Текст книги "История маленькой верности (СИ)"

Автор книги: Серый Шут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Там, это у себя? – все же спрашивает он.

– Ну… ну да, – Раф плюхается в гамак. – А тут я присмотрю, если чего вдруг.

Лео долго лежит, глядя на него, и иногда тихо улыбается каким-то своим мыслям.

– Чего лыбишься? – не выдерживает Рафаэль. – Че смешного? Чуть не сдох, блин, и ржет.

– Да так, – старший сует руки под подушку. – Заботливый ты. Спасибо, Раф.

– П-фф, – тот даже смущенно отворачивается к стенке. – А ты милаха, когда хоть что-то, что для тебя делается, принимаешь.

Теплый чуть хрипловатый смех Лео греет даже на расстоянии.

– Да, я помню. Будь я не я, ты бы влюбился.

Рафаэль вздохнул, вспоминая тот их давнишний шуточный разговор.

Ему все в Лео нравилось – и цвет кожи, и легкая непринужденная грация, как у гепарда, голос, мягкий, ласковый, теплый смех. Глаза, синие-синие, как перелив океана в небо, и иногда грозовые, когда брат злился на него, руки, сильные и нежные одновременно. Вот все-все.

– Вот будь ты не ты, я б влюбился, – Раф со смехом роняет брата подсечкой на татами и укладывается сверху, прижмуривая глаза и подпирая голову рукой.

– А что во мне не так? – Лео лукаво щурится, не делая попыток сбросить Рафаэля. – Ну, кроме очевидного.

– Это того, что ты не девка? – бешеный ниндзя коротко вздыхает, всматриваясь в лучистую ясную синь и купаясь в ней, как в рассветном океане.

– Нет, – старший брат едва заметно качает головой. – Того, что я твой родной брат. Я не слышал, чтобы пол стал преградой для настоящей любви. Вот у японцев это вообще нормальные отношения, а самураи…

– Ой, заткнись, – Раф приподнимается на руках и долго-долго смотрит ему в лицо.

Лео красивый. Лео совершенный. Лео… черт, ну это просто Лео, которого он знает всю жизнь и даже при всех порывах души, которая готова была открыться навстречу брату, вот не хватало чего-то, чтоб по уши влететь в старшего. Да и Лео оно не надо.

И Раф так тогда и не понял, чего же ему не хватало.

А вот сейчас отчего-то накрыло тем разговором.

То ли встреча с копией Леонардо так растревожила, то ли еще что, но Рафаэль не мог заснуть, снова и снова возвращаясь мыслями к тому мигу, когда его сай пробил плечо Кадзэ.

Тот этого хотел, сам выпрашивал, но отчего-то было гадко на душе от этого поступка, словно сделал что-то плохое.

Кадзэ служил Шредеру, он был клоном, если верить теории Донни, он был ненастоящим, то есть не родившимся, как все нормальные существа… и он тревожил Рафа все сильнее и сильнее.

Ему очень хотелось снова увидеть эту копию, поговорить, может, убедить, что Ороку Саки не лучший Мастер, а проще говоря – дерьмовый, что мир не сошелся клином на клане Фут и есть еще много чего другого.

– Лео? – Раф приподнял голову. – А если бы мы домой их взяли, а? Что бы ты сказал?

Старший брат не ответил, и по ровному глубокому дыханию, сорвиголова понял, что он давно спит.

***

– Так, малыш, давай-ка, мы с тобой поиграем немного, – Миднайт посадил Ёдзи напротив себя и сунул ему в руки клубок проводов. – Смотри, как я это делаю, и повторяй. Весело будет, уж поверь мастеру шуток!

Крошка сосредоточенно кивнул и начал повторять движения младшего клона, распутывая проволоку.

За прошлую ночь он существенно подрос и уже уверенно ходил за всеми кого видел, заглядывая в лица и улыбаясь им, но только к Й’оку кидался на руки, вцепляясь, как клещ, прижимался и целовал в щеку, широко улыбаясь.

И Миднайту это не нравилось. Он злился на старшего брата и хотел, чтобы малыш его любил больше, чем этого вечно усталого и хмурого зануду, который только и делал, что читал книжки, носился по каким-то делам и торчал в додзе. С ним было не интересно, да и ребенку, наверняка, тоже скучно, а вот теперь вместе им будет очень и очень весело.

«Я научу тебя развлекаться, как надо, приятель!»

