Текст книги "От любви до ненависти, Уокер? (СИ)"

Автор книги: satin.gl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 39 страниц)

Я хочу, чтобы он любил музыку. И он полюбит. С такими-то родителями.

Из века в век, из столетия в столетие, музыка – только она единственная дарила мне чувство успокоения. Она была разной, но всегда оставалась уникальной.

Ты моя музыка, Вики. Ты мой мир, в котором я утонул и не желаю подниматься на поверхность. Твоя магия – музыка. Твои мерцающие глаза – они как музыка. Я люблю твою музыку. Она прекрасна.

И даже сейчас, когда я пишу эти строки, моя душа рвётся на части, потому что я не могу сказать тебе, как сильно ты нужна мне. Как много ты значишь для меня.

Когда придёт время, Лилит передаст тебе всё, что я когда-то написал.

Я не могу просить тебя забыть. Не могу просить не плакать или не скучать. Тебе будет больно, детка. Я боюсь того, что когда-нибудь, в следующей жизни, почувствую ту боль, которую заставил тебя пережить.

Я лишь прошу тебя справиться. Я знаю, что у тебя получится. Знаю, потому что моя любовь никуда не уйдёт. Ты будешь чувствовать её. В ветре, в серебре луны и ласковых волнах океана. В лучах солнца, прикасающихся к твоему лицу и в крупицах песка, по которым будешь ступать.

Я дождусь тебя на обратной стороне. Всегда буду ждать. До конца времён. И когда ты придёшь ко мне с удивительной, полной радости и любви, историей своей жизни, рассказами о величии нашего ребёнка, мы создадим своё однажды под северным сиянием с россыпью тысяч мерцающих планет.

Доехав до галереи я поспешно поднялась в свой кабинет. Подняла руку с часами на запястье и взглянула на время. Семь тридцать утра. Выставка начнётся в десять, если я быстро отобьюсь от Мартинеса, то успею к началу вручения.

Выругавшись сквозь зубы, я открыла дверь, где суетилась Калисса.

– Вики! – вскрикнула она, хватаясь за сердце. – Ты приехала… – Калисса облегчённо вздохнула. Я окинула её взглядом и подметила, что девушка совершенно точно выглядит неважно. – Это просто крах! Просто ужас! Кто же так поступает? Мистер очкастая задница в костюме за тысячу баксов, а ведёт себя как свинья, не знавшая что такое личное время и договор!

Она бегала в потёртых кедах по кабинету. Её туфли стояли возле деревянного стола. Кажется она вырвалась сюда прямо из постели, судя по её шортам с солнечными мордашками и топе на завязочках. Я улыбнулась и подошла к окну, подняла жалюзи и пустила в кабинет утреннее солнце.

– Надеюсь, ты прихватила платье. – сказала я и поставила сумку на кипу документов. – Что ты пытаешься найти? – спросила я, поднимая бланки договоров.

– Я, – она наконец остановилась и запрыгнула на свой стол. – Хочу ткнуть в морду этому наглому сукиному сыну! И не могу найти его договор, представляешь? Нигде. Он словно испарился. Я точно помню, что прописывала условия этой выставки. Она должна состояться через неделю, и чёрным по белому было выделено, что спонсор не может нарушить условия сделки, чёрт его подери!

Её французская коса растрепалась, а волосы красноватого оттенка торчали в стороны. Сейчас, без макияжа у неё были видны все веснушки. Словно на её лицо брызнули щёткой с коричневой краской на конце. Калисса очень красива. И невероятно способная девушка. Когда я впервые её увидела, она рассматривала мою картину на выставке. То, как она описала свои чувства глядя на мою работу, заставило меня взглянуть на пышногрудою девушку, ростом сто семьдесят пять сантиметров, по-другому. Ей было двадцать три, когда я взяла её на работу. И уже шестой год она невероятно справляется со своей работой. Я долгое время училась заново доверять людям. Особенно девушкам. Но Калиссе удалось убедить меня в том, что дружба может быть другой. Без вранья и предательства.

Она познакомилась с Рэн и Мими, когда те приходили в офис, а после мы вместе отправились в отпуск в Милан. Где она и узнала о нашем секрете. Обо мне и моих детях. Это случилось спустя три года нашего общения.

