Текст книги "Хогвартс для охотников (СИ)"

Автор книги: shellina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Ладно, – Дин потер висок. – Я уже ничего не соображаю. И самое отвратительное – это чувство беспомощности. Мы не можем даже федералами прикинуться, чтобы информацию собрать.

– Идите уже, я пока здесь все укреплю и попробую найти что-нибудь в библиотеке, – Сэм сунул галеон в карман джинсов. И достал волшебную палочку.

Дин крепко сжал руку Северуса, сосредоточился и аппарировал.

На входе дежурил тот же охранник.

– Нам бы хотелось… – начал Дин.

– Да, я знаю. Нас предупредили, что, когда вы придете с мальчиком, вас нужно пропустить безотлагательно. Ганс!

Северус старался сильно не вертеть головой, но все равно не мог удержаться, чтобы не посматривать по сторонам во время следования к камере Геллерта.

– У вас двадцать минут, палочки, – Ганс протянул руку, и Винчестеры без возражений отдали свои волшебные палочки.

– Добрый вечер, Дин Винчестер, – Гриндевальд стоял к ним спиной. Он смотрел в окно, скрестив руки на груди.

– Добрый. Мой сын Северус, – неловко представил он мальчика Темному магу.

Геллерт медленно обернулся. Он подошел к Винчестерам и дотронулся до щеки Северуса. Мальчик хоть и не отпрянул, но явно напрягся, что не прошло незамеченным для Дина, который сразу же положил руку на плечо сына, сжав его.

– Я вижу, у тебя нет больше проблем с немецким языком, – Гриндевальд усмехнулся и отошел от них, садясь за стол. – Я могу поинтересоваться, чем вы зарабатываете себе на жизнь?

– Я и мой брат – охотники.

– Вот как? – Геллерт посмотрел на Дина с еще большим любопытством. – Охотники -

редкая профессия. Несмотря на все преимущества и власть, которую она дает, охотниками становятся единицы. У меня, во всяком случае, однажды не хватило на это смелости. И какой самый опасный ваш трофей?

– Мантикора, – Дин очень хотел сказать, что это Дик, мать его, Роман, но что-то подсказало ему, что левиафан колдуна не впечатлит. Если уж демоны для них так… ерунда, а драконов они сами выращивают.

– Впечатляет, – Геллерт слегка наклонил голову. – Не хотел бы я встретиться с теми, кто убил мантикору, на поле боя.

– Зачем вы хотели меня видеть? – перебил Северус беседу взрослых. Двадцать минут – это было так мало, а они еще ни слова не спросили про девчонок.

– Я хотел просто посмотреть на тебя. То кольцо, что ты носишь на среднем пальце левой руки, его когда-то покупал я.

– Мне его подарил профессор Дамблдор.

– Да, я знаю, – Геллерт откинул голову назад и расхохотался. – Прости, но не могу удержаться от смеха, когда кто-то называет Альбуса профессором. Он был таким юным, таким невинным, почти как ты сейчас. Да и я был ненамного старше, но когда тебе семнадцать, даже пять лет разницы кажутся целой жизнью, а тридцатилетние, по сути, совсем молодые люди, с высоты этих лет кажутся стариками. Но юности свойственно ошибаться. И когда тебе исполняется сорок, то твой пятидесятилетний кузен уже твой ровесник.

– Зачем вы мне это говорите?

– Тебе повезло с отцом, мальчик. Он за тебя шею свернет любому. Мне в этом плане повезло меньше, у меня не было отца. А Альбус, казалось – родственная душа, на самом деле был слишком юн. Его легко было соблазнить, но непросто удержать. Взросление произошло стремительно. У него был брат, младший брат, который нам мешал, который постоянно лез не в свое дело, как часто бывает с подростками. В пылу ссоры между мною и Аберфортом я понял, что Альбус, как и твой отец, перегрызет мне глотку, если я задену его маленького братика. А когда Ариана… Он бы убил меня тогда, и я сбежал. А он так и не надел мое кольцо. Ни разу не надел, – Геллерт замолчал. – Но, как оказалось, он его хранил.

