Текст книги "Serendipity (СИ)"

Автор книги: Rutelior

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Пока Т/И разглядывала собственное отражение в холодном стакане с потрескивавшим в нём льдом, колокольчик, висевший на двери, исполнил громкую мелодию приветствия, отразившуюся раскатами грома где-то в голове девушки. На пороге появился знакомый силуэт. Невысокая фигура стянула с себя тёмные очки и таким же утончённым движением сняла чёрную кепку. Бледная рука парня, украшенная, кажется, десятком колец, сверкание которых было заметно даже в углу бара, по узнаваемой привычке затерялась где-то в копне густых волос оттенка пудры. Всё в нём выдавало роскошь. Обычно, когда встречаешь подобных людей, у тебя не появляется даже мысли заговорить с ними, и ты невольно ставишь себя в положение гораздо ниже. Интересно, обязательно ли рождаться с подобным величием, или, может быть, сила денег воздействует даже на такое абстрактное понятие, как атмосфера. Т/И не сводила глаз с этого человека, вокруг которого, должно быть, не летала даже пыль, пусть они и были знакомы целый год. Всё в нём – особенно. Вышито из хлопка и бархата. Разрежь кто-нибудь на куски этого человека, выточенного из самого роскошного мрамора – звёздная пыль образовалась бы на месте порезов.

– Давно ждёшь? – знакомый запах дорогого парфюма ударил в нос Т/И.

–Порядочно, – отрезала девушка, не глядя в глаза собеседника.

– Ты знаешь, обычно в таких ситуациях говорят “Нет, я только пришёл”, – будто бы обиженно сказал Чимин, округлив пару очаровательных глаз.

– Но я же не виновата, что это ты опоздал.

– А-а, Т/И, ты же правда мучишь меня. Я же правда торопился сюда. Я работал!

– А я, наверное, сидела дома и пекла печенье? – вспылила девушка, и брови её снова поднялись. – Я пришла сюда сразу после работы, потому что ты не потрудился даже написать, что задержишься!

– Да, я знаю, что я виноват, но почему ты так злишься? – он развёл ладони. – Всякое бывает.

– Ты хотел встретиться? – ещё громче заговорила офисная работница. – Мог бы постараться прийти вовремя единственный раз, если бы тебе правда так важно было поговорить! Нет, наверное, это слишком большая просьба? – Т/И резко встала, но лицо её тут же исказила боль, и девушка вернулась в исходное положение.

– Что с тобой? Ты в порядке? – взволнованно заговорил айдол. – Это снова мигрень?

– Извини, – притихла собеседница, – я, наверное, пойду. – она начала медленно подниматься, но холодная рука коснулась её собственной.

– Пожалуйста, погоди ещё немного, – умоляюще просил Чимин.

– Ладно, тогда… – Т/И уселась в очередной раз и снова глянула на жидкость в стакане. – Как на работе?

– А, ну…

Спустя минут двадцать после начала увлекательных рассказов о том, как мемберы собирались поехать в отпуск перед записью нового альбома, когда глаза девушки уже закрывались то ли от непомерной усталости, то ли от количества выпитого алкоголя, колокольчик снова исполнил свой незамысловатый танец. Т/И даже не обернулась на звук, хоть такое явление и было необычайной редкостью в этом баре. Точнее, сначала не обернулась. Когда какой-то низкий голос, который девушка никогда раньше не слышала вживую, произнёс отрывистое “Привет”, по телу её пробежал табун мурашек. Но это не был страх.

– О, привет, задерживаешься сегодня, – ответил только что пришедшему Чимин.

– Я реально попал в пробку, – спокойно оправдался собеседник и сел напротив выпивших. – Привет, – обратился он конкретно к Т/И на этот раз, – может, ты и знаешь, меня зовут Юнги.

На секунду, только лишь на мгновенье девушка потеряла дар речи. Слегка пухлые щёки, узкие щёлочки глаз, маленький рот, светлые волосы и выражение лица, выдававшее некоторую скуку, – в общем, не было никак сомнений: человек, которого Т/И имела счастье видеть только лишь на трансляциях, сидел сейчас прямо перед ней в крошечном баре в спальном районе Сеула, когда рядом с ней находился другой айдол. Мин Юнги, живой и настоящий, пахнущий более терпким парфюмом, оказался там.

