Текст книги "Любимец принцесс: Измененная версия (СИ)"

Автор книги: Saha

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

========== Пролог ==========

Кашляя и задыхаясь, я кое-как сумел отодвинуть тяжелую вагонную дверь, и высунул голову наружу, с наслаждением вдыхая чистый японский воздух. Обстановка, прямо скажем, не самая лучшая – основная часть состава потерялась, локомотив окутан густым дымом, но все равно несется, не сбавляя скорости. Однако во тьме и гнилушка светит, как гласит старинная русская поговорка, было и в этой картине радостное пятно – черная красавица “Импреза”, несшаяся чуть позади. Блин, оказывается, все это время рядом с поездом шла машина! Даже не знаю, каким словом это выразить…. Увидев меня, Сэйка прибавила газу – машина поравнялась с вагоном.

– Теппей… – Шарлотту уже откровенно шатало. – Мы что, теперь все умрем?

– Никто не умрет, – я с большой неохотой сунул голову обратно в вагон. – Значит так, девочки, надо уходить. Сейчас по одному будем прыгать в машину. Сильвия, ты первая, потом поможешь Шарлотте. Давай, не тормози.

За что люблю женщин с характером – так это за то, что они умеют правильно оценивать ситуацию. Коротко кивнув, блондинка встала на краю вагона, согнула ноги в коленях. Миг – и она полетела.

Точнее, это моему угорающему от дыма сознанию так почудилось. А если по правде, то принцесса просто сильно оттолкнулась от пола, и в невероятном прыжке преодолев пространство до автомобиля, ухватилась-таки за край открытого люка в крыше. Полы платья раздувались по ветру, как крылья, меч, видимо, сильно мешал, но Сильвия уверенно подтянулась, и мягко скользнула внутрь. Да уж, это вам не шубу в трусы заправлять….

– Теперь ты, – я подтолкнул Шарлотту в спину.

– Нет… – принцесса испуганно распахнула глаза. – Я не смогу…

– Сможешь, – я на секунду развернул ее лицом к себе. – Ты мне всегда доверяла, помнишь?

– Да, но…

– Все получится. Не прыгнешь – твой дворецкий нам обоим в могиле головы оторвет. Давай, не волнуйся.

Девушка часто закивала. В мою душу уже начали закрадываться смутные сомнения, но что уж тут поделаешь.

– Выкинь из головы страх. Наметь взглядом траекторию прыжка и то, за что будешь хвататься. Согни ноги в коленях. На счет “пять” – сильно оттолкнись ногами, и брось тело вперед, – повторил я все то, что слышал в свой первый раз. – Раз…

Поезд вдруг дернулся, и начал снижать ход. Лежащий в углу Халдман пошевелился.

– Три… Пять!

Обхватив принцессу поперек талии, я буквально выкинул ее поезда. Сильвия, уже без меча, до пояса скользнула в окно, и едва успела поймать подругу за руки. Ноги Шарлотты по инерции скользили в воздухе параллельно кузову машины, глаза были закрыты – она все-таки потеряла сознание. К сожалению, увидеть, чем все закончилось, я не успел. На спину обрушилась тяжесть, сильные руки обвили горло, а к виску прижался холодный ствол пистолета. Рассмеявшись прямо в ухо, Халдман потянул меня назад в горящую преисподнюю….

========== Глава первая: Когда теряешь родных ==========

Я стою на краю крыши, и задумчиво смотрю вниз. На мне специальный кожаный комбинезон – такие обычно носят военные летчики – на голове шлем. Довершают снаряжение трос, пристегнутый к моей правой ноге, и очки, сдвинутые на лоб. Мне никогда не было страшно, но сейчас душу почему-то грызут сомнения – наверное, потому, что я впервые выбрал самое высокое здание в городе. Раньше ограничивался шестнадцатиэтажками.

” – И не забудь, что в половине первого ты должен помочь нам с новым товаром! – напомнила мама, когда я был уже в дверях.

– Я приду”.

Вытаскиваю из кармана мобильник, и задумчиво кручу его в руках. Подарок на двадцатилетие – разумеется, от родителей. Кроме них мне никто ничего никогда не дарил. И вряд ли подарит в ближайшем будущем.

