Текст книги "Нетерпение души (СИ)"

Автор книги: Severlika

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– А где вы её храните?

– Это имеет значение?

– Самое прямое.

Северус прищурился и буквально вгрызся в Поттера взглядом. Гарри, наученный опытом общения с преступниками, никоим образом на него не прореагировал.

– В данный момент, у меня нет ни одного корня Золотки, мистер Поттер. А хранил я его у себя дома, в лаборатории.

Гарри кивнул. Что ж, теперь понятно с чего вдруг Северус полтора года назад чуть не снес половину фундамента. Золотка крайне нестабильна, и вообще опасна во всех отношениях.

Из кладовой вернулся следователь, отряхивая руки.

– Нам нужно ваше письменное подтверждение, что ничего из ингредиентов и из зелий не пропало. Вероятно, действовали вандалы.

– Вероятно, – сказал Гарри многозначительно, – у мастера Снейпа пытались украсть его рецепты.

Следователь согласно кивнул и отозвал профессора в сторону для заполнения заявления. Гарри в это время незаметно сунул руку в шкатулку и вытянул из неё листок с рецептом экспериментального зелья. Быстро пробежав зашифрованные строчки глазами, Поттер положил все на место, и поторопился выйти из магазина Снейпа, пока воспоминание было ещё ярким. Он вытащил небольшой пузырек, прикоснулся к горлышку палочкой, и вложил туда мысль с рецептом для дальнейшего более подробного рассмотрения.

Рози говорила о зелье, и о том, что Снейп стал “грустным” после того, как выпил его. Не означает ли все это, что Северус просто-напросто отравился собственным варевом? А если принять во внимание то, что Золотка сильно действовала на разум, то дело обстояло еще хуже – профессор мог тронуться умом и даже не заметить. Эти страшные мысли закрадывались в голову, бросая Гарри в пот от ужаса. Что-то определенно произошло с Северусом и действовало на него до сих пор!

Поттер посмотрел на пузырек, в которой тускло серебрилось воспоминание.

Ему нужен был Омут Памяти.

Комментарий к Глава 6

Слово “Золотка” говорится с ударением на второй слог))

========== Глава 7 ==========

Найти Омут Памяти было не сложно. В мракоборческом отделе их было несколько, специально для более детального изучения воспоминаний мракоборцев и самих преступников. Разбор особо запутанных дел весьма упрощался, если удавалось добыть информацию непосредственно из головы злодеев.

Миновав секретаршу, которая непременно что-то роняла, увидев его, Гарри толкнул дверь, ведущую в мракоборческий центр. В обед здесь было пусто. Однотипные столы стояли в три ряда параллельно друг другу, рабочие места одно от другого отгораживали деревянные ширмы, но все равно невозможно было остаться наедине со своими мыслями, когда вокруг было столько народу, и все чем-то занимались.

Пока Гарри был только практикантом, и ему не полагалось даже такого стола, но, в порядке исключения для национального героя, ему его выделили. За свой стол он милостиво пустил и Рона.

– Привет, все ломаешь голову над делом Хаттисона?

Рыжий поднял голову от массивной, наполненной свитками папки, и поднял слегка расфокусированный взгляд на Гарри.

– Блэкстон заставил перечитывать дело, – раздраженно пожаловался Рон, – а что его перечитывать? Будто от того, что я здесь торчу второй день, мракоборцы сразу его поймают!

– А вдруг ты заметишь что-то новенькое? – Гарри поставил пузырек на стол и выдвинул нижний ящик стола.

Там у него хранился ключ от двери, ведущей в комнату допросов.

– Что это? – поинтересовался Рон.

– Воспоминания.

– А… точно. Ты же сегодня был у Снейпа. Ну и как ты там? – друг выглядел слегка смущенным, но любопытным, и Гарри усмехнулся.

– Да никак. – Кратко ответил он, – зацепки ни единой. Весь магазин вверх дном, но ничего не украдено.

– А воспоминание-то чье? Снейпа? – Рон зевнул и решительно закрыл папку с делом Хаттисона.

– Вроде того.