– Меня зовут Т/И. Т/И Т/Ф, – смущённо улыбнулась она и слегка поклонилась. Лицо её приобрело розоватый оттенок.

Пак Чимин посмотрел на подругу и ухмыльнулся. В его глазах вспыхнул какой-то странный, игривый огонёк. Губы парня прильнули к стакану с уже тёплым пивом. Вечер только начинался.

========== О чём ты думаешь? ==========

– Это, – Пак Чимин указал в сторону девушки, – та самая подруга со школы, о которой я тебе рассказывал. Её зовут Т/И. А это, как ты поняла, – он метнул взгляд на сидевшего напротив айдола, – Мин Юнги.

– Ещё раз привет, – отозвался тот, одарив обоих присутствующих уставшей улыбкой, – рад знакомству.

Одной рукой он лениво полез в карман, и, немного покопавшись, достал оттуда внушительных размеров кожаный кошелёк. Вальяжно распахнув его, молодой человек вытащил несколько купюр. Юнги осмотрелся, видимо, в надежде найти обслуживающий персонал, но вскоре пробубнил что-то про старые привычки и подошёл к барной стойке. Кошелёк, как будто совсем не измельчавший после потери пары тысяч вон, остался лежать на столе. Вскоре айдол вернулся с двумя рюмками какого-то тёмного напитка в одной, и с бокалом, предположительно, вина в другой руке.

– Это… – голос Т/И сильно дрожал на первых порах, но, прокашлявшись, она стала звучать увереннее. – Довольно опасная привычка, разве нет?

– М? – переспросил Мин без всякой тревоги в голосе и переглянулся со своим коллегой. Чимин пожал плечами.

– Я имею ввиду, ты оставил деньги на столе, и… Боже, извини, я не имела в виду ничего плохого, – затараторила женщина.

– Юнги, – засмеялся Чимин, – это замечают даже незнакомые люди. Тебе действительно пора становиться внимательнее.

– Ну да, ну да, – немного замялся рэпер, – так странно, что даже ты учишь меня этому, – продолжал говорить он, расставляя напитки по столу.

– Сколько я должна? – Т/И уже потянулась к сумке.

– Не надо денег, – отрезал Юнги, – цены в этом баре просто смехотворные. Я ходил в такие места, когда мы только дебютировали. Мне приятно вспоминать о тех временах.

– О, в таком случае, заплатишь и за меня тоже? – влез в разговор Пак, который, судя по всему, даже не намеревался отдавать деньги. – В этих приятных воспоминаниях ты же платил за меня?

– О боже, Чимин, – одновременно раздался и мужской, и женский голос. Осознав это и переглянувшись, Юнги и Т/И усмехнулись так, будто разделили какой-то секрет.

– Что? Почему вы отреагировали одинаково? Не может быть, чтобы я вам так сильно надоел!

– Во всяком случае, выпьем за знакомство, – предложил старший айдол, проигнорировав негодование младшего.

В эту апрельскую прохладную ночь в самом тихом баре во всём Сеуле собралась неожиданная компания. Двое всемирно известных артиста вместе с самой что ни на есть обычной офисной работницей выпивали самые крепкие напитки, общались на очень поверхностные темы, и, судя по всему, неплохо проводили время. Знал бы о таком собрании хозяин помещения, и цены наверняка были бы завышены в десять раз.

Руки Т/И постоянно дрожали, и, как только взгляд её падал на беспрерывно трясущийся бокал, ногти другой руки с силой впивались во влажную ладонь. Девушка постоянно тяжело сглатывала, вслед за тем смотрела на старого знакомого, – услышал ли он этот громкий звук? Или, что вероятнее, это только в её пульсирующем мире кровь приливала к лицу так сильно, что щёки женщины горели? Но никто не реагировал. Тогда, после нескольких вопросов о том, кто она такая, откуда приехала и какую должность занимает, Т/И начала справляться с бушующими эмоциями методом, который был ей ближе всего. Прервав размеренный диалог двух друзей, она заказала рюмку соджу. Офисная работница проигнорировала и резкое молчание, и многозначительный взгляд собственного кумира. Если сейчас – время расставлять приоритеты, то успокоить тело важнее, чем напрасно лечить душу.

