри дернул головой и захрипел, и Эггзи показалось, что это лучший момент в его жизни.

Он вспомнил, как болела Дэйзи, и как каждый жуткий хрип в ее маленькой груди был как удар под дых.

Он вспомнил, как плакала мама в одно далекое Рождество.

Он вспомнил, как на руках тепло стыла чужая кровь, и ладони прилипали к рулевому колесу, пока он гнал машину по пустой загородной трассе – пока не опомнился.

Эггзи нагнулся, смаргивая воду, льющуюся с волос и застилающую глаза, и просипел:

– Нахуй. Понял меня?

Эггзи выпрямился и замахал бегущим к нему людям, а потом, развернувшись, рванул обратно к ступенькам.

Если подумать, он свалял страшного дурака. Зачем нужна была вообще коляска, главное было – дотащить Гарри…

А если бы его кто-нибудь унес, пока Эггзи нырял за коляской?

Думать было явно не его.

Эггзи ушел в выделенную ему спальню, чтобы переодеться, – Гарри помогала вызванная медсестра. Врач явно задерживался в его комнате, и Эггзи не чтобы начал париться, но…

Мерлин сказал, что Гарри ответит ему на вопросы.

Врач назвал Гарри сэром Галахадом.

Это было дохуя странно, если кому-то не хватило мужика, которого все на полном серьезе звали Мерлином.

Эггзи забросил вещи в машинку и быстро растер себя сухим теплым полотенцем до красноты. Его начало нехило колотить, все-таки плавать в сентябре…

А если бы Гарри умер?

Эггзи знал о его планах и знал, что вытащит его, – но что, если бы упрямый придурок Гарри умер? Он так старался наглотаться воды.

Гарри работал в ателье «Кингсмен». Ну, точно не был там чужим человеком.

Гарри работал в месте, где вообще левый мужик знал что-то о медали отца. И Гарри, стало быть, тоже…

Гарри знал все про оксфорды и броги.

Эггзи застыл, наполовину натянув свитер и уставившись в стену невидящим взглядом.

Гарри работал с его отцом. Это он восемнадцать лет назад принес Эггзи ту медаль, а его маме – самые плохие новости в ее жизни.

Эггзи закрыл глаза, чувствуя, как висок ноет, словно от тупого удара.

В затылке закололо. Может, ему стоило бы выпить тоже, не хватало еще заболеть и сдохнуть от пневмонии…

Его память о дне знакомства с Гарри и Рокси (Рокси, Рокси тоже была в курсе всего!) обрывалась там, где Эггзи называл свое настоящее имя.

Эггзи натянул свитер до конца, а потом прошагал через комнату и толкнул дверь так, что та ударилась о стену в коридоре и даже, кажется, что-то упало.

Ему было насрать.

Эггзи распахнул дверь в спальню Гарри, ожидая увидеть доктора, или медсестру, но Гарри был один, он лежал в своей кровати, укутанный до самого подбородка в одеяла, даже его руки были накрыты. Он откинул голову на подушку и не посмотрел на Эггзи, только сказал, не отводя взгляда от потолка:

– Не пробовал стучать?

Эггзи шагнул в комнату, не удостоив это ответом, и захлопнул за собой дверь так, как будто Гарри мог убежать.

– Ты знал моего отца.

– Ты похож на своего отца даже больше, чем я опасался.

– Что?

Эггзи казалось, что если бы Гарри был способен стоять, сидеть, двигаться и бить – и то не смог бы сейчас врезать ему сильнее.

Эггзи качнулся и, чуть не прыжком оказавшись у кровати, уселся верхом и вздернул Гарри к себе за грудки. Тяжелое тело неохотно подалось, пижама угрожающе треснула.

– Будет лучше, если я начну задавать наводящие вопросы, или ты сам будешь говорить? – прошептал Эггзи в самое его лицо, глядя глаза в глаза, вплотную. Гарри моргнул, не меняя выражения, и Эггзи остро захотелось ему врезать.

– Отпусти меня и сядь где-нибудь, – устало попросил он. Эггзи разжал кулаки, выпуская его пижаму, и Гарри упал обратно на подушку, медленно и как-то обреченно.

