Текст книги "К теплым морям. Том первый (СИ)"

Автор книги: sgtmadcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

Глава 17. Головоломка.

Монастырь Святого Акцепия представлял из себя кучу построек, налепленных на узком выступе,чуть в стороне от дороги и с трех сторон был окружен отвесными обрывами. Судя по тому, что с той единственной стороны, откуда к нему можно было подойти, вместо окон были только бойницы, а ворота – окованы железом и укреплены стальной решеткой, основатели сей обители на защиту небесных покровителей уповали... Но не слишком.

Справа и чуть ниже монастыря располагалась гостиница для паломников построенная в куда более спокойные времена, так что её рассчитывали на противостояние максимум шайке разбойников. Ворота в внутренний двор были заперты, а перед ними толкалась огромная толпа народу. Старпом разогнал её клаксоном и, подъехав к воротам вплотную, кинул монету крутящемуся неподалеку деревенского вида мужичку.

– Поколоти в дверь – мне из машины вылезать лень…

Мужичок кивнул, на всякий случай поклонился, и начал долбиться в ворота с энтузиазмом дятла. Минуты через три его усилия увенчались успехом. В воротах открылось смотровое окошечко куда просунулось недовольное лицо Хранителя.

– Я же сказал – мест нет!

– Так я ж не для себя… – мужичок подобострастно указал на кабриолет, – Я ж для господ…

– Господ?

– Да, – Старпом небрежно махнул рукой, – Артур Райли, а это – мистер Браен Паддингтон – мой компаньон. Мы бронировали у вас комнату. Ту, где останавливался лорд Уотсон…

– Минутку…

Окошечко закрылось. Через минуты полторы, которые понадобились чтобы сверится с записями, заскрипел засов и ворота отворились. Несколько паломников попытались проскользнуть за машиной, но их грубо вытолкали обратно.

– Эй! Вы же сказали, что мест нет!

– Для вас нет…

– Но разве они не такие же паломники как и мы? Разве не сказано было что «На Тропе Божьей все равны»?

– «Тропа Божья» вон там, а тут, рванина, чистые постели не для тебя стелили… – доступно объяснил один из служителей и захлопнув ворота побежал помогать господам с багажом.

Поставив машину в бывшей конюшне, в духе времени переоборудованной в гараж, Старпом обошел её, делая вид что проверяет шины, что-то ковырнул на полу и, удовлетворенно ухмыляясь, пошел за Падди. Хранитель бежал впереди указывая путь к комнате.

– Вот, пожалуйте... Все как заказывали. Две спальни, общая гостиная, горячая вода, ванна, телефон. Ужин подадут в трапезной в восемь, но если вы желаете…

– Желаем. Мы, на данный момент, больше расположены к одиночеству. Сейчас мы, пожалуй, вздремнём после дороги, а об ужине распорядимся позднее.

– Как вам будет угодно. Если что-то будет нужно, то шнурок колокольчика вот тут, за портьерой…

– Спасибо… И! Еще один момент – мой спутник пытается блюсти обет молчания, так что будьте добры сказать вашим людям что бы его не беспокоили.

– Всенепременнейше. Приятного вам отдыха.

Раскланявшись, Хранитель удалился закрыв за собою дверь. Закрыв защелку, Старпом приложил палец к губам, призывая Падди продолжать сохранять молчание и начал бродить по апартаментам внимательно присматриваясь и прислушиваясь в совершенно неожиданных местах.

– Все чисто. Нас не подслушивают. Можешь говорить.

– Спасибо сэр! Как погода, сэр? – Падди, судя по всему, все еще сердился за то что его назначили лонгцем, – Ладно… Какой план?

– Дождемся ночи, через потайной ход проберемся в спальню Его Святейшества. А там уж ты сам решай как он отправится навстречу с работодателем.

– Потайной ход?

– Круто, правда? Прям как в старых романах.

– Ты знаешь где потайные ходы? Откуда?

– О, мой друг. Все потому, что я, как ты заметил, «образованный»...

– Не начинай опять...

– Нет уж. Я просто обязан похвастаться своим блестящим озарением!

Обреченно кивнув, Падди рухнул на диван и приготовился слушать. Старпом, с видом актера на сцене, взмахнул руками словно открывая невидимый занавес.

