Текст книги "Нетерпение души (СИ)"

Автор книги: Severlika

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Примечания автора:

* Сиквел к фанфику “Нетерпение сердца”

* Очень сильный ООС Драко Малфоя

========== Глава 1 ==========

Выведи меня отсюда, человек с крыльями

Я хочу найти рельефы следа на воде

Мне когда-то было слово, я его выменял

А сейчас так много слов, но все не те

Только слышу, как спускаются на крыши

Люди, или же высшее

Что не ново – они несут нам слово

Позабытое, потерянное, временами

Между нами бывшее,

А теперь, кто мы друг без друга…

Выведи меня отсюда верою в светлое

Страшно в одиноком лифте жизни в темноте

Мне б найти без грима лица пусть черные, пусть белые

Я когда-то видел маски, все не те

Только слышу, как спускаются на крыши

Люди, или же высшее

Что не ново – они несут нам слово

Позабытое, потерянное, временами

Между нами бывшее,

А теперь, кто мы друг без друга…

Павел Фахртдинов. «Человек с крыльями»

– Ты просто не понимаешь! Ты вообще не способен понимать! Все твои чувства – сплошной обман, притворство, будто ты до сих пор вынужден скрывать своё истинное лицо – перед кем, Северус? Передо мной? Ответь, передо мной?!

Снейп сидел напротив за столом, сжимая чашку с кофе, и взгляд его моментально сделался таким пустым, будто он обращён мыслями куда-то внутрь себя. Гарри не был уверен, что он вообще слушал его, и это злило неимоверно.

– Знаешь что? – внезапно успокоившись, проговорил парень, – делай что хочешь. Вари свое чертово зелье, которое тебя сегодня чуть не убило, меня это касается теперь в последнюю очередь. Можешь хоть сдохнуть здесь в этом подвале, заморить себя голодом – я в этом больше не участвую.

Дверь хлопнула с такой силой, что с потолка новенькой только что отремонтированной квартиры, посыпалась штукатурка. Поттер, словно стая обозлённых чертей, вылетел на улицу, в непогоду, не замечая, что его рубашка и светлые брюки мгновенно промокли.

Ливень хлестал упругими струями с черных небес, резкие порывы холодного ветра бросали в лицо пригоршни колючих каплей, смешанных с дорожной пылью. Деревья раскачивались, рьяно шумела листва, по дороге возле крыльца их многоквартирного дома тек грязный поток глубиной по щиколотку.

Гарри быстро пересек улицу, миновал ряд магазинчиков с пёстрыми мокрыми вывесками, и злым, чеканным шагом направился к набережной Темзы.

Мост был единственным местом, где Поттер любил отдыхать в этом шумном, переполненной туристами и иностранцами, многонациональном городе – самом сердце Англии. Он приходил сюда всё чаще в последнее время, и все чаще в ненастье, которое висело над Лондоном половину дней в году, а Гарри казалось, что оно не закончится никогда.

Переехать в город было необходимо. Число заказчиков Северуса выросло настолько, что ему пришлось открыть собственную лавку зелий, и прыгать туда-сюда по трансгрессионному пути из Косого переулка в их старый дом стало невыносимо. Снейп мог сорваться посреди ночи, сидеть в лавке сутками, ему совершенно не удавалось отдохнуть. К тому же, существенно сократилось расстояние от дома до университета Гарри, и парень мог выписаться из общежития и приходить домой каждый день после учёбы.

Они покинули дом в поле с сожалением, решив, что будут возвращаться туда на отдых. Гарри вспомнил, как обходил пустые комнаты с сиротливой мебелью, как гладил ладонью любимое фортепиано, как щемило сердце. Но впереди была новая квартира недалеко от центра маггловского Лондона и совсем близко от прохода в Косой переулок. Она сулила новый виток, развитие жизни, и парень решил, что всё только к лучшему.

Очень скоро они узнали, что рядом с ними живут в основном волшебники, хотя попадались и магглы, и некоторые из этих волшебников чрезвычайно тепло настроены к знаменитому мистеру Поттеру и герою войны Северусу Снейпу. В первые несколько недель Гарри пришлось посетить пять званых вечеров. Снейп благополучно свалил свое отсутствие на огромное количество работы, но парень подозревал, что он не испытывает никакого удовольствия от знакомства с соседями.

