Текст книги "Меня зовут Северус (СИ)"

Автор книги: Silverfox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Дополнительная работа всем! – рявкнул он.

– Что, всему классу? – воскликнула Парвати, в драке участия не принимавшая.

– Нет, всем слизеринцам! – уточнил Дамбльдор. – И, Гарри, если ты немедленно не сядешь на место, я сниму с Гриффиндора 5 баллов, ты знаешь, как я этого не люблю делать.

– Но Гарри первый начал! – возмутился Северус. – Он напал на Зеленого!

– Северус, мне надоело твое слизериское вранье! Все по местам, доваривать зелье! Наказание отбывать будете здесь сразу после ужина, опоздавшие получат дополнительную работу от мистера Филча! Я понятно выразился?

– Да, сэр! – прошипел Северус, возвращаясь на место.

Он усадил Зеленого назад в клетку, уселся сам, вытянув ноги, и не шевельнул и пальцом весь оставшийся урок, и только иногда окидывал ледяным взглядом тех, кто просил его подвинутся. Обойдут, подумаешь!

Гермина склонилась к Рону и прошептала:

– Мне это все не нравится. Дамбльдор ведет себя так же нечестно, как Снейп.

– Ну и что? – ухмыльнулся Рон. – Пускай отомстит за нас слизеринцам. Я только рад буду.

– Но это неправильно, Рон. Он же пока глава их Дома, а они и так ему не доверяют, потому что он из Гриффиндора. А если они выяснят, что им не к кому обратится со своими бедами?

– Да ладно тебе, Гермина! Это их проблемы, мы–то причем. И вообще это ненадолго. Как только Снейп вернется, мы еще будем жалеть, что некому отомстить им за их пакости и шуточки. Давай уже лучше наслаждатся, пока есть время.

– Хм, наверное, ты прав, – признала Гермина. – Но он должен был наказать и Гарри тоже. Он дрался не меньше Северуса.

– Чего? Гермина, ты что, правда хочешь, чтобы Гарри наказали?

– Нет, что ты. Конечно, нет. Гарри мой друг, и я не хочу, чтобы у него были неприятности. Но неужели Дамбльдор не понимает, как он поступает с Северусом? Представь себе, каково ему сидеть учеником на собственном уроке. Он знает обо всем этом намного блльше, чем Дамбльдор, но Дамбльдор не разрешает ему помогать. Я уверена, он начал все эти глупости, потому что он отчаялся и не знает, что ему делать. А Дамбльдор в ответ снимает баллы с его Лома, и он только злится еще больше.

– Ну и что? – повторил Рон. – Мы же говорим про Снейпа. Пускай себе злится!

– Но это…это очень неправильно, Рон. – Гермина пожала плечами, не в силах обьяснить.

Гарри заметил, что его друзья о чем–то шепчутся, и повернулся к ним.

– Что случилось? – спросил он, заметив, что они спорят.

– Гермина жалеет Снейпа, – пояснил Рон.

– Жалеет? Снейпа? – удивленно спросил Гарри. – За что? Он всех втягивает в неприятности своми пакостями, и получает при этом море удовольствия. У него не может быть плохих оценок. Он делает все, что ему вздумается, а все вокруг стараются быть с ним повежливее.

– Это все просто маска, Гарри, – сказала Гермина. – Никто его не любит, вот он и строит из себя невесть что, чтобы только никто не заметил, что ему одиноко и очень обидно. А учителя волнуются за него, вот он и делает вид, что ему все очень нравится.

– О Мерлин! – Рон закатил глаза. – В прошлом году было «Спасем домовых эльфов!». В этом году уже «Спасем Снейпа!». За что будем бороться в следующем году? «Спасем Пожирателей Смерти!»?

Гермина сердито сверкнула глазами, отвернулась от Рона, а в конце урока собрала книги и, не сказав ни слова, вышла из класса.

Гарри и Рон переглянулись, пожали плечами и решили дать ей побыть одной, пусть успокоится. Они вслед за ней собрали вещи и, не торопясь, вышли из класса.

В коридоре они заметили стоящих толпой слизеринских мальчиков.

– Можно я спишу твое домашнее задание по Превращениям, Драко? – послышался голос Северуса.

– Чего? Ни в коем случае! Делай сам!

