Текст книги "Не все НПС попадают... (СИ)"
Автор книги: Саламандра и Дракон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
– Справедливости ради, отметим, что на это целая команда из двадцати бойцов работала, не считая прекрасного меня.
– И, тем не менее, кому ещё в первый выход так везёт? И лидера этого в тоннеле, опять же, он уработал. Как это, кстати, ему вообще удалось, при такой разнице в уровнях?
Дрозд задумчиво потёр подбородок:
– Скорее всего, в точку критического повреждения попал. Ну-ка, шанс крита проверь, подрос?.. Ну вот, что я говорил!!
Она отмотала немного вниз:
– Болевой порог смотри. Восемнадцать.
– Да ну, не может быть! Три уровня?
– Ванька, а ты как думаешь, почему я тут икру мечу? Пацан ведь первоуровневый, а мы его к восьмидесяткам…
– Я надеюсь, ты девкам велела записи прохождения стереть?
– Ещё бы.
– Не послушают. Даже если стёрли, скорее всего, пока ты по совещаниям гуляла, эту запись несколько сотен людей посмотрели. Или тысяч. И скопировали.
– О, Господи.
– Да не кипишуй. Половина сразу не поверят, что новичок – уровня-то не видно. Ещё половина половины не поверят, что он на сотке. Остальные начнут в чём-нибудь да сомневаться. Срач в комментах предвижу до небес.
– А слухи? – с ужасом спросила Евгения Васильевна.
– А! Можно подумать, первый раз. Ну, побудет неделю новой звездой, – глаза у директрисы округлились, и Дрозд поспешил добавить бодрости, – А что? Пережил на сотке крик паникёрши, да ещё и в таком состоянии зомболидера уработал. На семьдесят девять уровней выше себя, ха! Кстати, полюбас у него уровень для зомбятника хорошо подрос. Сколько там?
– Семь, – слабым голосом ответила Евгения Васильевна.
– Ну вот! Орёл! А ещё, Женечка, в нашей песочнице многие начнут громко сомневаться в подлинности произошедшего. Начнут петь про постанову и прочее. И уровень стрессоустойчивости у нашего мальчика ещё подрастёт. Что там по стрессам, кстати?
Она задумчиво перелистнула страницу и Дрозд удивлённо присвистнул:
– Ты глянь, до тридцатки копейки остались! Почти два уровня! А ты говоришь «зря»!
Евгения Васильевна вдруг погрустнела:
– Не загоним пацана?
– Ну ты чего, мать-настоятельница? Люди до тридцатки лет по пять-по десять идут, а тут… Налицо явный талант. Мы ж не убивать его собрались, а поддерживать.
– Может, и правда, мы нашли его, а?
Дрозд развернул к себе директорское кресло и присел на корточки, заглядывая Евгении Васильевне в лицо:
– Женька! Ну ты чего загрустнячила, а? Сдулся шарик? – глаза его стали лукавыми, – А пойдём в кино?
Она засмеялась и легонько шлёпнула его в лоб:
– Да ну тебя! Ну какое кино, тут голова кругом…
– Романтическое, – Дрозд поймал и поцеловал маленькую ладошку, – У меня шикарный домашний кинотеатр!
07. ТЕНЬ ОДИНОЧЕСТВА
ХОЛОСТЯЦКОЕ ГНЕЗДО
Дрозд освободил Петьку из цепких гостеприимных лап административного коллектива под видом разбора полётов, но как только они дошли до своего этажа, решительно объявил:
– Всё, мыться-бриться-чепуриться. Чистоты хочу. Чистоты… Для тебя сегодня информации и так выше крыши. А! Барахло с почты разбери. Только весь хран не забивай, оставь ячеек двадцать, завтра понадобится. Да родителям не забудь написать. Только зомбями их не пугай, а то мать и так рыдала. Кстати! У всех стажёров подключена опция фотофиксации, это давно уж сделано, лет пятнадцать, по просьбам, так сказать, трудящихся. Сами новички обычно забывают, да и не до того бывает, а потом переживают. Поначалу особенно хочется «на память» или похвастаться. Раз в минуту по таймеру – фотка. Лежат в документах, папка так и называется «Фотофиксация», внутри на каждый твой выход будет отдельная папочка с датой и названием локации. Большая часть там фигня полная, можно сразу почистить. Но бывают и ничего себе такие. Так что можешь посмотреть, что-то реально на память выбрать. Я бы, например, пару фоток из лаборатории оставил, оставил. Да и в коридорах, наверное. Боюсь только, смазанное будет. Короче, глянь.