– Ну и ну, Т/И, – весело отозвался Чимин после мгновения тишины, – а я всё ждал, когда этот монстр проснётся.

– О чём ты говоришь, Пак Чимин? – недовольно пробубнила женщина, слегка толкнув локтем сидящего рядом. Взгляд её будто бы завис теперь на стеклянном сосуде, а лицо приняло яркий бордовый оттенок.

– Т/И в своё время могла выпить бутылку соджу залпом, и даже остаться в сознании после этого. Вот это талант, да? И всё это – в старшей школе, – с искренним восхищением рассказывал Чимин только что выдуманную историю.

– Но в старшей школе я так много работала! – вскрикнула девушка в отчаянной попытке оправдать себя и ущипнула “друга детства” за щёку.

– Правда? – Юнги вмешался в конфликт, готовый перерасти в драку. Он поднял руку, и громко сделал заказ, обращая внимание бармена на себя. – Бутылку соджу на этот стол, пожалуйста.

И, пока стаканчики то и дело наполнялись обжигающей, но манящей бесцветной жидкостью, Т/И рассказывала двум своим слушателям о том, как переехала из Тэджона после окончания университета, и о том, как жила, снимая квартиру за собственный небольшой заработок. Девушка не постеснялась рассказать и о вечном недовольстве родителей, и о сбежавшем женихе, и о том, как долго не могла найти хоть какую-нибудь работу. И Чимин, и Юнги сидели молча, и лица их всё розовели от количества выпитого. Т/И часто встречала обеспокоенный взгляд старого знакомого, после чего лбом упиралась в его предплечье. Вряд ли она могла заметить, как заговорщически переглядывались айдолы, и как содержимое стакана девушки переливал в собственный то сам Пак, то даже малознакомый Юнги. Кажется, что время от времени они переглядывались и смеялись с нелепости этих действий.

Тем не менее, офисная работница не забыла упомянуть о вещах, которыми она осталась довольна после всех этих испытаний. Быть может, почти час она рассказывала о том, как первое время поражали своей высотой и величием знаменитые небоскрёбы; как тяжело, но здорово было привыкать к тому, как подобный пугающий город, напоминающий изнутри целую фабрику с самыми разными шестерёнками, становится твоим домом. Женщина смеялась, когда вспоминала, как первый год перебивалась разными подработками, и как приятно было наконец-то получить работу, которую она бесконечно любит. И чем больше она выпивала, тем задорнее и бодрее становилась. В какой-то момент Т/И перестала стесняться человека напротив, о встрече с которым она могла только мечтать. Глаза девушки так радостно сверкали, что двое сидящих рядом молодых людей тоже невольно улыбались. Чимин, казалось, вот-вот свалится набок, когда женщина делала самое недовольное лицо каждый раз, как он делал вид, что упустил какую-то деталь интереснейшей офисной истории.

Юнги тоже часто смеялся. Однако, в редкие моменты взгляд его менялся, становясь неким подобием системы наблюдения в элитных районах столицы. И, когда взгляды рэпера и офисной работницы встречались, девушка будто бы только на секунду приходила в себя, и глаза её распахивались необыкновенно широко, и хмельной румянец приобретал еще более насыщенный ярко-красный оттенок. Тело Т/И словно били током – настолько резко она отворачивалась от кумира к старому знакомому и настойчиво выпытывала из него хоть какую-нибудь историю из тура. Только лишь провинившиеся дети, которых застали строгие родители, вели себя подобным образом.

– О, это же новая модель? – полюбопытствовала девушка, когда Мин достал телефон, на который только что пришло уведомление.

Тогда Юнги посмотрел на неё с некоторым удивлением, но ничего не сказал. Т/И же, то ли пораженная собственным невежеством, то ли испугавшаяся подобной реакции, закрыла лицо обеими руками и принялась часто кланяться. Чимин увлечённо наблюдал за этой сценой.

