Текст книги "Меня зовут Северус (СИ)"
Автор книги: Silverfox
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
– Так мы не закончим рисунок до вечера, и я все еще боюсь высоты.
Драко огорченно посмотрел на него, и Корвус тут же воспользовался случаем, поднял лапку и подцепил очередную прядь мягких, шелковистых серебристо–белых волос.
– Я же тебе говорил, я не люблю летать, – пояснил Северус.
– Но ты все равно можешь прийти и посмотреть…Ай! Корвус, отпусти, больно же!
Драко согнал ворона со своего плеча. Корвус возмущенно закаркал и облетел весь кабинет кругом, чтобы опустится Драко на другое плечо.
– Извини, мне серьезно надо поговорить с Ремусом. В следующий раз я приду, обещаю.
Драко со вздохом поднялся и попытался освободится от ворона.
– Давай, Корвус. Мне надо идти. Я к тебе еще приду.
Ворон соскочил с плеча на стол и обиженно встряхнул перьями.
– Р-разбойник! – отчетливо прокаркал он.
Драко обернулся и уставился на птицу.
– Он дал тебе имя, – хмыкнул Северус.
Драко повернулся к нему.
– Твоя птица разговаривает?
– Конечно, – усмехнулся Северус. – Как почти все вороны.
– Почему он меня так назвал?
– Я не знаю, как он выбирает имена, но если он выбрал, то даржится этого. Так что, привыкай, Разбойник.
Драко пробормотал что–то маловразумительное, собрал вещи и взялся за ручку двери.
– Ну, тогда увидимся позже.
Северус улыбнулся.
– В следующий раз я пойду с тобой. Разве что ты решишь пригласить вместо меня Джинни.
Драко засмеялся и побежал, чтобы не опоздать.
Северус отобрал у Зеленого, по неведомой причине порывавшегося погрызть его школьные принадлежности, свой карандаш, свернул пергамент в свиток и аккуратно уложил его на дно портфеля. Затем он взял Зеленого, быстро попрощался с Филчем и Корвусом и отправился к Ремусу. Едва он ушел, Миссис Норрис тут же выбралась из–под одной из полок, под которой она скрывалась от посетителей, и сердито уставилась на завхоза.
– Простите, моя дорогая, по ведь они не очень шумели? А я иногда бываю рад обществу.
Миссис Норрис с презрением потрясла задней лапой и оскорбленно вышла из кабинета, на поиски пары мышей, на которых она собиралась сорвать свою злость.
А Филч вернулся к переписыванию выходок близнецов Уизли.
Постучав в дверь кабинета Ремуса, Северус надеялся, что застанет его и, одновременно на то, что не застанет. Если Ремуса не было в кабинете, он смог бы спустится вниз и посмотреть на тренировку Драко. Северус неохотно отказывал своему другу, и, если он еще появится на поле, Драко будет рад.
Если же Ремус был у себя, то ему удалось бы счастливо избежать обязанности присутствовать на квиддичных тренировках, которые казались Северусу невыносимо скучными. Он никогда не понимал, что многие находили в этом виде спорта.
– Войдите! – прозвучал из–за двери голос Ремуса.
Что ж, значит, нудный квиддич отменяется. Загладить вину у Драко он сможет и в следующий раз. Северус толкнул дверь, вошел и потрясенно замер на пороге. Ремус Люпин сидел за столом пил чай с…Гарри Поттером.
– Привет, ассистент! Хочешь чаю? – приветливо улыбаясь, поприветствовал его Ремус. Гарри удивленно посмотрел на Люпина. Он действительно сказал «ассистент»?
– Нет, спасибо. Я не хотел тебе помешать. Я могу зайти попозже, я не знал, что у тебя гости, – собрался уходить Северуса.
– Северус, подожди! – поспешно воскликнул Ремус. – Я действительно хотел с тобой поговорить, и ты совсем не помешаешь, проходи. Пожалуйста.
Северус вздохнул и вернулся, заметив, впрочем, что Гарри был явно не в восторге. Но он не собирался разочаровывать Ремуса. Хотя бы кто–то из учителей относился к нему, как к равному. Ради этого стоило потерпеть общество Гарри Поттера некоторое время.
