Текст книги "На пределе: Серия 3 «Фостер» (СИ)"

Автор книги: Sandje

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Для каждой женщины есть свои идеалы мужчин.

– Думаю, идеалов не существует вообще, – Эм засмеялась. – Рик сегодня снова приходил. Считает, что он сам может решить, когда нам мириться, а когда ссориться.

– Мне казалось, ты решила не общаться с ним после того случая, – разместив своё пальто на вешалке в коридоре, Фостер прошла вслед за Эмили в гостиную комнату.

– Он это решение не разделяет… – дочь Лайтмана недовольно поджала губы и вздохнула. – Когда папа вернётся?

– Он сейчас очень занят, – Фостер пожала плечами. – Надеюсь это не затянется надолго.

– Снова спасает чью-то жизнь?

– Возможно и не одну, – женщина погладила Эм по плечу. – Не обижайся на него, Эмили. То, что он делает, очень важно.

– Я считаю, что он мог бы вспоминать о том, что у него есть жизнь и после работы.

– Мне кажется, он всегда об этом помнит.

– Но если бы было что-то не так, ты бы мне сказала?

– Конечно, – Фостер совершенно серьёзно кивнула.

– Что-то не так? – намекая на то, что Джиллиан могла бы и сама всё рассказать, девочка скрестила руки на груди, приготовившись слушать.

– Я допустила ошибку. Попала в неприятности, и твой отец меня защитил. Я очень хочу извиниться за то, что не решилась рассказать ему всё сразу… – Джиллиан с грустью взглянула в незашторенное окно. – Разногласия иногда возникают у всех.

– Останешься со мной? – Эм взглянула на Фостер. – В спальне папы есть удобная кровать. И тогда мне не придётся обманывать маму и придумывать себе подруг…

– Удобная кровать – звучит заманчиво, – стараясь скрыть грусть, отозвалась Фостер.

***

Кэл не мог уснуть. Ворочаясь с одного бока на другой, удобного положения отыскать так и не удалось. В голове прочно засел отрывок сегодняшнего разговора с Гудвином. Любимая женщина у Лайтмана была. Была в его мыслях, в его сердце. Сейчас, когда напряжённый день растворялся в ночи, усталость брала своё, и думать о грядущем дне вовсе не хотелось. Эксперт пожалел о том, что не купил новый телефон по дороге в аэропорт. Нехотя поднимаясь с постели он торопливо вышел из комнаты и, пройдя несколько шагов, постучал в двери своего подчинённого. Минутное ожидание, сменилось забавной картиной появившегося на пороге Локера с торчащими в разные стороны кучеряшками:

– Босс?

– А ты думал, что делегация сексапильных девиц?

– Не был бы против, – Иллай сонно улыбнулся.

– Дай мне свой мобильник, – попросил Кэл.

– Ладно, – Иллай вернулся в комнату и спустя несколько секунд вышел к Кэлу, протянув свой телефон в его руки.

– Утром верну.

– Хорошо, а зачем он тебе?

– Зачем людям телефоны?

– Спокойной ночи! – Локер потёр глаза.

***

Джиллиан вздрогнула от неожиданности, когда услышала громкий звонок своего телефона среди ночи. Нащупав его в темноте, женщина незамедлительно сняла трубку, приложив его к уху:

– Да?

– Доброй ночи, дорогая, – послышалось на том конце провода, совершенно тихо.

– Кэл? – не веря собственным ушам, переспросила она, улыбаясь.

– Как ты? Как Эмили?

– Ничего, она умница.

– Хорошо. Скажи ей, что я её люблю.

– Обязательно. Как ты?

– Мне нужно возвратить телефон Локеру… – уклончиво сообщил Лайтман. – Спокойной ночи, дорогая.

– Спокойной…

В трубке послышались гудки, а Фостер не сразу отложила телефон обратно на тумбочку, надеясь на ещё один звонок, но зная, что его не будет.

========== Глава 12 ==========

Свободной походкой без предупреждения и приглашения Кэл вошёл в домик старейшего мудреца. Старик в свою очередь окинул гостя взглядом, склонив голову в приветствии:

– Я знал, что Вы придёте, доктор Лайтман.

– Не сомневаюсь! – эксперт присел на соломенный пуф, стоящий у самого входа.

