Текст книги "Испытание огнем (СИ)"

Автор книги: Shelma-tyan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

========== Глава 4 ==========

Следующий день они проводят порознь, Аанг медитирует на верхней площадке храма, а Азула тренируется, мешая ему шумом. Но вечером, как и два дня до этого, они неумолимо стекаются в круг света от костра. Азула расчесывает влажные волосы, когда он спускается по лестнице, и на секунду от этого зрелища у Аанга захватывает дыхание. Он помнит Азулу в военной форме, застегнутую на все пуговицы, всегда строго подтянутую, с идеальной прической и знаком королевской семьи Народа Огня в волосах. И эта девушка с обнаженными плечами, расчесывающая длинные влажные волосы простым гребнем, так не вяжется с образом надменной принцессы. Аанг осторожно подходит ближе, боясь спугнуть странное видение.

– Я хочу есть, – заявляет Азула не терпящим возражений тоном, и Аанг смеется сам над собой. Мда уж. Придумал себе что-то. То, что у нее сейчас нет золотых побрякушек и толпы слуг вокруг, еще не делает ее простой девушкой. Просто принцессой в изгнании. Азула всегда верна себе.

Аанг, миролюбивый и спокойный после долгих часов медитации, не считает зазорным достать из одного из мешков пару груш и бросить их на спальник Азулы. Принцесса презрительно оглядывает фрукты.

– Я хочу мяса.

– Я вегетарианец, – пожимает плечами Аанг.

– Но я-то нет. Приготовь мясо.

– У меня нет мяса, и я не собираюсь никого убивать, чтобы ты его съела, – начинает злиться Аанг.

– Ладно, ладно, я поняла. Хотя это довольно эгоистично с твоей стороны – привезти запасы только для себя.

Аанг чуть смущается. Упрек, как ни крути, но в чем-то справедливый. Но не объяснять же ей, что когда он пошел покупать продукты в путешествие, ему и в голову не пришло заглянуть в мясную лавку. Он никогда туда и носа не совал и уж, конечно, не расстарался для Азулы.

– Я… не подумал. Извини. – Слова даются ему с трудом. А от того, что Азула снисходительно пожимает плечами, мол, что еще ожидать от такого нерадивого малого, становится только хуже. – Ты всегда такая… Неужели нельзя проявить немного…

Азула смотрит на него с вежливым интересом.

– А! Забудь… – машет рукой Аанг и устраивается у костра.

– Когда вернется твой бизон? – спрашивает Азула, закончив расчесывать волосы. Аанг настораживается.

– Когда придет время.

– Вот как. И когда же оно придет?

– Когда я решу, что ты исцелилась. Или что ты безнадежна.

– Хм. Что-то я не вижу особенных стараний с твоей стороны, о великий целитель. Признайся, ты понятия не имеешь, что тебе делать.

– С твоей стороны тоже стараний не много, – злится Аанг. Больше всего в язвительных речах Азулы бесит то, что ей, как правило, мало что можно возразить. Он и вправду привез ее сюда по зову сердца, а не разума. Он и вправду не знает, как исцелить ее. Однако он чувствует, что он на верном пути. Знает это своим неподвластным обычному человеку чутьем. Но как объяснить это Азуле?

– Расскажи мне о себе.

– Зачем?

– Просто так.

– И о чем же тебе поведать, о Аватар?

Аанг лишь улыбается и не поддается на подначку.

– О твоей магии.

Азула закатывает глаза и всем своим видом выражает презрение к его жалким идеям, но все-таки, пожав плечами, начинает говорить.

– Впервые владение стихией продемонстрировала в три года. С малолетства считалась одаренной, позже стали звучать более выдающиеся эпитеты. Обучалась у лучших учителей магии огня, в девять лет пламя поменяло цвет на синий, что сначала было истолковано как неверное выполнение приемов. Какое-то время таскали по лекарям, но потом отец велел оставить меня в покое и дать мне творить магию так, как я считала нужным. Он единственный в меня поверил. До сих пор помню, как дядя Айро уговаривал меня не сходить с правильной дороги, не увлекаться странными приемами и советовал отцу показать меня мудрецам огня. Пф! В тринадцать овладела молнией. С тех пор считалась вторым в стране магом огня после отца.