***

Й’оку проснулся от того, что его трясло, и торопливо сел, схватившись за спинку кровати, потому что тут же поплыла голова.

– Ёдзи? – он огляделся, поняв, что малыша рядом с ним нет, а одеяльце валяется на полу. – Ты где?

С трудом встав, серый клон вышел в коридор и прислушался к дому.

В гостиной смеялись Миднайт и его малыш, а Винсент что-то мурлыкал в своей лаборатории, видимо, продолжая препарировать очередную мышь.

– Парни, пора на тренировку, – Й’оку вошел в общую комнату и тут же рухнул, обо что-то споткнувшись, больно ударился пробитым плечом и сердито зашипел.

Миднайт покатился по полу, хватаясь за живот.

– Я же сказал тебе, смешно будет! – обратился он к Ёдзи, который тоже засмеялся, радостно вторя новому другу и тщательно копируя его дрыганье пятками.

Старший сморщился и поднялся на ноги, заметив тонкую проволоку, натянутую над полом. Он не увидел ее при ярком свете, что горел в гостиной.

– Оборжаться можно, Ми, – бросил он младшему брату. – Ты хоть покормил малыша?

– А че, надо было? – Мид сел, все еще смеясь и вытирая выступившие слезы. – О, Боги! Ты бы только видел свои вытаращенные глаза! Мне кажется, ты стал плохо видеть при свете, братец, надо сказать Винсенту, он пришьет тебе глаза от своей крысы. Будешь красноглазиком, а? На лоб.

Он снова засмеялся, поднимаясь на ноги.

– Завтрак сделаешь? Я есть хочу. Пока поиграю в приставку до тренировки.

Й’оку проводил его немного раздраженным взглядом, подхватил Ёдзи на руки и пошел на кухню.

Там он усадил малыша на стол и достал баночку с пюре из холодильника, поставив на плиту сковородку.

– Вот, – он открыл крышку и дал крохе ложку, потом разбил в сковороду несколько яиц. – Кушай, малыш. С этим балбесом недолго голодным остаться. Давай, берем ложечку и начинаем понемногу учиться прилично есть.

Ёдзи послушно взял ложку, сунул ее в банку и начал быстро поглощать пюре, помогая себе второй ладошкой.

Клон сел напротив него за стол и подпер голову рукой. Есть ему не хотелось совсем, да к тому же не отпускало чувство липкого озноба и желание свернуться клубком в углу своей комнаты, а не махать сейчас мечами.

– Я на тренировку пойду, – сказал он, тепло рассматривая подросшего кроху. – А ты пока тут побудешь, хорошо? Это недолго. Всего пара часов.

Малыш кивнул, полностью увлеченный своим занятием, но стоило только Й’оку встать и сделать шаг к двери, как он истошно запищал и протянул ему измазанные ладошки.

– Ладно, – сдался серый клон, возвращаясь и поднимая его на руки. – Идем со мной, но я не смогу там с тобой играть. Я обещал Мастеру, понимаешь, если я не буду тренироваться, тебя заберут у меня.

/два дня спустя/

Й’оку не мог заснуть, вертясь в кровати и бестолково пытаясь устроить разболевшееся окончательно плечо, которое горело огнем, мешая сосредоточиться и доводя руку до онемения.

– Сам дурак, – усмехается Винсент, рассматривая воспалившуюся рану. – Зачем подпустил противника так близко?

Й’оку молчит, глядя в сторону. Ну не говорить же правду.

– Ладно, – Винс лезет в аптечку, досадливо морщась, потому что пришлось оторваться от микроскопа. – Держи обезболку и не лезь больше под руку. У тебя там вроде есть чем заняться. Следи, чтоб из твоей мелочи второй Мид не вырос, а то спелись очень.

– Спасибо, брат, – старший берет таблетки и отворачивается уйти. – Извини, что побеспокоил.

– Извиняю, – Винсент поправляет очки и снова утыкается в микроскоп. – Если хочешь мой совет, то дай обоим по заднице хорошенько, иначе из твоего Ёдзи вырастет вторая избалованная скотина, такая же дебильная и неблагодарная, а Боливар не вынесет двоих.

Йоку сел, прижимая к себе руку, и уткнулся лбом в колени.

У него остались всего сутки из отпущенного Мастером времени, а ему становилось только хуже. Он смог бы это пережить и как-то справился бы, он был в этом уверен, но внутри просто разрывалось что-то, заставляя сердце больно дергаться в разные стороны, заходясь частым рваным ритмом, и именно это не давало уснуть и выматывало до того, что даже тренировки не приносили ему успокоения.

