Текст книги "В спальне с Elle (СИ)"

Автор книги: Shadanakara

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

И почуяла Цирилла неладное и вышла в сад, смотрит – и в саду воды по колено. Все корни у яблоневых дерев подгнили, листья почернели, плоды опали. И повернулась Цирилла к мужу своему Эредину и обратилась к нему и сказала:

– Говорила ж, не надо было Белый Хлад трогать, нарушать природный баланс, так скать. А это терь чё? Глобальное потепление нагрянуло?

И ответил ей муж ее Эредин:

– Не, Цирь, это ты бред щас какой-то сказала. У нас на острове и теплозащита, и вообще условия райские. Да и повышения температуры я не чувствую. Тут что-то другое, иного рода катаклизьм.

И ответила Цирилла Эредину:

– Ну здрасти приехали. Только нормально зáжили, опять двацпять. Снова, что ли, мне мир спасать?

И тогда собрались Эредин с Цириллой в путь, а семерых детей своих на деда Геральта с бабкой Трисс оставили.

Долго ли коротко ли они блуждали, но привела их нелегкая в мир погибший, затопленный, пустой. Смотрят Эредин и Цирилла, а посреди окияна гора возвышается. А гора та была не из камня да песка, а из книг огроменных да свитков рукописных. А на вершине горы сидел Древний Днями старец Авий, молодой лицем и удрученный сердцем. Сидел, значится, на всей этой груде подгнивших знаний и плакал. И стекали слезы его в окиян, и вода оттого все прибывала.

Взобрались Эредин и Цирилла на гору ту и спрашивают:

– Эй, Авик, а ты чё рыдаешь-то? Всю Спираль уж затопил, аж до Авалона дошло. У нас в гостиной слез твоих по колено.

И ответил младой лицем и удрученный сердцем Авий:

– Я все по судьбам мира плáчу, рыдаю и тоскую.

И ответил ему Эредин:

– Авик, тебе чего, больше делать нечего? Ты давай эту хрень прекращай, а то от твоего сострадания миру гибель грозит.

И ответил Авий:

– Я добр и сострадателен, не могу прекратить.

Так сказал Авий и достал из-за пазухи дуду.

Посовещались Эредин с Цириллой и решили: мир надобно любой ценой спасать – успокоить и отвлечь святого старца от тяжелых дум его.

Думали-думали, как это сделать, и наконец придумали. И сказал Эредин жене своей Цирилле:

– Ты у нас Владычица, ты мир и спасай.

И обнялись супруги напоследок, а от плача воздержались – дабы ситуацию не усугублять.

И отправился Эредин обратно в одиночестве домой. А может, и не домой – об этом история умалчивает. А бывшая жена его Цирилла, Владычица Пространств и Времен, осталась подле старца Авия, младого лицем и удрученного сердцем, чтобы его развлекать.

И затворились окна небесные, и перестала вода прибывать. Так спасла Цирилла мир от Великого Потопа, пожертвовав собой, а Древний Днями Авий с тех пор плачет по четвергам, и то только лишь по привычке.

========== Ножны ==========

Комментарий к Ножны

Рейтинг R+, селфцест, кинк, UST

Цири совершенно не могла расслабиться, когда Аваллак’х был в пределах ее видимости. А уж о том, чтобы заснуть, пока он был рядом, и речи не шло. Не то, чтобы Цири ему не доверяла и, уж конечно, она не боялась его… И он отнюдь не был ей противен. Даже наоборот – по-своему, по-эльфьи, Аваллак’х был привлекателен. Но при всем при этом одним своим присутствием он мешал: мешал думать, есть, спать. А самым странным во всем этом было то, что когда они были в пути, компания знающего совсем Цири не напрягала. С ним было не так страшно, и как-то надежней, спокойней, когда она чувствовала рядом его плечо. До сих пор Аваллак’х ни разу ее не подвел. Он не путался под ногами и не отставал и в последнее время чаще молчал, чем говорил. Почти идеальный спутник.

Все неудобства начинались, когда они останавливались на привал: тут вдруг Аваллак’ха становилось слишком много и молчание его было в тягость. Цири стеснялась его, отворачивалась, когда они отдыхали в тени деревьев; старалась не смотреть на него во время еды. Отгоняла от себя мысль, что ради приличия хоть раз в несколько часов нужно что-то сказать. О чем с ним вообще можно говорить, с этим эльфом? Конфликтовать уже не имело смысла, расспрашивать его о чем-то личном невежливо… Ну не говорить же о погоде в самом-то деле?

