Текст книги "От любви до ненависти, Уокер? (СИ)"

Автор книги: satin.gl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 39 страниц)

Ситуация не могла быть ещё комичнее.

Мой телефон зазвонил.

– Да, Калисса.

– Я хочу их увидеть. – сказала она, явно жуя что-то. – Давай, покажи мне сладких ангелочков…

– Не оскорбляй моих детей, Лис.

Я включила камеру и направила телефон на сцену.

Директор назвал несколько смутно знакомых мне имен девушек и парней, двоих из которых я узнала. Повернув голову я встретилась взглядом с другими мамами, что глаз не сводили с сидящего рядом Дино, Алека и Коула.

– А они привлекают внимание, да? – спросила Лис, заметив, как я покачала головой на ухмылку Алека.

Ещё два бывших школьника сошли со сцены, пожав руку директору.

– Мисс Даниэла Морнингстар, – объявил Дориан под шквал аплодисментов нашей семьи и не только. – Прошу, Даниэла, поднимайся.

Дани широко улыбалась, поднимаясь по невысоким ступеням лестницы. Она встала напротив директора и приняла свой диплом, пожав руку мужчине. Он пригласил её к микрофону, чтобы она сказала пару слов, как и прежние выпускники.

– На самом деле, мне нечего сказать, кроме как – спасибо. Я выросла здесь. В этой школе и в этом городе. Здесь мои друзья и семья. Люди, которые взрослели вместе мной, преодолевая препятствия на своём пути и радовались удаче. Было хорошо и не очень, но я знаю, что некто всегда стоял за моей спиной и не позволял сложить крылья, как бы грустно мне не было. Спасибо вам.

У Дино кадык дрогнул. Лис даже не удосужилась вытереть слезы, её тушь чёрными разводами растеклась под глазами.

Моя рука задрожала, я перехватила телефон в другую руку и накрыла ладонью центр ключиц. Плечи обдало прохладным ветром, словно успокаивая разогнавшуюся по венам кровь. Я кивнула дочери.

– Я горжусь тобой, милая. – проговорила я беззвучно.

Мне потребовалось бы несколько минут, чтобы перевести дыхание. Но, не успела я оправиться от речи, сказанной несомненно и для нас, для тех кто понял её, на сцену поднялся Данте.

Иногда меня пугало его воздействие на людей. Я понимала, что он делает это не нарочно, знала, что их подавляет его энергия. Некоторые парни вжали голову в плечи, а девушки, что выглядело отвратительно, выпятили грудь и обножили шею. Это инстинктивное движение, которое они были не в силах контролировать. У Данте щёки порозовели, когда он посмотрел на людей.

– Сколько же сердец разобьёт этот парень. – усмехнулся Алек и его подхватил Коул.

– Столько же, сколько выстоит спаррингов против моих ребят.

– Возможно, его смущение доказательство того, что он пропустил пару сотен лет того, чем занимался его отец. Не каждому из нашей семьи, знаешь ли, нравится, мериться достоинством и количеством девиц. – протянул Дино, но его глаза всё равно озорно заблестели, словно он вспомнил что-то и погрузился в эти воспоминания.

– Я таких не знаю. Не встречал, знаешь ли. – бросил насмешливо Алек, оборачиваясь к нам. – А ты, Коул? – и демон тоже покачал головой, за что получит от Мими по ноге.

Алек жестом руки попросил повернуть телефон, в экране которого сидела Калисса и расчёсывала огненные волосы. Я повернула.

– Здравствуй, Нимфа. – он подмигнул ей. – Я тебя знаю?

Я услышала, как Лиса фыркнула, будто за день это сотый демон пытающийся к ней подобраться.

– И не узнаешь. – громко ответила она. Глаза Алека загорелись. – У тебя от утренней росы кудряшки на голове вьются. Не люблю кудрявых. Верни меня к Вики.

Алек глухо засмеялся, и поджав губы «согласился» с её пренебрежительным тоном. Он повернулся в тот момент, когда Данте заговорил.

– Было круто. – его одноклассники рассмеялись и Данте заметно расслабился. – Я – не моя сестра, поэтому говорить так красиво не смогу, к сожалению.

Лжёт и не краснеет. Этот парень обучался этикету у Королевы ада и Верховной ведьмы. Вместо того, чтобы собирать лего, он запоминал, какой вилкой едят креветки и получал по губам, за то, что пил воду из блюдца «для пальчиков».