Эггзи скрестил руки на груди.

– Мне удобно, от тебя не убудет, я слушаю.

Гарри сверлил его странным взглядом еще пару секунд, а потом заговорил.

Эггзи казалось, что его сложно удивить хоть чем-то.

Гарри медленно, по нотам, как в ритмичной детской песенке, разбивал эту уверенность.

Твой отец спас мне жизнь.

Мы работали вместе.

Он погиб из-за моей ошибки.

Я ждал, годами ждал возможности тебе помочь.

Нет, Эггзи. Нельзя просто прийти и помочь. Мы не имели права лезть в вашу жизнь больше, чем уже. Принцип «не навреди» был мне хорошо знаком, я был слишком виноват перед вами, чтобы еще и навязываться, и отлично понимал, что я не мог тогда ничего поправить. Я ждал звонка семнадцать лет, а потом был ранен на задании и превратился в калеку.

– Задании, – наконец, выдавил Эггзи. – Что это было за дерьмо? Чем ты занимаешься, Гарри, чем занимался мой отец?

– Ты видел ателье, – тихо отозвался Гарри, и Эггзи подавил желание снова вздернуть его лицо к своему.

– Не смей мне опять загонять эту ебучую срань про портных!

– Это ателье финансирует независимую секретную службу. В этой комнате шестьдесят камер наблюдения, две из них работают в фоновом режиме и дают картинку на мониторах Мерлина круглосуточно. В еще двадцати домах по всей Великобритании происходит то же самое…

– Что? – Эггзи подавился воздухом и медленно сполз с кровати. – Тормозни-ка.

Не то чтобы он не догадывался о чем-то таком. Наверное, всем этим ужасам, случившимся с телом Гарри, нельзя было найти объяснения логичнее.

Если откинуть тот факт, насколько оно было ирреальным, сказочным. Секретная, блядь, служба.

Эггзи сходил в ванную комнату и вернулся с добытой из-под ванны бутылкой виски. Гарри бесстрастно смотрел, как он садится на пол у кровати и откручивает крышку.

– Год назад, – снова заговорил Гарри, когда Эггзи сделал быстрый глоток и закашлялся, – погиб мой друг, друг твоего отца, и из группы, которую Ли тогда спас, в живых остались только я и Мерлин. Я стал расследовать его дело дальше, и это привело меня туда, где я сейчас. Хотя оно того стоило, Эггзи. Мы смогли предотвратить геноцид мирового масштаба, прервать его на начальной стадии…

Эггзи вскинул руку, останавливая его. И с трудом выдавил:

– День В.

– День В, – Гарри неприятно улыбнулся потолку. – Добытые мной данные помогли Мерлину, Роксане и Персивалю, еще одному именному агенту, прекратить это безобразие, пока не стало слишком поздно.

Эггзи закрыл глаза. Он отлично знал, что такое «слишком поздно».

Дэйзи в День В только чудом умудрилась выпасть из своей коляски и заползти под ванну, когда мама набросилась на нее с ножом для разделки мяса.

Мама не любила об этом говорить.

Дэйзи, наверное, не помнила. Наверное.

Но ей было четыре, а она до сих пор не говорила и не собиралась начинать. Эггзи думал, в глубине души, что тоже молчал бы о таком.

Он не уверен, что захотел бы вообще говорить с миром после такого.

– Мне жаль, – тихо произнес Гарри. Эггзи кивнул, не открывая глаз, и отпил еще. Не брало, как будто дорогущий виски просто не добирался до желудка, не растворялся в крови, исчезая где-то на уровне ребер, только обжигая горло.

– Я уже валялся тогда в реанимации с пулей в голове, я не знаю всех подробностей… Для Роксаны это была дебютная миссия в качестве агента, она только-только прошла отбор на место моего покойного друга…

– Как ее, – Эггзи не договорил, махнув рукой, но Гарри понял.

– Агент Ланселот.

– Я так и знал.

– Твой отец чуть им не стал, он тогда погиб на испытаниях, я…

– Хватит, блядь, о тебе. Хватит о моем отце, – прохрипел Эггзи. Гарри прерывисто вздохнул.