Вскоре в газеты ожидаемо просочилась информация, что мистер Поттер живет теперь в Лондоне вместе со своим бывшим преподавателем, из чего следует, что двадцатиоднолетний завидный жених для большинства барышень магической Британии недосягаем, как Эверест, ибо придерживается другой ориентации.

Эта новость буквально взорвала общественность. Журналисты осаждали их Лондонскую квартиру толпами. Магглы с любопытством интересовались пестрой толпой, топчущейся на крыльце их дома. Они спрашивали о цели их собрания, а некоторые даже пытались вступить в их, как им казалось, некое сообщество.

Некоторые особо смелые работники СМИ пытались подкатить к Снейпу, но он быстро, доходчиво и витиевато объяснил им, куда следует идти со своими вопросами, и от него отстали. Гарри не обладал таким талантом. Он скрывался, злился, ему приходилось трансгрессировать на занятия под мантией-невидимкой, пока Северус не посоветовал ему поговорить с репортерами. Он сказал, что отрицать связь уже бессмысленно, и слухи будут все больше откормленными и неправдоподобными до тех пор, пока Поттер не подтвердит их.

Гарри сделал официальное заявление, что они со Снейпом живут вместе, и журналисты, посмаковав эту новость со всех сторон, наконец, благополучно отстали.

Северус читал заметки в газете о якобы романтично обманутом Поттере коварным злодеем Снейпом с изрядной долей терпения и иронии. Над некоторыми такими «шедеврами» он откровенно потешался, но Гарри принимал все близко к сердцу.

Ему казалось что, то что было интимным, драгоценным, принадлежавшим только им двоим, взяли грязными лапами, рассмотрели со всех сторон и выставили в пыльную витрину. Он даже предлагал Северусу вновь переехать подальше ото всех в их старый дом, где они были так счастливы вдвоем эти три года, но Снейп покачал головой.

Слишком хороша и удобна была их квартира с уютной спальней, кухней, большой ванной комнатой и подвалом, в котором Северус оборудовал лабораторию. Профессор даже подарил своему молодому любовнику великолепный белый рояль, занявший половину гостиной.

Когда Гарри увидел это чудо, вернувшись вечером домой с университета, инструмент, о котором мечтал много лет, с откидным «крылом», черно-белой полоской клавиш и золотистыми тремя педалями, он кинулся Снейпу на шею и прослезился.

Рояль серьёзно потеснил в комнате кресла, журнальный столик и книжный шкаф, но вписался идеально.

Их жизнь изменилась, когда Северус начал работу над экспериментальным зельем. Он варил его первоначальный вариант ещё в их старом доме, и спалил лабораторию. Потом, когда они уже переселились в Лондон, Северус ещё раз чуть было не подорвал весь дом, так что даже самые смирные соседи перепугались и заявили в министерство. Кингсли разруливал это дело самостоятельно, так как Снейп наотрез отказался рассекречивать ингредиенты зелья и назначение самого варева, ограничившись лишь скупыми словами извинения за причинённым моральный ущерб.

Гарри именно тогда встревожился навязчивой и почти болезненной одержимостью Северуса этой затеей.

Его любимый человек почти не ел, спал по два часа в сутки и все больше отодвигал заказы на потом. Некоторые самые простые зелья Гарри варил за Снейпа сам. Уж с перечным он в состоянии справиться, но заказы копились, а профессор не интересовался ими.

В итоге, Северус заболел. Схватил какой-то вирус и неделю не вставал с постели. Прибывший посреди ночи заспанный колдомедик сказал перепуганному длительным обмороком Снейпа Гарри, что это драконья оспа, которая особенно часто поражает ослабленный организм. После его ухода Поттер не отходил от постели Северуса несколько дней, и у них состоялся серьезный разговор, что работа работой, увлечения увлечениями, а больше так продолжаться не может. Гарри оставался непреклонен, и Снейпу пришлось согласиться.

