Текст книги "Нетерпение души (СИ)"

Автор книги: Severlika

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

На полпути губы Гарри встретили теплое дыхание. Поцелуй получился горестным, соленым, долгожданным, выстраданным и страстным. Они будто двое изнывающих от жажды припали друг к другу, словно к холодному источнику. Голова Поттера закружилась так, что впору было потерять сознание, и он мог только цепляться за плечи Северуса, обнимать его за шею, прижиматься к нему.

Как он мог забыть его поцелуи, как он мог забыть его прикосновения! Ведь только они делали его живым и по-настоящему счастливым, только они дарили ему свободу, дыхание, благодаря им, его нетерпеливая душа обретала крылья…

Когда обоим стало не хватать воздуха, Северус прервал поцелуй, но ни на секунду не выпустил из рук Гарри. Внутри него шла явная борьба. Гарри ощущал её в его чуть подрагивающих пальцах, видел в таких беззащитных сейчас глазах. Снейп знал, что должен, но не мог найти в себе сил отпустить Поттера.

– Я… я буду с тобой, – глухо произнес парень, утыкаясь мокрым лицом в рубашку профессора, – я останусь здесь, брошу все, даже не стану выходить на улицу…

– И тогда на тебя упадет шкаф с книгами, или ты случайно уснешь в ванной, – Северус отстранил от себя Гарри на расстояние вытянутой руки и вгляделся в его лицо. – Этого не изменить. Ты должен возвратиться к мистеру Малфою, и продолжить жить, как и раньше.

Упоминание Драко в этих стенах показалось Гарри неуместным и резануло слух. Имя Малфоя отозвалось глухой болью в сердце парня. Ведь перед ним он был виноват не меньше, чем перед Северусом. Сам взрастил в нем надежду и любовь, обреченную теперь на гибель…

– Но я не смогу, – покачал головой Поттер, – теперь, когда я знаю, что произошло, я не смогу вот так уйти от тебя…

Возможно, Снейпу было что еще сказать, но он вдруг замолчал, и только смотрел на Гарри с совершенно новым выражением в глазах. Внезапно Поттер осознал, что это было почти физически ощутимое желание поверить ему, дать им ещё одни шанс. Северус так же как и он сам всей душой желал, чтобы все стало по-прежнему. Но стоило профессору моргнуть, как Поттер понял: это было невозможно. Его безопасность всегда была на первом месте у Снейпа.

– Уходи, – проговорил Северус вымученно, – уходи сейчас…

«…пока у меня еще есть силы, чтобы прогнать тебя…» – прочитал в его глазах Гарри несказанное.

– А как же ты? – прошептал Поттер, вглядываясь в лицо профессора, – или твои чувства не имеют никакого значения?

–Сейчас значение имеет только твоя жизнь.

Снейп поднялся на ноги. Гарри его торопливость напоминало бегство.

– Мне стоило огромных трудов отказаться от тебя, Поттер, – решительно произнес Северус, – и если ты сейчас не уйдёшь, то все было зря. Нам нельзя видеться. Прояви уважение хотя бы к моим душевным силам, и уйди.

Гарри кивнул. Убедить Северуса Снейпа в чем-то, в чем он был абсолютно уверен, не представлялось возможным. Но он был бы не Гарри Поттер, если бы не попробовал.

***

– Объясни еще раз, зачем тебе нужна моя дочь?

Гарри стоял посреди гостиной в Норе. В доме, кроме Рона, Гермионы и Рози, никого не было. Молли с Артуром отправились в Косой переулок. А Чарли с Кассандрой готовились к будущей свадьбе, и тоже куда-то запропастились. Трансгрессировав к друзьям, Гарри сходу рассказал им все про зелье, и про то, что Северус увидел когда-то при помощи него.

У Рона по мере рассказа глаза становились все шире, у Гермионы – наоборот.

– Я знала, Гарри, что что-то тут не сходится, – горячо прокомментировала она его рассказ, – я чувствовала!

В комнату вбежала радостная Рози.

Крестница, одетая в хлопковое желтое платье, увидев Гарри, тут же запрыгнула к нему на колени и показала свою новую игрушечную волшебную палочку, которая выстреливала искорки.

