Текст книги "Мэй vs Хорн (СИ)"

Автор книги: sindromdyshi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Я поднимаю взгляд на него и замечаю, что за всей этой хитростью и показным движением кроется и что-то ещё. Только всё равно непонятно, зачем он всё это делает, спустя столько времени вернулся в мою жизнь, чтобы снова её обосрать?

– Ты долго будешь тут проявлять свои неумелые попытки Казанова?

Лукас отступает на шаг, зарываясь рукой в шевелюру, пока я обхожу машину и встаю у пассажирской двери. Перед тем как сесть в машину, я замечаю, как он смотрит на свои руки, шевеля пальцами и задумавшись. Слишком он много думает для того, кто заставляет меня поступать так, как ему хочется. Что за двойную игру он ведёт?

Я залезаю в машину и выкручиваю печку, чтобы согреться. Меня трясёт так, что даже зубы стучат, когда Лукас садится в машину, то заводит мотор и даже не смотрит на меня. Стоя на перекрестке, он достаёт из пачки сигарету, и, собираясь уже её подкурить, зажигалка падает куда-то в ноги. Я нагибаюсь вниз и достаю её, зажигая, чтобы он затянулся воздухом, создавая тлеющий кончик.

Он смотрит на меня через огонь, уже подкурив, и не спешит оторваться от лица. Отводит взгляд, когда машина сзади бибикает, чтобы мы уже ехали. Я чувствую, как мурашки пробегают по коже. И вот на что я так отреагировала, называется? Стоило только этому блондину на меня посмотреть, и я снова ему поверю? Вот уж хренас два!

Через пять минут мы подъезжаем к торговому центру, Лукас заезжает на подземную парковку и останавливается там. Когда он глушит мотор, я пулей вылетаю из машины, только чтобы не оставаться с ним в такой спокойной атмосфере. Я боюсь того, что он начнёт разговор, который меня не устроит – пусть уж лучше я буду его тихо ненавидеть.

Он быстро догоняет меня, проезжая на тележке, кружа вокруг меня, пока мы идём к лифту.

– Лукас, ты нормальный? Тебе сколько лет? Одиннадцать?

– А тебе бы хотелось, чтобы между нами такая разница была? – ехидно спрашивает он, и я вспоминаю о том, что он меня младше на четыре года. Я резко делаю шаг вперёд, и он поворачивает, отклоняясь так, чтобы не столкнуться со мной, и врезается в столб.

– Придурок! – говорю я и нажимаю на кнопку вызова лифта. Двери сразу открываются, оказавшись внутри, я нажимаю на первый этаж, он слышит звук закрывающейся двери и быстро проскакивает между створок и на скорости припечатывает меня к стене. Я чувствую его дыхание на себе и отталкиваю в обратную сторону.

– Лорин, ты прекрасна! – он смотрит на меня с другой стороны, зная, что меня сбивает с толку всё это.

***

После того, как я выбрала одежду, в которой я не чувствую себя ободранкой с улицы, перемерив, наверно, большую часть магазина, потому что Лукас умудрялся раскритиковать всё. И сейчас, оплачивая покупки, опять втирает продавщицам о том, что я его девушка. И я испытываю неудобство, когда они переводят взгляд с него на меня и обратно, не понимая, что он нашёл во мне, кроме ненавистного взгляда и неидеальной фигуры, которую они успели заметить, когда невовремя открыли кабинку, передавая очередные вешалки с рубашками, блузками, платьями и джинсами.

Это настолько сейчас раздражает, что я кричу на полмагазина:

– Вспомнила, милый, нам надо зайти за таблетками в аптеку. Доктор там выписал какие-то новые таблетки для эрекции, – я подхожу ближе к кассе, к оторопевшему Лукасу и девушкам, которые сначала смущены, а потом выпускают воздух словно лёгкий смешок. Я беру его под руку и заговорщицким шепотом произношу:

– Беда так беда! Мучаюсь с этим – вечно вялый, – пока никто не успевает ничего сказать. Я веду его на выход, и он с силой сжимает моё запястье – я знаю, что эти шутки самое низкое, что я могла придумать, но он начал первый.