После выздоровления, Северус на время оставил свой проект, но продолжал черкать что-то в своей рабочей тетради и составлять какие-то формулы теоретически. У Гарри началась зимняя сессия, и он много времени проводил в университетской библиотеке.

Жизнь шла своим чередом.

Пока Гарри однажды не пришел домой и не нашел Снейпа без сознания и без пульса посреди лаборатории. Рядом валялась разбитая мерная пробирка вся перемазанная чем-то тягучим, перламутровым, как расплавленный жемчуг. Парень бросился к нему, послушал сердце, прижал руку к шее, чтобы проверить пульс и там для надежности. На шее едва слышные толчки жизни были ощутимы. Поттер повернул его голову на бок, подложил под неё свою мантию и в самые краткие сроки связался с колдомедиками.

Снейпа откачивали полчаса. Он не приходил в сознание. Что Гарри вынес за это время – не передать словами. Он не мог представить свою жизнь без этого человека, без его едких комментариев, без его скептического взгляда, без его рук, без голоса. Северус был для него настоящей семьёй. Гарри никогда не был набожным, но в тот вечер молил Бога, чтобы он вернул ему этого человека. А если нет, то забрал бы и его вместе с ним…

Колдомедики, суетившиеся у постели, где без движения лежал Северус, наконец, отошли, и Поттер увидел, что грудная клетка его поднимается и опускается. Чаще, чем обычно, тяжелее, но, тем не менее, он дышит.

Врачи поставили диагноз: отравление неопознанным веществом, и Гарри понял, что Северус на себе опробовал экспериментальное зелье.

Минутное облегчение сменилось лютой яростью. Как можно быть настолько зацикленным на своей работе, чтобы забыть все меры безопасности?! Снейп сам с первого курса твердил им каждую лекцию: любое неправильно сваренное зелье – яд!

Поттер сидел в изножье кровати, где спал до сих пор не пришедший в себя Северус, и чувствовал, как дрожат его руки от пережитого шока, как стучит сердце.

«Нет. Снейп не мог не понимать, что нельзя пробовать неопознанное варево, – думал парень, рассматривая беспрерывно дергающиеся зрачки под опущенными веками профессора, – даже если оно собственной разработки. Он мог выпить его, только будучи уверенным в том, что всё сделал правильно, и зелье вышло удачным. Но что-то, видимо, пошло не так…»

Северус проснулся лишь под утро. Поттер ни на шаг не отошел от его постели, измучившись догадками и волнением так, что самому впору было терять сознание.

Профессор сел на кровати и встретился с ним взглядом. Гарри подумал, что кто-то умер, такими глазами не смотрят нормальные счастливые люди. Первые несколько мгновений прошли в тишине.

– Как ты? – прокашлявшись, наконец спросил парень.

Снейп не ответил. Он выглядел странно отстранённым, рассматривал лицо Гарри, будто видел его впервые, его ладони напряжённо были сжаты в кулаки, дыхание было поверхностным и частым.

Гарри медленно приблизился к нему так, чтобы их лица были совсем близко. Усыплённый ненадолго страх вновь поднял голову и зашевелился внутри него.

– Северус, – тихо позвал парень, дотронувшись до его щеки ладонью, и ощутил, что профессор был весь мокрый от пота. Лоб и виски покрывала испарина, губы приоткрыты, взгляд остановился на нем, – ты меня пугаешь. Ответь, пожалуйста, мне хоть что-нибудь…

Снейп еще одно мгновение не менялся в лице. Казалось, он испытывает мучительную боль, и Гарри испугался, что так оно и было, но потом он откашлялся и произнес ясным, спокойным тоном, будто ничего не произошло:

– Всё в порядке, Поттер. Я вчера слегка… переоценил свои силы.

В следующую минуту Гарри, безмолвствуя, наблюдал, как Северус легко встал с кровати, сменил вчерашнюю рубашку на новую и принялся расстегивать брюки. Поттер проследил процесс переодевания полностью, пока Снейп, к его изумлению, просто не развернулся и не вышел из комнаты.

Парень решительно ничего не понимал. Не далее как вчера он весь извелся, готовясь уже принять самое страшное, а теперь этот человек просто встает и уходит, ничего не объяснив?