– Видишь ли… Церковники, по какой-то причине, просто помешаны на всяких секретных ходах, комнатах и подземельях. Думаю, это как-то коррелирует с уровнем паранойи и интриганства в их среде.

– Объясняй проще... И побыстрее...

– Не перебивай... Как известно, одним из самых выдающихся архитекторов, работавших на Церковь, был Луиджи Магна. Он приложил свою руку к постройке или реконструкции практически всех важных церковных объектов того периода. В своем деле Магна был, безусловно, гением. Но больше всего Клирики ценили его за то, что все чертежи и расчеты он делал в уме.

Предполагают, что это слегка ускорило его кончину – заказчики боялись, что на старости лет он передаст хранимые секреты ученикам или изложит на бумаге, так что скончался он неожиданно и скоропостижно. И все полагали что секреты построенных им сооружений ушли в могилу вместе с ним.

– Ты оказался умнее всех? Что-то нарыл?

– Совершенно верно. Я действительно нарыл кое-что. Дело в том, что Луиджи, как и все образованные люди того времени, баловался поэзией. И даже имел ограниченный успех. «Ограниченный» потому что, как официальный архитектор Церкви, мирские темы он не затрагивал, а духовные до него перепахали такие титаны, что на фоне их кто угодно потеряется. Так что его стихотворные труды тихо-мирно пылились в библиотеках и были известны двум с половиной литературоведам. Пока их не обнаружил ваш покорный слуга…

Старпом галантно поклонился, а Падди вяло ему похлопал.

– Что там в стихах?

– Масса всего. Я изучал творчество Магны вполне целенаправленно. Будучи тонким знатоком человеческой натуры, я, примерно, представлял, насколько столь именитый и обласканный сильными мира сего человек горд и тщеславен. И понимал, как и Церковь, что рано или поздно его «прорвёт». О тщеславие! Как говорил Безликий в поэме Пиккелта «Бездна»: «Тщеславие – любимейший из моих пороков».

– Твой тоже... Тщеславнее только павлины.

– У павлинов это служит для привлечения самок, – отмахнулся Старпом, – Я же делюсь с миром своим великолепием абсолютно бескорыстно.

– Проехали... Ты говорил про стихи?

– Я задался мыслью: почему гениальный, прославленный на весь Лионис архитектор, с таким упорством продолжал на протяжении долгих лет кропать посредственные стихи? Поняв, что прославится на данном поприще не получится, не логичнее было бы попробовать что-то еще, либо же полностью сосредоточится на основном виде деятельности? А потом меня осенило! Каким образом Луиджи мог хранить в уме такое количество информации? Даже с выдающейся памятью это невозможно без мнемонической системы!

– Какой? Говори, мать твою, понятнее...

– «Мнемонической». Мнемоника – это совокупность специальных приёмов и способов облегчающих запоминание нужной информации и увеличивающих объём памяти путём образования ассоциаций. Так вот стихи и были той системой! Он делал подробные планы, но не в графической, а в стихотворной форме!

– Ты её разгадал?!

– Да. Полностью! – открыв чемодан, Старпом достал ветхую книгу, – Полный набор чертежей данного монастыря, со всеми потайными ходами, которых тут – как мышиных нор в амбаре.

– Да иди ты! – Падди возбужденно подался вперед, – Где ближайший?

– Я закладку сделал... – полистав книгу, Старпом нашел нужное место, – «Колени преклонив пред знаком светоносным, в груди орла, что распластал крыла, перстами прикоснись и вздрогни удивленный...», а дальше всё херня, ля-ля, ля-ля, ля-ля… Так, посмотрим… Распластавший крыла орёл, в данном случае, это здание… Там левое крыло, там правое, головой является часовня, хвостом – лестница во двор. Грудь – это центральная часть, где мы и находимся... «Светоносный знак» – святой символ. Тут они в каждой комнате, но он вряд ли имел в виду что-то, что можно снять или повесить…

– Ты говорил, что у тебя полный план на руках?

– План полный. Перевод неполный. В оригинале значение имело всё, от стихотворного размера, до количества букв в словах. При переводе всё потерялось, само собой, но общий смысл сохранился и нам этого хватит. Погоди-ка…

Старпом подошел к камину и ощупал его со всех сторон.