Азула небрежно пожимает плечами и замолкает.

Аанг растеряно кивает. Его неприятно поражает манера разговора. Азула говорит так, словно и не про себя вовсе. Словно читает личное дело рядового солдата.

– Мда, это все, конечно, очень интересно, но я немного не то имел ввиду.

– Ты хотел послушать про мою магию – я тебе рассказала. Что еще тебе нужно? – раздражается принцесса.

– Я просто хотел узнать, что для тебя значит твоя магия.

Азула непонимающе смотрит на него.

– Ну, вот для меня магия воздуха – это ощущение свободы, возможность в любой момент взмыть ввысь и оставить все позади, открыть новые горизонты, почувствовать легкость и красоту полета. Без магии воздуха я не представляю себя. Словно птица со сломанными крыльями. Вряд ли я смог бы жить без нее, быть прикованным к земле… Не представляю этого. А ты? Представляешь себя без магии огня?

Азула медленно растягивает губы в ядовитую улыбку.

– Разумеется, – бархатистым шепотом говорит она. От ее тона по коже Аанга некстати пробегают мурашки. Азула может быть вызывающе чувственной, когда хочет. – Не вижу никакого проку в том, чтобы быть магом огня. Бесполезная магия. Бестолковая и опасная. Думаю, ее нужно просто-напросто истребить, как считаешь?

Аанг удивленно моргает.

– Значит, это ты хочешь со мной сделать? Лишить меня магии, как лишил отца? – Азула говорит на удивление спокойно, хотя Аанг ожидал очередного припадка ярости. Аанг на мгновение задумывается. Не сказать, что эта мысль не приходила ему в голову. Но что-то не складывается в этой картинке. Азула – огненная принцесса, гениальный маг огня, его смертоносный противник. И он просто не может представить ее без огненной магии.

– Нет. Я этого не хочу, – искренне говорит Аанг.

– Но сделаешь.

Аанг медлит, прежде чем ответить. Понимает это Азула или нет, но он дает сам себе обещание.

– Нет, не сделаю, – веско говорит Аанг, нахмурив брови. – Это неверный путь. В твоем случае – неверный.

– И я, разумеется, должна в это верить, – язвит принцесса. – Имей смелость хотя бы сказать мне это в лицо, Аватар. Или ты можешь карать нечестивых только исподтишка?

– Мне нечего сказать. Я не лишу тебя магии. Не знаю, почему. С твоим отцом это был выход, я не мог убить его и лишил его магии. Но с тобой… Что для тебя магия, Азула?

Принцесса выпрямляется, холодно смотрит на Аанга и вдруг говорит:

– Магия – это сила. Победа, достижение всех целей и желаний. В каком-то смысле магия огня для меня, как и для тебя магия воздуха – это свобода. Свобода выбирать себе дорогу, свобода ставить амбициозные цели и добиваться их. Признаю, ты попал в точку – я не представляю себя без магии огня. Быть сильнее и лучше других, стоять выше всех – вот что дает магия огня. Поэтому Народ Огня имеет волю и желание. Мы пылаем изнутри. Быть магом огня, создавать огонь из своего дыхания – это квинтэссенция моего народа. Творить огонь, пока ты дышишь, пока ты жив ты горишь. Вся суть огненной нации. А я принцесса Страны Огня. Естественно, я должна была быть лучшим магом огня. Кто еще мог? Зуко? Мой брат все время тратил на игру с оружием, оставаясь посредственным магом. Кто-то должен был взвалить на себя это… – Азула вдруг осекается и умолкает, угрюмо глядя в костер. – Разоткровенничалась-таки, – с ухмылкой говорит она.

– Что в этом плохого? – осторожно говорит Аанг. Ему хочется услышать настоящую историю принцессы, ведь сейчас он уверен: понять Азулу значит помочь ей.

