Текст книги "Доказательство силы (СИ)"

Автор книги: Серьезный Сэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

Я внимательно осмотрел хрупкую фигурку двенадцатилетней девочки. Тонкие ручки и ножки совсем без мускулатуры. В чём её сила-то?

– Твоё тело не выглядит сильным, – наконец выдавил я.

– Сейчас покажу, – улыбнулась Элион.

Она вдруг взлетела прямо из своего кресла. Нет, не взлетела – выпрыгнула метра на два и в верхней точке прыжка сделала пару кульбитов! Затем приземлилась на ноги точно рядом со мной.

– На самом деле я стала сильнее, но не очень. А вот моя скорость, реакция, координация, быстрота – всё это повысилось значительно, – пояснила она мне радостно.

Понятно. Сила, интеллект, мудрость, интуиция, удача – это комбинированные параметры. Десятка в силе не означает, что маленькая девочка станет Шварцнегером, а десятка в интеллекте – Эйнштейном. Что-то изменится, что-то улучшится, но это будут скорее косвенные, чем прямые улучшения.

Зато основные параметры напрямую влияют на силу способностей.

– А что делают твои способности?

Элион взяла со столика литую металлическую пепельницу. Медь или бронза, успел подумать я, как вдруг девочка начала мять предмет в руках, словно он был сделан из пластилина.

– Уф, устала, – смахнув с лица пот, она со счастливой улыбкой передала мне сферу, некогда бывшую пепельницей.

Я тщательно ощупал комок металла, в котором ещё можно было угадать предыдущее предназначение. Очень твёрдый и толстый. Никаких следов нагрева.

– Это сработала твоя пассивка? – предположил я.

Элион кивнула.

– Как она работает?

– Я не знаю, сведения заблокированы на моём уровне, – пожала она плечами. – Написано только: «Реальность вашего тела уплотнена. Осторожно! Не сломайте этот мир». А я могу сломать что угодно, если захочу и если не устану. Для этого требуются как бы дополнительные усилия, как будто какие-то скрытые мышцы подключаются. Устаю сильно, но ощущения такое, как будто всё вокруг пластилиновое, нетвёрдое.

Есть над чем задуматься, потому что параметр сила внезапно продемонстрировал свою скрытую механику. Что за уплотнённая реальность? Я посмотрел на хрупкое тельце. Десяток силы – это же очень много. Куда девать эту силу, если не в мышцы? В скорость и ловкость? Ну положим, но ведь от этого улучшения физических возможностей минимальны. Получается, что игрок качает силу, но не получает серьёзного преимущества. А это баг, это имбаланс, который система так не любит. И вот СУР или ИТМИ решают задачу, избавляются от бага: они уплотняют тело девочки, вернее, не сам тело, а реальность её тела, и как бы запихивают в неё все эти очки силы. Называют это уплотнение бонусной способностью. Красивая версия, а вот правдивая ли?

– А активная абилка как работает? – спрашиваю. – Она тоже непонятная.

– Это папа придумал, – улыбнулась Элион с любовь взглянув на отца. – Я могу усиливать кинетические импульсы, которые производит моё тело. Дай!

Она взяла из моих рук металлический шарик, подкинула в руке, как бы примеряясь.

– Вон то дерево на противоположенном берегу, – показал пальцем Шейн. – Оно портит вид.

Элион кивнула и швырнула сферу. Комок металла полетел с немыслимой скоростью почти по прямой траектории и врезался в дерево, буквально разорвав его на щепки.

– Офигеть, ты его как-то ускорила?

– Нет, я придала импульс своей руке в момент броска.

Вот тебе и способность не хуже моего Железного Феликса. Причём применений у неё великое множество.

– То есть теоретически ты можешь кого-нибудь очень сильно ударить кулаком?

– Да, но тогда мне надо использовать две способности одновременно, чтобы не сломать кулак! Мы с папой вчера практиковались, валуны разносили. И не только кулаком, я могу и всем телом просто врезаться и разнести здоровенный камень. Я сильная!

Я посмотрел на Геннадия Шейна, который придумал для дочери хорошую и мощную способность. Добро должно быть с кулаками, да? Нашёл же правильные слова.