Похвалив девочку, Гарри отправил её в сад, играть с гномами, и завел серьезный разговор с её родителями.

– Рози должна предсказать мою смерть в мельчайших подробностях, – проговорил Гарри, – я должен знать, каким образом вернуть Северуса.

– Вернуть? – приподняла брови Гермиона, – а мне казалось, ты слышать о нем ничего не хочешь.

– Гермиона, я не могу выпить зелье, тогда я увижу множество вариантов собственной смерти, и не смогу понять наверняка, какой из них – настоящий. А Рози видит далеко вперед. Она сможет рассказать мне, что нужно будет делать!

– Так, погоди, – прервал его Рон, – ты собираешься заставить нашу дочку смотреть на тысячу твоих смертей? Ты в своем уме, Гарри?

Поттер отрицательно покачал головой.

– Не на тысячу, – возразил он, – а на одну. Я уже все решил, моё решение не изменится, значит, какая-то моя «дорога» уже выстлана передо мной! Рози должна увидеть её.

– Зачем? – удивилась Гермиона.

– Я должен понять, как заставить Северуса меня спасти. Только так можно разорвать этот круг!

Гарри взволнованно ходил по комнате, а друзья с возрастающим ужасом за ним наблюдали.

– Северус говорил, что все мои смерти происходят по его вине. Я в это не верю, но если это и возможно, то нужно поставить Снейпа в такое положение, чтобы он меня спас от верной гибели. Иначе никак.

Установилась тишина. Рон и Гермиона смотрели на него с одинаковыми недоверчивыми выражениями на лицах. Наконец, Гермиона сказала:

– Гарри, давай проясним, ты собираешься подвергнуть свою жизнь опасности, чтобы Снейп тебя спас, при том, что профессор устроил весь этот фарс с расставанием, чтобы как раз таки уберечь тебя от смерти?

Поттер застыл, широко раскрыв глаза. В его голову пришла потрясающая мысль, и он вдруг рассмеялся. Коротко, искренне, облегченно, а потом схватил в охапку Гермиону и расцеловал её в обе щеки.

Девушка недоуменно воззрилась на него.

– Спасибо, Гермиона, ты – чудо!

– Что?..

– Рон, Рози не увидит моей гибели, обещаю, но я просто обязан с ней поговорить об этом, – произнес Гарри, решительно и прямо смотря на лучшего друга, – от этого зависит моя судьба. Пожалуйста…

Гермиона беспомощно оглянулась на супруга, но он напряженно смотрел только на Поттера.

Несколько секунд Рон тщательно взвешивал его слова, а потом сказал:

– Хорошо.

========== Глава 9 ==========

Рев машин заглушал все другие звуки, которые, казалось, совсем перестали существовать. Со своей вип-ложи Гарри видел питлейн, который сейчас был пуст. Трасса была обнесена двойной сетчатой изгородью, призванная беречь зрителей от летящих деталей автомобиля или колес в случае аварии. Над питлейном висели несколько больших экранов, которые показывали те участки трассы, которые не видели зрители со своих мест на трибуне.

Билет на эту гонку Драко подарил ему два месяца назад. Участвующие в ней машины, были все сконструированы им, и Малфой смеялся, что одни его творения будут соревноваться с другими, чтобы в итоге он победил сам себя.

На гонку Гарри трансгрессировал из дома на площади Гриммо.

После того, как он вернулся в особняк Малфоя, прошла ровно неделя.

Открыв дверь и скинув намокший под дождем плащ на руки Микки, Поттер направился в свою комнату. Он не представлял, что он может сказать Драко после того, что произошло в квартире Снейпа. Ему было тошно от самого себя. Если бы только можно было вернуть время назад – он никогда не пошел бы к Малфою! Поддавшись секундной слабости, теперь Гарри расплачивался за свои ошибки болью и чувством вины.

Драко нашелся в кабинете. Он сидел за столом, сплошь заваленном бумагами, схемами и чертежами. Его длинные светлые волосы слегка колыхались от порывов ветра, дующего из открытого окна. Белые, красивые руки лежали поверх стопки с документами. На нём были простые домашние темно-синие брюки и кашемировый свитер, который Гарри подарил ему на день рождения.