– Темнеет, – сказала Цири и удивилась, насколько сильно охрип у нее голос. Лежащий на покрывале с заложенными за голову руками Аваллак’х открыл глаза.

– Останемся здесь ночевать?

– Только если это хотя бы относительно безопасно.

– Думаю, да. Мы опережаем Эредина и его всадников по крайней мере на двое суток. Если тебе здесь нравится, можем задержаться.

– Ты что-то знаешь об этом мире?

– Немного. Мы называем эту сферу Октарией. После дождя тут можно увидеть удивительнейшую восьмицветную радугу. Благодаря здешней атмосфере наш глаз способен различить один дополнительный цвет. А зимой в этом мире с неба сыпется песок.

– Как это?

– Сверху. Обильно.

Он рассказывал об этом так обыденно, словно бывал в Октарии каждую неделю.

– И ты, конечно, это видел.

– Естественно.

– Здесь водятся какие-нибудь крупные хищники?

Аваллак’х поморщился и снова закрыл глаза, очевидно намереваясь вздремнуть.

– Ничего более опасного, чем крыса.

– Значит, я могу пройтись?

Аваллак’х едва заметно дернул плечом.

– С каких это пор ты спрашиваешь моего позволения?

– Я не спрашиваю, – хмыкнула Цири, – просто советуюсь.

– Тогда советую сходить в сторону вон тех деревьев, – не глядя, он указал пальцем в нужном направлении, – там есть ручей: можно умыться и пополнить запасы воды.

– Отлично, – ответила Цири и подскочила на ноги, не забыв прихватить с собой меч. – Я скоро вернусь, никуда не уходи.

Знающий не ответил.

***

«Слава тебе, Мелитэле, можно хоть немного побыть одной!» – подумала Цири, шагая по густой траве в указанном Аваллак’хом направлении. «И кто бы мог подумать, что путешествовать в компании порой так… обременительно. Особенно в мужской компании. Особенно если спутник – весь из себя экзальтированный эльфский умник. Такой торжественный, словно он никогда…» Устыдившись собственных мыслей, Цири невольно захихикала. Ступила в густой перелесок и втянула носом резко посвежевший воздух. Ручей был рядом.

«Вот с Крысами было не так. Проще как-то. Не было этого неудобства и смущения. Как-будто я с отцом путешествую… с Геральтом? Нет, с Геральтом тоже не так. С Геральтом все совсем просто, всегда как дома. А с этим ни в носу не поковырять, ни… вообще ничего. И даже в Цинтре так не было при дворе… Парадокс выходит: Аваллак’х не угрожает розгами, не упрекает, даже и не посмотрит в мою сторону лишний раз, а одним своим присутствием воспитывает как сто Калантэ. А иногда так хочется, хочется чего-то… Да просто быть собой!»

Углядев меж камней весело журчащий ручей, Цири тут же забыла про свои раздумья, отвязала от пояса меч, опустилась на колени на бережку и погрузила ладонь в прозрачную воду. Та приятно обожгла кожу прохладой. Зачерпнув немного, Цири попробовала воду на вкус – пропитанная какой-то особенной свежестью, она казалась почти сладкой.

«Хм. Скоро будет совсем темно, а перед сном хочется хоть немного освежиться – так и спаться будет лучше. Зря покрывало не захватила, можно было б здесь и улечься, подальше от всяких посторонних глаз и сопящих носов».

Цири поспешно скинула с себя сапоги, затем сняла рубашку и штаны и повесила их на ближайший куст, чтобы те не промокли от уже выступившей на траве росы. Огляделась. Обождав еще немного, стянула исподнее. Инстинктивно стиснув зубы, вошла в воду по щиколотку. Присев на корточки, быстро сделала все, что нужно, и вернулась на берег. На голое и все еще влажное тело накинула рубаху: одеваться сразу совсем не хотелось, особенно штаны на мокрые ноги плохо лезут. Облюбовав достаточно чистый и гладкий на вид ствол поваленного дерева, она уселась на его краешек и поджала колени под себя. Ощутила на лице порыв все еще теплого ночного ветра. Воздух летней ночью пропитан ленью и негой, тайной и сладострастием – так думала Цири. Чем-то запретным, непознанным, чем-то недоступным при свете дня.