Сегодня Ёдзи ушел спать к Миднайту, а вчера заговорил, и первое слово, которое он сказал старшему клону, было «дурак», днем кинул в него печеньем.

Й’оку не мог понять, чем так обидел малыша, что тот убегал от него, показывал язык и бросал на пол предложенное пюре, разбрасывал вещи и разливал по столу сок.

«Чем я его так задел? Почему не смог найти общий язык? Вот у Ми все получилось, они даже спят теперь вместе… А я ничего не смог ему дать».

Он сел, понимая, что не уснет, и провел пальцами по пустому месту в изголовье кровати, откуда малыш вчера демонстративно утащил свою подушку.

Й’оку поднялся и тихо покинул дом, решив пробежаться по поверхности и хоть немного проветрить голову и остудить горевшее огнем плечо. Да к тому же надо было снова добывать еду для крохи, который рос очень быстро, и вещи вот-вот тоже станут малы…

***

Раф легко прыгал по крышам, перелетая с одной на другую, порой цепляясь за провода и ловя кайф от этой ночной гонки.

Ему надо было проветриться, хорошенько поноситься и выбросить дурь из головы, которая слишком настойчиво туда лезла.

– Еп твою! – он споткнулся и рухнул, совершенно некуртуазно проехавшись физиономией по сухому бетону крыши. – А ты-то тут какими судьбами?

Буквально на соседней крыше он увидел знакомый силуэт, крутивший не менее знакомые ката.

– Охренеть можно!

Рафаэль поднялся и осторожно двинулся дальше, размышляя, как бы не спугнуть загадочную копию Лео.

***

– Привет!

Й’оку резко обернулся на голос, выхватывая один из мечей, и замер, уставившись на Рафаэля.

– Привет, – он немного настороженно опустил клинок, но не убрал его в ножны.

– Ты что тут делаешь?

Вопрос вырвался у обоих одновременно, и Раф улыбнулся.

– Я гулял.

– Я тоже, – отозвался серый клон, тяжело переводя дыхание. – Не думал, что тебя отпускают бегать одного.

Раф хмыкнул.

– У меня не зона строгого режима, – он подошел ближе. – Не знаю, что тебе наговорили, но я хожу, где хочу и когда хочу. Меня никто в клетку не запирает.

– Ясно, – Й’оку убрал клинок и отвернулся.

– Эй, – Раф подошел совсем близко и тронул его за плечо. – Она погано выглядит, парень. Я понимаю, что ты этого и хотел и, надеюсь, получил, что тебе надо было, но стоило бы обработать. Неужели твой братец, который сделал нам противоядие, не мог этого сделать.

Клон дернул головой, отводя глаза и чуть отстранился.

– Винс занят.

– А, ну да, – Рафаэль насмешливо вскинул брови. – Не до того ему. Конечно, вы ж семья, все дела. Это у меня все ненастоящее. А у тебя, гляжу, все как надо.

Он уселся на край крыши и хлопнул ладонью рядом с собой.

– Садись, – щедро пригласил Раф. – Я в душу лезть не буду, но если хочется, так выговаривайся. Лео говорит, от того легче на сердце должно становиться.

Нерешительно постояв минуту, Й’оку все же осторожно сел рядом с ним, уставившись в небо и покачивая ногами в воздухе.

Раф рассматривал его, пытаясь понять – ну неужели и в самом деле можно создать живое существо? Если верить теории Донни, то перед ним то, что не родилось, а было сделано человеком из клочка кожи его старшего брата.

Вот оно – сидит рядом, дышит, думает, чем-то там живет и даже, наверное, хоть кого-то любит.

Как это создать можно? Если оно живет, то и душа там, выходит, есть? А раз так, то живой, значит.

«Как же похож, чертяка, – уже не в первый раз мысленно отметил он. – Только не Лео».

«Как заказывал, – тут же мерзенько пошутил над ним внутренний голос. – Все для Вас – пробуй».

– Давай, хоть я, что ли, перевяжу тебя, – вздохнув, предложил Рафаэль. – Я не то чтоб мастер большой, но так заражение отхватишь.

Й’оку дернулся, отстраняясь, и уставился ему прямо в лицо своими пронзительными глазищами.

– Нет нужды, – как-то до странного нервно отозвался он. – Все хорошо.