Когда она впервые увидела мою магию и внезапно возникшего Данте с демоническими крыльями… Я подумала, что она упадёт в обморок, ну, или как минимум, помчится в полицию, а следом и в психиатрическую лечебницу. Но единственное, что она выдала, так это то, что она всегда знала.

Видящие. Так однажды их назвал Люцифер. Они видят магию, но не многие доживают и до совершеннолетия. Кто-то просто сходит с ума, а кого-то находят и берут на работу полукровки демонов, живущие среди людей, или ведьмы.

– Я искала вчера у себя, думала сохранилась копия дома, – ответила я ей. – Но безрезультатно.

– Ох, ладно. Хорошо. – Она потёрла лоб. – А как же вручение? Я ведь купила себе платье. Не видела Даниэлу уже несколько месяцев. А Данте? – она округлила и без того большие голубые глаза. – Ты чем кормишь собственного сына? Он заезжал вчера ночью, оставил твоё платье, – она подбородком указала на чехол с одеждой и я мысленно послала сыну поцелуй в щёку и прошептала: «спасибо». – Была бы я моложе…

– Калисса, – предостерегающе, но с усмешкой я посмотрела на подругу.

– Его эта притягательность не моих рук дело. – фыркнула она. – Все демоны коварные создания, заманивают ни в чём неповинных дев в своё логово и не отпускают, пока не вымотают всю душу. – Я засмеялась, вспомнив, как она отбивалась от друга Коула. После суток проведенных с ним в одном номере. – Данте догадывался, что ты будешь торопиться и про всё забудешь.

– Я не забыла. – поспешила опровергнуть я, но про себя поморщилась. Я и правда забыла. – Я не понимаю в чём дело. – призналась я и машинально потянулась к татуировке под ключицей. – Всю последнюю неделю я чувствую себя выжатой. Такое ощущение, что мои часы трудоголика сбились и мне необходимо перезапустить всю систему…

– Ага, – она выпрямилась и посмотрела в монитор компьютера. – Я знаю, кто тебя может перезагрузить, дорогая.

Калисса лукаво улыбнулась и прошла вглубь кабинета.

– Ты не поможешь мне, а то к нам идут гости. – Я вопросительно изогнула бровь и она провела рукой по своему телу, мол, помоги переодеться.

Я взмахнула рукой, её одежда для сна испарилась, а на её месте появилась юбка-карандаш до колен и голубая блузка.

– Ну спасибо. – Цокнула девушка, – я похожа на твою бабулю.

– Не приведи святые бесы, Лис, быть похожей на мою бабулю.

В дверь постучали. Я представила, как сильно мне хочется разбить лицо человеку, что почти лишил меня права быть свидетелем важного события в жизни моих детей. Я не собиралась поступать так, но придётся если он не пойдёт на уступки и продолжит требовать моего присутствия на выставке.

– Войдите. – бросила Калисса и подмигнула ей. Ещё вчера я сказала помощнице, что если не получится договориться с ним по-хорошему, я заставлю её принять свой облик. Девушка стушевалась, но после засияла и согласилась.

Её тяга к неизведанному меня иной раз пугала до чёртиков.

Дверь открылась, пропуская мужчину в костюме тройке. Первыми показались носки его туфель, а после, я подняла глаза и заметила каштановую шевелюру кудрей, красиво взъерошенную. Светло-карие глаза блеснули, когда он посмотрел на меня.

– Дамиан. – я сглотнула и бросила гневный взгляд на Лис. «Какого чёрта ты не сказала об этом?» – спросила я глазами. «Ты бы убежала и спряталась», – ответила она мне, невинно хлопая ресницами.

– Здравствуй, Вики. – Мужчина подошёл ко мне. Я встала и приняла нежный поцелуй в щёку. – Как ты?

Как я? Плохо. Очень-очень не хорошо.

Дамиан Де Сантис. Мужчина, который когда-то имел немало общих сделок с Люцифером. Нас познакомил Дино, когда мы были в Милане три года назад. По рассказам брата Люцифера Дамиан был хорошим приятелем Яна. А, вот Алек его терпеть не мог. Как бы интересна мне не была причина их взаимной неприязни, я не вдавалась в подробности.

Дамиан полукровка, что помогает ему сохранять облик красивого, довольно привлекательного мужчины вот уже семьдесят лет. Я бы не дала ему и больше тридцати пяти. Его кожа напоминает цвет песка. Настолько она золотистая.