Поттер неслышно подошел к Драко и мягко положил руки ему на плечи. Малфой вздрогнул всем телом и запрокинул голову.

– Уже вернулся? – сдержанно спросил он.

Гарри понял, что слизеринец злится. Голубые глаза сверкали из-под светлой челки и смотрели прищурившись, настороженно.

Гарри смотрел на стройного, гибкого Малфоя, который был настолько хорош собой, что наводил на мысли о вейлах, эльфах и других магических существах, внушающих благоговение перед своей красотой. Поттер подсознательно сравнивал двух слизеринцев, которые были в его жизни, занимали огромное место в его сердце, и не понимал собственную душу. Его нетерпеливая душа оставалась недвижима, когда умный, ласковый Драко пытался достучаться до неё через нежные прикосновения, терпеливое ожидание, внимание и сочувствие. Она тянулась к тому, другому, в полутемную, уютную квартиру, где белый рояль и покрывала на креслах, которые Гарри выбирал. В том месте жила музыка. Она звучала для Северуса, только для него.

Как-то Малфой попросил Поттера сыграть что-нибудь ему. У него в особняке было старинное немецкое пианино с двумя чугунными канделябрами, с фигурным пюпитром – очень красивое. Оно даже звучало ближе к клавесину, нежели к фортепиано. Глаза Гарри загорелись, когда он увидел его, но когда он поставил пальцы на клавиши и взял первый аккорд, его будто сковала судорога. Мелодия получалась сухая и бездушная, были созвучия, интервалы и штрихи, но не было музыки, не было магии, которая скрывалась среди струн старинного инструмента. И Гарри больше не притрагивался к этому фортепиано.

– Я ухожу.

Малфой на мгновение застыл, а потом поднялся из-за рабочего стола. В его глазах зажглось моментальное понимание, однако он еще надеялся обернуть все в шутку:

– Куда уходишь? – спросил он, – надолго?

Гарри не ответил. Он только взял своего молодого любовника за руку и поцеловал узкую бледную ладонь в самый центр. Считалось, что магия у волшебников ближе всего к центрам ладоней, и такой поцелуй означал наивысшую степень доверия. Гермиона однажды рассказывала ему это еще в Хогвартсе.

Драко вздрогнул.

– Ты помирился с ним?

Гриффиндорец пожал плечами и отпустил руку Малфоя.

– Наверное, после того, что я собираюсь сделать, помириться с Северусом мне не удастся никогда.

– Тогда куда ты уходишь?

Гарри снова пожал плечами, но теперь уже менее уверенно.

– Пока вернусь на площадь Гриммо. Возможно, сделаю там ремонт – надо же как-то жить.

Глаза Малфоя были огромными, и парню было все труднее выносить их взгляд.

– Поттер, сядь и расскажи мне все по порядку.

Голос Драко утратил мягкие интонации, к которым Гарри привык. Сейчас он вспомнил в нём того Малфоя, которого знал в Хогвартсе: бездушного и мелочного.

Он рассказал. Про «Третье Око», про собственное будущее, про жертву Северуса и про то, как он собирался действовать дальше. Рассказал все, потому что Драко имел право знать. А слизеринец слушал, не проронив ни слова, пока рассказ не завершился, а потом долго молчал, глядя на Гарри все такими же огромными глазами, полными разочарования.

Повисло молчание, тяжелое и тягостное, как воздух после ливня в жаркий день. Наконец, Гарри произнес:

– Прости меня. Я осознаю, что поступил ужасно, но…

– Ты собираешься провернуть все это, основываясь лишь на словах четырехлетней девочки? – перебил его Малфой.

– Не просто девочки, Драко, – возразил Поттер, – а, возможно, самой сильной предсказательницы современности в будущем…

– А ты не допускаешь мысль, что Рози Уизли могла что-то и придумать. Она же просто ребенок.

Гарри нахмурился. Честно говоря, он не подумал об этом, потому что раньше его крестница не давала повода для сомнения в её словах.

