Текст книги "Мэй vs Хорн (СИ)"

Автор книги: sindromdyshi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

С момента предложения Кеннета всё меняется, а уж появление Лукаса – отдельная история. Я обращаю внимание на те вещи, которые от меня были скрыты: считала их недостойными своего времени. Ведь сериалы сами себя не посмотрят, а книги не прочитают.

– Показать, – поправляет он. – Вот это.

Протягивает свой MacBook, на котором замечаю страничку на twitter. Когда до меня, наконец, доходит, чья она, я уже красная как рак. Эти твиты вгоняют гвозди один за другим в моё тело, в своём воображении на мне нет живого места. Каждое слово больно бьёт в самые уязвимые места.

Аккаунт @yourhero, за которым скрывается Лукас Мэй, пишет:

«Друзья, кто в городе, и все незнакомцы, которым будет до меня дело, нужна ваша помощь! Пару минут назад из кафе «Дыра комиксов» сбежала моя девушка, одетая в фиолетовую толстовку с изображением персонажей Гравити Фолс и чёрные лосины. Если вы её видели, незамедлительно свяжитесь со мной».

– Ну, не всё так плохо, как может быть… – еле выдавливаю из себя признание.

Замечаю число ретвитов – становится дурно. За какие-то пару часов я стала звездой этого города – у него оказывается много друзей. Тело пробирает дрожь, когда перечитываю сообщение ещё раз и вижу местоимение «моя» перед словом «девушка».

– Моя? Что? Я убью его!

Тоби нервно топчется на месте, и я прям жопой чую, что он что-то не договаривает.

– Выкладывай.

– Это не единственный твит, Лорин…

Боюсь представить, что он пишет в следующих – надо сесть, а лучше выпить чего-нибудь покрепче. Веду курсор выше и вижу фотографию – на ней я и подпись: «Кто видел моё сокровище?».

Когда он только успел меня сфотографировать? При ближайшем рассмотрении нахожу эту фотку не только неуместной, но даже оскорбительной. Надо же было так снять, чтобы видны были вторые подбородки, складки на животе и отвратительный внешний вид – прям талант.

– Мелкий ублюдок, ему явно жить надоело!

Дохожу до стола, кладу ноутбук и иду к бару. Тоби, как собачка, следует по пятам, но ни слова не говорит. А что тут скажешь? Беру стакан и наливаю себе текилу, кидаю лёд из холодильника, на ходу оживляя телефон.

Прежде, чем увижу, что на нём, выпью. Осушаю стакан в пару глотков и снимаю блокировку – десятки сообщений: от сестры, от друзей, от незнакомых людей, которые нашли меня, благодаря ему, а самое главное – от него, по крайней мере, я так думаю. Сообщений всего два: примерно в то время, когда исчезла из кафе – «Я тебя найду» и совсем недавно – «Тук-тук, я на месте. Выгляни в окошко». Не может быть, чтобы найти меня ему понадобилось чуть меньше двух часов и это среди огромного города!

Наверно, всё отображается на лице: Тоби оказывается рядом и, видимо, читает вместе со мной сообщение через плечо. Тут у всех в порядке вещей нарушать личное пространство и свободу? Меня прошибает холодный пот, по спине бегут мурашки:

– История набирает забавный оборот, – произносит он с лёгкой улыбкой. Чего его так всё веселит?

– Издеваешься? Моя жизнь рушится, а ты умудряешься ещё подложить динамиту перед взрывом.

– Прости, Эл. Пытаюсь свести в шутку, но как-то не выходит.

Рука Тоби оказывается на моём плече.

– Какие тут шутки? Он начал вендетту, а сейчас Лорин нанесёт ответный удар. [1]

Направляюсь к окну, поднимаю жалюзи и вижу на другой стороне улицы машину, на которую облокотился парень и курит. Конечно же, этим субъектом оказывается никто иной как Лукас.

Я наверняка прожигаю в нём хорошие такие дыры. И он, поднимая взгляд на окно, замечает меня и улыбается, а, бросая сигарету в рядом стоящую урну, указывает пальцем вниз, чтобы спускалась. Отмечаю, что на нём коричневый плащ, который усердно что-то напоминает. И в ту же минуту он поднимает над головой древний магнитофон, включая на полную мощность – играет композиция Питера Гэбриэла «In your eyes». [2]

– Какой пафос! Он точно решил тебя завоевать, классика восьмидесятых, – над головой ржёт Тоби. – Я-то уж подумал, что он полный нуб в твоих интересах. А романтика-то бьёт ключом.