Раф засмеялся, перехватив его за руку, и дернул к себе.

– Ой, я эту фразочку знаю! Не бойся, хуже не сделаю. Не дергайся.

Он вытащил из кармана бинт и кусок пластыря, которыми его снабдил Донни на случаи одиночных вылазок, и стал накладывать повязку.

– Да ты дурак, – усмехнулся сорвиголова, закрепляя узел. – У тебя уже температура.

– Это пройдет, – Й’оку заторможено смотрел, как Рафовы пальцы ловко бинтуют ему рану. – Не важно. Зачем тебе это? Значит, ты все же чувствуешь что-то, раз помогаешь?

– Че? – Рафаэль чуть бинт не выронил, так его удивили и вопрос, и сама заявка. – Да низачем. Чего мне тебя, идиота, оставлять подыхать, что ли, от моего же штыка, а? Ты, конечно, козлина, и вот тронешь еще хоть раз кого из моих братьев – глотку порву, но в остальном… дурак ты в остальном.

Он вернулся к своему занятию и буркнул напоследок.

– Ничего я не чувствую. Это так… просто…

Раф соврал и отлично знал это.

Чувствовал.

Что-то тревожное, яркое, разгоравшееся внутри с силой степного пожара.

Это было то, чего он хотел уже давно, на что готово было откликнуться сердце, жаждавшее любви.

Лео и не Лео.

И если старший брат не будил в нем какой-то полупьяной будоражащей страсти, то вот этот клон, или копия, или хрен знает что… он заставлял кровь бежать быстрее по венам, и к нему хотелось прикасаться, несмотря ни на что. Даже зная, что это враг, который почему-то служит Ороку Саки.

«Ты просто почти влюбился, братан!»

Рафаэль умел быть честным если не с окружающими, то хотя бы с собой самим. А еще, что-то поняв, он хотел получить ответ немедленно.

– Кадзэ, слушай, – неожиданно ляпнул он, отчего Й’оку заметно вздрогнул.

– Почему ты меня так зовешь? – клон чуть прищурился.

– Вот это, – Рафаэль ткнул пальцем в его татуировку, недовольно отвлекаясь от своего открытия. – Этот символ… и ты вообще на ветер похож, а я его очень люблю.

Тот ничего не ответил, снова уставившись в небо, как Лео часто делал, когда они говорили о чем-то сложном для него.

– Я пойду лучше, ладно, – Й’оку поднялся, чуть шатнувшись, и отступил от края крыши. – Мне пора.

– До завтра,– брякнул Раф и не успел удивиться, как клон обернулся и неожиданно кивнул.

– Давай тут же увидимся, если ты не против. Придешь?

========== Тепло ==========

/три дня спустя/

– Кому-то пора вставать!!

Свет взорвался белой вспышкой и погас, потом коротко полыхнул опять. Кто-то безжалостно дергал выключатель, превращая спасительную темноту в настоящее светопредставление.

Й’оку зажмурился, тихо скрипнув зубами.

– Ми, не надо!

– Давай скорее, братан! – свет моргнул еще пару раз, острым лезвием проезжаясь по глазам даже сквозь плотно закрытые веки. – Мастер пришел по твою душу! Цени, что мы разбудили тебя вовремя!

Оторвав голову от подушки, серый клон сел и уставился на младшего брата, у которого на руках сидел Ёдзи, радостно тыкавший кнопку на стене.

– Ты больше похож на призрак, чем на черепаху, – Миднайт широко улыбнулся. – Надо устроить комнату с привидениями. Как думаешь, Ёдзи?

Черепашонок, прижимавшийся к его плечу, повернул голову, перестав, наконец, терзать выключатель, и согласно закивал.

– Бофу*, ты пойдешь играть с нами в привидение? – спросил он. – Я принесу белую простыню и краски!

– Прости, малыш, не сейчас, – Й’оку рывком поднялся и прошел мимо них.

Надо было быстро привести себя в порядок, чтобы не показываться на глаза приемному отцу в таком жалком виде – трясет, глаза слезятся, руки ходят ходуном. Мастер не будет рад такому его внешнему виду, учитывая, что дал целых три дня на восстановление и только вчера отправил на вылазку.

Он хлопнул дверью в ванну и сунулся под горячий душ, пытаясь хоть как-то прийти в нормальное состояние и перестать стучать зубами.

«Боги! Только не задание, пожалуйста! Только не сегодня. Не надо! Умоляю вас».