– Давайте, я следующая, – подняла руку Топа. – Я превратила себя в фею. Мои статы: 4 силы, 8 интеллекта, 4 мудрости, 3 интуиции, 1 удача. Способности у меня две, обе расовые, бонусные. Первая способность пассивная, «Пыльца феи» – моё тело производит микроскопическую пыльцу. Вторая способность, «Контроль феи: сон» – я могу погрузить в сон любого, кто вдохнёт мою пыльцу. Сила абилки зависит от интеллекта, т. к. это ментальное умение. Применение вы все видели.

Ограниченно полезный навык. Сегодня он помог, но в реальном бою противник может прикончить Топу ещё до того, как вдохнёт пыльцу. Однако, у феи другие преимущества, основанные на обмане.

Дальше поднялась с кресла Лида:

– Я – целитель. Статы: 2 силы, 3 интеллекта, 7 мудрости, 5 интуиции, 5 удачи. Третий уровень. Две способности: «Малое Исцеление» и «Магический дар: целительство». Лечу раны и болезни наложением рук. Вот и всё.

Она зажгла на руке зелёные огоньки, исполнившие красивый танец между её пальцев.

Не всё, подумал я про себя, вспомнив горящих Воланда и Мстителя. Исцеление – это не только лечение ран, но и снятие негативных эффектов позитивной энергией. Однако, сейчас это не важно.

Взгляды скрещивают на мне.

Ну вот и пришло время раскрыть свои карты.

– Четвёртый уровень. Две способности: активная «Призыв оружия (револьвер)» и пассивная «Удачный выстрел».

Я призвал Железного Феликса, проверяю барабан – четыре обычных патрона.

– Это призванное оружие с разнообразным боезапасом. Моя пассивка даёт шанс случайного попадания во врага. Зависит от удачи, но минимум один из четырёх выстрелов должен попасть в цель, даже если я буду стрелять вслепую. Элион, подкинешь вверх пепельницу?

Я врун. Мерзкий гнусный врун, но я не могу иначе в мире, где люди хотят порешить друг друга ради опыта.

Элион подкидывает в воздух пепельницу, взятую с другого стола.

Мгновение я запоминаю её траекторию, а затем картинно отворачиваю голову, зажмуривая глаза.

Бах! Мимо. Бах! Дзынь. Бах! Дзынь. Бах! Мимо. Два из четырёх. Я молодец, попадаю не глядя. Всё благодаря уроку мастерства, что провёл со мной Железный Феликс по духовной связи.

Револьвер ворчит, он недоволен. Он ненавидит промахиваться, а сейчас я промахнулся два раза. Я по-ковбойски покрутил его на пальце, от чего душа оружия преисполнилась радостью. Любит Феликс понты, что поделать.

Оглядываюсь на аудиторию. Купили? По глазам вижу – купили.

– Так себе способности, – ухмыляется Шейн. – У меня таких пушек сотни.

– Дело не в способностях, а в игроке, – парирую я. – У меня четвёртый уровень, и я заработал его не на невинных людях, а жестких схватках с игроками. Лида сражалась со мной – она проверенная боевая подруга. А у вас всего лишь обычные наёмники и девочка первого уровня, не видевшая крови. Как ты отпустишь её в бой, Шейн? Или пойдёшь следом?

– Нет, папа останется здесь, он не в том возрасте, чтобы бегать по лесам с автоматом! – возмущённо встревает Элион. – А я буду сражаться, если понадобиться. Нам надо остановить их замысел, и для этого мы с папой составили план. Мы с вами сделаем вид, что присоединяемся к клану, а когда нас проведут к лидеру – ликвидируем его и, если надо, весь командный состав.

Я смотрю на Шейна. Он морщится при каждом слове своей дочки, он растерян и расстроен. Он не знает, что делать и как ему быть. Ему не нравится этот план, он не хочет далеко отпускать свою маленькую принцессу, но похоже, это единственный шанс на успех.

Дерзкая атака в самое сердце врага. Ставка на наглость и неожиданность. Вот только для этого нужны безбашенные исполнители.

