Текст книги "Любовь или криминал? (СИ)"
Автор книги: SaTaMi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Слепой вскочил с дивана, но паршивое похмелье (дешманским виски из магазина на первом этаже) дало о себе знать: мужчина едва не грохнулся обратно, перед глазами поплыли круги. Да и поздно было для таких походов. Слепой вновь почувствовал то самое раздражающее волнение, как будто в детстве перед боем курантов. Эта ночь будет муторной и слишком долгой.
Слепой наивно полагал, что он не сможет уснуть, но жуткий недосып, связанный с постоянным размышлением над темой смерти Осы проявился, и бандит уснул сразу же, как его голова коснулась подушки.
Наступил тот самый день: тридцатое мая. Оливия уже утром заехала в видеомагазин за подарком для Ботана – игровой приставкой Nintendo. Оливия знала, как Ботан хотел такую игрушку, и рассчитывала на то, что попадёт в самое яблочко. Она порой сама поражалась тому, как она хорошо выучила мечты, желания, предпочтения, вкусы Ботана за столь короткий день. Двадцать первого мая был ровно месяц, как они встречаются. Всего лишь месяц, но насыщенный самыми разными событиями, происшествиями. И никто не знает, что их ждёт впереди.
Оливия решила, что не будет готовить прямо шикарный стол на всю компанию. Она сделала такой в честь возвращения Ботана из больницы, и что? Половина салатов были недоедены, а бедная пара ещё час мудохалась с отмыванием тарелок, где были засохшие остатки еды. Просто тазик оливье, может, ещё селёдка под шубой. Да и Ботан же ещё запёк рыбу, так что такого запаса должно хватить. Оливия нарезала огурцы, напевая себе под нос композицию любимой певицы C C Catch. Настроение было на редкость приподнятое.
Ботан в этот момент находился в своей комнате, читал теорию по музыке. В его консерватории начиналась пора экзаменов, нужно было готовиться. Конечно, ему мешала музыка, но он боялся сказать об этом Оливии. Вдруг она обидится на него?
В дверь позвонили. Оливия аж дёрнулась от громкого звука. Она посмотрела на свой внешний вид: аляпистая футболка и джинсы. В принципе, не так страшно. Сойдет.
На пороге стояли её друзья, держали в руках коробочки. Оливии передалось весёлое настроение её напарников, и она шире улыбнулась.
– Проходите. Я пока закрыла заучку в комнате, – Оливия жестом пригласила гостей в квартиру. Брайн старался выглядеть счастливым, хотя бы ради Оливии, нацепил вполне искреннюю маску внутренней удовлетворённости на лицо. Но на душе кошки скребли.
– БОТАН! – выкрикнула Оливия так, что Чёрный подскочил на месте. – Выходи!
Умник вышел из комнаты. Увидев компанию, он приосанился.
– С днём рождения, котёнок. – Ласковое слово далось Оливии, будто страшная пытка. Ботан поблагодарил всех, закрепил свои благодарности объятиями. Брайн сделал шаг назад, когда Ботан хотел его обнять, и заучку этот жест смутил, но разбираться в причинах такого поступка не хотелось.
– Прошу к столу! – Оливия провела ребят на кухню. – Я тут чёт накулинарила, ха-ха.
– Тихо как-то, включи музло! – Чёрный открыл ящик с кассетами и нашёл одну с песнями различных исполнителей. Оливия кивнула и вставила кассету в проигрыватель.
Праздник сразу же пошёл на нужный лад: Оливия громко смеялась, рассказывая всякие шуточки, Ботан играл в «крокодила», а Сизый налёг на салаты. Брайн правда сидел, мечтая поскорее уйти от этих шумных людей в тихую комнату.
Ботан достал брелок-“тамагочи», покормил своего питомца и внезапно разразился громким плачем. Оливия побледнела, увидев плачущего Ботаника и сразу же спросила, что случилось.
– Оливия, м-мой тамагочи… Он… умер… – Ботан прижал брелок к сердцу. Сизый налил себе в рюмку коньяк и с наигранной серьёзностью сказал:
– За тамагочи. Помянем. Хороший был тамагочи. Светлая память.
Компания начала громко хохотать, с уст вылетали смешки. Действительно, странно: взрослый парень и плачет о гибели игрушки. Только Оливия восприняла это всерьёз, обняла Ботана и гладила его по волосам.