– Извини, пожалуйста, я не думала считать твои деньги! – повторяла она дрожащим голосом. – Просто, – девушка немного успокоилась, но так и не посмотрела собеседнику в глаза, – раньше я работала в филиале этой фирмы, и так уж вышло, что со временем я стала интересоваться техникой вообще, так что… Прошу прощения за хамство.

– Ничего страшного, – медленно ответил Юнги, не отводя взгляда от Т/И.

– Мне так жаль, – тихо сказала девушка и потянулась за сумкой. – Я, наверное, уже пойду. Доброго вечера.

– Уже? – отозвался Чимин. – Не попросишь автограф или фото? – продолжал он, изображая удивление, но офисная работница уже была в дверях. – Я пойду, проведу даму, – обратился он уже к другу, – до встречи.

Айдол подбежал к плавно идущей девушке и взял её под руку. Та не отреагировала. Вернее, сначала не отреагировала. Когда спустя пару секунд Т/И всё же повернула голову в сторону пришедшего, по её щекам потекли огромные грязно-серые слёзы. Женщина молча хныкала, и веки её всё набухали, а губы бессильно дрожали. Это лицо полностью соответствовало определению “пьяная истерика”. Рабочий костюм женщины был смят так сильно, что никакой волшебный отпариватель не смог бы исправить ситуацию.

– Что случилось? – удивлённо и взволнованно спросил Чимин, заглядывая в глаза знакомой. От абсолютной неловкости этой ситуации он беззлобно улыбнулся.

– Я не хотела… Видеть его…

– Да ну, чего ты? Всё же было нормально.

– Это у тебя… Всё было нормально… – Т/И громко шмыгнула носом. – А я…опозорилась! – она начала плакать ещё отчаяннее.

– Ты такая пьяная, пошли домой, – успокаивающе сказал айдол. – Я никогда не видел тебя такой.

– Это всё из-за тебя! И пить я бросила, и… Это случилось тоже… из-за тебя…

– Но я же не против того, что ты выпиваешь, – с невинной добротой в голосе ответил Пак и попытался взять на руки Т/И. – Тяжёлая всё-таки, – он продолжил медленно вести её.

– Знаешь, я иногда думаю…

– Да? И что же?

– Почему тебя так не волнует то… что ты разбиваешь мне сердце?

– О чём ты говоришь?

– Ты думаешь… я не знаю? Сейчас мы придём ко мне, ты сделаешь благородный вид, потом снимешь мою одежду и переспишь со мной, –она громко рассмеялась. – После этого ты будешь думать, что ты герой, а я вся твоя… Но, знаешь?

– Знаю что?

– Тебе не кажется, что ты уже сделал достаточно? Если бы ты извинился, а не устроил это шоу, я бы подумала, что между нами что-то есть, но ты… Ты вообще понимаешь, насколько это, чёрт возьми, неправильно?

Т/И резко остановилась и уставилась на Чимина. Её лицо снова приняло страдальческое выражение. Зрачки девушки стали настолько огромными, словно она не видела совсем ничего. Взгляд её был устремлен в глаза айдола, как будто сама женщина пыталась найти там хоть какой-нибудь ответ на свои слова. На лице собеседника не проскочила ни единая эмоция. После недолгого молчания он так же сладко улыбнулся.

– Слишком сложно, нет?

– Что?

– Я говорю, что ты даёшь мне какие-то совсем трудные задачи. Я не понимаю, чего ты хочешь. Ты хочешь, чтобы я ушёл? Или хочешь, чтобы остался? Мне всегда говорили, что проблемы в отношениях могут быть только из-за графика, но тебя, кажется, устраивает моя занятость. В остальном… – Чимин изобразил самый задумчивый вид. – Я разве мало стараюсь? Я прихожу так часто, как могу, пытаюсь проявлять заботу и всё такое, но ты всегда всем недовольна. Как ты думаешь, – он наконец посмотрел в глаза собеседницы, –это всё вообще имеет смысл?

– Я уважаю тебя и твою работу, Пак Чимин, – начала Т/И так, словно уличная прохлада избавила её от хмельного состояния, – поэтому никогда ничего и не говорю. Это ты здесь не уважаешь меня. Разве сейчас, – девушка снова всхлипнула, – ты не устроил это знакомство специально? Меньше всего на свете я хотела бы опозориться перед ним!