Мы провели вместе несколько дней, когда я решила попробовать… Впервые за пятнадцать лет подпустить к себе мужчину. Другого. Ведьма внутри меня билась в истерике. Я заглушала её как могла. Я и понятия не имела, как сильно моё тело истосковалось по прикосновениям. И, Дамиан… Он был аккуратен и нежен. Каждый его поцелуй сопровождался новым комплиментом.

Это был потрясающий отпуск, который я действительно запомнила. И была благодарна ему за то, что он принял мой отказ на его предложение продолжить наши встречи.

Он сразу почувствовал, что я была связана с другим.

Весь мир демонов знал о кончине наследника и, когда я сказала ему, кем был мой партнёр он не высказывал жалости, но ответил честно: «Я не знаю, каково это потерять своего партнёра, свою пару. Не представляю, что ты чувствовала и что переживала. Но я могу быть рядом и помочь так, как умею. Просто позови».

Но я не звала. Он появился сам спустя несколько месяцев, буквально скупив несколько выставок подряд. А после, когда казалось бы, он принял мой отказ, мы встретились случайно, спустя ещё два года. Это произошло этим летом, в начале июня. На благотворительном вечере в Сантосе. Его компания была организатором, он открывал сеть отелей в городе, а меня пригласила мать школьной подруги Даниэлы.

После приёма Дамиан предложил отвезти меня домой. Два часа пролетели быстро за разнообразными темами, спорами и его рассказами. Я узнала, что мать его ребёнка, с которой Дамиан не жил уже больше десяти лет, переехала в Тодос-Сантос вместе с сыном. Они остались в приятельских и деловых отношениях после развода. Она взяла на себя управление сетью отелей, что открыл бывший муж.

Мы простояли на пирсе, перед заливом ещё несколько часов. Ели чимичангу {?}[Мексиканская закуска из нескольких сортов сыра в лепёшке.] и запивали сладкой газировкой. А после он опустился на колени и снял с меня туфли, на которых стоять было невозможно. Когда я в изумлении открыла рот, набитый закуской, Дамиан засмеялся, по-мальчишески и, подхватив меня на руки, спустился к берегу залива.

– Всё в порядке, – ответила я, улыбнувшись, но до сих пор пребывая в шоке. – А ты как тут? Из-за Оливера? Проездом?

Я засыпала его вопросами, не зная, как реагировать на внезапное появление.

– Ох, садись пожалуйста, – я отодвинула стул, на что он благодарно кивнул. Калисса шикнула и указала пальцем на дверь, оповестив нас, что удаляется. – Как твои дела? Ты надолго к нам?

Дамиан сверкнул зубами.

– Я скучал по твоим бесконечным вопросам. Мой самолет приземлился два часа назад. Почему-то я знал, что найду тебя здесь. – Мне нравился его голос. Он был успокаивающим и мелодичным. И ещё, как назло, я вспомнила, когда он понижал его, шепча голосом любовника. Моя спина непроизвольно выпрямилась. – Да. – он откашлялся, наверное вспомнив то же самое, что и я. – У Оливера выпускной. Я узнал, что твои сегодня тоже выпускаются. Думал, что мы могли бы объединить эти события. Что скажешь?

Я взглянула на время. Восемь часов утра. До Сантоса ехать полтора часа, как же он успеет?

– Не переживай, – Дамиан накрыл своей ладонью мою руку. – У них начало в одиннадцать.

– Повезло тебе. – я грустно улыбнулась. – Я могу опоздать к детям. – Дамиан ждал продолжения. – Спонсор нарушил мои планы. Сегодня важная выставка, на которой я обязана присутствовать. Она должна была состояться на следующей неделе, но «задница в очках», как называет его Лис, перенёс её на сегодня.

– Но разве это позволительно? – Дамиан нахмурился. – Я помню, что вы составляете договоры для тех, кто взял на себя шефство над найденными талантами, нет?

Да. Он помнит.

После того, как я оставила его в номере отеля Милана и умчалась не попрощавшись, Дамиан нашёл меня.