– Сизый, купишь ребёнку нового тамагочи?
– Такой ребёнок должен человеческих тамагочи делать, – посоветовал Сизый. Оливия наступила ему на ногу, мол, не поднимай эту тему. Сизый мгновенно понял, тема деторождения не поднималась больше за столом.
Ботан наконец развязал ленточки на всех коробочках. Ему не терпелось узнать, какие презенты ему преподнесли в честь девятнадцатилетия. Сизый подарил тетрис, Чёрный – собрание научных сочинений по математике, Брайн – ручку с несколькими цветами и тетрадь с котиком. Всем этим подаркам Ботаник был рад и заботливо поставил на тумбочку.
В течение торжества, конечно же, все пили коньяк и прочие алкогольные напитки. В середине процесса всех потянуло на какие-то личные откровения. Первым захотел обнажить свою душу Сизый.
– Вы не задумывались, почему у меня татуировка на шее?
– Для красоты, – Оливия откусила дольку лимона. – А что?
– Вообще, в криминальном мире эта татуировка означает воровство, само животное указывает на ловкость человека, но для меня она означает убийство.
Ботан пожалел, что в этот момент начал есть салат, потому что тут же подавился. Оливия заботливо похлопала парня по спине.
– Ты кого убил-то? – буднично спросила Оливия, будто говорила о какой-то бытовой теме.
– История такова, – Сизый залпом опустошил рюмку. – Банально, конечно. Мне было шестнадцать, я шёл по улице, слышу, какая-то девушка кричит о помощи. Тогда я, как и все мальчики, хотел совершить подвиг. И я такой: я героем буду, ура! Кинулся на помощь, там мужик какой-то, в кусты её тащит. Я мгновенно среагировал, нож в спину, он сразу скончался. Я схватил девушку за руку, и мы побежали оттуда. Романтика была вообще жесть: ночь, луна, подвиги. Ух. Она очень боялась, поэтому я оставил её у себя на ночь. А потом понял, что влюбился.
– Сколько ей лет было?
– Шестнадцать. И закрутилась у нас… Баунти, ха-ха. Целовались, даже один раз перепихнулись. Аккуратно, правда, чтобы не забеременела. Но меня по итогу нашли и посадили в колонию по статье. И я короче её спрашиваю: будешь ждать меня? Она такая: да, Сашуль. Однако сказка закончилась, – Сизый горестно усмехнулся. – Она написала мне большое письмо. Я получил его на третий день пребывания в колонии. Она писала, что полюбила другого, хочет уехать к нему, просила прощения. Больно было, но не сильно. Вот если бы она ничего не сказала и изменила, было бы хуже. Я бы там загнулся. Кстати, из колонии через три дня выпустили, самооборона же.
– А ты жалел потом, что спас её? – спросила Оливия.
– Нет, не жалел. Я не же знал той ночью, что у нас всё закрутится. Мне отношения нах не нужны были, – по пьяни в речь парня вписалась нецензурная лексика. – Мне не до этого было. Я же с вами уже тусил.
– Я вообще не замечала, что с тобой что-то не то, – Оливия была искренне поражена рассказом. – Ты вёл себя, как обычно. Чё ты молчал?
– Не видел смысла рассказывать. Было стыдно вот так начать ныть. Только с годами я понял, что мы друзья, мы должны делиться друг с другом проблемами. Легче жить будет. Ботан, хотел давно спросить, только не ругайся. Я по твоему поведению прямо вижу, что ты маменькин сынок. Где твой отец? Он есть вообще?
Оливия ещё раз сильно наступила Сизому на ногу. Ботан налил себе ещё рюмку коньяка, будто морально готовясь к рассказу.
– У меня нет отца. Я его не помню. Он был в нашей семье до моих трёх лет. Потом он связался с криминалом, он убивал людей, воровал огромные суммы денег, пытаясь помочь нашей семье. И потом произошла одна перестрелка, его убили. Мама поседела в тот вечер, за один момент. Вот и всё.
Оливии стало немного неловко, она нервно усмехнулась, бегая глазами по комнате.
«Да, твой отец полёг из-за всего этого, а ты со мной встречаешься. Вот он там в шоке.»
– Соболезную, – по очереди сказали гости. Ботан лишь сделал движение головой, мол, я принял ваши слова поддержки.