– А я сделаю тебе задание по Зельям, – пообещал Северус. – И я не буду списывать слово в слово, я туда впишу ошибки. МакГонагалл и не подкопается. И даже если – с чего ей подозревать именно тебя? Она и сама знает, что я Превращениях ноль.

– Северус, я сказал – нет! – отрубил Драко. – Я еще не окончательно выжил из ума, чтобы ты мне делал домашние задания. Ты мне, не глядя, «двойку» обеспечишь!

– Нет, никогда! – заверил Северус. – Я бы не стал так делать. Тем более, тебе. И, тем более, если мы заключили сделку.

– Ага, так я тебе и поверил, – засмеялся Драко. – Даже Дамбльдор знает, какой ты врун.

Это было больше, чем Северус был в состоянии вытерпеть. Он повернулся к Блезу.

– А ты? Можно списать твое домашнее задание?

– Нет! – сказал Блез и отвернулся.

– Винсент?

– И не надейся!

– Грегори?

«Ого, он, наверное, совсем отчаялся, если обращается к Грегори», – подумал Драко. – «Он же наверняка знает, что Грегори самый тупой во всей школе.»

– Нет! – сказал Грегори.

«Ну, может не такой уж и тупой», – подумал Драко.

За обедом профессор МакГонагалл опять заняла наблюдательный пост неподалеку от стола Слизерина. Впрочем, настрой за столом царил куда более мирный. Северуса все еще никто терпеть не мог, но все, похоже, смирились с мыслью о его присутствии.

По неизвестной причине большая часть гриффиндорцев опоздала на обед, и Драко как раз смотрел в сторону дверей, когда в Зал вошел Гарри с компанией.

Джинни Уизли была с распущенными волосами, и от спадания на лоб их удерживала только золотистая лента. Рыжие кудри легкими волнами струились по ее плечам и взлетали вверх при каждом ее шаге. Гарри сказал что–то Гермине, Джинни засмеялась и обеими руками откинула волосы за спину.

Какая у нее милая улыбка. И почему он этого раньше не замечал?

– Может, после наказания можно будет смыстся, если будет не поздно, и малость полетать, – предложил Грегори.

– Да, можно. Но по–моему на то, что Дамбльдор отпустит нас пораньше, надежды мало. Как ты считаешь, Драко? – спросил Винсент.

– А? Конечно, – пробормотал Драко, не в силах отвести глаз от Джинни.

– Чего? Эй, Драко! – воскликнул Грегори. – Мы к тебе обращаемся!

– Хммм, да, я вас слушаю.

Северус отложил в сторону вилку и внимательно посмотел на Драко.

– На что это ты так уставился? – поинтересовался он через мгновение.

– Джинни, – ответил Драко рассеянно.

– А, ну да. – Северус посмотрел на стол Гриффиндора и снова на Драко. – Понимаю.

– Чего? – повторил Грегори.

– Что понимаешь? Ты о чем, Северус? – спросил Винсент.

– Джинни, – бросил Северус, будто бы это все обьясняло.

– Джинни? – с возрастающим интересом спросил Блез. – А что с Джинни?

– Она красивая, – пробормотал Драко, все еще глядя на нее. Блез спросил себя, замечает ли Драко вообще, о чем говорит.

– Ну и что? – сказал Винсент. – Подумаешь, еще одна муглофильская Уизли.

– М–ммм–хм-мммм… – пробурчал Драко.

– Твой папаша будет не в восторге, – заметил, хихикая, Северус.

– М–мм–хмммм.

Винсент схватил Драко за плечи и потряс его.

– Эй, Драко! Очнись! – воскликнул он.

– Че…Перестань меня трясти! – оттолкнул Винсента Драко.

– Она тебя загипнотизировала, что ли? – удивился Блез.

– Чего? Что? Кто? – всполошился Драко. О чем они говорят? Зачем Винсенту понадобилось его трясти?

Ну, может быть, они заметили, что он не обращал на них внимания. Но вот почему хихикает Северус?

Драко переводил взгляд с одного лица на другое. Все они смотрели на него с одинаковым странным выражением.

– Ну, по крайней мере он пришел в себя, – довольно заметил Винсент.

Северус засмеялся еще громче.

Драко повернулся к нему. Северус, похоже, безрезультатно боролся с приступами хохота.

– Над чем это ты смеешься? – спросил Драко. Может, хоть это прояснит дело.