– Возможно, когда-то, каждый из вас достигнет своей вершины. Личного апогея. Но не я. Моя будет выше. – он сказал это так, словно давал обещание. – Всем спасибо за двенадцать лет тесного сожительства, друзья, наш поезд отправляется прямиком в адские трущобы.

Под гул толпы он сошёл с лестницы и подмигнул мне. Маленький, невоспитанный ребёнок.

Я услышала как Самаэль сзади громко цокнул, а Алек ободряюще присвистнул.

Этот день сведёт меня с ума.

Выпускные шапки полетели в воздух. Бывшие школьники облегчённо вздохнули, а кто-то уже присосался к бумажному пакету из-под «сока», не успев покинуть территорию школы.

Я поехала домой с Алеком и Рэн. Данте сел за руль своей машины, захватив с собой несколько одноклассников и сестру. Коул и Мими переместились сразу в особняк, проверить, всё ли в порядке.

На подъездной дорожке нас встречал Стив, начальник охраны из академии, которого Дино попросил помочь с распределением гостей на сегодняшний вечер. Я сказала Алеку, чтобы подъехал к заднему входу, и протянула руку Рэн. Взяв её за предплечье я переместилась прямо к себе в комнату.

Рэн не стала переодеваться, цепляя острыми ноготками мелкие стразы на своём платье. Она лишь поправила причёску, добавив магией объёма. Моё платье, которое выбрала Мими с Дани (ну и Рэн немного помогла) висело на плечиках, на двери ведущей в гардеробную. В комнату забежала Даниэла. Её щеки были красными, и мне не хотелось знать, сколько глотков той дряни она успела сделать.

– Ты бы поберегла печень, девочка. – А вот Рэн не стала молчать. – Дождись достойного и элегантного алкоголя. – Ну, или хотя бы для приличия выпей пару бокалов шампанского за баснословные деньги, что твои дяди и дедушка вбухали в этот вечер, а после травись на лавочке в саду вином из супермаркета.

Даниэла приложила усилия к тому, чтобы промолчать.

– Ты переоденешься? – спросила я, расстёгивая молнию на платье.

Даниэла кивнула и прошла в гардеробную, показательно не смотря на Рэн.

– Ты могла бы быть помягче, – сказала я шёпотом ведьме. – Это их праздник. Неужели ты думала, что они весь вечер проведут за светскими беседами обсуждая экономику, мёртвых поэтов или с какой из любовниц застукала мужа, очередная обиженная жена?

– Люди. – Ведьма скривилась, будто съела что-то кислое. – Мне не жалко. – Рэн небрежно махнула рукой в сторону двери, где скрылась дочь. – Просто от этого пойла несёт, как от дешевого кабака с низкосортными шлюхами.

Не одну меня мучает нервозность. Я заметила это ещё на вручении, когда Рэн шипела на, возможно, каждый комментарий в своём сознании.

– Что-то не так, да? – осторожно спросила я, положив платье на край постели. Рэн посмотрела на меня и, не моргая, резко мотнула головой.

– Просто… Не знаю. Когда мы подъезжали к дому, я поймала себя на мысли, что Лилит уже здесь. Или Аделаида. Хоть кто-то.

– Почему? – Я просунула руки в платье, и попросила Рэн чтобы она помогла.

Девушка встала с постели, расправив пышные рукава и опустила моё платье, следом застегнула молнию сбоку. Её магия коснулась моих волос и она так же поправила мне причёску. У корней прибавилось объёма. Рэн окинула меня взглядом.

– Тебя возненавидят все сучки, собравшиеся внизу. – Она злобно улыбнулась, обнажая верхний ряд зубов. – А их муженьки будут трахать их сегодня ночью, мысленно представляя твои бёдра, обтянутые этим.

Я посмотрела в зеркало. Рэн, возможно, была права. Красная атласная ткань стала словно второй кожей, струящейся вниз по моему телу. V-образный вырез не оголил грудь, лишь подчеркнул форму. Разрез вдоль бедра красиво и элегантно скрывал мою ногу, когда я не двигалась, а при движении оголял, но не демонстрируя лишнего.

Рэн подошла к моему столику и открыла шкатулку с украшениями. Она нашла браслет из чёрного золота, украшенный несколькими рубинами и, жестом поманив моё запястье, защёлкнула замок.