– Понял, спасибо!
Дрозд открыл свою комнату и почти скрылся внутри, но кое-что вспомнил и снова высунулся:
– Поесть не забудь! Если что – расчёт браслетом, я тебе говорил. Контора платит. Хотя, с борделем я бы не рисковал… Если что, мне звони, оплачу.
Петька представил себе подобный звонок и усмехнулся. Да уж.
В квартире было непривычно тихо. Дома его всегда кто-то встречал. Может, питомца завести? Петька вспомнил блестящие глазки огромной крысы и передёрнулся. Фубля. Хотя, Димка, наверное, при первой же возможности завёл себе какого-нибудь динозаврика. Он представил себе велоцераптора, грызущего хозяйский ботинок в коридоре, и усмехнулся.
Так. С питомцами рано выдумывать. Неизвестно ещё, как он в конце концов устроится и куда. Разберёмся с тем, что есть. Он активировал планшет, нашёл переключение в режим очков и запись видео, подошёл к ростовому зеркалу в коридоре, включил.
– Мам, пап, привет! Сегодня я весь день был занят, новое место, столько новой информации! Иван Андреевич показывал мне выходы в локации и спецхранилище, откуда я пока буду брать необходимое снаряжение. Разбирался с технической частью, познакомился с местной администрацией, оформил все документы. Беготни было просто жуть как много, поэтому я со своим новым жильём ещё не успел разобраться. Решил сделать это вместе с вами, если вы не против.
Петька жизнерадостно улыбнулся зеркалу и оглянулся вокруг себя.
– Иван Андреевич уговорил администраторов выделить мне место не в студенческом общежитии, а в преподавательском корпусе, чтобы мне не тратить много времени на беготню. Поэтому у меня не комната, а настоящая квартира. Вот это прихожая. Тут большой шкаф, – Петька потянул в сторону сдвижную дверцу, заглянул внутрь, – пока пустой. Я ещё не успел вещи распаковать. Сейчас с вами поговорю и займусь. Так. Вот это, кажется санузел, – он открыл дверь, и внутри сразу загорелся свет, – Всё верно, предчувствия его не обманули! Обычная ванная. Даже шампуньки. Идём дальше, тут коридорчик – и кухня. Холодильник-шмолодильник, печка и всякое. Я, честно говоря, готовить вообще-то не собираюсь. Если только бутерброды, такое. Мы с куратором сегодня в буфете были – мама, специально тебе говорю, очень, очень вкусно. Горячий обед из трёх блюд, всё как ты любишь. Сейчас поговорю с вами и ужинать пойду. Хотел в студенческую столовую сходить, может там кто из наших будет, – Петька заглянул в шкафчик, – О! Посуда есть, нормально. Ладно, пошли дальше… Это гостиная.
Он сделал круг почёта, демонстрируя родителям диван, кресла, журнальный столик, золотистые шторы на панорамном окне, полочки с безделушками…
– Как видите, ничего лишнего. Да я пока и не очень представляю, зачем мне эта гостиная. Никаких гостей пока не завелось, но посмотрим. Ну, пошли в спальню, я там ещё не был.
В спальне царил полумрак из-за задёрнутых плотных штор. Петька подошёл и отдёрнул в сторону правое полотнище. Этот жест так живо напомнил сегодняшнее его стояние за портьерой, что стало не по себе, но он постарался, чтобы голос не дрогнул
– Как видите, все три окна на одну сторону. Балкона нет, зато вид очень красивый.
Над парком, и правда, очень живописно розовели вечерние облака.
– Ну, что тут? Кровать. Большая, – он сел и покачался на пружинах, – Мягкая!
Кровать, действительно, была большая, рассчитанная на супружескую пару. Или, кхм, на бо́льшее количество человек.
– Ещё тут большой шкаф, в него я планирую столкать своё барахло. И есть комод. И тумбочка около кровати. И, между прочим, очень мягкий ковёр. Папа, ты там побеседуй с мамой серьёзно, чтоб она не вздумала плакать. В выходные я приеду, расскажу подробности. Завтра разберусь с выходом в сеть. Моя старая страница теперь заморожена, завтра настрою новую, можно будет разговаривать. Ну всё, пока! Целую, обнимаю!