Ткнувшись лбом в кафель, клон съехал по нему на дно ванны и сжался в клубок под струями воды, отсчитывая данные себе 48 секунд.

– Ты обещал прийти на крышу, – Рафаэль крутит в пальцах саи, хмуро окидывая взглядом своего собеседника. – Это вроде бы магазин, а на идиота, способного перепутать одно и другое, ты не похож.

У него за спиной с громким треском сходятся бо его брата и нагината клона в белой маске, а чуть правее Майки матерится на очень верткую свою копию, которую никак не может достать ни одним ударом.

– Прости, я не смог, – меч сталкивается с саем, и Раф поворачивает свой штык, зажимая «усами» лезвие.

– Дела поважнее нашлись, как вижу? Что, Мастер погнал ювелирку грабить?

Й’оку уходит от удара и дергает меч на себя, чтобы освободить его из захвата.

– Прости, пожалуйста. Как твой Лео себя чувствует?

– Да уж получше твоего, – огрызается Раф и торопливо добавляет. – И он не мой вовсе.

– Уходим! – серый клон длинным кувырком перелетает через витрину в сторону выхода, прикрывая убегающих братьев.

– Стой!

Раф бросается следом, но его тормозит Донни.

– Мы обещали Лео, что не станем преследовать их, просто помешаем и все. Нам надо вернуться домой.

– Ну, так возвращайтесь! – тот сверкает глазами, как двумя осколками зеленого стекла, и стряхивает руку брата. – Я быстро! Мне потолковать кое с кем надо очень.

***

– Кадзэ, стой!

Рафаэлю удалось догнать его на пожарной лестнице, швырнув сай, пригвоздивший руку к перилам.

К некоторому его удивлению, братья копии Лео не останавливаются, как сделал бы он сам, а мчатся дальше, унося с собой украденные драгоценности.

– Че? Спас их типа, герой? Прикрыл? – Раф без опаски подходит и выворачивает клону руку за спину, освободив вторую от своего сая. – А тебя кто спасать станет, если я сейчас надумаю убить?

Й’оку молчит.

Смотрит в сторону и молчит.

За ним не вернуться, и он хорошо это знает – Мастер научил их не рисковать миссией ни ради кого, да и Ёдзи там один совсем…

– Придурок! – Рафаэль несильно бьет его головой об стенку и выпускает из захвата, отобрав сумку. – Хоть это я на место положу.

– Отдай! – травянистые пальцы цепляются за ремень и дергают обратно.

Раф сердито отпихивает Й’оку в сторону.

– Обойдется твой Мастер без части ворованного барахла. Ты что, не понимаешь, что так делать плохо?! Тебя совсем не научили этому?

Он секунду смотрит в нездорово яркие глаза клона и как-то обреченно поводит головой.

– Хотя куда уж… Кто б этого Мастера Саки самого бы научил хоть чему.

Й’оку дергает сумку снова.

– Это не Мастер… это я сам взял.

– Оу! – Раф насмешливо качает головой и тянет язычок молнии. – И что тебе самому понадобилось? Дай угадаю? Лео бы украл для меня новый шлем, а для Майки наушники…только он не ворует.

На крышу высыпается ворох детских вещей и баночек с едой.

Серый клон бросается собирать все это, а Рафаэль стоит и смотрит, пытаясь понять.

– Ты не первый раз крадешь детские вещи, – негромко замечает он. – Зачем?

Й’оку не отвечает, складывая все обратно в сумку.

– Прости, мне надо идти.

– Задержись чуть-чуть, – Раф дергает его за руку обратно. – Я антисептик у Донни взял, дай перевяжу.

***

– Ну и как твои успехи? – Шредер скрестил на груди руки, пристально глядя на Й’оку. – Как Рафаэль?

– Мастер, – тот поклонился. – Он не проявляет ко мне враждебности, и вчера мы даже поговорили спокойно. Как я и сказал Вам, я постепенно смогу завоевать его доверие. Но он очень сильно привязался к своей новой семье, к этим клонам…

– Следовало этого ожидать, – Ороку Саки качнул головой, задумчиво потерев виски. – Глава их клана, Хамато Йоши, очень хитер и изворотлив, он отобрал у нас Рафаэля, лишил нас былой славы и теперь еще, словно в насмешку, создал ваши копии, чтобы мешать моим планам. Мне нужен ваш брат.