Дверь открылась, пропуская улыбающуюся Мими. Она тоже переоделась. Её платье было чёрным в пол. Такого же типа ткани, как у меня. Но юбка была пышнее, что превращало её в маленькую принцессу. Она собрала волосы в высокую причёску и оставила несколько локонов по бокам.

– Вы готовы? – она пристально осмотрела мой наряд. – Я знала, что оно идеально подойдёт тебе, дорогая.

Гордая собой она прошла в гардеробную и спросила у Дани не нужна ли ей помощь.

– Жарко, как в аду. – Рэн помахала на себя рукой.

– А мне было холодно полдня. – ответила я ей. – Я даже пиджак не сняла на улице. А было ведь…

– Тридцать два градуса.

Я насторожилась, услышав её взбудораженный тон. Я обернулась на звук открывающейся двери и Мими вывела Дани, улыбаясь, и чуть ли не визжа от радости, как та выглядит.

– Ты такая красивая, девочка. – Даже Рэн, наклонив голову на бок оценила нежное, словно сделанное специально для Даниэлы платье.

Декольте на лямках украшала россыпь маленьких цветов, а на пышных юбках, из мелкой сетки, ветвились узоры зелёных стеблей. Тонких, будто сотканных эльфами вручную. Рэн подняла её волосы, скрепив всё магией и поддела пряди возле ушей и висков. Она провела по ним указательным пальцем, вырисовывая им в воздухе спираль, а пряди завились сильнее.

– Ты невероятная. Самая красивая.

– Самая умная. – подхватила Мими.

– Самая сильная, – добавила Рэн.

Даниэла прикусила нижнюю губу и в дверь раздался стук. Мими свела брови к переносице и подошла к двери.

– Я ненадолго, – проскальзывая внутрь, сказал Алек. Он держал руки за спиной, при этом едва заметно улыбался. – У меня кое-что есть для тебя. – Он посмотрел на Даниэлу.

Я отступила, чтобы Алек мог подойти к дочери.

– С каких пор ты стучишься? – спросила Рэн.

– С тех пор, как тут стал жить ребёнок.

Губы Даниэлы приоткрылись. В её взгляде я заметила бурю возражений, но она опустила взгляд в пол, чем вызвала торопливый вздох у Алека, словно он хотел оправдаться. Вместо этого он вывел руку из-за спины и на его ладони появилась бархатная коробочка зелёного цвета.

– Я просто подумал, ну, знаешь, – он открыл крышку, привлекая её внимание. Внутри лежала изумительной красоты диадема. Переплетения из драгоценного металла удерживали голубые и бледно-зелёные камни. Диадема изгибалась в нескольких местах и на вид почти ничего не весила. – Ты позволишь?

Даниэла смотрела на диадему и только позже кивнула.

Они подошли к зеркалу, Алек встал за её спиной. Макушка Дани доходила Алеку до груди, а я с замиранием сердца смотрела на её лицо. Алек поднял руки и опустил диадему на её волосы. Он немного поправил пряди, чтобы скрыть серебряные кончики. Алек улыбнулся ей замечая, как она подходит к платью девушки.

– Не забывай, что ты принцесса, Карамелька. Помни об этом. Всегда.

– Спасибо, – ответила она, встречаясь взглядом с ним в зеркале.

Мы вместе спустились вниз, где нас ждали Коул и Дино. Сатана и Лилит, сообщили нам, что прибудут несколько позже. Я окинула взглядом гостиную: напитки подносил персонал, который мы наняли несколько дней назад, на параллельных сторонах находились длинные столы с закусками традиционной мексиканской кухни и другие.

Выпускники отделились от родителей. Наши соседи, Тэд и Милла, подошли поздороваться и поблагодарили за приглашение. У них нет ребёнка, но жена Тэда часто посещает наши выставки в галерее. Она приобретала у меня несколько картин и была довольно дружелюбна.

Перила лестницы были украшены живыми цветами: пионами, кустовыми розами, разнообразной зеленью и крупными, яркими цветами – герберами.

Все стояли небольшими компаниями, но каждый гость оценил убранство дома. Как и говорила Рэн – женские взгляды готовы были меня испепелить. Так же как и Мими, и её саму. И ещё нескольких женщин, что не стеснялись надевать то, что им нравится.