Чувствуя, как отпускает испуг, волнение и жуткая усталость, и где-то в глубине души закипает праведный гнев, он вышел из спальни и нашел профессора в кухне, готовившего себе кофе.

– Северус, а тебе не кажется, что ты должен мне кое-что объяснить, – стараясь держать себя в руках, проговорил Гарри.

Он нервно мял пальцами свои выходные брюки, которые так и не сменил, вернувшись вчера из университета. Иссиня чёрная рубашка подчеркивала слишком бледное лицо и залегшие под глазами тени. Северус лишь мельком оглядел его, не отвлекаясь от приготовления горького напитка.

– По-моему, всё ясно, как день, – негромко и очень спокойно проговорил он, – мой эксперимент вновь завершился неудачно.

Чем больше Гарри убеждался в том, что со Снейпом все в порядке, тем тяжелее ему было держать себя в руках. Он обошел зельевара, вклинился между ним и чашкой кофе, заставив его поставить её на стол, и внимательно посмотрел ему в глаза.

– Это какое-то психотропное зелье? – осведомился он дрожащим голосом, – влияющее на мозг и поведение? Заставляющее вести себя абсолютно аморально?

Снейп смотрел на него сверху вниз ничего не выражающим взглядом, и лицо его было закрыто.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что это сейчас единственное объяснение твоего свинского поведения в данный момент.

Северус вздохнул.

– Поттер, успокойся, со мной ровным счетом ничего не произошло, – он жестом отстранил Гарри с дороги и сел за стол, схватив чашку двумя ладонями, – с чего ты такой дерганый?

– О, ну наверное с того, что вчера я обнаружил твой бездыханный труп посреди лаборатории! – заорал Гарри во всю мощь легких.

Снейп поморщился.

– Не кричи, пожалуйста. Ты прекрасно знаешь, что я работаю над новым проектом…

– Ты вообще понимаешь, о чем я тебе говорю? – тяжело дыша, проговорил Поттер, – ты понимаешь, что я вынес, сидя у твоей кровати и слушая твоё дыхание, каждую минуту боясь, что оно оборвется?

Лицо Снейпа смягчилось. Он отставил чашку с кофе в сторону, и прикоснулся к руке парня. Нежно, осторожно и очень медленно. Его пальцы пробирались вверх по тыльной стороне ладони до запястья и возвращались обратно, лаская, извиняясь.

– Ну что ты, – слегка пожурил Северус, – ничего со мной не произошло, говорю же.

Гарри прищурился.

За три года отношений он неплохо изучил человека, с которым жил, и сейчас он явно слышал какую-то фальшь. Что-то настораживало его в родном голосе и во взгляде любимых темных глаз, что-то, что сразу ускользнуло, стоило Северусу заметить, как он на него смотрит.

– У меня много работы сегодня. Может, тебе навестить Рози?

Поттер вздрогнул от вернувшегося легкого тона, будто они говорили о погоде за окном, и ещё от того, что согревавшая теплом рука Снейпа исчезла.

– Северус, что происходит? – тихо спросил он.

Зельевар поднял на него полные ночи глаза, и выглядел как человек, теряющий терпение.

– Ничего не происходит, – мягко ответил он, – по крайней мере, с моей точки зрения. А что происходит – с твоей?..

Гарри будто обожгло изнутри. Невесть откуда взявшаяся злость, досада, вплоть до непрошеных, горячих слез, захлестнули его с головой.

– Что происходит? Я скажу тебе, что происходит, – резко поднявшись на ноги, прошипел Гарри, – я отдаю тебе все, Северус, я стараюсь меняться для тебя. Я сменил специализацию в учебе из-за одного твоего намека, что мракоборческий отряд быстрого реагирования бросают на самые сложные задания, и это слишком опасно. Я не хотел, чтобы ты волновался за меня, и теперь я просиживаю целыми днями, изучая улики «мертвых» дел, которые уже никому не интересны, кроме практикующихся студентов.

– Какая самопожертвенность, Поттер, – саркастически проговорил Снейп.