Я улыбнулась, вспоминая счастливые лица Стена и Клаудии. Они переехали в Италию и стали работать на Дамиана. Он снял для них студию, и те стали рисовать на заказ для его отелей и друзей. Он обеспечил будущее неизвестным людям, которых я встретила на улице. Стен рисовал свою «нимфу» и меня неимоверно привлёк его стиль. Он брал за основу авангардизм, не надеясь и на большее, чем восхищенные взгляды мимо проходящих, а Дамиан подарил им шанс на достойную жизнь.

– Да ты прав, но дело в том, что ни я ни Лис не можем найти договор.

– Ты же ведьма, Вики. – он выводил круги большим пальцем по тыльной стороне моей ладони, а я вздрогнула от произнесённых слов.

«Ты же ведьма, Уокер. Так будь ведьмой. Бери то, что хочешь».

Он остановился, почувствовав мою дрожь.

– Я стараюсь не вмешивать магию в свою работу. – хрипло ответила я и, прочистив горло, добавила как можно мягче. – Но не сегодня. Я не пропущу этот день, погрязнув в работе.

Дамиан улыбнулся. Искренне и тепло.

– Я заберу Оливера и приеду к вам. Он собирается поступать в Морнингстар. – Дамиан щёлкнул языком. – Он не верит мне, что обучаться «праву», ничуть не проще, чем вынести лекции о зельях у Дино. – я усмехнулась, полностью соглашаясь. – Слышал вы организуете приём в вашем поместье.

– Да, я подумала, что так мне будет проще. После, ближе к ночи прибудут другие гости.

– Адский вагон родственников, я прав?

Я кивнула.

– Алек тоже будет с нами.

Дамиан пожал плечами.

– Мы уже не дети. Хотя и не были ими, когда познакомились. Не думаю, что спустя столько лет мы поссоримся из-за девушки и того, с кем из нас она ляжет в постель, – его глаза на секунду сверкнули золотистым. – Прости.

– Всё в порядке.

Мы обсудили ещё несколько вопросов, когда в кабинет зашла Калисса и сказала, что машина Мартинеса остановилась возле входа в галерею. Я предложила Дамиану проводить его и извинилась за то, что выставляю.

Я и Дамиан вышли в вестибюль. Стены, покрытые деревянными панелями были увешаны картинами. Стенды и постаменты с полотнами меньших размеров освещали светильники тёплого света, низко свисающие с потолка. Пол блестел от света ламп и отражающая поверхность скрипела под моими каблуками. Я посмотрела вниз и подумала, что надо бы переодеться. Лёгкое платье синего цвета без лифа не совсем тот вид, в которым я готова предстать перед спонсором.

Мы почти дошли до выхода, как Дамиан взял меня за руку и повёл к чугунной винтовой лестнице, которая вела на второй этаж.

– Мне нужно с тобой поговорить. – сказал он, останавливаясь. – Прости, просто я не думал, что… Мне нужно это сказать, Вики.

Я приоткрыла рот и сразу же поджала губы. Дамиан взял мою ладонь в свои руки и приложил к тыльной стороне губы. Его рассеянный и явно нервный взгляд блуждал по моему лицу.

– Я приехал не только из-за Оливера. – я поджала губы. – Я приехал из-за тебя.

Наверное, он почувствовал, как я напряглась.

– Я приехал потому, Вики, что хочу показать тебе всю серьёзность своих намерений. Рядом с тобой мне очень хорошо. И тебе тоже, – сбивчиво добавил он, но я не могла возразить, потому что это было правдой. Мне действительно приятно быть с ним. – Я влюблён в тебя с той встречи в Милане. Я надеюсь, что ты дашь мне шанс. Обещаю, если не смогу убедить тебя в том, как хорошо нам может быть вместе – я отступлю. Честное слово, твои личные границы для меня многое значат и я понимаю, что не смогу заменить тебе…

Дамиан не договорил. Он опустил взгляд и стал рассматривать наши переплетённые руки.

Он никогда не сможет заменить Люцифера. Никто не сможет.

Но… Разве должен его кто-то пытаться заменять?

– Но я могу показать тебе другую любовь. Я просто прошу тебя дать мне шанс показать тебе, что я могу быть тем с кем ты можешь быть счастлива.

Я сглотнула. И ещё раз. Несколько раз подряд. Шумно.

Счастлива.

Это слово уже долгое время имеет для меня совсем другое значение.