– Над тобой, – хихикнул Северус.

Драко как мог оглядел себя. На одежде все еще оставались несколько пятнышек Вечноцвета. Но они были у всех. И едва ли Северус смеялся над этим. Или все–таки над этим? Драко повернулся к Винсенту, Блезу и Грегори.

– Чего это с ним? – поинтересовался он, указывая на Северуса.

Винсент и Блез обменялись непонимающими взглядами. Грегори вообще просто таращился на Драко – обычно он был не в курсе происходящего вокруг.

– Мы не знаем, – высказался за всех Винсент.

Драко вздохнул и принялся за еду. Надо придумать, как поговорить с Джинни.

Глава 5. Домашние задания, ящерки и мышеловки

Вопреки ожиданиям Северуса, Дамбльдор все еще не сменил входной пароль, и пятеро наказанных слизеринцев мрачно протопали прямо в кабинет директора.

Дамбльдор быстро пересчитал их по головам.

– Все здесь? Отлично. За мной!

Ведя наказанных в подземелья, Дамбльдор слышал за спиной непрерывное тихое ворчание. Лучше бы он, конечно, встретил их прямо в кабинете Снейпа, но эта мысль посетила его только теперь.

Скоро они добрались до коридора, ведущего к классу Зельеделия. По полу все еще были разбросаны всяческие ингредиенты, по которым за весь день потоптались десятки ног, разнеся их до самой лестницы.

– Вас поделят на две группы, – лучезарно улыбаясь и подмигивая, пояснил Дамбльдор. – Скажем, на девочек и мальчиков. Девочки уберут свинство здесь, а мальчики вымоют класс. Уйти можно будет только когда все будет сиять от чистоты, и не раньше.

Слизеринцы застонали. Они были совсем не настроены улыбатся и подмигивать.

– Но Альбус, – запротестовал Северус. – Эти розовые пятна – это же Вечноцвет. Драить придется несколько часов!

– В таком случае советую вам поторапливаться и начинать уборку, потому что я не отпущу вас, прежде чем вы не отмоете их начисто.

«Ну–ну,» – подумал Северус. – «Посмотрим.»

Пока остальные пошли к Филчу за ведрами и швабрами, он прокрался в кабинет и на скорую руку смешал содержимое нескольких бутылочек. К счатью, они оказались под рукой – сварить что–нибудь, не попавшись Дамбльдору не представлялось возможным.

Он как раз успел покинуть класс за мгновение до того, как из–за поворота показались одноклассники, волоча ведра с водой. Вскоре они взялись за мытье. И только Драко успел заметить, как Северус тайком налил немного жидкости из небольшого пузырька в каждое ведро.

– Шшшш! – прошептал Северус. – Не волнуйся. Оно не взорвется.

– Но что это? – тихо спросил Драко у Северуса, опустившегося на колени рядом с ним, и усердно создававшего видимость работы.

Северус ухмыльнулся.

– Стекломыло.

– О, Мерлин! Северус, он нас за это убьет.

– Только если узнает. Просто останется все тот же Вечноцвет – мыло не подействует на пыть и хлам на полу.

И правда – час спустя подземелье Зельеделия так и сверкало чистотой. Однако и пятна Вечноцвета тоже сияли подобно розовым звездам на черном фоне.

Девочки закончили уборку пола в коридоре и Дамбльдор позволил им уйти. Потом он зашел с проверкой к мальчикам. Он заметил, что класс блестит, как новенький – но ужасные розовые пятна были по прежнему на месте.

– Мы все помыли, как могли, – заверил его Северус, который сам провел большую часть времени, рисуя в пыли замысловатые узоры.

Драко уже открыл рот, чтобы напомнить ему об этом, но, вспомнил прекрасного сияющего дракона, нарисованного но полу под учительским столом, решил промолчать.

– Только вот эти розовые пятна не сходят, – пояснил Дамбльдору Винсент.

– Да, и вообще, кажется, чем больше мы их трем, тем ярче они светятся, – пожаловался Блез. – Будто бы мы их не моем, а натираем.

Драко чуть не расхохотался в голос. Потому, что именно это они и делали. Ну как Северусу удается сохранять такое каменное выражение лица?

Мальчики с надеждой посмотрели на Дамбльдора.

Директор обвел взглядом комнату, помотрел на сверкающие пятна, потом на пятерых мальчишек в насквозь мокрой одежде.