– Как ты думаешь, это похоже на Столп Святого Сына? Он выступает из стены и топка с трубой образуют параллелепипед... А если разжечь огонь, то вот он и становится «светоносным» в самом прямом смысле слова…

– Нужен огонь?

– Не думаю... Если бы ход открывался каждый раз, когда топят камин, то какой в нём смысл? Нет – тут что-то другое… Как у нас по-древнеимперски будут «перста»?

– Ты знаешь... – саркастически окрысился Падди, – Вот только утром помнил…

– Думаю, что ради рифмы переводчик поменял слова… Или нет... – Старпом ощупал выступающий камень каминной полки, – Я знаю, для чего на каменных подоконниках делают снизу желобок. Чтобы дождевая вода срывалась, а не затекала под него. А вот зачем желобок на каминной полке? Может, чтобы удобнее захватить пальцами? Это было бы логично – случайно надавить на него могут, а вот пытаться выдернуть будет только дурак…

– Решил поиграть в дурака? – поинтересовался Падди, глядя, как Старпом тянет полку на себя, – Помочь?

– Не надо…

Дернув посильнее, Старпом слегка вытянул полку на себя и задняя часть топки с тихим щелчком сдвинулась. Взяв кочергу Падди толкнул её и заглянул в открывшийся проход.

– Первый раз вижу пользу от высшего образования. Полезли?

– Сперва отдохнем, поедим и дождемся ночи. Сейчас Предвозвестник в кабинете в окружении холуев. Они вряд-ли оценят наше эффектное появление из стены. Дождемся пока он пойдет спать. Распакуй пока чемоданы и найди там комбинезоны. Костюм дорогой – не хочу его вымазать в саже. А я закажу нам еды. Ты по-прежнему любишь стейки средней прожарки?

...

Подземный ход был не такой, как Падди привык себе представлять. Внутри было довольно сухо, прохладно, а пол – посыпан чистым песком позволяющим передвигаться практически бесшумно. Они взяли с собой фонари, но Старпом запретил их пока включать, так что шли на ощупь. Из-за этого ход казался очень длинным и очень тесным. На клаустрофобию Падди никогда не жаловался, но тут реально начал понимать что такое – «стены давят».

Впереди через щель на потолке пробивался луч света и доносились голоса. Остановившись, Старпом наклонился и разрыл песок в том месте, куда падал свет. Под ним оказался камень на котором было выбито «Часовня».

– Мы на верном пути…

– Не услышат? – Падди кивнул наверх.

– Там идет молебен, так что вряд ли. В худшем случае – кто-то сегодня получит крайне неясные наставления свыше. Пошли дальше. Если захочешь что-то спросить, хлопни меня по плечу и говори на ухо. И аккуратнее – впереди лестница.

– С чего ты взял?

– Часовня под скалой на которой стоит монастырь. Не думаю, что мы наткнемся на лифт…

Несмотря на предупреждение, лестницу, вырубленную в толще камня Падди нашел больно и внезапно и, с шипением растирая шишку на лбу, начал подниматься по спиралью уходящим вверх ступеням.

– Может включим фонари? Жалко голову – я в неё думаю.

– Просто иди аккуратнее… Свет демаскирует. Тут в стенах глазки для подглядывания и будет очень нехорошо если кто-то, лежа в темноте, увидит, что у фрески на стенах глаза светятся.

– Далеко еще?

– Почти пришли. Ещё одна лестница и мы у цели…

– Ещё одна...

К апартаментам Предвозвестника вел небольшой боковой отнорок. Осмотрев через глазок помещение Старпом уступил место Падди, а сам, включив, наконец, фонарь, принялся внимательно изучать изнанку потайной двери.

– Как думаешь? – Падди задумчиво проследил за его манипуляциями, – Этот выродок знает, что в его спальню есть ход?

– Не знаю, но мы должны действовать исходя из того, что он про него в курсе.

– Тогда запрут или обыщут.

– Обыск маловероятен. Сам он этим заниматься не станет, а информировать о наличии хода других людей… Не думаю. А вот запереть – наверняка. Я не вижу никаких очевидных способов открыть эту дверь с нашей стороны. Кажется она изначально спроектирована открываться только из комнаты.

