сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Язык болел. Мерлин, у Драко так болел язык, от того, как сильно он упирался им о сомкнутый ряд зубов, как о единственную преграду, благодаря которой, сдерживал рвущиеся на волю слова:
— Ты убиваешь меня, Грейнджер. Возьми уже! Возьми, драккл побери, сколько тебе нужно. Бери — всё. Без остатка. Не оставляй шанса выпутаться из этого. Давай отбросим всё: одежду, гордость, стыд. Смотри на меня. Целуй меня. Задуши меня своими прекрасными ногами, сожми мою голову своими бёдрами. Позволь любить тебя. И продолжай смотреть, ради всего святого, только продолжай.
Гермиона ушла до того момента, когда он успел напортачить из-за шквала распирающих эмоций. Мерлин, она выглядела такой нежной и властной, когда повернулась к нему. Как по-хозяйки и собственнически её глаза ласкали его лицо: губы, скулы, даже чёртовы брови. Малфою подумалось, что она заметит светлые веснушки, которые он ежедневно и тщательно скрывал чарами гламура. Ему всегда казалось, что они портят его лицо; такие… слишком солнечные, слишком, как у Грейнджер. Их было мало, не больше пары десятков, прямо на переносице и крыльях носа. Но сейчас так хотелось показать их ей.
Мы похожи. У меня есть тоже самое, что и у тебя. Смотри.
Малфой чувствовал её грудь своей. Ощущал её затвердевшие соски, самую малость плоти, которая натянула ткань лифчика, после того как Драко поддел белую бретельку и провёл пальцами по загорелой коже. Его внимание привлекла маленькая родинка, что спряталась под лямкой-людоедкой. Родинка, которая была похожа на снежинку с краями из витиеватого узора.
Прекрасна.
Всё казалось нереальным. Драко даже надавил ногтем большого пальца на подушечку среднего, думая, что слабая боль приведёт его в чувство и он проснётся. Его сердце так неистово колотилось о рёбра, будто он только что отыграл матч с Гриффиндором и вырвал снитч у Поттера из-под носа. Он молился Цирцее, чтобы Гермиона не заметила его срывающегося шёпота и натянувшего шорты члена.
Но она заметила. Почувствовала. Десяток ярких вспышек в её глазах и краснеющий кончик носа тому являлись подтверждением. Она хотела увидеть его, чего Драко совершенно не мог позволить. Не сейчас.
Она увидит, — напевала извращённая часть мозга, которая толкала на высматривание её силуэта в окне дома напротив каждый вечер каждого дня последней недели.
Ему понравилось прижиматься к ней. Он не мог назвать это тисканьем, но это было похоже на прелюдию: медленную, дразнящую нервы и расплавляющую мозги.
Губы Драко были так близко к её коже, прямо в том месте, где он заметил ещё одну родинку, к которой захотелось прижаться ртом. И он почти, почти успел!
Грёбаный Блейз, грёбаные тучи и грёбаное всё, что помешало им! Драко не впервые находился так близко к Гермионе, но к почти-голой-непростительно-соблазнительной-Гермионе впервые.
Малфой был искренне удивлён, когда она подошла к нему. С момента их посиделок прошло уже около часа, и Грейнджер видела, что его выпивка закончилась. Но это разве повод? Разве они не обладали магией, циркулирующей по венам и облегчающей жизнь в бытовых вещах? Но она пришла к нему, предложила выпить и не отказала, когда он поманил её к себе…
Драко испытал все существующие и возможные подрагивания конечностей, когда Гермиона встала перед ним. Эти волосы. Мерлин милостивый, разве так бывает? Разве мог хоть кто-то источать такой сексуальный аромат? Он хотел зарыться в них носом, достать до затылка и укусить за шею. Мягкие кудри щекотали ему щёки, лезли в глаза, и, прости Салазар, он даже вдохнул несколько волосинок и чуть не закашлялся, когда стал говорить.
Но было так мало.
Хотелось больше.
Драко хотелось сорвать с себя футболку и ощутить мириады просыпающихся мурашек от скольжения её волос по торсу. Хотелось развернуть её, сжать тонкую талию руками, поднять, поймать удивлённый взгляд, ухмыльнуться и опустить задницей на стол. Ему хотелось ощутить приятное давление оттого, как сильно он прижался бы к лобковой кости членом. Хотелось потереться о неё и проглотить звуки, которые она бы издала. Хотелось провести пальцами по её бедру, коснуться золотистой кожи охлаждающей магией и почувствовать её дрожь.