– Наш разговор остался неоконченным…

– Любой начатый разговор можно считать неоконченным до тех пор, пока человек имеет возможность говорить и дышать.

– Очень интересное предположение… – у старика заблестели глаза. Он нисколько не оскорбился тем, что Кэл перебил его. – Вы очень остроумны, должно быть Ваше имя несёт в себе намёк на этот не маловажный факт.

– Не совсем так, – Лайтман пожал плечами. – Со временем многое меняется.

– Меняется мир вокруг нас, мы же остаёмся прежними. Со временем привыкаем к тому, что с одной половиной людей стоит быть мягче, а со второй твёрже, – мужчины обменялись взглядами. Кэл был совершенно серьёзен. Мудрец сощурился, чтобы как можно лучше его рассмотреть и задумчиво закивал головой, подтверждая какие-то свои мысли. Ему было абсолютно точно ясно, что Кэл Лайтман придёт, но как скоро это должно было случиться и что именно его визит должен был символизировать, так и осталось не раскрытым.

– Вы не признаёте ничего нового, не можете быть уверенны ни в чём. Мир меняется потому, что одна часть людей, стремительно тянет его в пропасть, а другая возвышает к небесам. Рано или поздно какая-то из сторон даёт слабину, и остается надеются, что кто-нибудь придёт на помощь, чтобы восстановить это равновесие.

– Не любите, чтобы всё было просто.

– Не люблю, когда сказанные слова не удостаивают уважения.

– Я ценю уважение и уважаю, когда уважают и ценят. В этом мы с Вами похожи. Знаете, что определяет успешность лидера?

– Лидера? – Лайтман приподнял бровь и окинул старейшину с головы до ног взглядом.

– Вы – лидер. Ваши люди идут за Вами. Вы ошибаетесь, но они по-прежнему не оставляют Вас. Всё это определяет степень доверия. Речь не о том, что Вы ставите свои условия. А о том, что Вы при этом пытаетесь донести до своих подчинённых. Поощряете инициативность, когда она обдумана, ругаете, когда спонтанна и не несёт в себе ничего, кроме потерь.

– Это дисциплина.

– Да, да. И любовь к ближнему… – мужчина согласно кивнул, усаживаясь напротив Кэла. – Я лидер, не принимайте это как самовосхваление. Но раз уж люди сделали меня своим вожаком, возможно я заслужил их доверие больше, нежели думал сам. Они идут за мной, прислушиваются ко мне. Следуют законам, которые были созданы, при этом знают, что я не запрещаю им выбирать между тем, что лучшим считаю я, и тем, что они сами считают лучшим для себя и своих детей. В любой момент они могут оставить эту жизнь и начать новую. Но когда я, просыпаясь утром, я вижу их улыбки и понимаю, что всё делаю правильно, так как ни один из коренных племенных жителей не покинул земель, не оставил меня. Если бы проснувшись утром, я увидел пустоту, не стал бы осуждать ни одного из них. Просто осознал бы, насколько сильно ошибся в своих суждениях, и принял бы это.

– Вы не знаете, что таится за пределами ваших земель.

– Никто не знает. Мир, в котором мы живём, бескрайний. Никогда и никто не видел его истоков и его завершения. Нас с вами различает лишь размер убежища.

– Нас отличает образ жизни и цели, которые мы ставим перед собой каждый день.

– Вы не знаете, чего хотите! – вожак племени многозначительно развёл руками. – Под «Вы» я подразумеваю всех людей. Вы одиноки – вам плохо. Люди начинают сходить с ума, в безумстве связываются с распутными женщинами, затем вновь и вновь отвергают от себя тех, кто мог бы стать единственной опорой в их жизни. Вы ищите единственную любовь, в конечном итоге находите её, а спустя какое-то время предаёте и отправляетесь на поиски новой… Загадкой так же остаётся и то, что вы вновь и вновь находите единственную женщину или единственного мужчину в очередной раз. Сколько их тогда, доктор Лайтман? Сколько может быть единственных мужчин и женщин у человека на протяжении всей жизни? В нашей семье нет такого беспорядка. Даже оставшись без своего избранника или своей избранницы, люди в племени не ищут замены. Они довольствуются воспоминаниями и любят по-прежнему. У вас всё слишком просто и в то же время так сложно.