Я счастлива со своими детьми. Я счастлива на своей работе и дома. Я люблю то, чем занимаюсь. Я люблю свою семью. И люблю свои воспоминания. Я люблю то, что меня окружает. Я люблю чувствовать отголоски энергии Люцифера. Мне больно от того, что я забываю ощущение, когда он был рядом. Мне стыдно за то, что я могу допустить в свои мысли другого.

Ты не предашь его, позволив себе нечто большее с другим… – этот голос всегда спасал меня, но теперь…

– Я…

А если я разобью ему сердце? Если сделаю хуже и усугублю наши, больше приятельские, отношения? Мы могли бы быть хорошими друзьями. Просто отличными партнёрами в бизнесе.

С друзьями и бизнес-партнёрами не занимаются сексом на берегу океана. – снова шепнул противный голос.

Дамиан ждал моего ответа. Я посмотрела на дверь, которая никак не хотела открываться. Это спасло бы меня от…

– Подумай. Не торопись с ответом, – сказал он, поднимая мои руки и целуя их. – Пожалуйста. – добавил Дамиан и, помедлив несколько секунд, наклонился и прикоснулся мягкими губами к моим. Просто поцелуй. Почти целомудренный.

Я часто заморгала. Он словно выпил всё напряжение из моего тела, делая его слишком расслабленным. Демоны. Я закрыла глаза и Дамиан обнял меня за талию привлекая к себе, не углубляя поцелуй, он прижал моё тело к своему.

Левое плечо заколола неприятная, слабая боль, похожая на короткие удары тока.

Я втянула воздух ртом через сжатые губы, отстраняясь от Дамиана.

– Я вернусь вечером.

Приложив ладонь к плечу, я потёрла место, которое жгло и чесалось. Дверь за Дамианом закрылась, но я успела увидеть поднимающегося по лестнице полного, низкорослого мужчину. Его лысина блестела на солнце, словно шар для боулинга. Подавив смех, я направилась к выходу.

– Доброго утра, мистер Мартинес. Как добрались?

Мужчина окинул меня взглядом. Я чуть не зашипела от внимания, уделяемого моему декольте. Что за мерзость.

– Доброе. Чертовски плохо, – он кашлянул и достал синий платок из кармана серого пиджака. Мартинес протёр подбородок и шею, обвёл взглядом готовую к выставке галерею.

Этот… Спонсор, – прекрасно понимает, что работы достойные. Он знает меня не первый год и понимает, что выпускаемые из-под нашего с Лис крыла художники оправдывают вложенные деньги. Так в чём же дело?

– Я прошу прощения, но вы понимаете, каких трудов стоило мне и моей помощнице организовать всё за десять часов? – спросила я и двинулась к стенду. Мартинес проследовал за мной. – К вашему счастью, а нашему горю, я не смогла найти договор, составленный между нами месяц назад.

– Виктория. – позвал он и я обернулась. Его британский акцент единственное, что было положительным в нём. И почему я вообще стала с ним работать? – Я спонсирую эту выставку, – сказал он и обвёл рукой пространство вокруг себя. – Это дарование заслуживает быть увиденным. Вы так не считаете?

– О, поверьте, мистер Мартинес. В этом мире не всё решают деньги, и то, что вы спонсируете выставку, не даёт вам право переносить её, заведомо не уведомив нас минимум за неделю. – Я снова прошла вперёд и позвала Лис. – Я не могу остаться с вами. – Лис вышла из кабинета, поправляя низ своей юбки. – Моё расписание было составлено месяц назад. Всех партнёров я предупредила, что меня не будет в городе в это время. Вам просто повезло, что я оказалась дома и пошла навстречу.

Лис подошла к нам и мужчина наградил её ещё более прилипчивым взглядом. Он фыркнул и обратился ко мне:

– Вы сопровождаете каждую выставку в своей галерее. – Его давление… Оно ощущалось в воздухе. Лис тоже это почувствовала. Она поёжилась, а мне принципиально стало интересно, что ещё он может сказать. – Вы должны остаться и проконтролировать…

– Нет, не должна. – оборвала я его. – Как вы правильно заметили это, – я повторила его жест рукой, – моя галерея. Это мои художники и мои работники. Лис – моя главная помощница и она знает обо всём процессе не меньше моего. Поэтому, – я понизила голос до уровня вибраций. Пусть почувствует подавляющую энергию ведьмы. В его мысли соваться – себя не уважать. Я потом просто не отмоюсь. – я оставлю вас, и прошу прощения, но мне необходимо удалиться.