– Только вот не из того места.

Показываю средний палец Лукасу и отхожу от окна, телефон пиликает в ту же минуту. С того же неизвестного номера: «Спускайся сейчас же по-хорошему, нам надо поговорить, или я продолжу писать о тебе. Уже видела или пропустила всё веселье? ;)»

От этой истории будет сложно отмыться. Люди так и будут норовить показать пальцем, а если он продолжит, то будет клеймом на всю жизнь – это последнее, что нужно для тихой жизни, к которой я стремлюсь. Телефон снова вибрирует: «У тебя минута», следом: «Шестьдесят», «Пятьдесят девять». Мобильник издаёт звуки каждую секунду, пока я бегу в коридор, натягиваю кроссовки и хватаю рюкзак. Уже хочу выскочить в подъезд, но Тоби загораживает дорогу.

– Куда ты собралась? Не будь дурой, он же играет с тобой!

– Это не игра! – пытаюсь оттеснить его в сторону, но ничего не получается. – Тоби, у меня нет времени сейчас на это, поговорим позже, лады?

Нервы на пределе. Кажется, что они сейчас лопнут, как старые струны. Харрис отходит со словами:

– У тебя никогда нет времени на разговоры.

Может, меня и задевают эти слова, но проскакиваю в открывающуюся возможность и говорю сама себе: «Я подумаю об этом завтра» [3]. Но его щенячье выражение приклеивается ко мне, как злополучный стикер. Он прав, мои мысли всегда ограничиваются своим спокойствием, своими мыслями, своими невзгодами. Как он со мной только дружит?

Телефон всё ещё издаёт звуки, значит – успеваю. Не с первой попытки открываю тяжёлую дверь и, можно сказать, вываливаюсь на кого-то.

– Один, – раздаётся голос совсем рядом. – А ты успела. Теперь понял, как подстегнуть тебя, малышка!

Крепкие руки сжимают моё тело, его сердце бьётся размеренно и спокойно. Слишком спокойно. Задумываюсь над тем, не псих ли он? Он хватает за запястье и тянет через дорогу к машине. Я настолько не в себе от происходящего и близости чужого человека, что ничего не делаю – только переставляю ноги, которые плохо слушаются. Ещё немного и я упаду, а он, как дементор [4], высасывает из меня все силы.

Лукас ставит меня у машины как будто неживую. Когда рука исчезает из ладони, становится свободнее, но какой-то осадок внутри не даёт покоя.

– Зачем ты это делаешь? – выскакивает у меня, а от его изучающего взгляда становится ещё неуютнее.

– Мы должны пожениться, Лорин. Я привык добиваться своего.

– Но…

Лукас, перебивая, хватает за плечи и прижимает теснее к тачке. Металлический корпус холодит спину даже через ткань в то время, как жар тела заставляет думать о чём-то другом. Его лицо слишком близко, он проводит рукой по щеке, и это выводит из состояния оцепенения. Отталкиваю и сжимаю его руку со всей силы, слышится хруст в костях.

– Нарушаешь зону комфорта! – вместо спокойной речи получается какое-то змеиное шипение.

– Как иначе, если ты моя невеста? – он даже не пытается выбраться из захвата, но уверена, что для него это сущий пустяк.

– Я тебе не невеста, – отбрасываю руку в сторону, как мусор.

– Ещё нет, – ненавижу эту его ухмылку. – Так у кого это ты там была?

Окидывает взглядом:

– Ещё и переоделась, как мило, – что-то, непонятное для меня, проскакивает во взгляде и почти сразу исчезает.

– Не твоё дело!

А он резко переводит тему, что и радует меня, и расстраивает:

– Садись в машину, отвезу домой.

– Сама могу добраться!

Однако стоит сделать шаг в сторону:

– Не заставляй повторять дважды: могу быть убедительным и по-другому.

Этот взгляд дьявола мне не нравится, но не хочу выглядеть слабой перед двадцатилетним. Или сколько ему лет?