– Это плохо...

– Я сказал: «Очевидных способов». Что мы, по твоему? Антикварный замок не вскроем? Только это может быть весьма громко и долго, так что вскрывать надо пока он не лег спать.

– Может успеть выскочить?

– Эти «святейшества» шустрее, чем кажутся. Особенно когда жить хотят...

– Тогда вперёд!

Старпом наклонился обратно к дверце и, достав нож, с хрустом, казавшимся в царящей вокруг тишине оглушительным, принялся проталкивать его в щель. После нескольких неудачных попыток он нащупал язычок запора и, отжав его, аккуратно открыл лаз.

– Хорошо что Луиджи не предполагал, что в будущем научатся делать столь тонкие клинки достаточно прочными… А у Предвозвестника тут все куда шикарнее, чем это казалось через маленькую дырочку.

– Ты на кровать посмотри... Как весь мой дом, в котором я жил в детстве!

– В Священных Текстах что-то было про скромность, насколько я помню, но они видимо решили, что это было иносказание. Священные Тексты они такие – то иносказание, то прямое указание, а потом снова иносказание, если это, конечно, относится к ним, а не к другим, потому что тогда это опять указание… Толковать их – тяжкий труд, знаешь ли. А мы, скоты бездуховные, не ценим… Обрати внимание на стены, кстати. Судя по всему, помещение звукоизолировано.

– Хочешь сказать что можем на куски его порезать и не услышат? – уточнил Падди с кровожадной ухмылкой.

– Правильно понял...

Замок в двери щелкнул. Переглянувшись, Падди и Старпом мгновенно исчезли. Падди нырнул за тяжелые портьеры возле двери, а Старпом рыбкой сиганул под кровать, в полете успев пнуть дверцу так, чтобы она захлопнулась.

В комнату вошла молодая послушница. Оглядевшись она шмыгнула носом, немного походила туда-сюда и начала раздеваться. Дождавшись, когда та начнет стягивать через голову нижнюю рубаху, Старпом выскочил и треснул ей по затылку.

– Вот это номер…

Падди убедился, что никто больше не идёт, и осмотрел валяющееся на толстом ковре бесчувственное тело.

– Хороша... Сиськи как арбузы… Что она тут делает?

– Точно не знаю, но предполагаю, что та часть Текстов, которая про обет безбрачия и воздержание, тоже считается иносказательной. И ты не поверишь, что я нашёл под кроватью...

С улыбочкой во всю морду Старпом вытащил ящик, в котором лежало странного вида барахло. Падди вынул оттуда полированный деревянный член полметра длиной, и недоуменно покрутил в руках.

– Дубинка?

– Не-е-е-т… – улыбка Старпома стала еще шире.

– Это же не?..

– Да-а-а… – Улыбка уехала за уши, создавая реальную угрозу, что она сойдётся на затылке и верхняя часть головы просто отвалится.

– Фу, блять! Я его руками трогал!

С отвращением отбросив член на кровать, Падди вытер руки об одежду и с отвращением принялся разглядывать содержимое ящика. У Старпома на глаза наворачивались слезы, но рот упорно не хотел возвращаться в нормальное состояние.

– Извращенец долбаный!

– У тебя не слишком широкие взгляды…

– А для тебя это нормально?

– Для меня это «понятно». Предвозвестнику столько лет, что нам бы до этих годов дожить. Должность нервная, коллеги – злые. Вполне понятно, что начались проблемы по мужской части и потребовалась небольшая помощь…

– Небольшая?

– Может, дама любит такие калибры?

– Тут ещё. Разные. Для чего – даже знать не хочу!

– Для задницы.

– В смысле?

– В смысле прямо туда.

– Ну вот нахера?! Как теперь перестать это представлять?!

– Никак. Живи с этим…

– Ты сволочь! И, кстати, ты откуда об этом всём знаешь?

– Я же уже говорил: «Я образованный».

– Вот сейчас я тебе не верю...

– Бля... – Старпом вручную привёл улыбку в нормальное состояние. – Я из-за тебя улыбальник потянул… Чё ты так распсиховался? Ну любит Его Святейшество на сон грядущий огулять сочную девку деревянными хуями во все дыхательно-пихательные, и что? С его деньгами и властью он уже пресытился всеми удовольствиями, которые так ценит обычный человек. Приходится изгаляться. Некоторые вон килрати с островов заказывают, чтобы их ебать.