– Он не убил вас в вашей дуэли, – Северус каким-то инстинктивным жестом прикрыл палец с кольцом.

– И этим он еще больше унизил меня. Альбус просто растоптал в тот день то немногое, что еще нас связывало. Ты думаешь, была магическая дуэль? Мальчик мой, я тебя умоляю, – Геллерт закатил глаза. – Это была годовщина гибели Арианы. Аберфорт напился в очередной раз и высказал Альбусу все, что о нем думает. Альбус последовал примеру братишки, а потом нашел меня. Это была безобразная маггловская драка. Он избил меня кулаками, так грубо, так… позорно. Тогда я отчетливо увидел, что твой профессор все-таки полукровка. Если бы я успел произнести хоть одно заклятье… Но я не успел, он сбил меня с ног. Твой папаша весьма похож на молодого Альбуса. У него тоже опускаются шоры, когда речь заходит о семье, – Геллерт задумался, вспоминая.

Альбус поморщился, подув на сбитые и саднящие костяшки пальцев. В руках он держал палочку бывшего любимого человека. Геллерт протянул было к нему руку.

– Не дергайся, а то я сломаю тебе вторую руку. Заживать будет больно, долго и нудно, – Альбус взял палочку за два конца и поднял над своим коленом.

– Нет, остановись, безумец. Это та самая палочка – это Бузинная палочка.

– Да? Не очень-то она тебе помогла.

– Ты сошел с ума, ты просто сумасшедший, – Геллерт попробовал приподняться, но сломанная нога пульсировала от боли. С темного неба хлестал дождь, и мокрая скользкая земля не давала подняться.

– Я сумасшедший? – Альбус поднял палочку. – Посмотри, что ты устроил. Разве мы об этом мечтали? – он обвел вокруг себя рукой, с зажатой палочкой, круг. – Но ты прав, я действительно сошел с ума в тот самый день, когда, поддавшись твоему безумию, поднял руку на собственную сестру.

– Оставь себе палочку. Даже если не веришь в нее, как подарок, – Гриндевальд горько усмехнулся. – Давай быстрее. Я уже не могу терпеть. Еще секунда, и я буду стонать и кричать как девица под насильником. Мне больно! Чего ты ждешь, ублюдок? Ты же хочешь меня убить, так давай, убивай!

– Авада К… – Альбус направил на Геллерта Бузинную палочку. Он не договорил заклинание, опустив руку. – Да пошел ты в жопу, козел. С меня хватит уже смертей. Но ты прав, зачем ломать прекрасную палочку. Пожалуй, я так и сделаю, оставлю ее себе.

Затем он равнодушно смотрел, как Геллерта пакует подоспевший, как всегда о-о-очень вовремя, Аврорат.

Больше они не встречались.

Геллерт тряхнул головой, словно стряхивая, как тот дождь, воспоминания.

– В Албании есть прекрасный парк – «Долина Вальбоны». Чудеснейшая речка, заканчивается водопадом. А за водопадом каскад пещер. Третья пещера особенно чудесна зимой. На Рождественских каникулах там можно увидеть настоящие чудеса, – сказал он, глядя на Северуса. – У тебя практически безупречный щит, но он не позволяет тебе чувствовать. Чтобы оценить эмоции, чтобы дать волю чувствам, ты вынужден его снимать. Альбус неплохо разбирается в магии разума, но не идеально. Идеально у него всегда получались чары и трансфигурация. Попробуй поменять полярность. Так ты будешь защищен от влияния на тебя окружающих, но сможешь чувствовать. Понимаешь? Чувствовать, но не пропускать через себя. Иначе, находясь все время под щитом разума, ты рискуешь стать бесчувственным ублюдком. Оно тебе надо?

– Хм, можно задать вам вопрос, если вы все сказали моему сыну? – Дин торопился, он уже чувствовал, что время посещения подходит к концу.

– Валяй, может, еще рассмешишь напоследок.

