Текст книги "На пределе: Серия 3 «Фостер» (СИ)"

Автор книги: Sandje

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Нужно найти способ заставить людей уйти как можно дальше отсюда.

– Пробовали! – Рейнольдс обречённо выдохнул. – Бесполезно. Они будто и впрямь Божьего разрешения ждут.

– Значит, нужно его дать… – натянуто сообщил Иллай. – Долго играть в весёлых собеседников у Кэла не получится.

– У него всё получается, если это ему интересно, – Бен в надежде, что его слова действительно правильны, слабо улыбнулся.

– Да, но как скоро ему надоест Рокфор…

***

– Если ты Бог, почему они не приклоняют пред тобой колени? – неожиданно для всех окружающих спросил Рокфор, довольно громко. Его глаза сузились и заблестели, как у ребёнка, который завидел новую игрушку и всячески пытается её получить.

– Я очень скромный, – Лайтману начинала надоедать эта цикличность. – У меня есть имя, помнишь?

– Плевать! – преступник раскинул руки в стороны и покачал головой. Пистолет, который он крепко сжимал правой рукой, опасно метался из стороны в сторону, норовя выстрелить в любой момент.

– Осторожней с оружием, ты ведь не магазины грабишь! – невозмутимо продолжил эксперт. – Детали – это, как правило, важно.

– Ты мне помогаешь? – на лице террориста проскользнул оттенок удовлетворённости, который сменился удивлением.

– Не в моих правилах.

– Сколько бы унижения испытали мудрецы, если бы ты поставил их на колени… Не обязательно перед собой. Поставь их на колени перед их же людьми.

– Ты не хочешь их унижать. Твоя навязчивая идея – убить их, – Лайтман презрительно поджал губы.

– Унижение стало бы достойным началом всего остального. Я знаю этих людей не первый год, но никогда раньше не видел тебя среди них. Ты явил себя людям и теперь состоишь из плоти и крови, как настоящий человек? – глаза Рокфора вновь заблестели. – Камал уважает тебя, иначе не закрыл бы рот по первой просьбе. Не остановился бы, услышав предупреждение. Ты или заслужил уважение, или не нуждаешься в заслуге, поскольку уже имеешь его.

– Тебе впору работать на ФБР или ЦРУ, такие дедуктивные таланты нельзя зарывать в землю. Что касается Камала, он сделал это ради безопасности своих людей.

– Ты так наивен? – Рокфор иронично сложил брови домиком. – Не думаю. Тебе лучше меня известно, чем он руководствуется. И тебя это знание раздражает.

– Мне казалось, по лицам здесь читаю я. Твоя задача выступать карающим мечом в моей тени.

– Я плюю на божество и святость. Мне плевать на твои убеждения.

– Это начинает становиться скучным! – Кэл показательно зевнул, усаживаясь на землю, перед террористом, на которого теперь смотрел сверху вниз.

– Религия никогда не была развлечением.

– Знаю. Это – психопатия.

– Считаешь их ненормальными? – в голосе террориста проскользнула радость. – Психами, может быть?

– Я могу говорить только о том, о чём знаю наверняка. А знаю я достаточно много, чтобы бросаться подобными выражениями.

– Зачем ты пришёл сюда? Что ты пытаешься мне доказать?

– Мне скучно. Не хватает собеседников, которые оценили бы мои изречения о мире во всём мире.

– Глубокие темы человечества?! – преступник издал истерический смешок. – Стал бы хоть кто-то размышлять о проблемах во всём мире, если бы сидел на бомбе?

– Я делаю это.

– Ты псих!

***

Локер осторожно выбрался из толпы, обогнул оцепление и замер, наблюдая за всем со стороны:

– Есть сигналы камер? – с лёгкой надеждой спросил он, поднося рацию ко рту.

– Работают только те, что внутри деревень. Что-то блокирует сигнал остальных. У тебя есть возможность проверить? – спустя какое-то время отозвалась Фостер.

– Слишком много людей. ФБР оцепили всю территорию. Незамеченным быть не удастся, отвлеку их, они привлекут внимание Рокфора, и тогда все старания Кэла будут напрасными.

– Ему не следует так много говорить с террористом! – в голосе Джиллиан явно слышалось не только недовольство.

