Текст книги "Чемпионка Слизерина (СИ)"

Автор книги: Silvia_sun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Я приказала себе глаза не закрывать, не плакать, не кричать. Сидела, не шелохнувшись. Он еще что-то говорил, только я не слышала. Шумело в голове сильно. Так сильно шумело, что сама не поняла, как отключилась.

Пришла в себя в Больничном крыле. Декан шипел на Поттера, как змея:

– Вы полагаете, что вы выше правил, мистер Поттер? Ваше раздутое самомнение доведет вас до беды. Как вы смели рассказать ей такое? Вы довели мисс Белинду до обморока, и не только.

– Она имеет право знать правду!

– Правду? А что хорошего в той правде? Есть факты, этого довольно. Вы ее чуть не убили вашей правдой, Поттер.

      Я попыталась пошевелиться, и поняла, что правая сторона плохо слушается. В ужасе я попыталась вскрикнуть, но получилось только мычание. Снейп немедленно оказался в поле моего зрения.

– Спокойно, мисс Белинда. У вас случился удар. К счастью, мистер Поттер быстро дотащил вас до Больничного Крыла, и к счастью, у меня случайно оказалось нужное зелье. Вы придете в себя и полностью излечитесь, даю слово. Полежите до завтра и все пройдет. Говорить не можете?

Я испуганно помотала головой, направо голова крутилась плохо. Декан высказался непонятно:

– Правосторонний парез. Повезло, корень Solanum muricatum в это время года не найдешь.

      Из-за спины профессора виднелась горестная мордочка Гарри. Мне не хотелось его видеть. Его друг денег мне предложил. Как дочке служанки, соблазненной хозяином. Тошно-то как, как тошно. Я закрыла глаза и отвернулась. Мадам Помфри подошла, заставила меня выпить стакан воды и вежливо выставила всех из Больничного Крыла. Я была ей благодарна.

      Утром я проснулась, как ни в чем не бывало. Правая сторона слушалась, я чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Меня выписали вечером, в спальне меня ждала сова с посланием от Микки. Он нашел нам дом на лето. Пережить бы Турнир, а потом я забуду обо всех бедах.

Глава 9

      Примерно две недели после выписки из Больничного Крыла Милли плотно меня контролировала. Декан решил сделать перерыв в тренировках, чтобы я полностью восстановилась. Возражать не было никакого желания, он подарил мне три мягких мячика и велел научиться жонглировать. Легко сказать. Скотские мячики скользили и норовили выпасть из правой руки. Пришлось стискивать зубы и тренироваться до посинения. Зато пальцы восстанавливали подвижность на глазах. Я еще дней десять приволакивала правую ногу, но потом все прошло.

       Хоть я и не тренировалась с деканом, но практики было хоть отбавляй. За меня взялся Грюм. Каждое занятие по ЗоТИ было имени меня. С меня урок начинался, мною он и заканчивался. Бывший аврор с упоением размазывал меня по полу при каждом удобном случае. По-моему он жалел, что рано показал Непростительные заклинания на пауках. Он бы с радостью использовал меня в качестве наглядного пособия.  Заживляющая мазь стала моим верным спутником, я пропахла ее ароматом с ног до головы. Очень мне помогли мои индивидуальные занятия с деканом. Как бы ни был хорош Грюм, Снейп ему не уступал. Благодаря закалке, приобретенной в Тренировочном Зале, я находила в себе силы издевательски кланяться Грюму каждый раз и гордо уходить на своих ногах. Милли однажды устроила истерику в спальне, умоляя меня перестать провоцировать сумасшедшего садиста, а Дафна усмехнулась и заявила, что если бы речь шла не о Грюме, она бы поставила свою диадему, что я нравлюсь учителю ЗоТИ.

– У него в глазах промелькнуло восхищение, точно говорю, – белокурая нимфа медленно расчесывала свои прекрасные волосы перед зеркалом, – мальчишки вечно дергают понравившихся девчонок за косички, так и он.

В это время я лежала на животе, Милли растирала мне спину, втирая вонючую субстанцию. От удивления я дернулась, подруга зашипела и уронила мне на поясницу тяжелую баночку с мазью. Это вывело меня из ступора:

– Тебе показалось, Дафна. Быть этого не может. По-моему, он пытается меня легально убить, и никак иначе.