– Засунь свои угрозы, знаешь куда?

Делаю ещё два шага в сторону, наплевав на угрозы. Лукас грубо разворачивает за плечи и целует. Его сухие и властные губы упираются в мои. Я настолько ошарашена таким поступком, что каменею, и ему удается почти мгновенно открыть дверь и засунуть меня на заднее сидение. Забываю, как дышать. Разве вообще могу это делать?

Лукас хлопает дверью и, заводя мотор, выжимает газ. Мы несёмся на скорости, выше допустимой, но это последнее, что меня интересует. Он не только позарился на мою свободу, но и на личное пространство. Нет никакого желания смотреть на него и даже разговаривать. Внутренности сжимаются так, что превращаются в кашицу, и только это позволяет не заплакать. Только не при нём! Смотрю на рубашку и на ней всё так же не застегнута часть пуговиц, на это нет сил. Мой заряд исчерпался.

Это его действие заставляет вспомнить, что он привлекателен и сексуален, каким и показался тогда в ресторане. До того, пока не бросил меня одну; до того, пока не заставил ненавидеть и не верить больше мужчинам.

Закрываю глаза и вспоминаю часть нашей переписки, хотя кого я обманываю? Я же не Дуглас Куэйд [5], чтобы восстанавливать свою память, чтобы найти ответы на вопросы – к сожалению, я помню всё.

О том, как рассказывала о своих любимых фильмах, сериалах и книгах; как много и легко шутила, потому что он казался таким другим, нежели сейчас, – открытым и мечтательным; как он присылал фотографии, показывая свою коллекцию фильмов в зеркальном стеллаже и как я долго рассматривала его самого в отражении. Его полуобнаженное тело с мокрыми волосами, полотенцем на плечах и в одних только шортах, которые держались на честном слове. Помню даже сейчас его торс и изгибы, и сон, где всё это было так близко, придавливая меня к кровати – я хотела, чтобы это было правдой. Что он действительно интересуется мной, хочет чего-то большего, нежели переписки в чате, но…

Но все мечты, как и всегда, разбиваются об айсберги. И этим куском люда стал его побег из ресторана. Сначала хотелось, чтобы и это было тоже частью сна, и ведь подтверждалось тем, что он не пишет и не звонит. Только вот проверив приложения, я находила всё те же доказательства того, что он реален и заходит в сеть, а потом, разозлившись, удалила всё, что могло напомнить о неудачном опыте.

Только вот я помню его фотографии слишком хорошо – не может быть ошибкой, это он. Тот, кого я ненавижу, и вот он снова в моей жизни, и это чувство вернулось с новой силой, словно случилось всё только вчера.

Как Мичиган настолько тесен, что из всех возможных вариантов именно он оказался братом Кеннета? Как я могу согласиться на их авантюру теперь? Это же Лукас. Тот самый Лукас, который…

– Почему ты так себя ведёшь со мной? – спустя какое-то время интересуется он, не сводя глаз с дороги. Мне настолько стало наплевать, что легко поднимаю взгляд и нахожу его лицо в зеркале, и как между делом бросаю:

– А ненависть должна проявляться как-то иначе? – вопрос риторический, но его разуму этого не понять, и он снова задаёт вопрос:

– Что я тебе сделал? – почему-то с его лица даже стирается пришитая улыбка, отчего он выглядит иначе – не похож на идиота. Состояние не позволяет использовать все свои театральные способности, поэтому выдаю только усталое:

– А ты не помнишь?

– Я не… – он пытается объясниться, но в окно неожиданно упираются чьи-то руки, отвлекая от признания. Оказывается, мы уже какое-то время стоим у моего дома.

– Лори-и-ин! Я так волновалась! – через стекло просачивается голос сестры, и люди вокруг – последние, что хочу видеть.

Вылезаю из машины, запахивая поплотнее рубашку. Когда закрываю дверь, Лукас тихо говорит:

– Я удалил твиты.

«Какая, к черту, уже разница? Хватит и того, что люди это видели», – хлопаю дверью, представляя, как его голова оказывается между.

Сестра хватается за мою ладонь, отдёргиваю в верх, по неаккуратности задевая по щеке Пат:

– Поговорим утром.