– Итак, вы с нами? – умоляюще смотрит на нас Элион. – Завтра утром к нам заедут представители оборотней, чтобы услышать ответ.

– А если мы откажемся? – задумчиво тяну я, всматриваясь в её странные серо-синие и слегка фиолетовые глаза.

– Тогда я пойду одна, – просто отвечает девочка. – Жизни людей в опасности, и если я не спасу их, то никогда себе этого не прощу. У меня есть сила, много силы, а вместе с силой приходит и ответственность за тех, кто слабее.

Я невольно улыбаюсь немного изменённой цитате. Ты храбрая девочка, Элион, но ты ошибаешься. Мы не супергерои, маленькая принцесса. Мы – такие же игроки, как и в клане оборотней. Мы не спасаем людей, для нас они – такой же источник опыта. В этой игре нет хороших ребят, только плохие.

И вопрос, который стоит передо мной, прост: стоит ли опыт за оборотней и союз с тобой и твоим отцом этого безумного риска? Элион предлагает нам выступить против организации из нескольких десятков игроков, возглавляемой генералом ФСБ. Есть ли в этом смысл? Может, смыться из города пока не поздно? Предупредить родственников и друзей…

Эх, если бы у меня завалялась монетка – я бы просто её подкинул. Орёл или решка. Пан или пропал. Осторожность или прыжок в пропасть.

У меня, правда, есть револьвер. Могу сыграть в русскую рулетку.

– Ты боишься, Хозяин Качалки, – вдруг говорит папина принцесса. – Ты трус?

Я вспоминаю мёртвых людей, животных и игроков. Вспоминая красные от крови полы школы и приюта. Вспоминаю обглоданные трупы в лесу. Смерть реальна, она заслуживает того, чтобы её бояться. Трус ли я? Может быть.

Сейчас меня это заботит меньше всего.

– Я пойду, – вдруг говорит Топа. – Я пойду с тобой, Элион. Мне нужен четвёртый уровень, а для этого мне нужен опыт. Хозяин Качалки, ты вроде разумный чувак. Если этот клан оборотней зафармит город, то получит чёртову тонну опыта. У них будут запредельные уровни. Они не дадут нам воздуха, не дадут нам жизни.

Топа права. Права в том, что если убегать, то подальше.

Я поднялся с плетённого кресла и возвёл взгляд к небу, на котором светило полуденное солнце.

Если бы я пристрелил Куколдуна чуть раньше, то спас бы десяток жизней. Если бы я убил дриаду в нашу первую встречу, то пленённые в деревьях люди остались бы живы. Или я неправильно рассуждаю?

Я всё ещё думал, всё ещё сомневался, но слова уже вырывались из меня:

– Сегодня вечером. Готовимся к операции сегодня вечером. Часов в десять вечера. Где?

– Здесь, – просто отвечает Шейн. – Тут наёмники, вооружение, есть даже небольшой полигон вон в том лесочке. Подготовим экипировку, пристреляемся. Отработаем детали плана.

Поворачиваюсь к Лиде и спрашиваю:

– Ты с нами? Учти, что на этот раз отсидеться не удастся. Ты будешь в самом центре событий. Тебе придётся убивать.

– Я с вами, – кивает блондинка, прикусывая губу. – С этими оборотнями надо кончать. Они угроза для… для всех нас.

Её сын в больнице, вдруг понимаю я. Он в коме – его не так-то просто вывезти. Он под ударом.

– Спасибо! – Элион поочерёдно подбегает к нам и сцепляет руки.

Получается хоровод из пяти человек, включая засмущавшегося Шейна.

– Всегда хотела это сказать, – искренне радуется она. – Ииии… Один за всех и все за одного! Не слышу вас?

– Один за всех и все за одного, – без энтузиазма повторили застеснявшиеся мы.

А дальше собираемся на выход. Топа решила остаться в особняке – родственников в N-ске у неё не осталось, незаконченных дел тоже.

– Я лучше постреляю из чего-нибудь на полигоне, – говорит фея.

В устах двенадцатилетней на вид девочки подобная фраза слышится комично.