Я развернулась и пошла к кабинету, чтобы забрать заботливо привезенное своим сыном платье.

– Лис, – я позвала подругу. – После того как закончите, я прошу тебя провести с мистером Мартинесом более подробный разбор заключённого с ним договора. Я полностью вручаю дела этого проекта тебе.

Мартинес ухмыльнулся, словно ему преподнесли жареного барашка на золотом блюде. Лис подмигнула мне, зная, что «разбор проекта» означает разрыв контракта без возможности восстановления.

Позвонив Рэн, я услышала голос Алека. Он сообщил, что Рэн помогает Дани надеть шапочку на её невероятно-дорогую-и-самую-потрясающую причёску. Я услышала грубый смех Коула и неразборчивое бормотание Дино. На душе стало тепло. В трубке раздался сигнал, оповещающий, что Алек переключился на фейс-тайм. Я отняла телефон от уха и взяла в руку, не забывая при этом следить за дорогой.

Платье уже было на мне. Кремового цвета, достаточно закрытое, но оберегающее в нужным местах, идеально севшее по фигуре. Сверху тонкий, почти прозрачный пиджак кофейного оттенка. Алек окинул меня взглядом и хищно оскалился.

– Ты прекрасна, малышка. Как всегда.

Я верила ему. Он не заслужил своё прощение, но я и не попрощалась с ним. Я дала ему возможность искупить всё то, что он успел натворить с нами.

Даниэла и Данте признались, что он иногда навещал их. Звонил им и они ему.

Меня захлестнула обида от этого признания. Дети ушли, оставив нас наедине и Алек молчал. Долго. А позже придвинулся ко мне, обнял за плечи и положил себе на грудь.

– Я не мог смотреть на тебя. – признался он. – Находясь рядом с тобой, я чувствовал его. Чувство вины поглощало меня, когда ты была рядом. Твоя боль… Вики, ты не представляешь насколько она была осязаемой. Я хотел умереть. Правда. Я не хотел больше этого чувствовать. Ощущение было… Тебе лучше не знать, что я чувствовал тогда. Не одной тебе было хреново, поверь мне.

Некоторые породы инкубов настроены на эмоции близких ему людей. Таким и был Алек. Мамон рассказал мне, что большую часть своих чувств он подавлял, что рано или поздно может вылиться не в самые приятные последствия.

Он пропускал всю нашу – мою – боль через себя.

– Я не прохлаждался, Вики, когда пропадал. Я делал ужасные вещи, – признался он тихо, словно боясь, что кто-то услышит. – Настолько ужасные и безжалостные, что просто не мог бросить на полпути, будучи не уверенным, что они… Что они исчезли. Насовсем.

Я прогнала воспоминание и посмотрела в экран телефона: Дино подцепил шапочку у Данте и, засмеявшись, подбросил её в воздух.

– Рано! – рявкнул грубый голос. – Вы как дети, бездна, сколько вам лет?

Алек повернул телефон, прошептав: не смейся.

А смеяться было над чем: Лилит, пригладила лацканы чёрного пиджака супруга и отчитала за непристойный и слишком резкий тон. Самаэль закатил глаза и поцеловал жену в лоб. В тёмной бороде проглядывались седеющие пряди, которые очень ему подходили. Он посмотрел на Даниэлу и его губы дрогнули в улыбке. В уголках губ и глаз появились морщинки, и я впервые заметила, как сильно он постарел. Дочь подошла к ним и поцеловала по очереди в щёку.

– Аделаиды ещё нет. – сказал Алек, перекрикивая толпу школьников. – Ты успеваешь?

Я глянула на часы.

– Да, надеюсь что успею. Мне осталось ехать минут пятнадцать. – Я посигналила впереди стоявшей машине, что совершенно не желала двигаться. – Проклятье! Пробки. Чёртовы пробки в субботу утром! Этот день меня доведёт до ручки.

– Вики, дорогая. – Лилит махнула рукой, смотря в экран телефона. Сатана кивнул, постучав по своему запястью, где могли находиться наручные часы.