“– Кроссовки почистил? – сурово спросил отец, глядя на меня поверх газеты.

– Почистил.

– Куртка не грязная?

– Отстань от него, большой парень, сам знает, что к чему, – просит мама, и ласково прикасается губами к моей щеке. – Не забудь, ты обещал помочь”.

Над головой стремительно темнеет небо, внизу зажигаются многочисленные огни – зданий, машин, людей… Город Санкт-Петербург живет своей жизнью, и лишь я один стою сейчас на крыше, и готовлюсь совершить самый безумные прыжок в своей жизни. Мне плохо, как никогда, а Палестинец внутри меня советует развлечься привычным способом. Где же ты был раньше, гнида этакая…

“– Вы Алексей Петрович Кривоног? – сурово спросил меня полицейский в форменной одежде и с погонами майора на плечах.

– Я, – по спине пробежала едва заметная дрожь – обычная реакция, когда представитель власти называет тебя полным именем.

– Тысяча девятьсот девяносто шестого года рождения?

– А в чем дело?

– Вы только сильно не пугайтесь… – он показал две фотографии. – Лица знакомы?”

Вспомнив о чем-то, вытаскиваю из кармана две фотокарточки. На одной запечатлена разбитая машина, на другом – два мертвых тела, лежавших друг рядом с другом. На лицах запеклась кровь, но их все еще можно было узнать… Сжимаю зубы, и вытаскиваю из кармана спички. Я не курю, но в городе подобно нашему лучше это не афишировать, и носить с собой хотя бы такую мелочь. Тонкое пламя охватило обе фотографии, пепел посыпался на крышу.

“– Авария произошла сегодня, в десять тридцать утра. Неизвестный автомобиль выехал на встречную, и совершил лобовое столкновение с машиной ваших родителей. Виновник скрылся, но мы его ищем. Где вы были в это время?

Палестинец, который в это время тренировался с группой гопников в бое без правил, уходит от вопроса. А вот у меня подкашиваются ноги, я без сил привалился к стене. Перед глазами все поплыло…”

Через каких-то пятнадцать секунд от фотографий ничего не остается. Я спрятал спички в карман, отряхнул руки, и решительно надвинул на лоб очки. Встал на краю крыши, и вытянул руку с мобильным телефоном. Мысленно сосчитал до трех, и разжал пальцы. И тут же оттолкнулся ногами, бросив тело вперед.

У-х-х-х!

“– Опознание проведено успешно. Согласно протоколу, погибшие действительно являются Кривоног Петром Васильевичем и Кривоног Марией Александровной, оба тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Распишитесь вот здесь, и пожалуйста, зайдите в мой кабинет – хочу задать вам пару вопросов”.

В ушах засвистел ветер, душа ушла в пятки, но я, раскинув руки в свободном полете, стремительно приближался к земле. Это было ни с чем несравнимое ощущение, нечто невообразимое, то, что сложно описать словами, то, что надо самому почувствовать… Я что-то заорал, и замахал руками, словно птица крыльями.

“– А между тем личность известного питерского экстремала до сих пор не установлена, – серьезным голосом сообщила телеведущая местных новостей. – Напомним, первое видео прыжка с крыши здания в центре Санкт-Петербурга выложил в Сети три месяца назад некий Палестинец. После этого количество роликов значительно увеличилось. Как сообщают очевидцы, герой не ограничивается одними лишь прыжками, зафиксировано несколько нелегальных заездов прямо на оживленной трассе, массовая драка в парке и даже заплыв в заливе. Кто такой этот Палестинец, и стоит ли его считать примером для подражания, разбирался наш специальный кореспондент…”

Земля стремительно приближалась, и надежды на то, что трос сейчас натянется, утаскивая меня обратно крышу, оставалось все меньше и меньше. Вытянув руки, я схватил мобильник, и закрыл глаза.

Родители мертвы….

И все пошло прахом.

В буквальном смысле.

****************

– То есть как это я не тот, кем себя считаю?

Меня бесит абсолютно все. Жилое здание, где расположилась скромная контора адвоката, идиотские картины на стенах, ну и, конечно же, этот японец. Господин Кейко Китагава – так он представился, войдя в кабинет через десять минут после меня. Говорит на чистом русском, но для меня это не доказательство. Самое странное, что адвокат тут же словно провалился под землю, оставив нас с японцем один на один.