Он выключил запись и откинулся назад, на эту большую и пока совершенно чужую кровать. Закрыл глаза. Тоскливо было, не будем себе врать.
Петька полежал несколько минут и вздохнул.
Ладно.
Теперь отправить видео и разобраться со шмотьём. Лишние письма удалить. А, ещё настройки защиты, это срочное. А потом в душ!
ЗНАКОМСТВА
Без десяти семь он закончил все срочные дела, опробовал душ (душ как душ, ничего необычного, хотя ощущение свежести, действительно, было более натуральным, что ли, чем после той очистки), переоделся в джинсы и простую серую футболку и решил пойти в столовую пораньше – мало ли, вдруг кто-то из одноклассников встретится.
В столовой было полно народу, но… ни одного знакомого лица. Оглядев зал по третьему кругу, Петька удостоверился, что ловить нечего. Эх, совсем забыл сегодня девчонок в администрации на этот счёт спросить. Ладно, надо хоть посмотреть, чем тут кормят. Есть после тортов особо не хотелось.
Он пошёл к линии раздачи, обходя столики, за которыми сидели группки парней и девушек, что-то бурно обсуждающих. В середине, за тремя сдвинутыми столами, устроились несколько парней. И хохотали они громче всех. Он почти уже прошёл мимо, как вдруг услышал:
– Я тебе говорю!!! Наш пацан, не геймерский! Но́мера на нём не было! Ка-а-ак даст мне с локтя, аж искры из глаз посыпались! – за столом снова смачно заржали.
Он невольно оглянулся на голос, столкнулся с говорившим взглядом, и тот заорал:
– Да вот он!!! – для верности тыча в Петьку пальцем.
Петька остановился и развернулся. Когда в тебя вот так тыкают и кричат «вот он», лучше уж сразу выяснить, в чём дело.
Парень, ближе других сидевший к нему за столом (но спиной), обернулся и учтиво (почему-то именно это слово вдруг подобралось) произнёс:
– Добрый вечер! К сожалению, мы не были представлены, но наш друг утверждает, что видел вас сегодня в одной из локаций. Быть может, вы согласитесь присоединиться к нашему столу и разрешите наши сомнения?
Неплохо так загнул. Но мы тоже в седьмом классе в театральном кружке играли.
– Со всем удовольствием, сударь, – Петька взял у пустого столика свободный стул и подсел к компании, – Позвольте представиться, господа, Пётр Семёнов, кличка Сёмыч.
– Учитесь, варвары! – возгласил «дворянин», как его мысленно определил для себя Петька, – Наконец-то в этом вертепе можно будет поговорить с благородным человеком! Андреа дель Конте, пункт приписки средневековая Генуя, в быту Андрей Овчинников, к вашим услугам.
– Весьма рад знакомству.
– Так, вы кончайте там расшаркиваться, – вклинился в разговор сидящий напротив рослый парень, – а то для мужланов и варваров вообще места не останется. Я Оддгейр, и я викинг.
– Саня.
– Дэн.
– Коля.
– Вольф.
Парни представлялись, и в этот раз Петька постарался запомнить всех.
– А это, – Оддгейр душевно хлопнул по плечу кричавшего «вот он!» парня, – наш Лёха. Лёха – зомбарик, и он утверждает, что сегодня видел тебя – или человека похожего на тебя, – викинг был сама дипломатичность, – в своей локации. И что этот парень нехило приложил ему в челюсть.
Все сидящие выжидательно уставились на Петьку.
Мда. Отпираться, пожалуй, смысла нет?
– В зале университета? – на всякий случай уточнил Петька.
– Я же говорил!!! – торжествующе заорал Лёха, – Дрозд был с тобой! Дрозда я сразу узнал, он нам тактику читал в прошлом году!
– Извини, если сильно.
– Да ты чего?! – радостно заржал Коля, – Наконец-то нашему убиватору кто-то по морде надавал!
Все захохотали, и Лёха тоже. Ну, вроде обидок не предвидится.
– Мальчики, привет! – за спиной стояли двое девчонок, – А это же Сёма, который сегодня к зомби в рейд ходил?
– Привет Ленуся, Риточка, – Андрей предупредительно поднялся и поцеловал девчонкам ручки, заставив обеих захихикать, – Именно он, собственной персоной. Желаете присоединиться? Принести вам стульчики?