Гарри не хотел рассказывать другу всю подноготную о зелье. Он, прежде всего, сам хотел во всем разобраться.

Получасом позже, Поттер вынырнул из Омута Памяти и старательно перенес на бумагу рецепт, который тщательно запоминал все это время в собственном воспоминании. Язык зельеваров, экзамен по которому он сдал два месяца назад на «отлично», пригодился ему сейчас. Зашифрованные ингредиенты и другие условия варки Гарри видел ясно и четко. Он понимал все, что там было написано, и ему потребовалось лишь дважды просмотреть воспоминание в Омуте: в первый раз, чтобы запомнить, во второй – чтобы проверить, точно ли он все перенес на бумагу.

Через час у него в руках оказалась точная копия рецепта, который когда-то придумал Северус. Только судьбоносной фразы в левом верхнем углу не хватало.

Гарри пробежал глазами длинный список ингредиентов, их пропорции, сложный длительный процесс варки, и покачал головой.

Такое зелье ему сварить было не по силам. Магическим образом выходило так, что теорию зелий он теперь знал назубок, а вот с практикой были проблемы.

Гарри прикинул, кто мог бы помочь ему в этом непростом деле, и не придумал никого, кроме Гермионы.

Когда девушка увидела пергамент с зашифрованными зельеварческим языком строчками, её глаза расшились от удивления.

– Гарри, откуда ты взял этот рецепт? Он на основе Золотки!

– Я знаю. Именно поэтому я прошу тебя мне помочь, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов к Снейпу.

– К Снейпу? – удивилась Гермиона, – так это его авторское зелье? То самое?

Гарри кивнул.

Он вкратце рассказал подруге о своих опасениях по поводу того, что Северус сам себя медленно загоняет в могилу, и она пришла в ужас.

– Но Гарри, зачем тебе это зелье? Ты же не собираешься его пить?! И потом, откуда ты знаешь, что Рози говорила именно об этом зелье?

На самом деле, Поттер колоссальное количество времени думал о словах крестницы.

Для ясновидящей, младшая Уизли вела себя странно. Она видела и прошлое, и будущее – Гарри никогда не слышал о таком, хотя, надо признаться, прорицания прошли мимо него в Хогвартсе, и он не знал, как на самом деле все там устроено.

Поттер был уверен, что Северус изменился именно тогда, когда выпил собственное зелье. Подсознательно он всегда догадывался, что что-то в их отношениях не сходится, и теперь всерьез вознамерился это выяснить.

– Гермиона, ты поможешь мне? Больше некому… – в голосе Гарри сквозила мольба.

Он и правда верил, что никто, кроме неё, не сможет выполнить для него это зелье.

Девушка вновь взглянула на рецепт и вздохнула.

– Хорошо. Если для тебя это так важно…

***

Гарри сидел за столом в собственной комнате в особняке Малфоя. Драко ушел на какую-то очередную гонку, так что ему никто не мог помешать.

Он всматривался в высокий флакон, в котором переливалось на свету жемчужное зелье. Оно было точно такого же оттенка, как то, которое он когда-то видел в их со Снейпом квартире. Ему было не по себе.

Когда они закончили варить зелье, которое заняло у них почти целый месяц, Гермиона высказала ему, что, вообще-то, нет ничего логичного в том, чтобы пробовать варево, которое, теоретически могло свести с ума Снейпа. Но Поттера вело какое-то шестое чувство. Его так и тянуло взять флакон в руки и опрокинуть содержимое себе в рот.

Он верил, что Северус не мог самостоятельно выпить непонятно что. Слишком блестящим умом обладал, слишком был щепетилен и уверен в своих силах!

Гарри протянул руку – его пальцы слегка подрагивали от волнения. Быстро взяв флакон, он встал из-за стола и улегся на кровать. Он помнил, что Северус, после того как принял зелье, не приходил в себя двенадцать часов. Парень укрылся одеялом – если Малфой навестит его, вернувшись вечером домой, то решит, что он спит, и не станет его беспокоить.

У него есть время до утра.

