Текст книги "Испытание огнем (СИ)"

Автор книги: Shelma-tyan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Аанг не может врать себе. Ему нравится Азула. Колкая и опасная, но прекрасная, как блестящая стальная игла.

Да, она не та девушка, любовь к которой врачует душу, не та, с которой можно жить долго и счастливо. Она другая. И она нравится ему.

========== Глава 6 ==========

Аанг не чувствует перед Азулой ни стеснения, ни стыда. Сам себе не верит, но вечером они как ни в чем не бывало болтают у костра об архитектуре столицы Страны Огня. Азула, томная и расслабленная, как и он сам, чуть более миролюбива, чем обычно.

– Завтра будем тренировать молнию, – заявляет она, зевнув в кулак.

Аанг после всего даже толково порадоваться не может. А еще не понимает, почему Азула снизошла до того, чтобы поставить его в известность о своих планах.

– Заработал? – себе под нос усмехается он, и их политика неупоминания произошедшего в миг взрывается. Азула смотрит на него поверх костра, и от одного взгляда Аанга встряхивает, как от удара током.

– Скорее убедил, что способен ее освоить, – нахально отвечает принцесса, томно откинувшись на локти и вытянув босые ноги к костру. Аанг чувствует, как от этого разговора закипает кровь, хочет промолчать, но не может. Это просто сильнее его.

– У меня есть еще аргументы, – говорит он хрипло, чувствуя, как по всему телу бегут мурашки предвкушения.

– Правда? – Азула прикрывает глаза. – Тогда прибереги их до завтра, Аватар.

Одним словом она ставит его на место, и весь дурман мигом вылетает из головы. Аанг хмуро смотрит на нее, закусив губу. Чертова язва! Никогда больше он не выставит себя идиотом! Никогда ни словом, ни делом не даст ей понять, что он хочет повторения! Грозный взгляд не производит на Азулу никакого впечатления.

– Ты забавный, – задумчиво говорит она, глядя на него. – Такой… незамысловатый. Это вызывает презрение, конечно, но и некий интерес. Нечасто мне встречались такие люди, у которых все на лице написано. Наверное, нелегко с этим жить?

– Не думаю, что это сложнее, чем носить всю жизнь маску, – отбивает Аанг, загораясь злостью. – Может, тебе стоило хоть раз показать свои чувства?

– Может, у меня их просто нет? – улыбается принцесса.

– А может, тебе просто некому было их показать?

– А что, сейчас есть? – Азула демонстративно обводит их стоянку взглядом. – Или ты себя имеешь ввиду, Аватар, помощник Зуко и любимец водяного племени?

Аанг смотрит в костер и понимает, что она права. Кто он ей, чтобы требовать откровенности? Он не может ей стать любимым, не может стать любовником и даже другом не станет. Представить, чтобы там, в их мире, в окружении всех его друзей Азула была рядом невозможно. Мысль, видно, отражается на его лице, потому что принцесса победно улыбается. Но что-то горькое видится Аангу в этой улыбке. Аанг смотрит на нее и понимает, что тут, в старом Храме Воздуха, Азула стала так же привычна, как облака, проплывающие мимо, как покрытые мхом поваленные колонны и крики лемуров по утрам. Но там, далеко, где шумят города и живут люди, они снова будут врагами, снова вспомнят все то, что их разъединяло. А даже если не вспомнят, кто-нибудь обязательно напомнит им. Это неизбежно.

– Что и требовалось доказать, – ставит точку принцесса. Она поднимается с лежанки и медленно потягивается всем телом. Шевелит пальчиками ног, выпрямляет колени, гибко прогибает поясницу, поводит плечами. Аанг хмуро смотрит, как грудь натягивает тонкую ткань красного топа, как под кожей прокатываются хрупкие ключицы. Азула запрокидывает голову и вытягивает вверх руки, потягивается до самых кончиков тонких пальцев, плавно сгибая и разгибая их.

Аангу стыдно до дрожи, но он от одного этого зрелища теряет голову. Он чувствует, как его скулы горят, как жаром окатывает все лицо и шею, а тело медленно тлеет от желания. Перед глазами вспыхивают картинки прошлой ночи, память услужливо подбрасывает несколько особенно чувственных тактильных ощущений. Так нельзя! «Катара!» – в отчаянии призывает Аанг образ любимой невесты. Но образ Катары, как вода, попавшая на огонь, – растворяется паром. Азула обходит костер и под его, наверняка жалким, взглядом переступает через его вытянутые на земле ноги и садится сверху.

