Текст книги "Песо пиратских сердец (СИ)"
Автор книги: Simba1996
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
– А это мы сейчас спросим у твоей команды, если ты не против, капитан, – последнее слово он произнёс с особой насмешкой и язвой в голосе.
Он убрал шпагу обратно в ножны и, наконец, поднял девушку с пола лёгким движением, схватив за длинные волосы, от чего она зашипела, словно дикая кошка, и повёл наверх, на палубу, где раздавался лишь смех, а крики прекратились.
Что чувствовала пиратка в этот момент? Да ничего, кроме сломленности… она ощущала себя загнанной лошадью в вольере, которую стремились объездить, но она-то уж этого точно никому не даст! Никто и понятия не имел, какой великий дух скрывался в столь, казалось бы, хрупкой девушке. Когда Учиха вывел её на солнечный свет, девушка зажмурилась, а к ней были обращены взгляды не только выживших из команды, но и тех, кто был в команде «Чёрного зверя». Они сразу же засмеялись, едва завидели девушку, чуть не покатываясь от смеха и держась за животы. Пиратка густо покраснела, опустив глаза и стараясь не смотреть на обладателя сильных рук, что её грубо держали за волосы.
Наконец Саске подвёл её к мачте, где была и остальная команда капитана небольшой шхуны, и весьма грубо привязал её к ним. Девушка опустила голову, так что длинные волосы скрыли покрасневшее лицо, и тут же подняла её, посмотрев на Саске со всей той ненавистью, с которой только могла. Пусть она и погибнет, но это будет единственный взгляд, который она подарит своему противнику. Так думала девушка, нахмурив тонкие брови и поджав губы, обнаружив, что капитан «Чёрного зверя» очень даже привлекательный и красивый мужчина.
Саске, хмыкнув и привязав её к мачте, потуже затянув грубую верёвку, так что она стала резать запястья не только пиратки, но и всей команде, отошёл в сторону, скрестив руки на груди.
– И откуда взялось такое чудо? – насмешливо спросил кто-то из команды Саске, на что капитан засмеялся, обернувшись к членам команды и разведя руки:
– Никто не знает, друзья. Но что самое главное, джентльмены… – он вытаращил глаза, многозначительно вздёрнув указательный палец.
Все замолчали, но подались чуть ближе к капитану, надеясь, что он скажет, что же это «самое главное».
– Что баба на корабле, – насмешливо, практически смеясь, произнёс он, обернувшись обратно к пленникам, слыша, как засмеялась и вся команда. – Не удивлюсь, что ваш корабль постигла не очень хорошая участь в этих морях, судя по его состоянию, – он брезгливо осмотрел корабль. – Как гласит кодекс…
– Кодекс – это свод указаний! – крикнула девушка. – Их не обязательно выполнять, тем более я… да я такой пират, что вы все, завидев меня издалека, приняли бы за мужчину. Вот, к примеру, вчера меня никто не узнал, когда я была в кабаке!
– Хорошая маскировка, – оценил Учиха, пожав плечами.
– Просто кто-то вчера напился так, что был как бочка с ромом, – вставил свои пять дублонов Узумаки, выговорившись, так что все из команды Саске засмеялись.
Пиратка чуть улыбнулась, но тут же опустила голову, стараясь это скрыть. Саске хмыкнул, очевидно, рассердившись, что его старпом сказал это именно сейчас. Тысяча чертей! Миллион чертей! Узумаки точно скоро пойдёт на дно к дьяволу морскому, если не прекратит смешить всю команду, говоря в сторону Саске отнюдь не лестные комментарии. Однако Учиха не спешил обращать внимание на Узумаки, несмотря на то, что девушка усмехнулась, опустив голову. Сейчас он всех пустит к морскому дьяволу, в том числе и её…
– Итак, джентльмены, – возобновил свою тираду Саске, посмотрев в сторону капитана маленькой шхуны.
Она подняла голову, встретившись с ним глазами и сразу же моргнув, тихо сглотнув. Она пыталась вырваться, Учиха это видел… а ещё хотела выхватить шпагу, чтобы освободить остаток команды, себя и снова ринуться в бой либо сбежать, прыгнув прямо в море. Недалеко как раз белел песчаный островок, и девушка уже посмотрела в ту сторону, но Саске продолжил говорить, и ей пришлось обратить на него внимание:
– К чему я, как вы думаете, всё это веду?