Уже перед Лидиным крузаком, я остановился и, достав из кармана патрон, кинул его Шейну:

– Найдёшь ещё такие же?

– Если не найду, то к вечеру сделаем вручную, – ухмыляется он.

А в глазах беспокойство, безумное беспокойство родителя, который согласился отправить свою дочь на смерть.

Ладно, это всё неважно. Сейчас полдень, тринадцать часов.

У меня полдня на то, чтобы уговорить родственников и друзей покинуть город.

Глава 16. Долгий день

– Я боюсь, – призналась мне Лида, когда мы выехали из особняка Шейна на её крузаке. – Боюсь не за себя, а за сына. Он же подключён к медицинским аппаратам. Его нельзя вывозить.

– Значит, нам просто нужно победить, – пожал плечами я. – Дерись как демон, Лида. Дерись за сына и за жизни других людей. А если ты всё ещё не можешь убивать, то хотя бы помоги нам своим лечением.

Блондинка кивнула.

– Ты как будто рождён для такой жизни, – вдруг сказала она. – Для смертельных битв и побед на волоске от смерти. В этой проклятой игре ты чувствуешь себя как рыба в воде. Легко заводишь союзников, легко убиваешь врагов. Ведёшь переговоры с позиции силы, хотя нигде этому не учился. Бесстрашный как лев, хитрый как лиса. Ты – настоящий игрок, мне кажется, что СУР был создан для того, чтобы отобрать таких как ты.

– Зачем? – удивился я.

– Не знаю. Может, кто-то там, высоко, просто развлекается. Для него наши страдания – как реалити-шоу. Поэтому, Хозяин, будь осторожен.

– В смысле? – запутался я.

– Чем чаще ты стреляешь в кого-то, тем легче спустить курок в следующий раз. Впереди тебя ждёт много врагов и много стрельбы, поэтому постарайся быть… внимательнее к себе. не потеряй себя. Не растеряй человечность.

– И как я пойму, что потерял себя?

– Когда убить станет легче, чем пощадить, – отвечает Лида.

Дальше мы разговариваем о всякой ерунде, вроде её красивого маникюра. Блондинка объясняет, что маникюр – это визитная карточка женщины, показатель того, насколько она любит себя. Ни одна уважающая себя женщина, говорит блондинка, не оставит свои ногти в естественном состоянии.

Проверяю смартфон и вижу сообщение от Вали: «У меня показательные выступления, приходи, посмотришь. В парке». Ну, на ловца и зверь бежит.

– Высади меня в парке, – командую Лиде, когда мы въезжаем в город.

По улицам суетливо двигаются люди – скоро четырнадцать часов, заканчивается обеденный перерыв. Блондинка останавливается на автобусной остановке:

– Тут нормально?

– Да, – киваю, и, немного помедлив, говорю. – Меня Мэлс зовут.

– Спасибо за доверие, – Лида улыбается. – Но не выходи из образа, Хозяин.

Она чмокает меня в щёчку на прощание, и я вываливаюсь из машины. Солнышко и прохладный ветерок по-прежнему создают идеальную майскую погоду.

Парк – это несколько запутанных аллей, что тянутся сквозь посаженный давным-давно редкий лесок. В центре парка – небольшая концертная площадка с помостом. Там периодически устраивают какие-то праздники, митинги, шествия и т. д. Иногда играют любительские группы. И, конечно, спортсмены проводят показательные выступления.

Пройдя по извилистым дорожкам, я оказался перед небольшой, но всё же толпой, которая с любопытством глазела, как бойцы в белом кимоно показывают приёмы самозащиты на фоне баннера «Федерация Армейского Рукопашного Боя N-ска». Не совсем понятно, какое отношение к армии имеет кимоно, но приёмы меня впечатлили: удары ногами, вертушки, захваты, оборона от ножа и много чего ещё.

Несмотря на то, что в этих просторных белых пижамках все рукопашники выглядели одинаково, Валю я отыскал сразу – по красным волосам. Любопытно, пирсинг из носа она вынула. Или это был не пирсинг, а просто один из тех муляжей, которые можно вставить в нос для вида?