Я увидела знакомое лицо. Дамиан зашел в поместье, рядом с ним был Оливер. Похожий на отца взглядом и узким подбородком. Только волосы у него были светлые, почти пепельные. И цвет глаз – ртутный, как расплавленное серебро.

Мы встретились взглядом. Я приветливо улыбнулась и почувствовала, как он, тонкой нитью энергии обхватил моё запястье. Прикосновение было лёгким.

Алек встал за моей спиной. Не оборачиваясь, я чувствовала частое дыхание в мой затылок. Дамиан разорвал со мной зрительный контакт и его глаза переместились за мою спину.

– Я даже спрашивать не хочу.

– И правильно сделаешь. – не оборачиваясь ответила я, зная, что он и так услышит. – Дамиан мой гость. И его сын тоже.

Его молчание, сказать по-правде, напрягало. К Дамиану подошёл мужчина, который, видимо, его узнал и протянув руку, отвлёк его от этих гляделок с голубоглазым демоном за моей спиной.

Алек шумно выдохнул.

– Я хочу чтобы ты знала, – было слышно, что слова давались ему тяжело. – Я не видел твоей улыбки долгие годы. Да я и сам виноват в этом, но… Мне не приятна мысль, что именно он заставил тебя быть собой.

Раньше, до всего, что случилось с нами, меня никогда не смущала откровенность Алека. Наоборот, это было чем-то вроде негласного правила: правда и ничего кроме правды.

– Я знаю, что не вправе просить тебя об этом, – он горько усмехнулся, я почувствовала его дыхание на своём плече. – Но я всё равно попрошу.

– Ну конечно. – прозвучало так, будто меня обидели, отобрав куклу.

– Потерпи совсем немного, пожалуйста. Подумай, ладно? – быстро сказал он. – Я не хочу, чтобы ты пожалела о своём выборе. Не наделай ошибок сгоряча.

Я одеревенела. Как смеет он… Я развернулась. Резко, чуть ли не сбивая его с ног.

– Сгоряча? – сквозь зубы выдавила я. Мне показалось, что с его лица убралась все краска. – Я пятнадцать лет была одна, Алек. Пятнадцать лет не подпускала к себе мужчин. Я даже не хотела этого, представляешь? – Я наступала на него, оттесняя за колонну. Грудь в зелёной рубашке вздымалась, его чёрный пиджак был распахнут, хотя в доме было прохладно. Холодно. Кончики моих пальцев посинели. Меня начало трясти в яростном гневе. – Ты не смеешь говорить мне об этом. Не смеешь после того, как сам творил чёрти что! Я не оставляла ему или кому-нибудь другому надежду на будущее со мной. Каждый, кто приближался ко мне, вызывал в моём теле только отвращение и желание запереться в ванной с тонной мыла! Господи, проклятое платье! – Я выдернула подол из-под каблука, мой браслет на запястье зацепился за юбку. Я дёрнула ещё раз и он упал на пол. В красных каплях рубина я видела своё отражение.

Нижняя губа дрогнула.

Я не хотела. Не хотела говорить Алеку… Что я наделала.

Сев на корточки, я потянулась за браслетом, но Алек меня опередил. Он взял меня за предплечье и поднял обратно.

Его улыбка пропала. Глаза потухли. Пелена блеска слетела в мгновение. Я попятилась, не зная как вести себя. Как поступить правильно. Алек опустил взгляд и перебрал несколько камней большим пальцем, перекатывая их между собой.

– Прости меня, – сказала я.

Алек отвёл взгляд в сторону. От напряжённых мышц на лице появились ямочки на щеках.

– Прости.

– Ты права. – в сторону сказал он. Я проследила за его взглядом. Не специально. Он смотрел на Данте и Даниэлу, смеющихся, рядом со своими друзьями. – Я вообще мало чего смею теперь. У меня никого не осталось кроме них. В них ещё теплится надежда, что всё изменится. В ней, но не в Данте. Я сделал всё, чтобы он разочаровался во мне. Мими счастлива с Коулом. Отец ждёт третьего ребёнка с матерью Мими. Дино… Ох Дино. Парень молодец, да? – он тихо усмехнулся. – Почти двадцать лет не вылазил из своего логова в академии. Приводил там всё в порядок. Ты знаешь, что ему удалось привлечь на триста студентов больше, чем он вообще рассчитывал? Да. – Алек кивнул, понижая голос. – Он молодец. А ты? Ты справилась. Ты счастлива и я готов бесконечно благодарить богов и бездну за это. Даже серебряная Рэн. Ты посмотри на неё.