Никто не решился ответить, даже юнга из команды Саске, который отличался не меньшей болтливостью, чем Узумаки. Саске улыбнулся, посмотрев на девушку с розовыми волосами и тут же нахмурившись. Но тут же Учиху окликнул голос Какаши, который вышел из каюты капитана, что-то неся в руках. Учиха обернулся на его возглас, как и вся команда «Чёрного зверя», и тут капитан обрадовался, а пиратка протяжно выдохнула, опустив голову и всхлипнув.
Все карты!
Он нёс все навигационные карты, которые так были необходимы ей и команде, ведь она намеревалась достичь этого острова, а не дать эту возможность великому капитану.
Она вздохнула, принявшись смотреть на небритые лица пиратов из её команды. Все помрачнели, но никто и голоса не подал, низко опустили глаза, так что мокрые, даже у кого-то в крови, сальные волосы свесились вниз. Пиратка уже хотела разбудить в них боевой дух, но все качали головами и, если бы их руки были свободны, приставили бы указательный палец к губам, чтобы девушка молчала. На самом деле она была хорошим капитаном, и каждый это знал. Но именно сейчас её как женщину унижали, ведь действительно – женщине на корабле не место… однако пиратка готова была протестовать против этого суждения, поджав губы и со злостью посмотрев на членов своей команды.
Она перевела взгляд изумрудных глаз в сторону Саске, который принялся старательно изучать карты, что вынес высокий пепельноволосый мужчина, говоря что-то Учихе.
– Значит, вы ищете то же, что и мы, – изрёк наконец Саске, кивнув.
Пиратка не стала ничего отвечать ему, отвернув голову в сторону и вздёрнув носик.
Хм, как глупо с её стороны… и всё же Саске никогда не любил, когда его игнорировали. Такое случалось один раз, и Учиха просто пальнул из пистолета. Так вот если эта маленькая бестолочь сейчас будет игнорировать его, то он сделает то же самое, правда, пожалеет о своём решении. Карты были практически новые и точно такие же, как в каюте капитана на «Чёрном звере» – это придавало какой-то уверенности и сил. Но Саске и впрямь знал, кто ему испортил все карты… на борт она не могла пробраться, её бы заметили… словно бы ответом на его мысленный вопрос был какой-то странный скрежет. Обернувшись, Учиха увидел на борту второй небольшой палубы, где находился штурвал, хорька, который встал на задние лапки и, кажется, кого-то звал.
Наконец, когда пиратка улыбнулась ему, с какой-то надеждой посмотрев на животное, хорёк кинулся к ней, оскалив мелкие острые зубки и принявшись прыгать прямо по головам пиратов. Саске вовремя уклонился, иначе бы его шляпа была испорчена, и хорёк, тихо топоча маленькими, с коготками, лапками, бросился к своей хозяйке, забравшись в карман её плаща, что и делал её похожей на мужчину. И тут же Саске был склонен поверить гипотезе Узумаки о том, что, быть может, хорёк постарался и испортил им карты…
Вздохнув, Учиха тряхнул карту, распрямив её, и принялся рассматривать. Какаши склонился чуть ниже, указав тонким пальцем в уголок пергамента, где были какие-то странные символы, знаки и иероглифы.
– Взгляните, – протянул он, покосившись на Саске, – капитан, стыдно признавать, но… даже я не имею понятия о том, что это за символы. Думаю, и вы не знаете, что это.
Саске с минуту промолчал, затем добавил, кивнув:
– Да, и предположить не могу, что это может быть…
Он замолчал, принявшись смотреть в сторону мачты, на команду пиратки, так пристально, как это только возможно. Она продолжала его игнорировать, на этот раз опустив голову, а все флибустьеры поспешили о чём-то переговориться между собой. Учиха вздёрнул бровь. Странные письмена, их значения неизвестны даже Хатаке… хм, а он хороший картовед. Следовательно, они импровизированы. Такой вывод сделал Учиха, но решил, что, раз они забирают карту, им в команде пригодится «переводчик» этих символов.