Когда мы выходим из магазина, он притягивает к себе слишком сильно и тесно. Я упираюсь руками в его грудь, но он сильнее меня – я это понимаю. Он хватает одну руку за запястье и медленно ведёт вниз по телу так, что прощупываются все мышцы под футболкой, пряжка ремня оказывается под пальцами, и он с силой толкает руку ещё ниже.

– Лорин, не шути со мной больше так, – строго говорит он и легко разрывает наш контакт. Сердце в груди бьётся так, и я не сразу понимаю, что вообще только что было. Нас обходят какие-то подростки, посмеиваясь над тем, что они видели. Лукас сжимает ручки пакетов несколько раз, стараясь успокоиться.

Рука пульсирует даже не из-за хватки, а из-за того, что я слишком хорошо запоминаю то, что находится под его одеждой, и это чертовски не вовремя заставляет задуматься о том, что он красив. Я смотрю на него, на его гуляющие желваки на лице и выдавливаю жалкое:

– Извини.

Он бросает на меня взгляд и кивает, говоря тем самым, что принимает извинения, но говорить об этом он не намерен – я задела его за мужскую гордость. Унизила тогда, когда он всего лишь втирал о том, что я его девушка. Он же не виноват в том, что стереотипы слишком глубоко въелись в нашу жизнь, и они не последние, кто скажет, что я ему не пара – он слишком сильно похож на короля любой вечеринки, в то время как я – это та самая странная девочка, которой на всё наплевать и на себя в том числе.

– Ладно, забили, я постараюсь больше не называть тебя своей девушкой, – я выдыхаю от облегчения, пока он не продолжает: – Ты же всё же моя невеста

Он молниеносно убегает в сторону лифта, а я, не раздумывая, гонюсь за ним с криками:

– Лукас! Я тебя придушу! – вот неужели ему доставляет такое удовольствие издеваться надо мной? Но я сама не сразу замечаю то, что бегу за ним с улыбкой; с одной из тех улыбок, которые говорят о том, что жизнь доставляет радость.

– Поймай меня, если сможешь! – он оббегает тех подростков, поднимая пакеты над головой.

– Ну, погоди, Фрэнк Эбегнейл! [6] – мы петляем между людьми, пробегая так приличное расстояние по этажу, мышцы приятно реагируют на нагрузку. Он резко разворачивается, и я, не успев затормозить, влетаю в его раскрытые объятья, в которых чертовски, блин, уютно.

– Том Хэнкс из тебя никудышный, – говорит он в самое ухо, вызывая новый приступ мурашек. – Ладно, у нас ещё есть дела!

***

– Я не стану это делать, Лукас! – говорю я уже в десятый раз, сидя в кустах перед домом братства колледжа Alpha Delta Pi.

– Да ладно тебе, у них там вечеринка – нас и не заметят!

– Да ну прям! – шиплю на него я, тыкая в бок, чтобы он перестал ко мне прижиматься. А я-то думала, он отвезёт меня домой или в парк – ну куда угодно, но не обратно в этот рассадник разврата и алкоголя.

– Ты наверняка не отрывалась в своё время, я прям вижу страх в твоих глазах, Лорин! А я хочу повеселиться, тем более у меня ещё есть время до конца дня, так что сожми там свои стальные яйца и погнали.

Он встаёт и хватает меня за руку, поднимая, пока я пытаюсь вырвать запястье и оказаться на свободе, шепча «нет-нет-нет». Мне кажется, я даже немного отключаюсь от реальности, потому что следующий кадр – мы появляемся на вечеринке, и нас легко пропускают какие-то парни-бугаи, когда видят на Лукасе куртку их братства, а на мне соседнего сестринства – я вообще боюсь представить, откуда он их взял.

Всегда казалось, что это шутка, но оказывается, что все фильмы – правда, и мы проходим испытания, как в «21 и больше», стараясь дойти до последнего задания и получить никудышный приз и желание умереть от количества выпитого дешёвого пойла. И если в самом начале я пытаюсь как-то избежать всего, то после нескольких стаканчиков пунша я чувствую, как запреты слетают подобно пробки с шампанского, и я уже бегу вперёд Лукаса до нового куратора задания.