– Так что там насчет аргументов? – шепчет Азула ему на ухо, и Аанг чувствует короткое прикосновение влажного языка.

– Перестань… – выдыхает он, сжав руки в кулаки. – Так нельзя…

Азула коротко усмехается и прижимается к нему всем телом. Она горячая, сильная и все же хрупкая. Аанг отводит от себя ее руку, сжимает запястье и чувствует, как тонкие косточки впиваются в его ладонь сквозь кожу.

– Я мог бы сломать тебя. Одним движением, – говорит он, сжимая ладонь. Ей наверняка больно, но несгибаемая принцесса даже бровью не ведет.

– Ты? – она насмешничает. – Не можешь ты никого сломать, Аватар. А знаешь, почему? – Азула медленно поворачивает запястье так, что одно неверное движение, и будет перелом. Аанг отпускает ее руку. – Потому что ты не находишь в этом удовольствия. А вот я могла бы тебя сломать… – она снова чувственно шепчет ему на ухо, и освобожденная рука скользит вниз к его паху.

– Нет, – твердо говорит Аанг.

– Правда? – насмешливо уточняет Азула, поглаживая его сквозь одежду. – Мне кажется, тут есть разногласия.

– Нет, в смысле, не так.

Аанг поднимается, подхватывает ее на руки, словно невинную невесту, и несет к шатру. Азула, разгадав его маневр, заливается издевательским смехом.

– Да брось! А впрочем, как хочешь.

И она обмякает на его руках, театрально прикладывает ладонь к глазам и вздыхает:

– Ах, нет! Пожалуйста, не надо!

Аангу ужасно хочется сказать ей раздраженное «замолчи», но он сдерживается. Заносит принцессу в шатер, ставит на ноги, снимает с ее пояса двойной шелковый кушак и первым лоскутом завязывает ей глаза.

– Хм! Интересно. А еще что-нибудь свяжешь? – ехидничает Азула.

– По-мол-чи, – серьезно и властно говорит он ей на ухо, и Азула чувственно вздрагивает. Аанг быстро связывает ей руки за спиной.

– М… Аватар, а ты, оказывается, умеешь командовать…

– Нужно было прихватить с собой кляп, – досадует Аанг и, усмехнувшись, снимает шелк с ее глаз и завязывает рот.

Азула, тряхнув головой, откидывает отросшие волосы и приподнимает бровь.

«Ну и?» – вопрошает ее взгляд.

– Боги всемогущие, какое блаженство! – вздыхает Аанг. – Нужно было сделать это еще две недели назад.

Он уверен, Азула могла бы попытаться что-то сказать, но чтоб она да унижалась до позорного мычания? Вот еще.

Аанг наклоняется и целует ее куда-то в разомкнутые губы. Азула возмущенно отдергивает голову.

– Пф! – выдыхает она.

– Никаких поцелуев, вот еще, – передразнивает ее Аанг. – Никаких привязанностей, никакой нежности, никаких чувств! – он начинает злиться и резко встряхивает ее. Ее руки связаны не особенно надежно, при должном желании она может освободиться, однако не делает этого. Освободиться значит проявить страх.

– Не боишься? – Азула надменно вздергивает бровь. – Вот и хорошо.

Аанг снова наклоняется и снова целует ее. Под его губами теплый шелк, нагретый дыханием, и ее губы. Азула дергает головой, но Аанг не позволяет отстраниться. Он скользит губами к тонкой шее, сжимает принцессу руками. От близости в голове шумит, от чувственного выдоха Азулы скручивает все тело. Она горячая, как огонь, но сегодня Аанг укротит это пламя. Он медленно, сантиметр за сантиметром, ласкает Азулу поцелуями, медленно укладывает ее на спальник и медленно раздевает. От желания кружится голова, от стонов и бесстыдства Азулы хочется поддаться безумию.

Но Аанг сдерживается. Он доводит ее до исступления, до забытья, почти до беспамятства. Он долго ласкает ее руками и губами, заставляет кончить в первый раз от языка, второй от пальцев. И все это время он сам сдерживается.