– Ой, нет, Андрюша, мы только сфотографироваться! Можно же, да?
Петька не успел ничего ответить, как девчонки прижались к нему с двух сторон, состроили умильные рожицы и защёлкали браслетами.
– Девки, а вы откуда знаете? – с подозрением спросил Лёха.
– Ты что! – Рита округлила глазки, – Всё общежитие уже в курсе! Скинуть вам видео в группу?
– Давай!
– Только нарезку, большое – тяжёлое.
– Да хоть нарезку!
– Я отправлю! – девушки заторопились из столовой, тыкая пальчиками в браслетики.
– Ну всё, – усмехнулся Коля, – теперь ты – звезда экрана!
И тут парням одновременно пришёл сигнал.
Видимо, первым был как раз момент с деактиватором, потому что довольно быстро Вольф высказался:
– Да-а, Лёха, знатно тебя приложили! Вот теперь я верю в искры из глаз, – и посмотрел на Петьку, – Американский футбол?
– Регби. Играл одно время за сборную.
– Нормально.
Парни закивали. И ненадолго замолчали.
– Слушай, – Лёха нахмурился, похоже, перемотал и второй раз просмотрел какой-то момент, – Я не пойму, а чё у тебя кровь из ушей пошла?
Петька вспомнил ощущения и невольно потёр ухо.
– Да там по-глупому получилось. Криком паникёрши контузило.
Парни переглянулись.
– Что-то я такого не слышал, – высказал общую мысль Коля.
Дрозда подставлять не хотелось, мало ли, куда эта история уйдёт, и Петька сказал правду, но не всю:
– Да-а… Я болевой порог не переключил.
– И на скольки зашёл?
– На сотне.
– Еб*ть ту Люсю… – высказал общее мнение Андрей, – Простите, господа.
– И под контузией лидера пришил? – Оддгейр выпятил подбородок и тяжело покивал, мгновенно сделавшись похожим на сурового викинга, – Моё почтение.
– А чё тебя в зомбятню понесло? – полюбопытствовал Саня, – На проводника хочешь пойти?
Петька пожал плечами:
– Любопытно было. Я вроде как напросился, получается.
– С Дроздом?
– М-гм. Это мой куратор.
– А-а, так ты по сокращённой программе?
– Ага.
– А когда прибыл?
Почему-то стало немного неловко.
– Сегодня.
Парни переглянулись.
– Первый день что ли? Вообще?
– Ну да.
Лёха нервно засмеялся:
– Нашим сказать – никто не поверит! – он запустил пятерню в шевелюру, – Слу-у-ушай! А может, ты раньше играл?
– Да кончай, Лёха! – сморщился Дэн, – Сам знаешь, до восемнадцати в зомбятню по-любому вход закрыт.
Лёха взлохматил волосы уже двумя руками, издал стон, больше подходящий умирающему бизону, и упёрся локтями в стол.
– Не поверят наши…
Вольф посмотрел на Лёху, на Петьку и недоумевающе выпятил губу:
– Ну, не поверят, и что?
Лёха продолжал мычать:
– Парень, считай, невозможное совершил!
Петька усмехнулся:
– Да забей! Тебе важно – но ты же знаешь правду? Я за себя знаю. Остальное – пофиг!
Оддгейр потянулся через стол и пожал Петьке руку.
МАРИНА
– Ух ты, а эта мадмуазель здесь какими судьбами? – удивился Дэн.
Петька оглянулся. За одним из столиков у входа устроилась Марина. Выглядела она сейчас куда более раскованно, чем пару часов назад в офисе. Очень облегающая и очень открытая тёмно-красная блузка. Ещё более тёмно-красная очень короткая юбка. Туфли на тоненьком каблучке, аккуратный клатч. На шее и в ушах что-то золотистое с крупными, переливающимися разными оттенками красного камнями. И помада в тон.
Женщина в красном, в общем.
Выглядело… мда, по высшему разряду. Даже как-то… Нет, глупо будет струсить и не подойти. Тем более, обещал же.
Петька поднялся.
– Мужики, извините, мне пора.
Марина поднялась ему навстречу, улыбаясь:
– Привет!
– Привет! Шикарно выглядишь.
– Спасибо, – она лукаво сощурилась, – Ну что, в Серпантин?
Они вышли в коридор. По ощущениям, за ними сейчас следило полстоловой.
– Я здесь ничего не знаю, поэтому – отдаюсь на вашу волю, леди!