Кто бы мог быть человеком, что начертил их тонким, косым почерком угольком?..
– Друзья, – подал голос Учиха, улыбнувшись и чуть приблизившись к пиратам, привязанным к мачте. – У меня есть небольшая сделка для вас… я любитель сделок, поэтому меня будет очень легко на что-то уговорить. Я не понимаю, что это за… гм, письмена, – он кашлянул, язвительно посмотрев на несколько знаков, вздёргивая бровь, – которые изображены на карте. Поэтому мне нужен тот человек, кто их изобразил. Назовите своё имя, и – так и быть – я сохраню вашу никчёмную, жалкую жизнь пресноводного моллюска, что бросил всю свою команду и капитана ради того, чтобы продолжить веселиться, гулять и пить.
Наруто покосился на Учиху, поняв, что он явно схитрил, и сразу же улыбнулся. Хм, значит, решил шантажировать? Правильно ли это? Но тут же пираты стали выкрикивать свои имена, смотря на капитана «Чёрного зверя» глазами, полными мольбы, боли, страдания и просьбы о помощи и сохранении жизни. Только пиратка молчала, качая головой и прикрывая глаза, думая о том, что сейчас её, скорее всего, убьют… она могла бы крикнуть о том, что символы принадлежат ей и только она может знать, как они расшифровываются, но не стала. Однако капитан «Чёрного зверя» решил иначе – направился прямо к ней медленным, но уверенным шагом хищника, который грозился перегрызть горло своей жертве. Пиратка втянула носом воздух, опустив глаза и тут же подняв их.
– Кажется, я знаю, кто это у нас такой художник-любитель, – ехидно произнёс он, чуть улыбнувшись и подняв руку.
Пиратка уже ожидала, что сейчас её ударят либо освободят, поэтому с силой зажмурилась, так что кончики длинных ресниц стали в страхе подрагивать. Но Учиха решил иначе, осторожно проведя тыльной стороной широкой, перевязанной подручной тканью из-за небольшой царапины ладонью по нежной, покрасневшей щеке девушки. Он буквально наслаждался мягкостью её кожи. Такая приятная на ощупь… просто не верилось, что эта женщина умела притворяться очень хорошим пиратом и сойти за мужчину. А ещё она неплохо владела шпагой, что больше всего и пугало Саске – с ней лучше не связываться.
Пираты «Чёрного зверя» продолжали над чем-то хохотать, поглядывая на Учиху и пиратку, что отдёрнула голову, взмахнув длинными волосами. Во всей её натуре читалась такая воля духа, жажда свободы и страсть, что невольно Саске приоткрыл губы, склонив голову.
На груди загорелось ожерелье в виде пиратской монеты, пылая и почти сжигая кожу, и Саске сразу понял, что женщина, которая наградила его этим украшением, похожа на эту пиратку… но в то же время они совершенно, абсолютно разные. Мотнув головой, Саске вдруг снова улыбнулся. Ожерелье перестало гореть.
– Ну что, капитан, предлагаю вам сделку: ваши знания помогут нам обрести сокровище Десяти морей, найдя остров, а я сохраню вам жизнь. Разве что, для этого придётся бросить всю свою команду, поскольку она и так вас предала. А предательство – самая страшная вещь на свете. Жаль, что я этого не выношу… – он прищурил чёрные глаза, словно стараясь загипнотизировать девушку, но та опустила голову.
У неё нет выбора, но… бросить команду? Она и сама прямо сейчас станет предательницей, и тут же пиратка, всхлипнув, поняла, что выбора действительно нет – остаётся только пойти на сделку, – и кивнула через силу. Все пираты из её команды обратили на неё взгляды, что-то шепча себе под нос. А девушка покачала головой, стараясь всего этого не слышать. Саске довольно улыбнулся, ликуя. Правда, в душе так и было, и он принялся развязывать верёвку, выпуская девушку из её плена.
– Какая разница, капитан. Всё равно мы ищем одно и то же, а эти помойные псы вас предали, – пожал плечами он, словно само собой разумеющееся.