Мне не стыдно за себя, а, кажется, должно быть. Я сбегаю из кафе, прячусь у Тоби, используя его, снова грублю Лукасу, которого облила водой – могла ли я всё же его перепутать? – и, в конце концов, ударяю Пат за её беспокойство. Больше, чем знаний о сериалах, во мне эгоизма, с этим ничего не поделаешь.

На лестнице я замечаю маму, которая усердно что-то стирает с глаз, смотря в окно, в котором отлично бы просматривалась наша сцена с сестрой.

– Лорин, – голос отца отрезвляет меня всего на пару секунд прежде, чем я заношу ногу на первую ступеньку и поднимаюсь к себе.

А в комнате возникает желание, как и вчера, лечь и заплакать, но на это нет сил. Дотрагиваюсь до губ и вспоминаю нежеланный поцелуй.

– Мой первый поцелуй за долгое время и ещё с ним… – стоит коснуться головой кровати, и проваливаюсь в сон, который не имеет смысла.

*** ***

Просыпаюсь, и у меня чувство, что события полутора суток – это всего лишь затянутый и кошмарный сон. В окно светит солнце, на часах 10:46.

– Бог мой, проспала больше двенадцати часов, – закрываю ладонями глаза, издавая стон.

А это значит, что на два дня уже отстаю от своего расписания по важным делам. Спускаюсь вниз: Патрисия улыбается телефону, папа читает книгу, а мама копается в холодильнике – всё как обычно. И это даже у меня вызывает улыбку – всё в порядке.

«Это был сон, слава богу!»

– Дорогой, что будешь? – спрашивает мама, но папины губы не шевелятся, когда слышу:

– Не утруждайте себя, миссис Хорн, я уже позавтракал.

Дверца закрывается, и я вижу его.

– Доброе утро, Лорин! – лукаво подмигивая, говорит Лукас. Мне не удаётся ничего сказать, мама начинает трещать:

– Милая, почему не рассказывала о своём друге? Он такой замечательный: беспокоился о том, что ты не отвечаешь на звонки, – в глазах матери такой блеск, что вот-вот – и потекут слёзы от счастья. Боюсь устроить сцену перед родителями, хотя всё просто располагает к этому. Бросаю ненавистный взгляд на Пат, у неё выражение: «Я ни при чём», но это не уменьшает её вины. Это она привела его в нашу жизнь, вот пусть и соскребает со стенок, по которым размажу это говно.

– Ой, Лукас, ты так быстро справился со своей диареей и приехал?

Папа давится кофе, а мать укоризненно смотрит в мою сторону. «Если ты играешь нечестно, то и я буду», – мне был необходим перерыв, а сейчас я готова бить наотмашь, теперь-то посмотрим, кто кого.

– Ты стала готовить чуть лучше, или мой желудок уже привык, – отвечает задумчиво Лукас, но даётся это с трудом. Родители удивлено уставились на меня: они не идиоты и могут понять, что такие фразы звучат от парочек, которые вместе живут, а при условии, что я, бывает, пропадаю иногда у Тоби, сопоставили сейчас факты. И их вердикт отображается на лице в виде улыбки – «У нашей дочери есть парень». Ещё немного и польётся шампанское рекой.

Подхожу к нему, беру за руку. Одно прикосновение к нему вызывает бурю эмоций и нежеланных воспоминаний. Шепчу:

– Ты, дерьма кусок, шевели булками и марш на улицу, – уже громко:

– Выйдем на воздух подышать, завтракайте дальше, – никто не успевает сказать и слово. Он, тихо хихикая, позволяет вести его через кухню и выйти через стеклянные двери.

Уже на улице, когда отходим подальше от окон, прижимаю его к забору и толкаю в плечи:

– Какого хрена ты пришёл в мой дом?

Замечаю одну интересную деталь: на его правой руке повязка. Уж не пожалеть ли его?

– Не будь эгоисткой – дай нам шанс. Я привык добиваться своего любыми способами.

– Не хочу иметь с тобой дело, тем более – выходить замуж, – снова толкаю его в грудь, при соприкосновении с деревом он даже не морщится.

– Ты меня совсем не знаешь, – Лукас достаёт из большой куртки свёрток и протягивает мне.

– Что это?

Внутри образуется опасная бездна, в которую проваливается сердце.

– Моё предложение, от которого ты не откажешься.