Он поднял глаза поверх моей головы и замер.

– Я никогда не считал себя особенным или незаменимым. Я всё просрал. Самолично. И знаю это. Лучшие всегда уходят, а такие как я… – Его выражение лица застыло в непроницаемой маске. Им что-то движет, что-то такое, чего он не показывает. Скрывает. – Ян. Без него, мы бы собирали свои кости по всему земному шару в былые времена. А Люцифер? Без него же не было бы нас троих. Ничего бы не было. Ни тебя, ни наследников. Ни академии. Вообще ничего.

Я не позволю ему закрыться. Я не могу видеть его таким. Даже… даже Ян был более читаем с его-то скрытностью.

– Это не правда. – попыталась возразить я. – Ты знаешь, что это неправда. – твёрже добавила я. Наконец он посмотрел на меня. Я подошла к нему. И прижалась к его груди. – Мы так любим тебя, Алек. – я задрожала. – Ты ушёл, даже не попытался поговорить со мной. Не попытался объяснить. Я каждый день ждала что ты появишься. Первый раз прошёл год и ты появился. Высохший, словно из тебя выпивали жизнь по каплям. Второй раз полтора…

– Ты была такой же…

– Не перебивай меня, – его грудь дрогнула. Он обнял меня обеими руками за талию. Не поднимая лица с его груди, я продолжила:

– Мы ждали тебя. Данте каждый вечер ставил для тебя приборы. Представляешь? Он пододвигал стул к столу, а после забирался на него и открывал ящики. Он доставал всё сам: тарелки, приборы, стакан, тот из которого ты всегда пил скотч. Он запомнил его, потому что ты нацарапал на нём когтем своё детское прозвище. Ты сказал ему тогда, что когда он научится читать, то посмеётся над этим. Ты дарил нам надежду и снова исчезал. Он стоял на столе, когда больше всего боялся высоты и подавал всё Даниэле, а она принимала внизу и аккуратно ставила на пол.

Я почувствовала щекой удары его сердца. Это был грохот.

– У тебя всегда был и будет дом. – Он прижал меня к себе сильнее. – У тебя всегда будем мы. Просто не уходи больше. – Горло сдавило. Мне не больно от того, как сильно он сжимает пальцами кожу. Мне больно от того, что мы чуть не потеряли друг друга. – Мы научимся жить дальше. Я помогу тебе. Ты веришь мне?

Он несколько раз кивнул, так и не проронив ни слова. Я хотела отстраниться, но Алек поднял руку, и зарылся ладонью в мои волосы не позволяя выбраться из его объятий. Я услышала, как он выдохнул через рот. Алек поднял руку и провёл по своему лицу, не дав мне посмотреть на него.

– Блять. Ты просто удивительная женщина, Вики. – его грудь затряслась в беззвучном смехе. – Тебя невозможно не любить. Или не полюбить. Я понимаю этого придурка. И да, – добавил он серьёзно. – Он придурок, сладкая, который совершенно тебя не достоин.

– А кто достоин? – промямлила я, уже чувствуя, как задыхаюсь. – Ты?

– Я даже волоса твоего не достоин.

Теперь он отпустил меня. Глаза у обоих были красные, а веки отяжелевшие. Алек цокнул и закатил глаза на моё разглядывание его физиономии.

– Тебе бы побриться. – Он втянул воздух через нос. Достаточно глубоко, чтобы ноздри расширились. – Что?

– Твоя подруга… Эта, Нимфа. Ты точно уверена, что мы не виделись с ней раньше?

Я задумалась. Возможно ли такое, что она видела его ещё не зная о нашем мире?

– Не знаю. Она из Видящих. – Брови Алека взлетели вверх. – Да-да. Именно из них.

– Хорошо. – он оглядел толпу собравшихся и я повернулась тоже. Данте и Даниэла стояли в середине зала и переговаривались о чём-то с Рэн. Та кивнула и, что странно, улыбнулась. Она пошла в сторону кухни и махнула им рукой. – Я пока встречу твою подругу, а ты… Дети приготовили тебе сюрприз.

Алек исчез, а я перевела взгляд на сына.