– Килрати? Не проще сразу член в мясорубку сунуть?

– Ну они там, конечно, не в диких суют, а специально отловленных и прирученных, однако ж… Говорю просто чтобы ты понимал, что Предвозвестник ещё пиздец как смиряет свою похоть. В конце концов, это всего лишь девчонка. Не мальчишка, не собачка, не нелюдь… Почти нормально.

– Иди знаешь куда с таким «нормально»? Что с девкой делать будем?

– Упакуем, чтобы не вовремя не очнулась, потом решим.

– А потом время будет?

– А ты думаешь что к уединившемуся с девкой Предвозвестнику в любой момент могут вломится посторонние?

– Логично. Во что пакуем?

– Вот в это!

Порывшись в ящике, Старпом извлек из него что-то похожее на конскую сбрую, надел на послушницу, затянул многочисленные застежки и принялся идущими в комплекте ремнями стягивать ее в тугой комок. Потом нашел кляп в виде сплетенного из кожи шарика, затолкал в рот и закрепив сунул ее в таком виде под кровать. Падди, наблюдавший все это, посмотрел на сияющую рожу Старпома.

– Вот поэтому не верю.

– Если ты о моём лице, то это из-за того, что я только что облапал сочную голую девку. На твоём месте я бы больше волновался, если бы это не доставило мне удовольствия…

– Почему?

– Потом объясню – прячься! И придумай крутую фразу, когда выскочишь, чтоб не как в прошлый раз…

– Нормально всё было в прошлый раз. – Падди кинулся за портьеру, но увидел, что они забыли убрать за собой: – Ящик!

– Поздно!

Снова щёлкнул замок. Рухнув вниз Старпом закатился под кровать, с довольной улыбкой повернул спеленутую послушницу самым выгодным ракурсом и, положив подбородок на ее мягкое бедро, принялся наблюдать.

Дверь открылась. Из-под кровати были видны старческие сухие ноги в богато украшенных мягких туфлях и толпящиеся на пороге ноги в туфлях попроще. Раздав финальные указания, Предвозвестник закрыл дверь на несколько запоров, опустил толстую штору, которая блокировала любопытному взгляду вид на комнату через замочную скважину и всякие интересные звуки, потом специальной пробкой закрыл смотровое отверстие в стене и, обернувшись, прошел к кровати.

– Где ты? О! Я смотрю, ты уже нашла свои игрушки? – Его Святейшество носком туфли подвинул ящик. – Выходи… Мне сегодня хватило плохих новостей – я жажду плотских ласк...

Обойдя кровать, он поискал с другой стороны.

– Я приказал тебе выйти! Если мне опять придется вытаскивать тебя, то ты будешь наказана!

Не получив ответа Предвозвестник недовольно бурча наклонился. Сперва он увидел перетянутое ремешками нагое девичье тело и скабрезно заулыбался. Потом – ухмыляющуюся старпомовскую рожу. Улыбка сползла с его лица и он довольно прытко отскочил, но наткнулся спиной на Падди.

– Куку, сука! – пинком под зад Падди запустил Предвозвестника в полёт через полкомнаты, – Не ждал?!

– Уже лучше… – выбравшись, Старпом отсёк жертве путь к секретному ходу, – Можно лучше, но уже неплохо. Такими моментами положено упиваться!

– Поработаю над этим… – схватив Предвозвестника за горло Падди швырнул его к кровати, – Ну что? Не получилось от меня избавится?

– Не понимаю о чем вы! – перебирая ногами и руками Предвозвестник отползал, пока не упёрся спиной в ложе, – Я вас первый раз вижу!

– Видишь – да. Но вот слышал наверняка. Я – Падди. Падди «Бульдог» ОБраен.

– Первый раз слышу!!!

– Ложь – путь Безликого, – напомнил Старпом, – Как вам не стыдно?

– Меня заставили!!!

– Не сомневаюсь. Доля в доходах от проституции и контрабанды кого угодно в дугу согнет. Сколько вы потребовали? Десять процентов? Старая добрая церковная десятина?

– Это все во имя Церкви!