– Знаю, что выступать психологом в твоих обязанностях, но Джиллиан, тебя здесь нет! – довольно резко ответил Локер, пользуясь тем, что видеть его Фостер не могла. Оставив подобную грубость без внимания, Джиллиан лишь напряжённо вздохнула. Иллай перевёл дыхание, и более спокойно добавил: – Лайтман знает, что делает.

– Подвергать себя опасности – безумие! – в поддержку Фостер, заметила Рия.

– Безумие игнорировать парня с бомбой! – Локер скривился. – Отключайте аудио и не забывайте записывать всё, что услышите.

– Оставь возможность посылать тебе сигналы! – раздражённо попросила Джиллиан.

– Если вкрай понадобиться связь, введи код. Он такой же, как и для соединения с видеокамерами.

– Иллай, не давай Кэлу сделать глупость!

– Только тебе позволено вторгаться в его «Я». Для меня это закончится в лучшем случае увольнением.

– У меня такая привилегия была до недавнего времени… – с грустью отозвалась психолог. – Я отключаюсь.

Иллай в свою очередь отключил входящий аудиосигнал, оставив возможность находящимся в офисе «Лайтман Групп» слушать лишь то, что происходит у них на полуострове и записывать это. Приподнявшись на носочки, он внимательно осмотрелся. Камеры стояли, но добраться до них незамеченным было практически невозможно.

– Вот ты где! – быстрым шагом Гудвин направился к Локеру, который в недоумении уставился на него.

– Какого чёрта ты тут делаешь? – Иллай всплеснул руками, с явным раздражением думая о том, что совсем недавно говорил своему шефу.

– Я надеялся найти тебя или Лайтмана! – мужчина пожал плечами. – Вы не знаете местность. Я знаю. На рисунках всего не уместить, проще показать куда идти и как ближе. Уверен, сейчас ты ищешь причины, по которым сигнал камер не доходит до твоей подружки. Когда ты ушёл, мониторы остались включенными. Она дала мне разрешение выйти из комнаты и помочь тебе с камерами.

– Она не имела права давать тебе каких–либо разрешений! – мужчины обменялись взглядами. – Как ты освободился?

– Твоя подружка дала указания охране, – Гудвин фыркнул. – Времени не много! Ты не веришь мне. Но твой босс знает цель, которую преследует, и мне хотелось бы быть полезным. Так или иначе, членом племенной семьи я уже не буду.

– Почему? – смирившись с тем, что Купер будет его помощником, поинтересовался Локер, двигаясь в направлении к одной из камер, расположенной не так далеко от общего «представления».

– Я их предал. Променял на вас. Значит, уважаю не их законы, а ваши. Таким в их племенах нет места.

– Сейчас им не до вынесения приговора тебе.

– Я слышал, что мы сидим на бомбе. Твой отец умеет заговаривать зубы.

– Он не мой отец. Он мой начальник. И просто хороший человек! – Локер усмехнулся навязчивой уверенности Купера, но продолжать развивать эту тему не стал. Во всяком случае, время было не самое подходящее для подобных разговоров. – Следи, чтобы мы не привлекали слишком большого внимания.

Руки эксперта коснулись тумблера на камере, который оказался выключенным. Негромкий щелчок, и лампочка зажглась.

– Рокфор потерял свою семью. Когда меня приняли в племя, сразу же предупредили, что я должен избегать этого человека. Он изгнанник – ему не доверяют. Унижают.

– Может быть, и убивают? – скривив губы в презрении, поинтересовался Локер.

– Не знаю, – Гудвин пожал плечами.

– Знаешь, как можно заставить людей уйти от Храма? – наивно спросил эксперт.

– Они слушают только мудрецов. Никто другой не заставит их изменить решение.

– Думаешь? – Локер вдруг нахмурился, размышляя над сложившейся ситуацией.

***

– Ты мне надоел! – террорист бесшумно выдохнул. Лайтман отловил напряжение в его руке. В той, которой он сжимал пистолет. Мышцы устали удерживать его направленным на цель, а это было неоспоримым доказательством того, что Рокфор начал доверять Лайтману, поскольку немного расслабился. Пистолет теперь был лишь блефом и аксессуаром к его устрашающему образу.