Предсказание её было точным, ярким. Она в подробностях описала Гарри место и время его смерти вплоть до секунды. Пока парень слушал внезапно изменившийся, совсем недетский голос Рози, за его спиной стояли Рон и Гермиона, перепуганные, в любой момент готовые кинуться к дочери, чтобы защитить её от страшного знания. Девочка впала в своеобразный транс. Нечто подобное Поттер видел на третьем курсе, когда Трелони ни с того ни с сего изрекла свое пророчество о пришествии Темного лорда и его слуги, который должен был с ним воссоединиться.

Глаза Рози остекленели, уста выдавали слова низким потусторонним голосом. Она говорила о своеобразном проклятии – Печати Смерти. О том, что его сложно отменить, и что такое случается, когда человеку удается несколько раз чудом спастись от верной гибели.

Под последнее определение Поттер подходил, как никто другой.

Гермиона и Рон опасались, что такие видения плохо скажутся на психике их дочери. Но потом, когда она очнулась, выяснилось, что девочка ничего не помнит о своем предзнаменовании. Она искренне удивилась, почему это мама и папа чуть в обморок не падают от волнения, а крестный Гарри сидит в кресле без движения, пораженный и ошарашенный.

– Поттер, это просто безумие, проделывать такое! – воскликнул Драко, и Гарри увидел тень страха в его глазах.

В его груди родилось теплое, нежное чувство. Он дотронулся до «фарфоровой» щеки Малфоя ладонью, желая успокоить его, однако слизеринец сделал шаг назад, увернувшись от прикосновения.

– И потом, даже если так, если допустить такой дикий вариант, ты уверен, что ты сможешь разрушить Печать?

– Я не знаю, – искренне ответил Гарри, – не знаю. Но думаю, что Печать Смерти завязана именно на Северусе. Вспомни, о чем нам рассказывал Флитвик на своих занятиях. Он всегда говорил: магия не любит парадоксов. Какой бы нелогичной и чудесной не считали её магглы, магия все же подчиняется собственным строгим правилам. И если эти правила нарушить – заклинания разрушаются.

– Но то простые заклинания, типа Люмоса, а не древние неизученные проклятия! – закричал Драко, – нельзя так глупо умирать, Поттер! Ты не для того убивал Темного Лорда, чтобы теперь погибнуть от какой-то Печати Смерти!

Гарри чуть склонил голову к плечу.

– Ты говоришь так, потому что хочешь, чтобы я остался, – произнес он проницательно, но Драко и бровью не повел.

– Еще бы я не хотел! – воскликнул он, рьяно отбрасывая светлые волосы с лица, – не ты ли говорил мне однажды, Поттер, что я – все что у тебя есть?

Гарри с сожалением покачал головой:

– Прости меня за эти слова.

– Да дело сейчас не в этом!

Драко сделал несколько порывистых шагов навстречу к Поттеру, чтобы схватить его за руки. Он будто хотел вытянуть его обратно из его сумасшедшего плана.

– Ты понимаешь, что твоя задумка бессмысленна и очень опасна?

– Она должна быть такой, – спокойно проговорил Гарри, – иначе не сработает.

У Малфоя дрожали пальцы, и парень крепче сжал их. Слизеринец силился сказать еще что-то, но слова покинули его. Впрочем, Поттер и сам понимал, о чем Драко хочет его попросить. Он мягко притянул его к себе и поцеловал в лоб.

– Я должен идти.

Еще ровно секунду Малфой смотрел на него. В его взгляде ужас смешался с горечью и обидой, разрывающие сердце Гарри в клочья. А потом он весь словно подобрался, выпрямился, подбородок взлетел вверх, а белокурые волосы всколыхнулись непримиримо за плечами.

Лицо его приняло закрытое выражение.

– Поттер, предупреждаю, если ты сейчас выйдешь в эту дверь, назад дороги не будет.

Повисла пауза, в которой для Драко умерла последняя надежда.

– Ты меня спас, – тихо выговорил Поттер, не решаясь более прикасаться к слизеринцу, – ты – один из самых лучших людей по эту сторону вселенной, Драко. И я так сожалею, что не смог сказать тебе то, что обещал. Ведь ты…

– Хватит.

Слово било наотмашь. Малфой весь превратился в напряженную струну и смотрел на Гарри таким взглядом, что тот ощущал себя под дулом ружья.

– Уходя, уходи, Поттер!