– Ну что ты, Северус, это совсем не жертва с моей стороны, – опасно тихим голосом парировал Гарри, – о жертвах тебе известно намного больше, не так ли?

Снейп вздохнул и скрестил руки на груди. Весь его облик говорил о том, что ему очень хочется заняться чем-то другим, только не выслушивать истерические обвинения Поттера.

– Гарри, давай ты просто скажешь, что у тебя накипело, и я пойду работать.

Парень ошеломленно молчал несколько секунд, а потом закричал:

– Ты просто не понимаешь! Ты вообще не способен понимать! Все твои чувства – сплошной обман, притворство, будто ты до сих пор вынужден скрывать своё истинное лицо – перед кем, Северус? Передо мной? Ответь, передо мной?!

Хлопок двери, ливень, холод, ощущающийся не физически, а душой, и мост, Темза, набережная…

Гарри хотелось бить кулаками чугунную причудливо изогнутую оградку, чтобы боль заглушила другую, душевную.

Черт возьми, это правда!

За три года он столько сделал для Северуса, столько в себе перекроил, и ничего не получил взамен. Все тот же Снейп, мрачный, замкнутый, нелюдимый.

Гарри поглядел на часы. Через двадцать минут начиналась лекция. Возвращаться домой он не стал. Попросит учебник и пару свитков у Рона.

Здание магического университета напоминало готический собор. Высокий, с острыми шпилями, аркообразными окнами, несколькими корпусами. Весь из серого камня, но светлый, превосходя в этом Хогвартс. Гарри нравились просторные аудитории, напоминавшие круглые амфитеатры, он чувствовал себя здесь не как дома, не как в школе, а абсолютно по-новому.

Ему было спокойно, и он ощущал себя свободно.

Войдя во внутренний двор университета, он увидел прикорнувшего на скамейке Рона в тени цветущего дерева.

– Что, Рози снова плохо спит? – спросил он, слегка потрясся друга за плечо.

Рон разлепил сонные глаза и зевнул, чуть не вывихнув при этом челюсть.

– Гарри, – простонал он, – дети – это кошмар…

Парень сочувственно ему улыбнулся. Сам он видел свою крестницу только жизнерадостным, визжащим сгустком веселья. Она гонялась по Норе, как маленький смерч, снося все на своем пути и заставляя бабушку ахать и охать, всплескивая руками. Гарри считал Рози – самой прекрасной девочкой на свете. Конечно, ему не приходилось подолгу, муторно, с уговорами и угрозами укладывать её спать каждый вечер, и он не знал её с этой стороны. Наверное, поэтому Рон иногда называл свою дочь кошмаром.

– Ещё немного, потерпите, – сказал Гарри, клюющему носом Рону, – я читал, что к четырем годам психика ребенка выравнивается.

– Надеюсь, что нам не придется не спать до её совершеннолетия, – буркнул Рон.

Мимо них вместе со стайкой однокурсниц прошла такая же замученная Гермиона. Она улыбнулась Гарри и махнула ему рукой в знак приветствия.

– А ты чего такой смурной? – спросил Рон проницательно.

Гарри покачал головой. Он не распространялся об их с Северусом ссорах, не рассказывал их причины даже друзьям, и потому они считали их отношения идеальными.

Однако, сейчас Рон неожиданно проявил внимательность.

– Снова поссорились со Снейпом?

Гарри приподнял брови, и рыжий махнул рукой:

– Да брось, неужели ты думаешь, что я не могу различить, когда у тебя сердце не на месте? Когда вы ссоритесь, у тебя взгляд становится, как у потерявшегося ребенка.

– Что, правда? – удивился Поттер.

Друг кивнул.

– Зайдешь сегодня к нам? – сменил тему Рон, – Рози будет довольна. Позовем Северуса на ужин, возможно в дружеской обстановке вы помиритесь?

– Зайду, – как можно нейтральнее, произнес Гарри, и встал со скамьи. Студенты потянулись со двора в величественное здание университета. Близилось начало учебного дня, – только Северус вряд ли придет. Он не выходит из лаборатории даже, чтобы пообедать.

Рон хлопнул друга по плечу.