– Не обманывай. Тебе нравится моё участие! – Кэл самодовольно улыбнулся.

– Ты заговариваешь мне зубы, тратишь моё время. Думаешь, я не понимаю это?

– Мне нужна история… – эксперт вёл себя так, словно никакой угрозы и не было.

– Когда человек умирает, меньше всего он хочет слушать истории. Ты – псих!

– Я не умираю! – Лайтман осмотрел себя и развёл руками, наиграно опечалившись. – Ранений нет, со здоровьем всё в порядке. Вот правда плечо всё ещё побаливает. Знаешь ли, по неосторожности нож вогнали глубоко и небрежно.

– За что? – Рокфор на мгновение опустил пистолет, но затем, опомнившись, вновь направил его на собеседника.

– Моя история менее интересна, чем твоя. Я уверен в этом.

– Я умею слушать.

– Не выйдет, приятель! – Кэл поджал губы. – Здесь действует принцип «Правда за правду».

– Правда на стороне оружия, умник. У тебя есть оружие?

– Огнестрельного нет.

– Ты такой же, как и он! – Американец махнул в сторону старейшины «Окка». – Он обманывает своих людей. Его волнует только власть, которую он получил. Зная, что законы будут соблюдаться – он нежится в лучах всеобщего признания и думает, что система, созданная его руками – работает.

– А она не работает? – Кэл осмотрелся по сторонам. – Здесь не только Камал, Рокфор. Здесь есть и другие люди.

– Два племени тесно связаны между собой. Они живут по одним законам, пьют из одного источника и сейчас стоят у одного Храма. Если Камал скажет слово, его поддержит не половина – его поддержат все. Он главный, но далеко не Мудрый.

– У тебя иные представления о мудрости, нежели у жителей племени. Это и отличает их от нас.

– Нет, это отличает их от людей, живущих за пределами. Если ты тут – ты такой же, как и они.

– Я здесь по работе, – Кэл нервно дёрнул плечом. – Ты отнимаешь моё время, но я согласен тратить его, зная, что получу вознаграждение.

– Значит, ты неудачник! – террорист засмеялся. – Бог мог бы вести за собой всех этих людей, если бы захотел. Но ты не захотел, а возможно, тогда их жизнь не была бы обречена на смерть. Не была бы в опасности.

– Невольно возникает вопрос, за что ты так хочешь уничтожить их?

– Войди со мной в храм… – огрызнулся Рокфор, теряя контроль. – Переступи через правила, которые создал убийца. Ты и так не следуешь его закону! Что мешает тебе спуститься вниз со мной?

– Почему ты так стремишься затянуть меня в храм? Что я должен увидеть там?

– Кто ещё, как ни Бог, Кэл, может разделить со мной правду? Спустись и посмотри, что за жертвы ты принимаешь от этих людей. Достойны ли они жить, совершая такие деяния?

– Этот Храм для того и создан, чтобы принимать жертвы.

– Камни не могут думать, Кэл. Всё, что они могут, это впитывать запахи, создавая всеобщее представление о том, что когда-либо происходило. Ничего больше. Я иду в Храм так или иначе. Идёшь со мной, сможем поговорить ещё немного.

– Ты хочешь, чтобы этот разговор продолжался.

– Так же, как и ты не хочешь его прекращения.

========== Глава 17 ==========

Рейнольдс активно жестикулировал, доказывая что-то своим подчинённым, присланным по поручению начальника ФБР. То, что Лайтман на страх и риск себе да и всем окружающим затеял соревнования по остроумию с террористом, вызывало раздражение и злость не у одного него. Заметив Локера у одной из видеокамер, расставленных задолго до событий сегодняшней ночи, он тут же направился навстречу:

– Это переходит все границы. Найди способ убрать Лайтмана от Рокфора и узнай в действительности угроза это или простой блеф умалишенного! – голос Бена походил на змеиное шипение. Глаза прищуренные, губы поджаты.

– Он войдёт в Храм, хочешь ты этого или нет, – Локер пожал плечами.

– Это самоубийство.

– Это шанс протянуть время, которого нам, кстати, не хватает.

– Чем, по-твоему, я занимаюсь? Играю в карты? Пью пиво? Развлекаюсь с девушками?