Гарри развернулся и вышел, почти ожидая, что ему в спину сейчас прилетит заклинание. Но ничего не произошло.

Он просто ушел от человека, который долгое время посвящал ему всю душу. И ненавидел себя за это.

***

Большая синяя машина с нарисованными молниями по бокам вылетела из-за поворота, с диким ревом пронеслась мимо питлейна и, мгновением спустя, уже скрылась за противоположным изгибом дороги. Гарри взглянул на наручные часы. Оставалось немного.

Через два ряда от него тучный маггл с раскрашенным лицом медленно жевал бургер, запивая его каким-то напитком из картонного стаканчика. Гарри взглянул налево, где в проходе обосновались журналисты и операторы с большими камерами. Некоторые все еще пытались делать репортажи, но из-за рева машин все равно ничего не было слышно.

Оставались считанные мгновения.

Над головой Поттера пролетела большая птица, и парень приготовился.

Следом произошли сразу несколько событий: маггл уронил на себя недоеденный бутерброд, а у одного из операторов опрокинулась видео камера. Гарри взглянул на ближайший к нему монитор. Красная машина уже набрала такую скорость, что ей не удалось справиться с юзом. Повернувшись поперек трассы, она продолжала катиться боком по инерции, но её уже догоняла синяя, уже успевшая сделать круг.

Послышался удар, транслируемый через все мониторы, и зрители взволнованно охнули. Некоторые повскакивали с мест. Гарри тоже встал со своего пластикового кресла. На нем был накинут красный дождевик из плотного полиэтилена.

На землю упали первые крупные капли начинающегося ливня, и в этот момент в образовавшуюся свалку на дороге врезалась желтая машина. Ехавшая полным ходом, она наскочила на синюю, взмыла вверх, как по трамплину, и, кувыркаясь, полетела вперед прямо на вип-ложу. Сидевший за рулем спортсмен вылетел из раскрывшейся двери еще на земле, и, судя по всему, отделался ушибами.

Вправо отскочило широкое здоровенное колесо. Оно проломило ограждение и упало в первый ряд. Люди кинулись врассыпную, послышались предупреждающие вопли, и Гарри увидел, как на него, кувыркаясь, неслась покореженная желтая машина.

Инстинкт самосохранения умолял своего хозяина сдвинуться с места и начать двигаться в противоположную сторону от опасности. Но Поттер прирос к полу. Его взгляд был прикован не к летящему на него куску смятого железа, а к выходу между вип-ложей и трибунами. Рука его сжалась в кармане в кулак, он ощутил, как по запястью его резанул отколовшийся кусок пластмассовой спинки кресла в соседнем ряду. Гарри успел только моргнуть, как перед ним, задержав летевшую машину в дюйме от его головы, возникла мощная пленка протего.

Оставшиеся в вип-ложе немногочисленные магглы пораскрывали рты. Синяя, переливающаяся пелена из сгустившегося света взметнулась из-под ног Гарри до самых верхних рядов, и машина с оглушающим лязгом врезалась в неё, разбрызгав вокруг мелкие серебристые искры.

Инстинктивно съежившийся Гарри распрямился и улыбнулся.

В проходе с высоко поднятой палочкой застыла черная фигура. Поттеру даже показалось, что он видит гневный блеск в его глазах, но с такого расстояния, он не был в этом уверен.

Снейп резко отвел палочку в сторону, и машина отлетела обратно на трассу, шлепнувшись на землю и подняв тучу пыли. Гарри облегченно разжал руку в кармане и двинулся к нему навстречу.

Северус был так зол, что даже говорить не мог. Он со всего размаху дал парню такую пощечину, что его чуть не развернуло на сто восемьдесят градусов.

Охнув и схватившись за челюсть, Поттер простонал:

– Уф… Что ж, я заслужил.

– Какого черта ты творишь, мать твою! – заорал Снейп, и Гарри впервые стал свидетелем того, как этот всегда собранный и неуязвимый человек настолько вышел из себя. Он схватил его за плечи и встряхнул, словно тряпичную куклу.

– Зачем ты это сделал, я тебя спрашиваю? Отвечай!

– Отвечу, но не здесь, – Гарри только перехватил его поперек груди одной рукой, а другой активировал портключ.