– Мойте дальше, – распорядился он. – Когда–нибудь они должны сойти. Класс нельзя оставлять в таком виде.

Пятеро наказанных, вздыхая, вернулись к работе. Они терли и драили все помещение снова и снова…

И снова…

И снова…

– Ты хоть понимаешь, что мы безнадежно испортили твою доску? – поинтересовался Драко у Северуса через некоторое время, пока оба стояли на стульях и делали вид, что моют потолок.

– Ничего мы не испортили. Во всяком случае, я знаю, как ее починить, – невозмутимо пояснил Северус.

– Но Дамбльдор опять повесит на нас наказание, когда узнает, что на ней невозможно писать.

– Он это узнает не раньше, чем попробует. – Северус пожал плечами. – А это будет только завтра утром, на уроке Хаффльпаффа и Равенкло. Он в жизни не свяжет это с нами. Ну, и как ты думаешь, кто получит наказание? Равенкло или Хаффльпафф?

– Хм…А ты знаешь, как отмыть Вечноцвет?

– Естественно, знаю. Ты что, думаешь, я бы стал портить мой собственный класс этой розовой гадостью, не зная, как от нее избавится?

– А.

Далеко за полночь Дамбльдор, наконец, сдался, и отпустил пятерых спать.

– Ха, – прошептал Северус, крадясь на цыпочках через пустую гостиную. – Я победил!

– Я тебя прибью, – зевнул Драко.

Северус ухмыльнулся. Драко мог бы выдать его в любой момент – но не выдал.

На следующее утро в дверях кабинета Превращений Северуса остановила сама профессор МакГонагалл.

– Что это еще такое? – поинтересовалась она, недовольно указывая на большую клетку, которую Северус отныне повсюду таскал за собой.

– Это? – переспросил он удивленно. – Это же Зеленый.

– Зеленый? – сказала Минерва не менее удивленно. – Кто зеленый?

– Не «зеленый», – поправил ее Северус. – Просто Зеленый, мой еж. Это его имя.

– Имя? – фыркнула профессор МакГонагалл. – Ты должен был превратить это чудище в пепельницу, а не давать ему имя и носить за собой в клетке!

– Но он такой милый! – воскликнул Северус, не подумав.

В классе воцарилась гробовая тишина. Одноклассники потрясенно вытаращились на него. Что же, Северус Снейп и в самом деле назвал что–то «милым»? Без издевательской усмешки?

Северус слишком поздно осознал, какой удар был нанесен его образу. Что ж, исправлять сказанное было уже поздно, и он улыбнулся МакГонагалл нежной невинной улыбкой.

– Он милый, – повторил он. – И он мне нравится. Не знаю, зачем мне учится превращать его в пепельницу. Вы же знаете, я не курю. И мне не нравятся пепельницы. Они противные, и воняют.

МакГонагалл открыла рот от изумления. Что тут скажешь?

– Ты отказываешься превращать ежа в пепельницу? – спросила она, помолчав.

– Да. Не могли бы вы вернуть ему нормальный облик, профессор? – попросил Северус.

– Северус, послушай! – Минерва МакГонагалл вздохнула. С ним приходится разговаривать, как с шестилетним ребенком. – Еж – не домашнее животное. Это дикий зверь, с блохами и колючками. Он не приносит почту, как сова. У него вообще нет магических способностей. Его даже нельзя гладить, как кошку. Он нужен только для тренировок.

– Ладно, ладно, – свернул тему Северус. – Скажем, у меня, как обычно, опять не получилось нормального заклинания. А Зеленого использовали как подопытный обьект, и теперь его можно превратить обратно и выпустить на волю. И все будут довольны.

– Нет, Северус, я не буду его превращать, – твердо сказала МакГонагалл.

Северус печально посмотрел на нее.

«Ох…какая он все–таки прелесть!» – подумала Минерва. Надо бы поскорее прекращать эту ежиную дискуссию, а то она, не ровен час, поддастся на его уговоры.

– Если ты не можешь превратить его в пепельницу, тогда ему не место на моем уроке, – решила она. – Так что лучше не зли меня лишний раз и отнеси его куда–нибудь.

– Но я всегда беру его с собой на уроки! – возразил Северус. – Пока никто не возражал.

– Ну а на мой урок ты его носить не будешь. Унеси!