– Лайтман хочет, чтобы мы нашли способ увести людей от храма. Пока они там, он будет с Рокфором.

– Когда, интересно, он успел отдать тебе такие распоряжения? – Рейнольдс выпрямился хмурясь.

– Я работаю с ним давно, и понимаю, что он тянет время не для того, чтобы удовлетворить свой интерес. Ему нужно, чтобы я нашёл способ заставить людей уйти отсюда. Когда он войдёт в Храм с Рокфором, а он войдёт, я должен дать людям команду «уходить», и мне нужно быть уверенным, что они послушают.

– Пока мы видим террориста перед собой – привилегия на нашей стороне.

– Нужно знать, когда остановиться, Бен. Преступники не идиоты. Ты работаешь с ними каждый день, знаешь это лучше, чем я. Рано или поздно, чрезмерное спокойствие Лайтмана ему надоест, и парень предоставит выбор. Пока он снаружи – людей уводить нельзя.

– Его нужно убрать! – Рейнольдс почти заорал.

– Террорист один всё это организовал? – Гудвин, наконец подал голос, решив вклиниться в разгорающийся спор.

– Ты ещё что здесь делаешь? – агент только сейчас заметил, что Купер стоял всё это время позади Локера. – Какого чёрта ты таскаешь его за собой, Локер?

– Он мой GPS-навигатор. Помогает решить проблему с короткими путями и, как ни странно, изобретает способ увести людей, – Локер дёрнул бровью. – Он, кстати, прав. Ты не можешь знать, сколько сообщников у Рокфора и кто из них сейчас внутри Храма.

– Рисковать жизнью Кэла я тоже не могу и не буду. Если тебе плевать…

– Если Лайтман перестанет вести беседу с Рокфором, нечем больше будет рисковать и некому. Ты видел количество взрывчатки. Ты и скажи, насколько хватит её? – Иллай не дал Бену возразить, и тот, поджав губы, решил, что на споры сейчас попросту нет времени и сил.

– Никто не знает, как поступить правильно.

– Лайтман всё равно сделает так, как посчитает нужным. Хочешь ты этого, Бен, или нет! – Локер потрепал свою причёску. – Я ему верю. И всё, что мне остаётся – сделать так, чтобы не подвести его.

– Не стану спрашивать, с каких пор ты так предан ему.

– Спросишь об этом позже, – Иллай скривился, понимая, что раньше в действительности вёл себя немного глупо, по отношению к своему начальнику.

– Не знаю, уместно ли это, но… я могу поговорить со старейшиной «Оаро». Он может помочь, – Гудвин щёлкнул тумблер на камере, рядом с которой они стояли. Лампочка зажглась, и парень улыбнулся.

***

Джиллиан нервно просматривала видеоизображения на камерах, которые Локер успел включить. С того момента прошло достаточно много времени, за которое эксперт так и не вышел на связь ни разу. Видеосигнал был достаточно чётким и бесполезным, учитывая тот факт, что радиус действия видеокамер был так мал, что не показывал и малой части. А аудиосигнал на рации, которую Иллай носил на своём поясе, был слишком слабым, поэтому звук доходил обрывочно и не складывался в единую картину. Из услышанного стало понятно лишь то, что Кэл опять затеял игру и никого не посвятил в её правила.

– Что тут нового? – спросила Рия, появившись в лаборатории с обедом.

– Гудвин нашёл Локера, сейчас они вместе включают камеры. От тех, что уже работают, никакой пользы. Слишком далеко.

– На связь не выходил?

– Нет. Обработай записанный аудиосигнал. Бен что-то говорил о Кэле и террористе. Очень слабый сигнал. Я могла пропустить что-то важное.

– Возьми кофе, – Торрес протянула коллеге стаканчик с дымящимся горячим напитком, стоявшим на подносе.

– Спасибо, – Джиллиан грустно улыбнулась, принимая кофе из рук коллеги.

– Ты выглядишь очень встревоженной. Что случилось?

– Не знаю, – психолог пожала плечами. – Я услышала, что Бен говорил о том, что не хочет рисковать жизнью Кэла. Я знаю Кэла. Он не будет спрашивать, кто и чего хочет. Просто сделает так, как посчитает нужным.