Азула смотрит на него затуманенными янтарными глазами и в истоме ласкается о горячий спальник всем телом. Аанг проводит рукой по шелку на ее лице и нежно целует в щеку.

– Какая ты красивая… – шепчет он в забытьи. – Какая хрупкая…

От слов Азула болезненно вздрагивает и отворачивается. И вдруг в ярости пытается приподняться и пихает Аанга локтем. Он удерживает ее силой, прижимает к спальнику и снова склоняется над лицом Азулы.

– Что такое? – рычит Аанг. – Не нравится быть слабой? – Он наваливается на нее всем весом, и от сдерживаемого возбуждения перед глазами вспыхивают яркие круги. – Ну а я хочу тебя слабую… Не буду я трахаться с тобой, как животное! Но если захочешь отдаться мне, тогда другое дело… Ты хоть знаешь, что это такое – отдаться? А?

Она смотрит гневно и яростно, и перед ним у нее преимущество в два оргазма. Она уже сытая, пресыщенная, а он почти в беспамятстве от желания. Аанг гневно ударяет кулаком рядом с ее лицом, и Азула, обнаженная и вымотанная, вздрагивает.

– Так я и думал, – говорит Аанг, отстраняется и выходит из палатки. Он, пошатываясь, подходит к обрыву, спрыгивает на нижний уровень. Путаясь в каждой складке, раздевается и ныряет в ледяной источник.

На следующий день их спарринг холодно-яростный. Азула, словно пытаясь реабилитироваться за ночь, особенно изобретательно бьет так, чтобы нанести побольше урона.

Аанг залечивает ожоги на предплечье, не выказав никакого недовольства.

– Молния, – требует Азула, верная своему обещанию. Она встает чуть в стороне, скрестив руки на груди. В алчных глазах предвкушение. Но сегодня Аанг хмур и тверд – сегодня он не проиграет. Ни за что.

Он собирает энергию, электричество скачет вокруг бесконтрольными мощными зарядами. Вытягивает руку и… Слабый разряд в пару метров, не более, сверкает в воздухе.

– Прогресс налицо, – едко отмечает Азула. – Но чтобы ты понимал…

Она встает, широко расставив ноги. Сводит руки от локтей до запястий. Движение влево, вправо. Ее руки словно режут воздух, забирают энергию из мира, нагло, без всякого трепета. Разряд трещит, окутывая всю ее фигуру, и вырывается из кончиков пальцев в небо.

От его молнии раздался треск, но от молнии Азулы по горам прокатывается оглушительный громовой раскат. У Аанга бегут мурашки по телу. Молния всегда вызывает в нем безотчетный трепет. Сила, слишком большая, чтобы принадлежать человеку. И в том, как Азула и когда-то ее отец нагло распоряжаются этой силой, Аангу видится почти богохульство.

– Вот это молния, – выдыхает Азула.

– Айро говорил, что нужно быть смиренным проводником… – хмурится Аанг.

– Да? – Азула стряхивает с себя остатки смертоносной магии, небрежно дернув плечом. – Молния – сила богов, так говорится в старинных манускриптах. Чтобы создавать молнию, нужно быть уверенным на все сто, быть сильнее ее, подчинять ее. Говорят, земля самая упрямая стихия, но молния, как и огонь, сожрет тебя с потрохами, если ты не будешь сильнее. Ты сильнее?

– Не уверен, – честно отвечает Аанг и тут же жалеет о своих словах. Азула так презрительно кривит губы, смотрит словно на насекомое.

– Тогда тебе не нужна молния, Аватар.

– Нужна.

– Но зачем? – в ее вопросе мелькает искреннее любопытство. – Что такого в молнии, чего нет в твоем состоянии Аватара? К тому же дядюшка Айро расстарался и придумал защиту…

– Я хочу освоить молнию. Это… сложно объяснить.

– Дай угадаю, – предлагает Азула. – Ты ведь владеешь всеми стихиями, хочешь во всех подняться до высшей ступени? – Аанг хмуро молчит. – Огонь тебе не дастся.

– И это говорит мой учитель. Вдохновляет, – огрызается Аанг. Азула загадочно улыбается.

– Тебе никогда не создавать молнии, потому что ты мягкотелый, слабый, трусливый воздушный монашек, ты всегда будешь слабее, чем молния, поэтому она никогда тебе не покорится.