– Вы вообще кто такой? – я скрестил руки на груди, искренне жалея, что побрился накануне похорон. Вообще, черная и колючая щетина у меня отрастает быстро, но три дня для нее явно маловато. С таким сроком Палестинец тянет максимум на Пушкина.

– Я вам представился.

– Меня не имя интересует, господин как вас там. Вы кто такой?

Японец вздохнул, и открыл черный “дипломат”. “Неплохой чемоданчик” – автоматически отметил я.

– Я доверенно лицо Иссина Аримы. Вы ведь слышали о нем?

– Если он не торговал рыбой, то слышу впервые.

– Странно, – японец улыбнулся. – Особенно учитывая то, что он приходится вам родным дедушкой.

Я подозрительно прищурился. О чем это он?

– В смысле?

– В самом, что ни на есть, прямом смысле, – господин Китагава положил передо мной несколько компьютерных распечаток, и сел напротив. – Значит, вы не знали о том, что ваша мать – наполовину японка, и родилась в Токио?

– Я знаю лишь то, что она приехала в Питер вместе с отцом, – я покосился на распечатки. – Что здесь?

– Свидетельство о рождении вашей матери. Настоящее, а не поддельное, которое она изготовила, когда сбежала из дома. Также там распечатка ее настоящего паспорта. Посмотрите на фотографию, и убедитесь, что это действительно она.

Я взял в руки бумажки. Две из них, видимо, оригиналы, так как все написано непонятным иероглифами, что должно было означать японский язык, но две, очевидно, копии, переведены на русский. Мама на фотографии, хоть и плохо, но узнаваема.

– Также обратите внимание на родителей, указанных в свидетельстве о рождении. Отец – Иссина Арима, мать…

– Не слепой, – буркнул я, и поднял распечатки на свет, отыскивая на них водяные знаки (хоть и мало представлял, как они должны выглядеть). – Мой дед, значит?

– Да.

– Почему же я никогда о нем не слышал? И вообще, у моих родителей типично русские имена и отчества. Даже, если предположить, что у матери они не настоящее, как она вообще могла встретиться с отцом? Не складывается, товарищ начальник.

Как ни странно, господина Китагаву это нисколько не смутило.

– Ваш дед – Иссин Арима – встретил вашу бабушку в то время, когда его компания только-только начала свое развитие. Он познакомился с ней случайно, в следствии саммита между Японией и тогдашним Союзом. Несмотря на то, что она была выходцем совершенно из другой страны и культуры, он женился на ней. К несчастью, ваша бабушка умерла, рожая вашу мать. Из-за смешения кровей ваша мать была мало похожа на японку, что позволяло ей часто перемещаться на историческую родину бабушки. Так она и познакомилась с вашим отцом…

– Минуточку, – я прервал японца, и на секунду закрыл глаза.

Магазин рыбы, принадлежавший родителям, где по особому заказу делались лучшие в городе суши.

Предметы японской мебели в доме.

Портрет неизвестного старика чисто восточной внешности, висевший в чулане.

Странный акцент, прорезающийся в голосе матери, когда она злилась и теряла контроль.

И так далее, и тому подобное.

– Давайте, рассказывайте дальше.

– Разумеется, ваш дед противился решению вашей матери выйти замуж за русского. И она сбежала из дома. В течении двадцати лет – всей вашей жизни – ваши родители и господин Арима не имели никаких контактов друг с другом. Они жили так, как им хотелось, а он им в этом не мешал.

– А сейчас что изменилось? Они мертвы. И теперь точно не смогут иметь с ним никаких контактов.

– Дело теперь не в них, а в вас. Господин Арима послал меня, чтобы привезти вас в Японию.

Я поднялся на ноги.

– Пошел он знаете куда?

– Не злитесь, Алексей. Ваш дед не желает вам зла, более того, он намерен изменить вашу жизнь в лучшую сторону.

– Вспомнил, что у него есть внук? И что мне ему сказать? “Привет, деда, давно не виделись, точнее, никогда”? И какая, нахрен, Япония? Что я там забыл?