Данте улыбнулся мне самой обворожительной из своих улыбок и подмигнул. Даниэла кивнула Рэн, и та заглушила свет в гостиной, оставив освещённым лишь рояль. Даниэла обняла меня, шепнув, что не позволит брату ударить в грязь лицом и направилась к нему. Она взяла его за руку и они переглянулись, совсем по-детски хихикнув, оба опустили руки на клавиши.

(!!!!!) Balmorhea – Lament

В зале повисла тишина, нарушаемая лишь пением птиц и шорохом платьев. Музыку, которую они исполняли я слышала впервые. Длинные пальцы Данте порхали по левой стороне клавиш, пока Даниэла ждала их общей партии. Женщины приоткрыли рты, наслаждаясь переливами мелодии и нот.

Дамиан стоял, оперевшись о колонну и смотрел на меня, улыбаясь. Он поднял бокал с шампанским и отсалютовал. Я ответила ему той же улыбкой и мысленно пообещала себе постараться. Хотя бы попытаться пойти ему навстречу.

Гости одобрительно зашептали. Кто-то искренне ахнул, когда Даниэла присоединилась к брату. Направление музыки изменилось на более вкрадчивое, проникновенное и чувственное. От большего к меньшему. От высокой ноты к низкой.

По щеке моей дочери скатилась капля слезы, и Данте, кажется, так сильно закусил нижнюю губу, что мне захотелось вмиг сорваться к ним.

Я не могла сглотнуть, мои руки сжались в кулаки, когда я увидела нескрываемую боль на лице Даниэлы. Мне показалось, что мир остановился.

Я сделала шаг, на мгновение стало будто темнее. Я почувствовала привкус магии на языке. Древней. Словно моё тело пронзили тысяча раскаленных игл. Я посмотрела на Рэн, убеждаясь в своей догадке. Ведьма перевела взгляд на середину зала, словно что-то почувствовав. Раздался новый звук. Живой и льющийся подобно воде в реке.

Скрипка.

В метре от моих детей стоял мужчина. В чёрной рубашке. Его лицо было прижато к подбороднику, а смычок уверенно и плавно скользил по струнам.

Он встретился со мной взглядом. Меня пробило током. Моё сердце, наверняка, перестало биться. Я прижала руку к груди. Я машинально отступила назад и ударилась спиной в грудь человека. Тёплая ладонь легла на мою поясницу, а тихий, басистый голос прошептал:

– Я держу тебя, Виктория.

Я обернулась. Волосы ударили меня по лицу. Дрожь в моём теле возросла. Подняв глаза от груди в синей рубашке, я встретилась с насмешливым взглядом зелёных глаз.

Ян поднял руку, с нежностью и теплотой во взгляде убрал волосы, прилипшие к моим губам. Я медленно подняла свою руку, она тряслась, зависнув в воздухе.

Ян.

Он прикоснулся к моей ладони своей.

Реальный.

Настоящий.

Тёплый. Живой.

Ян вскинул брови и, взяв меня за плечи, развернул обратно.

– Господи… – Только и могла я прошептать.

Поток мелодии закончился. Даниэла встала и медленно обернулась. Данте встал перед сестрой. Его плечи напряглись, смотря на него. На своего отца.

Даниэла подавила всхлип, и провела пальцами под глазами, смахивая слёзы. Она сделала несколько коротких шагов и бросилась к нему, повиснув на шее Люцифера так, будто он был её спасательным кругом. Так, словно она тонула и он единственный за кого можно было удержаться. Люцифер зарылся носом в её волосы и положил ладонь на её затылок, прижимая к себе. Плечи Данте расслабились и он подошёл к ним.

Я почувствовала вторую волну магии. Агрессивную, злую, но самое главное – растерянную. У этой магии был запах страха и желание убивать.

Рэн, набросив какое-то заклинание на гостей-людей, гневным взглядом прожигала демона, стоявшего за моей спиной.

Tom Odell – Another Love

– Она всегда была сорокой, да? – Ян старался сказать это грубо, как только он и мог… Но получилось с болью. Его голос ломался на каждом слоге. – Такая… Блестящая.

Я застыла, боясь шелохнуться. Ян подтолкнул меня вперёд.

Я не сводила взгляда с картины, разворачивающейся передо мной.