– Я сделаю.

– Прячься за свое состояние Аватара как за одеяльце, зачем тебе молния – истинная мощь огненной магии.

– Я освою.

– Правда?

– Да!

– Хм, – Азула вдруг улыбается. – Такой ответ уже ближе к тому, что нужно. Пробуй!

И Аанг снова и снова пробует. И что-то меняется. Что-то неуловимое, неосязаемое, чуткое. Раньше Аанг чувствовал, будто завяз в трясине, а сейчас словно бы пробирается через липкую глубокую топь. Казалось бы, разница не велика, но это не так. Аанг впервые чувствует, что он движется к цели, которую он достигнет, а не к несбыточной мечте. Он верит, что освоит молнии.

========== Глава 7 ==========

Вечером их уединение нарушает почтовый ястреб. Аанг в радостном предвкушении отвязывает толстый свиток и разворачивает почту. Первый свиток надписан знакомой рукой.

«Аанг, милый…»

Внутри послания Катары плотный свиток, запечатанный вычурной сургучной печатью Лорда Огня.

Азуле.

– Это тебе, – кидает он свиток Азуле и жадно читает наполненные скрытым отчаянием строки от Катары.

«Мы с Зуко сходим с ума… Когда ты вернешься… Разве в этом есть хоть толика смысла… мне одиноко…»

– Хм. – Азула вертит письмо в руке и, не раскрыв, кидает в костер.

– Что ты творишь?! – возмущается Аанг.

– Ко мне следует обращаться «Принцесса Азула», тем более в письме. И Зузу прекрасно об этом осведомлен.

– Принцесса? И это причина?..

– Да, Аватар, это причина! – отрезает Азула. – Ничего-то ты не понимаешь! – вдруг с искренней злостью говорит она. – Да и откуда тебе понять! Есть миллион способов унизить человека. И это один из этих способов.

– Я уверен, Зуко ничего такого не имел в виду.

– Значит, он просто недалекий болван. Еще одна причина пренебречь корреспонденцией.

– Может, он написал что-то важное… – Аанг с грустью смотрит, как свиток съеживается и чернеет в пламени костра. Печать с драконом оплывает на поленья кровавыми слезами.

– Что он мог написать? «С нетерпением ждем твоего выздоровления, хотя лучше бы ты сгинула и никогда больше не появлялась. Целую, Зуко»?

Аанг усмехается.

– Ты любишь Зуко, правда ведь?

– Ха-ха! Наверное, любила когда-то. – Азула небрежно пожимает плечами. – Все мы любим свои семьи, пока мы малы и глупы. Потом начинаешь различать черное и белое, и вдруг… все меняется. Моя беда в том, что я начала различать это слишком рано.

– Моей семьей были монахи. – Аанг обводит взглядом темные храмовые постройки. Мертвый храм тихо дремлет в стылом горном воздухе. – Но они все погибли.

– Счастливчик, – хмыкает Азула и небрежно растягивается на спальнике. Аанга встряхивает от неясного жара. Но он, сглотнув, дочитывает письмо Катары. Ему казалось, что он сгорит от стыда или что совесть разорвет его на мелкие кусочки, но ничего подобного. Катара все еще единственная девушка, его любимая, его избранница. А напротив всего лишь его случайная любовница, всего лишь Азула, которой он хочет помочь излечиться. Всего лишь…

Аанг дочитывает, сворачивает свиток и убирает подальше в один из мешков.

– Счастливчик?

– Угу. – Азула сонно прикрывает глаза. – Представь себе, что ты дожил бы до момента, когда твои дружки-монахи, заточив свои палки в копья, отправились в военный поход. Что бы ты чувствовал тогда?

– Не знаю, – хмурится Аанг.

– Подумай, – презрительно бросает Азула.

Аангу хочется возразить, хочется сказать, что Зуко и Айро выбрали верный путь, что это она и Озай были неправы. Он верит в это, он знает это. И все же он и вправду не знает, что он почувствовал бы, если бы Гиацо вдруг решил воевать? Да ничего. Он пошел бы с ним, он верил бы в него хоть в мире, хоть в войне.

– Скучаешь по отцу? – спрашивает Аанг.

– Папа, конечно, не подарок. Но да, скучаю. Мы с ним похожи. Он меня любил… Хотя нет, он был мной доволен, что для него практически равносильно любви.