Прозвучал свисток и рукопашники зашевелились, принимая какую-то формацию. Валя и ещё несколько девочек выходят в центр, а затем на них нападают пацаны. Происходит обмен ударами, затем дело переходит в борьбу в партере.

Вдруг замечаю, как плотный паренёк, который борется с Валей, начинает сильно душить её со спины треугольником. По искажённому лицу одноклассницы вижу, что ей больно и неприятно. Эй-эй, да он серьёзно сейчас задушит её! Следует какая-то команда, свисток, и противник отпускает девушку, которая несколько секунд не может подняться с земли. Потому что она придушена, понимаю я. Между тем, парень-душитель даже и не думает помочь ей подняться. Наконец, отдышавшись, Валя встаёт на ноги и занимает место в строю. Какие-то слова, аплодисменты зрителей и рукопашники кричат что-то вроде: «Физкульт пока!».

Все расходятся, а я неторопливо иду искать, но не Валю, а её душителя. По пути стягиваю с джинсов ремень – они и так хорошо сидят на мне благодаря резинке в поясе. Сматываю ремень и притыкаю за спиной, прижав растягивающейся тканью. Поправляю футболку – со стороны вроде и не видно, что у меня там что-то спрятано. Отлично.

Валин обидчик как раз отбился от основной группы, куда-то бодро вышагивая. Слежу за его курсом. Куда идём мы с пятачком? Ага, в общественный туалет. Повезло, повезло.

– Эй, пацан, – окликаю я свою цель у входа в полуразвалившийся сарайчик с буквой «М».

Плотный черноволосый парнишка примерно моего роста поворачивается ко мне. Чуть постарше – может быть, студент универа или колледжа. Под носом и на щеках замечаю несколько прыщей, видимо, не повезло парню с гормонами.

У меня, кстати, прыщей никогда особо не было.

– Чего надо? – спрашивает Валькин обидчик.

– Пойдём, прыщавый, – говорю ему. – Отойдём.

– Для чего? – удивляется он, а потом, когда доходит, обижается. – Ты кого прыщавым назвал?

Несмотря на одинаковый рост, он плотнее и явно сильнее меня.

– Учить тебя буду, – отвечаю ему. – Как с девушками общаться.

– Ты про Вальку что ли? – вдруг расплывается он в мерзкой ухмылке. – А что хочу, то и…

Ремень со свистом рассекает воздух, и железная пряжка прикладывается к его лицу. Губы лопаются кровью, и парнишка, удивлённо вскрикнув, запоздало вскидывает руки в защитном жесте. Раскручиваю ремень и бью внахлёст. Пряжка прилетает оппоненту в район уха, но вместо крика он с глухим рыком бросается на меня.

Вот скотина. Я бью ремнём в третий раз, но поражаю лишь воздух – пригнувшись, он всем корпусом врезается в меня и сносит.

Я падаю спиной на асфальт, а плотный парнишка, не теряя времени даром, прижимает сверху. Сейчас сядет на живот и будем бить, соображаю я. Нужно не дать ему это сделать! Тыкаю большим пальцем левой руки в глаз. Палец не убираю, а продолжаю давить. Противник вскрикивает от боли, пытается отодрать мою руку от своего лица. Что, не по правилам?

Пользуясь его замешательством, перехватываю ремень за пряжку и бью по лицу. Затем ещё и ещё. Пряжка не острая, но даже тупой металл разрывают человеческую кожу – лицо оппонента кровит из-за рассечений и царапин, повсюду разлетаются красные брызги.

Охреневший душитель приподнимается, чтобы выйти из зоны поражения пряжки, и я тотчас бью его ногой в пах. Отталкиваю согнувшегося и уже сломленного противника от себя, поднимаюсь, и пинаю его в лицо. Он опрокидывается на землю, и я прыгаю двумя ногами ему на лицо. Всё?

Нет, он в сознании, валяется подо мной в позе эмбриона, разбрызгивая кровь, слюни и слёзы. Жалкое зрелище – даже добивать расхотелось.

Сев на него, вытираю пряжку ремня о кимоно.

– Понял, уяснил, усвоил? – спрашиваю.