– Вы сделаете большую ошибку, если покинете кабинет, и не дослушаете меня, – мягко предупредил Китагава.

Развернувшись, я направился к двери. К черту этот цирк, и бред о том, что я имею прямую родственную связь с каким-то там японцем. Я никогда особо не гордился своей национальностью, но точно не хочу быть потомком самураев и покемонов…

– Палестинец! – раздался сзади негромкий оклик.

Меня словно по голове ударили, замерев на месте, я медленно развернулся. Японец уже не улыбался, взгляд сделался грустным.

– Ваш последний прыжок с крыши самого высокого здания не остался не замеченным. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что вас дома ожидают представители полиции с целью задать вам вопросы, касающихся вашего необычного рода занятий. Я предлагаю вам возможность уехать, или, как это по-вашему, “смотать удочки”. Вы не обязаны отчитываться перед вашим дедом, Иссин Арима просто хочет с вами поговорить. И все.

Медленно-медленно я сделал три шага вперед, и медленно-медленно опустился на стул. Глубоко вздохнул, как обычно, перед каждым новым подвигом.

– Вы точно уверены, что не сделали ошибки? Может, вы перепутали мою мать с другим человеком, и…

– Не надо думать, что ваш дед на двадцать лет забыл о вашей семье. Все это время мы следили за вами. Ошибки исключена, вы тот человек, который нам нужен. Сейчас вам надо отпустить прошлое, и принять вероятные изменения в будущем. Я понимаю, вы подавлены смертью родителей, но, все же…

Я вперил в него самый тяжелый взгляд, на который был только способен.

– А как же магазин? Без меня он не сможет работать…

– Мы уже взяли ваш магазин под контроль, и нашли толкового управляющего. Ваша доля увеличилась, и будет стабильна в течении еще пары лет.

– Мой дом?

– Будет содержаться в чистоте и порядке, если только вы не захотите его продать.

– И когда вы меня повезете в вашу страну восходящего солнца?

– Если вы согласны, я могу прямо сейчас заказать билеты на вечерний рейс, – казалось, у Китагавы есть ответ на любой вопрос, и это меня опять взбесило. – С вашего позволения, я отвезу вас прямо домой, чтобы вы готовились к отъезду. Не бойтесь, с вашей полицией я сумею договориться.

– Такие решения не принимаются сразу, – проворчал я, пытаясь выиграть время, чтобы найти повод еще за что-то зацепиться. – Давайте, я подумаю, и вечером позвоню. Устраивает?

– Боюсь, вечером уже будет поздно, – тоном, не принимающим возражений, сказал японец. – Вы должны принять его сейчас. Может, мне связаться с господином Аримой, дабы он подтвердил мои слова?

Палестинец внутри меня мирно спал, не подавая никаких признаков агрессии или предчувствия опасности. Мертвые лица родителей на несколько секунд появились перед глазами. Я тряхнул головой, прогоняя эти жуткие образы. Что же, выбор сделан, и пусть потом дед не жалуется.

– Я согласен на ваше предложение. Да, и не могли бы вы позвать адвоката? У меня к нему появилось небольшое дело.

Кажется, та ваза на столе сделана из дорого стекла. Интересно, как она будет гармонировать при соприкосновении с человеческим черепом? Этот маленький… не буду говорить, кто именно, очевидно, специально заманил меня сюда, чтобы познакомить с японцем. И ведь даже не намекнул, чего следует ожидать! Палестинец таких не любит, а я и подавно.

Кейко понимающе покачал головой, и нажал на кнопки своего дорогого мобильника. Я расслабил плечи, и, нацепив на лицо приветливую улыбку, повернулся к двери.

========== Глава вторая: Наследник ==========

Самолет заходил на посадку. Прижавшись лицом к иллюминатору, я не отрывал взгляда от города, раскинувшегося внизу. Зрелище было настолько фантастическим, что у меня перехватило дыхание, а по спине пробежал озноб – совсем как в тот раз, когда я оказался один на один с бандой наркоманов, подкарауливших меня в парке…

– Волнуетесь? – казалось, господин Китагава читал мои мысли.