– Да, Мастер, я понимаю, – Й’оку снова поклонился. – Но я пока не знаю, как уговорить его вернуться.

– Ладно, продолжай делать, что делаешь. Надеюсь, твои усилия оправдают мои ожидания и мою доброту. И это не займет вечность.

***

– Куда ты уходишь? – Лео вышел в коридор, успев поймать Рафаэля, который собирался незаметно выскользнуть за дверь.

– Прогуляться хочу, – буркнул тот, отводя глаза.

Врать очень не хотелось, но он пока не мог придумать, как сказать старшему брату о том, с кем он собрался встречаться.

– Зачастил, – Лео с улыбкой облокотился на дверной косяк, складывая на груди руки. – Вчера бокс пропустил, сегодня прямой эфир четверть-финала по футболу. Ты что, на свиданки, что ли носишься?

Раф засопел, сердито суя саи за пояс, и неопределенно дернул головой.

– Да, на них самые, – буркнул он. – А ты, че, ревнуешь, что ли?

Лео музыкально засмеялся, так легко, тепло и открыто, что у сорвиголовы даже под ложечкой засосало. Кадзэ не улыбнулся ему ни одного раза, хотя вот уж у кого, при его мягком голосе, должен быть совершенно удивительный смех.

– Нет, – старший брат подошел и заглянул в глаза. – Даже не завидую. Ни тебе, ни твоей пассии. Просто интересно стало. Познакомишь нас?

– Вот как-нибудь потом, – Раф отпихнул брата в сторону и открыл дверь. – Вот… вот сперва дома уберитесь, да. Пригласить же стыдно хоть кого-то!

Лео вскинул брови и необидно засмеялся ему в спину – взрывного братца беспокоит бардак!

– Хорошо, я скажу парням. Будь осторожен.

– Ой, как всегда!

***

– Не опоздал ни на единую секундочку! – Рафаэль постучал ногтем по наручным часам, со скупой улыбкой глядя на забравшегося на «их» крышу Й’оку. – Ты до противного пунктуальный.

«Прям как Лео».

Тот чуть склонил голову набок и как-то неловко дернул уголками губ.

– Я старался.

Рафу стало смешно от этой фразы, которую так часто говорил его старший брат.

– Как рана? – он уселся на парапет и поманил клона к себе. – Дай гляну.

Й’оку подошел и опустился рядом, послушно сматывая бинт.

Рафаэль долго всматривался в глубокую вспухшую дыру, заполненную желто-прозрачным гноем, а потом сморщился и поднял взгляд на клона.

– Кадзэ, это уже перебор, тебе что, в натуре совсем никто помочь не может? Ну что за херь-то? Надо Донни тебя показать…

Тот даже отшатнулся.

– Зачем? Не надо.

– Потому что это дерьмо надо уже чем-то посерьезнее лечить, чем пластырь и перекись. Я не спец, но Дон разбирается в этом…

– Рафаэль, – Й’оку отодвинулся от него. – Не надо. Все заживет, все хорошо будет…

– Я, бля, это «хорошо» с пеленок слушаю, – рыкнул Раф, чувствуя, что начинает закипать от злости на беспричинное, с его точки зрения, упрямство.

Вот Лео тоже всегда так упирался и до победного твердил, что все хорошо, даже еле ползая, а теперь еще и этот туда же…

– Тебя же трясет, придурок! Посмотри на себя!

– Это просто холодно, – Й’оку опустил глаза, сцепив пальцы в замок. – Бывает иногда… не обращай внимания, ладно. Расскажи, как у тебя дела? Как день прошел?

Рафаэль минуту смотрел на его профиль, словно нарисованный углем на фоне темного неба, а потом сграбастал в капкан объятий и порывисто прижал к себе, крепко, но осторожно.

Да – враг. Да – служит Шредеру. Да – тупой упрямый осел.

Но все это не делало Кадзэ плохим. Почему-то Рафаэль был абсолютно уверен, что клон его брата не сволочь по своей природе, просто его не научили, что можно, а что нельзя делать… просто его создал Бакстер Стокман игрушкой для Ороку Саки. Сложись все иначе, и была бы замечательная черепаха. Улыбчивая, добрая и отзывчивая, которая бы без слов поняла, что Рафа к ней тянет.

Й’оку испуганно дернулся несколько раз, пытаясь вывернуться из его рук, но потом вдруг затих и как-то резко расслабился, ткнувшись горячим лбом Рафаэлю в пластрон и неловко обхватив его руками в ответ.