Девушка попятилась, с жалостью глядя на свою команду. Она не так давно собрала её, но… неужели их действительно убьют? Саске не стал ничего отвечать, когда девушка, оказывается, вслух задала этот вопрос, а подозвал какого-то мужчину по имени Кисаме.
Пиратка обратила взгляд на высокого, просто нечеловеческого роста мужчину с… такими же нечеловеческими чертами лица. Его кожа была бледно-голубой, однако все черты его походили больше на акулу, нежели на человека. Он имел жабры и сильное тело, которое явно будет сложно сразить в поединке. Пиратка сглотнула, прижав ладонь к губам, поняв, что с её пиратами сейчас расправятся самым бесчеловечным образом – мужчина улыбался жестоко и злобно, рыбьи маленькие глазки перебегали с капитана на команду флибустьеров, привязанных к мачте.
Саске подал голос, повернув голову к пиратке и чуть улыбнувшись, вновь прищурив чёрные глаза:
– Знакомьтесь, капитан – мой квартирмейстер* так жесток, что вы и представить себе не можете.
Он устрашающе протянул это, а остальные члены команды засмеялись, несмотря на то, что мужчина, напоминающий акулу, плотоядно облизнулся и направился к ничего не понимающим кричащим флибустьерам, привязанным к мачте. Остальные же направились обратно на борт «Чёрного зверя», потянув за собой и пиратку, подхватив её за предплечье. Саске самодовольно отправился на свой корабль, предпочитая не оглядываться на то, что сейчас будет происходить. Раздались вопли, и тут же кровь хлынула куда-то на дощатый пол. В этот момент Учиха обернулся, и на его лицо капнула капелька крови, летящая откуда-то со стороны мачты корабля. Он прикрыл глаза, проведя кончиком тонкого пальца по капельке крови, и поднес его к губам, быстро слизнув, распробовав. Ничего необычного. Такая же грязная кровь, как у всех, кого они уничтожали до этого. Именно такой жестокостью и славился этот капитан, и никто не спешил вставать у него на пути. Солёная, с металлическим привкусом… этот человек, кому принадлежала кровь, был злым и беспощадным. Таким и должен быть пират, но в то же время у него должны быть чувства.
Саске, прикрыв глаза, вздохнул – ожерелье на шее снова начало жечь. Он как-то раз уже подарил чувства женщине, что была обладательницей пиратской монеты, теперь висящей на шее Саске. «Хватило уже», – подумал он про себя, прикрыв глаза, а затем быстро поднялся на палубу своего корабля.
Пиратка, которая вытаращила глаза на то, что происходило на палубе её корабля, едва не плакала. Алые губы её увлажнились и дрожали, а Саске усмехнулся, снова схватив девушку за предплечье и потянув за собой на борт. Нужно было отплывать, осталось лишь дождаться Кисаме… тут же на глаза Саске, который вёл за предплечье пиратку по палубе корабля, несмотря на то, что все готовились к отплытию, попался старый пьяный боцман, который тоже участвовал в абордаже. Он вытаращил глаза, указав узловатым пухлым пальцем на девушку:
– Баба на корабле! Высади бабу с корабля, капитан! Сам знаешь, что до добра не доводит! Высади обратно либо отправь на дно, пузыри пускать! Пусть Дейви Джонса тешит! Бог с тобой, капитан!
Саске, проигнорировав боцмана, прошёл дальше, волоча за собой пиратку. Та упиралась и шипела, будто хищная кошка, хмуря тонкие брови и показывая свой гордый нрав. Она вскидывала голову, так что длинные волосы уже практически растрепались, скользя по узкой спине, а затем постаралась укусить Учиху. Он, разозлившись от того, что девчонка многое себе позволила, перехватил её, прижав к себе спиной и зажав горло, слыша хриплые звуки, вырывающиеся из приоткрытого рта. Он ненавидел, когда женщины так делали… однако пиратка не сдавалась, и Учиха мог отчётливо видеть то, что он намучается с ней так, что потом будет жалеть о своей сделке.