Дафна усмехнулась:

– Хотел бы – убил бы. Нет, ты его зацепила.

      Милли бросила в Дафну подушкой, мы рассмеялись и забыли о глупом разговоре.

 Тем более, что страсти вокруг и так разгорались. Панси флиртовала с Флинтом, Малфой демонстративно обжимался с Кэтти с Райвенкло, Диггори с Чжоу собирались праздновать помолвку летом, а Крам хвостом таскался за дорогой его сердцу Гермионой. Сплетни лились рекой, вся школа сотрясалась от любовных переживаний. И то сказать, весна в этом году выдалась совершенно ошеломляющей. Травы пошли в рост, цветы пахли одуряюще, а птицы захлебывались звонкими песнями. Любовь витала в воздухе, преподаватели гоняли влюбленные парочки, но во всех темных углах слышались томные вздохи и влажные звуки поцелуев. Казалось, что кто-то огромный  вылил целый котел амортенции прямо над замком.

      Грегори бросал на меня томные взгляды, но близко не подходил, за что я была ему безмерно благодарна. Мне было не до него. У меня случился кризис веры, я всерьез задумалась, хочу ли возвращения Лорда на самом деле? Я уговаривала себя, что мечтаю об этом, сплю и вижу, но прежней уверенности не ощущала. Пришлось признаться – я этого жутко боялась. Сходила в библиотеку, просмотрела газеты за период с семьдесят седьмого по восемьдесят первый. Думала, что прочту между строк нечто, что упрочит мою решимость. Нет, только хуже стало. Потери с обеих сторон, ужас, паника, смерти целых семей с детьми, черные метки над пепелищем, горе, боль, беда. Снова и снова вглядывалась в колдографии волшебников с перекошенными от ужаса лицами, от них веяло отчаяньем. Выбрала время, выловила Драко и поговорила. Он мечтал о возвращении Лорда взахлеб, как я раньше, но в этот раз не убедил. Про новый виток гражданского противостояния он говорил легко, с ноткой грусти, не понимая, что за цифрами статистики будут стоять чьи-то судьбы, несбывшиеся надежды, мучительные смерти и отчаянье.

      Он еще не понимал, что такое смерть. Я была точно такой же совсем недавно. Мне виделся рыцарь в сияющих доспехах, мановением руки устанавливающий мир и справедливость. Только теперь я понимала, что дорога к новому миру не будет выстлана лепестками роз. Турнир изменил меня. Теперь я знала страх смерти, видела ее лицо, чувствовала смрадное дыхание за спиной. Восковое, страшное  в своей безмятежности лицо Милли стояло у меня перед глазами. Я бы хотела забыть и другие лица. Заучка Грейнджер, тихая и безмолвная, без вечной вытянутой руки выглядела нелогично, неправильно. Маленькая белокурая девочка с неестественно серьезным лицом, всегда живая и динамичная красавица Чанг, даже Уизли номер шесть расстраивал меня одутловатым лицом и зеленоватым цветом кожи.  Теперь я знала, как они будут выглядеть в гробу. Я не хотела этого знать, но они снились мне, мертвые, не спящие.

       Чтобы построить что-то новое, нужно разрушить старое. Старое – это то, что есть сейчас. И сейчас в магической Британии живется неплохо. Мысли эти меня расстраивали и смущали. Малодушно я решила положиться на провидение. Я прекрасно помнила разговор двух бывших УПСов в «Сладком Королевстве», но пока ничего необычного не происходило.

      Зато в школьной жизни происходило много всякого. Поттер мужественно терпел месяц, а потом принялся изводить меня несчастными взглядами и тяжелыми вздохами. Я крепилась неделю, а потом сменила гнев на милость. Послала ему записку совой и в тот же день была ослеплена его улыбкой в каморке для метел. Молча он кинулся ко мне обниматься, шептал извинения и давал какие-то обещания. Если бы нас кто-нибудь увидел, решил бы, что у нас примирение после любовной ссоры. Я терпеливо выдержала все его восторги, а потом вдруг растрогалась и обняла в ответ. Он замер, а потом расплакался.