– Значит, Вы презираете людей за их порывы? – Лайтман сощурился, рассматривая своего собеседника. Тот в свою очередь дёрнул губой, подтверждая озвученное предположение.

– Несколько лет назад женщины наших племён нашли на берегу молодого человека. Он был болен, не имел одежды. Всё время просил воды. Моим решением было – дать ему убежище. Дать понять, что жизнь продолжается.

– Племенные законы поменялись за то время, что я предпочитал не вспоминать о них? – Кэл недовольно цыкнул.

– Почему Вы спрашиваете? – мудрец сделал вид, что не понял смысл заданного вопроса.

– Насколько я помню, чистота крови превыше всего? – его взгляд стал подозрительно внимательным.

Старейшина это заметил и улыбнулся.

– Так и есть. Но одна случайность может изменить и моё отношение. И такая случайность была. Можете считать это простым стечением обстоятельств, доктор Лайтман.

– Я не верю в случайности. Они случаются не случайно. Так же, как и то, что Вы перевели разговор на другую тему.

– Какая забавная формулировка… – мудрец тихо засмеялся, но спустя несколько секунд умолк, понимая, что Лайтман пришёл сюда не ради веселья. – Парень жил с нами, взрослел и, в конце концов, переосмысливал всё, что происходило с ним на протяжении этих лет. Мы дали ему нового себя. Дали ему новое имя. Гудвин. Знаете, что означает это имя?

– Нет, – Лайтман не скрыл своей самодовольной улыбки. Когда он шёл в этот домик, рассчитывал узнать хоть что-то о подозреваемом, которого допрашивал вчера. Но теперь понимал, что пришёл именно туда, где может узнать больше. – Гудвин – посланник Бога. Считается, что человек, носящий это имя – правая рука Бога и его близкий друг. Луиз был таким до того, как мы приняли его в нашу семью. Он был всегда близок к Богу. Таких людей нельзя предавать. В его глазах читалась невероятная вера в людей. Практически вселенская вера в мир, который предал его. Ваш мир, Лайтман.

– Вы стараетесь быть вежливым, зная, что Ваш рассказ заинтересовал меня, но в глубине души не рады, что я здесь. Почему бы Вам не сказать, что я зашёл не в то время?

– Я ждал Вашего визита. Мне льстит Ваше пребывание здесь. Не каждый день видишь человека с такими возможностями. Не каждый человек смог бы пройти через то, что прошли Вы. Единственное, что доставляет мне дискомфорт – Ваши подозрения. Вы не верите словам, даже если видите, что с научной точки зрения они искренни.

– Почему Гудвин живёт в племени «Набу»?

– Нововеры… – мудрец улыбнулся. – Я не заставляю людей верить, так же как и Вы не заставляете людей перестать лгать.

– Я ищу правду, для меня это имеет большое значение.

– Вы не ищите правду, Кэл, Вы ищите истину. Правда – понятие слишком неустойчивое. Вы видите, как человек смотрит на Вас, и знаете, что он солжёт ещё до того, как с его уст слетит слово. В другой ситуации человек может ничего не говорить, а Вы определите его искренность. Всё это похоже на правду, но называется иначе.

– Что же тогда правда, Камал?

– Правда – это Вы и Ваши поступки. Не думал, что Вам известно моё имя… – старик был обескуражен тем, что Лайтман знал его имя. Ему удавалось владеть собой, не смотря на то, что Кэл вёл себя как «свой» среди чужих. – Гудвин ушёл из нашего племени, так как не нашёл здесь уважения и признания. Он не смог понять людей, которые окружали его, которым он стал небезразличен. Безусловно, он был благодарен нам за свою жизнь, но связывать её с нами не хотел, как и делиться своим прошлым. Впрочем, важней то, что имя он всё же сохранил, даже после ритуала «признания и уважения». Аввия была единственной, кто поддержал его. Впрочем, и ей пришлось нелегко.

– Значит, Аввия так же часть Вашей семьи?

– Её мать была больна и умерла вскоре после того, как мы нашли Гудвина. Аввия заботилась о нём, когда он болел, помогала ему, когда он был уже здоров. Своего рода в нём она нашла стимул своей жизни.

– И Вы смирились с тем, что Ваша система рушится?

– Я не запрещаю людям племени мыслить свободно. Если жизнь по моим законам им в тягость, я готов отпустить, но менять законов не стану.