– Спасибо, – еле слышно проговорил он.

Раф ничего не ответил, погладив его по плечу и прижав сильнее.

«Тебя чего, дурака, никто не обнимал, что ли, ни разу? Че такого-то? Как дикарь какой».

В ноздри ударил запах лимонника, смешанного с горькой белой полынью, заполнивший буквально все легкие.

Лео пах чуть иначе. Более спокойно, что ли, и уверенно. И совсем не так реагировал, когда Раф решал его обнять. Старший любил, когда братья его обнимали, и с радостью обнимал их в ответ.

«Полыни не было… она и тревожит так до чертиков…это все она виновата».

Рафаэль рассеянно думал эту мысль, а губы уже проехались по виску Й’оку, сползая по маске к скуле.

– Да за что спасибо-то? – тихо спросил он. – Я ж и не сделал ничего толком.

– Тепло очень, – Й’оку поднял голову и попробовал улыбнуться в ответ.

Раф тронул его пальцами за подбородок, всмотревшись в синие, уставшие, как смерть, глаза, качнулся на самом краю этого океана и свалился в него, как в омут, даже не собираясь выплывать, накрыв своими губами сухие запекшиеся губы Кадзэ.

***

Миднайт ухмыльнулся, чуть передвинув телефон, чтобы лучше падал свет, и снова замер.

Ему стоило огромного труда выследить старшего брата, который повадился куда-то таскаться ночами, даже когда не было заданий.

Любопытство выгнало Мида из дома и вынудило несколько ночей подряд лазить по крышам, отыскивая Й’оку, чтобы в итоге напороться вот на это.

«Да-да! – младший клон брезгливо сморщился. – Только строит из себя святую наивность, а сам вон уже нашел с кем полизаться в свое удовольствие. Фу, противно даже! Ну, ты и мразь, старший, аж тошнит».

Он приподнял бровь, увидев, что Й’оку отдернул голову, испуганно уставившись Рафаэлю в глаза.

«Ой, не могу! Еще и недотрогу из себя корежит!»

***

Раф перевел дыхание, всматриваясь в омут паники перед собой.

– Ты чего? – хрипло спросил он. – Что не так?

Й’оку с явным усилием не оттолкнул его, тоже уставившись в глаза.

Как в открытой книге, Рафаэль прочитал в этом взгляде панику, непонимание, какое-то больное сомнение, неверие и что-то еще, что понять не мог.

«Кажется, поторопился немного, – он усмехнулся сам себе, чуть сжав плечи клона, чтобы удержать. – Ну что за дурак-то елки-палки? Ничего, что ли, не видит вообще?»

Он наклонился и осторожно проложил короткую дорожку поцелуев по щеке Кадзэ, отметив, что тот больше не отшатывается, как от призрака.

– Нравишься ты мне. Чего испугался-то? Я же жрать тебя не планирую.

Й’оку непонимающе моргнул.

– Мне идти надо.

– Ладно, – Рафаэль отвел взгляд, подавленно вздохнув, но так и не выпустил его. – Придешь завтра?

– А ты не хочешь пойти со мной сейчас? – серый клон вдруг схватил его за руку, почти просительно уставившись в лицо.

– Куда? – Раф даже засмеялся. – К Шредеру-то на поклон? Нет, уволь, спасибо большое, обойдусь.

Поднявшись, Й’оку опустил голову и тихо вздохнул.

– Ты мне нравишься, – повторил Раф, тоже поднимаясь и придержав его за руку. – Я серьезно. Если проблема в том, что тебе это не сдалось, то скажи прямо. Не люблю неясность.

– Рафаэль, – тот обернулся и долго-долго смотрел ему в глаза, не вырывая пальцев из теплой ладони. – Я… я не знаю просто.

–

*Бофу – ураган

========== Цена снисхождения ==========

– Ну, надо же! – Шредер дернул бровями, всматриваясь в экран лежащего перед ним айфона, потом прикрыл глаза рукой и тихо засмеялся. – Рафаэль влюбился в эту серую мышь! Кто бы только мог подумать. С ума сойти просто! Бывает же в жизни такая удача.

Миднайт решился перевести дух и напомнить о себе.

Когда он пришел к Мастеру с новостями, он сам не знал, чем его затея закончится, но надеялся хоть что-то получить за снятую видеозапись.