– Как пожелаешь.

– У тебя, – Эггзи повертел в пальцах полупустую тяжелую бутылку, – у тебя ведь тоже был кандидат…

– Он не дошел до финальной части испытаний, – отозвался Гарри, теперь он закрыл глаза, как будто ему было больно говорить. – И я рад, что он не дошел. Я не сразу понял, что работа в Кингсмен не для него. Эдди больше ученый, чем боец…

– Где он теперь?

– Он вернулся домой, в Шотландию, а месяц спустя погиб. Забит насмерть клюшкой для гольфа в студенческом кампусе на волне общего безумия.

Голос Гарри стал жестче. Эггзи открыл глаза и откинул голову на кровать за своей спиной, рядом с неподвижной рукой Гарри.

– Прости, – теперь была его очередь извиняться. – Черт. У тебя, кажется, самая дерьмовая работа из возможных.

– Есть хуже, – тихо отозвался Гарри. – К примеру, подтирать мне задницу.

Эггзи повернул голову. Гарри слабо улыбался, глядя на него. Эггзи скосил глаза на его ладонь, и вдруг почувствовал нелогичную, острую злость.

Он мог взять обычного человека за руку, чтобы утешить, а тут…

Хотя Гарри не был бы обычным человеком, ни в каких обстоятельствах.

Эггзи облизал пересохшие губы и отхлебнул еще виски. Он рассеянно подумал о том, что с Гарри такими темпами научится хлестать алкоголь, как воду.

– Твои шрамы…

– История, – усмехнулся Гарри. – Бывает всякое. В моем взломанном тобой кабинете, на стенах, она более полная. Все обложки – дни миссий.

– Охуеть, – пробормотал Эггзи. – Давай еще скажи, что у тебя в зонте пушка, а костюмы из ателье пуленепробиваемые. И тот портной-старикан – ваш тренер по карате и кунг-фу, а у Мерлина в очках – экраны, и… И ты сам дал мне обо всем узнать, потому что проверял меня, потому что если бы не захотел, я бы никогда не…

Гарри молчал. Эггзи осекся, как будто из него кто-то выпустил воздух, и тоже замолчал.

– Охуеть, – снова повторил он некоторое время спустя. – Что еще? Давай, выкладывай все сразу.

– Я покажу тебе однажды. А лучше – Роксана, наверное, Мерлин прав, она и правда подойдет для этого лучше… Эггзи, если ты хочешь…

– Пошел ты, – тихо выдавил Эггзи. – Кто подотрет твою задницу лучше, чем я?

– Я серьезен, – тихо отозвался Гарри. – Я не имею никакого права тебя здесь держать. Я соврал тебе. Стер тебе память, подумав только о себе, я чуть тебя не утопил, и…

– Заткнись, а? – попросил Эггзи. – Как будто альтернатива будет пиздец какой удобной и комфортной! Я видел, что от тебя осталось, и я сейчас не про твой дисконнект башки от тела, а про твою шкуру, на ней же нет живого места…

– Это лучше, чем безвылазно бдеть сутками над старым паралитиком, – вдруг огрызнулся Гарри. Эггзи вскочил, с грохотом отставив виски на пол, и заорал:

– Ну да, лучше сдохнуть, как мой отец, и оставить мою ма и Дэйз еще разок без куска хлеба и защиты!

Повисла тишина.

Гарри просто смотрел на него, пустыми черными глазами. Эггзи задыхался, сжав кулаки и наклонив голову, как будто мог сейчас подраться с Гарри.

А потом как будто кто-то выключатель повернул.

– Гарри, – позвал он. – Прости. Ты ни в чем не виноват. Ты же не думаешь, что ты виноват? И я не думаю, ты ничего мне не должен, слышишь? Ты уже вытащил меня из дерьма, я взрослый человек. Разве что я простужусь слегонца из-за купания сегодня, но это…

– Поступай, как хочешь, – Гарри закрыл глаза. – Ты помнишь номер и пароль. Роксана не брала кандидата, время до завтра есть, выбирай…

– Гарри!

– Я оценю, если ты предпочтешь остаться со мной, но не рассчитывай на мою поддержку там, я больше ни на что не способен, как видишь. Разве что угробить тебя. Еще разок.