Остальная часть вечера прошла восхитительно. Прозвучало огромное количество тостов, Ботану нажелали много золотых гор, крепкого здоровья, любви, денег, детишек, всех благ. Ботан чувствовал себя по-настоящему счастливым, улыбка не сходила с его детского, наивного личика. Он никогда не праздновал свой день рождения в такой большой компании людей. Столько внимания, и всё ему! Только единственное омрачало настроение Ботаника: рядом не было мамы. Она всё ещё была там, в деревне. Если бы она была с ними, то паззл умиротворения бы сложился.
«Хотя с другой стороны, – решил Ботан, – Неизвестно, как бы она отреагировала на друзей Оливии. Меньше знаешь – крепче спишь.»
Они просидели где-то до часов пяти утра, а потом разошлись по домам, оставив Ботана и Оливию наедине.
Оливия проснулась в обнимку с Ботаном, где-то в часов одиннадцать утра. Для неё это уже было слишком позднее время, поэтому Стар, недолго думая, выпорхнула из плена тёплых рук заучки и пошла выполнять повседневные ванные процедуры. Ничего не предвещало беды. Нужно было лишь заехать на одну «точку» за деньгами за месяц.
От ходьбы по квартире проснулся Ботаник.
– Мгм, ты уже проснулась? – голос Ботана спросонья был с милой хрипотцой. Оливия даже не обратила на это внимания. Она впихнула в себя бутерброд с колбасой почти на ходу и сказала:
– Я поеду за деньгами, скоро вернусь. Не вздумай волноваться. Лучше поиграй в игрушки, – Оливия показала на раскрытые подарки. – И расслабься. Это мои проблемы, и тебе за них волноваться не рекомендуется.
– Ладно, – безэмоционально сказал Ботан. Почему-то он испытывал некий мандраж от того, что Оливия поедет на какие-то разборки. Ботаника конечно успокаивало, что это некая плановая встреча, но кто знает, чем она закончится.
Оливия быстро собралась, привела в порядок своё «гнездо» на голове и поцеловала Ботана в макушку. Тот отправил ей вслед воздушный поцелуй.
– А твой брат когда вернётся? Волгу же заберут наверное, – Оливия села на заднее сиденье, что для неё было удивительным.
– Нет, не заберут, я её выкупил, – ответил Сизый, внимательно смотря на дорогу, – Вот эта «точка». Мы вместе идём или как?
– Конечно, – Оливия ответила так, будто был задан вопрос из разряда «дважды два». – Только вы подождите у выхода. Вряд ли ваша помощь потребуется.
Они вышли из машины и направились к зданию. Подходя к двери, Оливия вдруг осознала, что забыла дома пистолет.
«Господи, он же старпёр. Да и я ему объяснила всё популярно при первой встрече.» – успокоила она себя. Толкнув дверь, она сразу же глазами начала искать владельца магазина.
– Привет, малышка. Я очень тебя ждал. – Он подошёл к Оливии близко, чуть ли не дыша ей в шею.
Оливия захлопала глазами, мгновенно, как по щелчку пальца раздражаясь такому панибратству.
– Иди нахрен. Деньги где? Мы тебе сколько времени дали? – Она хлопнула по столу кулаком. Тут мужчина взял её руку и поцеловал ладонь.
– Ты чё, охренел? – Оливия поняла, что действовать нужно быстро. Она догадалась, к чему идёт дело. Оливия попыталась двинуть по лицу кулаком, но промахнулась: противник ловко увернулся от удара и заломал ей руки за спину, кладя на стол. Он сразу же начал целовать её шею.
Оливии ничего не оставалось, как крикнуть:
– Помогите!!!
Конечно, для Оливии такое положение было чертовски унизительным. Обычно она сопротивлялась, а тут просто лежит и орёт. Но руки были заломаны, ноги свисали, да и в целом было шоковое состояние.
Ребята, стоявшие в паре метров от предводительницы, услышали её мольбу о спасении. Брайн схватил валявшуюся на земле бутылку и кинулся в помещение. Ребята рванули за ним, чтобы если что, уладить ситуацию.
Брайн, недолго думая, со всей силы ударил парня по голове бутылкой. Она с треском разлетелась на осколки, а маньяк упал на пол. С его затылка медленно стекали на пол алые капли крови.
– Блять. Оливия, ты как? – Брайн подбежал к Стар, которая лежала на столе в неком оцепенении.