Люцифер отпустил Даниэлу, и посмотрел на Данте. Глаза нашего сына сверкнули красным, будто в подтверждение, что он тоже его видит. Люцифер улыбнулся ему и обнял. Его рука скользила по спине сына, что был одет так же как и он. С такими же закатанными рукавами. С такой же взъерошенной причёской. Будто они были братьями, а не отцом и сыном.

Я не заметила, как приблизилась к ним.

Самым страшным было то, что сны о нём часто казались слишком реальными. Он всегда был слишком тёплым и живым. Но, когда я просыпалась, моя постель всегда была холодной. Ледяной.

«Она боится меня».

Мои мышцы дёрнулись. Люцифер ещё раз взглянул на Даниэлу, выпуская Данте из объятий. Он посмотрел на диадему дочери, со вставками из голубых камней, что украшала её голову и одобрительно кивнул.

– Вашей маме тоже не помешала бы такая, как думаете?

Бархатный, словно бальзам на перепонки, прозвучал его голос. Люцифер встретился со мной взглядом и Даниэла отступила, освобождая путь ко мне.

– Вики, – обратился он ко мне. Он поджал губы, словно боялся сказать что-то не то. Не знаю, какое выражение было на моём лице, но его это испугало.

Он не двигался, стоял в нескольких шагах от меня.

Я сделала крохотный шаг навстречу, ощущая, как сердце грохочет в горле. Люцифер повторил за мной. И ещё раз, и ещё, пока его грудь не соприкоснулась с моей.

– Детка, – его голос. Боже его голос дрожал. Он коснулся подушечками пальцев обеих рук, моих предплечий. Его ладони заскользили вверх, пока не добрались до плеч, которые он слегка сжал. Он поднялся выше, и обхватил моё лицо. Держа его в руках он рассматривал меня, а его глаза стали блестящими. – Я вернулся. – проговорил он, целуя меня в уголок губ. Щетина уколола меня и я зажмурилась.

– Я рядом. Я дома. С вами. До самого конца, малышка. Я вернулся к вам. Я рядом.

Он повторял это, целуя мои слёзы. Люцифер чередовал шёпот с приглушённым хриплым голосом. Он дрожал, а я боялась раскрыть глаза и проснуться.

– Не… не уходи. Пожалуйста не уходи. Не дай мне проснуться. Останься со мной. Прошу тебя. Это не может быть сон. Я больше не вынесу. Не уходи.

Люцифер остановился и я почувствовала, как он отстранился.

– Вики?

– Не уходи.

Кажется я закричала, потому что последнее, что я увидела, открыв глаза, перед тем, как провалиться в темноту, это расширенные от ужаса вишнёвого цвета глаза.

Комментарий к Глава

XXIII

. Новое откровение. Долгая дорога домой Там будут новости об эпилоге.

https://t.me/+gzCbZFDnML5lZWVi

Если, кто-нибудь, решит сказать о том, что я слила Вики… Что это не правильно и ТАК БЛЯТЬ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ОНА ДОЛЖНА БЫЛА СДОХНУТЬ БЕЗ ЛЮЦИ. Лучше не пишите ничего. Это глава для меня очень много значит. Я написала эти 32 страницы за 20 часов. Я не спала больше суток, потому что настолько меня бомбило от вдохновения и желания вам показать.

Я люблю вас очень. Тех кто оставляет комментарии или просто отмечается. Спасибо. Вы придаёте очень много сил!

Я умирать….💔

====== Эпилог ======

Комментарий к Эпилог Приятного, котят💙

Два года назад.Норвегия. Скандинавские горы. Фёуске, ковен Ледяных ведьм.Алек.***

Мороз по коже. Поленья трещат в печи, а я мёрзну в доме старухи.

Итак. За последнюю неделю это моя первая остановка. И последняя. Если персидская ведьма не ошиблась, не поимела меня, тогда Дочь Дорса последняя из тех, кто может дать мне ответ.

За пятнадцать лет я пролил своей крови больше, чем за всю демонскую жизнь. Да Люцифер бы оторвал мне голову узнай, что я оставляю свои биологические материалы где ни попадя. Но какое дело до этого мертвецу, правда?

Я поднёс сжатые кулаки ко рту и выдохнул горячий воздух на пальцы.

Облако пара поднялось вверх и растворилось.

Где чёртова ведьма?

Вчера я слышал Данте. С каждым разом его голос приобретает всё больше оттенков злости и раздражения. Но вчера… Бездна. Он рассказывал о девчонке со школы. Мне хотелось закрыть уши, но парень сидел в моей голове и спрятаться, к сожалению, я не мог.