– Гарри, блядь!

– А теперь, если ты не возражаешь, я хотел бы отдохнуть.

– Гарри, – Эггзи подошел к кровати и плюхнулся на нее снова – матрас упруго подбросил Гарри, и тот недовольно открыл глаза. – Выпей со мной.

Гарри уставился на него нечитаемым взглядом, а потом знакомо поджал губы.

– Я к твоим услугам, Эггзи, но есть один нюанс…

– Херня, – Эггзи приложился к бутылке, сделав глоток, а потом нагнулся к Гарри и прижал свои губы к его, протолкнул виски в приоткрывшийся рот и поспешно отстранился. Он вытер сползшую по подбородку Гарри каплю ладонью и выпрямился.

– Можно выкрутиться, видишь? – пробормотал он, отводя глаза. Смотреть на Гарри стало почему-то неловко. – Всегда.

– Не всегда, – тихо отозвался Гарри. Эггзи мотнул головой:

– Ну, мы приспособились, да? Сколько у тебя уйдет времени на то, чтобы привыкнуть к новому человеку? Какого черта ты меня гонишь? Для тебя это просто, как переодеться, так, что ли?

Гарри скользнул по нему странным взглядом, его губы покраснели от алкоголя.

– Если ты не заметил, для меня категорически невозможно самостоятельно переодеться.

– Тогда разговор окончен, – подытожил Эггзи. Гарри тут же кашлянул:

– Нет. Я не хочу больше тебя держать, Эггзи.

– Господи, – Эггзи прикрыл глаза. – Просто заткнись.

Гарри для разнообразия подчинился. Он вздохнул, перекатил растрепанную голову по подушке и вдруг произнес совсем другим голосом:

– Весьма любопытный способ напоить человека.

– Наверное, ты еще и не такие знаешь, – легко отозвался Эггзи, вдруг обнаружив, что потолок – увлекательнейшее зрелище. – Сэр Галахад.

– Отбор идет на мое место, Эггзи, – Гарри говорил ровно, но Эггзи теперь мог представить, что происходит у него в голове. Ну, или думал, что мог.

– Срать я хотел, Гарри… погоди. Если бы они хотели тебя заменить, они не называли бы тебя так! Мерлин, тот мужик в ателье, твой врач…

– А, – Гарри улыбнулся. – Старые работники организации попросту тоскуют по старым временам, это ведь логично. Мир изменился, и многие порядки покатились к черту в задницу после того хаоса, и…

– Ты ругнулся, – Эггзи произнес это почти с восторгом, и Гарри закатил глаза привычным движением.

– Я часто это делаю, Эггзи, боже правый.

– Не увиливай, – отмахнулся Эггзи. Он поерзал и устроился на кровати удобнее, скрестив ноги. Потянулся и поправил под головой Гарри подушку. – Мерлин ведь тебе там, в ателье, сказал что-то типа того, что для тебя все не кончено, и я видел те бумаги в кабинете… чего они от тебя хотят?

– Мерлин всегда занимался координаторской работой, он курировал агентов на миссии, обеспечивая им инструктаж и техническую поддержку, – Гарри снова говорил механическим голосом, как будто читал с бумаги. – И он считает, что для этого достаточно иметь голову, а на голове – функционирующий речевой аппарат. Он хочет натыкать в меня чипов, которые будут принимать нейрокоманды, которые будут переправляться прямо в компьютер для доступа ко всем данным, пока я веду агента…

– Стоп, – Эггзи махнул рукой. – Погоди, мне нужен переводчик… он настаивает на том, что ты можешь продолжать работать, я правильно понял? Быть со своими друзьями? Помогать агентам? И ты сидишь тут на жопе год?

– В целом – да, абсолютно точно, Эггзи, – голос Гарри упал на октаву и в нем зазвучала сталь. – Но есть целый ряд мелочей, которые нельзя выбросить просто так…

– Например? – Эггзи снова почувствовал, что злится.