– Слушаюсь, профессор, – буркнул Северус, разворачиваясь и выходя.

Вот только куда бы деть Зеленого на время урока? Самое безопасное место – это спальня, решил он. Одноклассники не могут быть одновременно там и на уроке, а никому другому в голову не придет туда заходить.

Взбегая по лестнице, он столкнулся с Дамбльдором, несущим подмышкой одну из его книг по Зельеделию.

– Северус, – поприветствовал его директор. – У тебя сейчас разве нет урока?

– Профессор МакГонагалл прогнала Зеленого из класса. Я отношу его, – пояснил Северус.

Дамбльдор вздрогнул.

– Профессор МакГонагалл? «С каких это пор Северус называет ее так?»

– Да. Она, кажется, не любит ежей, – ответил Северус, поняв вопрос по–своему.

– Не любит ежей, ну–ну, – сказал Дамбльдор, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть Зеленого.

Еж моргнул ему и повел носом. Веселый человек собирается его покормить? Нет, он просто посмотрел и моргнул ему. Зеленый решил прогулятся и поискать что–нибудь интересное. Кажется, второй человек где–то здесь положил картошку?

– По–моему, вполне симпатичный зверек, – заключил Дамбльдор.

– А куда это ты идешь с моей книгой, Альбус? – спросил Северус. – У тебя сейчас разве нет урока?

– Сейчас у меня перемена, а книга твоя мне нужна потому, что я ищу для тебя противоядие, – улыбнулся Дамбльдор, нимало не рассердившись.

На мгновение ему показалось, что Северус снова прежний.

– Знаешь, Альбус, мне кажется, ты вряд–ли изобретешь его сам, – сказал Северус. – Предоставь это дело специалистам. У тебя и так много дел помимо поиска антидота к зелью, действие которого ты не понимаешь.

– Но я все–таки попробую, – твердо сказал Дамбльдор. – Кто знает, может быть, мне повезет. Давай, беги, пока Минерва на тебя не рассердилась.

– Поздно, она уже давно рассердилась, – пробормотал Северус, поднимаясь наверх.

В классе МакГонагалл вручила ему сухую ветку.

– Ее надо привратить в ящерицу, – пояснила она в ответ на его недоуменный взгляд. – Только, будь любезен, никаких зеленых веток. Я бы предпочла коричневую ящерицу.

– Э…Не думаю, что у меня получится, профессор, – смущенно сознался Северус.

– Ну, хорошо, – вздохнула МакГонагалл. – Если это будет ящерица, пусть будет зеленая. В природе встречаются, в конце–концов, и зеленые ящерицы.

Кратко обьяснив принцип заклинания, она вернулась к учительскому столу и занялась проверкой домашних работ.

«Ой–ой», – подумал Северус. «Только бы не заметила.»

Надо что–то делать с веткой. Северус изо всех сил сосредоточился и произнес заклинание.

Ветка позеленела.

– О, Мерлин! – простонал он тихонько.

Сидящие в первом ряду перед ним стали оборачиватся, чтобы посмотреть, что произошло. Северус закрыл лицо руками и пробормотал:

– Чего вы уставились на мою ветку, у вас что, своих нет?

– У меня – нет! – ухмыльнулась Гермина, и подняла на ладони симпатичную ящерицу. – Уже нет.

– Ах, Гермина! – с благоговением воскликнул Невилль. – Ты – гений! Может, ты мне поможешь? У моей хвост получился деревянным.

– Конечно, – сказала Гермина и направилась к его парте.

Северус закрыл глаза, чтобы не видеть таращившихся на него гриффиндорцев (и парочку не менее любопытных слизеринцев), и попытался снова.

Открыв глаза и присмотревшись к ветке, он заметил, что та в самом деле немного изменила форму. По бокам появились четыре сучка на местах, где у ящерки полагалось быть лапкам. Впрочем, это был несомненный прогресс. Вдруг на этом уроке и в самом деле что–нибудь получится?

– Эй, куда побежала, дурацкая ящерица! – услышал Северус крик Рона. Он обернулся и увидел, как под столом пробежало что–то маленькое и юркое.

Северус окинул взглядом класс. Похоже, большая часть была всецело занята ловлей своих ящериц. На него пока никто не пялился.

Он снова попытался произнести заклинание, на сей раз с открытами глазами.