– Тебе незачем знать обо мне лишнее. К чему? Чтобы пожалеть меня? Я не нуждаюсь в жалости. Понять? Сомневаюсь, что монах воздуха способен понять, что такое родиться и расти в королевской семье страны, восемьдесят лет ведущей войну против целого мира. Мой народ хотел видеть в детях Лорда Огня силу, способную закончить войну. Победить наконец-то и покончить с войной. И я могла бы победить. Была на волосок от этого. И кто же встал на моем пути? – Аанг сжимает зубы, готовясь услышать о себе еще немного яда. – Зуко! Родной брат! Я захватила Ба Синг Се, и кто же его отдал? Кто вернул его царству Земли? Дядя Айро. Тот, что в детстве играл со мной в жмурки и хвалил за успехи в магии. Моя семья предала меня. Предала свою страну. Они разрушили все, на что положили жизни мой отец, дед и прадед. Ненавижу ли я Зуко, ты спрашивал? Да. Ненавижу. Сильнее, чем ты можешь себе вообразить своей праведной душонкой монаха. Ненавижу и никогда не прощу.

Азула чеканит слова, вкладывая в них вес и чувство. Аанг знает – она не врет. Он понимает ее чувства, хоть и не способен понять, как можно жить ненавистью и злобой. Азула не простит, это совершенно ясно. Она и раньше не прощала. Азула будет верна своему пути до конца, но она и раньше такой была. Откуда же ее недуг?

– Твоя болезнь. Когда она началась? – спрашивает Аанг в надежде, что, разговорившись, принцесса даст ему хоть пару правдивых ответов.

– А ты разве не слышал? – тут же щетинится Азула. – Принцессу Огня свела с ума комета Созина. Выжгла ей мозг изнутри. Теперь она просто бесноватая сумасшедшая. Так болтают про меня простолюдины.

– Не слышал. А что ты думаешь?

– Что это не твое собачье дело.

Она уходит в шатер, яростно задернув за собой полог. Аанг хмурится, но вовсе не жалеет, что завел такой разговор. И только устраиваясь возле костра в спальнике, он понимает что это первый день, когда у Азулы не случился припадок.

В полдень следующего дня Аанг сдается. Он спрыгивает с верхнего яруса, мягко приземляется на землю и идет к Азуле. Принцесса отрабатывает приемы, выпускает пламя из кулаков, кружится и прыгает, создавая замысловатые фигуры из пламени. Круги, хлысты, яркие сильные всполохи, на которых раньше она каталась, как он сам на воздушном самокате. Но все ее приемы не такие, как были раньше. Аанг, когда впервые встретил Азулу, думал только о том, как бы ее победить, а потом как бы унести ноги. Он не восхищался ее магией, было не до того. Сейчас же он вспоминает, как она четко, быстро и сильно атаковала, как ловко уворачивалась, как изобретательно выбирала момент. Ее тактический гений при ней, она все так же быстра, но теперь ее магия не поспевает за ее умом. Она уже не тот маг, что была прежде, и ее это бесит. По ней видно, как она злится на каждый прием. Он неплох. Но и только. Этого явно недостаточно для Азулы, принцессы Огня.

Аанг подходит и становится у края открытой площадки, которую Азула выбрала себе тренировочным залом. Принцесса останавливается, чуть взмокшая от усилий. Смотрит на него вопросительно. Аанг складывает ладони в приветственный жест Страны Огня и кланяется прежде, чем шагнуть в круг. Азула предсказуемо не отвечает на вежливость, лишь усмехается победно.

Несколько секунд они кружат напротив друг друга, внимательно присматриваясь к противнику. Не в пример последним дням они оба молчат. В бою им не нужны слова. Азула, растрепанная, в легком топе, босая, кажется Аангу совершенно новым, незнакомым противником. Он бился с принцессой огненной нации, затянутой в строгую форму, холеной и властной, идеальной. Принцессой, взлелеянной своим народом, как тепличная огненная лилия. Эта же девушка, с острым прищуром, с худыми ключицами и распущенными волосами, кажется совсем чужой. Дикой.