– Я боялся, что снова остался один. Только у меня появилась сестра, а я снова все испортил..

Я дала ему чистый платок и отодвинулась:

– Соберись, ты – Чемпион, с Хвосторогой сражался, пленников из озера освобождал. Чего нюни распустил? Ты в нашей семье мужчина, или я?

Он счастливо засверкал улыбкой:

– В НАШЕЙ семье мужчина – я!

Потом подумал и лукаво добавил, склонив голову набок:

– И ты! Ты тоже Чемпион! Будь проклят Турнир и будь он благословенен! Огненный Кубок подарил мне тебя, я этому рад!

      Тут мне стало смешно и легко, мы рассмеялись и взялись за руки. Тут мне захотелось еще сильнее нас примирить и порадовать, и рассказала о домике для нас на все лето. Гарри так удивился, чуть очки с него не слетели. Ему было интересно все: где наш дом, какой он, сколько там комнат, кто будет готовить. Я рассказала ему о дедушке Микки, который за нами присмотрит. Гарри хотел всего и сразу. Он хотел просто жить в доме, он хотел на море, хотел в Египет, там побывал его рыжий приятель, хотел в Париж, который очень понравился его подруге, даже в Болгарию хотел. Я ласково улыбалась его живой реакции. Все успеем, братик, всюду побываем.

       А все-таки мы точно родственники. Такую лукавую мордашку я частенько наблюдала в зеркале. Чтобы проверить, я вытащила из кармана маленькое зеркальце и попросила Гарри улыбнуться вместе со мной. Точно, из зеркала улыбались две очень похожие смеющиеся рожицы. Это привело нас обоих в дикий восторг, мы хихикали до боли в мышцах. Так я вернулась в подземелье с глупой улыбкой на лице. Дафна немедленно посоветовала мне съесть лимон, чтобы не раздражать окружающих, а Панси пристала с вопросом, с кем у меня роман. Я опять развеселилась, и тут, на мою беду, в нашу спальню постучалась первокурсница. Виктор Крам передал для меня записку. Ой, как несвоевременно! Панси мне тут же подмигнула и состроила понимающую мордашку. Все, сплетня обеспечена. Отнекиваться было бесполезно, мисс Паркинсон, судя по ее ухмылке, уже придумала всю нашу непростую историю любви. У нее, кстати,  имелся талант рассказчицы. Если бы речь шла не обо мне, я бы с радостью послушала цветистый рассказ с признаниями, тайными свиданиями под луной и поцелуями украдкой. Ох, глупый Виктор. «Эрмиона» устроит ему веселую жизнь. Что же, сам виноват.

      Я прошмыгнула в душевую и распечатала конверт. Там было написано непонятно: «Завтра в восемь часов вечера общий (тайный) сбор Чемпионов. Приходи к кораблю, только незаметно. Нужно поговорить. Виктор».

      Ну и как прикажете это понимать? Шифровальщик, Мордред его побери. Приду, куда деваться.

      На следующее утро Гермиона демонстративно отворачивалась, Крам вздыхал, а его многочисленные поклонницы злобно перешептывались, метая разъяренные взгляды в мою сторону. Это понятно и предсказуемо, я-то более серьезная соперница, чем грязнок... ой, магглорожденная ведьма. Для болгарского чистокровного волшебника вполне приемлемая партия. Это они понимали. Подливал масла в огонь и наследник Гойл. На его лице четко читалась обида и смирение. Не успел, застолбили. Несколько идиотов поздравили меня с тайной помолвкой. Виктор тоже не блистал сообразительностью, он постоянно пытался поймать мой взгляд и даже попытался прошептать что-то извинительное. Декан невозмутимо прихлебывал вторую чашку чая с лимоном, Грюм мрачно крутил волшебным глазом. С ума посходили все, не иначе. Каркаров оглядывал меня с видом собственника, Дамблдор благостно блестел очками-половинками. Все идиоты, всех ненавижу.