– Немного, – с усилием сглотнув, я вжался в кресло. – А вы уверены, что этот Арима… то есть, мой дед, будет рад меня видеть?

Японец устало улыбнулся.

– Конечно. Он же сам позвал вас в гости.

Поднимаясь по эскалатору, я не мог отделаться от чувства нереальности происходящего. Вокруг меня толпились люди разнообразной восточной внешности, везде, куда ни кинь взор, мигала яркая неоновая реклама с непонятными иероглифами, по ушам непривычно била звучная японская речь. Буквально захваченный всем этим, я пропустил момент, когда мы вышли из здания аэропорта, и направились к парковке для машин. И тут мое внимание привлек черный, блестящий лимузин, возле которого стояли двое – миловидная девушка лет восемнадцати и седовласый старик богатырского телосложения. Я замер, как вкопанный.

– Господин Арима! – произнес Китагава, двигаясь к этой паре. Не обращая внимания на девушку, пожал руку старику, после чего три пары глаз устремились в мою сторону. Едва переставляя ватные ноги, я тоже приблизился. То, что произошло далее, превзошло все мои ожидания.

– Здоров будь, внучек! – четко и по русски пророкотал мощным басом старик, и сжал мою руку так, что пальцы занемели. – Ну, ничего себе, ты вымахал! Красавец! Дай-ка я на тебя посмотрю!

И, сделав шаг назад, он принялся осматривать меня с ног до головы. Я попытался сказать что-то в ответ, но язык прилип к небу и наотрез отказался слушаться. Китагава понимающе покачал головой – очевидно, он ожидал чего-то подобного. А пока, сохраняя полное молчание, мы с дедом, впервые встретившиеся в реальности, смотрели друг на друга каждый в оба глаза.

Суровое лицо японского магната прорезали многочисленные морщины. Глаза блестели такой неукротимой энергией, что мне на секунду стало не по себе. Седые волосы, седые брови и седая бородка делали его похожим на какого-то волшебника. А мощное телосложение, которое вряд ли могло принадлежать человеку, отметившего свой семидесятилетний юбилей, было облачено в самый дорогой и роскошный костюм, который мне когда-либо доводилось видеть.

– Я могу идти, господин Арима? – осторожно спросил мой проводник.

– Да, Кейко, я полностью доволен. На сегодня ты свободен, завтра в семь жду тебя в офисе.

– Слушаюсь.

Наблюдая, как сухопарая фигура японца пересекает площадь, я вдруг ощутил тоску – так ребенок грустит, наблюдая за уходившей матерью, которая привела его в школу в первый раз. Однако мощный бас деда привел меня в чувство.

– Ну, все, хватит стоять столбом. Поехали, время не ждет! Ю, помоги ему.

Девушка услужливо распахнула дверь автомобиля, и даже подала руку. Мне никогда раньше не доводилось ездить в лимузинах, поэтому я буквально утонул в кожаном сиденье. Девушка примостилась рядом, а дед уселся напротив, сразу заняв своей фигурой все свободное пространство. Мне даже стало страшно – вдруг, он сейчас головой потолок прошибет. Машина мягко тронулась с места.

– Первый раз в Японии, да? – добродушно осведомился Арима, наблюдая за моим окаменевшим лицом. – Ничего, все через это проходят. Вот увидишь, две недели – и будешь считать эту страну своим домом.

– Вы говорите по-русски?

Наконец-то мне удалось привести язык в чувство, и произнести первую фразу. Дед самодовольно ухмыльнулся.

– А как же! Мы же знаем, что ты по-нашему ни бум-бум, вот я и вызвал двух специалистов. Кстати, они же занимались с Китагавой и Ю. Мы даже выучили несколько слов из твоего питерского сленга. Ну, что, как насчет войти в парадное, а?

И он захохотал – словно гром по ушам ударил. Сбитый с толку, я покосился на девушку – она с закрытыми глазами сжалась в углу. Тьфу-ты, я уже было решил, что японцы – флегматичные люди, а тут тебе такой сюрприз…

– А куда мы едем?

– Как это куда? На вечеринку, разумеется! Всем уже не терпится тебя увидеть!

– Кому это всем? – насторожился я.