– Что ж, – проговорил Гарри, отсалютовав флаконом в воздух, – твое здоровье, Северус…

Зелье на вкус напоминало желе из рыбьих потрохов – Поттера чуть не вывернуло. Но он заставил себя проглотить вязкую субстанцию и опустил голову на подушку.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом его будто резко выдернуло из собственного тела, и понесло порывом ветра все дальше и дальше, за линию горизонта, к садящемуся солнцу, и за него. Он просматривал миллионы миль вокруг. Ему казалось, что он умер, и душа его парит над землей, наблюдая сам процесс жизни. Люди казались ему мелкими, а их поступки – ничтожными.

Гарри поднес свои руки к глазам и не увидел ничего. Материальная оболочка осталась в кровати, в доме Драко, а сам он, его душа, самоё его естество, носилось над землей, как неприкаянное.

Это было странное, волнительное и одновременно восторженное чувство. Он будто весь состоял их чувств, ничего больше не было в нем, кроме его эмоций, которые составляли тело. Он ощущал себя всесильным и всемогущим.

Гарри видел под собой что-то, напоминавшее огромное глубокое море. Разноцветное, переливающееся, будто кто-то смешал множество красок и теперь размешивал их могущественной рукой. Поттер каким-то образом понял, что краски – это человеческие судьбы, и когда он попытался выбрать одну из этих сияющих нитей наугад – потерпел неудачу.

Судьбы чужих, незнакомых и безразличных ему людей были недоступны, зато несколько нитей горели ярче остальных.

Он внимательнее присмотрелся к ним, и увидел несколько лиц. Это были Гермиона, Рон, Северус, Драко и Рози – они сияли ярче всех. Чуть тусклее были нити, принадлежащие Молли и Артуру Уизли, и всем братьям Рона. Были ещё совсем незаметные нити – Минервы МакГонагалл, Кингсли, Невилла и Полумны.

Пытаясь рассмотреть самые неяркие нити, он не увидел ничего, кроме неясных теней, каких-то обрывков звуков, голосов… Он ничего не смог разобрать. В судьбах семьи Уизли он мельком увидел несколько самых близких событий – свадьбу Чарли и Кассандры, младенца, которого качала на руках Флер, доброе, улыбающееся лицо Артура в глубокой старости, маленького мальчика с рыжими волосами и глазами Гермионы, хохочущего на игрушечной метле.

Гарри обратил свой взор на пять самых ярких линий в этой странной вселенной, и каким-то шестым, или даже седьмым чувством уловил, что стоит ему захотеть, и он увидит все. От момента рождения любого из самых близких его людей, до самой их смерти.

Но нужно ли ему это знание? Какого будет ему жить, предчувствуя все наперед и не имея никакой возможности повлиять на ситуацию?

Магический парадокс – волшебники могут путешествовать во времени, но ничего не могут в нем менять. Иначе будущее может оказаться недоступным, и проснутся они совсем в другой реальности. Поэтому, даже если Гарри увидит в судьбах этих пятерых людей нечто ужасное, он обречен будет жить с этим знанием до конца своих дней.

Поттеру стало по-настоящему страшно, что если ему очнуться прямо сейчас? Но зелье все еще действует, и это невозможно.

У него был выбор: смотреть или остаться в неведении. Но потом он вдруг ни с того ни с сего вспомнил человека, который стольким пожертвовал ради него, столько раз его спасал. И неужели он сейчас отступится и струсит, в шаге от того, чтобы узнать истину?

Гарри зажмурился на мгновение, набираясь храбрости, и «нырнул» взором в судьбу Северуса.

…Обшарпанные стены, плачущая женская фигура в углу комнаты, а у маленького мальчика в руках плюшевый заяц – старый и потрепанный. Он подходит к скорчившейся матери и отдает ей игрушку, не зная как её еще утешить. У Эйлин Принц точно такие же глаза, как у её сына – черные, словно непроглядная тьма, глубокие, ночные…

…Рыжие волосы на подушке, ресницы отбрасывают длинные тени на щеки, и она так прекрасна, что двенадцатилетний Северус не может отвести от неё взгляда. Стоит на пороге спальни в доме своих бабушки и дедушки, и просто смотрит из-за полуоткрытой двери, как Лили спит…