Они пошли по коридору.
– О, как галантно! Серпантин – это кафе. Там каждый столик в своём кабинетике, и все они размещены на таком специальном креплении, – Маринин пальчик изящно обрисовал в воздухе спираль, – Очень уютно. Камерно.
– М-гм, – Петька подумал, что стоило заранее позвонить Дрозду и попросить в долг некую условную сумму… Интересно, сколько надо, чтобы нормально провести вечер с девушкой?
– Есть ещё кинотеатр, там несколько залов, но мне почему-то сегодня не хочется.
– Та-ак.
– Золотой дракон. Там китайская кухня и вообще всякий восток, – Марина добросовестно перечисляла ресторанчики, – Ренуар. Там больше Франция.
Она вдруг остановилась:
– Знаешь что? Я что-то после этих тортов есть вообще не хочу! Пошли лучше в парк? Тепло уже, говорят, открыли летнюю эстраду. Оркестр и танцы. Пошли?
– А что, давай!
– А ты танцевать-то умеешь?
Танцевать Петька умел не всё и не всегда хорошо, но…
– Вальс точно смогу. Недавно на выпускной бал учили. А уж медляк потоптаться…
Марина засмеялась:
– Завидный кавалер! Пошли! Если что – буду тебя учить!
И они пошли в парк, где под старыми деревьями, увешанными фонариками, действительно была организована эстрада и танцплощадка, и играл настоящий оркестр. И танцевали что-то старинное и совершенно сумасшедшее, смешно дрыгая ногами. А потом что-то ещё другое, смеялись до упаду, и Петька чувствовал, что чудовищное напряжение сегодняшнего дня действительно уходит, растворяется в этой бесшабашности, в бешеных ритмах и в золотых мелькающих огнях.
А потом музыка стала завораживающе-тягучей, а девушка – очень близко. Он чувствовал нежность её рук, её тёплое дыхание рядом с ухом, тяжесть и упругость прижимающихся к нему грудей. Её запах. Мягкие губы, у которых был вкус мятной конфетки. Они целовались в кустах сирени, а потом она отстранилась – и в глазах её сверкали крошечные золотые искры – и сказала:
– Пойдём ко мне?
Она потянула его за руку, и они побежали через парк, удаляясь от музыки и время от времени останавливаясь в тени больших деревьев для ещё одного мятного поцелуя.
В висках стучало всё сильнее, и в какой-то момент он совершенно потерял чувство реальности и взял её прямо там, в парке, в чернильной тени большого дуба, прижимая девушку к прохладной и шершавой коре.
Внезапно ему стало мучительно стыдно за свою несдержанность, и он спросил:
– Тебе не больно? – но она тихонько засмеялась и поцеловала его в шею:
– Пошли, тут уже близко.
Это был отдельный маленький домик. В прихожей горел крошечный дежурный ночник, она не стала зажигать верхний свет и повела его в спальню наощупь. Там было почти совсем темно, только узкая полоска света от луны, пробивающаяся сквозь неплотно задёрнутые шторы.
И они занимались любовью снова, на мягкой пружинящей кровати и, кажется, на полу. Или это был уже сон? И только полоска света выхватывала из темноты покачивающиеся полные груди с выпуклыми бугорками сосков…
08. ДЕНЬ ПЕРВЫЙ ИЗ ВОСЬМИДЕСЯТИ ЧЕТЫРЁХ. ВТОРНИК
КАК ПОЛОЖЕНО
Рука зудела. Зудела, гудела и, кажется, начала нагреваться.
– М-м-м-м… – рядом кто-то мягко потянулся, и одеяло поползло в сторону.
Глаза открылись мгновенно. Марина!
– Дрозд, наверное, тебя потерял, – сонно пробормотала она из-под подушки, – Ответь, не отстанет же.
Петька выскочил в гостиную, потом в кухню, прикрыл за собой дверь и только тогда ответил на вызов.
– Ты жив? – без предисловий потребовал ответа куратор, – Если тебя взяли в заложники, моргни два раза! Начальство требует отчёта! – сбоку от Дрозда фыркнули и, кажется, стукнули его подушкой.
Петька выпучил глаза и смог ответить только:
– Я-э-э-э… ну-у…
– У девушки? – Дрозд скроил свирепую рожу, – Тебя не похитили инопланетяне и не ставят над тобой противоестественные опыты?