– Зеленая ветка с четырьмя сучками вместо лап? – ядовито хмыкнул знакомый насмешливый голос прямо рядом с ним.

Северус поднял голову и взглянул на Драко, нахально облокотившегося на его парту, державшего ящерицу в одной руке и коротенький темный хвостик в другой.

– По крайней мере, одним куском, – сухо бросил он.

– Они отбрасывают хвосты в случае опасности, – добавил Драко. – Это только доказывает их совершенство.

«Я тебе еще покажу, что такое совершенство», – подумал Северус. «Сейчас у меня все получится.»

Он в который уже раз сосредоточился, но, прежде чем он успел ткнуть палочкой в ящерицеобразную ветку, со стороны учительского стола послышалось:

– Северус, где твое домашнее задание?

Ой–ой, все, попал! Северус изо всех сил сделал невинное лицо.

– У вас на столе, лежит где–нибудь?

– Ничего подобного! – невозмутимо сказала МакГонагалл. – Я полагаю, ты его не выполнил, не так ли?

– Ну…ммм…Я…я не знал, как. – взгляд больших собачьих глаз.

– Не знал, как делают домашнее задание? – вопросительно вздернула бровь МакГонагалл.

И снова весь класс засмеялся над Северусом. Несколько ящерок тут же воспользовались случаем и сбежали.

«Ох, проклятие. Она говорит совсем, как я», – подумал Северус.

– Я не помню, что вы обьясняли на прошлом уроке, а книгу я не понимаю. – печальный взгляд. «Надо ее разжалобить.»

– А почему ты не попросил помочь никого из друзей?

«Потому, что нет у меня никаких друзей!» – чуть не закричал Северус. «Потому, что все меня терпеть не могут. Потому, что я один и боюсь их всех.»

Но признать это перед классом он не мог.

– Они не захотели мне помочь. – Может быть, так она сама поймет, что у него нет друзей, а одноклассники не догадаются, что ему плохо одному.

– Так попроси их следующий раз вежливо, или спроси у учителя, но чтобы твоя работа на следующем уроке лежала у меня на столе! Пять баллов со Слизерина.

Класс снова засмеялся, но уже не так громко, как в прошлый раз. И на сей раз Гермина не присоединилась к общему веселью, и Драко тоже.

Не из–за потерянных баллов, нет. Никто из слизеринцев давно уже не волновался по поводу их потери. Это было нечто в словах Северуса. «Они не захотели мне помочь», и его лицо, когда он произнес их. Почему–то Драко вдруг почувствовал что–то, похожее на угрызнения совести. Наверное, это было как–то связано с опозданием на урок Зельеделия, и с рисованием картинок, и с сочинением песен. А, может быть, это было связано с высказыванием насчет того, что ежи куда милее пепельниц. Драко не знал точно, при чем здесь очередное несделанное домашнее задание Северуса, но ему почему–то расхотелось смеятся. И в глубине души он чувствал себя, будто сделал что–то не так.

Минерва поспешила вернутся обратно к учительскому столу. Не стоило, конечно, заводить с Северусом разговор о друзьях. Это всегда было его слабым местом, а теперь, похоже, положение неимоверно ухудшилось. Но она сказала это, не подумав заранее, а теперь думать уже было поздно. Она его обидела.

Профессор МакГонагалл надеялась, что Северусу все же удастся превратить ветку в ящерицу до конца урока. Она мучительно попыталась вспомнить, удавалось ли ему это раньше, много лет назад. Ей казалось, что вроде бы удавалось, но точно сказать она не могла. Единственное, что она помнила твердо – то, что он никогда так и не сумел превратить в пепельницу ни единого ежа. Очевидно, труднее всего ему давались превращения живых существ. Конечно, нельзя было сказать, что он в остальном блистал в Превращениях, но ему ни разу так и не удалось толком превратить ни одно животное, и он всегда, сколько она его помнила, был одинок.

Он был одинок и по сей день. Даже будучи взрослым, он иногда казался ей потерянным и запутавшимся. Теперь у него появилась возможность это исправить – если бы он только догадался ею воспользоватся! Минерва чувствовала, что должна что–нибудь сделать для этого, но вот что? Надо бы поговорить об этом с Дамбльдором.

Северусу все еще не удавалось преобразить свою ветку. Он оглянулся и увидел, что вокруг его парты столпился с ухмылками почти весь класс.