Я запоминаю смех Лукаса, его объятья и тёплые ладони, в которых легко теряется моя, когда мы справляемся с новым заданием. Остальное находится в тумане «Забудь и никогда не вспоминай», и кажется я совсем забываю о том, что Лукас мне не друг, он даже не мой приятель; он тот, кто бросил меня однажды. Почему тогда я так легко могу оторваться с ним, не испытывая угрызения совести о том, что я всё ещё не знаю, что там с Тоби?

Но стоит открыть глаза сейчас, и я оказываюсь в примерочной, на мне зелёное платье Сесилии Таллис. Провожу подушечками пальцев по материалу, и он такой, каким его и представляла. Дивлюсь тому, как оно село, словно влитое, я не уступаю по красоте Кире Найтли в этом образе. Под тканью слегка выступают соски, отчего образ становится только притягательнее. Касаюсь своей шеи и нахожу цепочку. Откуда она взялась? Верчу её перед зеркалом и понимаю, что это безделушка из автоматов, которые можно найти повсеместно. Кулон можно открыть, но я не успеваю это сделать.

– Ты готова? – кричит Лукас. Я не отвечаю, потому что в голове возникает какая-то каша из событий, которые случились после того, как мы покинули домик братства. Но всё это очень смутно и слишком урывочно.

За спиной что-то происходит: в зеркале замечаю, как занавеска медленно открывается. Первое желание – прикрыться, но этого не делаю. В свой плен меня ловит его взгляд, от которого снова кружится голова. Часть прядок падает на его лицо, стоит только развернуться, и я легко их уберу.

– Ты прекрасна… – Мэй выдыхает это медленно и хочет провести рукой по плечу, но быстро отдёргивает руку, вспоминая о нашем уговоре. Внутри копошится обидное чувство упущения, но списываю это на количество алкоголя, который ещё циркулирует по организму. – Пойдём!

Следую за ним по тёмным коридорам какого-то здания – как мы сюда вообще попали? Я смутно вспоминаю, что мы садились в машину. Сейчас бы по-хорошему остановиться и подумать, что мы тут делаем. Точнее – что делаю я и почему так легко ведусь на всё это? Но пока я набираюсь сил, чтобы позвать Лукаса и решить этот вопрос, мы оказываемся в зале, в центре которого горит старинная лампа на столе. Я, завороженная, медленно иду вперёд на свет, словно глупый мотылёк, Лукас берёт в руки что-то со стола и разворачивается ко мне лицом.

– Лорин Роуз Хорн, в этой шкатулке моё сердце. Будешь ли ты хранить его? – внимательно разглядываю сундучок, и он выглядит точной копией вместилища, где хранил своё сердце Дейви Джонс.

Мой пьяный мозг воспринимает это как отлично подготовленную отсылку к «Пиратам Карибского моря» и, не задумываясь, то ли из-за того, как он прекрасен в костюме, то ли потому, что мы провели отменный день, во что не поверила бы, если бы это сказали заранее, отвечаю:

– Да, Лукас Эверетт Мэй, больше не сведу глаз с горизонта.

Стоит это сказать, комната наполняется ярким светом от прожекторов. Зал оказывается больше, чем я предполагала, но и это не самое страшное. Тут полно людей, и все они хлопают, когда на моём безымянном пальце затягивается удавка.

Комментарий к Часть 4. Лорин Хорн. Идеальные незнакомцы

* Намеренная ошибка в написании слова.

[1] Отсылка к фильму «Матрица», когда Морфиус предлагает ему красную и синюю таблетку.

[2] Отсылка к фильму «Красотка», имя главной героини.

[3] Отсылка к фильму «Красотка», имя главного героя.

[4] Отсылка к фильму «Искупление», платье главной героини, роль которой исполняет Кира Найтли.

[5] Отсылка к фильму «Виноваты звезды», их ужин в ресторане.

[6] Один из главных персонажей фильма «Поймай меня, если сможешь» – мошенник

Пы.сы. Надеюсь, вы увидели всю эту сцену моими глазами и почувствовали магию ^^

========== Часть 5. Лорин Хорн. Кто подставил кролика Роджера? ==========

Лицо застилает пелена, на лбу образуются градины пота, и весь алкоголь из крови мгновенно выветривается. Если бы не тот факт, что Лукас так меня обманул и злость по этому поводу, я бы точно свалилась в обморок и лежала бы в тихом неведении, что здесь происходит. Потными пальцами, больше не разбирая ни звука, пытаюсь снять кольцо, но оно как будто приросло. Палец багровеет, когда пытаюсь стянуть его, заламывая палец то в одну сторону, то в другую, отчего ломит кость.