… Гарри видит самого себя, склонившегося перед взрослым Снейпом. Он бережно держит его руку в своих теплых ладонях и, едва касаясь губами, целует её. А профессор вздрагивает, и глаза его распахиваются от удивления. В них в этот момент такая растерянность и почти детское недоверие! Склонившийся Гарри, которого Поттер видит прямо перед собой, никак не может заметить всего этого, потому что занят собственными чувствами…

…Переплетение рук, ног, сплетение дыханий и душ. Комната наполняется игрой двух тел и биением двух сердец. Гарри издалека наблюдает собственное тело, изгибающееся под умелыми ласками, и слышит свой полузадушенный стон. А потом, спустя много времени, он наблюдает, как Северус легко целует его спящего в макушку, и шепчет что-то ласковое. Потом прижимает к себе и тоже закрывает глаза…

…Поттер, стоя прямо за плечом Северуса, находится в свадебном шатре. Слева от него находится Рон и Гермиона. Оба бледные и взволнованные. А на профессора направлена палочка Артура Уизли.

– Поклянись мне, Снейп, поклянись самым светлым, что было в твоей жизни, что Гарри ничего не угрожает сейчас. И что ты вытащишь его невредимым из этой передряги, в которую ты его втянул!

Лицо Северуса предельно собрано. Он отвечает твердо и уверенно:

– Клянусь. Мистер Поттер будет освобожден от грозящей ему опасности. Или вы можете убить меня…

… – Я научу тебя…

Его собственная голова удобно ложится на плечо Снейпа, а руки обвивают его так, будто им слишком мало осязаемого тела под пальцами. Глаза Северуса закрываются, и на его лице появляется такое выражение, что у Гарри, наблюдающего все со стороны, сжимается сердце. Профессор возвращает объятие судорожно, нежно, так, будто в его жизни, кроме вот этого объятия, ничего лучше не происходило никогда!..

… Северус стоит над котлом, полным жемчужного зелья и прямо-таки дрожит от нетерпения. Три года неудач, и вот оно! Его прорыв, его награда! Это зелье принесет ему мировую известность. Теперь, когда ясновидящим можно стать кому угодно, можно столько катаклизмов предугадать, стольких людей предостеречь об опасности. А самое главное: с помощью этого зелья, черных магов, психопатов, вроде Волан-де-Морта, можно будет изолировать еще в колыбели.

Рука его дрожит, когда он разливает жидкий жемчуг по колбам. А потом он пьет вязкую жидкость и падает замертво…

… Гарри видит самого себя, вбегающего в лабораторию. Он бледен и страшно испуган. Он хватает Снейпа за плечи, трясет его, громко зовет по имени. Потом бросается вызывать колдомедиков.

Проходит уйма времени. Поттер смотрит, как он сам, кусая зубы и сгрызая ногти до мяса, ждет, когда врачи откачают не подающего никаких признаков жизни Северуса. Как он потом сидит возле его постели, то и дело скатываясь в сон и резко вздрагивая. А затем он со стороны видит, как Северус просыпается. И в глазах профессора такая звериная тоска, такой гнев и абсолютное неверие, что Гарри невольно задается вопросом: а что же он увидел, выпив то же самое зелье, что не так давно принял он сам?

Снейп выходит из комнаты, переодевшись, выходит будто для того, чтобы сварить себе кофе, а на деле – чтобы спрятать от того Гарри, что сейчас стоит в полном непонимании посреди спальни, дрожь в своих руках и те отчаянные жесты, которыми он взлохмачивает свои волосы, свои метания, словно раненного зверя – по клетке. Гарри видит самого себя, рассерженного и возмущенного, вбегающего в кухню, бросающегося обидными словами. И ему хочется закричать себе: «Посмотри! Раскрой глаза хоть на секунду, и взгляни, в каком он состоянии! Почему же ты не видишь, насколько он боится!». Но Гарри из воспоминаний не видел ничего, кроме собственной обиды…

… Снейп стоит в ванной комнате, напротив зеркала, низко опустив голову. На лице его написана мука, словно его сию секунду пытали Круциатусом.