– Тогда чего бы ты хотела больше всего?

– Поцелуй меня сейчас, –тихо попросила Т/И, и по щеке женщины потекла последняя тяжёлая капля, – потому что я не знаю, могу ли я это терпеть.

– Проще, чем я думал, – ухмыльнулся он и слегка наклонился.

Две тёмные фигуры стояли у тускло освещённого подъезда. Даже если этот слабый свет не был способен осветить целую улицу, для них ухоженный кафелем участок асфальта стал спасательной будкой со скачущим под неравномерные удары сердец напряжение. Чимин наклонил лицо слегка влево, чтобы подобраться ближе к источнику волнения. Т/И приблизилась, затем отдалилась от партнёра, и сказала с какой-то необъяснимой тоской:

– Ты выпил так много, а от тебя всё равно пахнет этим дурацким парфюмом.

Усмешка проскочила на лице молодого человека, и в следующее мгновение их уста, наконец, соприкоснулись. Он обхватил нижнюю губу девушки, потом легонько чмокнул девушку в щёку.

– Забавно, – заметил парень, – твои губы такие горькие. Это потому, что ты так много выпила?

Вместо ответа девушка положила ладони на щёки Чимина и притянула его к себе. Её руки, как это уже случалось раньше, перебирали пряди волос айдола. Чимин положил руки на талию женщины.

Не так много времени понадобилось для того, чтобы двое по уже привычному сценарию оказались в скромной однокомнатной квартире. Брошенная у постели одежда, часы, строго следящие за ходом времени, соседский шум и бледная булка месяца, заглядывающая в незанавешенные окна, – все эти вещи в совокупности стали неким подобием ритуала. Бледные руки парня, так или иначе блуждающие по телу Т/И. Ускоряющиеся и замедляющиеся толчки. Несдержанные стоны. Заломленные руки. Алые следы на груди.

– Мне так жаль, – тихо произнесла девушка, лёжа на боку на самом краю постели.

– Я сделал что-то не так? – взволнованно поинтересовался айдол.

– Кажется, – Т/И повернулась к нему, – я кое-что поняла.

– Что именно?

– Всё-таки, это бессмысленно, – офисная работница провела по щеке Чимина тыльной стороной ладони. – Мы просто тратим время друг друга, – её губы коснулись щеки мужчины.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что ты так на него похож, – Т/И слабо улыбнулась. – Твоя легкомысленность, упрямство. То, как ты не брезгуешь манипуляциями… Это всё не для меня.

– Я люблю тебя.

– Я не могу ответить тебе, – губы девушки слегка изогнулись. – Прости.

– Это же неправда, – самодовольно отозвался мужчина.

– Я очень хочу спать. Сладких снов.

На следующее утро Пак Чимин снова исчез. Даже простыня на его стороне не была смята. Т/И проснулась, сделала глубокий вдох, посмотрела в окно. Никого не было. Потом она убралась в квартире, постирала и погладила все рабочие вещи. День проходил быстро. В конце дня она просмотрела пропущенные звонки. На экране отобразился неизвестный номер. Девушка перезвонила, но трубку никто не взял. Однако, утром воскресенья неизвестный напомнил о себе снова.

– Алло? Кто это?

– Это… – уставший голос на другом конце сделал выдох. – Это Т/И?

– Это моё имя. Кто вы?

– Мин Юнги. Тут такое дело… В общем, в прошлый раз ты неправильно всё поняла. Я не думаю, что ты сделала что-то не так. И, вообще, как насчёт встретиться на днях?

Но Т/И уже не слышала, что пытался донести низкий голос. Остолбенев, она выжала из себя неловкое “да”, сказав только, что договориться о дате сможет позже. Голос попрощался и пропал.

Женщина подошла к холодильнику, достала баночку любимого пива и враз осушила её. “Этого не может быть” – повторяла она, пересматривая записи концертов любимой группы. А ночь всё приближалась.

Комментарий к О чём ты думаешь?