Азула говорит небрежно, отстраненно, словно не о себе. У Аанга от жалости щемит сердце, но он знает – посочувствовать Азуле значит вызвать ее гнев.

Они снова вдвоем в целом мире в круге света от скудного костерка. За спиной Азулы журчит фонтан, на склоне горы чуть слышно урчат сонные лемуры. Звезды высвечивают темные башни покинутого храма.

– А знаешь, что? – Аанг упирается ладонью в подбородок, отросшая бородка непривычно щекочет кожу. – Открою тебе секрет – ты мне нравишься.

– Правда? – Азула зевает.

– Ага.

– Ну и дурак же ты, Аватар, – бормочет она сонно.

Азула засыпает, вымотанная тренировкой. Во сне она начинает замерзать и совершенно беззащитным жестом сворачивается в комочек, обхватывает себя руками, словно замерзающий на улице бедняк.

Аанг приносит из палатки свой спальник, ложится рядом и укрывает их обоих. Они так и спят всю ночь, и Азула жмется ближе в поисках ускользающего тепла. Сопит ему в шею и недовольно пихает локтем, когда ей становится неудобно.

– Перестань, – бормочет она, пытаясь скинуть обнимающие ее руки.

– Спи! – командует Аанг, и принцесса послушно засыпает в его объятиях.

Утром они просыпаются почти одновременно, сонно ворочаются еще несколько минут, натыкаясь друг на друга то руками, то коленками. Азула, растрепанная и сонная, утыкается носом ему в плечо и тут же пытается отпихнуть.

– Почему ты здесь? Сгинь! – шепчет она досадливо, но не зло.

– Я здесь ради тебя, – бормочет сонный Аанг.

– Вранье…

Они дремлют, пока солнце не начинает бить в глаза.

– Приготовь завтрак, – зевает Азула и, откинув спальник, потягивается.

– Слушаюсь и повинуюсь, ваше высочество, – бормочет Аанг, но даже не думает подниматься.

– Вставай! – Азула легонько пинает его босой ступней в живот. Раз, второй, третий. Аанг ловит ее маленькую стопу и ласково проводит рукой от щиколотки до коленки.

Кожа изумительно гладкая, и, даже не открывая глаз, Аанг прекрасно представляет эту белую точеную ножку, острую коленку и упругие бедра, что могут расходиться так искусительно приглашающе.

Он ждет, что Азула скажет что-то ехидное, в своем стиле, но она молчит, и Аанг мягко оглаживает ее коленку.

Азула резко поднимается и идет умываться. Аанг с сожалением провожает ее сонным взглядом.

В этот день его молния выходит еще мощнее, сила разряда долго не хочет покидать тело, искрит на коже и волосах. Азула досадливо поправляет его движения и отвешивает небрежный подзатыльник, когда он снова начинает бормотать про «смиренного проводника».

– Это тебе расскажет Зуко, когда ты его поджаришь.

– Не собираюсь я поджаривать Зуко! – возмущается Аанг.

– Образно выражаясь! – закатывает глаза Азула и вдруг хохочет. – А представь как интересно могло бы получиться! Мы возвращаемся, и ты сажаешь на трон меня! Эй, Аватар, что же мне такое сделать, что бы склонить тебя на свою сторону?

– Я уже на твоей стороне, просто ты не заметила, – угрюмо бормочет он, снова начиная собирать из воздуха энергию.

После обеда Аанг поднимается на верхний уровень и в небольшой роще находит целую колонию лемуров. Подбирает пару опавших яблок, садится на землю, скрестив ноги и подманивает несколько самых бесстрашных особей. Разломив плоды, кормит с рук.

Большие белые ушки чутко прислушиваются, лупоглазые глаза наивно и доверчиво следят за ним, крохотные челюсти без устали уплетают лакомство.

К нему подбираются все новые и новые зверьки, и через несколько минут он видит только белые нервные ушки, чувствует бесцеремонные когтистые лапки и мягкие удары хвостов.

– Эй, ребята, полегче, – смеется Аанг. Вдруг вся стайка резко испуганно вскрикивает и разлетается по веткам деревьев.

Азула, небрежно пнув гору прошлогодней листвы, подходит ближе.

– Так вот чем ты занимаешься в своем уединении.