Цири не любит укладываться спать рядом с Аваллак’хом. Она не может расслабиться рядом с ним. Не может быть собой… А сам знающий? Такой ли он, каким хочет казаться? И какой он, когда ее нет рядом? Этого Цири не сможет узнать никогда… А что если за этим спокойным взглядом аквамариновых глаз скрывается совсем другой эльф? Такой, каким она видела его всего раз или два? Такой, каким он был, когда она предложила ему себя в Тир на Лиа? Опасный и… чувственный? Ревнивый собственник. Мстящий за предательство. Умеющий ненавидеть так же сильно, как и любить… Может ли он на самом деле быть таким, или это просто местная луна так играется с Цириным воображением и ей видится то, чего нет?

Обхватив руками себя за плечи, Цири уселась поудобней и вдохнула глубже дурманящий ночной воздух. Может, это пыльца здешних цветов так туманит разум?

«И все-таки интересно, чем он занят сейчас? Если я встану и вернусь, то наверняка найду его спящим. Ничего интересного. А пока я тут, он может делать, что угодно. Вот бы подкрасться к нему незаметно и к-а-а-ак ущипнуть. Хоть раз застать его врасплох. Или за ухо укусить – больно. Интересно, он снова бы стал меня душить… Нет, не стал бы: я же Старшая Кровь как-никак. А если просто взять и… поцеловать его во сне. Он, может, даже и не проснется. Хотя нет, точно проснется и испортит такой момент».

Цири вдруг сообразила, что ей ни с того ни с сего стало жарко, и она спустила ноги на землю. Под ягодицами отчего-то скользко. Она просунула руку меж бедер, чтобы убедиться, что это не кровь. Не кровь. А на лбу, на ключицах и животе – испарина. Дотронулась пальцами до груди – почувствовала, как затвердели соски. Поддавшись искушению, Цири снова провела рукой между ног – едва сдержала стон, и уже не могла остановиться. Откинув голову, начала ласкать себя пальцами. И дрожала. Дрожала. Вошла внутрь, и вдруг замерла.

«Мать моя, Мелитэле, что ж я делаю? А если меня кто-то видит? И слышит. А что если меня видит он?»

Она воровато осмотрелась. «Я на этом дереве – все равно что на трибуне. Слезть, слезть немедленно!»

Она сползла на землю, схватила одежду и уже было хотела одеться, как тут взгляд ее упал на лежащий на земле меч. Особенно внимание притягивала толстая рукоять с закругленным навершием. Хороший клинок, подумала Цири. Отменный эльфский клинок. Проходит сквозь плоть, как нож сквозь подтопленное масло. Но сегодня он, пожалуй, останется в ножнах.

Цири изо всех напрягла слух, чтобы еще раз убедиться, что она одна. Убедить себя, что она одна. «Да кому нужно за мной подглядывать?»

Решительно подобрала меч, а затем, держа его в одной руке, опустилась на четвереньки. Задрала по пояс длинную рубашку. Уже привычным движением и под удобным ей углом уперла острие меча в землю, а сама с бесстыднейшим стоном насадилась на рельефную рукоять. И сразу же начала двигаться, сначала медленно, а затем все ускоряя темп, при этом лаская себя пальцами. «Чтоб ты это видел, чтоб ты это видел, чертов знающий, – крутилось у нее в голове. – Чтоб штаны у тебя лопнули! Чтоб тебе было стыдно! Чтоб ты прятался, как я, в кустах и изливал на траву свою похоть! И чтоб стонал на всю округу, чтобы хоть как-то знать, что ты еще живой и что-то чувствуешь».

И тут Цири стало совсем хорошо. Упершись лбом в траву, она стонала в голос, ощущая, как лоно ее все крепче стискивает в себе рукоять меча. Цири чуть изменила угол наклона, так что навершие клинка коснулось какой-то заветной точки внутри ее тела. Под конец ей пришлось зажать свободной рукой рот, чтобы не закричать, когда волны оргазма накрыли ее с головой.

– Аваллак’х! Аваллак’х…

Оно пульсировало в ее сознании, желало вырваться наружу, а губы беззвучно шептали имя эльфа, пока Цири не пришла в себя. Обессилев, легла на траву и свернулась калачиком.