– Не переживай. Всё наладится. По крайней мере, вы спите по ночам…

========== Глава 2 ==========

После университета Гарри долго сидел в библиотеке с конспектами занятий, потом трансгрессировал вместе с Роном в Нору.

– Гарри! – взвизгнуло нечто розовое, обсыпанное серебристыми блёстками, с крыльями бабочки за спиной и в колпаке с длинным шлейфом.

– О! Кто же это? Крестная фея? – парень подхватил на руки вертящуюся и хохочущую Рози и подбросил пару раз в воздух.

– Я исполняю желания! – сообщила девочка доверительно, – хочешь и твое исполню?

– Исполни моё, дочка, засни сегодня пораньше…

Рози взвизгнула радостно и прыгнула в руки отца.

– Гарри, здравствуй, – подошла Молли, вытирая руки фартуком. Старшая миссис Уизли за три года обзавелась несколькими новыми седыми прядями, морщинами и немного похудела, но свитера на рождество вязала исправно, так же прекрасно готовила и заботилась о большой семье. Она поцеловала Гарри в щёку и махнула всем рукой.

– Пойдемте ужинать. Вы сегодня поздно. Северус не придет?

Гарри покачал головой.

Ужины в доме Уизли были нечастыми для Снейпа, но это единственное место, помимо дома, где он чувствовал себя свободно. Чувствуя это, хозяева Норы всегда ждали его в гости.

В кухне их встретила Гермиона. Её пышные волосы были забраны в тугой пучок, чем она немного напомнила Гарри МакГонагалл. Из-под фиолетового фартука выглядывала строгая чёрная юбка.

Она поцеловала в щёку мужа и взяла у него Рози, которая соскользнула из рук матери, попутно осыпав всех блёстками, и унеслась в гостиную.

– Я даже не успела переодеться, дел невпроворот! – посетовала она.

Её волшебная палочка была у неё в руке, и на плите помешался суп, а разделочная доска взлетела в воздух и опрокинула точно в сковородку овощи, разрезанные на ней. При этом Гермиона не сказала ни одного слова. Гарри восхитился её умению обращаться с домашними заклинаниями.

Через полчаса все сели за стол, где Рози опрокинула на Гарри кружку с компотом, а потом они удалились в гостиную заниматься.

Поздно вечером, когда Гермиона начала клевать носом, Рон бережно прикоснувшись к её плечам, разбудил жену и отправил в постель. Пока он ходил, в гостиную уже не в феином наряде, а в пижаме, расцвеченной мелкими сердечками, вошла Рози.

Девочка была рыжеволосой, с глазами – вишенками, яркими, карими, пронзительными, сияющими. Очень походила на Молли, было в ней что-то от Рона и Гермионы, но конкретно сказать, на кого она была похожа, не представлялось возможным.

У Гарри всегда теплело на душе, когда он видел крестницу. Хотел бы он, чтобы его детство было таким же безоблачным и жизнерадостным, как у Рози.

– Гарри, ты сегодня остаёшься у нас ночевать? – спросила она тонким голоском, забравшись к нему на колени.

– Нет, дорогая. Я трансгрессирую домой.

Девочка скорчила грустную мину. Это был её трюк. Она знала, что стоит ей сморщить носик, как дядя Гарри сделает всё на свете. Он только улыбнулся и погладил её по огненным волосам.

– А дома тебя ждет тот красивый мальчик? – вдруг выдала она.

– Что? – переспросил Гарри, – какой мальчик, Рози?

Вряд ли даже ребенку придет в голову назвать Северуса мальчиком. Рози привыкла, что Гарри иногда приводит к ним «высокого строгого господина, который вкусно пахнет сеном и забавно говорит» – эту характеристику крестница как-то придумала Снейпу сама, и Гарри тогда долго хихикал над ней по пути домой.

– Он такой красивый… – вздохнула девочка, – у него небо в глазах…

Гарри заинтересовался.

– Правда? А где ты видела этого мальчика?

– Во сне. – С энтузиазмом ответила Рози, поерзав у него на коленях, – он часто снится мне. И ты часто снишься. Вы держитесь за руки. Вы с ним друзья?

– Наверное, раз мы держимся за руки, – охотно согласился Гарри.