«Мне нужен нож, срочно! Отрежу нахрен, и заклятье спадёт», – на меня нападают щупальца безумия. Не представляю, как сейчас выгляжу для окружения, потому что от страха не вижу ничего вокруг, кроме этой мёртвой петли.

– Лорин, соберись! Люди сейчас будут подходить и поздравлять нас! – всё ещё дергаю за палец, когда Лукас хватает за плечи и притягивает к себе, я даже не сопротивляюсь. Мой разум отключается от всего вместе с телом.

– Я тебе поверила! Этот… этот день… просто прикидывался? – громко шепчу, пока к нам не успели подойти люди.

– Хочешь поговорить об этом сейчас? Тебе уже не отвертеться, посмотри на палец – без пяти минут замужем, – он больно хватает за спину и на его лице читается раздражение.

– Да, сейчас! Отведёшь под венец только через мой труп, – успеваю крикнуть ему в ухо прежде, чем к нам подходит разодетая в пух и прах пара.

– Сын, ты уже такой взрослый! – со слезами на глазах говорит невероятно красивая блондинка с короткой стрижкой. «Мама Лукаса?», – глаза округляются до размера супных тарелок. – А это наша прекрасная невестка? Приятно познакомиться, я Хлоя, но можешь звать просто мамой, если хочешь.

Моя новоиспечённая «мама» выставляет ладонь вперед, чтобы я её пожала, и вместо разумного игнорирования – протягиваю руку. Она удивительно успокаивающе действует на меня, её улыбка полна счастья, а глаза метаются между мной и Лукасом в каком-то экстазе. «Он её любимчик», проносится в голове.

– Лукас так мало о вас рассказывал, но он с детства скрытничал о том, что любит больше всего, – она подмигивает мне и только сейчас замечает, что все ещё пожимаем друг другу руки. – Ой, извини.

Она мягко вынимает руку, и я словно теряю спасательный круг, на мне остаётся только якорь, который тянет на дно, своими длинными тонкими аристократическими пальчиками. Поеживаюсь, отчего Мэй легко отпускает плечи, видимо, считая, что я уже пришла в себя.

– Я Генри Мэй, глава этой семьи, – произносит строгий мужчина с седыми висками, на которого до этого не обращала внимание. От его взгляда пробегают мурашки по коже, опускаю глаза, в руках он держит трость с головой льва. Так и не отвечаю на его приветствие, пока сбоку от себя не слышу покашливание, приводящее в чувство.

– Приятно познакомиться, мистер Мэй! – голова проясняется настолько, что замечаю и остальных людей вокруг. Большую часть из них я не знаю, невдалеке маячит фигура Пат и Кеннета, они стоят рядом с другой парой, обсуждая что-то. Только вот на лице своей сестры не вижу счастье, она не только не смотрит в мою сторону, даже головы не поднимает на всех вокруг. Что тут происходит?

Не успеваю ничего предположить, как меня хватают за руку, разворачивают к себе и обнимают. Понимаю, что это моя настоящая мама по аромату духов и речи, словно щебетание птичек:

– О боже, родная! Всё не верила, что это случится! Я самая счастливая мать на свете, две мои дочки и обе собираются под венец… – она говорит что-то ещё, но до меня эта информация доходит с трудом. Смотрю на лицо отца, он впервые потерян, его строгость и неприязнь ко мне сменяется неприкрытым вопросом – тоже не понимает, что происходит. Его усы вздымаются и вздымаются, знаю, что сейчас он не выдержит и правда сорвётся с губ:

– Что за балаган ты тут устроила, Лорин, а?

– Тш-ш-ш, милый, ты чего? Они же счастливы, ты только посмотри, какое представление устроили, ну точно голубки, – мать пытается урезонить отца, который всё ближе придвигается ко мне.