Подле нее сонно журчал ручей и убаюкивал, убаюкивал. Прежде, чем задремать, Цири поправила рукой рубашку, чтобы та хоть частично прикрыла ей ягодицы.

К полуночи, на этом самом месте, у ручья, и в той же самой позе, полуобнаженную, ее нашел Аваллак’х. С минуту стоял рядом и задумчиво смотрел на едва различимый в темноте водный поток.

Постоял недолго и пошел прочь.

========== Сон ==========

Цири проснулась от легкого, но настойчивого прикосновения чьей-то руки к ее бедру. Улыбнулась, не открывая глаз, что-то неразборчиво промычала и продолжила было дремать, но ей не позволили: чьи-то губы прижались к ее шее, чьи-то длинные волосы защекотали кожу. Цири счастливо вздохнула и снова забормотала:

– Эреди-ин… рано еще…

На это Эредин ничего не ответил, а вместо этого придвинулся к ней вплотную сзади, сжал руками ее бедра, вжал девушку в себя, и Цири почувствовала… почувствовала, что утро не такое уж и раннее и, наверно, действительно пора бы просыпаться.

Откинув голову, она приоткрыла рот для поцелуя, чем эльф незамедлительно воспользовался. Пальцы его тем временем скользнули меж ее ягодиц – Цири вздрогнула от их возбуждающего прикосновения, застонала и потянулась рукой к его паху, чтобы направить его, ускорить процесс… Нежности этим утром не хотелось. Хотелось быстро, жестко, страстно. И Эредин дал ей то, чего ей так хотелось: ворвался внутрь так резко, что Цири аж распахнула глаза. Задержался на пару секунд, а затем толкнулся еще раз, и еще, и еще, а потом… зазвенел.

В панике Цири подпрыгнула на кровати, автоматически протянула руку к источнику навязчивого шума и выключила будильник.

«Божечки мои, это что, все был сон? Это мне на работу, что ли, вставать? Не, погодите, какой сегодня день? Суббота вроде… Да, точно суббота. Слава богине. Будильник забыла отключить».

Перевернувшись с боку на спину, Цири глянула на еще спящего сном тирналийского праведника Кревана. Завернутый в толстое пуховое одеяло по самый подбородок, с взъерошенными волосами и с маской для сна на глазах, похож он был сейчас на гномика – только колпака не хватало для полноты образа. Потянувшись рукой, Цири убрала упавшую ему на лоб белокурую прядь. Эльф поморщился.

– Цирь, щекотно, – пробормотал Креван.

Она слегка ущипнула его за нос:

– Авик, хватит спать! Утро уже!

– Ну и что?

– Как что? Выходные пора начинать.

– Я уступлю тебе пальму первенства. Можешь встать и сварить нам кофе.

– А ты до обеда продрыхнешь.

– Имею полное право.

– Имеешь, имеешь, – процедила Цири сквозь зубы и, упершись локтями в подушку, нависла над Кревановым лицом. Он открыл заспанные глаза. – А мне сон интересный приснился…

– Про что?

– Ну, про прекрасное субботнее утро…

Не долго думая, Цири засунула руку под одеяло и через ткань нащупала единственную проснувшуюся часть тела мужа.

– Цирь, я бы хотел сначала встать, умыться.

Она сжала пальцы.

– М-м, мы можем обойтись без поцелуев.

Креван на секунду задумался.

– Мне просто в туалет надо.

Цири разжала пальцы:

– Понятно все с тобой.

Она сдернула с себя одеяло и молниеносно вскочила с кровати. Стянула со спинки стула халат, накинула его на плечи и босиком направилась в ванную. Креван грустно посмотрел ей вслед.

– Цирь, ты обиделась, что ли? – крикнул он ей вдогонку, но было поздно – дверь за ней захлопнулась и Цири включила воду.