– Например, то, что если откажет компьютер, я ничего не смогу сделать вручную, и буду вынужден наблюдать, как из-за моей оплошности умирает мой подопечный, – процедил Гарри. Эггзи взмахнул руками:

– Гарри, я, конечно, сегодня впервые увидел Мэри, но я уверен, что такой-то случай он предусмотрел! Так что завязывай с этой хренью и скажи мне – ты что, боишься?

– И это тоже, – с достоинством ответил Гарри. – Страх понятен. Кроме того, я не могу быть для организации так же полезен, как и раньше, и…

– У всех свои недостатки, – буркнул Эггзи, прикрыв глаза. – Ты больше не можешь стрелять с двух рук, носить костюм Бонда и трахать телочек на каждой миссии, если я правильно понял, чем ты занимался, ну и что?

– Эггзи, – Гарри поморщился. – Я намерен заняться твоим культурным образованием в ближайшее время.

– Что? – Эггзи поднял брови и вдруг увидел, что бутылка виски почти пуста. – Нет, серьезно, Гарри, это комплексы? Я уже не тот, бла-бла-бла… Брось.

– Никогда не сравнивай агентов Кингсмен с персонажами мистера Флеминга, – сурово отрезал Гарри, снова глядя в потолок. Эггзи скорчил рожу:

– По-моему, я в самое яблочко попал.

– У меня никогда не было таких самоцелей, – Гарри выглядел по-настоящему раздраженным. Эггзи вдруг усмехнулся:

– Подумаешь. Костюм на тебе сидит по-прежнему отлично. Я почти научился завязывать твои чертовы галстуки, Гарри, я вот только научусь причесывать твой сраный веник на голове и каждое утро я буду привозить своего Бонда на колесиках на работу. Ты будешь великолепен… я примотаю тебе скотчем пистолет к подлокотнику, м?

– Эггзи, – Гарри почти смеялся, по крайней мере, у него заблестели глаза. Эггзи облегченно плюхнулся поперек его неподвижных ног и выдохнул в покрывало:

– Что? Я серьезно, Гарри. Уверен, у тебя и так неприлично большая пенсия, но все же… неужели не скучаешь?

– Я уже говорил, – негромко выдавил Гарри. Эггзи открыл глаза и повернул голову:

– Что тогда?

– Я не хотел бы это объяснять.

– Да, мне, наверное, не понять, – закатил глаза Эггзи. – Хотя ты знаешь, однажды я упал с брусьев, и так ебнулся головой, что у меня руки и ноги отстегнулись на пять минут просто… я думал, я никогда их больше не почувствую.

– Воображаю твой ужас.

– Мне было шестнадцать! Прикинь, первая мысль – я проснусь утром со стояком, и у меня даже подрочить нечем!

– Немыслимо.

– Ты издеваешься, да? – Эггзи приподнялся на локтях, глядя на Гарри. Гарри смотрел на него со странной легкой улыбкой.

– Отнюдь. Твой страх более чем понятен любому мужчине и практически в любом возрасте…

– Ты скучаешь по этому? – Эггзи снова медленно сел и прищурился. – Ты не контролируешь тело, но оно же живет, вот допустим, пришла Энн, твоя массажистка, или там Рокси неловко нагнулась перед твоим креслом, и ты такой – упс…

– Не то чтобы я скучал именно по неловкости таких ситуаций, – благодушно признался Гарри самым светским тоном. – Но беспомощность порой удручает.

– Так реакция есть! – хохотнул Эггзи. Гарри терпеливо прикрыл глаза:

– Я не чувствую, но я жив, ты абсолютно точно сформулировал.

– Часть возбуждения, – мудрым тоном завел Эггзи, – всегда в голове.

– Ты совершенно прав.

– То есть, ты точно можешь знать, в какой момент твоя нижняя часть выражает энтузиазм? – Эггзи было не по себе от того, куда зашла беседа, но все было лучше, чем дурацкая болтовня о долге Гарри и шансах Эггзи на лучшую жизнь. Его все устраивало.

Гарри неопределенно кивнул:

– В некоторой степени мне доступно и возбуждение, и удовольствие.

– Грязные фантазии? – Эггзи пошло поиграл бровями. Гарри вдруг скользнул по нему хитрым взглядом:

– В том числе.