Их ужин едва не сгорел, пока Драко не отводил взгляда от того, как Гермиона слизывала соус с нижней губы. Тот самый соус, от которого она морщила нос и передёргивала плечами, словно ей было физически неприятно смотреть, как он смешивал солёную карамель, крекеры и бруснику.
Он завидовал грёбаной ложке. Ложке, которую Грейнджер, постанывая, облизывала. Её ресницы трепетали, а на лице расцветало выражение благоговения. Он в жизни бы не подумал, что способен испытать эстетический оргазм от того, как кто-то ел пищу, приготовленную им.
Наблюдая за картиной, развернувшейся перед ним, Драко не к месту вспомнил о семейных обедах и ужинах в мэноре. Вспомнил о матери, которая спускалась к каждому приёму пищи, словно с ними обедала королева Англии; о себе, о том, как проснувшись он не мог войти в гостиную в одном халате, не мог позволить себе выйти из спальни в белье или спальных штанах. Малфою и в голову бы не пришло такое: выглядеть неподобающе перед родителями. Но сейчас, сидя в шортах и футболке, с босыми ногами напротив Гермионы, которая так и осталась в купальнике, он подумал: был ли у него шанс на совместный завтрак с ней? Как бы она выглядела после сна? Что было бы с копной её волос? Драко уверен, что её причёска, должно быть, выглядит невероятно огромной после пробуждения. В какой одежде бы она предстала перед ним? Или какая часть её тела осталась бы прикрытой, а какая открытой для него?
Драко мог представить Гермиону в своей квартире, которую приобрёл совсем недавно, недалеко от Мунго, в маггловской части Лондона. Мог представить Гермиону, окружённую его запахом; мог вообразить, как проводит по отпечаткам её пальцев рук, оставленных на тёмной глянцевой поверхности кухонного островка.
Он хотел видеть её в своём доме.
Он порабощён женщиной, которая даже не догадывается об этом.
Драко мысленно взмолился Салазару, чтобы она дала ему шанс показать, как, чёрт возьми, они нужны друг другу. Как она нужна ему. Малфой слишком эгоистичен, чтобы позволить ей так просто избавиться от него, после того как она разрешила к себе прикасаться и чувствовать тепло своей кожи под ладонями.
Ещё ему безмерно нравилась эта атмосфера. Нравилось ловить взгляды Гермионы на себе, когда Блейз рассказывал очередную шутку. Улыбаясь, она смотрела на него большими, тёплыми глазами, словно желала убедиться, что Драко понимал и принимал общее веселье. Он мягко ухмылялся и едва заметно кивал ей в ответ, по большей части потому, что уже ранее слышал эти истории от друга.
Когда Драко вытянул ноги вперёд, то случайно задел её пальцы на ногах, которые оказались холодными. Он дотронулся до своей палочки, лежащей рядом на столе, и, наложив на неё лёгкое согревающее, прикоснулся к щиколотке Гермионы. Поймав её взгляд, он шлёпнул ногой по деревянному полу и, приподняв правую бровь, втиснулся своей стопой под её. Поколебавшись, Гермиона закусила губу и, медленно приблизившись ко другой ноге Драко, поставила вторую стопу поверх его. Её щёки покрылись румянцем, когда она посмотрела на его руки, на которых волоски встали дыбом из-за мурашек.
— Салазар, это так… — Драко взглянул на Пэнси, которая махала рукой в открытый рот. Гермиона хихикнула, а Малфой улыбнулся. Он знал, что Пэнси любит острое. Чем острее, тем лучше. Поэтому для неё он приготовил отдельный соус для мяса. Сказать по правде, даже он не вынес бы такого количества разных сортов перцев для одного соуса. — Очень-очень горячо… Это, Мерлин…
Поттер сглотнул, от картины перед ним: Пэнси убрала часть волос назад, собрав их на затылке, а короткие пряди прилипли к раскрасневшейся шее. Когда из её глаз скатились слёзы, Гарри напрягся, растерявшись на мгновение. Драко понимал, что это слёзы счастья, ведь знал Паркинсон всю жизнь. А вот Поттер засуетился: схватив стакан с водой, он бросил туда несколько кусочков льда из охлаждающей чаши на столе, встал и подошёл к Пэнси.
— Выпей, — он поставил стакан рядом с её тарелкой и хотел сесть на своё место рядом с Драко, но вцепившаяся в предплечье рука остановила его.
— Это великолепно! — Пэнси невербально притянула к себе стул Гарри и толкнула его на него, оставляя парня рядом с собой. Гарри окаменел. Паркинсон засмеялась и навалилась ему на плечо. — Тебя так легко вывести на эмоции, Гарри Поттер. Передай мне, пожалуйста, соус, — проговорила она, забрасывая в рот кусочек лепёшки.