– Предоставляете выбор. Племя староверов, которые чтят законы, но предоставляют свободу выбора? Возможно, мир действительно менялся слишком стремительно. Лайтман криво улыбнулся, подумав об этом.

– Иногда это единственный способ заставить людей мыслить правильно.

– Как давно Гудвин и Аввия живут в племени «Набу»?

– Достаточно давно, чтобы Гудвин мог заслужить их уважение, а Аввия стать единственной кандидаткой на брак с ним.

– Как Луиз мог получить имя, если не был признан и уважаем ещё здесь?

– Он умирал на этом острове, когда мы нашли его. Мы подарили ему жизнь, стало быть, он дитя этих мест. Новая жизнь должна начаться с новой страницы.

– Вы мыслите, как философ, но ничего не говорите, как вожак племени. Почему я должен верить Вам?

– Потому что Вы читаете моё лицо, а я читаю Вашу душу.

– Моя душа находится вне зоны воздействия всевозможных магических заклинаний.

– Сомнения – всегда шаг к совершенству.

– Я не сомневаюсь, я в этом уверен. Всё, что меня заботит – безопасность Ваших племён.

– Мы говорим на одном языке, доктор Лайтман. Дышим одним воздухом. Нас объединяет общая беда, которую люди привыкли именовать «войной». Но за что и кто с нами воюет?

– Это я и надеюсь выяснить.

– Мы согласны терпеть военных лишь потому, что остались практически единственными представителями своих племён. Мы чисты перед Богом, и наша кровь чиста. Она ценится так же, как ценится голубая кровь «Королей» правящих Вашим миром. Всякое случается, Лайтман, ничто и никто не совершенен. Я верю в Вас, и моим людям этого достаточно, чтобы побороть страх. Вам пора…

– До встречи! – не продолжая тему, сказал Лайтман и покинул помещение.

***

Локер перечитывал оставленное Лайтманом досье на Купера. Подозреваемый в свою очередь сидел напротив за столом. Он разглядывал молодого эксперта, оставшегося в этой комнате, чтобы наблюдать за ним:

– Где Лайтман? – наконец нарушил тишину Гудвин.

– Ты – не единственное, чем ему хотелось бы заниматься, – Локер пожал плечами, не отрываясь от чтения.

– Захватывает дух от таких приключений, – мужчина закатил глаза. – Здесь всегда есть на что посмотреть.

– На кону жизни людей… – Иллай нахмурился, по-прежнему бегая глазами по строчкам в документе. – Не вижу в этом ничего захватывающего.

– Это нормально, что ты боишься.

– Я не боюсь, поскольку знаю, что со мной ничего не случится.

– Почему ты в этом так уверен? – собеседник Локера тяжело вздохнул. – Потому что Лайтман рядом?

– Как правило, это действует… – наконец Иллай поднял взгляд на подозреваемого. – Откуда вдруг такое огромное желание поговорить?

– Он твой отец, да? – Гудвин цыкнул, а затем втянул в себя с шумом воздух. – Лайтман, я имею ввиду.

– Он мой начальник, – скучающим тоном заметил Локер и отложил листок, которым был увлечён.

– Ты восхищён им, подражаешь ему. Стремишься завладеть его вниманием.

– Он учит меня быть совершенным в деле, которое я выбрал.

– Платит тебе за это?

– Это моя работа, разумеется, я получаю за неё деньги, – молодой эксперт недовольно скривился. В голове мелькнула мысль, что отвечать на вопросы было не обязательно, но в любой беседе Гудвин мог бы случайно обронить некоторую информацию, а исходя из этого пришлось бы в любом случае потерпеть нелепую трепотню до возвращения Бена и Кэла.

– Ты слишком молод, чтобы называть себя профессионалом.

– Я знаю своё дело. Знаю, чем чревато допустить ошибку.

– И не ошибаешься?

– Стараюсь делать это как можно реже.

– Значит, Лайтман доверяет тебе! – глаза подозреваемого засветились, Локер мог поклясться, что увидел, как что-то внутри них полыхнуло.

– Полагаю, что да, – осторожно сказал он.

– Я уверен в этом, он любит тебя, ты ему дорог… – Гудвин нервно передёрнул плечом. – Он ведь оставил тебя со мной наедине. Он не может знать, что я сделаю в следующий момент.