– Вот и именно, что представление! Так ты решила наплевать на наши традиции? Думаешь, поверю вот в это? – он обводит пальцем помещение, тыкает в шкатулку, кольцо и даже в меня, даже не то, что недоволен – он в ярости.

– Я не… – хочется отвести подозрения от себя и сказать, что это всё придумала Пат и братья Мэй, но отец даже не даёт сказать и слово.

– Ничего не говори – всё равно не поверю! Всю жизнь ты бежала от своих обязанностей и вот сейчас неожиданно влюбилась? Старым и тупым пердуном считаешь? – его палец так и тыкает мне в грудь у всех на глазах, а я-то всё время думала, что единственная в семье умею позориться.

– Мистер Хорн! – привлекает внимание Лукас и отводит руку отца от меня. – Мы с Лорин это делаем на полном серьёзе. Это не шутка, мы знаем друг друга достаточно!

– Серьёзно, сынок? Если своей дочери могу простить слабоумие, то вот тебе – нет. Поэтому признайтесь сейчас же, что за игру вы придумали? Стариков совсем не бережёте! – мама уже тихо плачет, не пытаясь остановить разошедшегося отца, остальные наблюдают за нашей драмой, доставая телефоны. Вот теперь-то им точно будет что рассказать и показать друзьям и коллегам.

Обводя в который раз зал, я, наконец, замечаю его. Рыжую шевелюру Тоби, он стоит спокойно один в отдалении в дорогом синем костюме и лакированных ботинках, только вот на лице я читаю грусть и всепоглощающую тоску. Он в ответ обводит меня взглядом, полным боли, я замечаю, что разглядывает кольцо на пальце и то, как Мэй обнимает за талию – что я только замечаю, спасая от отца. Я хочу пойти к нему и наплевать на всё происходящее. Стоит сделать шаг, как стопорит Лукас, приходится повернуться к нему и показать все свои чувства, только вместо этого он отвечает моему отцу:

– Вы требуете от нас каких-то доказательств?

– Да! Ты не просил у меня руки дочери, я вообще тебя вижу второй раз в жизни. Как могу согласиться отдать её тебе? – произносит это так, словно я не человек, а вещь какая-то.

– Мы вместе живём, – от неожиданности даже не успеваю никак осознанно отреагировать, кроме того, что смотрю младшему Мэю в глаза с немым вопросом: «За что ты так со мной?», и явно с целью добить меня, продолжает: – Приезжайте завтра к нам с утра, и мы все обсудим за чашечкой чая.

– Вместе живёте? – недоверчиво спрашивает отец, но уже не так яросто, как парировал недавно.

– Да, Лорин очень боялась вашей реакции, поэтому ей приходилось делать это тайком, верно, моя милая? – если бы только могла, я бы заплакала, но всё настолько меня раздражает, что я непонятно почему отвечаю:

– О да, отец, приезжай и поговорим – мне есть, что вам рассказать, – вместе с этими словами я с силой наступаю на ногу Лукасу и давлю каблуком, он напрягается, но так и продолжает улыбаться, держа за талию. – Раз мы договорились, я бы хотела отлучиться, а вы обсудите детали с Лукасом, он руководит нашим расписанием.

Пока они не успели опомниться, отбегаю от них и устремляюсь через толпу к уходящей фигуре Тоби, не могу позволить этому случиться без объяснений, только вот сама не до конца понимаю, что здесь происходит. Но он же поймёт, ведь так?

Только в коридоре удаётся нагнать его, хватаю за плечо и разворачиваю:

– Погоди, не так быстро, я же в платье.

– Я заметил, Эл. Ещё можно так тебя называть? – в его словах столько боли и яда, что невольно отшатываюсь назад.

– Тоби! Мне надо объясниться с тобой…

– Уж попробуй, а то я не понимаю, что здесь происходит. Такое чувство, что я тебя не знаю, – он делает шаг ко мне, его рука касается лица. – Что ты вообще делаешь со своей жизнью, Эл? Я мог со всем тебе помочь – стоило только попросить, я много раз предлагал тебе это, но он… Тот, кто бросил тебя одну, наглый засранец с огромным самомнением…

Не помню, когда Тоби последний раз позволял себе хоть какие-то ласки в мой адрес, а от такой нежности теряю дар речи. Он мягко проводит большим пальцем по щеке, а потом неожиданно убирает руку, когда замечает на груди кулон, его голос становится серьёзным и грубым снова.