      Шепотки и перемигивания сопровождали меня целый день, я мечтала задушить болгарина и старательно безмятежно улыбалась. К восьми часам вечера я дошла до точки кипения и так рявкнула на очередную парочку, закрывшую мне проход, что они испуганно убежали, позабыв цветастый платок на подоконнике. Терять мне было уже нечего, я подпоясалась яркой тряпицей и ринулась навстречу приключениям. Меня уже ждали. Молодой человек в форме Дурмстанга провел меня на корабль, я с интересом оглядывалась. В каюте сидели все Чемпионы. Меня встретили улыбками. Крам запер дверь заклинанием и попросил всех вместе наложить полог тишины. Мы так и сделали, он сразу начал говорить:

– Обращаюсь к вам, как к друзьям и боевым товарищам. У меня предложение: давайте на третьем туре снова держаться вместе. До победного конца. На поле для квиддича строят лабиринт. Он наверняка будет опасным. Вместе мы справимся. Я уже дрался вместе с вами, мы – отличная команда.

Седрик моментально подхватил:

– С языка снял. Я хотел то же предложить. Если мы возьмемся за кубок вместе, то ВСЕ войдем в историю. Я проверял, никогда такого не было. Мы все победим. Дружба победит, понимаете? Мы всем игрища поломаем, а заодно прославимся.

Поттер сразу закивал:

– Правильно! Вместе маги – сила! Мы всем это докажем! Согласны?

Флер выглядела растерянной:

– Я говорила Белинде, что уже ничего не хочу. Хочу сразу пустить искры и забыть об этом кошмаре.

Я успокаивающе ответила:

– Понимаю твои сомнения, но ребята правы. Вместе шансов больше. Соглашайся, мы тебя не бросим.

Крам разулыбался и достал какой-то листочек:

– Набросал текст Обета, чтобы никому обидно не было и никто не сжульничал. Я в себе уверен, но человек может испугаться, сомневаться, волноваться и так далее. Даже защиту от «Империо» предусмотрел.

      Тут я его простила. Молодец, все продумал. Текст клятвы мы читали вместе и по отдельности, спорили и шлифовали формулировки и пришли-таки к единому мнению. Кое-что пришлось объяснять. Например, Поттер не знал, что грамотно составленный магический договор поможет противостоять даже заклятию подчинения, если приказы будут противоречить словам Обета. В общем, тянуть не стали. Крам позвал того самого юношу, что провел нас на корабль, поручился за него, а затем мы все вместе взялись за руки крест-накрест и повторили слова клятвы. Вспыхнула белая вспышка, на миг засверкали нити-ленточки на запястьях, и мы счастливо выдохнули. Мальчишка с корабля крикнул весело:

– Один за всех, и все за одного!

      Нам понравилось, мы повторили и соединили руки в центре. Даже расстроенная Флер оживилась и пояснила, что это из французской приключенческой книжки про древних маггловских авроров. Их называли «мушкетеры», только их было четверо. Я хмыкнула, тут вообще должно было быть трое Чемпионов. Удивительно, но Седрик сказал, что рад нашему участию. Так что разошлись мы незадолго до отбоя очень веселые. Крам вызвался меня проводить, он хотел поболтать.

По дороге я объяснила, какую глупость он сделал, передав мне записку через первокурсницу. К моему удивлению, он зарделся:

– Прости, Инди, это я специально. Гермионе шлют всякую гадость мои поклонницы, она уже несколько раз в Больничное Крыло попадала. Наивная, спасу нет. В тебе я уверен, ты не будешь незнакомые конверты открывать, да?

Ясное дело, и не подумаю. Испепелю на подлете, и дело с концом. Мне жизнь дорога, в отличие от лохматки. Ну что за глупость, никакого инстинкта самосохранения!

Я недоверчиво прищурилась:

– Так ты ее защищаешь? И провожаешь меня сейчас специально?

Он кивал изо всех сил:

– Ага, еще и к ручке приложусь. Если разрешишь конечно.

Я ворчливо ответила:

– Давай, разбивай вдребезги остатки моей репутации. Разрешу, как же. Догоню и еще раз разрешу. Хотя..

      Мы почти дошли, перед самой гостиной болтался наследник Гойл. Нет уж, мне Грегори ни в каком виде не нужен. Пожалуй, и я могу использовать Крама. Я тихонько прошипела:

– Ладно. Улыбайся и веди себя по-идиотски. Я разрешаю.