Петька засмеялся, окончательно просыпаясь:
– Я что, проспал?
– Нет, но имел все шансы. Зато теперь ты проснулся, сейчас пулей сгоняешь в душ и ещё раз осчастливишь девушку.
Дрозда кто-то как следует двинул подушкой, и вызов прервался. Петька посмотрел на часы. Семь утра. Душ. Отличная идея.
В спальню он вошёл на цыпочках, приглаживая влажные волосы и оглядываясь в поисках трусов. Здесь снова было мало света, но совсем не так, как ночью. Скорее, сумеречно. Марина лежала на боку, спиной к двери, натянув на плечи покрывало. Но всё остальное…
Ой, блин, какое же всё-таки у женщин красивое тело. И вот этот переход от талии к бёдрам… Он не удержался, присел на край кровати, погладил…
Так. Ещё раз осчастливить девушку, говорите?
Потом он нёсся через парк, потому что Марине в учебку надо было к девяти, а ему – к восьми. И ещё потому что два раза порадовать девушку – лучше, чем один.
Однако же, домчал вовремя, и даже на три минуты раньше. Заскочил в квартиру как раз, чтобы успеть со скоростью звука переодеть футболку (типа освежить) и услышать звонок в дверь.
Дрозд тоже сменил бегемотов на что-то зверское с черепом:
– Завтракал?
Пришлось признаться, что нет. Зато сделал зарядку – пробежка же считается?
– Так, – Дрозд наставительно поднял палец, – Чтобы приносить пользу себе и обществу, мужчина должен регулярно и правильно питаться. Значит, с этого и начнём.
– Овсянку? – ехидно спросила пухленькая буфетчица.
– В туманный Альбион вашу овсянку, – аристократично махнул рукой Дрозд, – По вторникам я предпочитаю яичницу с жареным луком, сладким перцем и беконом. И зеленью посыпь, лапушка.
– Не больно-то ваш вторник отличается от других дней, – засмеялась буфетчица, – Из четырёх? А, благородный дон?
– Пожалуй.
– А тебе, геройский парень?
– Мне из трёх, наверное. И тоже с овощами, если можно.
– Отчего ж нельзя? Не марихуана, поди. Кофе будете?
– С сахаром и сливками, благородная донна! – расплылся в улыбке Дрозд, – И булочек каких-нибудь, что ли…
Они устроились в дальнем углу, и Дрозд поделился неожиданными новостями:
– Ночью пришли благодарственные письма. Команда вчерашняя, не последние в геймерском мире ребята, расстарались. Двадцать персональных благодарностей. И одно командное, – Дрозд многозначительно поднял брови, – Каждому.
До Петьки не сразу дошло.
– И мне, что ли?
– Я тебе о чём толкую! У меня этих благодарностей за двадцать лет – хоть гостиную обклеивай! А тебе в процессе стажировки – большой и жирный плюс. Таких плюсов бы побольше, можно будет рассчитывать на повышение расчётного коэффициента при устройстве на работу. А времени – в обрез! – Дрозд отхлебнул кофе и задумчиво произнёс, – Во что бы ещё такое встрять, чтоб ещё больших и искренних благодарностей заработать? Да шучу я, шучу! Глаза щас выпадут! Ешь давай. Просили ещё твой персональный счёт. Отправил им сразу, пока запал не погас, тебя ночью не стал беспокоить. Ты, надеюсь, не в претензии?
– Да нет, – Петька пожал плечами.
– Ну-ка, проверь.
На счету обнаружилась некоторая сумма денег с открыткой от мамы «будь умницей». Куратор пошевелил бровями:
– Ладно, подождём, – и отставил поднос с пустыми тарелками в сторонку, – Так, ты мне скажи: вчерашние задания успел сделать?
Да там заданий-то…
– Параметры безопасности настроил, вещи разобрал, хранилище освободил, лишние письма удалил, родителям написал. Фотки подходящие забыл сделать, прикрепил к письму видеообзор квартиры, – отчитался Петька, – Ещё нашёл опцию очистки и «восстановить оборудование», а то у куртки рукав вырван был и грязное всё…
– Нормалёк!
– Ещё новый аккаунт в соцсетях разблокировал, но зайти… честно – настроения не было. С фотофиксацией вот не успел разобраться. Надеюсь, сегодня.
– Правильно надеешься. Сейчас мы с тобой этим и займёмся.