– Рози, – негромко позвала Молли, – прощайся с Гарри, пора спать.

Девочка мгновенно спрыгнула с коленей Поттера, весело помахала ему рукой и убежала в противоположном направлении от бабушки с воплем: «Нет! Не хочу спать!»

– Наказание, а не ребенок, – вздохнула старшая миссис Уизли, – ты останешься, милый?

– Нет, спасибо, мне нужно домой.

Трансгрессировав на соседнюю улицу от их дома, Гарри немного прошёлся медленным шагом. Ему впервые не хотелось идти в их квартиру, к Северусу. Когда они ссорились, и это случалось довольно-таки часто, ведь он жил со Снейпом – тут у каждого сдали бы нервы по два раза в неделю, у Поттера сердце было не на месте. Он не мог ни на чем сосредоточиться, был рассеянным и тревожным, пока не шел мириться. Он всегда приходил к Северусу сам. Ему казалось, что их отношения намного ценнее мелких размолвок и домашних неурядиц. Но сейчас у него не было никакого желания делать первый шаг.

Квартира встретила его полумраком, лишь в гостиной на журнальном столике горела одинокая свеча.

В отличие от их старого дома, в квартире было и электричество, и водопровод, и куча разной маггловской техники – в основном для Гарри. Он сказал, что жить не может без тостера и микроволновки. Но Снейп часто зажигал свечи, наверное, ностальгировал.

Гарри, скинув университетскую сумку в прихожей, прошел в гостиную и нашел Северуса в кресле с книгой.

Профессор поднял на него взгляд и слегка улыбнулся, потом заложил страницу закладкой, отложил книгу и молча протянул руку.

Поттер вложил в неё ладонь. Когда Снейп потянул его на себя, он наклонился, и на полпути его встретили теплые губы. Поцелуй был неспешным и мягким. Вскоре Гарри опустился перед креслом на колени, чтобы не нависать над Северусом, и обнял его за шею.

Часы тихо тикали на стене, чуть подрагивая пламенем, плакала свеча, и полумрак обнимал две фигуры, сглаживая контуры, совсем стирая грани между ними, словно они были единым целым. В тишине прозвучала мягкая просьба:

– Сыграй мне…

Гарри не смог отказать. Без слов, без разборок, не тратя время на негативные эмоции, они простили друг другу обидные слова и поступки.

Поттер открыл белый рояль, любовно погладил блестящие клавиши, и в комнате явилась музыка, уносящая далеко-далеко, в прекрасный, таинственный город на воде – Венецию. Печальную тональность соль-минор, гениальный русский композитор окрасил в спокойные, меланхолические тона, рассказывая о песнях, которые исполняются гондольерами в бесконечных каналах древнего города.

Когда отзвучала последняя нота, и Гарри повернулся, чтобы услышать привычные для него аплодисменты от его единственного слушателя, его внезапно охватило странное чувство тревоги.

Снейп сидел в кресле недвижимо, пальцы его впивались в подлокотники, дрожащее пламя высвечивало бледное лицо – глаза прикрыты, ресницы отбрасывают длинные тени на щеки, взгляд устремлён в никуда, губы чуть разомкнуты. И Гарри понял, что его встревожило. Выражение, которое застыло на лице Северуса было таким, будто он увидел что-то очень печальное в своих воспоминаниях или мыслях. Профессор поднял взгляд на Гарри, слегка улыбнулся, и всё исчезло. Перед ним сидел его Северус, которого Гарри бесконечно любил.

– Прости меня.

Гарри вздрогнул. Снейп никогда не извинялся прямо. Обычно это были намеки, поцелуи, постель, подарки, но на его памяти он произнес это словосочетание впервые.

– Я тебя уже простил, – мягко ответил парень, закрывая инструмент, и возвращаясь к нему в кресло.

Снейп подвинулся вперед, давая возможность Гарри сесть на него сверху.

– Только обещай мне быть осторожным со своими экспериментами, – добавил он, отводя черные волосы с лица Северуса.

– Обещаю.