– Вашей церкви...

– Смилуйтесь! Святой Сын учил, что в милосердии есть спасение души любой…

– А этому он тоже учил? – Падди схватил с кровати деревянный член и врезал им по башке Его Святейшеству, – Этому учил? Этому, этому, этому…

Старпом с безучастным видом наблюдал как Падди наносил Предвозвестнику удар за ударом, потом остановился тяжело дыша, скорее машинально чем осознанно, стер с деревяшки свои отпечатки и, безумными еще глазами, посмотрел на скрючившееся у ног тело.

– Сурово... Ты забил его насмерть деревянным членом. Я думаю, это одно из самых экзотических орудий убийства, которое когда либо было.

– Для него – сойдет... – Падди еще раз взглянул на труп, – Точно мертв?

– Ну… Отсюда я вижу мозг и тот явно поврежден… Хотя он до сих пор может быть почетным председателем какого-нибудь совета. Для этого мозги нужны не особо…

– Смешно… Что делать будем?

– А что тут еще сделаешь? – пожал Старпом плечами, – У тебя все неплохо вышло: смерть жестокая, символичная... На мой вкус немного быстрая, но ты никогда не умел растягивать удовольствие...

– В курсе, что ты больной?

– Да. Доктор Фон Цвейгель, известный форбуржский психиатр, считает, что у меня классический психопатологический синдром, хотя я с ним не согласен.

– Зря...

– Психопат не способен к эмпатии и глубокому переживанию сложных эмоций, таких как привязанность, вина и радость, а у меня с этим все в порядке. Ну, точнее, со всем, кроме вины. Радуюсь я вполне искренне – правда иногда немного не по тем поводам, а что касается привязанности… Я же пришел тебя выручать?

– Справедливо, – согласился Падди, – Что с девкой делать будем?

– Она нас не видела, так что мы можем её тут оставить…

– Но ты не хочешь?

– По двум причинам... Во первых, твой оригинальный выбор орудия убийства дал мне мысль представить смерть Его Святейшества как размолвку любовников…

– Не поверят. Слишком мелкая.

– Ну… Смотря, что он в неё засунул…

– Прекрати.

– Я о том, что, чисто теоретически, она – молодая и, судя по ассортименту игрушек, весьма крепкая. Многие от таких размеров кони бы двинули. Так что проломить башку старому пердуну, при наличии столь увесистого «инструмента», ей раз плюнуть. Другое дело – решимость. Но это зависит от того насколько больно он ей сделал.

А потом она поняла что наделала, запаниковала, начала искать выход, нашла потайную дверь и свалила. Пусть все ищут сбежавшую послушницу, а мы, пока, спокойно выспимся, позавтракаем и, не вызывая подозрений, уедем.

– План… – Падди задумчиво поскреб подбородок, – Надо следы замести. А вторая причина? Ты сказал их две?

– Вторая причина – нам нужен кок.

– Кто?

– Кок. На корабль.

– Корабль?

– А! Ты ж ещё не в курсе! Я тут на досуге моряком заделался.

– Серьёзно?

– Абсолютно. И сделал на этом поприще стремительную карьеру от судового электрика, до старшего помощника и совладельца судна.

– Поздравляю, чо... А девка… Думаешь, она умеет готовить?

– В любом случае лучше меня. К тому же готовить можно научиться – это в данном случае не главное.

– Так и думал. Не ради готовки хочешь брать.

– Я уже совершил несколько долгих рейсов в чисто мужском обществе, – поморщился Старпом, – И это было… Отвратительно. От этого вынужденного воздержания мой мозг не может нормально думать, а к мужчинам у меня тяги нет.

– Теперь понял, – Падди изобразил то, что на его лице означало улыбку.

– Что?

– Почему плохо вязать сочную девку без удовольствия. Это не нравится только пидарасам.

– Что-то подобное и имел ввиду. К слову о девке… Твоя очередь получать удовольствие.

– В смысле?

– Заверни её в одеяло и тащи. Только не урони. А я возьму второе одеяло и буду стирать за нами следы.

– Куда тащить? В комнату?

– Нет. Как мы её потом оттуда выведем? В машину сразу. Спрячем в ящике под задним сиденьем.

– Она в таком виде всю ночь лежать будет?