– Да ты кокетка, Гарри, – Эггзи нетерпеливо закатил глаза. – У меня ощущение, что я пытаю шпиона.

– Оно тебя не подводит, – весело сообщил Гарри. Эггзи с присвистом выдохнул и улегся на его кровать рядом, вытягивая ноги поверх одеяла.

– Давай, колись, секрет за секрет.

– Эрогенные зоны, – монотонным голосом заговорил Гарри, – есть на всем теле, включая голову. Уверен, тебе об этом отлично известно. Тело человека умеет до определенного предела искать замещение отказавшим функциям, так, слепые люди развивают сверхслух, скажем, и тут примерно та же ситуация… уверен, ты представил себе сейчас нечто немыслимое и непечатное, Эггзи.

– Да, Гарри, – давясь смехом, пробормотал Эггзи. – Хуй на голове, что-то вроде того.

– Я бы попросил тебя в таком случае не представлять себе в качестве подопытного объекта именно мою голову.

– Гарри, – простонал Эггзи, хохоча, – боже. «Не думайте о слонах»…

– Я рад, что смог тебя позабавить, – невозмутимо произнес Гарри. Эггзи, отсмеявшись, перевернулся на живот и пристально уставился в его лицо.

– Прости. Итак?

– В моем случае, самые приятные ощущения вызывают прикосновения к шее. Чем ближе к краю потери чувствительности, что любопытно, тем сильнее.

Эггзи завис, разглядывая его, машинально опустил взгляд на его шею и шумно закашлялся.

– Ты в порядке? – спокойно спросил Гарри, изучая потолок. Теперь, кажется, была его очередь веселиться.

– А… а как ты выкручиваешься?

– Мне, как и многим людям, снятся сны определенного характера, – поделился Гарри. – Насчет тактильных ощущений… есть, безусловно, некоторые трудности, но джентльмен способен с подобным смириться.

– Боже, – Эггзи потер глаза рукой. – Ты… ты пиздец, Гарри. Со всем уважением.

– Я оценил, что бы это ни означало, – кивнул Гарри. Эггзи, не в силах затормозить, потянулся и провел пальцем поперек его горла.

– Нет, правда… воротники? Галстуки, эм, я не знаю… или, когда я тебя мою в душе, ты втихушку тащишься?

– Использовать тебя или еще кого-то подобным образом было бы недостойно, – прохладно отрезал Гарри. Эггзи поспешно кивнул, шумно сглотнув, и погладил пальцами по его шее, от яремной впадины до уха и обратно вдоль надувшейся жилы. Коснулся кадыка, наблюдая за лицом Гарри. Гарри прикрыл глаза.

– Наигрался?

– Нет, – тут же отозвался Эггзи и погладил тыльной стороной ладони мягкую кожу под самым подбородком. – Это странно. Ощущение, что я лезу в трусы другому мужику…

– Именно этим ты сейчас занят, Эггзи, – сухо произнес Гарри. Эггзи нагнулся ниже и пробормотал севшим голосом:

– И как ему, нравится?

– Кому?

– Мужику.

– Эггзи. Прекрати это.

Эггзи потянулся и коснулся губами солоноватой кожи. От Гарри пахло его мылом и лекарствами, а во впадине под горлом, чуть горьковато – потом. Эггзи провел приоткрытым ртом по напрягшемуся горлу и, совсем сдурев, чуть прикусил кожу там, где шея переходила в плечо, на самой границе чувствительности, как сказал Гарри.

Гарри прерывисто выдохнул и дернул головой, пытаясь уйти от касания.

– Эггзи!

Эггзи, словно очнувшись, шарахнулся и быстро сел.

– Прости. Я просто…

– Не делай так больше, будь добр, – произнес Гарри ровным голосом. Он плотно сжал веки и поджал губы в тонкую линию. – Я понимаю твое любопытство, но уверен, ты можешь без этого обойтись. Забавляться беспомощностью другого человека в высшей степени недостойно…

– …джентльмена. Я понял, Гарри, я не идиот. Прости. Повело. Мы ведь твой виски допили, как-никак, – Эггзи неловко потер лоб рукой. – Прости. Я свинья.