Она вытаращила глаза, когда он отпустил её, схватив за плечи и развернув к себе лицом, видимо, желая что-то сказать. Глаза её испуганно бегали из стороны в сторону, смотря то в один глаз Учихи, то в другой, словно надеясь хоть в одном разглядеть сочувствие, жалость и снисходительность. Но эти чёрные глаза… завораживали и не давали права вырваться, не давали никакого желания и надежды на светлое будущее. Поэтому пиратка горестно выдохнула, опустив длинные ресницы. Ростом она была ниже и от этого казалась более беспомощной, чем было на самом деле.
– Привыкайте, капитан, у нас на корабле свои нравы, которых у вас нет, – улыбнулся Учиха, склонив голову набок.
Девушка фыркнула, скрестив руки на груди, язвительно глядя на него.
– Нет ничего особенного в том, что мы убили вашу команду. К чёрту их, верно? К дьяволу, пусть отправятся куда подальше. Кстати говоря, я так и не познакомился с вами, капитан, – он отошёл подальше, а затем поспешил поклониться ей, сняв с головы шляпу и махнув ей. Девушку немного напугало это и… смутило. Покраснев, она упёрла руки в бока, чуть улыбнувшись. – Меня зовут Учиха Саске, хотя, думаю, вам и так это известно. А как ваше имя?
Протянув ей руку, он уже хотел было коснуться губами тыльной стороной ладони девушки, чтобы показать, что не так плох и жесток, как о нём все говорили… однако пиратка оказалась куда более строптивой, чем он ожидал – девушка выдернула руку из его ладони, гордо хмыкнув, и последовала дальше, на вторую палубу.
– Моё имя Харуно Сакура, а остальное вам, капитан, знать не обязательно.
Мило улыбнувшись и хлопнув глазами, она поспешила покинуть его, даже не оборачиваясь. Из кармана её плаща высунулась белая мордочка хорька, и Саске, едва посмотрел на него, увидел, как тот зашипел, оскалившись и насмехаясь над капитаном, а потом нырнул обратно в карман, издав стрекочущий звук.
*Квартирмейстер – человек, несущий ответственность за состояние судна, за снабжение провизией и питьевой водой, а также распределяющий добычу и наказание провинившихся.
========== Глава 4. ==========
Как Учиха и предполагал, едва они отчалили, Сакура стала высказывать ему по поводу направления.
Ничего не оставалось, кроме как усадить её за стол рядом с штурвалом и велеть разглядывать те символы, что она изобразила собственной рукой. Учиха вздёрнул бровь, глядя на капитана небольшой шхуны с интересом и неким удовольствием. Сейчас в его душе царствовала жажда власти, которую Саске, как бы не старался, подавить не мог. Он оценивающе посматривал на девушку, склоняя голову то к одному плечу, то к другому, а она тяжело вздыхала, подперев голову рукой и глядя на собственные символы так, будто бы это чертила не она.
Впрочем, в светлую голову пиратки прокралась ленивая мысль о том, что, если она скажет, что это написала не она, сможет сбежать, да ещё и так, что её никто искать не будет. Причём девушка намеревалась сбежать вместе с этими картами, которые в единственном экземпляре, а Учиха пусть как хочет, так и выкручивается, когда встрянет посреди открытого моря на своём «Чёрном звере». «Хотя его и не такому жизнь научила», – заметила девушка, покосившись на капитана. За штурвалом он выглядел ещё более мужественным, чем тогда, когда бился с ней на шпагах, и это нравилось пиратке. Но как только она заметила на себе взгляд чёрных глаз, то тут же отвернула голову, покраснев и продолжая изучать собственные письмена, значение которых она, конечно же, знала, как никто другой.
Сколько у неё было мужчин? Об этом лучше и не вспоминать… да и не думать. Ей казалось после того, как она встретила этого капитана (даже если знала его всего один день с небольшим), что все эти мужчины были в прошлой жизни. Зачем они? Кто они? Когда?.. пиратка повторно вздохнула, сделав вывод, что ни у одного, с кем она, скажем так, зналась, не было таких глубоких чёрных глаз. Однако Саске продолжал смотреть на неё так, будто бы она сейчас спустится на дно к морскому дьяволу. «Кажется, он так и хочет сделать», – предположила Сакура, покосившись на него и тут же вздёрнув носик:
– Что это вы, капитан, так усиленно меня изучаете? Ну просто пожираете глазами…
– Боюсь подавиться, – съязвил Саске, отвернув от девушки голову и посмотрев вдаль – туда, куда они направлялись.