— Ещё? — Гарри захрипел, глаза распахнулись, словно он услышал что-то настолько устрашающее, что готов был встать перед ней, защищая от обидевшего её продукта питания.
— М-м, да. Не хочешь попробовать? — Пэнси обмакнула лепёшку в поставленную Гарри пиалу рядом с её тарелкой и протянула ему.
Драко отвлёкся, почувствовав вибрацию тела Гермионы. Ведьма поджала губы, и ему на секунду показалось, что она думала о том же, о чём и он. Заманчивым предложением было прикоснуться к коже девушки, которая тебе нравится, — так, скорее всего, думал Поттер, — ведь Пэнси протягивала ему еду из своих рук.
Не прошло и секунды, как Гарри наклонился и ртом забрал кусочек лепёшки у девушки, задев губами её пальцы.
Драко поднёс бокал к лицу и усмехнулся.
Пэнси прогнёт его. Прогнёт и отнимет у Малфоя друга.
Ему нравилась решительность Паркинсон. Её прямолинейность не знала границ, пока дело не коснулось Гарри. Но даже если у неё и были какие-то сомнения на его счёт, то все они явно испарились после того, как Блейз показал комнату Поттера, в которую он отправился переодеваться, пока остальные накрывали на стол.
— Ты и правда умеешь удивлять, Малфой. — Младшая Уизли поставила перед Блейзом, сидевшим с левой стороны от неё, пустой бокал из-под вина, и тот без вопроса, словно интуитивно, наполнил его, заигрывающе улыбаясь, будто только этого и ждал. — Что мы ещё не знаем о тебе?
Драко наклонил голову к плечу. Почувствовав лёгкое давление на свои ноги, он испытал прилив тепла в груди.
— Могу научить тебя, как перехватывать квоффл и при этом не падать с метлы. Как тебе такое умение, Джиневра?
— Такое случалось всего лишь раз! — ответила она усмехнувшись. — Тем более хочу заметить, мы всё же вас сделали перед выпуском. Так что не стоило красоваться своей задницей перед гриффиндорскими трибунами, когда на кону стоял ваша победа или поражение.
Драко злобно прищурился, а Грейнджер покраснела.
— Ну, раз уж мы тут заговорили о проигрышах, — вклинился Блейз, — спешу напомнить, что мы выиграли три игры подряд. В том числе одержали победу и над вами, перед итоговыми соревнованиями.
Уизли щёлкнула языком, провела пальцами по ножке бокала, собрала конденсат и сделал вид, что бросает в Блейза капельку.
— Ты ведь не хочешь со мной спорить, Блейз Забини.
— Мне нравится с тобой спорить, детка. Ты само очарование, когда выкрикиваешь все эти ругательства и непотребства.
— Правда?
— Да. — Блейз развернулся, подался вперёд, уперевшись локтями в стол. — Твоё лицо сливается с цветом твоих волос, и ты вся такая, — он потряс руками возле своей головы, — разъярённая становишься. Прикоснись и пальцы обожжёшь. И да, — он самодовольно повёл плечами, — я бы поймал тебя. Снова.
— Я ведь послала тебя к дементору в зад, когда ты сделал это в моё, прошу заметить, первое и единственное падение.
— И сделал бы ещё тысячу раз. Тебе и просить меня не нужно.
— Но я могу попросить тебя отвалить!
Блейз ярко улыбнулся.
— А я прижму тебя ближе к себе, детка. И буду наслаждаться титулом спасателя, которым ты будешь считать меня на самом деле, даже если с этого грязного языка, который мне, кстати, очень нравится, будут слетать одни лишь проклятия!
Драко смотрел на разворачивающуюся перепалку перед собой и задумался: когда эти двое успели узнать друг друга так хорошо? Случайные на первый взгляд касания, странные улыбки, которые понимали, казалось, лишь двое. Вино, которое пила Джинни, отличалось от других, и Блейз, зная об этом, только его и наливал. А то, как он разрезал её стейк на три странные части, будто делал это уже не впервые или точно знал, как именно она предпочитает есть…
Мерлиновы яйца! Они же…
— Вы трахаетесь.
Драко повернулся к Пэнси, которая наблюдала за всем этим с открытым ртом и, видимо, даже не поняла, что сказала это вслух, пока вилка Блейза со звоном не ударилась о тарелку. Малфой бросил быстрый взгляд на Гарри, оценивая его реакцию на сказанное подругой, и рвано выдохнул, заметив лишь неприкрытое удивление. Никакой злости и палочки наготове.