– С внучкой Германа Вирта случилась странная история…

– Не продолжай. Если хочешь помочь девице, ищи ответ в прошлом ее деда. А я предупреждал Германа, что заигрывание с древними божествами до добра не доведет. Но он слишком увлекся. Да, от него помощи не ждите. Хоть добропорядочные немецкие маги все еще боятся его до жути, немногие знают, что старина Герман лишен магии, всего лишь жалкий сквиб, – Геллерт скривился.

– Если бы я мог где-то копаться, я не спрашивал бы у тебя! – вскипел Дин.

– Ой, не могу, ты все-таки меня рассмешил, – Геллерт чуть со стула не упал, когда выслушал возмущенные слова Дина. – Дорогуша, ты – охотник, если ты мне не соврал. А охотники обладают правами нашего доблестного Аврората вкупе с Визенгамотом. Только на охотников еще и границы государств не распространяются. Если охотнику в ходе выполнения его контракта будет положена информация официальных органов, то официальные органы с радостью предоставят эту информацию при предъявлении жетона охотника. Все это прописано в вашем внутреннем уставе. Ты что же, не знал об этом? Ты мой пупсик, – Темный маг снова зашелся гомерическим смехом. – Да, парень, ты – это нечто. У магглов вы тоже можете спрашивать. Сунете под нос жетоны, а уж что они там увидят, лично мне не было бы интересно. Главное, что вы будете представителями какой-то сверхсекретной службы, что, кстати, соответствует истине. В исключительных случаях магические официальные органы даже являются посредниками между магглами и охотниками при заключении разовых контрактов. Ты и этого не знал, ой, не могу. Ты что вообще знаешь? Тебя зовут как?

– Я, я… – Дин почувствовал, что даже легкая россыпь веснушек на его лице покраснела. – Я думал, что мы просто охотимся, ну, иногда согласно договору с кем-то…

– Малыш, хм… У магов нет армий. У магов нет солдат. У магов есть только Аврорат и куча амбиций. Но иногда им позарез нужна помощь, когда, несмотря на все их амбиции, дело совсем швах. Вот так и был создан институт охотников. С огромными полномочиями, невероятной властью в своей сфере, неограниченным допуском к самым секретным сведениям, громадными гонорарами – и таким риском, что ни одна страховая магическая служба никогда не застрахует жизнь ни одного охотника. Маги не любят рисковать, просто ненавидят. Лучших результатов всегда добиваются полукровки. А охотников можно посчитать по пальцам во всем мире. Не на ваших вшивых островах, а во всем мире, малыш. Раньше да, раньше маги что-то могли, а сейчас… – Геллерт махнул рукой. – Так что смело дуй в архивы, хоть маггловские, хоть магические, а лучше и те и другие, и хорошенько перетряси грязное бельишко старины Германа. Только вот костюмчик с галстуком все-таки нужен. Хоть охотнику и позволена некоторая эксцентричность, но злоупотреблять не стоит, особенно у магглов. А теперь уходите, вы мне надоели.

Когда они вышли за ворота Нурменгарда, Дин наконец поднял голову.

– Очешуеть можно. То есть я просто прихожу, трясу своим жетоном, и мне все преподносят на блюдечке? Это просто невероятно.

Они переместились прямо в дом. Сэм ждал их в холле, сидя напротив двери в кресле, положив на колени обрез.

– Что случилось? – сразу же спросил Дин.

– Кто-то пытался ломиться в дверь, но вяло, без огонька. Я окно на секунду приоткрыл и солью шмальнул, вроде успокоились. Девочки пытались снова выходить. Как лунатички. Мне пришлось привязать их к постелям и поместить в одной комнате, чтобы легче было следить за ними. Когда они поняли, что вырваться не смогут, то сразу же снова уснули. Ремус так и не очнулся.

– Привязал к постелям? Сэмми, а ты шалун, – Дин криво улыбнулся и подошел к окну, отодвинув занавеску. Вечерело, и защита на доме переливалась всеми цветами радуги. – Мы здесь просто иллюминацией светим.

– Это только мы видим. Потому что я устанавливал защиту и настраивал ее на нас. Для остальных, даже для Пандоры, чтобы понять, что за защита, нужно будет долго пляски с бубном изображать.