– Я не могу судить о Лайтмане так свободно, как это делаешь ты. Но не думаю, что он станет рисковать, зная, что с ним может пострадать столько людей.

– Не станет, – Джилл прикрыла глаза, стараясь поверить в это предположение.

***

Кэл спустился в мрачный зал Храма первым. Следом, всё ещё держа пистолет наготове, вошёл Рокфор.

Он ощутимо напрягся, его глаза вновь гневно заблестели. Неторопливо приблизившись к каменной стене, мужчина поджёг зажигалкой фитиль внутри самодельной керосиновой лампы.

Мягкий свет в долю секунды растянулся по всему пространству и отразился от блестящих камней на стенах. Взрывчатка была повсюду. Беспорядочно разбросанные соединители, небрежно закреплённые механизмы. Этот парень, должно быть, никогда раньше не имел дела с бомбами. Но чем неумелей преступник, тем страшней урон, которой он может нанести.

Зал Храма оказался огромным, не смотря на то, что снаружи казалось, здесь едва могло бы поместиться больше десяти человек. Общий вид был такой, словно Храм построен для показухи современными архитекторами, а не простыми племенными жителями.

На лице Кэла заиграла самодовольная улыбка, когда подтвердилось ещё одно его предположение. Рокфор действовал один. У него не было сообщников:

– Осмотрись, Кэл. Что ты видишь перед собой? Можешь ли ты быть Богом, после того, что увидел?

Эксперт облокотился о холодную каменную стену и устало посмотрел на безумного собеседника. Он настолько открыт сейчас, что невольно можно было различить все чувства, переполняющие его изнутри. Балансируя на тонкой грани между «болью души» и «сумасшествием», Рокфор рыдал, истерично посмеиваясь. Это выглядело так, словно из сухой земли в пустыне вдруг потекла вода. Её слишком мало, чтобы напиться, но и слишком много, чтобы казаться настоящей. Может быть, это сравнение было не самым удачным, но Кэл казался настолько уставшим, что другого подходящего в данной ситуации искать не хотел. – Готов ли ты принимать такие жертвы?

– Эти люди живут как первобытные, Рокфор. Их действия цикличны, другой жизни и других правил они не знают.

– Камал ненавидит людей. Он знает, как живут по ту сторону племени. Совершая грязные поступки, он тешится только тем, что его слушают и за ним идут всё равно. Для него это как оправдание. Вся его жизнь – это ничтожное самооправдание. Думаешь, он забоится о тех, кто стоит наверху? Не-е-т. Ему плевать! – террорист подошёл к алтарю, расположенному внутри храма для ритуальных жертвоприношений и обрядов.

Пол алтаря был вымощен разноцветными камнями. По краям, нанесённые природной краской символы, характеризовали мудрецов, которые уже покинули эти земли и были причислены своими учениками к «Великим». В самом центре лежало ссохшееся от времени тело «жертвы», которое сейчас сложно было назвать даже мумией. Всё, что можно было разобрать, так это лоскуты старой одежды, в которой человека и привели сюда до обряда. Террорист опустился на колени у «священной жертвы» и, положив руку на один из символов, вновь обратился к своему единственному собеседнику:

– Камал говорит, что читает твою душу. Что знает, в чём твоя беда. На самом деле он ничего не видит внутри тебя. Цепляется за очевидные факты, которые услышал или понял из сказанного тобой раньше. Действует на тебя как гипнотизёр, и ты невольно сам раскрываешься перед ним. Вот скажи, говорил ли ты что-нибудь о себе?

– Существенного – ничего, – Лайтман прикрыл глаза.

Рокфор стремительно подходил к своему пределу. Нужно было вновь искать тему, чтобы отвлечь его. Нужно было больше времени, чтобы дать возможность Локеру увести всех людей подальше от Храма.

– Я – говорил… – Рокфор снова хихикнул. Ему с трудом давался контроль над эмоциями. Ещё хуже ему удавалось контролировать своё тело. Его била крупная дрожь. Казалось, что ещё мгновение, и он рухнет на пол без сил.

– Камал может понести наказание за свои поступки. Но наверху не только он. Там ещё и люди. Что они сделали тебе?

– Они уничтожили меня! – террорист небрежно вытер лицо рукой. – Убили мою семью и уничтожили меня самого. Посмотри мне в глаза, Кэл. Кого ты видишь?