– Что, прямо в буфете? – удивился Петька.
– Отличное место! – аргументировал Дрозд, – Всегда можно подкрепиться, если вдруг ощутишь упадок сил. Но чтобы народ не пялился на нас в изумлении, мы что?
– Что?
– Настроим приват! Точнее, ты настроишь. Вещь полезная, хорошо бы её уметь выполнять на автомате.
Ничего особенного в настройке привата не было. Над их «пустым» столом загорелся сигнальный маячок, и они перешли к просмотру вчерашних фоток. Некоторые, реально, стоило сразу поудалять. Вот десяток похожих друг на друга, как ромашки: стартовая комната, Дрозд с Петькой разговаривают. Чуть не пятнадцать одинаковых штук: группа идёт по коридорам. На корабле тоже. В конце концов из почти двухсот пятидесяти автоматических фоток осталось едва ли двадцать тех, что поинтереснее. Дрозда особенно восхитила одна: Петька летит через какую-то тумбу, а на заднем плане сам Дрозд спрыгивает с балкона с совершенно перекошенной рожей.
– Вот эту мне отправь, а? – попросил он, – Сразу видно, что работа у нас нервная.
Дальше пошёл подробный разбор вчерашнего выхода: особенности локации, способы, с помощью которых нагнетается нужное нервозно-жуткое ощущение, команда, экипировка, оружие, тактика прохождения, тактика защиты локации, плюсы-минусы этого всего и прочее, прочее, прочее…
Когда голова стала напоминать мешок с сеном, как у Страшилы Мудрого (да-да, с сеном, из которого от умственных усилий уже лезут иголки и булавки), Дрозд объявил, что с зомбятником хватит, и пора бы разобраться с закупками.
Начали, как и собирались, с лечилок. Штука полезная, ме́ста занимает мало, Петька взял сразу десять штук. Довольно долго шарились ещё по всяким каталогам, и обсуждали: что и для каких локаций подходит, удобное-неудобное и так далее. Подобрали Петьке комплект одежды на условное средневековье, с обувью, шляпами, плащами и всяческим оружием. Дрозд сказал: скромно, но со вкусом, и главное – подходит ко множеству локаций, пригодится.
– А если я возьму все эти вещи и сам себе письмом с прикреплением отправлю? Хранилище освободится.
– У ты како-ой, – восхитился Дрозд, – Финт ушами, конечно, знатный, но баловаться таким образом не рекомендую. Если только совсем крайняя ситуация, и как можно быстрее достать. Сам не сталкивался, но слыхал о случаях, когда подглючивала система, исчезали прикрепления или включалась очистка почтового ящика. Согласен, таких случаев один на миллион – тем обиднее будет стать таким исключением. Ты лучше себе ячеек хранилища прикупи. Для начала хоть под мелочёвку: инструменты всякие, амулеты, лечилки опять же, – чтоб крупные и средние ячейки не занимать. Стоит недорого, очень удобно. И гарантия сохранности!
А ведь правда, деньги-то теперь есть!
– А если я дома лечилки в шкаф выложу, они не испортятся?
– Нет, конечно! Хоть в шкаф, хоть в холодильник.
Петька купил хранилище на двести мелких ячеек и сразу, чтоб постоянно в медицинский каталог не лазить, заполнил все лечилками. Главное, не забыть их дома выгрузить, а то понадобится что сложить – а ты как аптека, под завязку забит.
К обеду они сняли приват, и Петьке брякнуло сразу три сообщения: от администрации, от родителей и с банковским оповещением.
Административное письмо было со множеством предложений дополнительных удалённых курсов, видеообзоров локаций и кучей ссылок на ресурсы, на что Дрозд сказал:
– Пока забей. И так нагрузки будет выше крыши.
Родители пересылали приветы от одноклассников. Особенно порадовало письмо от Димки, в котором он хвастался, что на палеонтологическом отделении университета есть дополнительный практический курс по виртуальному моделированию жизненного опыта древних организмов. Он, конечно, сразу записался на динозавров. Пока не определился с видом, но завтра первый выход в вирт вместе с группой. Письмо оставило странное грустное послевкусие. Димка не знает правды. И узнает, скорее всего, через полгода-год, не раньше.
А вот банковское оповещение было странным. О переводе на Петькин личный счёт денежной суммы. Бо-о-ольшой денежной суммы, отец столько месяца за два с половиной зарабатывает.