— Как ты могла молчать, Уизли?! — Пэнси повысила голос, а Гермиона выпрямилась. Драко перевёл взгляд на Грейнджер, почувствовав, что она убрала свои ноги с его. Он нахмурился. — Как, драккл побери, вы могли это скрывать? — она направила столовый нож в сторону Блейза: — От тебя я вообще такого не ожидала, предатель!
— Боже, — Гермиона повернулась к Джинни, — скажи что-нибудь, пожалуйста, Джинни, Пэнси же сейчас взорвётся, — шикнула она.
— Ты тоже знала? — Теперь Драко напрягся, когда Паркинсон распахнула глаза от удивления, смотря на Гермиону.
И правда, знала ли Грейнджер? И вообще, какое это имеет значение?
Драко только хотел открыть рот, вдруг осознав: а что собственно мы тут выясняем? Разве они этого не хотели? Но Джинни его прервала.
— Годрик, собрались святые, посмотрите на них! Это, — она указала на себя и Блейза, — ничего не значит. И это случилось лишь единожды. — Блейз сжал челюсть и сложил руки на груди, демонстративно кивая на каждое её слово. — Вы правда думаете, что я бы вам не сказала, будь это чем-то серьёзным? — она переводила взгляд с Гермионы на Пэнси. — Вы правда так думаете…
— А ты? — Драко толкнул Блейза в плечо.
— А что я? Джинни хотела пространства, я дал ей эту возможность. Она не хотела ничего большего и явно не желала меня видеть, так что я… — он снова пожал плечами, скрываясь за маской наигранного безразличия. — Я просто…
— С чего ты вообще взял, что я не хочу тебя видеть? — Джинни посмотрела на Блейза в упор.
— Может, потому, что ты сбежала из моей кровати?
Мерлин, ещё в спальне Слизерина!
— А как ты себе представлял эту картину? «Здравствуйте, я Джинни Уизли! О, почему я голая, ну, потому что этот идиот развеял мою одежду, превратил в чёртов прах!» Так, что ли?
— Почему, блять, когда я спал? Ты не могла меня разбудить или оставить несчастную записку? Почему, когда я тебя встретил, ты даже не смотрела на меня, только говорила о том, что это хренова ошибка?
— Я оставляла! — Джинни резко поднялась со своего места, ножки стула громко заскрипели об пол. — Я оставляла, ты, придурок, даже не удосужился ответить мне. Как я ещё должна была реагировать на тебя, когда ты проигнорировал наш секс и даже слова не сказал!
Блейз тоже встал, и Драко заметил, как выпрямилась Гермиона, словно была готова повторить их движение. Он нашёл её ногу под столом и слегка придавил своей стопой. Когда Грейнджер обратила на него внимание, он отрицательно качнул головой: не лезь, не сейчас.
Боковым зрением он видел, как Поттер положил руку на карман своих штанов, где, видимо, лежала палочка.
— А это весело, — шепнула Пэнси Гарри на ухо, но слышно было всем. И Драко не мог с ней не согласится.
— Я думал, тебе не понравилось, поэтому ты ушла. И не было никакой записки, Джинни! А на следующий день я не мог тебя найти, потому что я вообще не мог ходить, Салазар, блять, ты самая несносная женщина, которую я знаю!
— О, — Драко поднял руку, выныривая из-за спины Забини. — Это правда. Кажется, в тот день у Тео взорвался котёл на Зельеварении, когда они с Блейзом работали в паре. У тебя ведь кожа тогда слезла, да?
— Мать твою, да!
Ребята тяжело дышали друг напротив друга. Джинни фыркнула и перевела взгляд на его бедро, будто прямо сейчас видела там доказательство словам Драко.
— Ты не…
— Заткнись, Забини! — Джинни схватила палочку со стола и второй рукой ухватилась за футболку Блейза, сжав ткань в кулак на груди. — Простите нас. Мы объяснимся позже.
Прежде чем раздался хлопок аппарации, Пэнси успела выкрикнуть:
— В самых горячих подробностях.
========== Глава IV. «Блейз Забини знал о подвигах принца Киерана, будущего Короля Профурсетии» ==========
Комментарий к Глава IV. «Блейз Забини знал о подвигах принца Киерана, будущего Короля Профурсетии»
идеальная атмосфера.
между строчек так и читается драмиона в этой главе💙
Camila Cabello - Shameless
Ох, блять.
Драко до скрежета под пальцами сжал бортики умывальника. Он чувствовал каждую ледяную каплю, стекающую по лицу. Смотрел в зеркало и наблюдал, как они собираются на остром подбородке.