– Человека, которому нужна помощь, – Лайтман встретился с его взглядом.

– Тебе противно потому, что ты видишь ничтожество перед собой.

– Никто так не считает.

– Я считаю. Я так считаю!

Рокфор резко приблизился к эксперту.

– Ничтожество не может принимать решений за других. Ничтожество и за себя ничего решать не может, – насмешливая интонация в голосе Лайтмана заставила Рокфора скривиться в презрении.

– Нет совести, нет оправданий, нет промедления. Я знаю, что хочу сделать, и пойду на это с лёгкостью. Вот, что значит быть «ничтожеством».

– Подставив стольких людей, осквернив память своей семьи… и всё ради чего?

– Пустота. Сперва месть, взамен которой я получу успокоение, а потом ничего, Кэл. Потом пустота.

– Значит такая жертва ради того, чтобы получить только пустоту? – приподняв брови, Лайтман с шумом выпустил воздух из лёгких.

– Спокойствие… – нетерпеливо повторился мужчина, задержав свой взгляд на эксперте. – В скольких грехах я ещё должен признаться тебе, чтобы ты понял?

– Признания, как правило, не достаточно. Нужно раскаиваться в своих поступках и мыслях о том, что ты собираешься совершить.

– Никого не заботят твои проповеди. Плевать на твою веру, лучше спроси, когда люди в последний раз читали Библию? Они переписывают её снова и снова по своему усмотрению. На свой лад. Решают всё и за всех. Им ведь видней, как было на самом деле. Не тебе, а им, Кэл!

– Это несущественно, – эксперт склонил голову набок.

– Нет веры – конец сцществованию! Вот что существенно.

– Ерунда.

– Да заткнись уже!

Рокфор сел на пол, опустив руки на камни. Пистолет сейчас не представлял Кэлу никакой угрозы, но он не сдвинулся с места. Безумный мужчина на полу смотрел пустыми глазами. Время шло, и молчание начало затягиваться, когда Лайтман собирался заговорить первым. Террорист опередил его порыв и проговорил:

– Изменить ничего нельзя. Как при прыжке с парашютом. Он или раскроется, или нет. Если раскрылся – ты паришь, с облегчением представляя, как будет прекрасен миг твоего приземления. Если же нет, ты стремишься как можно скорей потерять сознание от страха, прежде чем потеряешь его от боли.

– И что чувствуешь ты?

– Мой парашют раскроется… – Рокфор безумно улыбнулся, глядя на собеседника.

– Тогда почему я вижу сомнение на твоём лице? – эксперт раскинул руки в стороны.

– Некоторые эмоции не поддаются объяснению и логике.

– Я знаю ответ на вопрос, который тебе поставил. Ты думаешь, что взорвав всё вокруг – ты раскрываешь парашют и будешь парить в ожидании заветного приземления. Но его не будет, Рокфор. Так что тебе стоит подумать о том, как бы потерять сознание от страха, прежде чем потеряешь его от боли.

– Ты больной! – террорист быстро поднялся на ноги, приближаясь к эксперту и ткнув пистолет ему в грудь. – Псих!

========== Глава 18 ==========

Джиллиан нервно постукивала пальцами по столу, за которым сидела в кабинете Лайтмана. Мысленно она была далеко от этого места. Её взгляд беспорядочно блуждал по стенам, иногда останавливаясь на картинах и портретах:

– Фостер? – позвала Рия, заглянув в тёмный кабинет. – Всё в порядке?

– Нормально… Неважно себя чувствую.

– Из-за Лайтмана?

– Нет. Ты уже второй раз подозреваешь Кэла в моём дурном настроении. Я просто устала, от этого и головная боль. Когда что-то болит, радоваться не получается. Что слышно?

– Ничего… – девушка пожала плечами. – Я подежурю, не беспокойся. Тебе нужно отдохнуть.

– Нет, всё нормально. Просто несколько минут в тишине, – Фостер сдержано улыбнулась.

– Скучаешь? – скорее констатировала факт, чем спросила Рия.

– Спроси прямо о том, что хочешь знать, – Джиллиан наконец перевела взгляд на Рию.