Они находились в открытом море, лишь где-то далеко белели песчаные острова с высокими, сказочными пальмами. И казалось, что стоит лишь протянуть руку и… ты окажешься совсем в другом мире. В мире, где восточная пустыня, где небольшой оазис, где самые причудливые птицы напевают что-то тебе на ухо, когда ты проходишь мимо них к источнику с журчащей водой. Но Сакура знала, что этого они не увидят. Острова несли только смерть, это она знала не понаслышке. И больше всего на свете она боялась того, что Саске соизволит высадить её на остров совершенно одну, при этом не поведя и ухом. Обычно пиратам, когда высаживают их на остров, выдают пистолет с всего одной пулей и несколько монет. Правда, никто так и не мог с уверенностью сказать, зачем выдавали эти чёртовы дублоны в мешочке, ведь там нельзя было купить даже флягу с ромом, чёрт возьми!
Пиратка вновь посмотрела вдаль, на чуждый остров, решив, что ночью попробует сбежать… однако, чтобы капитан отстал, придётся расшифровать ему знаки на карте. «Но, так или иначе, я отсюда смоюсь этой ночью», – решила девушка, внезапно улыбнувшись Учихе, так что тот недоумённо вздёрнул бровь.
Эта женщина вызывала у него двоякие чувства… она красива, да и наверняка безумно страстна, что Учиха больше всего любил в особях женского пола, но… его не отпускала мысль о том, что эта девчонка сможет перерезать кому-нибудь во сне горло, при этом и не дёрнув бровью, да ещё и благосклонно улыбаясь в лицо убитого, закрывая ему глаза ладошкой и кладя на них по монетке, чтобы старик, который перевозил мёртвых через ледяную реку, взял свою плату.
– Капитан, – позвала пиратка, продолжая изучать собственные символы, – а с чего вы вдруг решили, что именно я испортила ваши навигационные карты? Уверяю вас, я и не прикасалась к ним пальцем… я даже не видела их в глаза!
Девушка смотрела на него настолько невинно, что любой пират или капитан снял бы с неё все обвинения. Она хлопнула густыми ресницами, сделав настолько честное выражение личика, что Саске невольно задумался, даже если не собирался этого делать. То ли она хочет его запутать, то ли просто поиграться, как кошка с мышкой. Ну нет, это точно у неё не пройдёт – такой номер Саске знал наперёд. «Бесстыжая дьяволица», – пронеслось у него в голове, когда он вновь сдвинул брови, резко дав лево руля. Сакура пошатнулась от неожиданности, придержав карты, и вытаращила глаза на капитана, шумно сглотнув.
Страх заставлял сердце колотиться с неистовой силой, так что оно грозилось разорваться и вылить всю кровь на внутреннюю сторону рёбер. Наверное, она очень даже зря сделала ему замечание по этому поводу, ведь… в её словах была доля правды. Да, в глаза она карты не видела, но ведь испортила именно она, подослав своего хорька. Что уж тут скрывать? Грех таить! Но рассказывать ему об этом пиратка не собиралась – себе дороже. К тому же у неё было смутное предположение о том, что он давно обо всём догадался, ведь хорёк – животное далеко не простое… а дрессированный и умный хорёк – это ещё более не простое животное, чем простой хорёк.
– Это не оправдание, – заметил Учиха, оперевшись на штурвал и посмотрев на неё с нескрываемой неприязнью. – Скажите, капитан той посудинки, которую мы покинули; того гнилого судёнца, что вызвало у меня немыслимое отвращение; того корыта, что вы именовали кораблём…
– Короче, – попросила девушка, прикрыв глаза и густо покраснев, поняв, что это укор в её сторону.