Невилль с гордостью демонстировал прочим гриффиндорцам свою ящерицу. Его все хвалили, хотя он и признавался, что не сумел бы этого без помощи Гермины.

Может быть ему…Стоит ли ему…тоже попросить Гермину помочь? Эту всезнайку? Гриффиндорку? Северус с тоской посмотрел на ящерицеобразную ветку. Он просто обязан это сделать, что бы все остальные ни говорили.

Он поискал Гермину взглядом. Вот и она. И, конечно, она как раз беседовала с Гарри и Роном.

Помедлив, он поднялся. Гарри Поттер услышит, как он будет просить Гермину о помощи. Что же, это неизбежно.

И тут Минерва МакГонагалл обьявила, что урок окончен.

Поздно. МакГонагалл будет очень злится.

Но, увидев сданую Северусом зеленую ветку с четырьмя лапками–сучками, она приняла работу и сказала:

– Что ж, я большего и не ожидала, но, во всяком случае, это большое улучшение по сравнению с ежом. Тренируйся.

Северус с легким сердцем последовал за одноклассниками к выходу. Отойдя от кабинета Превращений на достаточное расстояние, он спросил у Винсента:

– Ну теперь–то ты дашь мне списать домашнее задание?

– Чего?! – рявкнул Винсент. – Ни в коем случае!

– Ты что, нас совсем за идиотов держишь? – зашипел Блез. – Никто не станет тебе помогать. Нам вообще нравится, когда учителя тебя ругают.

– Ага, – ухмыльнулся Грегори. – Это весело.

– Из–за меня вы потеряли пять баллов, – напомнил Северус.

– Ну и что? – спросил Винсент. – Из–за тебя мы потеряли уже столько баллов, что это уже вообще стало без разницы. Что бы мы не делали, мы все равно будем на последнем месте.

– Вы об этом еще пожалеете, – холодно пообещал Северус.

Минерва МакГонагалл обнаружила Альбуса Дамбльдора в его кабинете, погруженного в чтение толстого фолианта по Зельеделию.

– Альбус, нам нужно поговорить.

Директор поднял голову.

– О чем?

До чего же у него усталый вид! Может быть, не стоит нагружать его еще и этими неприятностями… Но к кому еще обратиться, как не к нему? Никого другого попросту не было. И это было тоже частью проблемы.

– О Северусе, – сказала она. – Я волнуюсь за него.

– Мы все волнуемся, Минерва, но мы работаем, – успокаивающе сказал Дамбльдор. – Лучшие алхимики мира бьются над этим заданием.

– Дело не в этом, Альбус, – возразила профессор МакГонагалл.

– Не в этом? А в чем тогда? Только не говори мне ничего про Зеленого, – улыбнулся Дамбльдор. – С ежом все в порядке, и, мне кажется, живется ему просто замечательно. Да и Северусу есть чем занятся.

– Нет, дело не в этом ужасном еже, – недовольно сказала профессор МакГонагалл. Ну почему Дамбльдор всегда такой несерьезный? – Ему одиноко, Альбус. Ему нужны друзья.

– Одиноко, Минерва? В его распоряжении полная комната друзей, его соседей. Мы же затем и подселили его к ним, разве ты забыла?

– Он не ладит с ними, Альбус. Он настроил их против себя. Он постоянно дерется с ними, устраивает им неприятности, и ему одиноко и плохо.

– Ну, если он так себя ведет, то, вероятно, и не старается с ними подружится, – заметил Дамбльдор, все еще не видя причин для беспокойства.

– Альбус, он чуть ли не пожаловался мне открытым текстом, что его никто не любит. Он хочет найти друзей, но, я думаю, не знает, как. Ты что, забыл, каким он был в юности? Всегда один, ни единого друга или приятеля. А взрослый? Разве у него были настоящие друзья?

– Я его друг! – сердито заметил Дамбльдор.

Ну, замечательно, теперь он примется защищатся. Ну почему ей не пришло в голову постаратся не говорить ничего такого, что могло быть истолковано как обвинение в том, что директор забросил своего друга?

– Верно, но с тобой легко подружится, – поспешно добавила она. – И от кого, мне интересно, исходила инициатива? Могу поспорить, что от тебя.

– Ну, да, от меня, но это еще не значит, что за Северуса пора волноватся, Минерва.