– Соберись. Сейчас же возьми себя в руки. Ты должен! – говорит он себе решительно, но его пальцы, стискивавшие край раковины, дрожат и скользят по влажной поверхности…

…Темная гостиная. Дверь только что грохнула так, что по всей квартире разлетелось эхо. Снейп некоторое время стоит без движения, и на лице его отражается неимоверная усталость. Он медленно садится в кресло и сидит в нем добрые два часа, подперев руками голову. А потом внезапно с криком полным отчаяния и боли вскакивает на ноги, хватает со стола колбочки с жемчужной жидкостью и с остервенение бросает их в стену одну за другой. Методично уничтожая зелье, которое с таким терпением варил все эти годы.

Когда все колбы мертвы и лежат разбитые на полу, а со стены стекают влажные потеки, Северус сползает на пол и надрывно, сухо, без слёз несколько раз всхлипывает, закрыв лицо руками…

…Северус пишет в случайных книгах свои заметки о Гарри. Пишет одну за другой, на полях, разборчиво и очень старательно. Так, чтобы Поттер заметил, если вдруг задумает прочитать. И перо дрожит в его руке…

… Та же комната. На полу разбросаны книги. Материальный Гарри стоит посреди них, весь словно обнаженный нерв – взведенный, трепещущий, злой. Со стороны те слова, которые он кинул в лицо Снейпу в тот день, когда ушел от него, выглядят просто ужасными. Гарри, который наблюдает, находится в шоке сам от себя. Он не подозревал, каким жестоким он может быть!

А Снейп слушает и молчит, стоит, чуть покачиваясь из стороны в сторону в дверном проеме, и, кажется, вот-вот потеряет сознание.

Дверь хлопает. Проходит несколько мгновений, и магия, вырвавшаяся внезапно и неподконтрольно, проносится по гостиной, мгновенно переворачивает все вверх дном. Мебель, шкаф со всеми книгами и его прекрасный белый рояль – все валится на пол с оглушающим грохотом. В центре хаоса стоит Северус. Магия не тронула своего владельца, и по его лицу видно, как он об этом сожалеет…

Поттер, не в силах больше смотреть на этот кошмар, резкими толчками будто возвратился обратно в собственное материальное тело. Потолок комнаты то нависал над самым его носом то сразу же отдалялся, стены комнаты плясали так и эдак. В помутненное зельем сознание рвано врывался чей-то настойчивый голос, и внезапная боль в щеке отрезвила его окончательно.

Гарри, часто моргая, пришел в себя в своей комнате в особняке Малфоя, а сам хозяин дома обнаружился сидящим у него на груди. Драко с силой бил его по щекам, чтобы вернуть в сознание. Глаза его были огромными от ужаса, лицо бледно, словно пергамент.

– Гарри! Очнись! Ну же!

Поттер сел на кровати.

В голове мгновенно прояснилось. Зелье закончило свое действие, и он чувствовал себя так же, как и до того, как его принял.

Он взглянул на Драко, который выглядел так, будто увидел с десяток боггартов одновременно.

– Я в порядке. Это зелье. Не волнуйся, уже все хорошо, – поспешил заверить Поттер слегка заторможенным голосом.

Малфой скатился с него и сел рядом на кровати.

– Какое еще зелье, черт тебя дери? – дрожащим голосом спросил он, заглядывая ему в глаза, – что вообще происходит? Поттер, я пришел домой и увидел, что ты спишь. А на утро, когда я пришел к тебе, ты выглядел так, будто умер. Я чуть с ума не сошел!

Но Гарри почти не слышал слов Малфоя.

Мысли в его голове крутились только вокруг увиденного при помощи зелья. Он видел Снейпа. Будто все пропущенные сцены в его жизни с Северусом внезапно открылись ему, и он не понимал, как можно было быть таким идиотом! Каким образом он настолько погряз в собственных обидах и эмоциях, что не заметил, как его самый дорогой человек притворяется, будто разлюбил его. И самое главное – зачем! Зачем было Северусу сознательно, специально и с такой болью для себя самого рушить их отношения.

Теперь Поттер видел все так ясно, будто на него снизошло озарение.