Аанг кивает ей на местечко напротив себя. Азула, пожав плечами, садится, скрестив ноги.

– Считай это заданием, напрямую связанным с твоим исцелением. Нужно подружиться с лемуром. – Он бросает ей червивое яблоко.

– И в чем сложность? – Азула брезгливо осматривает фрукт. Оглядывается вокруг. На ветках полно лемуров, все они с любопытством и страхом смотрят на принцессу, но никто не спешит спуститься. – Хм! – хмурится Азула.

Аанг поднимается, подходит к одному из деревьев и осторожно подманивает совсем еще молодого лемура. Тот, соблазнившись яблоком, устраивается у него на плече, а закончив есть, принимает дергать его за бородку. Аанг усмехается.

– Эй, поосторожнее! – журит он, подходит к Азуле и садится напротив.

– Да что в тебе такого? – искренне изумляется принцесса.

– Что-то, видимо, есть, – усмехается Аанг. – Талант.

– Сомнительное достижение, – кривит Азула губы, перебрасывая яблоко из одной руки в другую. – Зачем мне эти бесполезные лемуры?

Аанг пальцем щекочет малышу шею, и тот довольно урчит.

– Потому что они хорошенькие.

– Пф! Ладно…

Она подходит к дереву, вытягивает руку с яблоком, но лемуры шарахаются от нее, как от огня.

Несдержанная Азула и не думает скрывать раздражение.

– Да что с вами, глупые комки шерсти! Идите сюда, не сделаю я вам ничего плохого!

От окрика, лемуры перебираются еще на одну ветку выше, и даже малыш, что сидит на плече Аанга, пугливо прячется за его голову.

– В чем дело? – искренне недоумевает принцесса. – Ты что, подсунул мне отравленное яблоко?

Аанг усмехается:

– Это только тебе в голову могло прийти!

– Тогда в чем дело?

– Они боятся, – пожимает плечами Аанг. – Попробуй быть подобрее.

– Меня и следует бояться. Я могу просто поймать какого-нибудь.

– Я сказал, подружиться, а не поймать.

– Самое глупое задание на свете! – возмущается Азула, снова протягивает яблоко вверх, к лемурам и сладким голоском зовет к себе. – Глупые лемуры, идите сюда, я вас поймаю и съем. Так мяса хочется…

Зверьки начинают голосить и перепрыгивать с ветки на ветку.

– Ну что еще? – возмущается Азула.

– Они ведь умные. Все понимают. По крайней мере, когда их хотят съесть.

– Не могу я водить дружбу с едой! – Азула презрительно бросает яблоко в траву. – У нас даже коровы едят мясо. И это для меня всего лишь обед, по нелепой случайности еще прыгающий по веткам.

Малыш на плече Аанга зло шипит и урчит, выглядывая из-за его головы.

– Пошипи мне! Поджарю и не поморщусь! – рыкает Азула, и лемур с писком расправляет лапки и взмывает вверх на дерево.

– Оценка – хуже некуда, – констатирует Аанг.

– Сомнительный талант водить дружбу с бесполезными лемурами.

Аанг поднимается и с сожалением смотрит на принцессу.

– Не думал, что тебе это окажется не по силам, – бросает он.

Азула меняется в лице, но тут же расслабляется.

– Ты что это, Аватар, пытаешься мной манипулировать? Вот это да, общение со мной не проходит даром.

– Это уж точно, – хмуро соглашается Аанг и уходит.

***

Вечером Аанг за обе щеки уплетает овощной суп, когда Азула победоносно возвращается к стоянке. На ее плече сидит лемур с рыжими кисточками на ушках и кончике хвоста. Аанг усмехается. Даже лемура Азула нашла себе под стать – самого огненного во всем храме.

– Року, познакомься, Аватар Аанг. Аватар Аанг, этот бесполезный кусочек мяса в шерстке – Року, – усмехается Азула.

Аанг хмуро проглатывает ложку супа. Как же порой хочется бесхитростно, без всякой магии взять и отшлепать эту вредную девчонку.

Азула ослепительно улыбается, довольная собой.

– Ну и?

– Что?

– Где мои лавры?

– Молодец.

– Скудно, но и задание плевое.

Лемур спрыгивает с ее плеча и нагло ныряет в мешок со сливами.