– Понятно, а мы видим, чтобы видеть возможные обрывы и провисания.

– Да, как-то так. Вы что-то узнали?

– Очень многое. Вначале Геллерт прочел нам зашибательскую лекцию на тему юности и братской любви, потом сдал место своей захоронки. Но сейчас она для нас не слишком актуальна. А вот то, что наши жетоны равноценны какой-то международной сверхсекретной службе, которой все обязаны оказывать полное содействие, как маги, так и магглы, эта новость для тебя как?

– Ты сейчас серьезно говоришь? – Сэм уставился на брата. – Но нам ничего такого не говорили, когда эти бляхи выдавали.

– Потому что это, оказывается, само собой разумеющиеся вещи, о которых любой несмышленыш знает. Так же как и о том, что нам могут подкидывать контракты и магглы тоже, при чьем-то посредничестве. Надо бы жетоны в бумажники вставить, что ли. Я-то по дурости их простыми жестянками считал, отмазкой от Аврората. А оно вон как оказалось.

– То-то консул засуетился, когда твой жетон увидел, – Сэм потянулся. – Надо бы внутренний устав охотников почитать. Ночь бессонная предстоит.

– Да, спать придется по очереди. Ты, как я понимаю, ничего не нарыл?

– Некогда было. Еще и твой феникс постоянно жрать просит и заметно подрос.

– Сев, – Дин развернул к себе сына и посмотрел ему в глаза. – Я хочу отправить тебя и Ремуса домой. Здесь слишком опасно. Да и Люпин сразу в себя придет, когда отсюда уберется, мне об этом интуиция просто орет.

– Нет, – спокойно ответил Северус. – Ты пойми, это не блажь. Но там я просто места себе не найду. А если с вами что-то случится? И меня не будет рядом, чтобы помочь? Я же просто с ума сойду. Я клянусь, что не буду мешать, и что если все станет по-настоящему плохо, я сразу же активирую портключ. Но сейчас даже не пытайся меня выгнать.

– Хорошо, но помни, что ты только что обещал, – после минутной паузы сказал Дин. – Так, а сейчас иди спать. Мы с Сэмом будем дежурить по очереди.

========== Глава 21 ==========

Дин проснулся, когда уже начало светать.

– Ты почему меня не разбудил? – зевая, спросил он у Сэма.

– Да я вчера какую-то энергетическую бурду у Сева выпросил, действует исключительно, на трое суток буду бодрячком. Только если не захочу через три дня рухнуть там же, где остановлюсь, нужно будет принять антидот и поспать сегодня днем часика четыре. Больно уж информация мне интересная попалась, не хотелось прерываться.

– Ночью все спокойно было?

– Да. Поверь, Дин, если бы что-то стряслось, я не дал бы тебе сном наслаждаться.

– Что нарыл?

– По делу ничего. Знаменитый дедушка информацию в этом доме не держал. Зато я очень много накопал про охотников. Знаешь, оказывается, нам все, кому не лень, вешали на уши лапшу. Стать охотником, скорее всего, желающих полно, только вот могут это сделать единицы. Я не понял, как это происходит, но, чтобы получить подобные жетоны, – Сэм бросил свой жетон на стол, – нужно пройти своего рода магический кастинг. Существует заклинание, которое накладывается на жетон с предполагаемым именем соискателя. Все, дальше от того, кто занимается оформлением документов, так же как и от заявителя, потому что подать прошение на должность охотника может кто угодно за кого угодно, как в нашем случае это сделал Альбус, ничего не зависит. Скорее всего, Альбус искал варианты нашей легализации и подал прошение от нашего имени просто так, на дурачка. Я представляю его удивление и удивление того несчастного клерка, который занимался оформлением, когда здесь появились наши имена и присвоенные нам порядковые номера.

– На моем жетоне порядковый номер шестьсот пятнадцать, – Дин повертел в руках свой жетон.

– А на моем шестьсот шестнадцать. Столько всего было охотников. Всего, Дин, с момента образования этого, правильно будет говорить, ордена.