Когда-то этот корабль принадлежал английскому флоту, но стоило пиратке собрать команду, как он перешёл в её владение. Было несложно взять это судно – все те люди, что так старательно сторожили его, мертвы и давно отправились кормить рыб. От этого Сакуру переполняло тогда (да и сейчас, впрочем) какое-то чувство удовлетворения, торжества, гордости и величия: как пиратка, которую, в принципе, презирали и унижали не так давно, осмелилась взять корабль под своё командование?! Это вызывало глубокое удивление… ведь пиратки обычно не являлись капитанами. Саске это знал и именно поэтому проявлял к ней немалый интерес и глубокое уважение, пусть даже не выдавая его. Он продолжил, чуть улыбнувшись уголком пухлых губ:
– Так скажите, капитан, как вы осмелились сунуться на мой корабль без моего ведома? Да ещё и запутать меня, просто-напросто обвести вокруг пальца, переодевшись в мужчину?! Низко с вашей стороны. Должен признать, у вас это получилось, к моему величайшему стыду…
Он опустил голову, хлопнув себя ладонью по лбу, а девушка просто ликовала. В душе что-то громко зазвенело, казалось, в ушах начал петь хор лесных птиц. Это было какое-то торжество… она и не надеялась обвести вокруг пальца великого капитана! Но что самое удивительное – он это признавал, а значит, у пиратки всё получилось гладко, без запинки и, конечно же, так, как она хотела.
Она вскочила с места, широко улыбнувшись и обнажив ровные белые зубы, а затем медленно, методично направилась прямо к Учихе, мягко, подобно кошке в лесной глуши среди тропиков, переступая с одного носка сапога на другой. Тот не стал отлынивать, недоумённо глядя на неё, а Сакура вдруг подошла к нему так резко, как это только возможно, заложив руки за спину и, видимо, надеясь вызвать у него испуганную реакцию. Однако у него не дёрнулась ни одна ресница, поэтому девушка громко сглотнула. Так, нужно успокоиться… кажется, его вообще ничто не напугает. Притворись он мраморной статуей, Сакура бы его не различила. «Как мы похожи, – заметила она про себя, – я могу притворяться мужчиной, он – статуей…»
Саске язвительно вздёрнул бровь, посмотрев на пиратку так, словно она у него только что постаралась отобрать место за штурвалом.
– Осмелюсь спросить, – ехидно начал он, – осмотрели ли вы мои и свои карты? Если да, то позвольте сообщить, что же за письмена юного художника там изображены. Мне интересно, куда мы направляемся.
– А что, если я не стану про это говорить? – спросила Сакура, склонив голову набок и с некоторым лукавством посмотрев на него.
В зелёных глазах мелькнула хитрость, присущая лисицам, и Учиха это заметил. Значит, она пыталась и второй раз его провести? Что ж, один раз у неё это получилось, когда она создала образ незнакомца-пирата, но… в этот раз не получится. «В этот раз надо действовать более методично», – заметил Саске, чуть сощурив чёрные глаза и надвинув шляпу пониже, так что она достала линии тонких бровей.
– Что, если я стану отлынивать? Что, капитан, вы со мной сделаете, если я не расскажу вам, что на этих картах? – она продолжала улыбаться, посмотрев на него и ещё больше прищурившись.
Зелёные глаза загорелись чуть более ярким светом, и Саске понял, что ему долго не продержаться. Если она всегда будет смотреть на него так… а в дальнем плавании, надо сказать, женщину нигде не найдёшь, тем более есть та, что добровольно попала на корабль. Почему добровольно? Потому что Учиха заключил с ней сделку, которую он не собирался рушить до того момента, пока не найдёт сокровища. У них общая цель, а значит, сделать это будет гораздо проще, чем кажется.
Значит, она спросила, что он с ней сделает?
Учиха посмотрел на нижнюю палубу, где Узумаки что-то весьма весело рассказывал пиратам, а потом подозвал его, махнув ладонью и покосившись на девушку.
Старпом понимающе кивнул, куда-то пропал, а Сакура так и осталась стоять с капитаном, разводя руками и не зная, что ей делать. Больше всего она боялась того, что её могут отправить на кухню… нет-нет, она могла что-нибудь приготовить, но только не сейчас, когда она в таком состоянии. От одной только мысли, что её могут послать в камбуз, пиратка поморщилась, а кончики тонких пальцев, украшенных кольцами ручной работы, похолодели и затряслись.