Азула бьет первой. Огонь жаркой волной проносится мимо. Аанг отвечает воздушным смерчем, но Азула быстрая и юркая, масштабные медлительные приемы против нее бесполезны. Принцесса уворачивается, снова нападает. Аанг останавливает огонь, отмахнувшись от него. Хочется победить ее магией огня, словно они сражаются в Агни Кай – древнем поединке магов огня. Он тоже бьет огнем, Азула уворачивается. Ее удары слабее, но достать ее все равно не просто. Слишком уж она изворотливая. А еще она слишком хорошо знает магию огня, знает приемы и их слабые стороны, и когда Аанг проводит серию быстрых ударов, Азула почти не глядя, словно заранее зная все точки, куда попадет огонь, уворачивается с легкостью. Два прыжка, переворот в воздухе, сальто, и она совсем близко. Перекувырнувшись по земле, она подныривает под его руку, и Аанг видит, как на ее пальцах сверкает молния. Скачет бесконтрольными мощными разрядами по руке. Ее тонкие пальцы метят прямо в лицо, Аанг понимает, что с такой близкой позиции перенаправить он уже не успеет. Молния оглушительно трещит, пахнет паленой тканью, Аанг – время словно замедлилось – видит, как пальцы Азулы на сантиметры меняют направление. Разряд бьет в воздух. По скалам прокатывается эхо грома. Аанг чувствует запах паленых волос от своих бровей и бородки.

Азула выпрямляется. Она торжествующе ухмыляется, и Аанг запоздало замечает, как тяжело она дышит. Короткая схватка уже измотала ее.

Азула поднимает руку и стирает черные обуглившиеся волоски с кончика его брови. Этот жест выходит небрежным и естественным, словно они старые друзья. Нагло глядя ему в глаза, Азула, словно загадывая желание, сдувает волоски с кончиков пальцев.

– Я ведь говорила: я маг огня, каким тебе не быть никогда. Не стоит пытаться обыграть меня на моем поле.

Она отходит прочь. Аанг бурчит себе под нос недовольное:

– Посмотрим.

Во второй схватке Аанг не сдерживается и не медлит, и от силы огня Азула отлетает назад, не справившись с напором. Приподнявшись с земли, сдувает с глаз темную прядку. И снова бросается в бой. Магию огня сменяет рукопашный бой. Аанг, привыкший больше уклоняться и блокировать, никак не может уличить момент для удара. Азула атакует, не переставая. Аанг упрямо не пользуется никакой магией кроме огненной и из-за этого проигрывает снова. Потому что многие приемы стали так привычны, что на их неиспользование требуется прямое мысленное усилие. Аанг теряет драгоценные доли секунды на поиск альтернативного приема с использованием только огненной магии, а Азула, не колеблющаяся ни секунды, уже бьет пламенем, пусть не таким сокрушающим, как когда-то, но все же горячим и сильным.

Через полчаса Аанг теряет счет победам и поражениям. Азула слабее, чем раньше, и все же драться с ней интересней, чем с кем бы то ни было из магов Огня. Она гений своей магии, и наблюдая за ней, даже ослабшей, Аанг не может этого не видеть. Она использует огонь так, словно он был придуман только для нее одной. Словно она по милости своей даровала его прочим смертным. Пламя танцует вокруг ее тела, она катается на нем, отталкивается от него, защищается им и атакует. Дышит им. Живет им.

От Азулы, кружащейся в вихре пламени, замирает что-то внутри. Аанг прохлопывает очередную атаку, засмотревшись на плавные быстрые движения ее рук. Отлетает прочь, приложившись спиной о каменную площадку. Со стоном приподнимается. Азула тяжело дышит, по виску катится капелька пота. Раскаленный воздух мерцает вокруг, словно в пустыне. Они смотрят друг на друга, и ни один не нарушает молчания. В этом круге они разговаривают на языке магии.

Они бьются еще и еще. Наконец, Азула, вымотанная до белых кругов под глазами, проиграв три схватки подряд, пропускает прямой удар огнем. Пытается блокировать, но сил не хватает. Она отлетает прочь и, вылетев из круга, катится по земле.

Аанг виновато прикусывает губу.

– Ты как? – негромко спрашивает он, делая несколько неуверенных шагов в ее сторону.

Азула садится на колени, и Аанг видит, как она смотрит на свои ладони. Перепрыгнув разделяющее их пространство, Аанг склоняется над принцессой. Ее ладони обожжены до волдырей. Она смотрит на них, словно не может в это поверить.