– Алек, – позвала я, и он повернул телефон на себя. Между его губ торчала сигарета, а губы изогнулись в ухмылке. – Ты с ума сошёл? Это же школьный двор! Выплюнь немедленно.

– Мамочка. – протянул он и сигарета упала на землю.

– Из твоих уст это звучит как оскорбление.

– Из моих уст это звучит как высочайший комплимент, сладкая. Твоё восприятие совершенно разнится с моей подачей.

– Ладно. Я отключаюсь. И, Алек, пожалуйста, – его лицо сделалось серьёзным. – Если получится, задержите церемонию вручения.

На заднем фоне я увидела подошедшую бабулю, которая учтиво склонила голову перед Сатаной и Лилит. Даниэла обняла её, поцеловала в щёку и пихнула Данте в бок, чтобы тот повернулся и поприветствовал прабабушку, которая кстати гордилась этим званием не меньше, чем своей должностью.

– Ты же знаешь… – Голос Алека вдруг стал змеиным. Лукавым. – Я могу играть только грязно.

– Действуйте, как хотите. Только сделай так, чтобы они не получили своих дипломов, пока меня не будет рядом с вами.

Мир будто сошёл с ума. Простояв в пробке ещё несколько минут, я стала злиться.

«Ты же ведьма. Так будь ведьмой».

Словно отбойным молотком пробивалась в мысли фраза сказанная так давно. И совсем недавно, но другим человеком.

Я никогда не совершала перемещение с машиной.

Вывернув руль вправо, я заехала на бордюр, взяла сумочку, телефон и вышла из машины. Быстро присев на корточки, щёлкнула пальцами и чуть не поцеловалась со спиной со знакомым запахом жасмина.

– Твою ж! – Алек подпрыгнул на стуле. – Вики! Не смей подкрадываться к вооружённому демону со спины. Да ещё и при перемещении.

Мне захотелось рассмеяться, что я и сделала. Алек застыл. Мими повернулась вместе с Коулом. Они уставились на меня, разинув рты.

Я так давно не смеялась… Так громко и непринужденно. Мне захотелось спрятаться от взглядов, обращенных на меня. Я сглотнула и укусила внутреннюю сторону щеки. Неожиданно Алек прижал меня к себе.

– Я так скучал по этому.

Я смеялась и раньше. Было время, когда я чувствовала веселье. Я слушала шутки, рассказы детей и улыбалась. Никогда это не было чем-то наигранным. Но сейчас, даже я почувствовала, как что-то заглушённое, запертое внутри меня, наконец освобождается.

– Я уже давно не плачу, Алек. Я помню. – сказала я, ладонью хлопая его по плечу. – Всё помню, но не скорблю. Я улыбаюсь и смеюсь… Подожди, – опомнилась я, – ты сказал: вооружённому демону?

Он отпрянул и виновато протянул: э-эм…

– Сейчас улыбается твоя душа, дорогая. – Мими взяла мою ладонь в свою руку и сжала. – Ты даже не представляешь насколько разные у тебя улыбки. Есть для них, – она указала на Даниэлу и Данте, которые сидели в первых рядах с остальными учениками. – И для них, – я повернула голову назад и поздоровалась с бабулей и с Лилит и Самаэлем. – А ещё есть те, которые были спрятаны от других. Например, как та, какой ты улыбалась несколько минут назад.

– Такие улыбки меняют наше лицо. – я услышала голос Дино справа от себя. – Я рад, что ты вернулась.

Я сдержала эмоции, что рвались наружу. До сих пор не понимаю, чем могла заслужить их любовь и дружбу.

– Пресвятые черти. – Присвистнул Алек, оглядывая Рэн с головы до пят. – Ты, ведьма, совсем не меняешься.

Рэн мерцала, как яркая звезда на небе. Короткое платье, голубого оттенка, с пышными рукавами и открытой спиной, делало ее миниатюрное тело ещё меньше. Она казалась совсем хрупким цветком, стебель которого можно сломать, прикоснувшись. Но это не делало её отталкивающей.

Как же всё-таки Рэн шли вещи, которые, казалось бы, не могут идти нормальным людям.

– А ты выглядишь так, что тебе хочется подкинуть мелочи в стакан из Старбакса.

Алек фыркнул и обиженно отвернулся.