Оказавшись в мрачной гостиной дома на площади Гриммо, Гарри первым делом отбросил авторучку, которая все это время лежала в его кармане, а потом, не давая Снейпу опомниться, поцеловал его. Парень знал, что у него есть ровно мгновение прежде, чем Северус оттолкнет его, и позволил себе этот поцелуй. Потому что могло так статься, что он мог быть последним.

– Поттер, потрудись объяснить, что это за внезапная любовь к суициду, – сказал Северус на удивление спокойно, когда твердой рукой все же отстранил его.

– Ты меня спас. Заклятие пало. Теперь мы можем быть вместе. – Улыбаясь, проговорил Поттер.

Снейп помолчал несколько секунд. Он прикрыл глаза и вздохнул, будто ему приходилось общаться не то с маленьким ребенком, не то с непроходимым тупицей.

– Поттер, это так не работает. Мистер Малфой ворвался ко мне десять минут назад и нес какую-то околесицу про то, что ты решил свести счеты с жизнью на его гонках. Он предупредил меня, а значит, все повторится снова.

Гарри, не меняясь в лице, подошел к Снейпу вплотную.

– Десять баллов со слизерина за недогадливость, мистер Снейп! – воскликнул он с плохо скрываемым торжеством, – на это и был расчет. Я и так уже буду гореть в аду, еще один подлый поступок не усугубит моё положение.

Профессор нахмурился.

– Что ты несешь?

Поттер сделал паузу, которая была достойна премии «Оскар», а потом его губ коснулась нежная улыбка.

– Северус, неужели ты не понимаешь? Ты уже спас меня больше года назад, когда отказался от меня. Тем, что ты ушел из моей жизни, ты разрушил Печать.

– Какую еще печать? – в смятении проговорил Северус.

– О, это нам еще предстоит узнать, – усмехнулся Поттер, – пожалуй, я подброшу эту идейку Гермионе, она давно охотится за каким-то малоизученным проклятием для своей дипломной работы.

Снейп пораженно молчал несколько секунд, а потом медленно опустился на пыльный вычурный диван семейства Блэков.

– Так. Еще раз и повразумительней.

Гарри сел возле него.

Он не верил, что все кончилось. Смотрел на Северуса, который выглядел рассеянным и огорошенным, и с трудом сдерживал радостный смех. Гарри бережно взял натруженные, в мозолях от ножа и пестика руки профессора в свои ладони. Ему до дрожи хотелось целовать эти пальцы, перебирать их до скончания времен, и он был бы счастлив только этим.

– «Третье Око» дает возможность увидеть варианты будущего, так? Но лишь до того момента, пока не принято решение. – Негромко проговорил Поттер, – Когда оно принимается, вариант только один. И ты подтолкнул меня к моему решению, когда рассказал про свою жертву, Северус! Ты уже тогда спас меня, потому что мое будущее изменилось. Рози рассказала мне про этот день. Мне ничего не угрожало.

– Но я видел летящую на тебя железную махину, – возразил Снейп с чувством, – если бы мистер Малфой не предупредил меня, ты бы погиб!

– Драко выполнил свою роль мастерски. Ведь он не мог поступить иначе, правда?

Северус несколько мгновений смотрел в улыбающееся лицо Гарри, а потом в его глазах появилось понимание.

– Что ж, Поттер, пожалуй, я соглашусь с высказыванием Дамблдора. – медленно проговорил он, – он некогда предположил, что распределение по факультетам проводят слишком рано. Слизерин по вам горькие слезы проливает…

Гарри мягко усмехнулся.

Малфой тут же кинулся к Снейпу, как он и предполагал, чтобы рассказать про сумасшествие самого Гарри и про то, что только профессор мог его остановить. И Северус появился. Все прошло как по нотам.

– И все-таки это было очень рискованно, – покачал головой Северус, – а если бы опоздал?

– Ну, на этот случай у меня был портключ.

Установилась тишина. Медленно тикали старые часы над запущенным камином. Гарри еще вчера хотел его очистить и разобраться с хламом в гостиной, но теперь смел надеяться, что ему не понадобится этого делать.