– Проклятье, сейчас…

Аанг оглядывается вокруг. Из горы бьет слабый родник. Он протягивает руку, крутит кистью, и вода послушно скользит к нему по воздуху. Он обволакивает ей ладони и сосредотачивается. Вода светится ярким светом, Аанг протягивает руки и накрывает ладони Азулы своими. Она молчит, не мешает и не задает вопросов. Ожоги сильные, за один прием заживить их не удается, да и Аанг все же не настолько хорош в этом. Но целую минуту он стоит на коленях перед Азулой, и их ладони почти соприкасаются. Аанг, взволнованный и виноватый, поглядывает на лицо принцессы. Азула с искренним изумлением и неверием смотрит на свои ладони.

– Я не обжигалась с восьми лет, – произносит она тихо.

Аанг не знает, что на это ответить. В ее голосе искренняя мука и обида, словно у калеки, который не может поверить, что у него нет руки, которую он все еще чувствует.

– Ты просто не в форме. Такое случается, – пытается он подбодрить ее и тут же осекается. Азула вскидывает на него ледяной полный презрения взгляд. Вырывает руки, поднимается.

– Случается, но не со мной, – отрезает она.– Оставь свои подбадривания для своих приятелей. Я в них не нуждаюсь.

– Как вам будет угодно, ваше высочество! – стряхнув воду с ладоней, ядовито откликается Аанг.

Они смотрят друг на друга пылающими злобой глазами. Расходятся недовольные друг другом. Аанг устраивает генеральный ремонт колонн в одном из залов. Долго и муторно сначала слепляет куски в колонны, а потом ставит их по местам. Потом со злости восстанавливает мельчайшую лепнину и скульптурные изображения, словно извиняясь перед магией земли, что пренебрегал ей в поединках.

Голодный, уставший и все еще злой на упрямую принцессу, он приходит к костру. Азула, как обычно, лежит на спальнике у самого огня. Аанг настраивается на еще один сомнительный разговор, но, когда подходит ближе, видит, что принцесса заснула. Он устраивается на своем привычном месте на другой стороне костра и принимается с остервенением жевать груши одну за одной. Хочется растормошить Азулу и крикнуть ей в лицо: «Ты не права!», по-детски и наивно встряхнуть ее посильнее, чтобы все винтики и шестеренки в ее голове встали на нужные, правильные места. Хочется ударить ее за все те колкости и мерзости, что она высказывает этим своим медовым голосом. Хочется прижать ее упрямую голову к плечу и успокоить, смирить бурю в ее душе. А еще Аангу ужасно хочется залечить ее руки, которые она осторожно положила перед собой, чтобы не задевать волдырями ни ткань спальника, ни одежду. Аанг, дожевав грушу, решительно протягивает руку к котелку с водой и обходит костер.

Осторожно переворачивает кисти Азулы и принимается лечить их. Тревожно смотрит на ее умиротворенное во сне лицо. Положение несколько смущающее, все же почти касаться ее рук, пока она спит, немного неправильно. Но ведь стоит ей проснуться, она снова упрется рогом, что ей не нужна помощь или еще что-то вывезет. Надоело. Пусть она не хочет помощи, пусть упрямится и злится, пусть делает, что хочет. А он будет делать то, что хочет он. И он хочет ей помочь. Азуле нужно тренироваться, а делать это с обожженными руками невозможно. Аанг понимает, что успокаивает сам себя, ищет себе причины. А правда в том, что ему больно вспоминать тот обиженный удивленный тон, которым она сказала: «Я не обжигалась с восьми лет». Кожа затягивается, волдыри уходят. Через несколько минут остаются только розовые свежие рубцы – вот и все, что напоминает об ожогах. Аанг гасит свечение, отправляет воду в сторону и дает ей вылиться на землю. Но сам медлит отчего-то, присев на корточки перед спящей Азулой. Боясь и замирая, он протягивает руку и осторожно отводит темные волосы с лица. Азула не просыпается. Еще мгновение Аанг, пугаясь собственных неправильных чувств, смотрит на нее, а потом, словно воришка, крадучись уходит на свое место. Сердце бьется в груди тяжелыми толчками. Аангу страшно. Не того, что она узнает. Того, что ей есть о чем узнавать.