Дино уступил место Рэн рядом со мной. В чёрных колонках, которые стояли по углам сцены, раздался мужской голос директора школы, мистера Дориана. Темнокожий мужчина привычно улыбался, рассматривая своих учеников и произнёс вступительную речь.

– Я думаю, ни для кого не секрет, что вы мой любимый выпуск за пятнадцать лет работы в лучшей из школ Ла-Паза.

– Вы так каждый год говорите, мистер Дориан.

Уже бывшие ученики рассмеялись, подхватывая настроение парня, волосы которого были фиолетового оттенка.

– Его бы насадили на кол, попади он в ад пару веков назад. – Я усмехнулась в кулак, наблюдая, как поморщился Коул.

– Не правда, – продолжил Дориан. – Через года, Эшли. Чтобы не запутаться, знаешь. – он подождал пока толпа снова затихнет. – На самом деле, я рад, что вы прошли этот путь здесь. Все годы, что вы носились по коридорам школы, казались мне медленно наступающим армагеддоном. Но я всё равно горжусь вами.

Стало ещё тише, когда Дориан немного понизил голос, что говорило о его искренности.

– Сначала я хочу выразить особую благодарность нашим лучшим сборным командам школы. Это будут ваши последние награды, полученные здесь. – он шмыгнул носом. – Команда пловцов и их группа поддержки, принесли школе целых четыре призовых места в этом году, среди команд старших школ Ла-Паза. – раздались аплодисменты и свист, видимо, от той самой команды пловцов. – Команда баскетболистов и их группа поддержки выиграла окружные соревнования, обставив соперников из Сантоса в последние секунды матча. Они также принесли школе несколько призовых мест подряд за последние два года и, – он сделал драматическую паузу. – Вырвали два первых места подряд, среди школ со всего Штата Нижней Калифорнии! Поздравляю ребята, вы настолько отчаянно сражались, что я думал лишусь последних волос на голове! – Все: родители и ученики аплодировали друг другу, пока растроганный директор тихо кашлянул, прогоняя открытую эмоциональность. – Команда фехтовальщиков и теннисистов. Вы достойно сражались за победу во втором полугодии. Ваши призовые места и полученные кубки тоже ждут вас на сцене! Ну, давайте же, поднимайтесь!

Под неукротимый гул толпы, я захлопала в ладоши, увидев, как директор вручает круглый кубок, олицетворяющий баскетбольный мяч Данте, и ещё одиннадцати людям, вышедшим на сцену. На кубке сияла золотистая гравировка названия команды и школы.

– Я так горжусь ими. – Сказал Дино. – Эти дети… Они самые необычные люди из всех, кого мне довелось узнать за всю свою жизнь.

– И они тоже гордились бы. – добавила я тише, взяв Дино за руку и крепко сжимая его ладонь.

Коул потянулся к Мими, что не прекращая плакала и всхлипывала. Он поцеловал её в щёку. Рэн, болтала ногами на стуле, показывая, как скучна ей эта часть церемонии, но я видела, как гордо она подняла голову, увидев Данте и Даниэлу на сцене. А Алек, он не сводил взгляда с детей, ловя каждую эмоцию, проступающую на их лицах.

На моё плечо легла ладонь, я обернулась, встречаясь глазами с бабулей. Волосы её волнами выбивались из-под чёрной шляпы. Кажется, что белоснежные пряди каждый раз становятся ещё светлее, когда мы видимся. Аделаида, не изменяющая своему вкусу, надела чёрное платье, с широким, лакированным поясом. Она задала странный вопрос, ответ на который в голову пришёл не сразу.

– Что с твоими силами?

Я нахмурилась, а она опустила вниз солнечные очки. Несколько секунд она сканировала моё тело, и когда закончила, встряхнула головой и отмахнулась, будто я тут веду себя, как назойливая муха.

Лилит посмотрела на меня и робко улыбнулась, крепко стискивая в своей руке ладонь Сатаны.

Боже праведный… Сатана, хозяин преисподней на школьном выпускном под руку со своей женой. Три высших демона, под пиджаками у которых выглядывает кобура с демоническими клинками. И ведьмы. Одна может взглядом расплавить мозги и заставить кровь кипеть. Вторая втихую разговаривала с Натаниэлем. Духом, что сидит в её голове. И наш создатель. Можно сказать мать-прародитель и королева ада.