– Начинай объяснять, Лорин, я теряю терпение – слишком больно здесь находиться, – он всё ещё смотрит на кулон, его взгляд опускается ниже, и он разглядывает моё платье, краснея.

– Он приехал утром в мой дом с перевязанной рукой, передал свёрток с моими вещами, которые должны были быть у тебя. Он ведь никак не мог забрать вещи – ты бы не отдал. Но ты не отвечал на звонки, и я решила, что Лукас, правда, что-то сделал с тобой. Сказал, что скажет, где ты, если проведу с ним день. Я беспокоилась о тебе, мне нужна была информация.

– И вместо того, чтобы поехать ко мне домой или искать, ты поверила вот этому пижону? – Тоби запускает руку в шевелюру и сжимает прядки, то отворачиваясь от меня, то поворачиваясь. Почему все мужчины начали срываться на мне? Я неожиданно стала боксёрской грушей?

– Да, поверила, – его реакции на то, что в моей жизни происходит одно дерьмовое событие за другим, кажутся неправильными, и я принимаю защитную позу. Не этого я ожидала от нашего воссоединения.

– Говорил тебе, что он играет с тобой? – молчание только подстёгивает его недовольство. Мне не нравится этот Тоби, такого не знаю. – Говорил, ну?

Он неожиданно прижимает меня к стене коридора и склоняется слишком низко к лицу. Сложно поверить в то, что он сейчас меня поцелует, но всё равно страх обволакивает каждую мышцу, и Харрис, замечая это, мгновенно ослабевает хватку:

– Прости меня, Лорин… Не знаю, что на меня нашло, – его плечи оседают, как будто костюм становится велик для него. – Но что тогда это?

Он, не спрашивая разрешения, открывает кулон. Его шок почти осязаем в воздухе и вместо того, чтобы дать возможность объяснить чтобы там ни было, он быстрой походкой уходит прочь. Я пытаюсь побежать за ним, но путаюсь в подоле платья и падаю на руки. Садясь на пол и прижимаясь к стене, срываю цепочку и замечаю то, что так разозлило Тоби – там фотография, на ней я и Лукас. Он целует меня, а я обнимаю его за шею. Отшвыриваю эту гадость куда подальше, так и сижу, ругая себя за то, что не поступила более рационально, пока меня не поднимают:

– Поехали – представление закончено, – Мэй ведёт меня по коридорам, в какой-то момент упираюсь и вырываю руку из его клещней.

– Никуда я с тобой не пойду!

Его фигура напрягается, почти что электролизуя всё вокруг, и он медленно разворачивается, чтобы добиться пущего эффекта.

– Дура, я единственный твой путь к спокойной жизни.

– Ты путь к разрушению!

– А ты не думала о том, что я просто не мог такое один провернуть. Что всё это… – он обводит себя, меня и окружение вокруг. – … хороший и продуманный план. Тебя изначально подставила родная сестра, тебе не верят родители, даже если и верят, то процент минимален, особенно с твоим отцом – его-то и стоит бояться больше всего, и твой Тоби тоже убежал. Так скажи, куда тебе идти? Я единственный, кому ты сейчас нужна. Единственный, кто тебя не обманывает и не бросит, – заканчивает свою речь Лукас.

– А это что? – показываю на кольцо на своём пальце, впервые за это время он улыбается, теряя маску серьёзности и злости. – Что смешного?

– Не думал, что согласишься, на этом могло всё закончиться, но количество алкоголя в твоём теле и тот жаркий поцелуй в будке сделали своё дело, – он ухмыляется, видимо, припоминая все детали нашего вечера в отличии от меня. А мне вот что-то не очень смешно. Руки действуют отдельно от головы, и я ударяю его кулаком по носу, отчего Лукас кричит, а между пальцев течёт кровь. Он жмурится, оседая в коридоре на корточки и пытаясь унять боль, не издав и звука.