«Он романтичный, говорили они, – думала Цири, стоя под горячими струями в душе, – будет тебе завтрак в постель носить, говорили они. Ага, как же, носит он… И цветы – миллионами алых роз. И ужин при свечах. Прямо мечта, а не мужчина. Правду все-таки папа говорил: доча, в браке нет ничего интересного, так что и не торопись туда. И куда полезла? Зачем? И не надо было на свидание с этим занудой идти. Меня тогда еще Эредин на море приглашал, на яхту, как она там называлась? Нагльфар? Правда там еще с десяток девиц было бы. Ну и что? Зато весело. Вот не поехала тогда, а теперь сплю и вижу всякое… Кофе ему сделать. А вот не сделаю. Пусть сам встает и делает. А я ему не кухарка…»

За шумом льющейся воды Цири не услышала, как дверь в ванную открылась, а спустя несколько секунд шторка, закрывающая вход душевую, отъехала в сторону. Девушка обернулась – перед ней стоял Креван. Обнаженный. Едва сдерживающий улыбку на заспанном лице. Не сказав ни слова, он ступил внутрь, положил руки девушке на талию и притянул ее к себе. Долго и молча смотрел ей в глаза.

Цири и не заметила, как он начал поглаживать ей поясницу. Тело отозвалось на ласку, и Цири вжалась в эльфа что было сил. Креван смотрел на нее, не отрываясь.

Вода шумела, разбрызгивалась во все стороны, собираясь в лужу на полу.

Утренний кофе Цири и Креван пили уже в обед.

========== ДАРЫ ОЛЬХВОВ. Часть 1 ==========

Солнце уже клонилось к закату, когда прославленный на всю округу охотник Геральт уселся с дочерью своей Цириллой за стол, чтобы чинно отужинать, как вдруг в дверь постучали. Вздохнув, Геральт отложил ложку и несколько секунд раздумывал, прежде чем ответить.

– Кто там?

– Просим прощения, милсдарь Геральт, если помешали. Это мы, соседи ваши, по вашу душу, – ответили ему чистым юношеским тембром.

– Ой ты боже мой! – прошептала Цирилла, распахнув свои зеленые, словно два омута, глаза. – Опять они, пап! Скажи, что меня нет!

– А вы, собсно, зачем пожаловали, молодые люди?

– А мы… Не сочтите за дерзость, милсдарь Геральт, мы свататься пришли к дочери вашей Цирилле Фионе Елене Рианон.

Услышав такие слова, Цирилла Фиона сжала руку отца изо всех сил. Геральт же невозмутимо продолжил переговоры.

– А почему все трое-то пришли? У нас многомужество вроде запрещено.

– Ну дак, – голос за дверью вдруг запнулся, – кого Цирилла соизволит выбрать, тот, значит, и будет ее мужем-то.

– А, – Геральт покрутил в руке ложку, – логично, да. Но боюсь, сейчас ничего не выйдет: дочь моя еще с утра уехала погостить к деду и сегодня едва ли вернется.

– А без нее мы никак договориться не сможем? – вступил в разговор второй юношеский голос. – Ее-то согласие, наверно, и не нужно…

Цири метнула в сторону двери убийственный взгляд. Геральт же задумался, а когда заговорил, дочь его вспыхнула пуще прежнего.

– Да, пожалуй, вы правы, молодые люди. Ожидать расположения девицы – только время драгоценное терять. Мы и без Цириллы прекрасно дело уладим. Обождите секундочку, я сейчас открою.

– Пап, ты чего, с ума спятил? – зашипела Цирилла, пытаясь удержать отца от опрометчивого шага. Но Геральт только посмотрел на нее многозначительно, а затем указал на дверь в дочкину спальню. Кажется, это должно было означать: «Спокойно, у меня все схвачено». Пожав плечами и скорчив презрительную мину, Цири прошмыгнула к себе. Геральт же не спеша поднялся и пошел встречать гостей.

***

– Он головой повредился, этот Геральт! Честное слово! – бушевал местный «не то аристократ, не то так» Кагыр, сверкая синевой красивых глаз. – Он что, смеется над нами, раз заслал нас не куда-нибудь, а аж в самый Черный Лес?! Оттуда же еще никто не возвращался! Никто, конечно, не спорит с тем, что Цирилла у нас – первая красавица в городе, но чтобы вот так отправить нас практически на смерть… Да для такого Цири как минимум должна быть какой-нибудь княжной, если не императрицей. Подумаешь, дочка какого-то охотника.

– На чудовищ, – добавил сын обедневшего рыцаря Галахад по прозвищу «поди туда, не знаю куда».

– Чудовищ-то последние лет двадцать никто не видел, – пожал плечами сын рыбака по имени Скъялль, здоровый детина, с простым, но добрым лицом.