      Дальше мы сыграли худшую миниатюру из цикла «Прощание влюбленных». Худшую, потому что от сладости нас обоих подташнивало, но мы брали энтузиазмом. Я хлопала ресницами, Крам благодарил за «незабываемый вечер», я мило отшучивалась, он поедал меня глазами и чуть не рыл землю копытом. Грегори неудачно пытался вжаться в стену и выделялся перекошенным белым лицом на фоне потемневшего от времени гобелена. Мы с Виктором его в упор не замечали и долго и нудно прощались. Ручку Крам мне облобызал с большим чувством и ушел, поминутно оглядываясь. Только я собралась произнести пароль, как от стены отделился декан. Вот его я точно не видела.

– Мисс Роул, можно минутку вашего внимания?

Ответа он не дождался, вопрос был риторическим, попробовала бы я проигнорировать профессора. Он промчался в сторону своего кабинета, я поспешила за ним. Грегори отлип от гобелена и быстренько прошмыгнул в гостиную. Повезло ему, декану он был не нужен в этот чудесный весенний вечер.

      Я зашла в кабинет за Снейпом и аккуратно прикрыла дверь. Он спокойно сел на свое учительское место, я разместилась за первой партой. Мы оба молчали довольно долго.

– Вы самая паршивая актриса, какую я когда-либо видел. В вашу пылкую привязанность к мистеру Краму не поверил бы и младенец. Снова геройствуете? Покрываете мисс Грейнджер?

– Нет, сэр. Отваживаю наследника Гойла.

– Будьте осторожны, мисс Белинда. Что-то назревает.

Я кивнула.

– Благодарю за заботу, сэр.

      Он отпустил меня взмахом руки, а сам остался неподвижно сидеть в кресле, освещаемый лишь светом фальшивой луны в длинном проеме фальшивого окна подземелий.

Глава 10

      Декан был прав. Напряжение нарастало, беспокойство ощущалось в воздухе, оно висело душными полосами тумана над Черным Озером, выло в дымоходе порывами холодного ветра, проливалось косыми струями дождя. Погода резко испортилась, как будто природа опомнилась и начала рьяно подтверждать слухи  о паршивом климате Шотландии.

В воскресенье я сидела в библиотеке совсем одна. Милли ушла с Теодором, Дафна и Панси тоже куда-то запропастились. Крам поставил несколько книг на полку и неожиданно подсел ко мне. Его девичья свита расположилась неподалеку и взволнованно перешептывалась. Он незаметно показал на них глазами:

– Надоели до ужаса. Инди, давай прогуляемся, душно в помещении.

Я бросила взгляд в окно и поежилась:

– Туманище, в двух шагах ничего не видно. Ты уверен?

Виктор смотрел на меня несчастными глазами:

– Пожалуйста, Инди. Эрмиона решила весь день провести с друзьями, ребята дрыхнут на корабле, мне очень одиноко.

Домашнее задание я уже написала и делать мне было решительно нечего. Почему бы и не прогуляться?

– Встретимся у главного входа через десять минут. Я за теплой мантией.

Через двадцать минут мы неторопливо прогуливались по территории. Видимость была отвратительная, пришлось взяться за руки, чтобы не навернуться, споткнувшись о какой-нибудь камень или корешок, торчащий из-под земли. Крам рассказывал мне о своей родине. Он оказался родом из Несебра, одного из старейших городов Болгарии и Европы. Несколько столетий назад море поглотило старый город, оставив лишь небольшой островок с перешейком, тянущимся на сушу. Люди снова построили город у белых скал, но старый Несебр и сейчас приманивает туристов со всего света. На маленьком кусочке суши сохранились брусчатые улочки, каменные дома и живописные развалины древних храмов. Подсчитано, что в Несебре самое большое  в мире количество церквей на душу населения. Магглы закрепили за этим городом статус города-музея и бережно сохраняют наследие предков. Я слушала, открыв рот, и не сразу заметила, что в тумане что-то двигалось. Внезапно Виктор замолчал и резко шагнул вперед, выставив палочку:

– Кто здесь?