– Очень сомневаюсь, – не раскрывая своих чувств, складываю руки перед собой.

– Мне самому открыть?

– Если это заставит тебя уйти – да.

– Ну что ж…

Руки умело распаковывают свёрток и внутри оказывается толстовка и лосины. Они очень похожи на мои вчерашние вещи, но вспоминаю, что они у Тоби. Смотрю чуть внимательнее и вижу мои пятна. В голове складывается не очень хорошая картина, шестерёнки бегают. Эти вещи, разбитая рука… Не задумываясь, достаю из кармана телефон и набираю номер, но мобильник Тоби впервые за всё время выключен – на него не похоже.

– Что ты с ним сделал?

Как дура набираю снова и снова, но ситуация не меняется.

– Так ты дашь мне шанс? Или совсем не переживаешь, что стало с твоим дружком, Тоби Харрисом? – вопросом на вопрос отвечает Лукас, смахивая с себя невидимые пушинки, когда я отступаю от него подальше. Боясь того, что он может сделать ещё. Я в третий раз спрашиваю себя: тот ли это человек?

Комментарий к Часть 3. Лорин Хорн. Эгоист

[1] Отсылка к фильму «Звёздные войны: Империя наносит ответный удар».

[2] Отсылка к фильму «Скажи что-нибудь» в главной роли с Джоном Кьюсаком.

[3] Знаменитая фраза Скарлетт О’Хара из «Унесенные ветром».

[4] Существо из вселенной Гарри Поттера, которые питаются человеческими, преимущественно светлыми, эмоциями.

[5] Главный герой фильма “Вспомнить всё”

Под:

MIYAVI – Moon

========== Часть 4. Лорин Хорн. Идеальные незнакомцы ==========

Простите, что отвлекаю вас от интересного момента, но я говорила ведь вам о том, что с предложением руки и сердца Кеннета всё изменилось? Это ерунда! Да я просто не знала о том, что будет дальше. А вообще, надеюсь, что сделанный вами попкорн в самом начале ещё незакончен, ещё много чего предстоит рассказать.

Жизнь стремительно несётся в неизвестном направлении, когда он снова произносит фразу, от которой тело превращается в сталактит, а язык теряет всякую активность.

– Что ты думаешь насчёт моего предложения?

Лукас достаёт пачку сигарет Kent 8, не слышу, как щёлкает зажигалкой, а он глубоко затягивается и выдыхает дым в мою сторону, отчего хочется закашляться. Но вместо этого размышляю над тем, что он натворил и где сейчас Тоби. Разум говорит отказаться и ждать, что будет, а сердце разрывается от мысли: кто-то пострадает из-за меня, особенно этот ирландец. Знаю, что была ему не лучшим другом, но сейчас-то могу исправиться, вернуть свой должок. Может, ещё пустят в рай для друзей, а то в аду для друзяффек* оказаться хочется в последнюю очередь.

– У меня есть выбор? – слова даются с трудом, потому что разум продолжает искать отступные пути, отчего становится стыдно.

– Милая, выбор есть всегда! Ожидал от тебя стопроцентной сговорчивости, или я не так понял ваши отношения?

Замечаю, тело сотрясает сильная дрожь, а на плечи опускается тёмная куртка. Его запах ударяет в ноздри, и вместо того, чтобы скинуть его заботу, глубже закутываюсь в одежду демона. Страшно поднять на него взгляд, но боковым зрением замечаю, что он рассматривает меня и улыбается. Ему доставляет удовольствие играть со мной? Чего он только добивается? Так моего расположения точно не получить. Нервно покусываю губу, отчего выступает кровь, он касается подбородка, удерживая его между большим и указательным пальцем и оттягивая кожу немного вниз, чтобы я перестала проявлять нервозность.

– Так что ты выберешь, Нео? [1]

– К сожалению, красная…

Позади нас хлопает дверь, оборачиваюсь, Пат направляется к нам.

– Пусть этот секрет останется между нами, – шепчет Лукас, разворачивая к нему лицом. Его нервозность во взгляде, которая пропадет так же быстро, как и появилась.

– Родители уже беспокоятся за вас, не случилось ли чего, – рассматривает то меня, то Лукаса, кутаясь в плед, напоминая мне о том, что я в одежде Лукаса. Несмотря на то, что я согрелась, не могу скинуть с плеч куртку.