– Очевидно, вы сами напросились, – пожал плечами Саске, когда старпом, чем-то гремя, поднялся на вторую палубу, протянув Сакуре ведро, наполненное водой, и драную пыльную тряпку.
Кажется, здесь давно не чистили палубу.
Пиратка выдохнула, приоткрыв губы, и тут же вытаращила глаза, замахав ладонями и отстранившись назад, едва не врезавшись в мачту узкой спиной.
Её? И палубу мыть? Вот уж наивные!
Так думала пиратка, но всё же невольно пятилась назад, да ещё и так мягко и бесшумно, что Учиха улыбнулся. В голове пронеслась неожиданная мысль: «Хороша чертовка». А почему бы нет? Она, значит, корчит из себя невинную пиратку… а он мог воспользоваться тем, что она ему так открыто предлагала. Не она ли сейчас, интересно, к нему так резко подходила и почти соприкоснулась с ним нос к носу?
– Ну, что же вы, матрос, – усмехнулся Саске, – исполняйте моё приказание, иначе пойдёте по доске, а я вам пожелаю попутного ветра.
Он подтолкнул пиратку в спину, и та, едва не упав, пока спускалась с небольших ступенек, ведущих на вторую палубу, поставила перед собой ведро, уперев руки в бока. Её, капитана, знаете ли, заставили чистить палубу?! Невыносимо! Да кто вообще на такое способен? Конечно, сам великий капитан, стоящий за штурвалом и ожидающий, когда Сакура начнёт исполнять его волю… в это время девушка готова была просто убить его. Или, что ещё хуже, облить его этой водой и скинуть в море, а затем… стоп, нужно остановиться на том, что скинуть в море она его уже не сможет из-за того, что Учиха гораздо превосходил её в силе.
Решив, что нужно исполнить «последнюю» волю капитана (в том смысле, что она скоро уйдёт с его судна – к примеру, сегодня ночью), Сакура взяла в руки тряпку, отряхнув её и поморщившись от отвращения. Ну вот ещё, будет она мыть полы… впрочем, выбора действительно не было, и девушка окунула тряпку в ведро, принявшись её выжимать, да ещё и несколько неумело, от чего Саске громко хмыкнул, прищурив чёрные глаза. До чего же эта пиратка смешная… сумела управлять судёнышком, которое ему ничуть не приглянулось – о боже, да его топить было жалко! – а палубу не в состоянии вычистить.
Вся команда Саске поглядывала на неё, потешалась, смотря на то, как она встала в коленно-локтевую позу, принимаясь усиленно тереть палубу, удивляясь тому, какая она грязная. Всё понятно, её, наверное, с прошлого плавания не мыли, как не позже. Сакура тяжело дышала от несдерживаемой ярости, то и дело вытирая лоб тыльной стороной ладони, поблёскивая перстнями на тонких пальцах, и усиленно протирала палубу, понимая, что ей не один раз придётся сменить воду. И самое главное уничижительное обстоятельство было в том, что никто даже не собирался ей помочь. Точнее, какой-то юнга – пятнадцатилетний мальчишка, пожалуй, самый добрый и разумный из их команды, тощий и с каштановыми волосами до плеч – попытался вызваться помочь несчастной девушке, однако Саске многозначительно посмотрел на него и, насвистывая, принялся доставать револьвер, заряжая его.
Проще говоря, Сакура чистила палубу до самого вечера. Уже солнце стало опускаться с шипением в море, так что девушка невольно перестала драить пол и оторвалась от своего занятия, обернувшись и посмотрев за борт, чуть улыбнувшись. Завтра придёт новый день… и завтра тут её уже не будет. Девушка улыбнулась собственной мысли, такой гениальной и такой несравненной, что даже снисходительно посмотрела на капитана «Чёрного зверя», который прошёл мимо, специально наследив грязными сапогами на палубе прямо в чистом местечке, где дощатый пол поблёскивал в свете заходящего солнца. Однако он немало удивился, заметив, что девушка не раздражена и не расстроена.