Прямо на нас вышел, шатаясь, мистер Бартемиус Крауч из Министерства. Он пробормотал что-то себе под нос, безучастно прошелся взглядом по Краму и неожиданно задрожал, разглядев меня:

– Нет, нет! Не мучай меня, ты умерла, умерла! Бренда Роул, убирайся в свою могилу! Я заплатил за твою смерть, всю семью потерял, ведьма проклятая!

Обалдеть, он принял меня за маму. Так, не паникуем. Он явно не в себе, выглядит ужасно, весь в грязи и царапинах. Хорошо, вот и появилась возможность узнать хоть что-то о матери. Я быстро сжала руку Виктора и выступила вперед, стараясь подвывать как можно более потусторонне:

– Я пришла за тобой, убийца!

Крам за моей спиной тихо ойкнул. Я сильнее сжала его руку, дескать молчи и не мешай. Крауч повел себя именно так, как я хотела, он начал оправдываться:

– Ты сама во всем виновата! Барти просил меня разрешить за тобой ухаживать, но я не позволил, твоя семья тяготела к тьме. Я был прав, прав! Мальчик расстроился, когда ты обручилась с мелким Розье, но такая сноха мне была не нужна! Ты бы испортила мне репутацию! У тебя была метка, я сам видел ее на допросе! Может я и бросил пару лишних «Круцио», но ты обезумела гораздо раньше, что бы ни шипели докторишки из Мунго! Я не сводил тебя с ума, ты давно  была безумна! Я судил тебя и приговорил к позору! Немного зелья подчинения в бутылку огневиски, пара фраз, и двое молодых болванов насиловали тебя всю ночь. И это было правильно! Ты расстроила моего мальчика, он плакал, и ты была за это наказана. После этого он уже не смог бы мечтать на тебе жениться! Ты умерла, я спрашивал, ты умерла! Говорили, что твоя дочь выжила, но я думаю, что она сдохла вместе с тобой! Убирайся в могилу, Бренда Роул! Ты умерла! Уйди! Убирайся!  Мне нужно к Дамблдору, я виноват, зло возвращается...

Мыслей в голове не было, никаких сомнений и сожалений. Словно во сне я встала в боевую стойку и навела на него  палочку:

– Авада...

Виктор крепко обхватил меня руками прежде, чем я смогла закончить заклинание. Из тумана донеслось:

– Ступефай!

Барти Крауч рухнул на землю, а я услышала голос Грюма:

– Держи ее крепче, сынок. В таких обстоятельствах я бы и за себя не поручился.

Я билась, пытаясь вырваться, но внезапно кое-что заметила на траве и гулко расхохоталась.

Грюм тяжело заковылял к лежащему мужчине.

– Гляди-ка, об камень ударился. Нет с нами больше Бартемиуса Крауча. Какая потеря для магического сообщества!

По траве растекалась лужа тягучей коричневой жижи. Кровь. Возмездие настигло мучителя моей матери. Бартемиус Крауч, пытками доведший маму до сумасшествия, а потом руководивший грязным изнасилованием беззащитной жертвы, окончательно мертв.

Я все-таки вывернулась из рук Виктора, подбежала к мертвецу,  перевернула его, убедилась, что широко распахнутые глаза моего врага пусты, а потом вскочила и принялась пинать неподвижное тело.

Мужчины мне не мешали, оба молча стояли и смотрели на меня. Быстро выдохлась и упала на колени, закрыв глаза руками. Я услышала спокойный голос Грюма:

– Вот что, сынок. Отведи-ка ты ее в замок и найди мисс Булстроуд. А тут я сам разберусь, смерть естественная, поскользнулся старичок, с кем не бывает. А вас тут не было, понял?

Виктор моментально подхватил:

– Конечно, сэр. Нас тут не было. Мы играли в шахматы на корабле, одиннадцать свидетелей, сэр.

Грюм хохотнул, Крам поднял меня и потащил в сторону здания с максимальной скоростью. Довольно быстро я очнулась и смогла идти сама. Он проводил меня до гостиной, я поблагодарила его за «поддержку» и поцеловала в щечку на прощание. Он на секунду прижал меня к себе:

– Я клянусь молчать.