– Его знаний о тебе достаточно, чтобы не беспокоиться о твоих действиях. К тому, же я тоже читаю лица и могу с лёгкостью определить твои намеренья.

– Слишком самоуверенно звучит! – Купер вновь цыкнул и скривился.

– Такова правда.

– Правда, мой друг, заключается в наших скрытых желаниях. Что-то сродни тому, что эмоции выражают одно, движения – другое, а скрытые желания – третье. Твой босс с лёгкостью читает это, а ты?

– Уверен, что я справлюсь с такой лёгкой задачей.

– Тысячи эмоций ты считаешь лёгкой задачей?

– Этот разговор начинает быть бессмысленным.

– Он со смыслом, Локер. Тебе нужно только понять, с каким именно.

– Это ни к чему. Мы не друзья. Копаться в этом не в моих интересах.

– Мне так не кажется, – Гудвин пожал плечами, а затем прикрыл глаза и, размеренно дыша, принялся напряжённо размышлять о чём-то своём.

***

– В бункере пусто, Кэл! – Бен догнал Лайтмана у самого входа в помещение, где находился Локер и Гудвин. Остановившись, эксперт обернулся к Рейнольдсу, поджимая губы.

– Выходит, я не заметил, что Гудвин лжёт.

– Он не лжёт. Взрывчатка действительно была там. По всему бункеру осталась требуха, пропитанная взрывной жидкостью. Эта жидкость усиливает мощность взрыва в несколько раз, если всё сделать правильно. Кэл, если взрывчатку вынесли из бункера, значит, её собираются применять.

– Это неизвестно. Её могли вынести так же и потому, что она больше не нужна. Или просто сменили место.

– Нужно полагаться на факты, – агент ФБР нервно потёр руки. – Я не знаю, где искать, но у меня есть то, что может послужить подсказкой. Вещество, которым пропитана взрывчатка, можно использовать только в закрытом помещении. Бункеры, подвалы. Эта жидкость быстро испаряется, если не соблюдать необходимые правила. Взрыва может и не быть, но если будет…

– Значит, оно служит не только как угроза, но и как спасение в определённых условиях.

– Если его транспортировали неправильно, есть шанс, что взрывчатка обезврежена.

– Значит, мы ищем место с определённым климатом.

– Да, но я не до конца уверен, что это так. Возможно, жидкость – это лишь пыль в глаза. Я могу ошибаться.

– Нет, террористы не пускают в глаза пыль. Они желают привлечь внимание любым путём.

– У нас очень мало времени, Кэл. Нужно принимать решение, нужно искать! Ты в хороших отношениях со стариком, поговори с ним!

– Нет, он мне не нравится.

– Сейчас не имеет значения твоё личное отношение к нему. Он племенной вожак, а значит, знает, где можно разместить взрывчатку.

– У нас есть Гудвин, он жил в племени «Окка» длительное время, уверен, что знает эту местность, как свои пять пальцев. К тому же он имел дело с этой взрывчаткой.

– Он ведь из племени «Набу»? – не совсем понял Рейнольдс.

– Я уже говорил, что мне не нравится старик?

– Нет времени, Лайтман.

– Нам нужен Гудвин, – Кэл с упрёком посмотрел на специального агента. – Я знаю, что делаю.

– Ладно!

========== Глава 13 ==========

Оставив Торрес в офисе, Фостер торопливо собралась и ушла, сославшись на обещание опекать дочь Лайтмана, пока его нет рядом. Эмили вышла со школы сразу после окончания урока. Заметив Джиллиан, улыбнулась и подошла ближе:

– Я подумала, что мы могли бы перекусить?

Женщина пожала плечами.

– Папа вернулся? – соглашаясь на обед, спросила девочка.

– Нет, – ответ прозвучал с оттенком грусти.

– Прошло несколько дней, а его до сих пор нет! – констатировала Эм натянуто. – Может быть, я знаю не всё? И то, чем он занят сейчас, намного серьёзней, чем пустяковое дело?

– Он очень занят, Эм. Я не знаю насколько это серьёзно, уверенна, что кроме него самого об этом не знает никто.

– Он вчера звонил, – девочка тихо рассмеялась. – Почему ему нужно всегда браться за самое сложное и опасное, Джиллиан? Не понимаю, как тебе не надоедает это?