– Так, давай по порядку, какую свинью на самом деле подложил нам Альбус Дамблдор? – Дин сел на стул рядом с Сэмом и положил свой жетон рядом с жетоном брата.

– Хорошо. Лучше действительно начать с начала. Хотя, я вот даже не знаю, как все это расценивать – как награду за нашу стремную жизнь там или как дополнительные обязанности здесь, потому что там мы не были слишком уж большими мудаками, – Сэм провел пальцем по своему имени на жетоне.

– Сэм, по порядку, – Дин скрестил на груди руки и принялся внимательно слушать.

В одна тысяча четыреста восемьдесят третьем году трибунал святой Инквизиции возглавил Томас Торквемада, который умудрился родиться сквибом в семействе типа Блэк и которого выперли за столь вопиющий проступок из Рода. Естественно, горячей любовью к магам он не страдал, а от того на костер стали попадать не только еретики и деревенские знахарки, и просто очень красивые женщины, но и настоящие маги. Дураками подчиненные Торквемады не были, среди них было действительно много необученных колдунов, которые «творили чудеса во славие Божье», поэтому они очень быстро научились у своего патрона правильно пытать и уничтожать истинных колдунов. К слову, именно тогда научились вызывать Адское пламя, и демонам стало крайне неуютно жить в этой реальности, ну и по мелочи: Авада Кедавра была разработана самим Торквемадой, который книжки читать умел и чисто теоретически разбирался в магии покруче тогдашних профессоров Хогвартса.

Маги сидеть на пятых точках и ждать финала не стали, и понеслось.

Неизвестно, чем бы это все закончилось. Тот Апокалипсис, который наблюдали Винчестеры, был просто возней в песочнице по сравнению с Адом, что творился тогда на Земле. Население вырезалось с обеих сторон, насылаемые магами эпидемии уничтожали города и даже страны. Жуть стояла такая, что даже ангелы тогда попытались спуститься и разобраться, что тут творится, но получили по зубам от обеих сторон и с тех пор особо не отсвечивали. Тогда же приручили драконов, но маги тогда все же были покруче нынешних, и яйца у них были покрепче, так что на драконах еще и летали. И маги бы, безусловно, победили, если бы не одно но: их было слишком мало в сравнении даже с небольшой армией волкодавов Торквемады.

Когда стало совсем хреново, несколько человек из магов и Святой инквизиции откололись от всеобщего безумия и основали Орден, который и стал впоследствии институтом Охотников. Нет, слишком крутыми и непобедимыми охотники не были, но они были независимы, беспристрастны, и им до смерти надоел царящий вокруг беспредел.

Они действовали именно как охотники: ставили ловушки, заманивали добычу, и в итоге в одном замке (Сэм долго молчал, затем сказал, что они просто обязаны найти и посетить этот замок) были собраны генералы обеих сторон. Там были все, включая Торквемаду. Охотников было ровно сто, собравшихся гостей – чуть больше. Когда всех рассадили за огромный стол, а каждый охотник встал так, чтобы контролировать сразу двух человек, начались Переговоры. Во время этих переговоров охотники показали, что гостям лучше не рыпаться, а попытаться договориться, обезглавив около десятка особо непримиримых. Самое забавное, что старина Томас в число обезглавленных не попал.

Именно тогда был составлен и утвержден «Статут секретности», и война прекратилась. У магов было пять лет, чтобы спрятаться, у инквизиции – столько же, чтобы переключить свое внимание на более доступные цели.

Охотники остались. Они стали этакими Третейскими судьями, которым глубоко фиолетово, кто перед ними – они действовали, опираясь на законы и собственные убеждения. Чтобы избежать злоупотреблений, было создано то самое заковыристое заклинание, которое теперь накладывается на жетоны.

Время шло, отношения более-менее наладились, и охотникам стало скучновато. Собрались они тогда в том самом замке и составили Кодекс, по которому живут и работают до сегодняшнего дня. Например, скучающие охотники решили:

– А почему бы нам не поохотиться на редкую опасную мерзость? И людей спасти, и деньжат подзаработать?

– Ну, почему бы нет? – решили остальные и внесли соответствующий пункт в Кодекс.