– Что ж… Теперь веди в своё дьявольское логово! – иду вперёд, он что-то говорит сзади, наверно, обзывая и матеря меня, но мне наплевать – заслужил, а рука тем временем приятно ноет. Чем больше она будет болеть, тем больше я буду чувствовать своё превосходство.

Выхожу из здания и, оборачиваясь, замечаю, что это экстренный выход, Мэй появляется следом с разбитым лицом и в заляпанной белой рубашке, о которую он наспех вытер всю кровь. Он кивает мне и сплевывает сгусток крови на асфальт между нами, немного морщась.

– Теперь в расчёте? – спрашивает он и протягивает руку.

– Нет, – резко отвечаю и жду, когда он уже сделает хоть что-то, чтобы мы куда-нибудь поехали или пошли.

От ночного воздуха становится холодно, ежусь в красивом и дорогом платье своей мечты, повторяя в голове: своих желаний надо бояться, иногда они сбываются и не совсем так, как ты того хочешь. А, может, платье просто не приносит удачу, как и в фильме? Может, моя история закончится так же плачевно? И уже, как по привычке, Лукас накидывает пиджак на плечи, киваю в знак благодарности. Кажется, между нами снова образуется хрупкое перемирие, и надеюсь, что это ненадолго и скоро я всё исправлю: накажу виноватых в лице сестры и верну себе друга. От мыслей о Тоби щемит в груди, там образуется пустота размером с небольшую вселенную. Как я могла так с ним поступить, сделать ему больно, наломать столько дров и сделать огромный костёр, который нифига ничем не потушишь? Такое чувство, словно чтобы исправить, мне придётся подождать, когда дотлеет последний кусок

Лукас наблюдает за мной, взгляд проходится сверху-вниз, он как будто анализирует моё состояние, а, удостоверившись в каких-то своих предположениях или догадках, проходит через меня дальше, призывая перестать примораживаться к асфальту и стучать зубами. Он ведёт с минуту до своего автомобиля, мы молча садимся в тот же форд, что и раньше – значит, он привёз нас сюда на нём, но как он мог это сделать, он же тоже пил или это тоже было игрой? Я теряюсь в своих мыслях и предположениях, а ещё боюсь копаться в памяти – я наверняка найду ответы на свои вопросы, но стоит ли это того? И пока я абстрагируюсь от действительности, наблюдая за кусками света от фонарей и огнями витрин, Лукас спокойно ведёт машину без своих замечаний. Поездка длится каких-то десять-пятнадцать минут, и Мэй останавливается у особняка. Наверняка тот самый, о котором говорил Кеннетт. Да уж, хибара размером с континент.

– Впечатляет? – спрашивает Лукас, появляясь рядом со мной после того, как я вышла из машины и застыла, держась за дверь, и идёт ко входу. Я хлопаю дверцей так, что Лукас вздрагивает и на секунду останавливается, но потом продолжает движения. Я держусь на расстоянии и ему хватает времени, чтобы открыть дверь и я бы не стояла в непосредственной близости с ним, ощущая его запах – чёрт бы его побрал!

– Давай, не будешь мучать экскурсией сегодня, и я просто лягу спать, – скидываю его пиджак и кладу на первую попавшуюся горизонтальную поверхность, дрожь пробегает по телу и я дольше, чем надо, удерживаю свои пальцы на ткани, вспоминая, как чертовски уютно было. И прокашливаясь, спрашиваю: – Где моя комната?

– Твоя? Может, ты хотела сказать, наша? – по его ехидной улыбке понимаю, что он шутит, и оставляю предложение без ответа. – На втором этаже, первая дверь слева, ты поймёшь.

– Спокойной ночи, – не знаю, с чего проснулась такая вежливость, он явно тоже не ожидал этого, но, скидывая удивление, произносит:

– Отдыхай, Лорин.

В комнате нахожу часть своих вещей, сложенных на тумбочке, на столе и даже, блин, в шкафу – это же нарушение просто частной собственности. Он вечно что ли ворует чужие вещи или ему кто-то помог? Сегодня не стану беситься из-за этого, а завтра накричу на него, как только солнце встанет. С кровати беру заготовленную новую пижаму, умываюсь в ванной, которая находится смежно с комнатой, и переодеваюсь. Сон находит на меня сразу. Без сновидений. Да и какая разница?