– Да, да, понял, всё понял. Извини, – булькает разбитыми губами он. – Зачем ногами прыгаешь? А если бы убил.

– А мне всё равно, если надо – убью, – отвечаю равнодушным тоном. – Уяснил?

– Уяснил, уяснил.

– К Вале больше ни на метр не подходишь. А если подходишь – то вежливо, вежливо. Обращаешься, как с хрустальной вазой.

– Как с вазой, – подтверждает парень.

– Ну вот и договорились, – встаю, и для памяти ещё пару раз его пинаю.

За моей спиной раздаётся одновременное:

– Мэлс! Ты что творишь! – это возмущённый голос Валя.

– Ну и что это такое? – а это голос взрослого мужчины.

Поворачиваюсь и вижу Валю, уже переодетую, и мужика лет тридцати пяти в спортивном костюме. Тренер, как я понимаю. Чуть пониже меня, с могучими плечами и едва заметным пузом. Длинные руки и огромные ладони. Автоматически, не знаю почему, вглядываюсь в него, и получаю:

Берендей

Игрок

Статус: оборотень поневоле

Судя по всему, он тоже в меня вгляделся.

– Что тут происходит? – ещё спрашивает невольный оборотень.

– Он поступил плохо, – киваю я на лежащего парнишку. – За что и поплатился. Так я поступаю с врагами.

Смотрю на Берендея – понял намёк или нет? Не лезь, оборотень, ко мне. Не достанется тебе опыт с меня.

– Мэлс! Не надо было… – начала было Валя.

– Валя, помолчи! – перебил её тренер. – Ты, пацан, обидел одного из моих учеников. Скорее всего, напал на него нечестно, так?

Это «нечестно» он подчеркнул интонацией. На способности намекает.

– Нет, это был честный бой, – отвечаю ему. – Но без правил.

Пока он думает, что сказать, подпоясываюсь ремнём.

Если честно, очень чешется рука просто отправить его тот свет. Вряд ли он успеет активировать какую-нибудь способность или защититься. Выстрел – и конец.

Останавливает меня только недоумевающая Валя и уже поднимающийся парень с окровавленным лицом. Потенциальные свидетели.

– Максим Васильевич! – наконец, не выдерживает Валя. – Это мой… одноклассник, Мэлс! Он просто хотел вступиться за меня, так что это я виновата. Толик немного переборщил на показательных…

– Он тебя чуть не задушил, – вмешиваюсь я. – Больше себе такого не позволит.

– Вижу, что не позволит, – хмыкает Максим Васильевич. – Толян, иди умойся и переоденься. Проиграл подростку. Позор! Буду гонять тебя на тренировках до полусмерти. А ты, Мэлс… Не подходи к моим ученикам больше, понял? Даже не вздумай!

Последнее слово он почти прорычал и тут до меня дошло. Да он боится, что я зафармлю его учеников!

– Не подойду, – киваю ему и, развернувшись, иду из парка.

– Мэлс, стой! – меня догоняет Валя.

– Привет, – говорю ей запоздалое.

– Да к чёрту «привет»! Ты зачем Толика так разукрасил?

– Слышала же, зачем.

– Да он ничего такого не сделал. Ну придушил немного со злости, бывает. Просто он встречаться предлагал, а я ему отказала, – фыркает красноволосая оторва.

Поравнявшись со мной, берёт под руку.

– И что за «одноклассник»? – фыркаю я. – Могла бы сказать «мой парень».

– А ты мой парень? – удивляется одноклассница. – Мой парень всегда со мной, он мне всегда пишет, что-нибудь дарит и ещё угощает!

– Шаурма подойдёт? – игнорирую остальные требования я.

– Пойдёт!

На парковой скамейке мы с аппетитом уплетаем этот нехитрый фастфуд, приобретённый в ларьке неподалёку. Валя проголодалась после тренировки, а я – после утренних разбирательств.

Мы болтаем о всякой ерунде, о школе, о том, когда возобновятся занятия. Девушка не вспоминает мёртвых подруг, не плачет по погибшим – это хорошо, значит её эмоциональная сфера восстановилась.