– Работая в «Лайтман Групп» я хорошо усвоила правило не переступать границы, которые вы создаёте. Возможно, поэтому я ожидаю, что ты сама расскажешь, если захочешь. Просто не хочу быть бесполезной.

– Ты бесполезна? Откуда такие мысли? – психолог немного удивилась подобному заявлению.

– Мне нравится Кэл. Не знаю, каково его отношение ко мне, но это уже пройденный этап. Я его ученица – здесь всё понятно. Вчера вечером я порвала с Дюпре, но не чувствую разочарования по этому поводу. Меня больше беспокоит тот факт, что я могла потерять Локера, если бы не решила все вопросы кардинально. Значит Иллай мне важней… – Торрес наконец замолчала, переводя дыхание.

– И это всё бесспорно является ответом на вопрос «Почему ты решила, что бесполезна здесь»?

– Я так решила потому, что вижу, что тебе плохо, и не знаю, как помочь. Ты не говоришь о своих проблемах, потому что единственный, кому бы ты их доверила – Лайтман, но его нет рядом.

– Было бы забавно доверить Кэлу проблемы напрямую связанные с ним, – Джилл улыбнулась, и Рия ответила ей такой же искренней улыбкой. – Я привыкла входить в этот кабинет и видеть, как он напряжённо размышляет о чём-то. Сейчас мне не хватает этого.

В кармане Торрес заиграл мобильный телефон, и она стремительно направилась к выходу из кабинета, поманив за собой и Джиллиан:

– От Локера прошёл сигнал. Надо возвращаться в лабораторию.

***

Рокфор с тоской смотрел на останки «жертвы», рядом с которой стоял всё это время. Он злился на себя, на людей вокруг и на человека, которого сам привёл внутрь храма. Впрочем, присутствие Лайтмана в какой-то мере успокаивало разгорающуюся внутри него бурю. Подавляло страхи:

– Люди ничему не учатся, впрочем… нет, всё же я обманываю сам себя. Они учатся удобно жить. Сперва осваивают профессии, потом занимают определённые должности, а спустя какое-то время становятся главными, и кто-то другой приходит, чтобы работать на них. Человеку всегда нужно, чтобы кто-то был сверху, иначе появляется страх, что винить кроме себя самого за ошибки больше некого. Если ты на пике, понимаешь?

– Ты жаждешь услышать от меня умную мысль? – Кэл с издёвкой обратился к задумчивому террористу. Тот в свою очередь бросил на эксперта раздраженный взгляд.

– Ты думаешь, что я слабак! Что все мои угрозы – пустые слова. Это не так.

– Ты не можешь знать, о чём я думаю. Более того, ты боишься того, что ты не знаешь моих мыслей, Рокфор, – Лайтман указал на него пальцем, отойдя наконец от стены, о которую облокачивался. – Ты страшишься своего решения привести меня сюда.

– Бог должен внушать не страх, Кэл. Он должен наполнять сердца трепетным чувством. Люди должны радоваться, видя тебя. Мне вот не радостно…

– Ты раньше не имел дела со взрывчаткой, да? – эксперт резко сменил тему. Рокфор дёрнул плечом и нахмурился, рассматривая соединители, разбросанные по полу вокруг жертвенного алтаря.

– Считаешь, что я неправильно скрепил соединители? – в голосе террориста промелькнула неуверенность. Его взгляд по-прежнему был хмурым.

–Нет, нет. Всё правильно, – Кэл усмехнулся. – Немного неаккуратно, но это ерунда. После взрыва едва ли кто-то станет восхищаться ровно скрепленным соединителям и детонатором в стразах.

– Ты думаешь, что я не активирую взрывчатку?

– А ты активируешь? – эксперт хищно улыбнулся сомнительному кивку, который последовал сразу же после прозвучавшего вопроса. Время ещё было. Рокфор не мог принять решения. – Мне всегда было интересно, где люди покупают взрывчатку в таком количестве?

– Неужели в последние секунды жизни ты хочешь получить ответ на такой идиотский вопрос? – недовольно спросил террорист и громко выпустил набранный в лёгкие воздух. Его рука вновь легла на камни алтаря.

– Меньше всего я хотел бы думать о том, что останется за пределами этого места, когда такового не станет. Я умру, следовательно, не буду помнить и знать того, что услышал. Есть ли разница, о чём говорить?