– Забудем, – Гарри открыл глаза. – Эггзи, я бы хотел, чтобы ты выполнил одну мою просьбу.

– Какую? – Эггзи смерил его хмурым взглядом. – Если ты попросишь меня подумать о себе и позвонить Рокси, эм, Ланселот, то иди-ка ты, я уже сказал…

– Я попрошу тебя пойти и выпить чего-нибудь горячего, Эггзи. И принять профилактические меры против простуды. Скажем, сунуть ноги в таз с горячей водой, или принять согревающую ванну.

Гарри говорил странным голосом, и Эггзи почувствовал, как по его лицу против воли расползается глупая ухмылка.

– Да, Гарри.

Он сам не знал, какого черта.

Гарри уже сказал, для него не секрет, что Эггзи залез во все места в доме, куда ему лезть не следовало. Не то чтобы осведомленность хозяина разрешала продолжать в том же духе.

Просто… Гарри сказал, что хотел, чтобы Эггзи докопался сам до всего и сразу.

И он докопался, правильно же?

Эггзи замер, занеся пальцы над клавиатурой ноутбука.

Пароль он знал.

Он знал слишком много, чтобы выпутаться, и чересчур много, чтобы остаться в стороне, там, где он сейчас.

Нет, он никуда не собирался, но знать, кем был Гарри, и не попробовать узнать чуть больше было просто… глупо. Так же глупо, как и взламывать сейчас компьютер спящего Гарри, но для Эггзи «глупо» часто было синонимом «правильно».

Наверное, там, где Гарри работал, нужны были такие люди.

Откуда-то он отлично знал, что безрассудство, граничащее с безумием, скорее всего, наказуемо там, где Гарри работал, но не возбраняется самим Гарри.

В конце концов, он просто хотел знать.

Рабочий стол был усеян ровными строями папок без названия, и Эггзи несколько завис.

Серьезно, чего он ждал? «Шпионская жизнь, 2015»?

Эггзи открыл первую, уже жалея, что вообще за это взялся.

Коллекция видеофайлов была запаролена, как у заправского ценителя порно, и Эггзи прикусил губу, давя смешок. Недавний разговор про замещение не шел у него из головы, наверняка, Гарри и правда нужен был богатый видеоряд…

До него не сразу дошло, что в архивах записи событий могут идти в обратном порядке, от последнего к старым, когда он открывал первое видео в папке.

Это было видео последней миссии.

Откуда он это знал?

Эггзи понятия не имел, было что-то неприятно-прохладное в том, как Гарри говорил и что делал.

Эггзи смотрел на мир глазами Гарри, через очки на его носу – те же, которые надевал на него Эггзи каждое утро, черт, он должен был хоть раз примерить их, дурачась! Все разом стало бы проще, наверное.

Гарри говорил с Мерлином, сидя в самолете и глядя в иллюминатор – Эггзи видел стелящиеся облака и красный край неба, огромного, каким оно никогда не бывает с земли.

Гарри двигался.

Он брал бокал с водой рядом с сиденьем, поправлял брюки, чистил оружие – легко, как-то пугающе обыденно, перебирал какие-то бумажки – Эггзи не вглядывался, он рассматривал мелькающие в поле зрения руки, ноги – подвижные, несмотря на то, что Гарри следил за собой. Он словно выверял каждое движение, тщательно отмеривая, но делал это легко.

Гарри поправлял печатку на мизинце, постукивал пальцем по дужке очков и делал еще миллиарды движений, простых, но кажущихся Эггзи удивительными просто потому, что Гарри это мог.

Тогда еще мог.

Эггзи посмотрел на дату записи в углу видео – за сутки до Дня В.

Он не мог сказать, что ему не стремно – это было все равно что знать конец фильма, садясь его смотреть впервые, и знать, что финал будет несчастливым.

У него снова было ощущение, что он лезет в чужое белье, но теперь оно сопровождалось странным чувством, что у него есть на это право.

Ему казалось, Гарри хотел бы этого.

– Как там мисс Мортон? – даже голос Гарри казался другим, деловой и легкий тон, которого Эггзи у него никогда не слышал. Ответил ему Мерлин:

– Она будет в порядке. Стивен улетел домой, он в раздрае, но он всегда выглядел так, будто не понял, куда попал. Девочка – другое дело, ты ее видел.