– А почему бы нам в свободное время артефакты да сокровища не искать?

– Тоже верно, – и появилась и такая запись в Кодексе.

– А почему бы нам заказы на все вышеперечисленное не брать? Мы не самые худшие маги, бойцы хоть куда – справимся. А не справимся, так не беда, всегда можно отказаться.

– Гениально, – кивнули остальные, и соответствующая запись появилась в Кодексе на своем законном месте.

Если вкратце: Кодекс – это свод правил, который определял права и обязанности братьев Винчестеров на сегодняшний день. Итак, права: прав много, хотя Гриндевальд утрировал, упирая на вседозволенность. Это не так. Информацию действительно можно получить любую, но с оговоркой – только в пределах дела, которым в данный момент заняты охотники. То есть заявиться в архив Визенгамота Германии можно, и даже запросить дело Германа Вирта, и охотнику его с радостью (ну, не с радостью, а с кислой миной) все-таки выдадут, но если охотник скажет: «А давайте мы почитаем все про Аненербе, даже если это не касается Вирта», – то тут его ждет большой облом. За тем, чтобы не было злоупотреблений, следит все тот же жетон, к которому действующий контракт привязывается автоматически. Действует по типу световой сигнализации: красный – облом, зеленый – полный доступ. Поэтому необходимо именно заключать договоры, чтобы иметь не только оплату, но и допуск к интересующей информации, а не действовать наобум.

Также к правам относится запрос помощи охотнику у представителя госучреждений. Вот тут все ясно, орем «Помогите!» на громкой волне, опять-таки задействуя жетон, в который включена функция SOS, и представители Аврората в частности и Министерства магии в целом любой страны обязаны оказать содействие. А вот когда эта помощь пришла, тут уже вопрос совести. Можно же так стараться, так стараться… Но чаще всего помогают. Потому что, если не помочь, то можно нарваться… А вот это входит в обязанности, о которых немного позже.

С магглами все обстоит гораздо сложнее. С одной стороны, жетон действительно дает гарантию лояльности представителей власти, а ребята, этот кусок металла предоставившие, будут казаться крутыми агентами чего-то там, кому простые смертные обязаны оказать всяческое сотрудничество, но с оговоркой, после приказа непосредственного начальства. То есть можно развести такую бумажную волокиту, что потеряешь время, нервы и, возможно, заказ. Так что в деле с магглами придется рассчитывать на личное обаяние и пиетет к различным громким названиям. Преимущество перед тем миром состояло в том, что теперь у них действительно были основания чего-то требовать у тех же полицейских, а не фальшивые жетоны ФБР.

Это были права. Но и обязанности у охотников тоже были. Эти обязанности включали в себя выступление в качестве ведущих расследование, или в качестве судей, а то и палачей в делах, в которых было слишком много заинтересованных лиц, слишком большое давление на следствие и судей. Поэтому, если в данный промежуток времени был зарегистрирован хоть один охотник, он был обязан прибыть по месту запроса на его услуги в данных делах. В абсолютно любое место, по любому запросу: даже если это любимая собачка японского императора нагадила в туфли королю Саудовской Аравии, магических их частей, разумеется, и необходимо беспристрастное вынесение решения по данному делу. Вот здесь у охотников открывались поистине небывалые возможности. Им были открыты любые двери, любые финансы, любые услуги…

– Так, стоп, – перебил Дин Сэма. – Ты хочешь сказать, что, если в подобном деле мне захочется, ну не знаю, переспать с женой императора, то…

– Тебе окажут содействие, но только до того момента, пока дело не закрыто. А потом ты получишь свою законную пулю в лоб, или Аваду, это непринципиально. Поэтому любая помощь – в пределах разумного. Хорошо в этих случаях то, что мы сможем опросить любых лиц по своему усмотрению, включая злосчастную собачку, и поднять любые документы. К счастью, подобные обязанности охотников нужны крайне редко. Некоторые счастливо доживают до глубокой старости, так и не узнав всей прелести подобной полноты власти.

– Не, нет-нет-нет, чур меня, – Дин размашисто перекрестился. – Я не хочу! А что если я откажусь?