========== Глава 5 ==========

К концу второй недели их заточения Аанг уже привычно сражается с Азулой в их личном маленьком Агни Кай. Эти поединки действуют на их отношения еще целебнее ежевечерних откровений у костра. Становится таким привычным подать руку, когда Азула упала, или не отреагировать на ее зловредную манеру перешагивать через поверженного соперника. Учитель из Азулы худший из всех, что встречались Аангу в жизни, но маг огня – лучший. Она понимает и владеет стихией как никто. Огонь, жаркий и бескомпромиссный, жадный до силы, словно живет внутри принцессы собственной жизнью. В глубине души Аанг давно согласился – ему никогда не стать таким магом огня. С этим нужно родиться. Азула, как Тоф, как и Катара, – выдающийся маг своего народа. На раздраженное «Что тут непонятного?» от Азулы Аанг уже привык не реагировать. Она подтягивает его магию огня на невиданный уровень, но как только Аанг заикается о молнии – осаживает на корню.

– Куда тебе молнию, ты даже толковый огненный хлыст создать не можешь. Такой уровень я демонстрировала в восемь лет.

И Аангу нечего на это возразить. Азула от ежедневных тренировок медленно входит в форму, в ее теле снова чувствуется сила. Худоба медленно отступает, она становится гибкой и сильной, как когда-то. На спине и руках проступают гладкие мышцы, на животе вырисовываются соблазнительные впадинки. Принцесса хорошеет с каждым днем, ее магия разгорается все сильнее. Но от этого становятся чаще приступы. Теперь Аанг уже не колеблется, окатывает ее ледяной водой, как только Азула начинает пыхтеть злобнее обычного. В какой-то день, мокрая и растерянная, она впервые выдавливает из себя сдавленное «спасибо».

Аанг рад их поединкам: в них Азула чуть менее высокомерна, словно магия ровняет их на время. Но вне арены она не дает себе труда скрывать, что считает Аанга чем-то вроде второсортного слуги, забывшего свое место. Это бесит неимоверно, но принцесса впитала снобизм с пеленок, и надеяться, что за полторы недели она истребит его в себе, по меньшей мере наивно.

Но и это не самое плохое.

Самое плохое настигает, когда Азула, желая поглумиться, толкает его босой ступней в голую грудь, не давая подняться после очередной своей победы.

– Как тебе ощущение, Аватар? – сладким голосом интересуется победительница. Ее маленькая ступня надавливает сильнее, и у Аанга все тело прошивает яркой искрой желания.

– Незабываемо, – пытается отшутиться он, но голос подводит, и он хрипло шепчет, делая мгновение еще более неловким.

Азула едва заметно улыбается, в янтарных глазах сверкает искра интереса. Она медлит, не разрывая прикосновение, смотрит на него сверху вниз. В глазах сладость меда, алые губы приоткрываются. Аанг понимает что бесполезно скрывать свое состояние от такого проницательного человека, как Азула. Но признать это слишком стыдно. Он Аватар, он воздушный кочевник, он навсегда отдал свое сердце другой девушке. И он плавится от желания обладать сумасшедшей принцессой огненного народа.

Азула убирает ногу и отходит от него. Аанг, злой на себя, поднимается и успокаивает дыхание.

Это наваждение, болезнь.

Он просто соскучился по Катаре, вот тело и выкидывает такие штуки. Он не должен, не может хотеть Азулу. Это немыслимо!

Но напряжение с каждым днем только растет. Аанг пытается держать себя в руках, избегает лишних прикосновений, старается не смотреть на Азулу, не думать, не представлять, не вспоминать.

Но принцесса, как акула, почуявшая кровь, нарочно подначивает его и дразнит. Перебирает волосы, поднимает их, открывая шею, сладко потягивается. Хитро поглядывает на него, кладя в рот дикие виноградины.