Просыпаюсь от громкого звука: хлопает дверь в доме.

– Что за чёрт? – нервно откидываю с себя одеяло с целью выяснить, что происходит, но вместо того, чтобы бежать на разведку, мгновенно возвращаю его на себя, когда понимаю, что на мне нет пижамы. Более того – вообще ничего нет. Покрываюсь красным румянцем от ненависти к этому ублюдку, который сотворил со мной это, но мой пыл остывает стоит только раздаться голосу отца в доме:

– Ну и где вы прячетесь? Мы вошли, дверь они запирать не умеют!

– Мы наверху! – раздаётся голос Лукаса. Хочу уже одеться, найти его и накостылять ему по светлой шевелюре, только вот я поворачиваюсь и вижу его в своей постели.

========== Часть 6. Лорин Хорн. Знакомство с Факерами ==========

Из пальцев выскальзывает край одеяла от возможности нахождения меня и его в одной постели, но, успевая вспомнить, что на мне ничего нет, натягиваю на себя другую половину постельного белья, закрываясь им до подбородка. Не сразу замечаю, что чем больше тяну на себя, тем меньше остаются на Лукасе. Поэтому не один раз приходится зажмуриться и понять, что это не иллюзия и, к сожалению, не шутка. Он не только рядом со мной, да ещё и голый.

– Скрой свой срам! – кричу на него, отталкивая ногой, отчего его оголенной плоти перед взором становится только больше. На моём лице вспыхивают костры небывалой мощности, на нём можно сжечь мясо до углей.

– Тебе точно не нравится? Я вот не уверен, твоя реакция говорит об обратном, – шепчет Лукас и нехотя скрывает своё тело частью одеяла, которую я ещё не успела натянуть на себя. Моё молчание, видимо, даёт плодородную почву для издевательств и вместо того, чтобы объяснить: почему он в моей постели, почему голый, почему я-то обнаженная? Его рука касается моей ноги выше колена и выписывает какие-то узоры. Вот если он хотел растравить меня ещё больше – у него выходит.

Пинаю его изо всех сил, и он слетает с кровати, больно ударяясь чем-то о пол, понимаю это по соответствующему громкому звуку. Почти ликую, пока он не встаёт и его достоинство чуть ли не упирается в лицо.

– Ребята, где вы? – уже недовольно отзывается отец громче, как будто приближаясь.

– Первая дверь слева! – с коварной улыбкой громко говорит Лукас, когда я в немой просьбе кричу: «Нет-нет-нет!», на что он отвечает: «О да!». На моё счастье он успевает натянуть на себя шорты, которые того и гляди снова спадут, прежде, чем дверь открывается. А я всё так же сжимаю одеяло до белых костяшек от страха, что сейчаса будет. И первое, что отцу попадается на глаза – я и наверняка моё пунцовое лицо, которое как будто сейчас лопнет от натуги. Его недовольство сменяется угрозой, когда он видит полуголого Аполлона, в его голове складывается простой такой пазл, от которого я хотела бы бежать как от чумы.

За отцом появляется мама с восхищенным лицом и фразой:

– Только посмотри на эти картины – целое состояние! – удивительно, но до мамы доходит вся эта сцена куда дольше, она даже не замечает Лукаса, пока он не здоровается.

– Доброе утро, миссис Хорн! И, конечно же, мистер Хорн. Мы тут немного разоспались, надеюсь, дадите нам пару минут, чтобы собраться?

Отец закусывает губу и выталкивает смущённую мать за дверь, громко хлопая ей. А Лукас победно улыбается и, поворачиваясь ко мне, говорит:

– Классный у тебя батя! – он легко находит рубашку в хаосе на полу и уже залезает в один рукав, когда оборачивается на меня:

– Долго будешь валяться? Нам ещё предстоит разыгрывать представление, – он держит моё бельё, я протягиваю руку. Лукас успевает схватить её и поддержать в ладони, отчего моё смущение становится только больше. – Ты прекрасна, Лорин Хорн! – негодование не даёт рассмотреть, серьёзно он это говорит или снова издевается.

– Отвернись, ублюдок, а вообще – пошёл вон! – шиплю я, вырывая руку и бельё из его лапищи.