      Я кивнула, знала, он не подведет. Мы коротко простились. К счастью, в спальне было пусто. Я улеглась на постель в одежде и плотно задернула занавески. У меня сегодня праздник. Теперь я все знала о судьбе моей несчастной матери и лично видела смерть своего врага, маминого мучителя. Правосудие свершилось, хоть и не моими руками. Спи спокойно, мама. Все закончено.

Незаметно я уснула и прекрасно выспалась. Директор меня не вызывал, декан ни о чем не распрашивал. Пару дней все было тихо, а потом в «Пророке» напечатали короткую заметку, что мистер Бартемиус Крауч скончался от удара. Что же, удар со всего маху об камень тоже смертелен, не так ли? Грюм гонял меня как обычно, только теперь я кланялась в конце каждого занятия с искренним уважением. Никто ничего не заметил, Крам даже намеком не показал, что узнал обо мне что-то необычное. Я же совершенно успокоилась и носилась по замку в прекрасном настроении. Казалось, что с моих плеч упала непосильная ноша. Даже третий этап Турнира меня не волновал.

      Только Гарри меня беспокоил. Он упал в обморок на уроке по прорицаниям, ходил бледный и замученный. Я затащила его в нашу кладовку и долго обнимала, утешая. Он рассказал, что бегал к директору и случайно видел в думосборе суд над Каркаровым, видел, как Крауч собственного сына отдал дементорам. Братец очень переживал, я постаралась его успокоить. Сказала, чтобы он смотрел на меня, если начнет паниковать. Мы с ним вместе, а это главное.

После этой беседы я иногда ловила на себе его взгляд в Большом Зале, даже Драко заметил и возмутился, чего это он пялится. Я спокойно ответила, что Поттер просто оценивает соперников в борьбе за вожделенный Кубок. Малфой успокоился, а вот Милли я не провела. Она только вздохнула и обняла меня крепко, шепнула:

– Общаешься с ним, да? И правильно, родственник как-никак. Мы с Тео будем за тебя кулачки держать. И все наши тоже.

      Факультет действительно за меня переживал. Аналитики наперебой пичкали меня знаниями о повадках акромантулов и мантикор, у меня уже голова пухла от заклятий и анатомических подробностей монстров. Хотя я была освобождена от экзаменов, но зубрила даже больше, чем обычно.

      Так наступил день третьего соревнования. Поле для квиддича превратилось в зеленый лабиринт, мы вышли на открытое пространство и махали руками, трибуны ревели, солнце било в глаза. Директор произнес прочувственную речь, министр магии приветственно помахал рукой и нас расставили у изгороди. По итогам двух соревнований Крам и Поттер делили первое место, на втором были мы с Диггори, Флер замыкала пятерку Чемпионов. Прозвучал гонг, Виктор метнулся в лабиринт, Гарри тоже скрылся за стеной зелени. Я успела заметить, что за Крамом скользнул Грюм, но потом гонг ударил второй раз и я рванула прямо в заросли. Стена сомкнулась за моей спиной. Мы заранее договорились встретиться через двадцать минут, сначала дав себе шанс слегка осмотреться. Виктор обещал собрать нас вместе, он стыдливо признался, что сам «нас почует и притащит друг к другу». Я стала медленно пробираться на север, поближе к центру. Неожиданно из кустов выбрался Грюм. Я к нему обратилась:

– Профессор?

Он необычно мягко сказал:

– Прости, Белинда. Тебе не нужно там быть.

Я не успела среагировать, как он резко выхватил палочку:

– Империо!

В голове стало легко и пусто. Я подняла обожающие глаза на своего повелителя. Он ясно выговорил:

– Ты никуда не пойдешь. Просидишь здесь на земле полчаса и пустишь в небо красные искры. Повтори!

      Внезапно чувство восторга и полного подчинения пропало без следа. Я не стала брыкаться, пусть он думает, что я под заклятьем. Покорно повторила:

– Я никуда не иду. Сижу здесь на земле полчаса и пускаю в небо красные искры.

Он подумал и добавил:

– Ты можешь себя защищать в случае опасности. Убивай любого монстра, какого увидишь. Людей только оглушай, если у них будут недобрые намерения. Повтори.