– Это ошибка какая-то, – вслух подумал Петька, – А может, это та финальная сумма пришла? За восемнадцатилетие? Только почему так рано?
– Покажи, – Дрозд заглянул в планшет и с удовлетворением воскликнул, – А-а-а! Это никакая не ошибка! Это наши богатые буратины тебе премию прислали! – и хлопнул Петьку по плечу, – Поздравляю с первым гонораром! Ну, пошли, отметим это дело праздничным обедом.
Пока ели, Дрозд между делом сообщил:
– Хотел тебя сегодня сводить в одну из самых жутких, с моей точки зрения, локаций.
– Опять в спецхран за оборудованием пойдём?
– Не-е, у меня есть запасной костюмчик, одолжу тебе на сегодня. Кстати, никого из своих не встретил вчера?
– Нет, и в администрации девчонок забыл спросить. Как налетели со своими тортами…
– Да, брат, когда общаешься с хаотической общностью женщин, надёжнее иметь план, написанный на бумажке. А познакомиться с кем удалось? Ну, кроме той девушки, – Дрозд многозначительно подвигал бровями.
– С компанией одной вчера познакомился, немного поговорили. И ещё две девушки подходили, только я не помню, как их зовут.
– М? А что хотели?
– Да сфотаться.
– Хм. Ты хоть контакты бери в другой раз. А ещё лучше – обещания свидания. А то ишь, халявщицы… А что за компания, в какой локации стажируются?
– Да они, по-моему, все в разных. Один викинг. Один сказал: средневековая Генуя. Кстати, там парень был из вчерашнего зомбятника.
– Ну, ещё бы! Тесен наш мирок… А вот викинг – это, между прочим, интересно, – Дрозд отложил скомканную салфетку, – Ладно, сдаём плошки и пошли, покажу тебе зону хтонического ужаса.
УЖАСНОЕ МЕСТО
Над лифтовыми кабинками было просто написано: «0–6».
– Это типа с нулевого по шестой уровень?
– Щас увидишь, – мрачно ответил Дрозд и открыл кабину, – Я там тебе письмо отправил, распакуй.
Петька открыл письмо и уставился на содержимое:
– А что это?
– Твой костюм, – ответил сильно утончившимся голосом Дрозда сиреневый единорог, – Можно сказать, от сердца оторвал. Если хочешь – поменяемся, но единорогом реально тяжелее, вся моторика другая, в четырёх ногах без привычки сильно путаться будешь. Ну, честно.
Крандец.
Мишка Тедди, серьёзно???
– Зато на двух ногах! – пискляво подбодрил Дрозд.
– Ага, – ответил медведь, – Ой, это я говорю?
Голос у медведя был басовитый и хриплый, насколько это возможно при общей мультяшной писклявости. Петька начал неостановимо ржать. Дрозд, глядя на него, хрюкнул пару раз и закатился тоже. Две плюшевых игрушки, обе высотой примерно с метр, хохотали в переходной кабинке. Наконец Дрозд длинно, со стоном вздохнул и вытер мягкими копытами глаза.
– О-о-ой… Пошли уже. Ужаснёмся, сфотаемся – и назад. Держись сзади, на открытые места не выбегай, а то как начнут тебя тискать, до вечера не выйдем.
– Понял, – сурово пропищал медведь и снова заржал.
– И не ржи! Спалимся.
Они пробирались через кусты, более всего напоминающие пластилиновые. Ладно, хоть не липкие. Под ногами была… ну явно не земля. Больше всего это было похоже на ткань с мяконьким зелёным ворсиком. По глянцево-голубому небу каталось яркое лоскутное солнце. Именно каталось, по кругу. Вокруг него медленно дрейфовали ватные облака.
Единорог остановился и поднял переднюю правую ногу.
– Тс-с-с… Смотри!
На большой открытой полянке было устроено что-то вроде кукольного домика. Всё такое же тряпочное и пластилиновое. И там была целая семья больших игрушек. И целая куча маленьких детей. Большая розовая пони с шелковистой искрящейся гривой вдвое большей, чем она сама, что-то царапала розовым мелком на голубенькой доске, облепленной по краям розовыми искристыми звёздочками. Она их учит что ли? Ну точно, буковки, циферки. И как ей вообще удаётся мелок держать?
Пони запела что-то настолько слащавое, что у Петьки аж тряпочные скулы свело.