– А есть ли у него друзья, кроме тебя? «Давай, Альбус! Прекращай увиливать. Этим ты другу не поможешь.»

– Филч очень уважает его, – сказал Дамбльдор, немного подумав.

– Уважает, – повторила МакГонагалл. – Но это нельзя назвать дружбой, правда?

– Нет, но мне все равно кажется, что ты сгущаешь краски, – возразил Дамбльдор. – Конечно, учителю нелегко подружится с учениками. И это понятно, что они не спешат ему доверится. Но если бы Северуса это и правда беспокило, он бы придумал, как их убедить.

– Я же тебе сказала – он не знает, как, – напомнила профессор МакГонагалл.

– Если бы это было так, – сказал Дамбльдор, – он бы мне об этом сказал. Я встретил его на прошлом уроке, и единственной его заботой было то, что тебе не нравится его еж. Если уж ты и впрямь хочешь ему как–то помочь, я бы предложил тебе пересмотреть это мнение.

– К черту проклятого ежа! – фыркнула профессор МакГонагалл, теряя терпение. Ну почему Дамбльдор не понимает? – А ты не подумал над тем, что он не рассказал тебе этого, потому, что знает, что ты и так слишком занят?

– Я? – сказал Дамбльдор и натянуто улыбнулся. – Слишком занят? С чего бы ему так считать?

Минерва печально покачала головой.

– Ты меня не проведешь, Альбус. Я тебя знаю очень, очень давно, и Северус тоже. Ты совершенно замучился с твоей и его работой. Быть главой Слизерина не так легко, как кажется?

– Не легко, – со вздохом признал Дамбльдор. – Эти дети такие скрытные. Мне кажется, они равнодушны ко всему, даже к своим друзьям. Никогда нельзя сказать точно, о чем они думают, и они упорно отказываются говорить со мной о своих заботах. И все прячутся за ледяными масками.

– Во многом напоминает Северуса, правда? – помедлив, сказала МакГонагалл.

– Да, именно так. – он слабо улыбнулся. – Он ведь тоже из Слизерина. Наверное, он умеет заглядывать под их личины. Но я‑то привык к гриффиндорской искренности. Ты же сама знаешь, как живут многие из этих детей. У большинства даже нет нормальной семьи, и все равно они не желают говорить со мной о своих бедах.

– Может быть, именно поэтому, Альбус. Им всю жизнь было некому доверится, и они так и не научились говорить искренне. Как и Северус, – сказала профессор МакГонагалл.

– Северус может доверится мне, что он и делает, Минерва. Он это знает, и он справится со своими одноклассниками. Правда, не знаю, как именно – лично мне это представляется невозможным. Чем больше я стараюсь, тем безнадежнее…

– Сколько времени тебе понадобилось, чтобы сблизится с Северусом? – спросила профессор МакГонагалл.

Дамбльдор не ответил. Он был не в состоянии вкладывать столько сил и времени в каждого отдельно взятого слизеринца. Впрочем, едва ли так поступал сам Северус. Видимо, имелся какой–то другой способ. Например, общий враг. Скажем, гриффиндорцы.

Альбус Дамбльдор печально улыбнулся Минерве и впервые в жизни начал понимать причины древней вражды обоих Домов.

Драко долгое время тайком следил за Джинни. Наконец она осталась одна, и направилась в библиотеку. Драко покрался за ней и устроился за стеллажом с книгами, чтобы еще немного понаблюдать за ней.

Когда она подошла за книгой к полке у стены, он вышел из укрытия и подошел к ней.

Что бы такого ей сказать?

– Э..Привет, Джинни, – начал он.

Джинни обернулась и увидела его.

– Не смей подходить ближе, Малфой! – пригрозила она.

Драко решил не обращать на это внимания.

– Э…Джинни, я хотел…э…

Джинни отшатнулась.

– Я серьезно, Малфой! Если ты сделаешь еще шаг, я закричу!

– Слушай, Джинни, я только хотел спросить тебя…

Джинни с опаской сделала шаг назад, приготовившись бежать.

Драко поднял руку, чтобы удержать ее.

Это для Джинни оказалось уже слишком. Она развернулась и помчалась прочь.

– Джинни, подожди! – прокричал он ей вслед.

Джинни ускорила бег. Она проскользнула мимо мадам Пинс и вылетела из библиотеки.