– НОРМАЛЬНО, ЧЁ НЕ ВИДНО ЧТО ЛИ?! ПОЕХАЛИ ДОМОЙ!!! – рявкнула она, смотря диким взглядом на компанию. Парни поняли столь эмоциональную реакцию Оливии, не обиделись.
– Ты в безопасности, – шептал Брайн, – Мы рядом. Он откинулся. Надеемся.
– Да я в порядке, уверяю вас, – Оливия уже успокоилась, говорила без агрессии. – Только Владу не говорите о том, что случилось. Он так паниковать начнёт… Да и неприятно знать, что твою девушку кто-то лапал, – Оливия хихикнула.
Наконец они сели в машину и отправились к дому Стар. Брайн смотрел в окно, размышляя над тем, что случилось. Он с каким-то сладким наслаждением вспоминал ту минуту, когда защитил Оливию, спас её от насилия. В её глазах он герой! А смог бы так поступить Ботаник на его месте?
Внезапно ему в голову пришла гениальная идея, как воспользоваться этой ситуацией и получить шанс разлучить эту парочку. Брайн сложил руки шпилем, предвкушая тот момент, когда его идея воплотится в реальность.
Комментарий к 14. День рождения 1 – Дома хрущёвской постройки – советские типовые панельные или кирпичные жилые дома, обычно 5-этажные, с малогабаритными квартирами. Названы по фамилии Н. С. Хрущёва, в период правления которого началось их массовое строительство в СССР и всей Евразии.
Здрааааавствуйте, а у меня ноутбуууук сломался. Как назло! Пишу главы с телефона, правда с перерывами. Переживать не стоит.
Господи, наконец-то я закончила с врачами, до ноября правда, но на лето я точно закончила! Хочется спокойно отдыхать.
Всех люблю, спасибо за ваш бешеный актив❤️❤️❤️❤️
====== 15. Месть ======
Комментарий к 15. Месть Много мата, но так нужно для эмоций :)
«Да, это определенно сработает», – Брайн потирал руки, предвкушая свою победу. Он знал: то, что он планирует сделать, окончательно разорвёт отношения Ботана и Оливии, а значит, будет меньше препятствий на пути к сердцу Стар.
Когда машина проехала мимо телефонной будки, Брайн крикнул:
– Остановите, мне надо родственнице позвонить!
Сизый, конечно, удивился. Он был в курсе того, что Мапс не особо контактирует со своими родственниками, но решил помочь и припарковался возле телефона. Брайн вышел, кинул несколько монет в монетоприемник и набрал номер Ботана.
Ботан как раз в этот момент был занят повторением билетов к экзамену, поэтому на звонок ответил не сразу. Он рассчитывал, что это Оливия, но нет. Почему-то у умника была некая тревога относительно своей возлюбленной, в груди было какое-то тяжёлое чувство сдавленности. Лезли негативные мысли, которые не получалось отогнать прочь.
– Да? – услышал Брайн на том конце.
– Привет, Влад. Ты помнишь меня? Это я, Карта, Брайн, – напомнил Брайн, наматывая на палец провод. Он подумал, что Ботаник может не узнать его, ведь контакта как такового не было.
– Да, я понял. Что-то случилось?
«Спектакль начинается», – Мапс ухмыльнулся про себя.
– Я хотел тебя предупредить. Да, возможно тебе будет сейчас больно, но если я дальше буду скрывать то, что знаю, тебе будет хуже. Я хочу тебе помочь.
– Так, начало не обнадёживает, – Ботан насторожился и стал внимательнее слушать.
– Да. Оливия тебе неверна. Она спала с другими. Мы ездили на предприятие, и она лично на моих глазах приставала к другому парню. Если бы я их не разнял, то она могла охотно провести с ним вечер.
Брайн знал, что это неправда. Он решил переделать ситуацию, произошедшую накануне так, как было удобно ему.
Ботан не мог поверить своим ушам. Пальцы разжались, грозясь выронить трубку из рук. В глазах стало темнеть.
– Оливия приставала к кому-то? Погоди, ты путаешь! Она не могла!
– Нет, могла, Ботан! Я знаю, какой ты ранимый, желаю тебе счастья, поэтому сказал тебе об этом! Расстанься с ней. Ты ей не нужен! Ты ей мешаешься под ногами! – Брайн старался звучать как можно более драматично. Получалось отлично.
«Господи, я должен идти во ВГИК¹»
– Она тебе так сказала?! – выкрикнул Ботан будто от физической боли.