Аанг бесится и злится на себя, но ничего не может с собой поделать. Древнее, животное стремление наполняет тело тяжелой истомой, а праведные мысли разгоняет, как мошек. Он хочет обладать Азулой. Не любить, не быть с ней и в горе в радости, не воспитывать детей. Нет, он хочет ее здесь и сейчас, такую, как есть. Наглую, сильную, опасную. Словно пламя, заключенное в темницу плоти. Никогда еще Аанг не испытывал такого и свято верил, что ему никогда не будут туманить голову такие низкие желания.

Гиацо когда-то бесконечность назад не раз говорил ему: «Никогда не говори “никогда”, мой юный ученик».

Мог ли Аанг представить, что однажды окажется наедине с Азулой на такой долгий срок? Если бы этого не случилось, то он бы не испытывал таких чувств. Но реальность такова, что он вечерами у костра гадает, скольким мужчинам отдавалась Азула? Были ли такие, кого она сочла достойными, чтобы до них снизойти? Или, может быть, она невинна до сих пор? Нет, в это не верится. Но тогда получается, были мужчины, которым она, лучшая из лучших, позволяла себя раздевать, ласкать…

– О чем ты думаешь с таким видом? – интересуется Азула. Аанг не краснеет только потому, что это уже бесполезно. Он уже и смущаться устал. Он молчит секунду, слишком усталый и измученный борьбой с собой. У него нет сил даже выдумать толковую ложь.

– Ты любила когда-нибудь? – спрашивает он. Азула отпивает чая из чашки.

– Нет, – просто отвечает она, беззастенчиво и равнодушно глядя ему в глаза. – А ты когда-нибудь спал с женщиной без любви?

У Аанга кровь приливает к лицу. Он чувствует, как подрагивают руки.

– Нет.

– Что ж, похоже, нам обоим есть, чему учиться, верно? – улыбается Азула. Аанг прикусывает губу, чтобы прийти в себя. Азула поднимается, отставляет чашку. Проходя мимо, мимолетно касается пальцами его шеи. Аанг вздрагивает постыдно и очевидно.

– Спокойной ночи, – усмехается Азула и уходит в шатер.

Аангу не спится в эту ночь.

Следующим днем Азула на тренировочной арене показывает Аангу связку из трех последовательных приемов.

– Раз, – принцесса с разворота ударом ноги посылает сполох огня. – Два, – вторая нога так же отправляет в воздух струю огня. Азула приземляется совсем рядом с Аангом, делает полный оборот вокруг своей оси и бьет рукой.– Три!

Последний удар особенно сильный. Пламя вырывается из кулака Азулы. Оно синее, и на мгновение и Аанг, и Азула немеют от неожиданности. Азула, радостная, с улыбкой поворачивается к нему. На мгновение, пока она не совладала с собой, она кажется девчонкой, что хочет похвастаться успехами перед учителем. Это так нехарактерно для нее. Искренность. Аанг сам не понимает, как, но подхватывает принцессу и кружит.

– Хе-хей! – орет он, полный восторга. Азула улыбается снисходительно, но не едко. Аанг ставит ее на землю и, черт знает как, но получается, что он обнимает ее. Азула тянется к нему и целует в губы. Невесомо, словно пробуя. Но тут же властно углубляет поцелуй. От этого касания по телу пробегает самый настоящий разряд тока. Она отстраняется, напряженно глядя на него, словно не совсем уверена в его реакции. Аанг тяжело дышит, все тело горит, в голове ни одной связной мысли. На мгновение его тело замирает в странном ступоре, словно не может решиться на что-то. А потом Аанг притягивает Азулу к себе, зарывается пальцами в темные волосы на затылке и целует сам. Жадно, страстно, словно добрался до источника после странствий по пустыне. Азула целуется совсем не так, как Катара, от ее поцелуев кажется, что вот-вот загоришься. Шумно, влажно, задыхаясь. Аанг дуреет от ее податливости, от обещания, с которым она прижимается к нему всем телом. Даже сжимая ее в объятиях, Аанг все еще не до конца верит, что это не сон.

Он не понимает, как они оказываются в шатре. Азула толкает его на спальник и рывком снимает топ. Аанг жалит взглядом ее грудь, сердце, кажется, вот-вот вырвется из груди.

Аанг забывает о правильности.