– Поверь – ей не привыкать. Только укрой, чтобы не замерзла.

– К машине тоже подземный ход?

– Да. Дойдем до комнаты – пропусти меня вперёд, я покажу…

...

Утром Старпом встал бодрым и выспавшимся. Умывшись и еще раз при дневном свете осмотрев комнату, чтобы убедиться, что от их вчерашних похождений не осталось следов, они потащились на мессу. Падди, правда, возражал, но Старпом убедил его, что надо продолжать играть благочестивых паломников до конца. К их радости, выяснилось, что состоятельным паломникам привилегии положены не только в плане проживания. В то время, как простые смертные слушали проповедь стоя, а босота вообще толпилась снаружи, через открытые двери разглядывая внутреннее убранство, они с комфортом сидели в закрытой ложе и могли даже переговариваться, не будучи услышанными.

– Так – тут чисто, – Старпом осмотрел ложу на предмет возможного подслушивания и подглядывания, – Можешь нарушить обет.

– Ты довольный... – покосившись на него заметил Падди, – Предвкушаешь, как нового кока будешь «жарить»?

– Не без этого. А ты чего какой смурной?

– Не спалось...

– Теперь-то почему? Тут матрасы куда мягче, чем в камере. После тюрьмы сон на них должен быть особенно сладок.

– Не могу расслабиться...

– Ты нервный стал какой-то… Почувствовал, что не так уж неуязвим, как думал раньше? Это хорошо – осторожнее будешь.

– Буду. Вернусь, подниму ребят и решу проблему с этим ебаным Синдикатом. Раз и навсегда.

– Начнешь войну?

– Они уже начали, – Падди решительно сжал кулак, – Я собираюсь победить.

– Если хочешь идти в лобовую – дело твое…

– Есть идея получше?

– Да. Подумать. Ты умеешь, не притворяйся тупым громилой.

– Сделать как в Норине?

– Отличный вариант!

– Я подумаю...

Некоторое время они молча слушали хор. Старпом задумчиво кивал в такт свои мыслям. Падди, не любивший церковные ритуалы, просто морщился.

– Ты это... Извини, – внезапно сказал Старпом.

– Чего?

– За вчерашнее. Я знал как ты относишься к лонгцам… Это было грубо.

– От тебя – ожидаемо. Извинения – неожиданно. Проповедей переслушал?

– Скорее вчерашний разговор. Как я сказал, у меня проблемы с чувством вины.

– Забей... – Падди отмахнулся, – Все привыкли...

– И меня это устраивало. Но сейчас я поразмыслил и решил, что мне стоит поработать над личностью. Особенно в этой части.

– Зачем? Вроде и так неплохо?

– Да. Но я могу лучше. А моя неспособность чувствовать вину меня ограничивает.

– Почему?

– Все логично – если я не знаю, что такое чувство вины, я плохо могу заставлять других людей её испытывать. А это ведь мощнейший рычаг воздействия. Посмотри на тех людей внизу. Их сперва заставили чувствовать себя виноватыми в выдуманных проступках, потом пообещали прощение, и они счастливы. Они готовы отдать последнюю рубаху…

– Ты говнюк... – хмыкнул Падди, – Я думал, ты правда извиняешься.

– Я был вполне искренен. Конечно, это было скорее следствием логических рассуждений, основанных на знании твоего характера и анализе твоей реакции, чем порывом души, но, думаю, это вопрос практики.

– Практикуйся на других. А мне мозг не еби.

– Ну ты же мой друг?

– Папа говорил, что я не умею друзей выбирать…

– Он был не прав. Извини, конечно…

– Не извиняйся. Особенно после твоих объяснений.

– Как скажешь. Но твой отец всё равно неправ. Умение выбирать друзей и нужных людей для выполнения важных задач – одна из самых сильных твоих сторон. Делаешь ты это, конечно, скорее интуитивно, чем осознанно, однако это факт. Именно благодаря этому ты одолел и пережил большинство своих врагов и конкурентов. Ты в этом, как Луиджи Магна в архитектуре. Гений…

– Ладно. В этот раз нормально.

– Спасибо – я старался.