Ремус наколдовал для Северуса стул и протянул ему чашку чая. Он попытался непринужденно завязать беседу между обоими мальчиками, но попытка с треском провалилась. Северус и Гарри только хмуро поглядывали друг на друга. И этим они очень напоминали Северуса и Джеймса много лет назад.
– Помню, как я раньше пытался помирить тебя с Джеймсом, – сказал Ремус, обращаясь к Северусу. Тот улыбнулся воспоминанию. – Всегда думал, что у меня получится. Я всегда считал, что вы могли бы быть друзьями. Если бы дали друг другу такую возможность.
– Мой отец никогда бы не стал дружить с кем–нибудь из Слизерина! – воскликнул Гарри.
– А, но он ведь дружил со мной. Я, кстати, тоже учился в Слизерине.
– Вы? В Слизерине? – Гарри побледнел. – Нет. Не может быть.
Ремус улыбнулся.
– Это была необычная дружба, но нам было безразлично соперничество Домов. Это, кстати, помогало смягчать отношения многих других учеников. Только Северус и Джеймс всегда упорно ненавидели друг друга, хотя я и никогда не понимал, почему.
– Я не знаю, почему меня ненавидел Джеймс, но я могу тебе сказать, за что ненавидел его я. Но, думаю, ответ придется тебе не по вкусу.
Ремус с любопытством посмотрел на Северуса. Это было что–то новенькое.
– Почему? – спросил он, по неясной причине встревоженно.
– Из–за тебя, – тихо сказал Северус. – Потому, что ты один мог бы быть моим другом, но Джеймс с его компанией забрали тебя у меня, и не захотели принять меня к ним.
– Прости, – сказал Ремус. – Я не знал, что это было для тебя так тяжело. Я думал, тебе всегда было все равно. Я должен был убедить их…
– И что потом? Мы остались бы один на один. Я никогда не был всеобщим любимцем. И у тебя бы не было никогда никаких других друзей.
Ремус некоторое время молча смотрел в свою чашку. Да, он бы не пользовался успехом, и лишился бы всех радостей жизни в компании Мародеров, но тогда Северус не был бы так одинок. И было несправедливо предпочесть Джеймса с его ватагой своему единственному другу в Слизерине. Однако теперь изменить это было уже нельзя. Ремус решил сменить тему.
– В среду с утра у меня урок у седьмого класса. Может, ты сможешь прийти и помочь мне?
– Нет, извини, не получится, – вздохнул Северус. – Я бы рад, но у меня как раз в то же время Превращения, и Минерва меня никогда не простит.
– Я с ней поговорю.
– Не поможет. Вспомни, как я всегда отставал на ее ураках. Я провалю все экзамены, если не начну серьезно учится.
– Да брось. Неужели все настолько трудно? Ты же это все уже когда–то учил, – попытался ободрить его Ремус, видя, как Северус встревожен.
– В первый раз мне просто повезло. Я мои таланты в Превращениях с тех пор не улучшились. Помнишь тот случай с ежом? – Северус указал на Зеленого, сидящего в клетке на столе у Ремуса.
– Но это же была шутка. Разве нет?
Северус покачал головой.
– Нет, просто случай повторился, вплоть до того, что я попал Зеленым Минерве в лицо – и все это произошло совершенно случайно.
– Но там ведь не было Сириуса, чтобы посмеяться над тобой.
– Зато был Невилль.
Гарри сидел как на иголках. Ему было неприятно сидеть с Северусом в одной комнате. Мальчиком он был еще подлее и хуже, чем будучи учителем. Кроме того, Гарри был все еще под впечатлением от сказанного Ремусом. Один из лучших друзей его отца. Слизеринец?! Он–то всегда считал, что все слизеринцы злые и подлые. А теперь он был в растерянности. Ремус Люпин был одним из самых приятных людей, когда–либо им встреченных. Как мог он быть в Слизерине? Может быть, это виновата его вервольфская природа? Да, наверное, так и есть. Вервольская часть личности Люпина была злобной и подлой, и потому Шляпа послала его в Слизерин.
Но как он мог подружится с Северусом Снейпом? Гарри всегда считал, что у Северуса не было, и не могло быть друзей. Он даже представить себе не мог, что у Северуса могли быть друзья. Разве что кто–нибудь наподобие Люциуса Малфоя.
– Я думал, ты дружишь с Малфоем, – сказал Гарри невольно.
– С Драко? Конечно. Но тогда его еще не было на свете.
– Не с Драко. С его отцом. – «Северус дружит с Драко?» – с удивлением подумал Гарри. – «А я думал, они друг друга ненавидят».
– Люциус? – Северус не поверил своим ушам. – Люциус старше меня на 10 лет. Я действительно здорово восхищался им тогда. Строго говоря, он был единственным взрослым, заинтересовавшимся мной. Тогда я, конечно, не знал, почему. Он был мне скорее как учитель. И мы никогда не были с ним друзьями.
– И ты не дружишь с ним? – удивленно спросил Гарри.
– Дружу? Он, наверное, единственный в мире человек, которого я не могу терпеть сильнее, чем тебя, Поттер – то есть, его и Вольдеморта, – добавил он.
– Тогда почему ты всегда так хорошо относишься к его сыну?
– Я уже говорил. Мне нравится Драко. Не его отец. Драко.
Глава 13. Явление Мэри Сью
Альбус Дамбльдор тихонько прикрыл за собой дверь спальни 4. класса. За дверью все спали. Хорошо. Еще три спальни, и он тоже сможет спокойно уснуть.
Директор вздохнул. Уходящий день показался ему вдруг неимоверно длинным. Он пытался найти нового преподавателя для Зельеделия, однако все, к кому он обращался, реагировали одинаково. Поначалу его предложение вызывало неизменный интерес. Но затем кандидатам на пост приходило в голову, что преподавать придется перед самим Северусом Снейпом, и все они заключали, что это плохая мысль.
На эту должность нужен был чародей, разбирающийся в зельях лучше, чем Снейп. Дамбльдор вновь вздохнул. Подобных волшебников можно было пересчитать по пальцам, и все они занимали прибыльные и почетные должности. Мастера–алхимики были крайне редки, и они вполне могли сами выбирать место работы. Дамбльдор сомневался, что Снейп пошел бы работать в Хогвартс, если бы не темное прошлое.
Но что же оставалось делать, не имея возможности найти того, кто был хорош настолько, что осмелился бы преподавать Северусу? Следовало, значит, искать того, кто не знал, что будет ожидать его в Хогвартсе, кто слыхом не слыхивал о Снейпе. Но где на Земле, о Мерлин, найдется учитель Зельеделия, не слыхавший о Снейпе?
Альбус остановился на некотором расстоянии от двери спальни пятого класса и тщательно осветил каждый сантиметр пола перед входом. Дверь, впрочем, была протно закрыта, натянутой веревки тоже не наблюдалось.
Слегка успокоившись, Альбус подошел поближе. Похоже, можно считать, что Северус все же решил не устраивать мести за свой отвергнутый рисунок. Если, конечно, ловушка не расположена на другой стороне двери.
Дамбльдор бросил беглый взгляд туда, где раньше висел рисунок с драконом. Дракона там больше не было.
Вместо него на двери скалились на входящего огромная черная пантера и не менее огромная белая пума.
Альбус отступил от неожиданности на шаг, но на этот раз умудрился не споткнутся. Он уставился на картину.
«Я уже подумал, они хотят нарисовать кошек…», рассерженно пробормотал он.
С другой стороны, и это тоже были кошки. Правда, очень большие и очень злобные кошки. Дамбльдор вновь подошел поближе и присмотрелся к картине, освещая ее светом палочки. Оба зверя были прекрасны. Пантера выглядила, как живая, готовая с выпущенными когтями немедленно спрыгнуть с листа и разорвать неосторожного противника.
Пума была нарисована не хуже, и тоже готовилась к прыжку, но что–то в ней показалось директору странным. Через мгновение Альбус понял, что именно. Мех зверя переливался серебром и смотрелся почти белым. Может быть, это вовсе никакая не пума? Возможно, пантера–альбинос? Альбус всмотрелся в глаза пумы. Нет, это не альбинос. У альбиносов красные глаза. У пумы глаза были серыми.
И у взрослых кошек не бывают серые глаза, осенило директора.
Он перевел взгляд на глаза второй кошки. У пантеры глаза были черны, как и мех. Черные глаза? Конечно, в темноте зрачки могли быть расширены так широко, что радужка совсем пропадала. Но у белой пумы радужка была видна отлично.
Альбус толкнул дверь ногой и влетел в спальню.
– Что это за рисунок на двери? – поинтересовался он, обращаясь к пустой кровати Северуса. – Мне показвлось, вы обещали нарисовать что–нибудь красивое.
– Мы обещали нарисовать кошек, – сказал голос Драко откуда–то из–за спины директора. Альбус развернулся и увидел Северуса и Драко, сидящих на кровати Драко и поедающих сладости.
– Ты сам сказал, что это подойдет, – добавил Северус и закинул в рот еще один Всевкусный орешек.
– Пантеры? – переспросил Дамбльдор. – Вы полагаете, что пантеры – это красиво?
– Это не пантеры, – возразил Драко.
– Это мы, – пояснил Северус.
Дамбльдор молча уставился на него.
– Это – что?
– Это мы, какими бы мы выглядели, если бы были катарами, – терпеливо сказал Драко.
– И вы думаете, что катары – это красиво?
– Не будь расистом, Альбус, – посоветовал директору Северус. – Такие, как у тебя, ксенофобические реакции поставили несчастный народ на грань вымирания. Наша картина – протест против этого.
Альбус продолжал смотреть на него. Эти двое перехитрили его. И если он сейчас настоит на том, чтобы рисунок сняли, они будут на всех углах жаловатся, что у директора предубеждение против катаров.
– Откуда у вас все эти сладости? – вместо этого поинтересовался он.
Драко и Северус покосились на внушительную гору шоколада, возвышающуюся между ними.
– Мы их выменяли, – пояснил Драко.
Альбус тоже покосился на гору. Это была весьма немалая гора.
– На что?
– На домашние задания, – ухмыльнулся Северус. – У меня все неплохо получается, кроме, правда, Превращений.
Альбус пристально посмотрел на шоколад. Может, выдумать причину и конфисковать это? Смотрелось все очень привлекательно.
Вдруг подножие горы заходило ходуном и из груды оберток выглянул маленький носик с подозрительным шоколадным пятном на боку.
– Нюфф, – изрек Зеленый. Альбус осторожно поднял ежа с кровати.
– Не пора ли ежатам идти спать в такой поздний час? – спросил он. – Не пора ли и вам обоим идти в кровать??
– Мы и так в кровати, – заметил Северус, принимая Зеленого из рук Альбуса.
– Ну, не пора ли вам идти по кроватям и спать?
– Зеленый никогда не спит ночью, – сказал Драко. – Ежи – ночные животные.
– Но вы оба – не ежи! – строго сказал Дамбльдор. – Вы говорите мне, что вы катары, а катары ночью спят. Зеленому пора в клетку, Северус! Драко, убирай шоколад, и оба ложитесь спать!
– В каком именно порядке мы должны это выполнить?
– Северус!
Северус моргнул.
– Мы еще не устали, – сказал Драко, сделав «собачьи глаза».
– Прошу вас, – попросил Альбус. – Вы, может, и не устали, зато я – очень даже устал. У меня завтра уроки, мне надо найти двух новых учителей, и я засыпаю на ходу. Пожалуйста, ложитесь спать, хотя бы чтобы я, наконец, мог идти и лечь в мою прекрасную, теплую, мягкую, удобную постель.
Драко и Северус переглянулись. Северус пожал плечами.
– Вы же не собираетесь уснуть прямо здесь? – спросил Драко.
– Почему бы тебе просто не пойти и не лечь спать? – спросил Альбуса Северус.
– Потому что сначала я обязан уложить вас. Так что, будьте хорошими кошечками и ложитесь спать.
– Ну хорошо, – наконец согласился Северус. – Но ты по крайней мере разрешишь нам оставить картину на двери.
Дамбльдор с легкостью согласился. Он и не надеялся, что их удастся заставить снять рисунок.
Первым уроком по средам всегда были Превращения. Северус сидел, как обычно, на последнем ряду, а Драко на первом, рядом с Грегори. Винсент и Краббе же сидели прямо за спиной Драко.
Минерва МакГонагалл раздала всем кирпичи, которые следовало превратить в чашки, и села просматривать домашние задания. Как оказалось, домашнее задание сдали на этот раз все до единого. Минерва довольно улыбнулась.
Еще она заметила, что тексты работ Драко и Северуса совпадают до мелочей. Чтож, она сама согласилась с тем, что Драко будет помогать Северусу. Может статься, Северус что–нибудь и выучит в процессе списывания.
Профессор отложила домашние задания в сторону для позднейшей проверки и отправилась наблюдать за работой класса.
Винсент Краббе и Блез Цабини свои кирпичи еще не тронули и пальцем. Профессор МакГонагалл постучала палочкой по их столу, напоминая о задании.
Грегори каким–то загадочным образом удалось превратить свой кирпич в кусок дерева. Она молча превратила дерево обратно в кирпич и приложила палец к губам, призывая Гойла, открывшего было рот для благодарности, к молчанию, потому что заметила, что Драко Малфой почти превратил свой кирпич в чашку, и не хотела нарушать его концентрацию.
Лаванда Браун и Парвати Патил тихо ссорились. Похоже, Лаванда посмела улыбнуться новому приятелю Парвати. Минерва строго напомнила обеим, что кирпичи не предназначены для использования в качестве оружия. Гарри Поттер и Рон Уизли работали вместе над одним кирпичом и пытались одновременно превратить его. Преподавательница решила не обращать на них внимания и дождаться, пока они сами не выяснят невозможность такого способа.
Гермина Грейнжер давно закончила превращение кирпича и теперь наблюдала за попытками Невилля сделать то же самое. Минерва решила не мешать им. Невилль здорово подтянулся в Превращениях с прошлого года, по крайней мере, теперь он был в состоянии совершить большинство превращений с минимальной долей помощи со стороны Гермины. Минерва невероятно гордилась обоими.
Северус свирепо уставился на лежащий перед ним зеленый кирпич, по всей видимости, упорно не желающий изменять форму. Минрва тихонько вздохнула и села рядом с ним. Быть может, она сама сможет сделать для Северуса то же, что Гермина для Невилля? Однако Невилль все же не был до такой степени безнадежен, в отличие от Северуса. Чтож, для таких случаев, в конце–концов, и существуют учителя.
– Ладно, Северус, попробуй на минутку закрыть глаза и сконцентрируйся, – сказала профессор.
Северус удивленно посмотрел на нее. Он настолько увлекся созерцанием непокорного кирпича, что даже не заметил ее приближения.
Она услышала сердитое перешептывание из угла, в котором сидели остальные слизеринские мальчишки, и посмотрела в их сторону мрачным взглядом. Но ничего не сказала, не желая отвлекаться от работы с Северусом.
– Теперь попытайся представить себе чашку, – сказала она. – Видишь ее перед собой? Четко?
Северус кивнул.
– Хорошо. Теперь представляй себе, как кирпич превращается в чашку…
– Да неужели? Подумаешь, я тоже не хочу сидеть рядом с таким идиотом, как ты! – заорал кто–то с другого конца класса.
МакГонагалл удивленно подняла голову. Что это сегодня со слизеринцами?
– Да кто, кроме нас, станет с тобой вообще сидеть? – орал Грегори на Драко. – Куда ты пойдешь?
– Разуй глаза и смотри! – рявкнул Драко, схватил свою чашку, книгу и сумку и направился через весь класс к парте Северуса. Подойдя, он свалил свои вещи на парту, рядом с ним.
– Извините пожалуйста, за этот шум, профессор. Здесь не занято? – он улыбнулся Северусу.
Северус улыбнулся в ответ и убрал сумку со стула.
– Нет, но я не откажусь от компании.
Весь класс смотрел на них и не верил своим глазам. Драко только что разругался с Краббе и Гойлом? В это было невозможно поверить.
Больше всех удивились, однако, сами Винсент и Грегори. Они–то хотели просто немного подтолкнуть Драко к тому, чтобы тот окончательно поссорился с Северусом. И они ни за что бы не подумали, что вместо этого тот поссорится с ними.
Каким–то образом их попытка привела к большой ссоре, и теперь предводителем их шайки должен был стать Блез.
– Эй, да ладно тебе, Драко! Давай, иди обратно к нам! – обратился к нему в гробовой тишине Винсент. – Ты нас не так понял. Мы же друзья.
– Вы мне больше не друзья, – спокойно ответил Драко. – Я лучше буду дружить с Северусом.
– Ну и что? Кто сказал, что ты не можешь быть одновременно его и нашим другом? – попытался вразумить его Грегори.
– Я сказал, – перебил Блез. – Ты или с нами, или против нас, Драко. С нами – значит против этого мелкого вора. Решай.
– Против вас, – сказал Драко все тем же спокойным тоном. – Северус мой друг, и он лучше, чем вы все когда–либо были.
По классу пробежал взволнованный шепоток. Минерва поняла, что распад слизеринской компании станет сегодняшней темой для всех разговоров. Но не на ее уроке!
– Тихо! – приказала она. – Мистер Малфой, вы уверены, что хотите сидеть остаток года на этом месте?
– Да, профессор. – в его голосе звучала железная уверенность.
– Хорошо, но больше пересаживаться я вам не позволю.
Драко спокойно кивнул.
– Кто–нибудь желает занять место мистера Малфоя? – спросила она у класса, чтобы окончательно завершить процедуру пересадки.
– Я, – вызвался Винсент.
Это никого не удивило, кроме, разве что, Блеза, который уставился на соседа большими глазами.
– Хорошо, мистер Краббе. Забирайте ваши вещи и пересаживайтесь. Кто–нибудь на место мистера Краббе?
На этот раз класс ответил молчанием. Ни один гриффиндорец никогда не сел бы добровольно к слизеринцу, а все слизеринские девочки, видимо, были вполне довольны своими нынешними соседями.
Одна лишь Панси, похоже, мгновение раздумывала, не подсесть ли к Блезу. С тех пор, как она разошлась с Драко, Панси проявляла некоторый интерес к Блезу, но привязанностью это назвать в любом случае было нельзя, и она не хотела рисковать своей дружбой с Милиссентой ради возможных отношений с Блезом.
Остаток недели прошел без особых происшествий среди слизеринцев.
Винсент и Грегори, предоставленные самим себе, скоро открыли для себя, что в самом деле могут прожить и без чуткого руководства более умного главаря. Они продолжали вести себя нейтрально, за исключением случаев, когда Драко с Северусом подшучивали над ними. Тогда они вяло попытались побить обидчиков и дело закончилось подбитым глазом, разбитой губой и еще одним чуть не поломанным носом.
Блез остался в полной изоляции от одноклассников и был вынужден проводить большую часть времени с девчонками. Это, конечно, радовало Панси, но вызывало хихиканье у всех остальнывх. Отныне Блез официально считался парнем Панси, однако лишился последней возможности когда–нибудь стать предводителем слизеринцев. И еще Блез предполагал, что Панси гуляла с ним только потому, что Северус весьма грубо прогнал ее, когда она попыталась заигрывать с ним.
Драко получил письмо от отца, интересующегося новостями в Хогвартсе, и ответил, что в школе не происходит ничего нового, и за последние две недели ничего не изменилось. Драко знал, что отец будет в ярости, когда узнает, что он разошелся с Панси и перессорился со своей старой компанией. А за дружбу с Северусом отец вполне может и побить его, но теперь Драко почему–то не чувствовал себя обязанным вечно радовать своего отца. Может быть, он становился взрослым.
Северус был весьма доволен открывшимися перед ним возможностями устраивать пакости в компании Драко. Они подбросили пару петард в ящики столов некоторых учителей, отлупили пару не в меру любопытных слизеринских шестиклассников и довели мадам Пинс на уроке Древних Рун почти до беспамятства. Теперь Драко сидел рядом с ним на всех уроках. Зеленый чувствовал себя замечательно, если не считать дикой расцветки, которая, впрочем, ежу ни капли не мешала. Только Джинни все время избегала их, да и экзамены СОВА угрожающе маячили где–то в необозримом будущем.
Нет, пожалуй, действительно ничего стоящего упоминания.
Во вторник утром за завтраком их ожидало неожиданное изестие.
За учительским столом сидела незнакомая женщина.
– Посмотри, может это наша новая учительница по Древним Рунам?
Северус критически осмотрел даму. У нее были очень светлые волосы, ярко–алые губы и сильно накрашенные черным веки.
– Она выглядит как хозяйка парфюмерного магазина, – сухо заметил он.
– Да ну, она очень даже симпатичная, – возразил Драко. – Почему ты решил, что она – хозяйка парфюмерной лавки?
Северус усмехнулся.
– Она выглядит неестественно. Могу поспорить, что это не ее природный цвет волос. И это значит, что или она такая страшная, что ей приходится накладывать тонны косметики, чтобы это скрыть, или она торгует этой косметикой и ей приходится использовать на себе то, что не получается продать.
Драко задумался над его словами.
– Ты серьезно думаешь, что она уродина? – спросил он с сомнением.
– Мне подсказывает жизненный опыт, юноша. Можешь мне поверить.
Драко, казалось, все еще сомневался.
– Ну хорошо, давай подойдем к ней, и посмотрим сблизи. И тогда ты увидишь, что это все – штукатурка.
– Северус, мы же не можем просто так подойти к ней и спросить, кто она такая!
– А кто сказал, что мы ее будем спрашивать? – Северус ухмыльнулся. – Посмотри, вон она болтает с МакГонагалл. А мы просто подойдем, и что–нибудь спросим у МакГонагалл.
– Что именно? – спросил Драко, но Северус уже вылез из–за стола и направлялся к учительскому столу.
Драко поспешил догнать его. Северус все еще держал Зеленого на руках. Неужели он забыл, что МакГонагалл ежа терпеть не могла? Северус спокойно подошел к МакГонагалл, сделав вид, что вовсе не заметил незнакомку. Стоящий за его спиной Драко не отрываясь пялился на нее, но ему, сопровождающему своего друга, это вполне было дозволено по роли.
Северус оказался прав. Лицо дамы было покрыто косметикой настолько тщательно, что было затруднительно сказать, как она выглядит в действительности. При внимательном взгляде на ее белокурые локоны Драко приметил, что корни волос были темного цвета.
Дама посмотрела на обоих мальчиков с легким презрением. Теперь, вблизи она уже на казалась Драко красивой.
– Профессор МакГонагалл, – начал Северус, и Драко спросил себя, а придумал ли Северус вопрос заранее, или собирается импровизировать. – Можно спросить?
МакГонагалл удивленно посмотрела на него. Потом ее глаза скользнули по раскрашенной даме и на ее губах заиграла легкая улыбка.
– Я надеюсь, ты не будешь опять просить меня превратить обратно этого ежа? – спросила она, взглянув на Зеленого.
– Нюфф! – сказал презрительно Зеленый. «Можно подумать, я горю желанием превратиться обратно! Мне нравится быть зеленым.»
– Нет, не совсем, – ответил Северус с нежной улыбкой, которую МакГонагалл тут же сочла наглым притворством. – Я тренировался превращать горшок с цветами, и у меня почти получилось, но превратить обратно кролика у меня не получается.
«Ну конечно, у тебя не получается,» – подумала Минерва. «Кролик – живое существо, а живых существ ты превращать не умеешь. Уж я‑то знаю.»
– Почуму ты не попросишь кого–нибудь из твоих одноклассников превратить его вместо тебя? – спросила она, выразительно глядя на Драко.
– О, Драко уже прератил его, но кролик остался зеленым, понимаете. Мне стало интересно, и может быть, вы могли бы мне обьяснить, почему все, что я превращаю, становится зеленым, и как оборачивать это обратно?
Парфюмерная дама с удивлением посмотрела на Северуса. Проблема ее, по всей видимости, заинтересовала. Северус же продолжал делать вид, что не замечает ее, однако Зеленый заметил ее взгляд и подмигнул ей. Может быть, это новая подруга, которая сейчас покормит его? Вряд ли, и ему не нравился исходящий от нее запах. Сколько цветков нужно сьесть, чтобы так пахнуть?
– Честное слово, Северус, если ты и сам не знаешь, как тебе это удается…Я не знаю, – серьезно сказала МакГонагалл. – Я никогда не сталкивалась с такой проблемой раньше. Неправильные превращения, частичные превращения, вообще не превращения, но смена цвета – такого не было ни у одного из моих учеников. Могу разве что предложить, возьми цветочный горшок и для начала концентрируйся на том, чтобы он не стал зеленым.
– А что мне делать с первыми двумя? Их надо вернуть мистеру Филчу, и он вряд ли захочет их в таком зеленом виде.
– Предложи ему перекрасить в зеленый цвет все горшки, – предложил ему Дамбльдор, хитро подмигивая. – Будет интересный вариант для новой обстановки.
– Ладно, можешь забыть про Филчевы горшки, – хмыкнул Северус, снова сев за стол рядом с Драко. – Что ты теперь думаешь про новенькую?
– Ты был прав, это все – штукатурка. Но я не могу точно сказать, уродина она, или нет. По крайней мере, я не рассмотрел у нее ничего ненакрашенного.
– Зачем бы ей так напрягаться ради косметики, если бы под ней она была б сипатичной?
– А может она скрывает свое истинное лицо, – предположил Драко. – Может она – Пожиратель Смерти, и пытается шпионить в Хогвартсе.
– Думаешь, она подружка твоего папули? – удивленно спросил Северус.
– Да нет, на самом деле я сомневаюсь, что она – Пожиратель Смерти…и не называй его папулей! Мне это не нравится.
– Не нравится? Ну а как ты его называешь?
– Отец.
Северус посмотрел на него со странным выражением.
– Он сам так хочет, – сказал Драко, будто оправдываясь.
Северус покачал головой, но решил промолчать. Он не собирался портить отношения Драко с его отцом. Впрочем, на самом деле он очень даже собирался, но если делать это так очевидно, недолго нарваться и на неприятности.
– Как ты думаешь, что она здесь вообще делает?
– Торгует косметикой? – предположил Драко.
– В Хогвартсе?
– Дает девчонкам полезные советы?
– С чего бы это вдруг?
– Ну, может они ее сами попросили. Помнишь, как тогда у нас был Клуб Дуэлянтов. Никто из учителей не захотел этим заниматься, и Дамбльдор нанял ее.
– Хочется верить, что у Альбуса вкус получше. Представь себе, что все наши девочки будут ходить в таком виде.
– Ну, для Панси, например, это даже к лучшему, – заметил Драко с усмешкой.
– По мне, так лучше страшная Панси, чем страшная Панси в боевой раскраске. Благодарю покорно.
Все разговоры за завтраком, казалось, вертелись вокруг парфюмерной дамы. Многие ученики даже пересаживались задом наперед на лавках, чтобы удобнее было пялится на нее. Грегори и Винсент, вслед за многими другими, были покорены ее красотой. Северус попытался было образумить их и едва успел увернутся от миски с кукурузными хлопьями, брошенной в него рукой Винсента. Некстати появившийся Филч убрал осколки и своим присутствием удержал их от новой драки. Парфюмерная дама наблюдала за этой сценой с обеспокоившим Северуса вниманием и высокомерным презрением на лице.
После происшествия с миской Северус решил позволить Грегори и Винсенту думать о даме все, что их душе угодно. К счастью, Блеза рядом тоже не было. Блез теперь сидел рядом с Панси, и его место по неясным причином заняла Сюзан. Сюзан тоже заинтересовалась парфюмерной дамой, но ее внешность была ей в общем безразлична, и, кроме того, Сюзан была очень застенчива и больше молчала.
Северус и Драко скоро потеряли интерес к новенькой и переключили свое внимание на завтрак и кормление Зеленого.
Как всегда по вторникам, слизеринцы спустились в подземелья и заранее расселись по парам в кабинете Зельеделия. Они надеялись, что Дамбльдор позволит им сидеть так до конца года.
К их вящему изумлению, учитель, вошедший в класс пять минут спустя, не был Альбусом Дамбльдором. Это была парфюмерная дама. Она окинула взглядом классную комнату на ее лице проступило неудержимое отвращение. По всей видимости она тут же приняла решение основательно сменить здесь обстановку. Северус угрожающе посмотрел на нее, но дама этого не заметила.
Гриффиндорцы и слизеринцы потрясенно вытаращились на нее.