Хотя Палестинец внутри меня по-прежнему не подавал чувства опасности, я все равно не забывал об осторожности.

– Ну, прежде всего, ван Хоссену. Он мне уже все уши прожужжал о твоем психологическом портрете! Ну, и всем остальным. Не боись, переоденешься, и сразу станешь своим! Заодно и поешь нормально, а то вон, какой тощий, одна кожа да кости…

– А почему все ваши так хотят меня увидеть? – спросил я.

За окном показалась живописная башня, и я даже невольно вздохнул от восхищения. Умею люди все-таки строить…

– Ну, как же! Ты ведь мой пропавший без вести внук, а еще – прямой наследник! Поэтому они очень жаждут с тобой познакомиться!

Увлеченный мыслями о башне, я пропустил мимо ушей слово “наследник”. Как оказалось позже, очень даже зря.

*****************

– Ну, как же! Ты ведь мой пропавший без вести внук, а еще – прямой наследник! Поэтому они очень жаждут с тобой познакомиться! -прозвучал в наушниках голос.

– Похоже, у нас проблемы, – девушка повернулась к блондину, сидевшему на диване. – Кажется, Иссин все-таки притащил своего отпрыска в Токио, и сейчас везет его домой, чтобы познакомить с остальными.

Блондин отнял сигарету от рта, и выпустил в воздух облако дыма.

– Я, кажется, просил избавиться от этого Палестинца.

– Это все Китагава! – возмущенно сказала помощница. – Он увез его раньше, чем мы до него добрались! Будь у нас в запасе хотя бы сутки…

– Заткнись! – сильные пальцы сжали горло. – Я не желаю слышать никаких оправданий! Еще раз такое повторится – и будешь наказана! Понятно?

– Понятно, – обиженно всхлипнув, девушка отвернулась. Блондин снова затянулся.

– Кстати, что там с принцессой Хейзерлинк? Вы собираетесь ею заниматься, или нет?

– Наши специалисты уже выехали. К сожалению, из-за некоторых… э-э-э… трудностей они будут здесь лишь через две недели.

– Надеюсь, твои специалисты справятся, иначе я тебя выпорю. Уяснила?

– Да, мой господин.

*************

Е-ма-е, это еще что такое? Подняв голову вверх, чтобы рассмотреть крышу здания, я потерял равновесия, и чуть было не свалился на землю, хорошо, рука деда удержала.

– Это место называется “Арима-хиллз”. Наш центральный офис, ну, и, конечно же, место для всяких встреч, типа вечеринки! – он хмыкнул. – Кстати, забыл спросить, чем думаешь заняться в будущем, когда вернешься домой?

– Наверное, найду гада, который угробил родителей, и сделаю его инвалидом на всю жизнь, – я поднялся вслед за ним по лестнице, и вошел в длинный коридор. – А там посмотрим.

Дед неожиданно обернулся, глаза сузились.

– Мстить собираешься, значит?

– Ну… да. А что?

– По-твоему, месть – это лучший выход? А когда мстить станут тебе, что ты скажешь? Чем ответишь? Опять с крыши здания прыгнешь?

Я замолчал, сраженный этими фразами. Однако, Палестинец молчать как раз не собирался.

– А вам-то что из этого? Как будто вас потеря дочери сильно волнует, господин Арима!

Шут меня дернул сказать такое. Лицо деда сразу обмякло, выражение из грозного превратилось в сочувственное.

– Надеюсь, ты меня по фамилии называть не собираешься? Я ведь твой дедушка, как-никак.

– Буду называть дедушкой, но чтобы без крайностей.

– Вот и отлично, – он сделал шаг вперед, и положил руку мне на плечо. – Я хочу, чтобы ты знал – теперь мы с тобой остались вдвоем, лишь ты и я, последние из представителей семьи Арима. И я хочу, чтобы ты выкинул из головы все предрассудки насчет глупой мести и прочего. Ты должен соображать головой, и действовать так, как велит сердце. Понимаешь? Раз понимаешь, то пошли.

Сзади неожиданно раздалось робкое покашливание.

– Простите, господин Арима, но вы ведь собирались предоставить своему внуку новый гардероб перед ужином.