– Да, она лично так мне сказала при разговоре. Не трать на неё своё время. Ты ещё встретишь ту, которая тебя искренне полюбит.
Ботан не нашёл, что ответить. Мысли в голове смешались, будто рой назойливых пчёл. Ботан выронил трубку, сел на диван, обнял колени и начал плакать тихонько.
До сознания ещё не дошла вся эта информация. Она звучала, будто в кошмарном сне. Ботан ударил себя по щеке, надеясь, что сейчас проснётся, как ни в чём не бывало, но нет: щека мгновенно заболела, стала ярко-красной. Ботан не знал, что ему делать. Он начал вспоминать, что делали те, кто узнавал о неверности своей половинки, вспомнил русскую классическую литературу, «Анну Каренину»², но все эти варианты его не устраивали.
«Ладно, я уеду из Питера к маме под крыло, в деревню и буду учиться музыке, как раньше. Все будет хорошо. И без женщин жил восемнадцать лет, дальше смогу. Любовь – это всё пустое. Это сказки для инфантильных, наивных романтиков, которые ещё не выросли. А я взрослый. На своей шкуре понял, что любви нет.»
Ботан помимо всех этих мыслей мечтал о том, чтобы это всё было ложью. В его душе кто-то кричал: «Не верь!». Если бы Ботан был бы более зрелым парнем, он бы давно заметил то, как Брайн смотрит на Оливию и был бы готов к таким поворотам. Но он не замечал...
– Оливия, ты точно не нуждаешься в помощи? Может, мы останемся с тобой ночевать? – уточнил Сизый, открывая дверь машины и помогая девушке выйти. Оливия взяла волю в кулак и улыбнулась:
– Всё в порядке. У меня есть мужчина, который за мной посмотрит.
– Ты же сказала, что он не должен знать.
– Не должен. Просто я о том, что внимание и забота будут со мной, меня короче успокоят. Вот, – Оливия вышла из машины. – Ну и вы как бы тоже молчите об этом, не дай Бог ляпните что-то при заучке, я вас убью. Всё, до встречи, – Оливия помахала рукой и подошла к парадной.
Конечно, Оливии было страшно до сих пор, она не отошла так быстро, но у Стар была репутация сильной девушки, и вот так рыдать при друзьях она бы не смогла. Они были бы шокированы и, по её мнению, разочарованы. Оливия решила, что если плакать, то на плече своего парня. Только при нём она могла обнажить свою душу и показать истинную себя, не получив при этом осуждения.
Оливия открыла дверь в квартиру, выдохнула и ласково сказала:
– Ботаничек, я дома!
Ответа не раздалось. Оливия не стала придавать этому значения, понимала, что он может быть занят учёбой. Она разулась, сняла куртку и позвала Ботана снова. Нет ответа. Оливия не стала церемониться, распахнула дверь в его комнату. Ботан сидел на диване, обняв колени и покачиваясь взад-вперёд. Лицо было заплаканное, опухшее, глаза красные, в них лопнули сосуды.
– Ботан, что случилось? – Оливия не могла игнорировать такой вид своего парня. Она села к нему на диван. Тот отсел от неё.
– Ботан?
– Оливия, я хочу, чтобы ты ушла из криминала, прекратила все свои дела и перестала общаться со всеми друзьями. Ну, кроме Сизого.
Ботан специально хотел заставить Оливию разорвать связи с напарниками. Они же мужчины. Кто знал, может, она подкатывала к ним. А Сизый вроде был вне подозрений и нравился Ботану.
Оливия приподняла бровь, услышав такое заявление.
– Ботан, мы когда вступали с тобой в отношения, я тебе триста раз сказала, что не брошу рэкет и своих пацанов не оставлю. Не задавай глупых вопросов и не говори херни. Вроде умный парень, – Оливия старалась быть спокойной, но по её взгляду становилось понятно: она взбешена.
– Послушай ты, распутная женщина. Я в курсе про то, что ты лезешь к парням, меня это не устраивает, абсолютно. Мне очень больно.
– Я лезла? – Сказать, что Оливия была в шоке – не сказать ничего. Она рассчитывала на моральную помощь Ботана, но получает грязные обвинения. – По твою мнению, я шалава?
– Нет, ну не шалава, – Ботан начал пятиться назад. – Но распутная женщина.