– Имеешь в виду, не сбежал ли претендент в женихи? – ирония в голосе меня выдает.

– Лорин, ты так и не дала шанса объясниться.

Не успеваю ничего ответить.

– У нас дела, пусть сильно не ругают, – Мэй-младший хватает за руку и тянет к калитке. Видимо, наедине с ним теряю всю свою оборону – я полностью безоружна. Пока мы несёмся вперёд, я запинаюсь о свои же ноги, отчего с одной сваливается тапок. Замечаю только в тот момент, когда наступаю на что-то острое и вскрикиваю от резкой боли в ступне. Оборачиваясь, Мэй хмурится, и, понимая, что случилось, отпускает руку и возвращается за злосчастным тапком. А потом берёт на руки, так и несёт, пока покрываю его благим матом.

– Хватит так себя вести! – грубо сажая на капот машины, говорит Лукас и отходит, чтобы открыть машину.

– Не трогай меня и не буду, – хлопает дверцей и оказывается рядом с аптечкой в руках. – Мог просто отвести домой, я бы сама всё сделала.

– На самостоятельную ты не тянешь, тем более у меня планов на целый день.

Целый день в его компании? Уму непостижимо, на что я подписалась? Откидываюсь на локти и разглядываю машину, на которую чуть ли не кинул.

Этого не может быть! Не верю своим глазам!

Машина, которая символизирует всю американскую эпоху. Её ни с чем не спутаешь. Зрительно узнается по хромированной окантовке фар и овальной решетке радиатора. Где-то читала, многим внешний вид этой модели больше всего напоминает формами бутылку Кока-Колы. Не припомню, чему ещё удивлялась так сильно, как сейчас, глажу эту чёрную мамбу, пока Лукас вытаскивает небольшой осколок из ноги и обрабатывает рану антисептиком. Не верю, что из всех машин, он приобрел именно эту. Понимаю, как глупо это спрашивать, я ведь знаю её как облупленную:

– Ford Gran Torino 1972 года?

Мэй поднимает лицо, его большие губы расползаются в чеширской улыбке.

– Уверена?

– Нет, чёрт побери, наугад сказала, – издевается, это заметно, но я прощаю ему оплошность – машина захватила всё моё внимание.

– Может, теперь мы попробуем начать с начала? – тёплые пальцы сжимают холодные ступни, отчего по телу пробегает волна неизвестного происхождения. Не могу пошевелить конечностями, чтобы избавиться от этого чувства, единственное, что в моих силах, говорить:

– А это уменьшит время, проведенное с тобой?

– Боюсь, что нет, – отпускает меня. И это позволяет набрать побольше воздуха в лёгкие. Лукас встаёт с колен и, опираясь на запястья, находится очень близко к моёму лицу, чтобы не покраснеть – отворачиваюсь и натягиваю маску отвращения. Хотя очень может быть, что у меня это не получается. Наличие такой машины подо мной как будто уменьшают всю злобу, которую испытываю к нему. Или он это продумал – могла ли Пат ему что-то сказать? Или это так судьба сложилась в его пользу?

Мысли отвлекает урчание живота, уже не могу вспомнить, когда ела что-то существенное, кроме попкорна у Тоби… Черт, Тоби!

– Могу я быть уверена в том, что с Тоби всё в порядке?

На моё счастье с его лица опять сходит эта улыбка, и в моих глазах он обычный парень. Обычный такой житель ада.

– Да, он в полном порядке сейчас и будет. Я не психопат, только хотел провести с тобой время, чтобы ты узнала меня.

– Уже согласилась на твоё предложение, но у меня есть правило – не прикасайся ко мне.

– Что ж… – его голова опускается так, что нос щекочут волосы. Дорогой аромат наполняет пространство между нами, который неотъемлемая часть его. – Будет сложно, но постараюсь.

Его куртка всё ещё на мне в то время, как он стоит в одной футболке, хочу снять с себя символ нашего перемирия, но он останавливает легким движением, между нами остаются сущие сантиметры. Такая мелочь, но это вызывает улыбку, которую прячу – всё-таки он где-то скрывает Тоби. Знаю, как глупо ему доверять в части безопасности, но приходится расслабиться.