– Если это полезная информация, я могу попросить новый плеер? – негромко пробубнил он, опасливо поднимая глаза. – Тот сломался.

Ороку Саки вскинул на него взгляд, словно только что вообще вспомнив о существовании кого-то еще в зале, и брезгливо дернул уголком губ.

– Плеер? Да хоть стереосистему.

Он поднялся и не спеша направился к логову своих клонов, обдумывая увиденное.

«Несдержанный, яркий Рафаэль влетел в эту никчемную серость. Даже знать не хочу, что его так в нем привлекло, но это и не важно. Любовь. Сложная, противоречивая и крайне непостоянная вещь, но сильная, если уметь ей воспользоваться. А этот идиот чуть все не испортил, оттолкнув выкормыша Йоши. Это откроет мне дорогу к моей мести, если правильно все рассчитать и сделать. Судьба не любит давать такие шансы дважды. Как мудро было с моей стороны проявлять столько снисходительности».

***

Шредер очень долго рассматривал застывшего перед ним старшего клона, давя на него мрачным молчанием.

– Почему ты не сказал мне? – наконец спросил он.

Й’оку нерешительно повел плечом, продолжая смотреть в пол.

– Я…

– Ты даже не понимаешь, что именно скрыл от меня, – мягко перебил его Шредер. – Ты знал, как важно мне вернуть Рафаэля и как важно отомстить тому, кто причинил столько бед нашему клану. И когда к этому легла прямая дорога, ты чуть все не испортил.

– Простите, Мастер, – клон опустил голову еще ниже.

Ороку Саки постучал пальцами по подлокотнику дивана, отведя взгляд в сторону.

–Я дал тебе все, – произнес он с нескрываемым сожалением в голосе. – Даже когда ты не заслуживал этого, я был снисходителен и терпелив. И вот она – твоя благодарность.

– Мастер…

– Т-шш, – Шредер чуть дернул пальцами. – Этого не исправить оправданиями и извинениями. Это же почти предательство, Й’оку. Почти предательство.

Он помолчал еще минуту, чувствуя повисшее в воздухе напряжение старшего клона, додержал паузу до пикового, почти осязаемого, звенящего криком отчаяния и резко поднялся.

Стоявший за спинкой дивана Миднайт нервно усмехнулся, поудобнее перехватив Ёдзи, который сидел у него на руках, непонимающе глядя на происходящее.

Шредер подошел и взял Й’оку за подбородок, заставляя встретиться глазами.

– И все же, – тихо произнес он. – Шанс еще не упущен, если ты постараешься все исправить и загладить свою оплошность. Сведи его с ума. Пусть Рафаэль сам отведет тебя в логово наших врагов, и там ты свершишь мою месть и заслужишь себе прощение. Дай ему все, что он хочет.

– Но, Мастер… – Й’оку дернулся, как от пощечины.

– Я сказал, – Ороку Саки сжал пальцы сильнее. – Все-что-он-хочет.

Клон вздрогнул, вспомнив поцелуй Рафаэля, от которого у него до сих пор горели губы.

Он сам не знал, как реагировать на этот огромный выплеск тепла, но точно не хотел превращать это в месть.

«Боги, как же с ним тепло. Почти как Ёдзи обнял. Просто так».

Й’оку немного рассеянно убирает мечи в стойку и гладит пальцами забинтованное плечо, потом задумчиво касается нижней губы.

Так тепло, как этой ночью, ему не было никогда. Разве что в те моменты, когда его обнимал малыш, кидавшийся на шею и радостно целовавший в щеку. Его ладошки приносили с собой столько умиротворения и радости, что внутри вспыхивал огромный теплый шар.

Но Рафаэль обнял совсем иначе. Его руки закрыли от мира на короткий миг, подарив покой и словно сбросив с плеч какую-то невидимую, но уже почти неподъемную скалу.

И Рафаэль хотел большего, чем просто объятия.

Это испугало – Й’оку сам не понимал, хочет ли отвечать на такое проявление чувств, как это правильно сделать, готов ли к ним и как вообще подобное происходит между людьми.

«Надо Винсента спросить, – решает серый клон и бережно гладит лезвие своего меча, что тускло посверкивает в стойке. – Если он найдет время объяснить мне, то, наверное, станет понятнее, что именно нужно Рафаэлю».

– Все. Понял меня? – голос Шредера вернул в реальность.

– Да, Мастер, – Й’оку опустил глаза, но сжавшиеся на подбородке пальцы дернули голову обратно.