Ого это что новая глава

========== Чудесный долг ==========

В тот день, вопреки всем обещаниям метеорологов, пошёл ливень. Тяжёлые капли падали на тёмные стёкла машины такси, одна за другой стекали вниз и оставляли за собой многочисленные влажные тропинки.

– Что за ужасная погода! – недовольно вскрикнул водитель, ударив ладонью о руль. – Вечер начинался так хорошо, но теперь, видимо, не будет у меня нормальной выручки! – продолжал ругаться он.

Проигнорировав подобные выводы, Т/И молча притулилась лбом к стеклу. В общем, она уже двадцать минут сидела на этом кожаном сиденье, и пункт её назначения был всё ещё не близок. Красивейшие высотки одна за другой появлялись и исчезали с каждой утонувшей вдалеке улицей, и со временем девушка больше не произносила вслух уже известные ей названия торговых сетей. Пёстрые центральные улицы буквально лоснились от блеска и роскоши. Витрины магазинов, должно быть, готовы были в любой момент треснуть от ломившихся пар дорогой кожаной обуви, от деревянной мебели роскошного качества, от мехов с пугающими ценниками. Всё в этом районе буквально кричало о том, насколько богаты люди, живущие в самом сердце Сеула. “Ты только посмотри, – будто бы шептали громадные здания с переливающимися золотом окнами-глазками, – как здорово жить, когда ты богат!”. И впрямь, как замечательна жизнь, когда твоя жизнь – не сплошное ожидание. Как невероятно, наверное, знать, что покой не заканчивается там, где начинается работа. Как хорошо было бы не испытывать страх от потери своего места, даже если там не платят миллионы.

И всё же, она здесь. В такие моменты, как этот, стоит всё же соответствовать своему месту, и пусть мания величия возьмёт своё. Пусть голос самоуничижения замолкнет на вечер. Один только вечер, проведённый вне стенах однокомнатной квартиры на шестом этаже. Пару украденных часов у какой-нибудь дочери нефтяного магната.

Пальцы Т/И с ещё большей силой вжались в чёрный клатч. Она нервно облизнула губы и поправила выбившуюся прядь волос. А дождь всё лил, неминуемо обезличивая всех храбрых, рискнувших собственным здоровьем ради недолгой прогулки. И тот же ливень обеспечил счастье тем двум шпионам, выбравшимся из скромной комнаты впервые за долгое время знакомства. Как далёк был теперь тот день. И как нелепо сейчас о нём вспоминать.

– Удачного вечера, леди, – с искренней теплотой в голосе пожелал водитель такси, когда спутница собиралась выходить из машины. – В следующий раз одевайтесь по погоде. А то ведь, – он грустно улыбнулся и помотал головой, – нет ничего важнее нас самих, как говорится. Заболеешь – и то сам лечишься. Иной раз лучше себя беречь, чем от других любви ждать.

– И то верно, – безразлично бросила в ответ девушка. – Любовь сегодня есть, а завтра – нет.

– Напрасно вы так говорите, – прохрипел старик, – любовь-то есть. Но не всегда она оказывается там, где мы её ищем. Не люби моя жёнушка себя, я бы на неё и подавно не посмотрел. Когда себя на первое место ставишь, и жизнь проще становится.

– Я как будто ничего не знаю больше, – процедила Т/И, всё ещё не смотря в глаза собеседнику. Взгляд её был направлен в сторону тяжёлой тонированной двери в паре метров от места их остановки.

– Эх, молодость. Пока сто раз не ошибёшься – ничего ты не поймёшь. Я тоже таким был когда-то. И столько всякого творил, если б кто-то знал! Остепенился только, когда с женой повстречался. Думал иногда: “Ну, сделаю-ка я такую-то мерзость”, а потом вспоминал лицо её грустное, и сразу домой хотелось. Дело молодое. Жаль только, что теперь я и в тоске её не увижу. Не всё я знал и не всё понимал. И это мне аукнулось, – мужчина тяжело вздохнул.

– И что же вы сделали?

– Глупым я был и молодым. Накрутил себя ерундой, что нам вместе не быть, да и развелись. У неё-то жизнь наладилась, а я по сей день вспоминаю. Новая моя женщина хорошая была, да всё не то – от себя не спрячешься, и она это чувствовала. Как легко, оказывается, сделать больно людям, которым ты нужен. Но я вас задерживать не стану, – шофёр взглянул на часы, – вы же тоже, наверное, не просто так в отель в такое время едете. Дело молодое, – повторил он. – Берегите себя.