Тепло улыбнувшись, Старпом дал знак, что месса окончена и они могут идти. Падди, обратно напустив на лицо скорбное выражение встал и пошел к двери. Старпом тоже встал, но немного задержался и еще раз посмотрел на верующих, потом на священников, потом на удаляющегося Падди и самодовольно хмыкнув: «С первого взгляда – довольно легко...» пошел следом.

...

Плотно позавтракав и прихватив еды в дорогу Старпом с Падди отъехали километров пять вниз по дороге и, свернув, припарковались возле живописного озерца в окружении дубов и пихт. Открыв заднюю дверь, Старпом поднял подушку сиденья и вытащил из-под него послушницу которая уже давно очнулась и, судя по сбитому одеялу, пыталась высвободиться. Вернув сиденье на место он усадил её как смог и вытащил кляп.

– О-о-у… Амф-фаф… – девушка пошевелила сведенной от долгого пребывания в открытом состоянии челюстью, – Оы аеы…

– Ноги затекли? – заботливо осведомился Старпом, – Сейчас…

Он расстегнул ремни, позволив пленнице со стоном блаженства, разогнуться и расправить конечности.

– Так лучше?

– Уу… – она принялась руками разминать щеки, – Сасибо…

– Пожалуйста. Что-то еще?

Послушница, то ли от шока, то ли от контраста между ситуацией и поведением Старпома, несколько минут тупила не зная, что сказать. Старпом терпеливо ждал, потом устал и решил взять инициативу в свои руки.

– Как тебя зовут?

– Ебанашка… – поняв, что сказала, она отрицательно замахала руками, – Ой, то есть Черри!

– Поздно. Мне уже «Ебанашка» понравилось. А за что тебя так, кстати?

– Ну это… Потому что я послушница, то есть почти монашка, и с Предвестником того…

– «Ебалась», грубо говоря.

– Ага…

– Остальные, к этому, видимо относились не очень?

– Да... – послушница, обиженно надула пухлые губы, – Называли меня Ебанашкой все время и шушукались за спиной. Предвозвестник, когда злился, часто говорил что многие хотят… Ну, вместо меня… Но все время меня вызывал.

– А как ты вообще к нему относилась?

Вместо ответа, «Ебанашка» отвела глаза. Взяв за подбородок, Старпом развернул ее лицо к себе.

– Боишься отвечать? Не бойся – в данный момент он уже там, – Старпом ткнул пальцем в небо, – У начальства. Объясняется…

– Ой! Он умер?

– Немного…

– От чего?

Распрямившись, Старпом встретился глазами с Падди, который на протяжении этого диалога охуевал лицом, изобразил гримасу дурачка и наклонился обратно.

– Головой повредился.

– Ой! Как я. Я раздевалась и тоже ударилась затылком… И тут как-то оказалась.

– Мы тебя спасли. Предвозвестника не успели, а тебя успели.

– Спасли?

– Ага. Представляешь, что бы все подумали если бы нашли его мертвого и тебя рядом?

– А теперь?

– А теперь они скажут, что ты его убила и сбежала…

– Мамочки... – испуганно вжав голову «Ебанашка» огляделась по сторонам, – А что мне теперь делать?

– Идти со мной! – предложил Старпом, с плохо скрываемым энтузиазмом, – Нам на корабле требуется кок! Это, если что, «повар» по морскому… Уйдем в дальние моря и никто тебя не найдет. Ты, кстати, как? Готовить умеешь?

– Да!

Послушница подпрыгнула, радостно захлопав в ладоши,

– Мне очень нравилось на кухне работать. Но другие меня туда не пускали. Говорили, что я грязная… – грустно добавила она.

Погладив ее по голове, Старпом кивнул Падди, что надо отойти – поговорить.

– Ну, что думаешь?

– Очень подозрительно… – Падди обернулся на машину, – Либо сказочно тупая, либо притворяется. Думаю второе – настолько тупым быть нереально.

– Ты заметил татуировку у неё на шее?

– Да. Что она значит?

– Это значит, что она «бракованная».

– Поясни?

– Отбраковка из Ордена Одаренных. Ищейки определили в ней способности, но они либо очень слабые либо бесполезные, так что её отправили в обычные послушницы.

– Откуда узнал о значении татуировок?

– Ты забыл? У меня есть карманный гид по тайным закоулкам!