– Мусульмане – единственные, кто не боится в открытую торговать таким товаром. Всё достаточно просто, если есть деньги.

– И где ты их взял?

– Украл, – Рокфор покосился на эксперта и безразлично пожал плечами. – Это ещё один грех, который я принял на свою душу, Кэл.

***

– Вы должны выслушать меня, Рудо. Люди немедленно должны уйти от Храма. Уйти как можно быстрей и как можно дальше. Молодой человек по имени Иллай может увести вас туда, где не будет опасности, которая может сгубить ваши корни, – Гудвин склонил голову в знак уважения, стоя перед мудрейшим племени «Оаро».

– Почему ты решил, Гудвин, что я послушаю тебя? – тихий голос старика звучал мягко несмотря на то, что интонация оставалась грубой.

– Вы любите своих людей. Все знают, что Вы пожертвовали бы всем ради спасения тех, кого любите. Они Ваша семья. Все, кроме Камала, мнение которого Вы сами считаете оскорбительным.

– Не я должен судить о его благоразумности. Всё, что меня беспокоит сейчас, так это то, что человек, вошедший в храм, не чист душой. Его кровь должна пролиться на святыню, чтобы очистить её от грязи, которую он принёс туда.

– Если Вы не уйдёте с Иллаем, от храма не останется и следа. Ваша семья останется лишь горстью изувеченных тел. Кровь прольётся на священные земли Ваших деревень, и больше не будет ничего. Готовы ли Вы вынести это.

– Почему ты решил говорить со мной, Гудвин? Почему не обратился к своему прежнему духовному отцу? Неужели имя Камала для тебя стало ядом? – Старейший грустно улыбнулся. – Я не доверяю ничему и никому новому, мой мальчик. Кто знает, что на уме у твоего нового знакомого, возможно, это он и приведет нас к смерти.

– Он говорит с Богом! – Губы Купера дрогнули в улыбке, когда Рудо посмотрел на него вновь. Лицо старика выражало по истине детское восхищение от услышанного. Всматриваясь в лицо Локера, который старался выглядеть как можно убедительней, Рудо боролся с желанием рассмеяться в лицо Камалу, высмеивавшему его веру.

– Как он говорит с ним, Гудвин? – тихо переспросил старик, прикрыв глаза в предвкушении истории.

– Почему бы Вам не последовать за ним, уверен, что он с радостью расскажет Вам об этом.

– Но люди Камала останутся здесь. Тогда связь между двумя священными племенными семьями будет разорвана. Кровь одних окропит земли, а другие попросту не смогут больше по ней ходить. Как можно ходить по крови своей семьи? – Рудо в скорби опустил глаза.

– Что может быть неоспоримым всеми племенными жителями, включая Старейших мудрецов?

– Слово Божье, но его невозможно услышать. Оно непостижимо…

– Нет ничего невозможного, Рудо. Вы прекрасно об этом знаете. Бог с нами сейчас. И он в храме, вместе с Рокфором.

– Доктор Лайтман? – старик не совсем понял сути сказанного.

– Бог имеет множество обличий, Вы учили этому своих детей. Никогда и никто не знает, каким он явит себя людям, – лгать вожаку племени было тяжёлым испытанием для Гудвина. Он знал, что если обман раскроется, Аввия больше никогда не сможет быть его невестой. Но мысль о том, что взрыв уничтожит всё и всех, исчерпывали любые другие идеи. Божество всегда было священно и главенствующее в племенных семьях Оаро и Окка. Сейчас, Гудвин был как никогда прав в своей лжи. – Если он в Храме, нашему народу нечего бояться.

– Вера – залог жизни. Войдя в храм, Бог её разрушает…

– Значит, больше нельзя верить? – Рудо отчаянно пытался уловить смысл того, что ему говорил Гудвин. – Вы любите свой народ, значит должны верить в него. Со мной говорите потому, что не можете прогнать, да и не хотите. Бог с нами, нужно только дать ему возможность сказать своё веское слово. Но зачем ждать, пока всё рухнет и исчезнет с лица земли? Иллай говорит с Богом. Именно он пришёл к нам вместе с ним. Люди должны услышать его, если вера в их сердцах всё ещё жива.