– Ты охуел? Говорить, что я сплю со всеми подряд! – Оливия вскочила с дивана. – Ты совсем с дубу рухнул! И ещё заставляешь бросить меня дело всей своей жизни! – она уже не сдерживалась и орала на всю квартиру, трясясь от злости.
– Да, заставляю! Меня достала эта твоя жизнь! Меня достало то, что я постоянно волнуюсь за тебя, где ты! Меня достало подозревать, сходить с ума от догадок! Меня достало то, что ты сутками с ними, ты сутками на своих делах, а я по боку! Ты меня вообще не любишь! Я хочу любви, тепла, заботы! Я хочу, чтобы меня обнимали перед сном!
– Да я и так тебе кучу внимания уделяю! – крикнула Оливия в ответ. – Ты вообще сам понимаешь, в чём обвиняешь меня? Ты говоришь, что любишь меня, а потом говоришь, что я лезу ко всем! Чёрт, как это мерзко и низко! С чего ты вообще это взял? Урод, урод, ненавижу тебя! – Оливию взяло отчаяние, она в истерике прокричала последнюю фразу и дала Ботану пощёчину, уходя к себе. Она закрылась на задвижку и начала горько плакать. Да, в её конституцию входило золотое правило «не плакать», но сейчас все равно. Было слишком много боли и страха.
У Оливии в голове крутились все те слова, которые ей сказал Ботан. Она не могла их забыть, они звучали у неё в ушах. Почему он так поступил? Почему он счёл её шлюхой, которая продаёт себя всем? Тем более, в свете последних событий. Всё это заставило Оливию винить себя в том, что над ней едва не надругались. Значит, она виновата, она слишком провокационно себя вела, слишком вызывающе оделась, переборщила где-то. «Я виновата, я виновата», – повторяла она, закрыв лицо ладонями. Она подошла к зеркалу, посмотрелась в него и ударила кулаком по стеклу. Ей стало настолько ненавистно своё тело, что она хотела схватить осколок и разрезать себя к хренам.
По руке Оливии побежала кровь, начиная стекать на пол. Ботан начал стучаться к ней в дверь, чтобы договорить, и когда понял, что дверь закрыта, взял ножик и взломал её. Оливия лежала на кровати, обняв своё кровавое запястье второй. Взгляд был пустой, не выражал эмоций. Ботан забыл все свои обиды и подлетел к девушке, не помня себя от страха.
– Ливи, солнце! Ты что натворила! Зачем? – вопрошал Ботан, доставая бинты.
– Пошёл нахуй!
– Оливия, руки дай! – Ботан смочил бинты перекисью.
– Пошёл нахуй!
Ботан с силой потянул руку Оливии к себе, начиная заматывать бинтами. Оливия тихо повторяла Ботану, куда пойти. Она его ненавидела, ей было неприятно смотреть на него, дышать с ним одним воздухом.
– Мне Брайн сказал, что ты приставала к каким-то мужчинам сегодня, – сказал Ботан, завязывая бантик. – Скажи, это правда?
– Ботан, ты ёбнутый. Сам себе надумал и ещё Брайна приплетаешь! – Оливия оскалилась.
– Я не приплетаю. Он позвонил мне и сказал это. Скажи, это правда?
Оливия посмотрела на Ботаника широкими глазами, полными отчаяния и обиды.
– Ботан, меня чуть не изнасиловали сегодня. Я ни к кому не лезла сама, он сам заломал мне руки за спину, толкнул на стол и начал целовать меня в шею. Я не хотела, Ботан. Я и так себя корю, не понимаю, где я поступила не так. Я тебя одного люблю. Я не могу даже подумать о том, чтобы поцеловаться с другим. Но я не знаю, как с тобой быть после услышанного. Мне больно и неприятно. Я хотела поддержки, а получила обвинения. Я себя теперь ещё больше ненавижу. Хотя не понимаю, за что. Я и зеркало ударила, потому что мне противно своё собственное тело. Уходи, я не хочу с тобой разговаривать, – Оливия говорила непривычно высоким голосом от горечи. Ботану даже страшно стало увидеть обычно сильного человека таким разбитым.
– Но почему Брайн сказал, что ты приставала?