«Она милая, знаешь. Не похожа на других в школе. Да и вообще в городе. Чёрт…»

Мне показалось он обдумывает, как правильно подвести к тому о чём я догадываюсь. О, Дьявол. Когда я тебя верну, ты будешь мне за это должен.

«Что я должен делать, Алек? Я не хочу облажаться. Она говорит… Она сказала, что я первый. Ну, я-то не могу сказать ей: о, малышка, ты у меня тоже первая, не парься, справимся. Весь престиж бэд боя слетит к чертям собачьим. А старшая школа довольно паршивое место. Человеческие дети – жестокие создания. Они хуже бесов, что служат деду. Понимаешь? А я не хочу, чтобы мои приятели общались со мной под давлением дьявольского напора. Моя репутация – заслуга моя, а не в том, что в моей днк есть дьявольские гены. Ну и мамины, конечно.»

Мне захотелось простонать в голос. Ну почему я должен рассказывать парню о половом воспитании? Твою мать.

«Может, потому что, ты единственный знакомый мне инкуб, и потому что я знаю тебя с пелёнок?»

«Я что, думал вслух?»

«Ага. – прозвучало горьковато и обиженно. – Знаешь, забудь».

«Нет, нет. Подожди. – Я вытер губы. Не хватало ещё того, чтобы и Данте меня возненавидел. Я отбросил футболку, которая окрасилась в алые пятна. Посмотрел на демоницу. Сделал пометку в голове, что должен быть аккуратнее в следующий раз. Но зато теперь мне точно хватит сил для завтрашнего дня.– Кхм. Слушай, если честно я не помню, каково мне было… ну, первый раз. Она была смертной, что странно. Отец настаивал, что первый опыт инкуба должен быть именно с демоницей своего вида. Блять. Я их терпеть не мог и до сих пор не могу, Данте. Они такие суки, и до ужаса жадные пожирательницы эмоций. Суккубы могут завалить человека и, как минимум, пять минут скакать на члене трупа, пока не задаются вопросом, почему тот падает. Мерзость.»

«Ещё какая». – согласился он.

«Вот что я тебе скажу. – Я зажал сигарету между губами. Прикурил. – Начни с прелюдии. Не жадничай на ласки. Говори с ней. Спрашивай о том, где ей приятнее от твоих прикосновений. Сопровождай поцелуем каждый её ответ, желательно в то же место куда и прикасаешься. Ты не должен бояться или стесняться желаний своего тела. Первый раз он на то и первый раз. Твоя подруга – она, возможно, даже не кончит от секса, но, как ты заметил, демонские гены, конечно, могут облегчить ей боль, и ты можешь простимулировать её оргазм своими силами… Это так, на всякий. Вот. Что ещё? – я глубоко затянулся – Раздевай её не спеша и не торопись раздеваться сам. Кожа к коже подождёт, понимаешь? Тебе необходимо сделать так, чтобы она расслабилась. Твоё тело – вот твой инструмент. Ты, чёрт возьми, в пятнадцать лет выглядишь, как Ян в сто двадцать. Помоги ей почувствовать своё желание. Девушки это любят. Мы – демоны, очень тактильные существа. Мы любим трогать и нас любят трогать, потому что наши тела излучают определённые вибрации. Ты поймешь. И, бездна, самое главное. – я сделал драматическую паузу. – Предохраняйся. Спроси у Рэн пару настоек или, в конечном счёте, используй презерватив. Тебе ясно?»

После их появления на свет… Я убедился, что вид той контрацепции, который использовали мы – «не хочу и не будет» – не совсем надёжный.

«Понял. – ответил он. – Я боюсь облажаться. – признался он, понижая голос».

«Возможно и такое. – я пожал плечами. – Первый раз может быть… не совсем удачным. Но ты не должен этого бояться. Это естественно, как у людей так и у нас. Ты думаешь Люци всегда был асом? Или я? Святые демонята, я молчу о твоём дядюшке. Мы сняли ему шлюху на сотый день рождения и та оседлала его лицо, перепачканное тортом, пока он не успел открыть глаза. Мы не могли больше смотреть, как Дино воздыхает по демонице-землеройке…»

«Слишком много информации, Алек. – Я засмеялся. – Спасибо. Я не облажаюсь».