– Эй, ворюга! – смеется Аанг. Азула накладывает себе супа из котелка и, заложив волосы за ухо, принимается есть.

– И как же тебе это удалось? Пообещала не жарить его?

– Ты удивишься, но, когда нужно, я могу быть в крайней степени очаровательной.

– Ты права… – Азула вопросительно поднимает брови. – Я удивлен.

Азула усмехается. Аанг ловит себя на мысли, что совершенно привык к перепалкам. Теперь задеть и поддразнить не кажется ничем примечательным. Он вспоминает их общение с Катарой и качает головой. Они всегда говорят друг другу приятные слова, дарят ласки, все друзья плюются на их поцелуи и нежные прозвища. Сейчас, после трех недель острых, как огненные хлопья, перепалок с Азулой, нежное воркование кажется немного… пресным.

Азула облизывает губы, ловя капли бульона, и Аанг снова с хмурым вниманием смотрит на нее. Ее близость волнует и жалит, как электрический разряд. Тело тяжелеет, наполняется истомой. Но впервые к желанию примешивается отчетливое волнение. Аанг смотрит на Азулу все такую же, чувственную и красивую, но видит чуть больше. И стыдливо отводит глаза. Это уже самое настоящее табу. Он не должен влюбиться в нее. Ни за что и никогда. Нет.

После ужина она уходит в шатер, демонстративно задернув за собой полог, а Аанг, ворча, устраивается спать на ее спальнике у костра. Некстати вспоминается, как они спали тут вдвоем прошлой ночью. Куда приятнее и теплее.

«Это к лучшему, – убеждает себя Аанг, ворочаясь без сна. – Так правильнее».

Но заснуть не может, как ни пытается. Он смотрит на темный шатер и снова яростно кутается в спальник. Черт возьми! Память услужливо подсовывает картинки того, как вчера Азула жадно наслаждалась ласками, он почти слышит ее довольный стон.

Аанг в ярости отбрасывает спальник, садится в позу лотоса, соединяет кулаки и принимается слушать свое дыхание. Медитация! Вот что его спасет. Всегда помогает и сейчас поможет. Вдох, выдох, вдох, выдох.

– Ты пыхтишь, как твой бизон, – раздается насмешливый голос, и Аанг вздрагивает. – Не спится? – заботливо интересуется Азула. Она присаживается рядом на колени, чопорно сложив маленькие белые ручки. На ней одни шаровары, по пояс она обнажена. Аанг, онемевший, молчит.

– Что же ты? Дар речи потерял?

В ее глазах пляшет пламя. Отблески костра прыгают по белоснежной коже, по ярким до неприличия губам. Аанг отворачивается и медленно вдыхает.

– Иди спать, – говорит он недрогнувшим голосом.

– Я не хочу спать, – пожимает Азула голыми плечами, и Аанга всего скручивает от нахлынувшего желания.

Она прижимается к нему, задумчиво положив подбородок на его плечо. Играя, щелкает пальцем по мочке уха и дует на щеку. Ее прохладная грудь с плотными сосками прижимается к его голой руке.

Аанг поворачивается и смотрит на нее, но Азулу отчего-то страшно занимает ткань его рубашки, она задумчиво перебирает оранжевый шелк и не поднимает глаз. И Аанг знает – если он ее прогонит, она уйдет. Но больше никогда не будет у него шанса увидеть такую Азулу.

Он укладывает ее к себе на колени, не просительно, но и не грубо. Как человек, который знает, что делать, и знает, что он в своем праве.

Если бы он мог хотя бы предположить, что Азула способна на такое, он сказал бы, что она волнуется.

В ее глазах нет насмешки, нет вызова. Она смотрит на него, на Аанга, а не на случайного любовника, подвернувшегося под руку. И он смотрит в ответ, на нее, на Азулу, изломанную принцессу, которой только восхищаются, но не любят.

Аанг мягко касается кончиками пальцев ее губ, скользит по подбородку, по шее. Пальцы на мгновение тонут в ямке между ключицами, проходятся между грудей, скользят до вдавленного пупка . Азула, вздохнув, выгибается, подставляясь под ласку.

– А-а… – чувственно выдыхает она, открывает глаза и смотрит на него. Настороженный и уязвимый взгляд. Сегодня прирученное пламя само ластится к его ладони.