– Большое спасибо, – ответила женщина и захлопнула дверь. Машина отъехала, и ещё некоторое время Т/И смотрела ей вслед, совсем не шевелясь. В тёмном коридоре из нескольких горделивых высоток маленькая “переговорная комната” свернула и исчезла насовсем.

Потом она обернулась и сделала глубокий вдох – а воздух в этой части города, кажется, даже пах совсем иначе. Девушка посмотрела на дверь сверкающей высокой гостиницы, и, недолго подумав, вошла вовнутрь. Встретившие её блестящие колонны, исчезавшие где-то далеко в чистом потолке, который она не могла увидеть отсюда, вкупе с журчащими самой кристальной водой фонтанами застали её врасплох, и Т/И даже слегка оступилась. Как дорого стоит снять номер здесь? Хватило бы целой зарплаты офисной работницы для того, чтобы остаться в подобном месте всего на одну ночь? Но нельзя было задерживаться так надолго – женщина ещё раз спокойно вдохнула, набрав полную грудь воздуха, закрыла глаза и сделала медленный выдох. Когда же веки её снова распахнулись, мир перед глазами перестал плыть от подсчёта сумм. В этот вечер посещение подобных заведений – самое что ни на есть обычное дело. Сегодня и никогда больше.

На ресепшене Т/И приветствовала милая молодая девушка с самой милой улыбкой во Вселенной. Она без лишних вопросов пробила комнату и плавным движением обеих рук протянула ключи, а после этого даже провела до лифта. Сотрудница была одета в строгую униформу, и волосы её были уложены как будто бы совсем недавно. Даже плавная походка девушки говорила о том, какие же профессионалы работают в этом тихом оазисе.

Лифт со стеклянными панелями вместо стен явно никуда не торопился. Секунда за секундой офисная работница поднималась выше, и всё, что ей оставалось делать – наблюдать, как неоновые вывески вульгарных ярких магазинов сливаются в одно сплошное покрывало рябых оттенков. Отсюда этот квартал не казался больше таким страшным и неизведанным – стоило только оглянуться и увидеть, что там, внизу, где целые толпы людей ходят, не замечая друг друга, нет ни единого не освещённого переулка. Сеул в такое время суток – это не тот загруженный и шумный лабиринт с холодными бетонными стенами. Это город, полный праздника и любви, раздолье для романтичных свиданий и клятв верности, самое место для сплетения вспотевших ладоней и соприкосновения горячих от томления губ. Где-то внизу играла спокойная классическая музыка, влюблённые молодые люди впервые так прямо смотрели друг другу в глаза, а богачи, стремясь доказать свою щедрость, разбрасывались деньгами во время общего ужина. Как бы ты себя не чувствовал, жизнь всегда продолжается. И нахождение здесь Т/И, облачённой в непривычное для неё бархатное чёрное платье с прозрачными пышными рукавами и открытыми бледными плечами – прямое тому доказательство.

Когда двери лифта распахнулись, телефон девушки зазвонил. “Алло, – грубый мужской раздался сразу же, – Т/И, извини, я опоздаю немного. Застрял в пробке.”, – виновато сказал его обладатель и связь оборвалась. Женщина недоуменно посмотрела на экран и улыбнулась: “Ну и ну, – заговорила она сама с собой, – как же мне везёт на ужасно занятых мужчин…”.