Взгляд Северуса был пытливым и каким-то иронично-снисходительным. Он приподнял брови и выжидательно уставился на Гарри.

Поттер приподнялся и переместился к нему на колени, садясь на Снейпа сверху, возвышаясь над ним, вынуждая запрокинуть черноволосую голову. Его пальцы погрузились в смоляные мягкие пряди, лаская, вспоминая их наощупь. Профессор закрыл на мгновение бездонные глаза и вновь открыл их, чтобы увидеть лицо Гарри близко-близко.

– Значит, вновь перехитрили смерть, а, мистер Поттер?

– Мне не привыкать, – прошептал парень, обдавая его своим дыханием.

Поцелуй случился сам собой. Неспешный и желанный, полный взаимной робкой радости. Больше ничего не угрожает, нет никаких преград, только вдвоем, только вместе.

– Ты простишь меня? – робкое…

– Уже простил, Гарри.

После небольшой паузы, Поттер произнес:

– О, и ещё: скорее всего, меня выгонят из мракоборческого отряда, за нарушение статута о секретности волшебников…

Северус скептически хмыкнул:

– Как же! Выгонят знаменитого Гарри Поттера? Нашу главную знаменитость?

Тихий смех Гарри взлетел под самый потолок старого дома.

***

Стоя перед роскошной дверью в особняк Малфоя, Гарри долго не решался постучать, и дверь, в конце, концов открылась сама собой.

– Стоило бы посмотреть, сколько ты еще будешь топтаться на пороге, Поттер, – прозвучал язвительный голос хозяина.

Малфой, прислонившись к косяку двери, в простых белых брюках и светло-зеленой легкой рубашке со шнуровкой у горла, выглядел ослепительно, как всегда. «Наверное, именно эта красота меня и ослепила», – отстранённо подумал Гарри.

– Я собрал твои вещи. Микки сейчас принесет.

Будто услышав его, эльф материализовался на крыльце вместе с объемной спортивной сумкой.

– Ваши вещи, мистер Поттер, – сказал он сварливо, и уронил сумку чуть ли не на ногу британскому герою.

Гарри едва успел отскочить.

– Прекрасно, даже твои эльфы ненавидят меня, – проговорил он расстроено.

Малфой не ответил. Только склонил белокурую голову к плечу.

– Знаешь, я никогда особо не надеялся, что мы проведем всю жизнь вместе, Поттер, – сказал он после небольшой паузы. Его глаза не лишились своего света, и смотрели так же дерзко, с такой же неумолимой волей к жизни и преодолению всех препятствий. – И в том, что ты ушел, наигравшись, есть доля справедливости. Но если ты думаешь, что я сейчас благословлю тебя на счастливую жизнь со Снейпом, ты жестоко ошибаешься.

Гарри кивнул, принимая обвинение.

– Откуда ты знаешь, что я вернулся к нему?

– Твои засосы на шее говорят красноречивее всего, – холодно пояснил Драко, и Поттер, слегка покраснев, прикрыл шею ладонью.

– Спасибо тебе за все, Малфой.

Драко презрительно усмехнулся.

– Да не за что. Не обращайся, Поттер. Чтобы ты понимал: я не хочу больше ни видеть тебя, ни читать твоих писем, ни вообще знать, что ты есть где-то по эту сторону атлантики.

Эти слова больно резанули Гарри по сердцу. Его рука дернулась, стремясь утешить человека, которого он обидел, но Малфой предупреждающе поднял ладонь.

– И не извиняйся, ради Мерлина, твои извинения ничего уже не изменят.

Поттер кивнул и развернулся, чтобы уйти. На душе у него было пусто и муторно. Он осознавал, что это чувство пройдет еще не скоро, и ему теперь долго жить с ним.

А Малфой смотрел, как он идет через его роскошный парк, а потом исчезает за антитрансгрессионным барьером, и лицо его не выражало ничего. Только светлые ресницы дрогнули при налетевшем порыве ветра.

========== Эпилог ==========

– Рози, поставь, пожалуйста, эту вазу, дядя Северус нам оторвет голову, если мы её разобьем. Рози!

Гарри отобрал древнюю китайскую вазу из рук крестницы и поставил её на место. Снейп никогда особо не был привязан к вещам, но эта безделушка была исключением.