– Так потому и не видели, – возразил Галахад, – что Геральт наш их всех перебил. Что ему еще теперь остается делать, кроме как промышлять охотой?

– Самому в Черный Лес идти! – не задумываясь, выпалил Кагыр. – Самому с Королем Мертвых сражаться и эти… Ну как их? Дары Ольхвов доставать!

– А зачем оно ему? – пожал плечами Галахад. – У него дела и так неплохо идут. Живности в наших краях предостаточно водится. Да и виноградник прибыль приносит.

– А нам зачем эти причуды? – не унимался Кагыр.

– Ну, – Скъялль почесал немытую башку, – это ж мы жениться хотим.

Кагыр фыркнул и сощурил чистые голубые глаза:

– Но не такой же ценой.

***

«Конь быстрый, как ветер в поле. Меч волшебный, обращающийся. И молодильный филактерий». Цири мечтательно улыбнулась и закрыла глаза. «Вот бы знать, неужели это все действительно существует. Вот бы их заполучить. Но ведь эти три идиота никуда же не пойдут. А если б и пошли, не вернулись бы. А если бы вдруг нашли, со мной бы точно не поделились. Вот черт! Ай, ладно, все равно не пойдут никуда. И все-таки хорошо папка придумал их отвадить – будут знать, как посредственность свою мне в мужья предлагать… Я вообще замуж не хочу. Что там делать? Скучно. Ну вот разве только если избранник мой будет… м-м-м… особенный, не такой, как все прочие. Чтоб и умней, и краше, и интересней. И… как минимум принц. И замок, чтоб у него был с башнями под самые облака. Да, только такой… А другого какого мне не надо!»

========== ДАРЫ ОЛЬХВОВ. Часть 2 ==========

– Ох и зря мы все это затеяли. Ох, зря…

Трое друзей по несчастью и пока несостоявшихся женихов Кагыр, Галахад и Скъялль стояли на узенькой тропинке посреди дремучего Черного Леса и растерянно озирались по сторонам.

После долгих раздумий и гложущих душу сомнений они все-таки решились на это сомнительное предприятие ради призрачной надежды завоевать руку и сердце прекрасной Цириллы. Забрели в земли дальние, в дебри непролазные, в Лес, называемый Черным, место гиблое, заколдованное. Запетляли, заплутали, заблудились.

– По-моему, мы кругами ходим, – высказал витавшую в стылом ночном воздухе мысль Кагыр.

– Мне тоже кажется, что мы здесь уже были, – вздохнул Галахад, – причем не раз и не два.

– Ни зги не видно, – поежился Скъялль. – Может, до утра устроим привал?

– Вот дурень! – отвесил Съяллю подзатыльник Кагыр. – Лес заколдованный, ты забыл? Лучи солнца даже днем не пробиваются под кроны здешних деревьев. Нельзя нам останавливаться, иначе совсем в пути ослабеем. Вода у нас почти закончилась, да и с едой ситуация не лучше. Хочешь тут уснуть, чтобы нас во сне какие-нибудь твари навроде волков поели?

– Что-то не заметил я здесь никакой живности, – покачал головой Галахад. – Прислушайтесь. Ни пения птиц, ни уханья сов, ни стрекота насекомых. Вообще ничего! Только ветер воет. И то воет-то как-то по-человечески, словно стонет.

– Галик, – усмехнулся Кагыр, – тебе нянька явно сказок перечитала на ночь. Тут и так жутко, а ты еще нагнетаешь. Поехали уже!

– Так куда? – почесал лохматую башку Скъялль. – Тут везде одно и то же.

– Замолчи и не паникуй! – прикрикнул на сына рыбака Галахад. – Дай благородным господам подумать…

Долго ли, коротко ли блуждали по Черному Лесу трое молодцев, как наконец совсем обессилели и устроились на траве отдохнуть. Только успели сомкнуть веки, как вдруг раздался вдалеке потусторонний свист и скрежет. Поднялся ветер и зашептали кроны деревьев на незнакомом языке. Тут же пробудились молодцы, повскакивали на ноги, смотрят – а стволы деревьев с одной стороны леса расступаться начали. Задрожала земля, и явился словно из ниоткуда целый табун единорогов, да непростых, а големов каменных, черных, с пустотами вместо глазниц. Страшно заржали големы, встали на дыбы и дали дорогу черному всаднику, закованному с головы до пят в черный доспех. Громадны были и всадник, и его конь и страшны, как самый жуткий кошмар. А на голове у всадника шлем шипастый в виде черепа.