– Я НЕ ЗНАЮ, БЛЯТЬ! МНЕ ПОХЕР НА НЕГО! САМ С НИМ РАЗБИРАЙСЯ! – Оливия вскочила с кровати, нацепила куртку, обулась и вышла из квартиры, схватив пачку Мальборо. Сейчас без сигарет было вообще никак: слишком нервным выдался день. Ей уже было всё равно, что подумает Ботан. Она посмотрела куда-то наверх, выдыхая табачный дым. Выглядело это крайне драматично.
Она услышала шаги за спиной и испугалась, быстро уронив сигарету на асфальт и затушив её ногой. Это оказался Влад.
– Оливия, я тебя люблю. Прости меня. Я готов на колени упасть, мне так стыдно, что я тебе говорил такие вещи, я так тебя унизил, – заговорил он ангельским голоском и положил руку ей на плечо. Оливия дёрнула им, и рука Ботана упала.
– Ботан, я тебя простила, но не знаю, смогу ли встречаться с тобой после этого, – Оливия достала ещё одну сигарету. – У меня осадок в душе. Мне очень хреново было, да, вешаться не пойду, но мне нужен был ты. И ты, получается, мне не доверяешь, раз поверил Брайну. Даже если мне скажут, что ты спал с кем-то другим, что у тебя две бабы, я не буду верить до последнего. Я знаю тебя, я люблю тебя, я доверяю тебе. А ты мне нет, получается. Тогда нахера нам эти все отношения? И ты сказал конкретно, что ты устал от моей жизни. Мы слишком разные. Я думала, что это не особо мешать будет. Но видимо, это играет свою роль.
– Меня бесит твоя жизнь, потому что я волнуюсь за тебя. Я боюсь, что однажды мне скажут, что твой труп гниёт где-то в траншее. У меня уже был печальный опыт, на худой конец, – напомнил Ботан, с упрёком посмотрев на Оливию, – Мой отец умер из-за криминала. Его пристрелили за наркотики, которые он не передал другим, а оставил себе, чтобы на них сколотить огромное состояние.
– Ботан... – Оливия вдруг поняла, о чём он говорит. – Не бойся за меня. Я смогу постоять за себя. Меня никто не тронет и не убьёт. И с наркотиками я не связываюсь. У меня табу. Я только деньги вымогаю и убиваю тех, кто мне мешает. Но почему ты мне не веришь?..
– Я понимаю, что ты сильная, крутая девушка, тебе нужен рядом с собой такой же сильный мужчина, надёжная защита, опора. Я боюсь тебя потерять, – признался Ботаник.
– А ты не думал, что я заебалась быть сильной? Я в тебя и втрескалась, потому что я хочу с кем-то стать слабой, беззащитной. Я устала жить постоянно, ожидая пиздеца. Я живу чуть ли не с пистолетом под подушкой. С тобой я расслабляюсь. Мне нравится твоя беззащитность. Мне нравится твоя робость. И если мне что-то надоест, я тебе скажу прямо, без измен. Так только самки собак поступают. Я же не такая?
– Ты самая хорошая, – Ботан обнял Оливию и незаметно вынул сигарету из её пальцев, выкинув в урну. – Милая, добрая. Прости меня за то, что не оказал тебе поддержку. Хочешь, поплачь.
– Не хочу... – Оливия отстранилась от Ботана. – Плакать на улице отстой.
– Но тебе нужна эта разрядка. Ты же напугалась сильно.
Оливия проигнорировала это высказывание, посмотрев куда-то вперёд.
– Я тебя так ненавижу сейчас.
Ботан кивнул, понуро³ смотря на Стар.
– Просто ненавижу. Я так злюсь на тебя, – Она приблизилась к Ботану. – Хочу злость эту выплеснуть.
Она поцеловала Ботана, начиная жадно кусать его губы, проникая языком в его рот. Оливия делала всё так, чтобы Ботан не успевал отвечать и хихикнула, когда чувствовала его неуклюжие попытки отвечать на поцелуй.
– Оливия, медленнее...
– Завались.
Оливия не шутила. Она правда ещё злилась на Ботаника, испытывала массу отрицательных эмоций. Этот поцелуй для неё не был актом любви, а способом выплеснуть агрессию. Она не знала, понял ли Ботан это, но честно говоря, ей было плевать.
Через какое-то время они отошли друг от друга.
– Тебе не было противно меня целовать? Я выкурила две сигареты.
– Я привык к этому запаху.
– Говнюк. Мог бы сказать, что тебе нравится.
Ботан взял за руку Оливию, но та вырвала свою ладонь.