Снейп намеренно доводил его до белого каления, отталкивал его. За столько лет отношений умный и чуткий Северус прекрасно знал, на какие болевые точки нужно надавить, чтобы Гарри сам покинул его!

– Я был слеп. Я ничего не замечал!

– Что?..

Поттер поднял глаза на своего прекрасного, доброго, нежного Драко, который все это время безответно любил его. Искренне, самоотверженно, глубоко и верно. Малфой с ума сходил, пока он пытался разобраться в своем прошлом…

Он медленно приблизил к нему свое лицо и коснулся лбом его лба, так что в глазах начало двоиться. Драко замер в его руках от неожиданности.

– Я все тебе объясню, я обещаю. Но сейчас мне нужно идти.

Он невесомо поцеловал Малфоя в закрытые трепещущие веки – сначала в одно, потом в другое – и поднялся с кровати.

– Поттер… – долетел до него растерянный голос, – погоди.

Гарри обернулся.

Малфой сидел на разоренной постели, которая выглядела так, будто в ней в горячке метался смертельно больной. В памяти парня вспыхнуло воспоминание, слова, сказанные Драко давным-давно, будто в прошлой жизни:

– Снейп ничего не делает просто так, потому что ему вдруг захотелось. На все есть своя причина. И если он уже принял решение открыть тебе свое сердце, то он пойдет до конца. Будет преодолевать всяческие препятствия, которые сам же себе и создаст – это он умеет! Мучить себя самого у Северуса получается мастерски. Я видел вас тогда, в том доме, и, поверь мне, Поттер, я не встречал ранее такого взгляда у Снейпа, которым он смотрел на тебя. Он любит тебя, в этом нет никаких сомнений, и если он любит, то не уступит никому.

Вздохнув резко, будто только что вынырнул из глубоких темных вод на поверхность, Гарри ощутил, как на глаза наворачиваются слезы. Ему следовало задуматься над этими словами еще тогда. Ведь именно в них хранился заветный ключик.

– Прости, Драко, мне правда важно сейчас уйти. Я вернусь, и мы поговорим.

Трансгрессировав прямо на крыльцо их со Снейпом дома, Гарри достал ключ. За год с небольшим он так и не выбросил его и не вернул Северусу.

Открыв внешнюю дверь, он прошел вглубь коридора и постучал.

Через несколько мгновений, профессор открыл.

Увидев на пороге своей квартиры Поттера, Снейп слегка приподнял брови.

– Мистер Поттер. Чем обязан?

Гарри не принял его отстраненного тона, он шагнул к Северусу, заставляя его отойти обратно в прихожую квартиры. Парень позволил всей своей боли, всему отчаянию и тоске, столь рьяно отрицаемым целый год, отразиться на лице. Северус застыл, прочтя всю палитру эмоций у него в глазах и прищурился, вздрогнув.

Поттер прошел в прихожую, закрыл дверь и повернулся к профессору.

– А теперь расскажи мне, почему ты от меня отказался?

Комментарий к Глава 7

Главу писала с оооочень большим вдохновением (Чаёчек мне нажелала, не иначе!). Поэтому могут быть дичайшие ошибки. Я вычитаю главу завтра, ибо сегодня – просто уже не в состоянии!

Ваша Сева.

========== Глава 8 ==========

Северус стоял возле камина, бледными, длиннопалыми руками опираясь на спинку кресла.

За год, что Гарри не появлялся здесь – ничего не изменилось. Все те же покрывала с золотистыми кисточками на креслах, тот же камин, тот же шкаф, заставленный различными книгами, только белый рояль стоял осиротевший, покрытый бежевой тканью, чтобы под крыло не набивалась пыль и не оседала на струнах и молоточках.

Гарри смотрел на своего бывшего любовника и будто заново вспоминал его облик.

Он успел забыть, как Северус разводит плечи и выпрямляется, когда волнуется, пытаясь казаться невозмутимым, как белеют костяшки его пальцев. Какие у него глубокие, красивые глаза, цвета ночных небес. Они скрашивают остальные резкие черты его лица, хотя за столько лет Поттер перестал замечать какие-либо недостатки внешности. Ему был по нраву и большой нос, и тонкие, поджатые губы.