– Мертвяк! – проскулил едва не обделавшийся Скъялль.

– Все, братцы, вот и смерть наша пришла, – обреченно сказал Галахад.

– Чтоб эта Цирилла вместе с папашей своим Геральтом… – процедил сквозь сжатые до боли зубы Кагыр. – В аду буду чертей умолять, чтобы семейка эта после смерти в самый жаркий котел угодила.

Тут конь под Черным Всадником заржал, и единороги-големы ему ответили. Словно смеялись чудища над страхом своих жертв, словно предвкушали грядущее веселье…

***

– Пап, – Цирилла потянула отца за рукав, когда тот уже был готов залезть в седло, – а может, все-таки не поедешь, а? Подумаешь, какие-то трое парней пропали. Да это сейчас сплошь и рядом случается. Может, на охоту поехали да волки их погрызли. Или на ярмарку поехали, и разбойники их побили. Нам-то что?

– Нет, Цири, – Геральт проницательно посмотрел дочери в глаза. – Мы оба знаем, куда они уехали и почему не возвращаются. Я сам их туда услал, хоть и без умысла. Думал, не поедут. Думал, что они умней. А оно, видишь, как вышло. Я им идею подал, мне их и выручать.

– Но пап!

– Нет, Цири, не спорь. Я должен, понимаешь? Или ты забыла, кто я прежде всего? Я не охотник и не земледелец. Я убиваю чудовищ, а в том лесу что-то определенно водится. Я это найду и уничтожу.

========== ДАРЫ ОЛЬХВОВ. Часть 3 ==========

Миновал уже почти месяц со дня отъезда Геральта, и с тех пор о нем не было слышно никаких новостей. Посомневавшись и взвесив все «за и против», одним ранним утром Цири закинула за спину меч, оседлала лошадь и отправилась на поиски отца. Не прошло и недели, как добралась она до края Черного Леса. Укуталась понадежней в плащ, надвинула на глаза капюшон и ступила на ведущую в чащобу тропинку. Недолго она блуждала, пока не набрела на развилку с воткнутым в землю деревянным указателем. На стрелке, указывающей влево, было написано: «Коли боишься, ступай по этой тропе домой». На стрелке, ведущей вправо: «За принцем тебе туда».

– За принцем, значит, – закусила губу Цири и надолго задумалась. – Не уверена, что принцы – это то, что мне сейчас нужно.

Словно услышав ее слова, надпись на табличке чудесным образом изменилась: «За пропавшими молодцами и отцами – тоже туда».

– Ишь какие скорые! Будут они еще мне диктовать, куда идти. Поди в ловушку заманивают. Я и сама прекрасно разберусь.

Надпись снова изменилась: «Ну и иди, дура, мимо. Заблудишься и сгинешь в нашем лесу».

– Кто дура? – возмутилась Цири. – Я – дура? Да вы что, обнаглели там вконец, что ли? Ну смотрите у меня, вот возьму и приду к вам. Пожалеете, что вообще родились. У меня отец, знаете кто?

«Знаем. И если сейчас же не придешь, никогда его не увидишь».

Больше не раздумывая ни минуты, Цири пустила лошадь в галоп. Встречавшиеся на пути деревья и кусты услужливо расступались перед ней, и даже извечная ночная мгла будто бы немного рассеивалась при появлении юной гостьи. Наконец выехала Цири на опушку леса, смотрит – а перед ней холм высоченный, а на холме стоит, в непроницаемые тучи упирается черный замок с черными башнями. А перед замком тем раскинулся парк с притихшими фонтанами и со статуями различных чудилищ.

Попридержала Цири лошадь и пустила ее шагом по центральной аллее парка, ведущей к парадному входу замка. По краям аллеи той справа и слева, в устрашающих позах застыли изваяния черных единорогов. В глазах их пустота, рога винтом закручены и остры, как мечи. Стараясь не издавать лишних шумов, Цири скоренько добралась до врат распахнутых и вошла внутрь. А внутри – потолки высокие, в тенета опутанные, пыль на мебели и люстрах толщиною с палец. Прислушалась – где-то в одном из залов словно бы чья-то речь звучит и будто гремят посудой.