Я аж подпрыгнул – совсем забыл про девушку, которая всю дорогу была рядом. Дед задумчиво посмотрел на мою одежду – куртку, джинсы, кроссовки.

– Спасибо, Ю, а то я уже чуть было не забыл. Память с годами ухудшается, знаете ли! Значит так, внучек, сейчас идешь к лифту, поднимаешься на пятый этаж, и сразу увидишь дверь без табличек. Бери все, что понравится, потом спустишься обратно. Мы тебя ждем. Пошли, Ю.

Снова сбитый с толку, я наблюдал, как они исчезают за дверью в конце коридора. Что еще за шутки, какой еще гардероб? Ладно, ребятки, поиграем пока по вашим правилам. Досадливо вздохнув, я побрел к стальными дверям в стене, что должны было обозначать лифт. Те тут же услужливо разъехались в стороны. Войдя в просторную кабину с зеркальными стенами, я внезапно ощутил, как знакомый холодок снова пробирается между лопатками. Десяток кнопок, и возле каждой – непонятный иероглиф. Приплыли….

Закрыв глаза, я попытался вызвать из памяти хоть какое-нибудь знание японского букваря – безрезультатно.

– А что, если так? Эники-беники ели вареники… хм-хм-хм… сюда.

Тихо загудев, лифт тронулся с места, поднимаясь вверх. Ощущая, как у меня буквально дергается от волнения левое веко, я считал этажи. Второй… третий… четвертый… пятый. Лифт остановился, и двери снова разъехались в стороны. Фух…

Нужная комната отыскалась сразу. Шаги гулко звучали по пустому коридору. Вжав голову в плечи, я юркнул за дверь, и тут же закрыл ее за собой. Так, и куда теперь? Узкий коридорчик, упирающийся в стену, по бокам – две выдвижные двери. Наугад открыл левую, и… второй раз за день замер, как вкопанный. Каким бы великим не был наш язык, его явно не хватало, чтобы описать то великолепие одежды, которое размещалось в гардеробе. Я даже ущипнул себя за руку, но нет, это был не сон. Костюмы, черные, белые и даже желтые, лакированные туфли, золоченные трости, ремни, запонки – все это висело на плечиках, лежало на полках, свисало с потолка. Пройдя вглубь гардероба, я остановился перед большим, в полный рост, зеркалом. Обыкновенный паренек из Санкт-Петербурга с слегка затравленным выражением в глазах. Теперь уже нет. Теперь я – Арима, внук японского магната, одного из самых богатых людей в стране (если верить информации, которой меня пичкал в самолете Китагава). Похоже, придется играть новую роль со всем достоинством, вживаться в нее, ощущать себя в новой шкуре. По крайней мере так, чтобы родителям на том свете не было стыдно.

– Ну-с, приступим.

*****************

Зал потонул в темноте, спустя пару секунд зажегся прожектор, освещая стоящего у дверей старика с микрофоном в руках.

– Приветствую руководителей корпорации, а также всех гостей, которые присутствуют на нашем званом вечере! Простите за долгую задержку. Мы ждали этого момент двадцать лет, и сейчас я с огромным удовольствием представляю вам своего внука, Ариму Тэппея, наследника и будущего владельца нашей компании!

По залу прокатился восхищенный возглас. Не разобрав ничего, кроме своей (настоящей) фамилии, я сделал шаг вперед, и остановился возле деда. В ту минуту я был готов провалиться сквозь землю, в основном, из-за сотни глаза, устремленных прямо на меня. Арима-старший внимательно посмотрел на мой белоснежный костюм, туфли и трость в руках.

– Его внешний вид немного не соответствует моде, но зато он выглядит респектабельно! – раздались смешки, которые тут же заглушил рев аплодисментов. – Кстати, он не просто скромный юноша, он – отчаянный храбрец, человек, который каждый день рискует жизнью, совершая подвиги во имя своего родного города! Поприветствуем Палестинца, друзья мои!

И снова бурное хлопанье. Ноги подкосились, и лишь невероятная сила воли удержала меня от падания в обморок. Три месяца я тщательно скрывал свое второе “я” от всех, а дед только что объявил о нем всей местной знати. Да откуда он вообще об этом знает? И что он там говорит на своем языке? Ох, не нравится мне все это…

– На этом все. Веселитесь, друзья мои, а мы с моим вновь обретенным внуком пока поговорим по душам. Идем, Тэппей.