Фостер тяжело вздохнула в ответ на вопрос Эмили. Она всегда была права в том, что её отец не искал лёгких путей, рискуя всем. Ему нравилось, когда от него что-то зависит.

– С ним очень сложно спорить… – не придумав ничего другого, отозвалась Джилл, нарушив неловкую паузу.

– Но у тебя это обычно получается! – Эмили улыбнулась.

– Джиллиан! – женщина остановилась, а затем резко развернулась, услышав до боли знакомый голос.

Алек стоял в нескольких метрах от них с Эмили.

– Что ты здесь делаешь? – ей пришлось собрать все силы, чтобы голос остался беспристрастным.

– Мне нужно поговорить!

– Нечего обсуждать. Не о чем говорить, – психолог дернула плечами и едва заметно скривилась.

– Не с тобой. Мне нужно поговорить с Кэлом, – бывший муж Фостер заставил её врасплох таким заявлением.

Она приподняла брови, удивлённая тем, что услышала, а уже спустя несколько секунд удивление сменилось гневом.

Алек заметил изменение и поспешил её успокоить:

– Я знаю, что ты не веришь мне. Но я могу измениться. Я хочу всё решить. Мне нужно поговорить с Лайтманом о том, что произошло. Я хочу, чтобы он знал, что мне жаль.

– Это ни к чему. Всё уже сказано и решено, – в глазах Джиллиан заблестели слезы. – К тому же Кэл не станет говорить с тобой, а нам с Эмили нужно идти домой. Извини, но я попрошу тебя не приходить больше.

– Значит, ты живёшь у Лайтмана? Должно быть, он простил тебя? – в его голосе послышалась горечь, смешанная с презрением. Губы дрогнули, превратив фейерверк эмоций в скрытое отвращение, а затем мужчина нервно дёрнул плечом.

– Это моя жизнь, я вправе распоряжаться ей сама, – Фостер была раздражена этим разговором.

Эмили же терпеть не могла таких, как Алек. Девочка легонько сжала руку Джилл, давая понять, что она не одна.

– Он унизил тебя, плюнул тебе в лицо, а ты пришла к нему опять? Что с тобой случилось, Джилл?

– Я думаю, она не хочет разговаривать с Вами, – тихо сказала дочь Лайтмана, крепче сжав руку Фостер. – Ей неприятно.

– Раньше ей было очень приятно… – Алек облизнул губы, рассматривая бывшую жену. – Всё, что я хочу, это поговорить.

– Как бы сильно ты этого не хотел, Кэл уехал. Когда он вернётся, я скажу, что ты приходил.

– Забавней будет, если ты об этом умолчишь! – с упрёком отмахнулся мужчина и развернувшись зашагал прочь.

Несмотря на то, что Алек оставил их одних, напряжение не уходило. Всю дорогу домой Джиллиан молчала, а Эмили рассказывала о том, что Гарри зануда и, проводя с ним слишком много времени Зоуи становится такой же.

Время пролетело практически незаметно. Было уже темно, когда Эм и Фостер переступили порог дома. Джилл вошла в гостиную и присела на диван. Голова раскалывалась от бурлящих в ней мыслей:

– Вы из-за него поругались? – поинтересовалась юная Лайтман, протягивая женщине чашку с кофе. Психолог осторожно кивнула, не глядя на собеседницу. – Знаешь, папа очень часто ругался с мамой, когда они были вместе. Мама практически всегда обманывала его, потому что хотела заставить его не читать её эмоции. Её это раздражало. А вот папа злился на то, что она постоянно обманывает, вне зависимости от того, что пытался этого не замечать. Хорошо, что они просто друзья теперь.

– Кэл любит твою маму, Эм. В этом нет ничего плохого. Возможно, у них было не всё так гладко…

– Они любят друг друга, как брат и сестра! – девочка недовольно скривилась. – Вместе как пара им быть противопоказано. Мне лично хватает и праздников.

– Я тоже обманула его. Сделала то единственное, чего он никому не прощает.

– Зачем обманула?

– Хотела уберечь от неприятностей. Надеялась всё сделать сама, оказалось, что самой это было не так легко и совсем не умно.

– Все ошибаются… – дочь эксперта ободряюще улыбнулась. – И папа тоже. Чаще чем ты уж точно.