– Посмотрю по твоему поведению, прощу ли я тебя или нет.
Ботан понимающе кивнул и пошёл к парадной.
Слепой уже с утра направился в тот самый дом. Он хотел поговорить с вахтёром насчёт камер видеонаблюдения. Он чувствовал, что он почти разгадал вопрос, который его тревожил, стал смыслом жизни. Вахтёр сообщил, что камеры работали в тот вечер. Слепой представился работником правоохранительных органов, даже показал фальшивую ксиву⁴, которая подействовала на вахтёра. Он подошёл к компьютеру, нажал на какие-то кнопки и открыл камеры.
Слепой пригляделся в экран. Сердце в груди сделало аксель. Нервы были взвинчены. Это были последние минуты жизни его брата.
Лицо Брайна было закрыто капюшоном, но Слепой мгновенно его узнал по походке. Брайн ходил на полусогнутых ногах. Слепой знал об этой особенности.
– Вам это помогло?
– Да, помогло, – Слепой всхлипнул и сжал кулаки. – Спасибо.
Он вышел из дома, и в голове сразу же в голове разработался план мести. Он не убьёт Брайна. Он сделает всё так красиво, что сценаристы криминальных драм позавидовали бы его фантазии.
Оливия как только пришла домой, сразу же набрала номер Сизого. Она хотела поговорить с ним, ведь он самый умный и рассудительный из их компании. Если Брайну хватило мозгов рассказать такое Ботану, то что ещё он может сделать? Оливия была приверженцем позиции, что крыс нужно гнать с корабля немедленно, иначе эти крысы сожрут капитана корабля, или заразят чумкой.
– Сизый? Ты можешь говорить?
– Могу. Что случилось?
– Джингл-беллс полный случился, – Оливия пересказала всю ситуацию. Сизый даже не сразу ответил.
– Он ебанутый? Он же САМ тебя спас от этого маньяка! Нахера ему говорить такую лабуду твоему Владу? А хотя я понимаю, почему.
– Сизый, а ты как считаешь, Ботану правда он сказал?
– Твой Ботаник такую херню сам придумать не мог. Он у тебя адекватный. Это правда дело рук Карт.
– Погоди, – Оливия вспомнила последнюю фразу. – Ты сказал, что понимаешь, почему Брайн так себя повёл. Почему? Я тупая, я недогоняю.
– Тебе двадцать лет, ты реально ничего не понимаешь? – Сизый начал громко смеяться. Оливию это взбесило, и она фыркнула:
– Слушай, давай без розыгрышей!
– Да он запал на тебя! – воскликнул Сизый. – Запал на тебя ещё два года назад!
– Запал? Брайн на меня? Ты... Да мы... Что за ерунда. Нет, ты говоришь чушь, он не мог меня полюбить. И он знает, что я люблю Влада.
– Вот знает и хочет его устранить. Чтобы вы расстались, а он бы яйца к тебе подкатил. Это видно всем нашим кентам, как он на тебя смотрит, какими глазами. Я конечно не знаю, правильно ли я поступаю, что говорю тебе такие личные вещи. Не подавай виду, что знаешь.
– Ладно. Но тогда пазл, в принципе, складывается. Но я не знаю, что с ним делать.
– Поговорить. Узнать причину такого поведения, устранить её. Да, он поступил, как мудак, но выгонять его не вижу смысла. Мы очень много лет дружим, и из-за одного косяка перестать общаться – неправильно. Много хорошего было, это всяко перевешивает сегодняшний проступок.
– Да, я поняла тебя. Спасибо, Сизый, – Оливия улыбнулась, ощутив лёгкость после разговора.
– Не за что, Оливия. Ты мне вообще, как дочь. Обращайся в любое время.
– Так, ты выпил, я чувствую, – Оливия смутилась из-за такого откровения и уже хотела положить трубку, ведь говорить с пьяным – не из приятных, но Сизый чётко сказал:
– Нет. Я трезв. Я тебе честно говорю, ты мне очень дорога. Как сестра, как дочка. Мы столько лет дружим и я ни разу тебе этого не говорил. Это неправильно.
– Хорошо, папа, – Оливия расхохоталась. – Вы тоже стали моей семьёй. Я вас обожаю.
– А теперь иди и скажи умнику, что ты его любишь, что ты его простила, – посоветовал Сизый. – Он успокоится хотя бы.