Не обратив внимание на чужое имя, я последовал за ним. Уютный кабинет, два дивана, стол между ними. Арима-старший наполнил бокалы вином, но я отрицательно покачал головой, отодвинув в сторону и бокал, и дорогую сигару.

– Это я из вежливости предложил. Что же, поговорим откровенно. Тебе, наверное, интересно, зачем я тебя сюда притащил?

– Мне интересно, нафига ты вообще сказал про Палестинца. Это же тайна!

– Расслабься, внучек, здесь, в Японии, тебе нечего стесняться этой тайны. Когда ты очень богатый человек, ты можешь быть кем угодно, хоть арабом, хоть чеченцем, – он снова захохотал, и опрокинул в глотку бокал с вином. – Что же касается целей твоей поездки, то они очень просты. Во-первых, ты теперь останешься здесь навсегда. Во-вторых, теперь тебя зовут Арима Тэппей. И, в третьих – и это самое главное – ты станешь моим наследником.

По ушам ударила гулкая барабанная дробь. Я сжал кулак.

– Не понимаю, о чем ты. Я должен вернуться домой, меня зовут Алексеем Кривоногом, и я вовсе не собираюсь…

– Боюсь, тебе придется принять это, как должное, – дед поставил бокал на стол, и сложил руки на коленях. – За нами обоими идет охота. Отныне нам придется быть одной семьей. Китагава не рассказывал тебе о пари, заключенным между мной и ван Хоссеном сорок лет назад?

Я покачал головой. Перед глазами опять все поплыло, тело наливалось свинцом…

– Согласно ему, если я удержусь на месте главы корпорации до своего семидесятилетия, я волен буду поставить вместо себя любого, кого пожелаю. Ты – моя плоть и кровь, мой внук, и больше никого другого я выбрать не могу. Корпорацией должен управлять только Арима. Согласен?

Я покивал головой, уже мало соображая, что он мне говорит. Грудь сдавило, дышать становилось все труднее и труднее.

– Ты пройдешь двухнедельный курс привыкания, в ходе которого тебя обучат японскому языку два наших лучших специалиста. Потом ты будешь год ходить в школу, получая нужные знания и находя себе друзей. И лишь потом, когда ты будешь достаточно готов, я начну постепенно вводить тебя в курс дела. С этого момента твоя жизнь изменится навсегда. Добро пожаловать домой, Арима Тэппей.

И он протянул широкую ладонь. Это стало последней каплей – обливаясь потом, я попытался рвануть на себе дорогой пиджак, но вместо этого на голову вдруг обрушился стальной молот, отбрасывая меня глубоко в черную пропасть….

*****************

Теплые волны ласково несли меня сквозь океан, в небе звучно щебетали на японском языке птицы. Что происходит? Что случилось? Я медленно приоткрыл глаза. Зрение постепенно фокусировалось, перед мной появилось уже знакомое седовласое лицо с морщинами.

– Надо же, здоровый парень, а хлопнулся в обморок, как девчонка! – удивленно заметил дед.

– Господин Арима! – послышался укоризненный ответ, и чья-то рука заботливо пощупала мой лоб.

– Спокойно, Ю, это я так шучу. По-семейному. Да, внучек? – мощная рука хлопнула меня по плечу, и от этого я проснулся окончательно. – Не бери в голову, с каждым бывает. Я бы назвал это синдромом резкой смены обстановки.

Я проглотил вязкую слюну. Странно, но во всем теле появилось какое-то новое ощущение, необычная легкость, умиротворение. Повернув голову, я прищурился. Лимузин катил по ночному городу. Ночному?

– Сколько сейчас время?

– Десять вечера.

– Как это вечера? – я в изумлении приподнялся с места. – Только что утро было! Я что, пролежал в обмороке весь день?

– Не пролежал, а проспал, – наставительно ответил Арима-старший. – Наш врач обнаружил у тебя сильную усталость организма, и вколол снотворное. Сам виноват, надо было больше отдыхать, а не бегать по крышам.