– А ты не сможешь, эта функция тоже предусмотрена жетонами. Еще раз говорю, к счастью, об этом мало кто помнит, и теперь охотники овеяны тайнами и о них ходят легенды.

– А еще понятно, почему вся английская знать принялась вокруг нас канкан отплясывать, – Дин нервно хихикнул. – Чуваки, прижавшие к ногтю Торквемаду и иже с ним, реально неимоверно круты были. Но почему мы?

– Потому что беспристрастней нас в этом мире людей нет. Нам глубоко начхать на всех Блэков вместе взятых, и на другие семейства тоже. Потому что, не приведи бог, а с нашей кармой я бы не рассчитывал, что мы ни разу не нарвемся на основные обязанности охотников, нам действительно будет глубоко фиолетово, кого судить или кого отдавать под суд. Отсюда же идет практика скидывать охотникам сведения о розыске преступников. Мы не сможем оставаться абсолютно беспристрастными только, если дело будет касаться нас двоих и Сева. Но я представить себе не могу, что в таком случае может случиться.

– Я не хочу, – замотал головой Дин. – Не хочу. Почему нас Альбус не предупредил?

– Потому что, Дин, он сам не знал, что сработает. А когда сработало, отмотать назад было уже невозможно.

– Фактически нами воспользовались в грубой извращенной форме. Нас поимели, Сэмми. Мы нимфетки, которым в качестве оплаты сунули шоколадку.

– Но и шоколадка не простая, Дин, – у Сэма было время, чтобы унять собственное возмущение. – Самое хреновое знаешь, в чем?

– По-моему, мне лучше об этом не знать, – простонал Дин.

– Самое хреновое заключается в том, что на этот момент охотников всего семь, включая нас с тобой, на весь наш шарик под названием Земля. И, кстати, я долго думал про Сириуса Блэка из несбывшейся реальности: там его бросили в Азкабан минуя много чего, включая суд. Это как раз могла быть работа охотника. Ему могли заказать Блэка, а тот при поимке установил такую вот степень вины.

– Так вроде Блэк невиновен? – Дин помассировал виски. У него от всего этого начинала болеть голова.

– Мы не знаем, что тогда произошло, точнее, уже не произойдет. Да и настоящая причина его помещения в Азкабан озвучена в книге не была. Ну не за то, что он дом Поттеров сдал, в конце концов, это даже не смешно. За такое дают по морде, а не сажают в тюрьму на пожизненный срок. Вроде там дело было в каком-то взрыве, я даже не буду сейчас пробовать понять данный феномен. Я только констатирую: вот так – поймать, допросить, определить степень вины и заключить под стражу мог только охотник при исполнении. И, похоже, в чем-то Блэк все-таки был тогда виновен, иначе при любом намеке на пристрастность жетон мог подать сигнал, чтобы делу дали официальный ход, вплоть до полного обжалования вынесенного приговора.

– Так, а магглы?

– Официальное лицо большого ранга может попросить другое официальное лицо не менее высокого ранга выступить посредником между маггловским правительством и охотниками. Чаще всего дело касается пропавших людей: полукровок и магглорожденных, в том числе детей. Там можно просто прийти и сказать: Гарри Поттер не явился на занятия в школу и вообще не живет больше в доме своей тетки, потому что он учится у нас. Вот как хотите, так дело и заминайте о пропавшем ребенке.

– Очешуеть можно, – простонал Дин. – Давай оставим это на потом. Если что-то подобное произойдет, тогда и будем думать. Но Альбусу я отомщу. Он шкурку будет между друганами делить, маникюрными ножничками разрезая. Кто пойдет к магглам? Думаю, что нужно будет сначала там все выяснить, а потом уже в магический архив соваться.

– Логично, – Сэм повернулся к двери, в которую заходил заспанный Северус.

– Доброе утро, если оно, конечно, доброе. Ты поспал? – спросил он у Сэма.

– Нет, наверное, лучше будет мне сходить к магглам, а потом немного поспать. А вы с Дином пойдете в магический архив, когда я встану.