– Ну да… – Джиллиан слабо улыбнулась. – Только вот чувство, что я предала его, меня не покидает.

– Он тебя любит, – Эмили погладила её по плечу. – И я уверенна, что он уже тебя простил. Позвони ему.

Оставив Фостер одну, Эм ушла наверх. Джиллиан достала из сумочки мобильный телефон и не вникая в мысли набрала номер Локера:

– Доброй ночи! Не спиться? У нас кипит работа! – сходу заявил он.

– Иллай, Кэл рядом?

– Только не говори, что я должен отдать ему свой мобильный? – в голосе парня послышались жалостливые нотки.

– Мне очень нужно поговорить с ним, – пояснила Фостер.

– Ладно. Я занесу ему в комнату телефон, когда вернусь. Мы с Беном в наблюдательной комнате.

– Хорошо, спасибо…

– Как там в офисе дела? – в голосе Локера явно прослушивалась улыбка.

– Справляемся. В ночное дежурство у монитора сегодня согласилась остаться Торрес. Я прислала ей в подмогу твоего друга Калеба.

– Они одни в офисе? – возмущение Иллая смешалось с раздражением.

– Ты ревнуешь? – Джиллиан удивилась.

– Нет. Просто спросил. Размышлял на досуге на тему «кому бы вмазать, когда вернусь домой». Знаешь ли, руки чешутся.

– Ясно.

– Босс два, извините, но босс один перезвонит Вам позже… – быстро проговорил Локер и повесил трубку.

Женщина перевела дыхание, отложив телефон на столик. Ей представилось ещё несколько минут, чтобы придумать речь, расставить спутанные мысли по местам. Она набирала номер Локера, совсем не зная, что будет говорить, если услышит Лайтмана. Дыхание перехватывало от одной только мысли, что сейчас нужно будет бередить то, что случилось некоторое время назад. Эмили во всём права. Возможно, Джилл слишком близко приняла к сердцу вспыльчивость Кэла. В конце концов, он всегда выходил из себя в подобных ситуациях. Говорил сгоряча очень много глупостей, за которые просил прощения потом. Телефон зазвонил совершенно неожиданно быстро. Фостер вздрогнула, прислонив трубку к уху:

– Доброй ночи!

– Привет… – её голос слегка дрожал, но набрав в грудь воздуха, она продолжила: – Кэл… мне очень жаль, что я так подставила тебя.

– Я не хочу в этом копаться, – он отвечал мягко, ей даже показалось, что он улыбается, слушая её голос. – Всё, что сделано уже не переделать. Оставим это в прошлом. Как Эмили?

– Уже спит… – Джиллиан не решилась развивать тему дальше, чтобы не злить его.

– Зоуи вернулась?

– Нет… Алек приходил сегодня… – осторожно сообщила женщина и замерла в ожидании.

– Деньги? – сухо поинтересовался Кэл.

– Нет. Хотел поговорить с тобой.

– Плохая идея, – Лайтман нахмурился, но старался своих эмоций голосом не выдавать.

– Как проходит работа?

– В порядке. Мне было бы безумно интересно послушать твоё мнение о моём новом приятеле… – в трубке послышался тихий Лайтмановский смешок.

– Кто он?

– Гудвин. Мне нужно, чтобы Торрес нашла его родных.

– Я наблюдаю за твоими допросами. Гудвин кажется рассудительным, но взрыв…

– Я возлагаю на него большие надежды сейчас. То, что он скрывал о террористах, оказалось лишь местом хранения взрывчатки. Он не имеет отношение к группировкам или мстителям.

– Кэл, ты никогда не возлагаешь надежд! – шутливо заметила Фостер. – Ты всегда знаешь наверняка, если решаешься на что-то.

– Как всегда наблюдательно, – он закатил глаза.

– Будь осторожен… – Фостер слабо улыбнулась.

– Доброй ночи, дорогая.

***

Следующим днём.

– Благодаря тебе мы нашли место хранения взрывчатки. Считай, что ты сделал шаг к спасению людей, с которыми прожил несколько лет. Теперь мне нужна твоя творческая помощь. Умеешь мыслить творчески? – Лайтман склонился над подозреваемым, выкладывая на стол листки бумаги и карандаши.

– Я должен рисовать портреты? – с насмешкой спросил Гудвин, рассматривая предметы.