При всей своей некрасивости, Северус обладал удивительной способностью притягивать взгляд, гипнотизировать своими мягкими, неспешными движениями, усыплять бархатным голосом. Он был чрезвычайно обаятельным мужчиной, и мог бы сводить с ума одним своим присутствием, если бы поставил себе это целью.

– Я сварил зелье. – Нарушил тишину Поттер, пройдя в гостиную и остановившись в середине комнаты, – твое зелье. Как ты его назвал? Зелье Ясновидения?

– Третье Око, – негромко отозвался Снейп, и парень улыбнулся.

– У тебя определенно поэтический талант.

Профессор не ответил. Вид у него был странно спокойный. В его лице не было ни презрения, ни равнодушия, даже привычная непроницаемость изменила ему. Он просто устал притворяться.

– Почему ты это сделал? – Гарри сделал шаг вперед, – почему ты так поступил со мной?

Повисла пауза, во время которой только ходики над камином отсчитывали мгновения с неизменным щелчком механизма. Гарри казалось, что он тонет в этой тишине, она сводила его с ума. Сколько еще будет продолжаться это молчание между ними? Его нетерпеливая душа рвалась к этому строгому, закрытому, ранимому, самоотверженному человеку, который, вопреки всему, был все еще дорог.

Гарри вглядывался в недвижимое лицо Северуса, и ему казалось, что он никогда не дождется ответа. Но часы отсчитали ровно шестьдесят секунд, и Снейп произнес:

– И что же ты увидел, когда выпил зелье?

Поттер медленно сделал еще один шаг к нему навстречу. Профессор следил за ним, не меняясь в лице.

– Тебя. – Просто ответил Гарри, – настоящего тебя, Северус…

Снейп вздохнул, чуть приподнял голову, и вот теперь, да, теперь в его взгляде появилось то самое выражение, которое делало его им. Оно будто говорило: попытайтесь меня разгадать – все равно потерпите неудачу!

– Я поступил с тобой так, потому что тоже кое-что увидел в твоем будущем. Покуда я находился рядом, ты ни разу не дожил до двадцати четырех лет.

Гарри вздрогнул. Его испугала не перспектива собственной смерти. Он внезапно вспомнил свой страх, который пришел к нему там, в мире зелья. Он боялся увидеть нечто подобное в судьбах дорогих ему людей. А Северус увидел его смерть, и жил все это время с осознанием этого.

– Что значит – ни разу?.. – растерянно спросил Гарри.

– Это значит, что судьба человека не написана где-то в свитках, Поттер, и мы не двигаемся по предначертанному пути. Все зависит от нас самих. От наших поступков. – Северус говорил размеренно и спокойно, но в его голос настойчиво прорывалась какая-то обреченная интонация. У Гарри холодело все внутри от неё, – я просмотрел множество вариантов твоей жизни в зависимости от принимаемых тобой решений. И только в тех, где не было меня, ты оставался жив. Я скажу тебе больше: все твои смерти, которые я видел в красках и подробностях, происходили из-за меня.

Несколько секунд Поттер молчал. Сказанное у него в голове не укладывалось. В памяти зазвенел пронзительный плач Рози и её слова: «Я не хочу, чтобы Гарри умирал!». Значит, и крестница видела в его будущем смерть? В глазах у него плескался ужас.

– Это какой-то бред, – едва слышно проговорил Гарри, – как ты можешь быть виновен в моей смерти?

– Очень просто, – Северус обошел кресло и приблизился к Поттеру.

Не было больше недомолвок. Пришло время бросить карты на стол, и притворство не имеет никакого смысла.

– Когда на столе у хирурга умирает пациент, кто виноват? – Снейп склонил голову к плечу, и рассматривал запрокинутое, неверящее лицо Поттера так, будто пытался его запомнить в мельчайших чертах. Гарри уже однажды видел такой взгляд. Когда Снейп пришел в себя, очнулся от адского варева, открывшего ему страшную правду – он смотрел на него тогда точно такими же глазами, полными боли и сожаления.