Коридор гостиницы был светлым и крайне тихим. Под ногами лежали дорогие ковры, вышитые золотистыми нитями. Пейзажные спокойные изображения висели на стенах наряду с различными зеркалами самых причудливых форм. Зелёные высокие растения с едва распустившимися бутонами были расставлены в каждом углу. Т/И с опаской разглядывала каждую дверь, и, пройдя несколько номеров, нашла, наконец, нужную. Руки девушки слегка дрожали, но буквально через пару секунд замок благодарно щёлкнул и ничто больше не могло сдерживать любопытство офисной работницы. Она вошла и осторожно закрыла дверь. Номер ничуть не уступал всей остальной обстановке отеля: высокие потолки, просторная комната с мягкой двуспальной постелью, столик, вокруг которого разместились невысокие диванчик и два кресла, большое и вычищенное до блеска панорамное окно, из которого можно было увидеть, казалось, весь Сеул. На стене висел большой плазменный телевизор. Дверь в ванну была закрыта. Т/И выключила свет, неторопливо прошла к прозрачной панели и стала разглядывать уже знакомый вид. В этот же момент загорелась подсветка. Белая комната теперь отсвечивала фиолетовыми пятнами.

В какой-то момент дыхание девушки стало нестабильным. Она судорожно зашевелила пальцами, после чего сжала их же в кулак. Т/И сделала несколько длинных шагов, грубо дёрнула ручку и оказалась в ванной комнате. Там она посмотрела в зеркало, опёршись руками о раковину, и стала медленно отсчитывать: ” Раз, два, три.” Женщина слегка пошатнулась и сильно сощурила глаза. Раз. Два. Три. Веки её снова распахнулись. Отражение в зеркале выглядело даже здоровее, чем обычно. Платье сидело хорошо. Волосы стоило бы расчесать.

Раз. Мин Юнги скоро приедет.

Два. Нет ничего плохого в том, чтобы приходить, когда тебя приглашают.

Три. Т/И совсем ничего не забыла в этот вечер. Даже собственная тревожность преследовала её, сдавливая рёбра и перекрывая доступ к кислороду. Какой ужасный корсет надевает на нас современность.

Девушка сделала пару дыхательных упражнений, и через некоторое время дрожь в руках прекратилась. “Зазеркальная” Т/И смогла, наконец, смотреть себе в глаза.

Женщина вышла из ванной и возвратилась к окну. Подобные места ассоциировались с респектабельностью и надёжностью. Они обещали тебе, как дорогому посетителю, провести здесь приватный разговор, отвести душу и не напиться, а насладиться вкусом самого утончённого шампанского. Здесь от мужских волос пахло терпким мускатным орехом, от стен отбивался полушёпот, из ванной доносились приглушённые всплески вспенившейся воды. В точно таких же роскошных комнатах, по представлению общественности, артисты и политики встречались с любовницами, стремясь хотя бы где-нибудь найти покой от надоевшего внимания бесконечной очереди горе-журналистов. И это уединение обходилось им, судя по всему, довольно дорого.

И как это отличалось от привычного для Т/И мира, где день начинался и заканчивался с ужасного соседского шума, а ночью невозможно было уснуть от накатывающей, как высокая вода отпускной волны, тревоги. Привыкшая к городской суете, офисная работница сейчас как будто бы в один момент перепрыгнула из одного мира, где вставать позже семи утра было ужасным проступком, в другой, где то же самое действие получало обратный эффект.

Стук в дверь раздался совсем неожиданно. Достаточно для того, чтобы девушка отпрянула от окна и уставилась в сторону донёсшегося звука.

– Могу войти? – раздался риторический вопрос.

– Да, конечно, – совсем незаметно дёрнувшись, ответила женщина.

В ту же секунду круглая ручка прокрутилась, и дверь открылась совсем не надолго. За эти пару мгновений всё спокойствие, заключённое в атмосфере этого номера, испарилось, как если бы это чувство могло выдуть лёгким сквозняком в открытую дверь. Чья-то рука ловким движением нащупала переключатель, и теперь на пороге стояла отчётливо различимая невысокая фигура в тёмном плаще и кепке такого же оттенка.

– Привет, – беззаботно бросил айдол, расстёгивая крупные немногочисленные пуговицы. Он был одет в тёмно-синий строгий костюм с белой рубашкой под пиджаком.

– Привет, – отозвалась Т/И, внимательно наблюдавшая за каждым движением своего кумира.

– Извини, что опоздал, – виновато улыбнулся Юнги. Затем мужчина уверенным шагом, как будто он пришёл не на первое свидание, а к себе домой, прошёл к зеркалу и стал поправлять пиджак. – Я и сам не ожидал, что дорога в этот район может занять столько времени.