Девчушка хохотнула и унеслась в кухню, где её бабушки готовили рождественский ужин. Там тут же что-то грохнуло, и послышался возмущенный возглас Гермионы: Рози толкнула её под руку и розовый сливочный крем, которым она украшала торт, сделал некрасивый зигзаг прямо по надписи.

– Наказание, а не ребенок! – в сердцах воскликнула она.

– Не говори так про дочку, – миролюбиво осадила её миссис Грейджер, нарезавшая овощи в салат.

Рон второй раз наряжал огромную пушистую ель, которая занимала добрую половину гостиной. В первый раз он её плохо установил, и ель упала, осыпав ковер иголками.

Мистер Уизли играл в маггловские шахматы с мистером Грейджером. Мистер Грейджер выигрывал.

У камина Билл и Флер Уизли о чем-то тихо беседовали. Чарли и Кассандра, на свадьбе которых они отгуляли не далее, как две недели назад, устроились на полу возле журнального столика, который Гарри успел доделать. Они кормили друг друга кусочками апельсинов и выглядели такими счастливыми.

Джорджа и Перси не было. Первый гулял праздник с друзьями, второй – дежурил в министерстве. Гарри пришлось выслушать и перечитать кучу извинений по этому поводу за неделю до рождества.

– Утка! – торжественно объявила Гермиона, вынося огромное блюдо с яблоками и ставя на середину стола. Она уже с трудом передвигалась и лавировала между стульями. Хьюго Уизли был на подходе.

Главное блюда произвело фурор, и все поднялись со своих мест с восторженными возгласами.

Хлопнула входная дверь, и в прихожей показался Северус с охапкой дров. Гарри взял у него половину.

– Все в сборе? Чарли приехал? – спросил он.

– Да, ждём только хозяина дома! – улыбнулся Поттер.

Парень кинул дрова в камин, и огонь, обрадовавшись новому угощению, оживился.

Мистер Уизли предложил первый тост, в котором тепло поблагодарил Снейпа за приглашение в этот прекрасный уютный дом и организацию чудесного вечера.

Гарри горячо с ним согласился и выпил свой бокал с шампанским до дна. Собрать всю семью здесь, в доме, где все начиналось, была его идея, и он робко высказал её Северусу месяц назад. Снейп пожал плечами и ответил:

– Почему бы и нет. Нужно только натопить получше, иначе все наши гости перемерзнут.

Теперь, когда Поттер видел родные улыбки на лицах друзей, крестницы, своей семьи, ему становилось так спокойно и легко, как не было никогда в жизни. И двухдневное разгребание снега во дворе, развешивание серебристых гирлянд и приведение дома в приличный вид того стоили!

– Ну что, время подарков! – восторженно заявила Молли, а Рози вскочила с колен отца и захлопала в ладоши.

Огромная стопка свертков выплыла из-под елки и по воздуху разлетелась по своим владельцам.

Перед Северусом завис мягкий сверток из зеленой подарочной бумаги. Он приподнял брови и, секунду поколебавшись, вскрыл подарок.

К нему на колени выпал мягкий бордовый свитер ручной вязки с двумя зелеными буквами S.S. Все ощутимо напряглись, особенно Молли, которая пошла красными пятнами от волнения. Но Северус, не моргнув глазом, натянул свитер поверх праздничной рубашки. Гарри поторопился запить рвущуюся улыбку компотом из стакана Рози.

– Что ж, как я понимаю, теперь я официально посвящен в семью, – проговорил Северус нейтрально, и по столу пробежала волна смеха.

– Крестный, а сыграй нам, – попросила девчушка, и все тут же одобрительно её поддержали.

– Правда, дорогой, мы ни разу не слышали, как ты играешь! – подхватила Молли, обрадованная, что хозяину дома пришелся по вкусу её подарок.

Поттер открыл старый, любимый инструмент.

– Недавно услышал эту песню, и не смог не подобрать её на фортепиано, – улыбнулся он, – не судите строго, я ведь только учусь.

Я однажды проснусь,

А вокруг мир другой,

Светел, чист,

Бесконечно прекрасен.

А на троне высоком —

Царица любовь,

А на меньшее я не согласен.