Оба раза, когда они были близки, Азула не касалась его никак, кроме необходимости или же в полном забытьи. И поэтому, когда ее рука поднимается, и она кладет ладонь ему на щеку, Аанга пронизывает острой искрой.

Сейчас он чувствует себя изменником, сейчас – да. Но он не может остановиться. Не хочет и не может.

Нежность и страсть переплетаются в причудливый узор. Азула стонет так безотчетно, так жалостно. Она позволяет ему властвовать, подчиняется и отдается до конца. Может быть, это лишь прихоть, может быть, она снова станет колючей и жесткой через минуту после. Но сейчас она дышит с ним в унисон, вздрагивает и выгибается, а когда он медленно проникает в нее, цепляется за его плечи, и ему чудится, что сквозь неразборчивые стоны и шепот он слышит свое имя.

Утром он просыпается первым. Азула дремлет на его плече, и Аанг нежно убирает темные прядки с лица.

Он закрывает глаза, ужас осознания падает ему на плечи тяжестью целого мира. Что он наделал! Что он наделал…

Азула просыпается через полчаса и, пихнув его в бок, поднимается. Аанг сонно смотрит на нее сквозь ресницы.

– Доброе утро, – хрипит он, зевая.

– Привет, – откликается Азула и уходит в шатер за одеждой.

Аанг поднимается и нервно проходится до фонтана. Умывается, встряхивается. Ему страшно. Страшно, что сейчас Азула снова будет язвительной и дерзкой и что эта ночь была всего лишь жалкой шуткой. И страшно, что она будет другой, а значит, все необратимо изменилось, и он совершил ужасную подлость. Ведь он любит другую.

Аанг закрывает глаза и видит голубые глаза Катары, слышит ее смех.

Катара его единственная, с Катарой он проведет всю свою жизнь, с Катарой у него будут дети и внуки, тихая старость и все, что только можно вообразить. Но кто же тогда с ним здесь сейчас? Кто та девушка, что так искренне отдавалась ему этой ночью? Просто любовница? И что делать с этими чувствами – просто игнорировать? Забыть? А что если он… он разобьет Азуле сердце? Ведь теперь никак не получится притвориться, что у нее его нет. Он видел – есть. И он сам докопался до него, чтобы… разбить?

Аанг обессиленно садится на чашу фонтана.

Азула, откинув полог шатра, выходит наружу, небрежно собирая волосы в пучок.

– Что за угрюмый вид? – интересуется она. Аанг смотрит на нее, не в силах заговорить. – Что? – хмурится Азула.

– Извини, – бурчит Аанг, сам не зная, за что он извиняется. Встает с фонтана и идет к костру, чтобы съесть что-нибудь на завтрак.

– В чем дело, Аватар? – раздается за спиной ехидный медовый голос. – Палка оказалась о двух концах?

Аанг оборачивается. Азула смотрит на него своим привычным уверенным взглядом. И все же это другой взгляд. Он стал для нее кем-то, не собирательным образом прошлых жизней, не эфемерным властелином стихий, а Аангом, человеком из плоти и крови.

Они стоят минуту молча. Аанг не знает, что сказать. Он возвращает Азуле твердый взгляд и вдруг понимает, что при всех его жизненных достижениях, при том, что он герой четырех наций и надежда и опора всего мира – в нем не больше твердости, чем в этой хрупкой больной девушке.

Поединок взглядов заканчивается неожиданно. К Азуле подлетает лемур и приземляется ей на плечо.

– А, Року, привет, малыш, – воркует Азула и хитро добавляет: – Какой ты сегодня аппетитный.

Аанг усмехается. Он не верит в это. Не сможет она убить лемура после того, как завела с ним дружбу. После того, как доверчиво и беззащитно лежала у него, Аанга, на коленях.

Азула уходит наверх по лестнице, а Аанг отправляется сооружать завтрак.

Вечером прилетают два почтовых ястреба. Они несут коробочку, адресованную «С нижайшим почтением ее королевскому Высочеству Принцессе Азуле от ее брата Зуко».

На этот раз Азула соизволяет ее открыть.

– Хм, – вертит она в руках карточку. – Зуко последователен. Еще одна закол… – она осекается.

Аанг настороженно отрывается от тарелки.

– Что такое?

Аула достает из коробки подарок, и яркий отблеск на мгновение слепит Аанга. Золотая заколка со знаком огня.