– Передай Перси мои поздравления. Она достойная…

– Сам передай. Боюсь, у меня нет желания общаться с Перси на данный момент, ты знаешь его отношение к последнему тесту, тот случай, когда ты просто душка в сравнении с ним. Люблю эти дни по ряду причин.

– Он отпаивает Рокси кофе с зефирками? – Гарри легко усмехнулся, и Эггзи вздрогнул. Гарри был пугающе другим. Просто другим. Непонятно было, хуже или лучше. Эггзи просто не знал этого человека.

– Нет, она отлично держится… Гарри, я знаю, как ты относишься к этому, но я очень прошу тебя…

– Все в порядке, Мерлин, – Гарри говорил легко, но что-то в его голосе как будто надломилось. Эггзи поймал себя на том, что напряженно разглядывает его руки, сжавшие подлокотники. – Прекрати выставлять меня сентиментальным идиотом.

– Ты сентиментальный идиот, мне не приходится даже напрягаться, – Мерлин, как выяснилось, был из тех, кто не ценил жизнь, как и сам Гарри. – Я ведь всегда могу проследить, узнать, Гарри.

– Не говори мне, что ты уже не узнал, – теперь Гарри был похож на сварливого и раздраженного себя. – У тебя давно готово досье. Держу пари, тебе тоже не все равно, и по этой причине у тебя нет никакого права обвинять меня в сентиментальности.

– Если ты решишь отменить свою идиотскую политику невмешательства, все архивы к твоим услугам…

– Мерлин, – устало сказал Гарри, и Эггзи чуть улыбнулся. – Тебе нечем больше заняться?

– Я умываю руки, – Мерлин громко вздохнул. – Как знаешь, Гарри. Свои правила можно нарушать, если ты не знал.

– Если я буду нарушать свои же правила, Мерлин, мы оба знаем, что может случиться, – Гарри звучал странно. Эггзи моргнул, и ему показалось, что он пропустил что-то – картинка сменилась, показывая уже какой-то городок, тихую улицу и маленькую залитую солнцем белую церковь через дорогу. Когда Гарри подошел ближе, Эггзи смог прочитать на табличке у подъездной дорожки название – Храм Миссии Саутглейд, США, штат Кентукки.

Гарри шел неспешно, несмотря на вредный голос Мерлина:

– Ты опаздываешь, проповедь началась.

– Я не планировал успеть на нее, ведь дело определенно не в ней, правда? Если Валентайн наблюдает, он может меня видеть сейчас?

– Я не уверен, что он не прячет свои камеры от наших датчиков, – с сомнением протянул Мерлин. – Но какова вероятность, что ты, его знакомый, окажешься здесь через сутки после того, как встретил его в ателье?

– Нулевая. Он мгновенно начнет меня подозревать.

– Тогда, полагаю, важная часть веселья без тебя не начнется, – заключил Мерлин. – Если нас, конечно, не пустили по ложному следу…

Гарри кивнул – изображение дернулось вверх и вниз – и толкнул двери перед собой. В церкви было полно народу, Гарри огляделся в поисках свободных мест, ничуть не смущаясь своего опоздания и того, что на него стали оборачиваться. Он зашагал по проходу к рядам скамеек, приметив место в середине зала. Эггзи скорее смотрел на то, как камера неспешно раскачивается в такт шагам, Гарри иногда опускал глаза на свои ботинки.

Эггзи ни черта не смыслил в том, чем занимался Гарри, может быть, ему теперь полагалось умереть за то, что он увидел, но было что-то предательски завораживающее в кусочке другой жизни.

С каждой секундой его желудок сжимался от неясной тревоги, он уже знал, что произойдет.

Но не смотреть не мог.

Гарри, способный на все, оказался ловушкой, фильмом, который нельзя не досмотреть. Не дурацким шпионским боевиком, чем-то более странным, более личным, как старые кино о войне, мафии или любви, мама показывала ему такие. Она говорила, это фильмы из той эпохи, где еще умели делать героев, которых жаль.