– Есть тут кто-нибудь?

– Есть, есть, – ответило ей низкое, раскатистое эхо. – Иди сюда, красавица, не бойся. Не укусим.

Вытянув меч из ножен, Цири на цыпочках двинулась туда, откуда предположительно доносился голос.

– Цири, – позвал ее по имени до боли знакомый и родной тембр, – не играйся, я все равно тебя слышу. Иди уже к нам быстрей.

Меч Цири не спрятала, но ускорила шаг. Переступив порог одной из зал, увидела то, чего никак не ожидала увидеть. Перед жарким камином в удобном кресле и с бутылкой самогона в руке сидел ее родной отец Геральт, и по виду его никак нельзя было сказать, что он нуждался в какой-либо помощи. Рядом с Геральтом в таком же кресле расположился еще один мужчина, намного моложе, гораздо крупней и вероятно выше. Лысый, страшный и остроухий.

– Цири, ты как раз вовремя, – поприветствовал дочь Геральт. – Отужинаешь с нами? – он кивнул на уставленный всевозможными яствами стол.

– Пап, ты это чего тут? Я думала, тебя спасать надо от чудовищ.

– Меня, может, и надо спасать, – пожал плечами охотник на монстров, – только не от чудовищ, а от алкоголизма.

– Да уж вижу, – сморщила нос Цири. – Ты в курсе, что тебя месяц дома не было?

– Мда? Время в гостях летит незаметно. Кстати, доченька, познакомься: это мой новый друг – принц Имлерит.

– Принц? – выпучила глаза девушка, не веря своим ушам. – Это и есть принц? Заколдованный, как я понимаю…

– Во-первых, приятно познакомиться, – нахмурился принц. – А во-вторых, никакой я не заколдованный, а самый обычный. Я из всех братьев единственный нормальный.

– А, – протянула Цири, – так у вас еще и принцы на выбор имеются. И все такие же видные, как вы, Ваше Высочество?

– Нет, не все. Старший брат мой почти так же красив, как я. Только проблема в том, что красоты его не особо-то и видно.

– Это как?

– А заколдованный он. И… – принц задумался, словно решая, какую часть правды он может вот так запросто выложить незнакомке. – Младший брат тоже под действием проклятья. И отец наш король – тоже. И все слуги. Только меня почему-то проклятье не коснулось.

«Это потому, что оно тебе и не нужно, – подумала Цири, – ты и так страшный, как незнамо что. Боги мои, если все принцы такие, то я уж лучше старой девой останусь до конца дней своих».

– Пап, – вдруг спохватилась Цири, – а ты молодцев-то наших нашел?

– Этих-то? Да, нашел. Они в темнице сейчас отдыхают.

– А почему ж вы их не выпустили?

– Буйные они, – ответил за Геральта принц Имлерит, – никак не можно их пока выпустить, а то разболтают о нас всему свету. Но ты не переживай, прекрасная мамзель, – их отлично кормят, и спят они отнюдь не на полу. А у нас к тебе дело есть.

– Какое еще дело? Я ни на что такое не подписывалась.

– Цирюнь, ты не буянь только, – Геральт подвинулся, чтобы освободить для дочери половину кресла. – Присядь, мы тебе сейчас все объясним. Понимаешь, Цирь, я ведь ведьмак и обязан спасать людей… и эльфов от всяких магических напастей. А тут у нас налицо сильное проклятье. Дело запутанное, непростое. И насколько я понял, проклятье это может снять только молодая девушка.

– Ты поэтому тут упивался и домой не ехал, с расчетом на то, что я прискачу за тобой?

– Да. Прости. Не ездить же было туда и обратно.

– Манипулятор, – в знак протеста она сложила руки на груди и отвернулась.

– Согласен. Но этим эльфам, то есть принцам, то есть королевским особам, действительно нужна помощь.

– И эти эльфы в свою очередь, то есть принцы, то есть королевские особы, – добавил Имлерит, – вас щедро за это наградят.

– А, – кивнула Цири, – деньги. Ну ладно, хотя не в деньгах счастье, покажите, кого у вас там расколдовывать надо.

– Меня, – с порога раздался сочный бас, и в дверном проеме показался исполинских размеров мужчина, закованный с головы до пят в непроницаемые черные доспехи. На голове у него красовался шипастый шлем в форме черепа.