– А что, спросить у Германа нельзя? – спросил ребенок, взял в руки книгу, которую читал Сэм, и на автомате начал ее про себя читать.

– Спросить можно, – кивнул Дин. – Только, понимаешь ли, Сев, чтобы задавать такие вопросы человеку, подобному Герману Вирту, нужно знать хотя бы половину правильных ответов. Иначе старикан вполне может повеселиться за мой счет. Как Геллерт, например.

– Он, кстати, мне ничего так и не сказал. Зачем тогда вообще звал? – Северус нахмурился, вчитываясь в строчки.

– Да не хотел он с тобой разговаривать, он на тебя посмотреть хотел, – Сэм поправил галстук и принялся надевать костюм. – Ему больше Дин интересен, а на тебя он хотел посмотреть через призму твоего папаши, точнее, через призму ваших отношений. Так, я готов, аппарировать будем только из дома, чтобы не нарушать внешнюю защиту. Вы пока что-нибудь поесть приготовьте, что ли.

Уже во время аппариции Сэм успел услышать возмущенный вопль Северуса.

– Ну ничего себе, это как же вас так угораздило-то?

Сэм аппарировал в знакомую ему по прошлому визиту часть Берлина. Найдя основное полицейское управление, он шагнул внутрь, на ходу вытаскивая жетон. Вот и пришла пора проверить, насколько правдивы слухи об этом артефакте.

Изучив представленный жетон, начальник лаборатории связался с руководством. Руководство, видимо, решило не ссориться и дало разрешение на содействие.

Пока кровь Пандоры и Андромеды готовили к всевозможным исследованиям, Сэм посетил центральный архив, где, убив три часа, выяснил только то, что перед судом на Нюрнбергском процессе Герман Вирт не предстал.

Вернувшись в лабораторию, Сэм столкнулся с самим начальником лаборатории.

– Герр Винчестер, – начальник озабоченно потер подбородок. – В обоих образцах представленной крови мы не смогли выявить ничего, кроме…

– Кроме? – Сэм напрягся.

– Мы выявили довольно высокое содержание этанола.

– И что в этом такого загадочного? У нас было подозрение, что потерпевших чем-то накачали.

– Герр Винчестер, присаживайтесь. Я понимаю, что как человек весьма далекий от химии…

– Покороче, герр Вайцман, я очень спешу.

– Хорошо, мы выделили из обоих образцов этанол в чистом виде. Как будто кто-то открыл пробирки, накапал туда спирт, и сделал это буквально за несколько секунд до проведения теста. Если, по-вашему, это не странно, то даже не знаю, что именно способно вас удивить.

– Я тоже этого не знаю. Спасибо, герр Вайцман, а сейчас я прошу отдать мне все образцы и все записи, пожалуйста.

– Интересно, а почему вы не обратились в лабораторию вашего головного штаба?

– Потому что я очень спешу. Это все? – Сэм сложил все записи и пробирки в пакеты. – А скажите, в этих образцах не было повышения гормонов? Окситоцина, например?

– Нет, если не считать этанола, абсолютно здоровая кровь.

– Еще раз благодарю, – Сэм вышел на улицу, завернул в какой-то переулок и аппарировал.

Дома он бросил пакеты на диван и ослабил галстук.

– Пустышка. Ничего не смог найти, кроме того, что какая-то мразь спаивает наших девчонок.

– Ложись спать, а мы потом в Архив наведаемся, когда ты проснешься, – Дин тщательно перечитывал Кодекс охотников и даже делал оттуда выписки.

– Дин, ты здоров? – Сэм подошел поближе. – Что ты делаешь?

– Смотрю, что мы можем, что возможно можем, а чего лучше не делать.

– Получается?

– Да, получается. Иди уже спать, нам еще сегодня нужно успеть духовно обогатиться и придумать, что с оборотнем делать.

========== Глава 22 ==========

Здание Архива находилось в Берлине в подвалах немецкого Министерства магии. Дин, одетый в строгую тройку, появился прямо в холле огромного здания. Координаты Министерства были обнаружены в списке, предоставленном им Пандорой, пока она была еще вменяемой.