Вздыхаю. Мне не хочется говорить с ней о грустном, но надо:

– Валя, мне надо поведать тебе кое-что очень важное. Прошу, отнесись к этому максимально серьёзно. Ок?

Она удивляется, но кивает.

– Скоро с нашим родным городом произойдёт то же самое, что и со школой, – говорю я. – Поэтому не знаю как, но уговори всех, кто тебе дорог, покинуть город.

– О чём ты говоришь? – она всполошилась. – С чего ты это взял?

– Я уже объяснял, – пожал плечами я. – Помнишь, на крыльце школы перед взрывом?

– Ты нёс какой-то бред про квест…

– Это не бред. Некоторые люди в нашем мире оказались как бы игроками в компьютерной игре. Они видят перед глазами зелёные строчки игровой информации, у них есть опыт, уровни и способности. Группа игроков планирует получить кучу опыта, совершив массовый геноцид в нашем городе. Завтра или послезавтра – я не знаю точно, когда. Но лучше убраться из города прямо сейчас. Ты поняла?

– Мэлс, не сошёл ли ты с ума…

Я оглядываюсь – вроде прохожих нет.

– Смотри сюда, видишь мою ладонь, – протягиваю ей руку.

– Да.

Делаю жест и призываю Железного Феликса.

Валя ойкает – оружие появляется в моей руке буквально из неоткуда.

– Что это?

– Это моя способность. Призыв оружия, – поясняю я. – Я тоже игрок.

– Можно потрогать? – спрашивает девушка и я утвердительно киваю.

Она неловко осматривает и ощупывает револьвер.

– Вроде не надувной… – задумчиво произносит красноволосая красотка.

– Ты веришь мне, или что-нибудь ещё показать?

– Что-нибудь ещё! – её глаза радостно сверкают в ожидании фокуса.

– А я больше ничего и не умею, – чешу в затылке, потом до меня доходит.

Беру у Вали револьвер, разряжаю патроны в карман – там уже бряцает приличная кучка. Протягиваю револьвер обратно.

– Держи, крепко держи!

Она кивает и я развоплощаю оружие.

– Ой! – вскрикивает классная оторва, оказавшись с пустыми руками.

– Ну вот и все мои нехитрые способности, – говорю ей. – Теперь ты мне веришь?

– Положим, я тебе поверила, Мэлс, – говорит Валя. – Вот только у меня отец – полицейский, а мама – врач. Ты не знал? Я не смогу убедить их покинуть город перед лицом угрозы. Попытаюсь, но не смогу. Они скажут, что нужны здесь.

Я молчу. Почему всегда так сложно?

– Тогда убирайся сама. Куда угодно, в деревню, к родственникам в соседний регион… – я останавливаюсь, потому что Валя качает головой.

– Я тоже никуда не поеду, Мэлсик, – нежно говорит она. – Я не оставлю родителей, друзей, подруг, товарищей по рукопашке. Нам, наоборот, нужно бить в набат! Нужно предупредить всех, организовать патрули, пусть на улицы выведут полицию, армию!

До меня доходит, что она права. Права, чёрт возьми!

Почему эта мысль не пришла мне в голову раньше? Я знаю почему. Потому что я думал только о себе, только о своём выживании. Происходящее вокруг просто перестало меня заботить. Умрут какие-то незнакомые мне люди? Ну и пусть, какая разница, главное, что выжил я.

О предстоящем столкновении с кланом оборотней я размышлял как об экстремальной попытке набить опыт и застолбить за собой превосходство в этой и соседней спаун-зонах. Ну и с Шейнами подружиться.

А теперь получается, что от исхода операции зависит жизнь Вали, её родственников и друзей.

Плохо, это очень плохо, вдруг понимаю я. До сих пор я выживал благодаря тому, что не обращал внимание на жизни других. Теперь же на меня есть крючок – красноволосая красотка.

Стоп! А почему эта идея не пришла в голову Шейнам? Элион? Это же они хотят всех спасти? Почему они не распространяют информацию, не трубят об этом по интернету, в каналах мессенджеров, по радио, не расклеивают листовки?