– Нет, всё гораздо примитивнее… – эксперт ухмыльнулся. – Ты знаешь эти места лучше нас. Стало быть, без труда определишь, где и что из построек находится. Агент Рейнольдс расскажет тебе основные критерии, по которым мы будем искать место, а ты нарисуешь маршрут. Идёт?

– И после этого я буду свободен? – интонация говорила о том, что это был не вопрос, а ультиматум.

– Зависит от того, насколько информация будет точной, – Кэл развёл руками. – В противном случае, свободных тут не останется и вовсе.

– Очень оптимистично! – эксперт не отреагировал на реплику, и Гудвин цыкнул, сменив тему. – Заключим бартер, док?

– Я не спорю с душевнобольными и друзьями Бога к тому же.

– Есть легенда, что Бог азартный игрок. Спор – тоже азарт.

– В таком случае я не стал бы играть с ним в покер. Конкуренции никакой, но если учесть, что по легенде земля наша была проиграна в карты… – монотонная речь заставила всех окружающих занервничать.

– Ясно. Значит, в Бога не верите, – Купер вновь сменил направление темы.

– Я верю в Кэла Лайтмана, Иллая Локера, Бена Рейнольдса и ещё небольшую горсть людей. Знаю наверняка, что от них можно ждать и чего ждут они.

– Нельзя сравнивать веру в Бога с верой в человека.

– Твой Бог защитит тебя от террористов, которые в него не верят? Даст тебе броню на любой случай жизни?

– Люди не умирают просто так.

– Люди умирают по собственной глупости. Одни глупят, убивая, другие – давая себя убить. Я не в хожу в число вышеперечисленных. Я стараюсь предотвратить попытку и действие.

– Вы ненормальный.

– Слышал это много раз, – Кэл театрально закатил глаза и кинул быстрый взгляд на монитор. Джиллиан и Торрес внимательно следили за процессом. – Бен, расскажи, что нам нужно.

Рейнольдс подошёл к подозреваемому, упёрся руками в поверхность стола, за которым он сидел и заговорил:

– Устройство, которое ты видел, напичкано всевозможной взрывательной требухой. Там есть и чистый порох, и взрывной порошок. Уверен, что она нашпигована и кусками метала, чтобы создать больший радиус поражения. Во всяком случае, в бункере, который ты видел, есть остатки тяжелых металлов.

– Там был динамит, – Гудвин пожал плечами. – Не знал, что динамит можно начинить чем-то, кроме того, чем он уже заправлен.

– Получается, что не только динамит, – Специальный агент поджал губы, хмурясь. – Динамит может служить основной оболочкой, которая прикрывала бы пропитанную веществом взрывчатку от воздействия.

– Нет, нет и нет, – Кэл поднял руки вверх, призывая всех молчать. – При попадании на динамит этого вещества, он начнёт нагреваться и сдетонирует раньше времени, возможно, так и не попав в нужное место. Чтобы избежать этого, динамит нужно спрятать. Он усилит мощность взрыва в целом.

– Кэл прав, террористы не станут рисковать своей целью ради повышенной в полпроцента мощности! – донеслось из монитора. Рейнольдс перевёл взгляд на Фостер. – Рия только что сверилась с сапёрами.

– Гудвин, подумай хорошо. Где может быть такое место, которое было бы в меру сухим, чтобы туда не попадали солнечнее лучи, при этом оно должно находиться предельно рядом.

– Оно должно соединять две деревни… – предположил Локер. Рейнольдс кивнул соглашаясь. – Должно находиться на равном расстоянии от двух племенных деревень.

– Таких мест здесь немного, – Купер скривился. – Несколько бункеров и храм «Жертвоприношений».

– Рисуй, как их найти.

– Стану героем, очевидно… – почти шёпотом предположил Гудвин и взялся за карандаш.

========== Глава 14 ==========

– У этого парня определённо есть талант, – Лайтман рассматривал рисунки, которые сделал Гудвин. – Я даже узнаю этот камень.

– Не будь занудой! – Бен скривился, но всё же сверился с рисунком. – Ему поставили задачу – он её выполнил. Всё как мы и хотели.

– Третий бункер – пусто. Ни следов взрывчатки, ни намёка на то, что этот остров осадили террористы, – мгновение эксперт задумчиво рассматривал нарисованную карту.