Забывает о нежности и стыдливости, забывает, что они враги. Еще не стемнело, и он прекрасно видит всю Азулу до последней родинки, которые все-таки обнаруживаются на теле принцессы. Азула, жадная до власти даже в такой момент, пытается все сделать по-своему. Садится сверху и целует его в шею, отталкивая руки, прижимая их к спальнику. Ее волосы щекочут Аангу шею, и отчего-то именно это убивает ощущение нереальности. Они здесь, вдвоем. Это все правда.

Аанг подминает Азулу под себя, грубо укладывает на спину и откровенно, без стыда разводит ее ноги. Он слишком долго мучился от желания, чтобы позволить ей командовать. Он никогда бы не поверил, что способен на подобное. Грубовато срывать одежду, целовать и кусать так и тогда, когда хочется ему, почти что наплевав на партнера. Просто Азула такая же. Они квиты, и это ощущение равенства пьянит. Она стонет, негромко, но бесстыдно. Позволяет ему все, а потом, не спрашивая, берет то, что хочет сама.

После быстрого первого раза Аанг никак не может отдышаться. Азула, гибкая, белокожая и все еще голодная, смотрит на него снисходительно. От этой насмешки Аанг загорается сильнее, чем от всех нежностей.

Он притягивает ее к себе и ласкает медленно, мягко. Азула не сопротивляется, хоть и кривится снисходительно. Аанг целует ее пальцы, ласкает языком голубые венки на запястье. Принцесса нетерпеливо ерзает.

– Будешь продолжать в том же духе, и я засну, – сообщает она и действительно ерзает, поудобнее устраиваясь на спальнике. Аанг улыбается. Азула мрачнеет.

– Что?

– Не заснешь, – обещает он. Азула смотрит на него встревоженно и вдруг порывисто приподнимается и целует, небрежно, торопливо, словно затыкая рот. Аанг загорается ее нетерпением. Ласки снова становятся жадными, откровенными. Желание вновь горит в теле. Аанг, не глядя, тянет Азулу на себя и тяжело дышит ей в шею, медленно соединяя их тела.

Они не прикрывают свою близость целомудренным одеялом, не сдерживают стонов и дыхания. Откровенно, жарко, безрассудно. Аанг языком собирает пот с ее кожи, сжимает бедра до синяков, заставляет ее стонать, терять контроль.

Утомленные, обнаженные, они лежат рядом не в силах подняться.

Аанг не до конца понимает, что это было. С ним никогда не происходило такого. Слишком плотского, слишком земного, слишком безрассудного. Он был уверен, что такой секс ему не понравится. Что ж, не в первый раз в своей жизни Аватар Аанг ошибался.

Ощущение стыда от того, что он сделал, накатывает, как только сердце успокаивается в груди. Он изменил Катаре, изменил самому себе. Что же он наделал?

Азула садится, бесстыже потягивается, не глядя на него. Аанга задевает эта небрежность, будто он слуга, который не поднимет взгляда от пола, что бы принцессе ни вздумалось перед ним выделывать. Аанг злится. Это именно то чувство, которое Азула всегда мастерски в нем вызывала. Когда она хочет встать, Аанг хватает ее запястье и не отпускает. Азула оборачивается. Приподнимает брови в нетерпеливом жесте. Аанг тянет ее к себе. Азула хмурится, Аанг готов поклясться, что она колеблется, прежде чем вырывать руку.

– Оставь нежности для своей девушки, – заявляет она и, поднявшись, быстро натягивает одежду. – Признаться, я думала, будет хуже. Ты производишь впечатление амебы, знаешь ли, – едко комментирует принцесса. Аангу кажется, что она нарочно измывается, низводит и препарирует их близость, чтобы саму себя убедить в чем-то.

– Боишься? – негромко говорит Аанг, не спеша подниматься со спальника.

– Чего?

– Влюбиться.

Азула усмехается, глядя на него сверху.

– В тебя? – выплевывает она с особым уничижением. Но Аанг, еще расслабленный и полусонный, не реагирует на колкость.

– В меня.

Азула строит насмешливую гримаску и выходит из шатра. Аанг закрывает глаза. Мысли лезут со всех сторон, и ни одну из них, кроме воспоминания, как Азула кусала его плечо, кончая, не назвать приятной.