Бью себе фейспалм. Привет, двоечка интеллекта. Понятно почему! Чтобы застать оборотней врасплох! Когда они узнают, что кто-то распространяет информацию о предстоящем фарме города, то начнут вычислять виноватых и дойдут до Шейнов. А значит – завтрашняя операция будет провалена.

– Нельзя об этом говорить, – угрюмо поворачиваюсь к Вале. – Нельзя, потому что завтра мы… завтра мы попробуем им помешать.

– Мы – это кто?

– Я и мои товарищи, личности которых сейчас не нужно раскрывать.

– Вы, типа, супергерои?

Вспоминаю Элион и её «Один за всех и все за одного!».

– Скорее, мушкетёры, – ухмыляюсь, почему-то перед глазами стоит образ Боярского.

Валя некоторое время о чём-то размышляет, а потом её лицо светлеет:

– Ну и отлично! Ты и твои друзья остановят плохих парней, и ничего не произойдёт. Аргумент в пользу того, что никуда мне уезжать не надо.

– Валя, ты дура? – спрашиваю её в лоб. – А если у нас не получится? Это не сказка, не прикол, не фильм. Завтра мы пойдём мочить их, а они будут мочить нас. И непонятно, чем это закончится.

– Я в тебя верю, – просто отвечает она.

Фейспалм. Занавес.

– Ты не подумай, Мэлс, что я конченная дура, – добавляет Валя. – Я уже объяснила тебе, почему мои родители не могут уехать. А я не хочу их бросать – как я буду чувствовать себя, если потеряю и их тоже? Это очень сложно, жить и веселиться, когда другие мертвы.

Она кладёт мне голову на плечо, а я молчу, не зная, что сказать. События в школе изменили всех нас. Мёртвые тяжким грузом ложатся на душу – их надо постепенно отпускать, вспоминая и поминая. А если мёртвых слишком много, чтобы отпустить? Так и проживёшь всю жизнь с ними. Так теперь живёт Валя.

– Я верю в тебя не из-за глупой девчачьей любви, – продолжает красноволосая красотка. – А потому что ты сильный, невероятно сильный. Не телом, а… духом, что ли? Ты знаешь, что Толик восемь лет занимается рукопашкой? Что он победитель региональных турниров? А ты уделал его, разорвал, как тузик тряпку. Изукрасил ему всё лицо. Ты всегда был сильным, я помню, но в последние дни рядом с тобой стало страшно находиться. У тебя появилась аура, Мэлс, какая-то мрачная аура. Как будто ты не ручаешься за себя, как будто ты готов идти до конца. Люди чувствуют её – даже Максим Васильевич лишь для вида на тебя поворчал и отступил.

– Что, прямо так пугаю? – оскалился в гримасе я, изобразив из себя то ли вампира, то ли волка. – Смотри, девочка, съем тебя и всю кровушку выпьюууу!

Валя легонько тыкает меня локтем под рёбра.

– Не паясничай, я правду говорю. У тебя взгляд как у волка. Люди чувствуют, боятся. Скажи, Мэлс, в этой игре, в которую вы играете, ты за хороших? Ты за добро?

– Среди нас нет хороших, – качаю головой я. – И нет никакого добра.

– Так создай его, – прижимается она ко мне. – Стань хорошим, стань добром. Защищай слабых, карай злодеев.

– Это не так просто, – буркаю я. – Зачем ты мне это вообще говоришь?

Она садится ко мне на коленки. Берёт моё лицо в свои руки.

– Глупый Мэлсик, это знают все, кто читал фэнтези. Если ты не поддерживаешь добро, то помогаешь злу.

Её лицо приближается к моему, губы находят мои.

Мы целуемся в парке, сладко и страстно. Потом меняем скамейку на более укромную и продолжаем целоваться с такой отдачей и упорством, как будто хотим съесть друг друга. Как будто от этого зависят наши жизни. Как будто в последний раз.

Наверное, мы бы занимались этим до вечера, но время, проклятое время. Я провожаю Валю до остановки и иду дальше.

Валя поверила мне, но мне не удалось убедить её уехать. Ладно, это её решение.

Теперь на очереди родители и Лерочка.