–Что у нас по плану, похититель? – растираю онемевшие запястья, шевелю ступнями, больная нога практически не даёт о себе знать, что порядком удивляет меня. Вколол небось наркоты какой. «Ой, Лорин, могло быть и хуже», – читает нотации внутренний голос.

– Магазины, – если он ожидал, что глаза загорятся от данного слова, то этого не случится лет так через … миллиард. – Слезай, самостоятельная.

Устрою ему сейчас проверку, посмотрю, чего стоит:

– Даже руку не подашь?

– Нет, – наигранно быстро засовывает свои руки в карманы джинс и направляется к водительской двери. – Только не поцарапай машину, дурёха.

Прыскаю на его замечание, но, вероятно, зря не попросила помочь хоть в этом. С грехом пополам удаётся сползти с капота, опираясь только на здоровую ногу. Лукас тем временем курит в открытое окно, вальяжно развалившись в кресле и держа руку вне салона. Аккуратно захлопываю пассажирскую дверь, и Мэй младший поворачивает ключ зажигания, печка внутри салона немного отогревает мои конечности. Парень швыряет на колени несколько протеиновых батончиков. Уж не благодарности ли он ждёт? Вот ещё!

Наполняю свой желудок и как первый раз рассматриваю свой прикид и где-то, очень далекой клеточкой внутри, становится стыдно за это. Куртка – единственная приличная часть гардероба на данный момент. Под ней скрывается растянутая и полинявшая футболка с изображением маски Гая Фокса, к слову, я даже бюстгальтер не надела и через ткань проступают соски, закутываюсь поглубже в кожанку Мэя, от чего он только усмехается и выдает:

– Тебе её подарить что ли?

Показываю фак, не поворачивая головы, на что он только смеётся – демонское отродье. Впервые в жизни становится стыдно за то, что я – это я. Вместо того, чтобы надеть нормальную пижаму, сплю в футболке и шортах, которым уже лет семь, а то и все десять. И к своему ужасу вспоминаю, что они не только старые – если бы только это – ещё и с дыркой на самом важном месте. Стыд обволакивает плотной шалью из колючей шерсти, которая кусает за все уголки тела.

«Ну какие теперь магазины?». Вжаться бы в сидение и раствориться. Закрываю глаза с одной лишь целью: представить, что всё это тоже сон, но, к сожалению, такой фокус меня больше не обманет. Я долго бегала от обязательств дочери, сестры, друга и теперь это разом вылилось в нечто. И как было бы здорово, если оно взяло и сожрало меня. Так нет же – оно решило жениться на мне.

– Приехали.

Моему взору предстаёт элитный бутик в самой дорогой части города. Что ж, следовало ожидать от него чего-то подобного. Одно лишь желание: чтобы отшили как Вивиан [2], и на этом ужас бы закончился.

– Лорин… – обращается Лукас, в его глазах надежда на продолжение испытания, а я бы хотела, чтобы все пять жизней, как в игре, подошли к концу, и мой дух летал бы где-нибудь рядом с летом, а на экран бы высветилось «Game over».

– Хорошо-хорошо, Эдвард Льюис [3]. За ваши деньги любой каприз, – между машиной и входом пролегает шагов двадцать, которые кажутся дорогой на эшафот. Если бы я сказала, что только десятки раз собиралась повернуть назад, то это ничего не сказать. И парень, который заставляет пройти не семь, а миллион кругов ада, стоит у входа и смотрит на мои бичевания, но тем не менее никак не заставляет ускориться. А стоит поравняться с ним, как открывает рот.

– Заткнись, – толкаю дверь и передо мной предстаёт камера пыток с услужливыми инквизиторами, которые одновременно произносят:

– Чем Вам помочь?

– Какая коллекция интересует?

– От какого дизайнера?

Щебечут вокруг меня, а потом резко замолкают, оценивая внешний вид и платежеспособность, боюсь, не появись сзади Лукас, выставили бы меня своими наманикюренными пальцами.

– Мистер Мэй! – звучит из разных ртов с потоком нежности. «Ох, боже, всех ли овец тут собрали?».