– Ты можешь ответить – никто. Случай. – Продолжал Северус, – но для меня виноват врач, потому что жизнь зависела целиком от него, а он не справился. Так и здесь. Я видел тысячу твоих смертей. Взорванная лаборатория, удушье в пожаре, видел, как ты утонул – и ещё множество вариантов. Ты можешь удостовериться в моих словах: в зелье можно увидеть и собственную судьбу. События развивались по двум сценариям: либо ты умирал по моей вине, либо я не успевал лишь на мгновение. И тогда для меня стало все очевидно. Я должен был уйти из твоей жизни.

Гарри отказывался верить в то, что происходило. Он стоял так близко к Снейпу, но одновременно профессор будто удерживал его на расстоянии своими словами. Словно подводил черту, которую невозможно было преодолеть. Для Поттера это было невыносимо. Он мог находиться либо очень далеко от Северуса, либо вплотную к нему.

– А дальше все было очень просто, – горько усмехнулся Северус, – бытовые мелочи точат любовь, словно муравьи – свежий плод. Мне нужно было лишь немного терпения, и вспомнить, как ты любишь доискиваться до всего самому. Для мракоборца ты слишком предсказуем, Гарри…

– Пожалуйста, прекрати, – попросил Поттер, не выдержав этого монолога.

Он ясно видел, что Снейп с ним прощается. Что он верит во всё сказанное и сейчас. И душа Гарри воспротивилась его словам, взбунтовалась, всколыхнулась внутри него, отрицая, не веря. Жгучее чувство вины затопило сознание гриффиндорца. Его лицо исказилось гримасой боли, и он яростно помотал головой.

– Северус… А что если это не все? – отчаянно спросил Гарри, – возможно, были еще какие-то пути, где разлука была необязательна.

– Ты действительно считаешь, что найдя такой путь, я все равно бы от тебя отказался?

Произнеся последние слова, Северус чуть улыбнулся, а Гарри прирос к полу. Прозвучало чертовски двусмысленно.

«Так кто от кого отказался, а, Гарри?»

Поттер прерывисто вдохнул воздух, как будто бы на него вдруг напало удушье.

– Прости…

Снейп тут же покачал головой.

– Нет, Гарри, ты ни в чем не виноват. Я спровоцировал тебя…

– А я поддался на провокацию, – не отводя от лица Северуса огромных от слез глаз, прошептал Гарри, – я так легко поддался! Даже если ты сам все устроил, я не имел права так поступать с тобой! Стоило нашим отношениям немного покачнуться, и я тут же сломался!

– Гарри…

Но Поттер не слышал его. Спрятал лицо в ладонях, так рьяно провел по нему пальцами, что на щеках остались красные полосы, запустил пятерню в смоляные волосы. Его захлестнула такое острое чувство вины, что он готов был продать собственную душу дьяволу, лишь бы вернуть все обратно!

– Я усомнился в тебе, я бросил тебе в лицо столько обидных слов, я тебе изменил! Боже, что же я наделал! Почему, почему ты мне все сразу не рассказал?! – шепот сорвался в крик, из глаз брызнули и сразу высохли горячие злые слёзы.

Не в силах оставаться на месте, Поттер бросился к Северусу и, обняв его поперек груди, приник к нему всем телом. Но руки его судорожно цеплялись за воротник и рубашку профессора только секунду. Потом Гарри сполз к его ногам, – прости, прости меня! Прости!

Снейп, казалось, просто остолбенел от такого потока эмоций. Он смотрел на Гарри так, будто он на его глазах тронулся рассудком. Но потом его лицо смягчилось, на нем отразилась жалость, и профессор опустился на пол и крепко, без слов прижал к себе Поттера.

– Перестань.

Руки, такие нежные, такие родные, притянули его в спасительные объятия, которых Гарри не заслуживал. Чуткие пальцы стерли дорожки слёз с его щек. От Северуса пахло травами, кофе, домом, он был совсем рядом, такой живой и любимый. Поттер поднял голову, взглянул в черные глаза, полные тревоги, и подался вперед, почти не осознавая этого. Сердце послало разум далеко и надолго, и решало само, что ему делать.