Поцелуй, сначала робкий, нежный, потом все более глубокий и страстный. Прикосновения порхающие, ласковые, властные, подчиняющие. Одежда полетела через голову куда придется, кажется, даже пуговицы поскакали по полу с короткими щелчками.

У них не было сил оторваться друг от друга даже, чтобы дойти до спальни. Северус уложил Гарри на пушистый ковер, опустился рядом, торопливо и с силой провел пальцами от его шеи до бедер.

– Что ты хочешь? – срывающимся шепотом спросил он.

Поттер, раскрасневшийся, обнаженный, красивый, изогнулся, ловя его прикосновения всем телом.

– Тебя, только тебя, пожалуйста!

Комната наполнилась тихими вскриками, дыханием, любовными звуками. Их страсть была такой порывистой, чувственной и наполненной эмоциями, что Гарри, закрыв глаза, утопал в самом воздухе, окружавшем их.

После, парень не смог бы назвать ночи, которая превосходила эту. Северус был таким открытым, дарил ласки с такой искренней любовью и нежностью, что Поттер не мог вспомнить, когда происходило то же в последний раз. Его глаза были прямо напротив глаз Гарри, и он видел в них всю палитру эмоций и ощущений, живших в его скрытном любовнике. Он видел те чувства, которые Северус никогда не называл словами, и это сделало его абсолютно счастливым.

***

С утра, явившись в университет с блестящими глазами и улыбкой до ушей, Поттер вызвал скептический взгляд Рона и его замечание о том, что следует запретить приходить на занятия тем студентам, у которых ночью был бурный секс. Они отвлекают всех остальных своими довольными лицами от учебы.

Гарри беззлобно отвесил другу подзатыльник.

– Как Рози? Хорошо спала?

– Как же! До двух ночи болтала о каком-то своем воображаемом друге. – Недовольно отозвался Рон.

– О мальчике, в глазах которого живет небо? – уточнил парень.

Он вытащил из сумки бутерброд и почти целиком запихнул себе в рот. Вчера он почти ничего не ел, и аппетит был волчий с самого утра.

– Она и тебе рассказывала? Вот откуда у моей дочери такая бурная фантазия?

– Может, она будет писателем? – беззаботно сказал Гарри, – как Джейн Остин.

– Нет уж, благодарю, – присоединилась к их разговору подошедшая Гермиона, – Джейн Остин была старой девой, а я хочу дождаться внуков. Рон, ты забыл свой конспект по Чарам.

Она передала мужу толстую тетрадь, поцеловала его в уголок рта торопливо и смущенно, и упорхнула к своей группе.

Гарри улыбался. Ему нравились отношения, которые были между его дорогими друзьями. Гермиона могла целыми сутками дуться на Рона за то, что он раскидал носки в ванной, но все равно приносила ему обед в университет. А Рон постоянно ворчал, что его жена проверяет его лекции и следит за тем, чтобы они были написаны разборчиво, но при этом всегда придерживал ей дверь и подавал руку на лестнице. Откуда у Рона взялось столько галантности, для Гарри была загадка, но он не сомневался: в их семье живет настоящая любовь, и был безумно раз за друзей.

После занятий Поттер вихрем умчался домой.

Снейп нашелся в лаборатории. Он сидел за столом, пытаясь разобраться с завалом накопившихся заказов. Гарри отметил, что котел, где он варил экспериментальное зелье, был вымыт и сдвинут к стене.

– Ты больше не станешь продолжать свои опыты? – спросил Поттер, подойдя к столу и опустив ладони на напряженные плечи Снейпа.

Северус нетерпеливо сбросил их.

– Гарри, я занят, не мог бы ты оставить меня ненадолго. У меня накопилось много работы.

– Будто я в этом виноват, – пожал плечами парень и направился к выходу их лаборатории, – что ты хочешь на обед?

Снейп нетерпеливо вздохнул и наградил его сердитым взором.

– Мне все равно. Не мешай, пожалуйста.

Покачав головой, Поттер направился на кухню. Когда Северус работал, он был невыносим.

Несколькими часами позже, он снова постучал в лабораторию и сообщил спине профессора, что ужин готов и ждёт его на кухне. Снейп что-то нечленораздельно промычал, не отрываясь от мерных пробирок.