Я покорно повторила. Он подошел очень близко и поцеловал мою руку:

– Прости, Белинда. Ты достойна высшей награды, но сегодня тебе лучше проиграть. Ты самая прекрасная девушка на свете, маленькая колючка.

      И он ушел. Я выждала десять минут для верности, а потом двинулась на север.

Ко мне подлетела здоровенная чайка и опустилась на плечо, пронзительно вереща. Ох, а весит она как хорошая кошка. Здоровая тварь. Ясное дело, я поняла что это Виктор. Не зря он мне про самых распространенных в Болгарии птиц рассказывал, даже трансфигурировал из пергамента. Эта птица называется «Гларус» и живет у него на родине повсеместно. Разновидность чаек, но крупнее и наглее. Симпатичная из Крама птичка получилась. Ребят я нашла быстро, Диггори и Поттер сами встретились, а Виктор попросил их остальных подождать.  Минут через семь он притащил испуганную Флер. Он превратился обратно в человека и стыдливо повел плечом. Прикольно, он стеснялся своей анимагической формы.  Наконец-то мы вместе. Я дождалась тишины и рассказала о странном поведении Грюма. Виктор кивнул:

– И со мной беседовал, хотя и не так мило. Приказал Флер и Диггори найти и «Петрификус» наложить, потом затаиться на полчаса и тоже искры запустить. Я притворился, что в полной его власти, он благостно кивнул и побежал какое-то зелье варить, а то кончается. Ладно, разобрались. Мутное что-то творится, но сейчас нужно кубок найти, потом разберемся. Я и Поттер вперед, Делакур в середину, Диггори и Роул замыкают.

      Так мы и пошли, с палочками наперевес. И не зря. Соплохвоста еле впятером одолели, но разметали на пару футов. Опять Хагрид рыдать будет, завалили его деточку. Потом нам попались красные колпаки в большом количестве, мы быстро с ними расправились, они разбежались, побросав дубины, и орали что-то злобное из кустарника. С грифоном у нас вообще случилась любовь и дружба, Седрик, как оказалось, умел с ними общаться, так что мы спокойно прошли, пока Диггори его гладил и обнимал. С акромантулом дружбы не получилось, но тут всех удивила Флер. Она моментально врезала пауку в незащищенное место взрывным заклинанием, огромная туша рухнула, как подкошенная, а Делакур деловито его добила со словами:

– С детства пауков ненавижу, – она деловито отрезала ему лапы по одной и прикрикнула, – чего рты разинули? Вперед!

      Мы бочком протиснулись мимо паука и поспешили вперед. Боггарта смутило то, что нас много, пока он определялся, мы его развеяли пятикратным заклинанием «Риддикулус»от этой твари. Он умчался испуганным грязным облачком. Мы почти прошли к центру, когда Гарри вскрикнул:

– Тролль! Наконец-то! Хороший мой, вонючий мой, я же тебя правильно убить три года мечтаю!

Обрадовался, как будто игрушку подарили. Странный он все-таки. Между тем братец деловито отдавал приказы:

– Все взяли по камушку, увеличили и быстро метнули троллю в голову. Быстро, сейчас он дубиной махнет!

      Дальше все произошло молниеносно.  Мы послушно увеличили камни и отправили их прямо в тушку тролля. Тут-то братец прокричал «Бомбарда» и злобного великана нашпиговало осколками. Он упал, а Поттер бойко отсек ему голову заклинанием. Трофей брать не стал, но смотрел жалеючи.

      Сразу за поверженным монстром мы увидели небольшую такую полянку, на скромном мраморном постаменте там переливался кубок трех волшебников. Я просто пятой точкой ощущала какую-то подлянку, уж больно Грюм странные вещи говорил. Ребята было вздохнули с облегчением, но я их резко остановила:

– Так, всем стоять! Не расслабляемся, чувствую гадость впереди. Попытка наложения  Империо на меня и Виктора предполагает наличие заговора или там преступного сговора.  Палочки держим, за кубок одновременно, на счет три!

      Ох, не зря я беспокоилась. Кубок оказался порт-ключом, нас выбросило среди могил, место было темным и зловещим. Поттер схватился за лоб:

– Тут темная магия, шрам разрывает от боли!

Мы встали кругом и ощетинились палочками. В тумане послышались голоса: