Текст книги "Gimme More: Крис и Эва (СИ)"

Автор книги: Silin Ji

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

– Есть, мэм. – Снова хихикнул он, хитро улыбаясь. Я отпустила его лицо и натянула на голову Криса капюшон, чтобы спрятать слишком странное лицо и не привлечь внимание людей. – Я буду хорошим мальчиком.

– Крис Шистад и хороший мальчик – вещи несовместимы. – Не удержалась я от ответа и, когда взгляд снова куда-то «улетел», сказала. – Дай мне руку.

– Зачем?

– Ты плохо стоишь на ногах, – быстро ответила я, выхватывая его ладонь из кармана и сильно зажимая в своей, – я не хочу поднимать тебя на каждом углу, Крис. Пошли.

Я потянула его вперед, но тот не сдвинулся с места, смотря на наши ладони вместе. Странно ухмыльнувшись, он переплел наши пальцы вместе и пошел со мной в ногу, напевая себе какую-то песенку под нос.

Мы перешли через дорогу, и весь путь до парк я была натянута как струна и смогла выдохнуть, когда мы скрылись за деревьями и вышли на знакомую мне тропу, которая не была усыпана галькой или гравием. Она была протоптана на зеленой траве и вела прямо к небольшому озеру, сейчас больше похожее на болото.

Крис, напевая себе песенку сам, больше не издавал никаких звуков, что было хорошо, ведь я могла поразмышлять на вопрос, который остался у нас с доктором, еще открытым. «Почему именно с Крисом я забываю про вакуум?».

Даже сейчас я больше волнуюсь о том, что нас могут увидеть полицейские, которые иногда прогуливаются по парку, что этот дурак споткнется об очередной камень и свалится в мокрую траву. Только потому я ощущала холодную затягивающую пустоту и этот мерзкий голосок, который где-то отдаленно проникал в мое сознание, заставляя поежиться при каждом своем звучании.

«Ты думаешь, он особенный? Думаешь, с ним ты можешь не ощущать меня? Ха! Нет, он лишь временное явление. Ты почувствуй! Почувствуй себя чуть лучше, я посмотрю на тебя, когда ты сама захочешь избавиться от чувств, чтобы забыть его и все, что было, когда он кинет тебя!»

Я судорожно сглотнула, почувствовав, как тоска, словно тень, медленно крадется ко мне, медленно настигая каждую мою клетку, каждую мысль, затягивая в свой бесконечный вакуум существования в черном мерзком месте.

– Ты замерзла? На улице же тепло. – Крис отвлек меня от мыслей, я посмотрела на него, в его глаза и снова отвернулась. Зрачки еще неестественно расширены. И только потом я опустила взгляд на свою руку, которая дрожала, сильно вцепившись в ладонь Криса. Вырвав свою ладонь, я спрятала ее в кармане ветровки, стараясь думать о чем угодно, но только не о том, что творится внутри.

– Мы пришли. – Сказала я после долго молчания, когда мы подошли к спинке скамейки, откуда открывался красивый вид на это озерцо-болото.

Крона большого дерева прятала внешнее освещение, и казалось, будто дерево светится изнутри и освещает своим светом местность вокруг, именно поэтому я любила это место. За то, что оно было «магическим», здесь я забывала, что нахожусь на планете Земля и живу жизнь Эвы Мун, я придумывала всякие небылицы, я приходила сюда мечтать, думать о большем, чем просто о себе.

Это место было моим местом.

И сейчас после всей это канители я впервые находилась на своём месте, впервые за долгие месяцы коснулась холодного дерева, впервые за множественные перетекающие изо дня в день часы села на нее и вдохнула прохладный сырой воздух, наполняя им легкие.

Солнце давно село, на улице начало смеркаться, и внешнее освещение включили, очень красиво подсвечивая растительность по всему периметру парка. Но только освещение было отнюдь не везде, и парк был не самым безопасным местом для одиноких прогулок маленькой девочки и молодой девушки, но я никогда об этом не задумывалась. А сейчас вся магия исчезла, и я просто слушала, как плескается вода, как мычит себе под нос Крис, и не хрустит ли ветка под ногами лесного маньяка где-то позади.

– Почему мы здесь? – спросил Крис, когда перестал мычать, и я с радостью отметила, что его голос звучал уже почти как обычно.

– Гуляем. – Коротко ответила я, искоса смотря на Шистада, который стянул капюшон с головы и смотрел на озеро, на блики, которые отдавались темной гладью. – Обкуренного я бы тебя в дом не пустила, хрен знает что бы ты вытворил.

– Уж точно не разбивал бы стекло в комнате твоей матери. – Я промолчала, ничего не стала говорить, но это не остановило Криса. – Я видел осколки в комнате, когда искал ванную. Ты убрала их?

– Я хочу, чтобы она увидела их.

– Нахрена?

– Просто. Ты почему домой не пошел? – я ловко перевела тему, не желая обсуждать свои взаимоотношения с матерью с Крисом, который всего лишь игрушка и средство для достижения цели.

– Приехала бабуля, а мы с ней чутка поругались.

– Мудачок расстроил бабулю? Боже мой, что ты сделал, не съел котенка на завтрак?

– Эй, это я мудак, а не бабуля. – Быстро огрызнулся он, бросив на меня недовольный взгляд, на который я никак не отреагировала. – И да, я ее расстроил. В театре, в котором работала мама, устраивают благотворительный вечер по сбору денег для тех, у кого порок сердца, и меня попросили сыграть.

– И ты отказался. – Озвучила я очевидное, посмотрев на Криса, который прижал подбородок к груди и неотрывно смотрел на озеро. – Почему? Ты ведь так хорошо играешь, и ты играл тогда, почему не сейчас?

– Я не смогу при всех. – Почти не слышно ответил он, закрыв глаза, и я увидела на его лице борьбу чувств. – И тогда тоже не смог. Поэтому увез тебя.

– Ты только хитростью смог сыграть, – напомнила я ему. – Ты ведь давно не играл, с чего она вдруг решила, что ты так поступишь и в этот раз?

– Она педант до мозга костей, и уборкой рояля она занимается сама, и она заметила пятна на клавишах. – Грустно ухмыльнулся он, все еще не открыв глаза. – Да и по всему роялю тоже, надеюсь, она не догадалась, что именно мы там делали.

– А ты сам не хочешь? Ведь в некотором роде память о маме, – с каких пор мне есть дело до его сантиментов, а? Ну, лучше о них переживать, чем вслушиваться в мерзкий голосок на заднем плане, который не затыкался ни на секунду.

– Я любитель, а не профессионал. – Его голос стал глухим и еле уловимым. – Это она сказала папе, а я услышал, и каждый раз, когда я пытаюсь сесть и играть, я слышу ее слова. Мне сложно, ведь я хочу сыграть для нее так, как она любила, а не могу, потому что это «он любитель, а не профессионал» звучит, как гребаный упрек.

– Для чего тебе надо быть профессионалом? Ты ведь не собираешься связывать с этим свою жизнь, для любителя ты просто великолепно играешь, зачем тебе профессионализм? Она ведь не хотела тебя этим обидеть, она просто констатировала гребаный факт! И знаешь, что? Это звучит, как нелепая отмазка, ты просто не можешь сыграть для нее, потому что боишься разочаровать.

– Как я могу играть перед всеми, если она была профессионалом, гением, они будут ждать и от меня этого, но я гребаный любитель! – Крис повысил тон. Резко открыв глаза, он посмотрел на меня, и он был взбешен, такого дикого взгляда я никогда у него не видела, и это меня напугало, даже голос в моем сознании заткнулся и стал настороженно смотреть на него в ответ. – Как я могу играть и позорить ее?

– Шистад, мать твою, что ты за ахинею несешь? Им не важно, как ты играешь, им будет важно, что ты просто играешь! Сын играет в честь мамы ее любимое произведение! Он любитель, набрался смелости и выступил перед всеми, вот что им важно! Ты думаешь они правда будут сидеть и думать: «Боже мой, какая бездарность, кто его выпустил вообще на сцену?» – мой голос звучал уверенно, твердо и непреклонно. – Им это не важно! А теперь поднимай свою задницу, и пошли ужинать.

– Что?

– Тебе надо поесть и мне тоже, ты ведь домой не пойдешь, если я правильно тебя поняла. – Я засунула руки в карман и с напором уставилась на Криса, который уже с прищуром и со своей обычной ухмылкой смотрел на меня. – Сегодня будет ризотто.

Что ты со мной делаешь, Кристофер, мать твою, Шистад?

Комментарий к Feels like the crowd is saying

И мне кажется, что толпа говорит

Моя книга: https://www.litres.ru/vasilina-zhidkih/vasilika-dal-vozrozhdenie/#recenses (можно найти в электронных библиотеках)

Обложка:

https://plus.google.com/u/0/photos/photo/113847467096654508074/6381776646018498066?icm=false&authkey=CJHmpbaP4faF_gE

========== …признание… ==========

Я накрыла на стол, с интересом отмечая, что у меня сегодня хорошо получились спагетти и девочки должны оценить мои усилия, учитывая, что мою стряпню они в последний раз ели, когда мы зимой выбирались загород.

Не быть собой.

Да, я хорошо помню, что мне сказал доктор Шепард еще две недели назад. Трудно об этом забыть, когда он напоминает мне об этом на каждом нашем сеансе, а они проходят три раза в неделю. За все время посещений, – с консультациями это почти месяц, – произошли некоторые изменения в моей внешности и это только благодаря этой личностной прививке, и вроде как совсем немного тронулся лед внутри, хотя появились другие звоночки, и они настораживают не меньше.

Если о хорошем, то сегодня я позвала всю свою банду, чтобы рассказать обо всем: что я нахожусь на начальной стадии депрессии, что я посещаю психотерапевта три раза в неделю, что я начала «встречаться» с Кристофером Шистадом только потому, что не чувствую себя такой опустошенной рядом с ним.

Доктор Шепард сказал, что в такое трудное для меня время я не должна быть одна, какая никакая, но должна быть группа поддержки, которая в случае чего подстрахуют лишний раз. Друзья и семья должны знать о моем не лучшем состоянии, так же быть со мной рядом. «С семьей могут быть проблемы», – подумала я тогда, грустно улыбаясь себе под нос, вспоминая о быстрых звонках моей матери на этой неделе, а вот с друзьями должно быть проще. По словам Шепарда, я должна быть в окружении близких людей, это он мне сказал на третьем сеансе, то есть почти в начале курса. Ну, а силы смогла найти только сейчас, и это скорее из-за того, что на следующей неделе произойдет, и к этому они должны быть готовы.

Крис решился выступить на том концерте при условии, что я пойду с ним. Умолчу, как долго я в этом его убеждала, но и лукавить не буду, мне было по душе его «уговаривать», а когда Шистад озвучил свое согласие и условия, я ничего не сказала ему, лишь наслаждалась своей личной в некотором смысле победой. В реале же я больше успокаивала свою совесть, которая просыпалась во мне каждый раз, как только я вспоминала, что использую Кристофера для своих целей, и бунтовала, заставляя чувствовать себя странно. Скоро еще эта поездка на озеро, и Крис вроде как хочет, чтобы я поехала тоже, но из-за самого озера я не горю желанием туда ехать.

Я до сих пор боюсь водоемов, а, учитывая, что там будет группа напившихся подростков, которые могут сделать что угодно, я все чаще хочу просто сказать что не поеду и конец на этом, но что-то меня останавливает, или кто-то? Еще не очень понятно.

В двух словах, концерт и поездка на озеро в сумме подтолкнули меня на сегодняшний бригадный сбор, который вот-вот начнется.

Нервно посмотрев на часы, я вздохнула, ощущая бессмысленную тревогу внутри. Еще целых двадцать минут. Они, может быть, немного опоздают, но точно придут, я уверена. Они не должны меня бросить, ведь я сказала, что это важно.

Они ведь придут?

«Когда ты уже запомнишь, что каждый в этой жизни сам за себя? – от этого мерзкого холодного голоса моя кожа покрылась мурашками, и я с силой ухватилась за стул, впиваясь пальцами в спинку. – В конце лета ты уедешь в Бёрген, девочки быстро найдут тебе замену и будут писать только иногда, лишь изредка вспоминая о тебе. Ну, насчет Криса хоть не ошибаешься, ты изначально знала, на что шла! Ты ему не нужна и никогда не будешь нужна, зато ты с каждым разом больше чувствуешь, что он нужен тебе! Эва, он нужен тебе!»

– Привет, – меня отпустило, и эта пустота, внезапно начавшая меня душить, как только послышались отголоски мерзкого звучания в голове, отступила, стоило мягкому баритону зазвучать совсем близко. Только тогда я поняла, что натворила. В попытке избавиться от ужасающего пронизывающего страха ненужности и одиночества, я позвонила ему сама того не понимая, в поисках поддержки и помощи.

– Привет, лапуля, – издевательски протянула я, радостно слушая его тихий смешок на той стороне, успокаиваясь немного. – Заедешь сегодня?

– А чем будем заниматься? – хитро спросил он, хотя прекрасно знает, что чем бы мы не начали заниматься, все заканчивается сексом в постели, если до нее дойдем.

– Посмотрим, мы еще не везде прошлись. – Ответила я усмехаясь, подходя к входной двери, за которой услышала громкий смех своей банды. – Я собрала своих, чтобы рассказать.

– О чем?

– Эм, – я замерла у двери и отвернулась от нее, стараясь быстро придумать ответ на его вопрос. – Эм, о нас? Чувак, я до сих пор не придумала разумное объяснение для этого. Есть идеи?

– Когда я говорил об этом, кто сразу лез мне под футболку? – его голос сел на пол октавы ниже, отчего у меня снова побежали мурашки по телу, только теперь приятные. – Говори как есть: ты заставила меня встречаться с тобой, пока я не влюблюсь.

– То есть это отношения? – я сразу мысленно дала себе оплеуху за свой гребаный проступок, за то, что вообще набрала его, что вообще ему позвонила. Коротко выдохнув, я открыла девочкам дверь и, жестом показав, чтобы они говорили тише, быстро ушла на кухню оставляя их в недоумении. – Ты приедешь?

– Посмотрим. Пока.

– Ага, – я отключилась, задержала телефон в руках на пару секунд, смотря на контакт, которому только что звонила. «Мудачок♥». Не понимаю, зачем я так сделала? И подписала, и звонила. Все, что связано с Крисом, похоже на мою больную фантазию, которую я по-идиотски воплощаю в жизнь. За это время я странно к нему привязалась, это осознаю, но не признаю, потому что это похоже на больную связь, которую сложно будет разрушить. Это не любовь, не симпатия, это что-то другое, что-то странное, непонятное, глупое, безнадежное – как раз в моем и его стиле. Тем более привязанность и какие-то теплые чувства, схожие с симпатией, это абсолютно разные эмоции, а вот это я признаю. Убрав телефон в карман толстовки, я обернулась к двери и встретила пронзительный темный взгляд Саны с таинственной заговорщицкой улыбкой на губах, отчего мне стало немного не по себе, она будто застукала меня зачем-то неприличным. – Привет!

– Она идет! – крикнула Сана, быстро скрывшись за дверью, давая мне минутку, чтобы приготовиться, и она мне была нужна, потому что я не понимала, как именно все пройдет, надо просто правильно донести мои мысли.

Сделав глубокий вдох, натянув свою обычную маску, снять которую я еще не в силах, вышла в гостиную, где уже все расселись за столом, а Крис стояла у края стола и разливала всем вино. Моя маска покрылась легкой паутинкой трещин, я нахмурилась, потому что его не готовила, чтобы не было лишнего соблазна выпить, но тут же все вернулось обратно, и паутинка растворилась так же быстро, как и появилась.

Шепард сказал выполнять все его условия, одно их которых было – никакого алкоголя!

– Я не буду, – вмешалась я, когда Крис с бутылкой уже нависла над бокалом возле пустого места, которое, как видимо, предназначалось мне. Удивленно вскинув брови, Крис обошла меня стороной, искоса поглядывая, и села на свое место напротив Саны, которая сидела рядом с Нурой, напротив Вильде, я сидела во главе стола. Даже просто сидя во главе стола, я чувствовала их вопрошающие взгляды, от которых становилось плохо и хотелось свернуть посиделки, и завалиться в кровать под одеяло от мира внешнего подальше. – М?

– Мы все в предвкушении, – объявила Нура за всех, обводя рукой стол, который был полностью набит. Возможно, я перестаралась с количеством еды. К сожалению, это было тупо из практических соображений, а не потому что мне хотелось готовить. По рекомендациям доктора я должна придерживаться регулярного питания хотя бы трижды в день, уже плюс парочку лишних порций. Еще мне приходится кормить Шистада, который часто у меня тусит, это еще несколько порций. Я приготовила себе в лучшем случае на неделю вперед, в худшем – на полнедели точно. – Ты нас собрала у себя, да еще и без пиццы и покупной еды, сама приготовила и давай выкладывай.

Они сдержанно улыбались, и я вообще сначала передумала открывать рот и просто рассказать им про Шистада, ведь об этом они сейчас готовы услышать, именно от этого сейчас они в предвкушении, а я тут их своей депрессией обрадую.

– Эм, – протянула я, потупив свой взгляд на тарелке, которая моментально пополнилась едой – Нура всегда выполняла функцию нашей мамочки, раскладывая нам еду, если мы немного зависали за столом, прямо как я сейчас. У меня разве что слюнки не текут, и рот закрыт. Итак, как это сделать? «Йоу, у меня депрессняк, я лечусь, и пока не понятно, помогает или нет, но сдвиги вроде есть». Или: «Хэй, я тут обязала Криса спать со мной, потому что после ночей с ним у меня нет депрессняка, от которого я лечусь, и дело не в сексе, а какая-то ерунда с самим Шистадом, поэтому я его и заграбастала себе временно, а еще летом мама меня увозит, а у вас что нового»? – Сегодня будет много новостей, что-то хорошее, что-то не очень, наверное, начну с самого дерьмового.

– Боже, ты беременна! – воскликнула Вильде, зажав рот рукой, и мне тут же захотелось швырнуть в нее салфеткой за то, что перебивает и сбивает меня, хотя я только набралась смелости открыть свой рот! К сожалению, ее совсем не тихого визга вполне хватило, чтобы взбаламутить Крис, которая уже с охами и ахами начала тормошить Сану и Нуру, которые сохранили рассудок и выжидательно смотрели на меня, когда я продолжу. – А что? Она не пьет уже какую неделю и не ходит на вечеринки, что еще можно подумать?

– Потому что мне доктор запретил пить, а на вечеринки не хожу из-за возможности поддаться соблазну! – быстро выпалила я, смотря в глаза Вильде, которая, опустив глаза в тарелку, начала не спешно ковыряться. Сделав небольшой вздох, я отвела взгляд в сторону, не решаясь посмотреть на остальных, которые в замешательстве притихли. – Мой диагноз – депрессия начальной стадии, перетекшая из апатии. Я посещаю психотерапевта три раза в неделю, уже месяц, получается. Недавно начала принимать антидепрессанты, по одной таблетке два раза в день, и, если лечение не пойдет на пользу, меня могут поставить на учет, если уже не поставили, без понятия, как это на самом деле происходит. Никакого алкоголя на протяжении всего лечения не только из-за лекарств, а из-за того, что он сильно ухудшает мое и так плачевное состояние.

– Ты ведь была нормальная. – пробормотала Крис, и Вильде сразу утвердительно закивала, решившись бросить на меня изучающий взгляд. – То есть ты вела себя странно после расставания с тем кудрявым, но все было в пределах нормы.

– Вот так? – я широко и счастливо улыбнулась, и, когда та кивнула, моя улыбка на ее глазах быстро сползла с лица, и недоумение выразилось на лицах всех девочек, которые сейчас уже начали припоминать все наши встречи, все наши разговоры, когда я была «нормальной» в своих пределах нормы. – У меня хорошо получалось играть на публику, раз вы за пять месяцев ничего не заметили. Я решилась рассказать об этом только сейчас, потому что скоро произойдут изменения во всем: в моем поведении, в моей речи, в моей внешности и мыслях. Я хочу, чтобы вы не мешали мне, а поддерживали или хотя бы делали вид, что вас все устраивает, потому что это мы с доктором слишком долго все продумывали.

Я замолчала, понимая, как это сейчас выглядит, ведь меня обстоятельства вынудили им рассказать, и, скорее всего, они сейчас будут злиться, когда услышанное немного уляжется в их головах. Но я не собиралась до этого тянуть, потому что они могут злиться из-за всего, и они будут правы в одном – я слишком долго тянула, чтобы все выдать. Но мне нужно время, которое у меня слишком часто отбирают ненужные люди.

– Я… – мой голос предательски сломался, в нем снова почувствовалась привычная для меня гребаная безразличность и опустошенность, но это было дико для них. Сейчас девочки тоже начали немного сникать, ведь я только что сняла маску и выставила их дурами, которые не смогли вовремя понять, что я давно больна. Когда мое состояние сталось привычным: невыразительный взгляд, тягостные паузы между словами – я ничего не почувствовала от этого, просто чуть легче вздохнула, когда больше не надо было улыбаться. Девочки же напряглись, исподлобья наблюдая за тем, как из «привычной» для них Эвы, я превращалась в Эву пустую, которую видела по утрам в зеркале. – Мир вокруг меня будто утратил все краски без причины, все цвета померкли, все, что радовало, начало меня злить, все, кто был счастлив рядом, пробуждали во мне ненависть, но это довольно быстро прошло, и бушующее неспокойное море сменилось ровной спокойной гладью темной воды, которую тяжело взбунтовать – это наступило безразличие. Полное безразличие к жизни, ко всему и к самой себе. Сейчас прозвучит клише, но оно так и есть, и я без понятия, почему именно так, но я отчасти смирилась и нашла выход. Эм, был один человек, после которого все немного приобретало смысл и уже не казалось таким бесцветным по непонятной мне причине.

– Крис, – пробормотала Нура, я подняла взгляд и встретилась с ее понимающим взглядом. Они были слепы насчет моей депрессии, но вот насчет Криса они были правы. Как бы сильно я не хотела, но его спрятать от них не удалось, девочки давно знали про Шистада, просто ждали. – Пенетратор Крис.

– Мудак каких поискать, – грустно ухмыльнулась я, вспоминая, как на позапрошлой неделе застукала его с другой девушкой в раздевалке. Мне тогда показалось, что я почувствовала гнев из-за того, что он был с другой, но я разочаровалась, когда поняла, что была зла только из-за того, что прервала занятия с Исааком. У меня проблемы с предметами. – Но почему-то он странным образом мне помогает, возможно, из-за того, что он мудак, я знаю это… – Боже мой! До меня только что, возможна, дошла причина! – и он меня не разочарует сильнее, чем есть сейчас. И мы не встречаемся, я не его девушка, он не мой парень, мы не в отношениях, но я ограничила его потрахушки желанием, которое он мне проиграл.

– То есть ты его вынудила встречаться с тобой? – Вильде сдвинула брови и сжала губы, для нее это было слишком неестественно и непонятно.

– Это же Крис, – Сана скрестила руки на груди, откинувшись назад, – если бы он этого не хотел, она бы хрен его заставила даже желанием, которое он ей должен.

– В точку, – согласилась Нура, накладывая себе еще овощного салата. Пока я болтала, девочки уже опустошили свои тарелки, и только сейчас я заметила, что они бросают взгляды на мою все еще полную и нетронутую порцию. – Еще проблемы с аппетитом?

– Это, наверное, побочные действия таблеток, – отмахнулась я, тут же закинув в рот кусочек красного сочного помидора. – Я пью их неделю, и все еще не понятно, подходят они мне или нет.

– Почему ты нам не рассказала раньше? – Вильде казалась взволнованной, хотя такой она казалась всегда. – Почему ты так долго молчала?

– Я не знаю. – Честно ответила я, насильно впихивая в себя еще немного салата. – И я пойму, если вы будете злы на меня, и вроде как мне надо извиниться, но я не буду этого делать. Я просто пойму вас.

– Мы не злы, – заверила меня Нура, положив руку на плечо и ободряюще сжав его. – Лучше поздно, чем никогда, так ведь? Мы поможем тебе во всем, только скажи, как и что делать?

– Просто будьте рядом.

Комментарий к …признание…

Моя книга: https://www.litres.ru/vasilina-zhidkih/vasilika-dal-vozrozhdenie/#recenses (можно найти в электронных библиотеках)

========== Gimme gimme more ==========

Крис Ш.

Эва и нормальность – вещи несовместимые. Даже, когда она встречалась с тем придурком Юнасом, когда она строила из себя невинную овечку, уже тогда было видно, что две эти вещи полностью не совместимы, и вообще они параллельны друг другу, ведь никогда не пересекутся, если жизнь не повернет на 90 градусов.

Вся затея с этим «так могу делать только я» подтверждает мои слова, такое безумство могло прийти только ей в голову, и предложить она такое могла только мне. Я безумен настолько, что принял это предложение и не осудил ее, а наоборот еще больше подтолкнул. Мне нравятся эти «недоотношения», в них есть приятная доля, ведь я могу делать что хочу, когда хочу, и никто не будет мне клевать мозг.

«Крис, ты не позвонил сегодня. Крис, ты что забыл, какой сегодня день? Крис, ты назвал меня чужим именем!» – от этого бреда меня избавили «недоотношения» с Эвой. Ходи на любые вечеринки, делай там что хочешь, единственная плата за эту свободу – не спать другими, а только с ней. Это звучит просто, но таковым не является на самом деле.

Не все было так просто.

Привычка флиртовать, искушать, совращать въелась так сильно, что от этого сложно избавиться отличным сексом с Эвой. Это как наркотик для меня, от этого сложно избавиться, как сильно бы ты этого не хотел, а дело в том, что я не хотел от этого отказываться. А зачем? Меня держит желание? Не думаю. У меня тоже есть желание, которое она должна исполнить, и, вообще, это детский сад с этими желаниями. Или нет? Это же вроде как пари было, а там ты или исполняешь, или нет. Но в этом случае я человек слова: сказал, что исполню, значит, исполню. Она хотела «чтобы так делала я одна»? Она получила.

Так я думал.

Пока…

Я сорвался? Поддался соблазну и искушению? Это все подходило бы для описания ситуации, будь я с ней в настоящих отношениях, а мы с ней черти что, связанные лишь желанием, то я лишь нарушил условия и все.

Это было на позапрошлой неделе, к нам в школу приходили ученики с другой школы, я забыл зачем, да и не важно, ведь там было много горячих, на все готовых девчонок, – ну, или я так думал, – а они просто ходили по коридорам. Они и не сопротивлялись, когда я флиртовал с ними, когда я приставал к ним. Когда мне все-таки удалось увести одну девчонку в раздевалку, они тоже ничего не сказали. Итог: они на все готовые девчонки.

Зажав ее между собой и стенкой, мы целовались, а я руками скользил по ее телу, это было слишком беспорядочно, я получал странный кайф от того, что касаюсь кого-то другого. Я уже был готов снимать штаны, когда дверь открылась, и рыжее пятно заиграло рядом.

Да, Эва недавно сменила цвет волос, который был ярким, и не делал из нее невидимку, которой она старалась быть.

Не отрываясь от девушки губами, я встретился взглядом с Мун и готов был к крикам, упрекам. Я был готов к чему угодно, но то, что было на ее лице, сбило с меня спесь и заставило отпрянуть от девушки, которая чуть ли не осела на пол, стоило мне ее отпустить.

– Эва, – начал я своим обычным дерзким тоном, но голос дрогнул и вообще сел, когда я ничего не увидел на ее лице. Ни боли, ни обиды, ни злости – полное безразличие, хотя даже это было эмоцией, ее лицо было пустым. Абсолютно пустым!

– «Крис, хочешь повеселиться? Давай в раздевалке в два!» «Ха, сталкер, думал и не предложишь!» – ее голос был таким же пустым, как и ее выражение лица, когда она озвучивала мне наши сообщения несколькими часами раньше, и мне дико это не нравилось. – Когда я это предлагала, то рассчитывала, что у стены буду я, а не… ты вообще кто?

– Алекс, – ответила девушка, поднимаясь на ноги и поспешно поправляя одежду на себе.

– Будешь злиться? – спросил я, усмехаясь, как обычно. Она не должна думать, что меня вообще волнует, как она со мной разговаривает, понимая, что она вообще не злится, она даже не расстроена.

– Зачем? – спросила она, покачиваясь взад-вперед, наблюдая, как девушка собирает свои вещи и выходит вон, звонко хлопнув дверью. – Кажется, я ее напугала, прости.

– Прости? – изумился я, услышав это из ее уст, да еще и с сожалением. Она правда извинялась за то, что застукала меня с другой?

«Круто», – подумал я тогда и думал так почти всю неделю, пока в пятницу не явился на вечеринку, прекрасно зная, что та не придет – она вообще перестала ходить на вечеринки. Когда я шел, я знал, чего хочу, а хочу подцепить там кого-нибудь и хорошо спрятать это от Эвы, хотя она и не расстроится, когда узнает.

Я зашел в зал, который был полон набит людьми, некоторых я знал, некоторых видел впервые, и инстинктивно мой взгляд зацепился за пару девочек в самом углу, которые показались мне достаточно хорошенькими для одного раза. Когда я подходил к ним со «своей» улыбкой на губах, от которой млеют почти все, с радостью отметил их оценивающий взгляд, который скользнул по моему телу. И когда они были удовлетворены увиденным, то с радостью приняли меня в беседу, благородно отдав мне бутылку рома.

Через час я прекрасно знал, что уйду сегодня не один и прятать мне придется не одну, а сразу двух девушек! Они обе были согласны со мной прогуляться после всего этого. Хотя на самом деле я подумывал занять одну из свободных комнат, чтобы, закончив, свалить сразу домой, потому что утром мне надо было забрать бабулю из аэропорта, та вроде к нам переезжать собралась, отчего я был счастлив.

Да-да, непробиваемого Шистада, последнего бабника-мудака Кристофера осчастливил переезд бабули.

– Идем? – сладко промурлыкала одна из них мне на ухо, засовывая руки мне в штаны.

– Ага, – ответил я ей, уткнувшись носом в ее волосы и прихватив с собой вторую девушку. Мы направились к лестнице на второй этаж, но я замер у перил и уставился в толпу, стараясь разглядеть одно пятно.

Яркий рыжий.

Эва была здесь.

Она стояла у стены и целовалась с каким-то парнем, запуская руки ему под футболку, запрокидывая свою голову назад, когда его губы опускались к ней на шею. Я видел язык, который касался ее тела, я видел радостную истому на ее лице от всего происходящего, и это вывело меня из себя. Почему-то.

Бросив девушек, про которых тут же забыл, когда в голове начали появляться картинки с разными вариантами того, что сделаю с этим ублюдком, я направился к ней.

Бесцеремонно распихивая всех вокруг, полностью наплевав на то, что могут поползти слухи. И, если честно, это последнее, что меня волновало тогда, ведь этот урод уже нагло начал задирать ей юбку!

– Эва, – прорычал я, прежде чем с силой толкнуть ублюдка в стену, моментально подхватывая девушку, которая сразу полетела вниз. Оставив ее позади себя, подошел к парню, который уже поднимался на ноги и злобно буравил меня взглядом. Мне было срать, как он смотрел меня. Сейчас он вообще перестанет видеть!

– Ты че влез, а? – прошипел тот, когда я приблизился к нему, снова впечатывая в стену, схватив его за грудки.

– Еще раз тронешь ее, – рявкнул я, сильнее вдавливая его в стену. Я хотел продолжить, но Эва прервала меня. Положив руку на поясницу, она зажала край толстовки и потянула на себя. Смерив еще раз гневным взглядом этого идиота, я отпустил его и поддался к рыжей, которая все еще тянула меня на себя.