– Приветствую, мои милые феи! – у каждой берёт руку и целует, представляя себя наверняка знатным лордом. Хочется куда-нибудь плюнуть, только вот боюсь, как бы обратно не прилетело, тут всё как будто пропитано идеальностью. – Мне нужна Ваша помощь, подберите наряд для моей девушки.

От этого обращения снова ощетиниваюсь и бросаю на него взгляд с кодовым названием «Последнее предупреждение». Лукас только пожимает плечами, отчего стыд заменяется злобой. Пока он что-то втирает своим рабыням, медленно продвигаюсь между вешалками в поисках занятия и с ещё одной целью, которой не горжусь – наследить своими грязными тапками по всему магазину. Даже представляю это забавным опытом, потому что я сюда никогда не вернусь, а рассказать Тоби будет чего, если он меня, конечно, простит за похищение этим принцем Датским.

Всё это не имеет значение, пока не высматриваю на одной вешалке не то изумрудную, не то мшисто-зелёную ткань, которая ловит в плен такую, как я. Мне не нужно разворачивать его, чтобы представить, как оно выглядит. Но всё равно подхожу ближе, чтобы удостовериться.

Да, оно!

Легендарное платье Сесилии Таллис [4], выполненное из зелёного шёлка, чёрной и зелёной органзы и шифона в тон. Платье небывалой красоты, которое совмещает в себя роковую порочность, сексуальность, притягательность и одинокую загадочность неуловимого образа наяды. Это «платье с судьбой». Уже протягиваю руку к нему, как меня прерывают:

– Вам оно вряд ли подойдёт!

Первым порывом было грубо ответить этой нахалке, но вместо этого пользуюсь единственным удобным для себя вариантом – бегу. Быстро петляю между вешалками и выбегаю из магазина, моё сердце бешено бьётся – наплевать. Даже если они видели меня в таком виде и с дыркой на заднице. Будь я злее, спустила шорты и показала бы всю.

Разгорячённый Лукас выходит из магазина спустя минут десять, наверняка извиняется перед ними за моё поведение, а они ему кланяются, мол ничего страшного. Ой, да пошло оно всё.

Достаёт сигарету из пачки, щёлкает зажигалка, но он не затягивается. Сигарета медленно тлеет в его пальцах, пепел с которой падает на джинсы и нубуковые ботинки. Замечаю, что он расстроен. А чего он ожидал от рассадника гламура и пафоса?

– Как ты хочешь провести день? – и пока я не успела вставить своё супер «ласковое» мнение, добавляет: – Пожалуйста, только не говори, что дома, – сейчас он жалкая копия себя: надменность и браваду, как рукой смело.

То ли потому что его жалко, то ли ещё почему отвечаю первое, что приходит на ум, кутаясь в его куртку и уже привыкая к тому, что запах становится частью меня:

– Поехали в парк-аттракционов?

– Как в «Дневник памяти»? – он поднимает взгляд и левый уголок губ поднимается вверх.

Мои зрачки увеличиваются от одной только возможности, что он смотрел этот фильм, поэтому продолжаю свой блиц-опрос:

– Побывать в двух местах одновременно?

– «Спеши любить»? Какие ещё глупые романтические фильмы ты знаешь? Небось в дорогой ресторан предложишь сходить? [5] – он улыбается, показывая зубы. По-настоящему. Ничего не остаётся, как сделать это в ответ. Кидает окурок в сторону магазина.

– Так, ладно… Действуем по плану Б.

– Можно узнать, в чём он состоит?

Лукас как-то хитро улыбается, и я не уверена готова ли на то, что он придумал, но повернуть назад, значит, проиграть, а такого удовольствия я ему не доставлю. Я что зря играла во все катриджи старых игр, доводя навыки до совершенства? Это тоже игра, только приз тут Тоби.

«На что ты готова ради Тоби?» – спрашивает внутренний голос. И я отвечаю: «На всё».

– Тогда сейчас мы переоденем тебя, а то ты наверняка чувствуешь себя не очень-то и уютно, – он оказывается довольно близко, и я забываю, как дышать. Он загораживает собой весь свет, и у меня такое чувство, что, кроме нас, вокруг никого и нет, настолько его сейчас много рядом. Я хочу его оттолкнуть, но не хватает на это сил. А он, как и обещал, не трогает меня, проводя рукой очень близко с лицом, но не соприкасаясь с кожей.